Обольстительная герцогиня

Глава 18

Артемизия обнаружила отца в саду, обдуваемом сильными порывами ветра. Он скромно подметал первые упавшие листья на выложенной камнем дорожке, словно был простым садовником, а не отцом герцогини, и эта картина заставила Артемизию остановиться.

Раньше Ангус Далримпл был здоровым мужчиной, полным жизни и обладавшим прозорливым умом, и у Артемизии разрывалось сердце; когда теперь ей приходилось видеть его в таком состоянии, изменившимся после болезни. Ей казалось, что это преступление против самой природы.

Иногда Артемизия чувствовала соблазн винить в состоянии отца всемогущего Бога. Когда Ангус слег с дикой лихорадкой, все могли лишь мечтать о том, чтобы он пережил болезнь. Семья вздохнула с облегчением, когда жар внезапно отступил. А потом стало известно, что Ангус лишился рассудка и уже не оправится. Вскоре они узнали, что состояние его начнет со временем ухудшаться, и Констанс совсем пала духом. Даже местный викарий не смог помочь. Он лишь предостерег Артемизию, что нельзя подвергать сомнению волю Господа.

Будто бы Господь специально навлек болезнь на ее отца. Образ Бога, который рисовал викарий, не понравился герцогине. Получается, что он слишком злой и капризный и не может считаться верховным существом. Как ни удивительно, именно Нареш помог Артемизии примириться с состоянием отца.

– Любая жизнь ценна в глазах Бога, – уверял Нареш, – а ваш отец теперь является счастливейшим из смертных. Уверен, полное радости сердце будет угодно вашему Богу. Все время, проведенное в моей стране, мистер Далримпл трудился, словно демон, не останавливаясь даже на минуту, чтобы насладиться плодами своего труда. Теперь же ваш отец может спокойно отдохнуть от трудов. Так кто возьмется утверждать, что эта жизнь не стоит той, которую он вел раньше?

В этот самый миг Ангус, вероятно, почувствовал ее присутствие, поскольку поднял голову и улыбнулся ей. Его улыбка была по-детски простой, и сердце Артемизии защемило при взгляде на отца.

– Здравствуй, милая, – сказал он. – Что привело такую очаровательную леди в мой сад?

Она улыбнулась в ответ, не будучи уверенной, узнал ли он ее сегодня или нет, поскольку отец не назвал ее по имени, а использовал ласковое обращение.

– Доброе утро, папа, – сказала Артемизия. – Мне нужно поговорить с тобой по срочному делу. Пожалуйста, присаживайся рядом.

Ангус повиновался и со вздохом облегчения пристроился рядом с ней на скамеечку с железной спинкой. Как заметил Нареш, он явно был доволен собой.

– Несколько недель назад молодой человек навещал тебя в саду, – сказала Артемизия, – высокий джентльмен с темными волосами и карими глазами. Ты помнишь?

– Молодой человек, говоришь. Хм… – Ангус задумчиво потер висок. – У нас в последнее время слишком мало посетителей, в основном воробьи. Полагаю, я бы запомнил среди них молодого человека. Прежде всего потому, что у него нет перьев.

Отчаяние холодной хваткой сжало ее горло, но она подавила всхлип.

– Он помогал тебе подрезать куст роз.

Ангус прищурился, будто бы пытался мысленно представить молодого человека.

– И он разговаривал с тобой. – Артемизия пыталась вспомнить точные слова, которые Тревелин Деверидж сказал ее отцу. – Что-то о тигрице, которая охотится при луне.

– Зато медведь добывает себе пропитание при любой возможности, – задумчиво отозвался отец. Искорка понимания промелькнула в блеклых глазах Ангуса, а затем исчезла так же быстро, как и появилась. Ангус посмотрел на Артемизию с озадаченным выражением лица: – Да, мне кажется, я припоминаю его. Что хочет этот молодой человек?

– Он ищет ключ, – сказала Артемизия, хватаясь за надежду, что отец может сказать что-то полезное. – Пожалуйста, папа, попробуй вспомнить. Это крайне важно!

Ангус на несколько секунд нахмурился, а затем его морщинистое лицо расплылось в улыбке.

– Ключ Беддингтона!

– Да, именно! – Облегчение теплой волной разлилось в ее груди. – Где ключ Беддингтона?

Ангус потрепал дочь по щеке и засмеялся:

– Ну конечно же, ключ хранит мистер Беддингтон. Девочка моя, ты порой не понимаешь очевидных вещей.

С того момента, когда отца поразила неведомая болезнь, на Артемизию лег груз ответственности за благосостояние семьи. Но она любила принимать решения самостоятельно, и ей нравились власть и контроль, которые давало положение хозяйки дома. Однако внезапное похищение Шипуоша заставило Артемизию почувствовать всю тяжесть ответственности. Теперь лишь от нее зависело, будет ли ее помощник жить или умрет. Впервые Артемизия не представляла, что делать, и ее лицо скривилось от душевной боли.

– Ну-ну, – Постарался успокоить дочь Ангус, заметив ее печаль. – Я не хотел тебя обидеть, Ларла. Не нужно обращать внимание на болтовню старика. Конечно же, ты очень умная девушка, и я хочу посмотреть на того, кто осмелится утверждать обратное.

Он положил жилистую руку ей на плечо и притянул к себе. Прильнув к его груди, она ощущала знакомый и успокаивающий запах бренди и табака с едва уловимым запахом свежей зелени от работы в саду.

– О, отец, что же мне делать?

– Просто положи голову мне на плечо, девочка моя, – тихо проговорил он, поглаживая ее волосы мозолистой ладонью. – Подожди немного, уверен, тебе не нужно торопиться и предпринимать что-то сию секунду.

Артемизия позволила себе опустить голову на его плечо. На несколько минут она решила повиноваться его воле, ведь спокойствие даст возможность поразмыслить. Сухие листья шуршали на дорожке, шепча секреты умирающих сухой траве. Казалось, они говорят: «Скоро наступит зима».

«Скоро наступит зима для всех нас», – подумала она безрадостно.

В жизни Ангуса Далримпла уже наступила зима, и он не сможет больше никогда дать ей совет. Но он уже дал ей многое, когда был способен делиться знаниями и опытом. Пришло время использовать его уроки.

Логика, вот что нужно, чтобы развязать, наконец, этот узел. Кто-то думал, что мистер Беддингтон обладает неким ключом и, учитывая очевидную важность предмета, возможно, знает, что собой представляет этот ключ. Поскольку она являлась Беддингтоном, а у нее не было никаких идей на сей счет, явно произошло какое-то недоразумение.

Необходимо получить больше информации.

Беда в том, что единственный человек, который упоминал ключ, кроме отца, – это Тревелин.

Она резко выпрямилась.

Так вот почему он задавал столько вопросов о мистере Беддингтоне, вот почему он так настаивал на встрече с ним. Тревелин Деверидж также искал таинственный ключ.

На какой-то страшный миг ей представилось, что он вполне может быть причастен к похищению мистера Шипуоша.

Нет, не может быть.

Тревелин пытался соблазнить ее в поместье, когда Джеймс Шипуош был похищен. К тому же он предложил помочь ей любым возможным способом, когда его помощь понадобится. Даже в пылу страсти его предложение казалось искренним, и она отказывалась верить, что вызванное его ласками желание настолько затуманило ей разум, что она приняла желаемое за действительное. Как бы там ни было, отец ей не поможет, и Томас Доверспайк остается ее единственным шансом.

– Мне нужно идти, папа. – Она потрепала отца по руке и поднялась.

– И куда же ты так спешишь?

– Мне необходимо навестить Тре… Томаса Доверспайка. Того молодого человека, который помогал тебе с розами.

– О да, хороший парень, – кивнул Ангус глубокомысленно. – Теперь я припоминаю. Томми. Мне понравился этот мальчишка. – Он щелкнул пальцами, будто бы его озарила гениальная идея. – А ведь он толковый молодой человек, может, и сумеет найти ключ, который ты ищешь.

– Твои слова да Богу в уши, отец, – сказала Артемизия, запечатлев поцелуй на высоком лбу Ангуса. – Дай-то Бог.