Обнаженная красота

Глава 3

Дом был пуст, как и всегда. Во всяком случае, это точно касалось людей. Броди повесил пальто на крючок около выхода в гараж, бросил ноутбук на кухонный стол и громко свистнул.

В ответ раздался стук коготков по деревянному полу. Несколько секунд спустя к нему подбежал золотистый ретривер. Броди обнял собаку, когда та поднялась на задние лапы, а передние поставила ему на грудь. Обычно она встречала его у двери, но сегодня, видимо, слишком крепко уснула наверху на огромной круглой подушке.

Он наклонился вниз, чтобы позволить ей облизать лицо, и нежно почесал ее за ухом:

— Привет, Крис. Как вы с Пегги провели сегодня день?

Собака опустилась вниз и завертелась у его ног, оживленно виляя хвостом. Крис всегда была в хорошем настроении, в ее присутствии невозможно было предаваться мрачным мыслям. Три года назад он получил ее в подарок на день рождения от своей сводной сестры Джулианны. Она решила, что в жизни Броди непременно должна быть обворожительная блондинка, посему они в шутку решили назвать ее в честь популярной певицы Кристины Агилеры.

Она стала прекрасным подарком, настоящим другом для Броди. В течение дня о ней заботилась Пегги, его домработница, а иногда, когда Броди уезжал, за ней присматривала Агнес.

— Пегги уже покормила тебя?

Крис мигом оказалась у пустой миски и выжидающе посмотрела на него. Броди усмехнулся. Она была настоящей бездонной бочкой.

— На, держи, — сказал он, насыпая в миску любимого корма. — Интересно, что Пегги приготовила для меня?

Воздух был наполнен пряными ароматами мексиканской кухни.

Пегги приходила после его ухода на работу и уходила прежде, чем он вернется. Она следила за чистотой, заботилась о Крис, стирала белье, которое не сдавалось в прачечную, покупала все необходимое в магазине и готовила. Поварихой она была прекрасной. Она делала такое восхитительное тушеное мясо, что просто слюнки текли при одном воспоминании о нем.

Пегги работала на него уже пять лет, но Броди только приблизительно мог представить себе, как она выглядит. В его арсенале была только копия ее водительских прав. Но, как известно, на таких фотографиях люди редко похожи сами на себя. Собеседование с ней проводила Агнес, так что лично он с ней никогда не встречался, но его полностью устраивало, что она спокойно принимала все его условия.

Броди бросил пиджак на стул около кухонного бара и стал искать записку от Пегги. Для общения с ним она всегда использовала подаренную им бумагу с монограммой из первой буквы ее имени.

Нашлась она около тарелки со свежеиспеченным печеньем с шоколадной крошкой. Закинув одно в рот, наслаждаясь вкусом, он мысленно поблагодарил Пегги и развернул записку:

«Запеканка в духовке. Сегодня купила ваше любимое пиво, оно в холодильнике. Поменяла постельное белье. Почту положила на стол. Крис поужинала, не позволяйте себя обмануть! А еще вам пришла посылка от брата.

Пегги».

Посылка от брата? Нахмурившись, Броди подошел к холодильнику, достал бутылку пива и направился в кабинет, по дороге захватив еще одно печенье. Крис следовала за ним по пятам. На столе, помимо всевозможных счетов и рекламных рассылок, красовалась большая коричневая коробка, отправителем которой был его брат Ксандер.

В возрасте одиннадцати лет, спустя всего несколько месяцев после нападения отца, Броди переехал жить к Молли и Кену в штат Коннектикут, на ферму «Рождественская елка». Там он рос вместе с их дочерью Джулианной и мальчиками Уэйдом, Ксандером и Хидом. Именно Иденов он считал своей настоящей семьей. Ксандер и его младший брат Хид переехали на ферму сразу после того, как их родители погибли в автомобильной катастрофе. Ксандер учился в одном классе с Броди и был всего лишь на несколько месяцев его младше. В настоящее время он был конгрессменом Коннектикута.

Броди взял посылку. Ведь сейчас не день его рождения, и до Рождества еще далеко — на дворе октябрь. Загадка. Содрав с коробки бумагу, он увидел картинку с изображением надувной женщины.

Эти мучения никогда не прекращались. Ни расстояния, ни годы не могли отвлечь братьев от его личной жизни. А если бы они узнали правду, то вообще проходу бы ему не давали. Бросив коробку на стол, он пошел за телефоном.

— Лангстон слушает, — ответил Ксандер.

— Знаешь, — начал Броди, опустив приветственные речи, — подобное дерьмо я мог ожидать от Хида, но не от тебя. Ведь ты же у нас здравомыслящий.

— В офисе — да! Но в остальное время я твой брат и имею полное право беспокоиться о твоей личной жизни.

— Кто бы говорил, Ксандер. Когда ты последний раз был на свидании?

— На той неделе мы с Аннабель Гамильтон ходили на прием.

Броди усмехнулся и присел на край стола:

— Политический? По сбору средств?

— Ну да… Но…

— Не считается. Когда ты последний раз был на свидании и не говорил о политике? Не оставлял свою пару скучающей в одиночестве, пока разговаривал с каким-нибудь лоббистом?

Брат заговорил после длительной паузы:

— Я против строгих рамок, в которые ты поместил мою личную жизнь. Жизнь холостяка-конгрессмена довольно сложна. — Ксандер произнес свою речь официальным тоном, будто он выступал на собрании конгресса.

— Я так и думал. Надо было оставить куколку себе.

Ксандер засмеялся и, отвернувшись от трубки, кому-то что-то сказал. Несмотря на поздний час, он все еще был в офисе. Он всегда был в офисе.

— У тебя там кто-то есть? — спросил Броди.

— Один из стажеров конгресса. Он уходит и напоминает мне о моей встрече завтра утром. Я должен провести экскурсию по зданию Капитолия для каких-то очень важных персон из моего района.

Броди уселся на двухместный диван из коричневой кожи. Крис сразу же запрыгнула следом и, свернувшись калачиком, положила голову ему на колени. Ласково почесывая ее за ухом, он сказал:

— Уже очень поздно. Я не хотел бы работать на тебя, ты отвратительный босс.

— Ну не хуже тебя. Во всяком случае, я разговариваю со своими подчиненными лицом к лицу, вместо того чтобы выдавать им команды по громкоговорителю.

— Я хорошо им плачу за это.

— А я своим не плачу. Это прелести государственной стажировки. Я могу бесплатно выжимать их идеалистические сердца до смерти, чтобы по окончании колледжа они были полностью готовы к работе в государственной службе.

— По-моему, ты изнурен. Ты уверен, что готов к кампании или как там это еще называется?

— Просто был тяжелый день. У меня совсем нет свободного времени. И я знаю, что ты в таком же положении. Собственно, вот почему я и отправил тебе чудесную резиновую женщину. На самом деле это приглашение на прием по сбору средств для моей партии, который состоится на следующей неделе. Если бы я послал обычное приглашение, то ты бы точно его проигнорировал, а куколка сделала свое дело — ты позвонил.

Ну конечно. Естественно, он проигнорирует приглашение, даже это, которое надо спрятать так, чтобы Пегги не нашла и не упала в обморок.

— Я пришлю чек.

— Не надо, Броди. Я хочу, чтобы ты приехал.

Ага, уже бежит! Ведь тусовка на коктельной вечеринке с кучей незнакомцев и есть предел его мечтаний! Ксандер это прекрасно знал, значит, за этим скрывается что-то еще.

— Как ее зовут?

— Почему ты…

— Тебя так же легко раскусить, как и маму.

Ксандер тяжело вздохнул:

— Ее зовут Брианна Джессап. Я познакомился с ней несколько недель назад. Она пластический хирург, специализирующийся на реконструктивной хирургии. Она довольно много времени проводит в странах третьего мира, помогая изувеченным детям.

Чем больше говорил его брат, тем больше раздражения Броди испытывал.

— Даже не знаю, что хуже. То ли ты пытаешься сосватать меня, то ли завлечь к очередному доктору.

— Это просто общение, — поправил его Ксандер. — Я подумал, что тебе комфортнее будет общаться с женщиной, если бы ты знал, что… — Он замялся, и создалось впечатление, что он просто пытается подобрать правильные слова. Это была его прямая обязанность как политика. Но как брата… здесь самое главное было не перейти грань, стать неискренним.

— Что она видела и похуже? — предположил Броди.

— Ты же понимаешь, о чем я, парень? Не обижайся.

Броди отхлебнул пива. Он понимал, к чему ведет его брат, но это была плохая идея. Конечно, женщина, имеющая дело с серьезными повреждениями, не будет реагировать негативно. Возможно, она даже дотронется до него, но скорее из профессионального любопытства.

— Я не обиделся. Просто мне совсем не хочется ничего начинать с этой твоей докторшей.

И он действительно не был в этом заинтересован. Если бы Ксандер предложил неделю назад… Но сейчас все его мысли были заняты одной конкретной женщиной: яркой блондинкой с соблазнительными формами и пристрастием к блестящему и розовому.

— Ты все еще переживаешь из-за Лауры? Ведь уже прошло три года.

Броди усмехнулся:

— Переживаю из-за Лауры? Ну если только потому, что ты подсунул мне женщину, которая притворилась, что я ей нравлюсь, пока ей не представился шанс украсть мою персональную информацию и обобрать меня на сто тысяч долларов. Но согласись, это было бы мелочно с моей стороны спустя три года.

Ксандер вздохнул:

— Ты же знаешь, я очень сожалею об этом. Но эта леди совсем другая. Думаю, она тебе понравится.

— Я сейчас слишком занят для подобного времяпровождения. Все мои мысли заняты… абсолютно другими вещами.

— Ты с кем-то встречаешься? — спросил Ксандер, в его голосе послышалась нотка недоверия.

— Нет, — ответил Броди. — Не смеши.

— Но тебе кто-то нравится?

С этим Броди не мог не согласиться. Он не мог перестать думать о Сэм и о том, как это должно быть приятно — дотронуться до нее.

— Ну, можно и так сказать…

Сэм проглотила еще одну порцию эспрессо, но не была уверена, что это поможет. Предыдущие четыре не помогли. Она все также чувствовала себя вымотанной. Этой ночью ей почти не удалось поспать, голова была заполнена мыслями о предыдущем дне.

Утро среды началось с сильнейшего раздражения. Броди был требовательный, грубый. Но к тому времени, как она отправилась домой, он успел сильно ее заинтриговать. Более того, она почувствовала возбуждение. Она не просто лежала в постели и предавалась мечтаниям. Ее мучили вопросы: «Что с ним случилось? Когда? Как он может жить, отгородив себя от других людей? Одинок ли он? Почему он себя так мерзко вел?»

Опять в ней проснулось желание заботиться о ком-то, и на этот раз это был Броди. Досадно, что он прячется от других. Ведь он умный, успешный и красивый мужчина. Он не должен лишать себя полноценной жизни.

Сэм посмотрела на дверь в его кабинет. Ей хотелось зайти туда, схватить его за руку и вытащить на солнечный свет.

И вдруг она заметила, что дверь слегка приоткрыта. Странно. Такого раньше не было, Броди всегда закрывал ее на замок.

А может, это своеобразное приглашение? Или подсознательный промах? Сэм не особо верила в случайности. Все происходит не просто так. А что, если Броди хочет жить более полной, открытой жизнью, но не знает, с чего начать? И чувствует, что она может ему помочь?..

— Сэм, дайте мне новое дистрибуционное предложение, — послышался голос Броди по громкой связи.

— Да, сэр.

Сэм взяла папку и застыла, переводя взгляд с серебряного ящика на приоткрытую дверь. Она решила использовать возможность, предоставленную судьбой… или Броди.

Быстро вытащив из стола косметичку, она посмотрела в зеркальце: макияж в полном порядке, белокурые кудри собраны в небрежный пучок — выглядит она отлично.

Поднявшись со стула и засунув папку под мышку, Сэм слегка одернула вниз вязаное платье, поправила широкий кожаный ремень и взялась за ручку двери. Легкое движение — и дверь распахнулась.

Сэм заглянула в темную комнату, ожидая, что Броди начнет на нее кричать, но ничего не происходило. Слева от нее находился автомат для игры в пинбол, рядом с которым размещалась аркадная игра «Легкая атлетика». Все это мигало разноцветными лампочками, освещая угол тусклой комнаты. Еще Сэм заметила зону отдыха с шикарными кожаными диванами и небольшую кухоньку с раковиной и холодильником.

В самом углу располагалось фитнес-оборудование и беговая дорожка — теперь было понятно, откуда у него такая красивая фигура. Сама собой сюда напрашивалась и кровать, но это единственное, что тут отсутствовало. Целый маленький мир был спрятан за этой дверью.

Зайдя наконец внутрь, Сэм увидела стол. Это была большая полукруглая конструкция с кучей мониторов и компьютеров. На первые два экрана передавалось изображение камер наблюдения. Был отличный обзор ее рабочего места, несмотря на черно-белое изображение. Видимо, Броди смотрел в другую сторону, иначе он заметил бы ее приближение к его кабинету.

Сэм глубоко вдохнула и несколькими шагами сократила расстояние между ними. Стук ее каблучков по мраморному полу скрадывал гул компьютеров и кондиционера.

Остановившись в полуметре от Броди, она заметила вазочку с разноцветными драже, выделявшуюся в однотонном пространстве ярким пятном. Смелость ее куда-то делась, но отступать было поздно. Она решила подождать немного, когда Броди обернется, потому что, если сейчас произнести его имя, он точно подпрыгнет с перепугу.

Взгляд Сэм устремился поверх его плеча, на мониторы. На самом верху она прочитала имя: Томми Уайлдер. Далее следовал текст, который она разобрать не могла. А на соседнем экране красовалось ее собственное имя. Похоже, он наводил справки.

Она сделала резкий короткий вдох. В следующую секунду Броди развернулся в кресле и увидел ее. Удивившись, секунду спустя он разозлился, стиснул челюсти и, прищурившись, посмотрел на нее. Резким движением он встал, а Сэм инстинктивно сделала шаг назад.

— Что, черт возьми, ты здесь делаешь? — спросил он. — Как ты вошла?

Прижимая папку к груди, Сэм сделала еще один шаг назад, а он надвинулся на нее.

— Я принесла в-вам папку. Дверь была открыта, и я…

— Что? Ты подумала, я открыл ее для тебя? — прервал он ее сбивчивое оправдание.

Очевидно, все ее домыслы о подсознательных желаниях Броди оказались в корне неправильными.

— Нет, я…

Но другого оправдания у Сэм не было. Она сделала еще два шага назад и уперлась спиной во что-то металлическое. Быстро взглянув назад, она увидела автомат для игры в пинбол. А Броди продолжал надвигаться, и наказания ей, видимо, было не избежать.

— Что ты видела? — спросил он, указывая на компьютеры. — Скажи мне! — Его громкий голос усиливался акустикой комнаты.

В замешательстве Сэм широко раскрыла глаза. Он был зол на нее, но, похоже, больше его беспокоило, что она за ним шпионит. Да разве она могла увидеть что-то важное, а даже если так, то она все равно подписывала соглашение о конфиденциальности и никому ничего не могла рассказать.

— Какие-то имена. Свое имя. Больше ничего.

Поставив руки на автомат по обе стороны от нее и тем самым предотвращая ее побег, Броди наклонился к ней, и его синие глаза стали почти черными.

Даже сквозь папку Сэм почувствовала, как жар от его тела пробирается через ее одежду. Аромат одеколона наполнил ее легкие, когда она сделала глубокий вдох, чтобы хоть как-то успокоиться.

Боже, какой же он высокий. Только благодаря десятисантиметровым каблукам Сэм могла заглянуть ему в глаза. Сердце ее начало бешено биться в груди, когда ее посетила мысль дотронуться до него. Хотя предыдущее прикосновение было мимолетным и невинным, но в нем была заключена какая-то сила, и она жаждала повторить все снова. Безусловно, мысль эта была абсолютно смешной по отношению к человеку, который, должно быть, вот-вот ее уволит.

Сэм облизнула губы, отметив, что он пожирает ее взглядом. Опыта общения с мужчинами у нее было предостаточно, чтобы, к своему удивлению, сделать вывод, что он хочет ее, но почему-то сдерживается.

— Какое еще имя ты видела? — спросил Броди более спокойным, но таким же холодным тоном, опять посмотрев ей в глаза.

Сэм настолько погрузилась в фантазии, что с трудом могла вспомнить:

— Тимми. Или Томми. Не помню.

В ответ Броди кивнул, и она почувствовала, как его тело немного расслабилось, будто идея о нападении стала неактуальной. Но он не отстранился.

Мигающие огоньки автомата отбрасывали танцующие тени на его лицо. Он был такой красивый…

Не отдавая себе отчета в своих действиях, Сэм подняла правую руку и дотронулась до неровной поверхности его травмированной щеки, но он отдернул голову.

Тогда Сэм обняла его за шею и, притянув к себе, начала целовать. Сначала Броди не отвечал на поцелуй, и она даже подумала, что просчиталась в своих догадках, но вскоре он расслабился и положил руку ей на талию.

Губы его были мягкие и немного сладкие на вкус, словно он лакомился теми самыми драже, которые она заметила на его столе ранее. Он был скован, напряжен до предела. Только проведя языком по его нижней губе, Сэм удалось немного приоткрыть его рот, чтобы он впустил ее.

Сэм ждала, что он возьмет инициативу в свои руки, прижмет ее к автомату и жадно сожмет в объятиях, но ничего не происходило. Все его движения были неуверенными, казалось, что он обдумывает каждое из них. Но о поцелуе не надо думать, надо чувствовать и отдаваться ему!

Папка упала на пол, но Сэм было все равно. Обеими руками она обняла его за шею и придвинулась ближе — кто-то же должен руководить.

От ее действий Броди стал смелее: прижался к ней и обвил руки вокруг талии, отчего она немного прогнулась, и с его губ сорвался глухой стон. Этот звук вернул Сэм к реальности. Хотя она была инициатором, до конца она не понимала, что происходит.

Целоваться с боссом? Опять? Такое впечатление, что она мечтала, чтобы история повторилась. В прошлый раз произошла катастрофа. В этот раз, видимо, будет то же самое.

Сэм положила руку на грудь Броди и легонько оттолкнула его. Их губы разомкнулись, и он отпустил ее. Секунду они стояли как вкопанные, потом она присела, подобрала рассыпавшиеся бумаги и, подняв их одной кучей, прижала к его груди.

Броди сделал еще один шаг назад, принимая ворох бумаг, но не сводил с нее глаз. В его взгляде все еще можно было заметить остатки смущения и недоверия, которые сменялись уверенностью.

И вдруг уголки его губ поднялись, и он расплылся в улыбке. Улыбка была настолько очаровательной, что колени Сэм задрожали. Все его лицо засветилось, глаза шаловливо заблестели. Он стал еще красивее. И желание в ней разгорелось еще сильнее.

Волна возбуждения теплом прокатилась по ее телу. Пальцы требовали еще прикосновений. Сердце рвалось из груди, хотя улыбка и заставила его замереть на секунду.

Все плохо. Очень плохо. Надо срочно убираться отсюда, пока она совсем не потеряла рассудок и не начала раздеваться.

Обежав автомат, Сэм покинула кабинет, захлопнув за собой дверь.