Обоюдный фол

ГЛАВА 5

КЕЙТ

В субботу у баскетболистов тренажерный день, через две недели первая игра, так что они делают вид, что доводят свои и без того сексуальные тела до совершенства.

Прохладным вечером стоим с Ши на мосту у Дома Элиот. Гребцы устраивают пьяные заплывы, развлекают окружающих. Ближе к пирсу народ сходит с ума, раскидывает гирлянды, чтобы чуть позже было светлее.

— Мы словно развлечение, хотя и Дома устраивают мероприятия в такое время скорее для них. — кивает в сторону туристов.

— А я? — подруга поворачивается ко мне, не свожу глаз с весла, то утопающего, то выныривающего из воды — Я для него развлечение?

Поворачиваемся друг к другу, подруга кусает накрашенные губы. Она сама знает, что Рид не выходит у меня из головы. Ненавижу это.

— Вы оба странные. Меня не было одну ночь, а вы уже лучшие друзья! Вчера каталась с ним на байке, целовалась. Так что…я без понятия.

— Лучше мне воспринимать его за игрушку, так? — кладу локти на парапет — Никогда не получится.

Позади сосредотачивается шум. Ши заставляет развернуться.

— Вы играли за Бостон перед Плей-оффом?! И вы здесь учитесь?

Небольшая компания как из парней, так и из девушек окружают нашу звездочку. Он дает краткие комментарии, откровенно пробивает себе путь через них.

— Это все классно, но у меня и так мало времени вне тренировок, — обаятельнейший образом — дайте провести вечер с моей девушкой.

— Даже не приближайся. — шиплю, когда он перебегает дорогу на нашу сторону.

— Перестань уже, Кейти. Ты так и не сказала, что наигралась, а я дал тебе пространство на факультативе.

— Как великодушно. Ой!

Он усаживает меня на парапет, оказываюсь выше Рида, обхватываю руками его шею, цепляюсь за футболку. Под моими джинсами довольно узкая линия ограждения.

— Ты ведь знаешь, что я тебя не уроню.

— Прекрати. — я не хочу этого — Знала бы, не держалась так сильно. Ты привык кидать. — о Брюсе.

— Хватит нести чушь.

Он всегда так реагирует, когда речь о событиях четырехлетней давности.

— Поставь меня на землю и не лги людям. Не хочу, чтобы нас видели вместе. Мы с тобой не встречаемся.

— Но ты не говоришь, что этого никогда не произойдет. Прогресс.

— Не придирайся к словам, ты не на юридическом.

— А ты перестань строить из себя недотрогу, архитектор.

— Если думаешь, что я просто возьму и забуду, что ты сделал, и плевать, что это было четыре года назад, то нет. Мой разум так не работает. И не смей! — уворачиваюсь — Ты не заткнешь меня. Достал целовать без разрешения!

Он берет лицо в ладони, все равно придерживает, направляет чуть на себя, сжимает щеки, чему-то улыбается.

— Бэмби, ты сейчас чувствуешь себя одиноко?

Неуверенно пытаюсь мотать головой.

— И дело в окружающих?

Так же. Смотрю за мужскую спину, вижу Ши, Рид заставляет вернуть взгляд на себя.

— И тебе спокойно в обществе такого Иуды, как я?

— Наоборот. — это правда — Пожалуйста, поставь меня на землю.

Он опускает руки на мою талию, наклоняется, когда я задерживаю дыхание и…целует в висок, задевает косичку, оставляя свой запах. Легко приподнимает и ставит на землю.

— Спасибо.

Надеюсь, в тени вечера не видно моих алых щек.

— Как бы изменилась твоя жизнь, если бы ты узнала правду, Бэмби…

Он говорит это в который раз. Ухожу в сторону Домов, хватая Ши.

— Меня зовут в мастерскую, там намечается вакханалия, но не волнуйся, никаких венерических в нашей комнате.

Ши смеется, но сама в растерянности.

— То есть окей, да. Окей. Просто друзья, Кей?! — нервно и возмущенно Стейси.

— Ой, а не пойти бы тебе… — начинает Ши.

Останавливаю ее, обращаюсь к черлидерше, дышащей, словно паровоз. Интересно, она набросится на меня?

— Я хотела Риду только счастья, Стейси, иначе бы вас не познакомила. Но он сделал другой выбор, и мне искренне жаль.

Обхожу девушку, слушаю Ши, описывающую мой разговор с баскетболистом со стороны в самых ярких цветах. Затем мы расходимся, набираю маму.

— Привет, дорогая. Как ты? — у миссис Фейнман уставший голос, поэтому с трудом имитирует нежность.

— Привет, все в порядке, а у вас?

— У папы новая выставка в Лос-Анджелесе, галереи забиты, так что думаем о будущем.

Маме досталось в наследство шесть галерей по всему западному побережью. В одной из них и познакомились мои родители, папа дебютировал со своими полотнами в Сан-Франциско. Их свела мамина жесткость и папина страсть…ко всему. Он наплывами отцовства поддерживал Брюса на матчах, мама отвечала за лучших тренеров и питание. Со мной же все…просто возились. Никаких ожиданий, только жизнь Принцессы Фейнман, так все говорили. Сначала Принцесса была непорочной девочкой, затем стала строгой, едва ли властной девушкой, которая идет к тому, чего хочет…пусть и обманывается в целях.

— Брюс уже приезжал к тебе?

— Нет. Может на следующей неделе. Я поговорю с ним позднее.

У меня нет ни единого желания созваниваться с братом.

Мама продолжает дежурные вопросы, пытаюсь не раздражаться, вовремя отвечать и перестать чувствовать присутствие Рида де Гира, который четыре года назад растоптал жизнь Брюса.

РИД

В понедельник после тренировки проверяю публикации драфта. Менеджер устроил две рекламы, интервью, в котором я не принимал никакого участия. В его планах сделать из меня публичную персону до уверенного попадания в команду Бостона.

В instagram два пользователя выложили мои фотки на фоне Домов Гарварда. На них мы говорим с Кейти, но кадр вполоборота. Мне нравится, когда она выше, совсем другой ракурс. Нравится, как ее руки на моих плечах, за шеей, коготки чувствуются сквозь футболку.

Не могу перестать думать о том, что как бы Кейти не тянуло ко мне, ее оттягивает ненависть. Абсолютно неоправданная и болезненная для обоих.

ЧЕТЫРЕ ГОДА НАЗАД

РИД

Сейчас нам по семнадцать, Брюс мой лучший друг с рождения. Родители познакомились в Стэнфорде, купили дома напротив друг друга. Он классный. Всегда за любой кипиш, цепляет девчонок, отличный соперник в игре один на один. Последнее благодаря помешательстве Брюса на баскетболе.

Мы состояли в одной школьной команде, сборных, выезжали на игры и были лучшими по коэффициенту. Из-за этого Брюс не рассматривал вариантов будущего помимо профессионального спорта, в отличие от меня. Я хладнокровно подхожу к играм, верен давнему плану, разработанному с родителями: закончить программу публичной политики в Гарварде, заниматься фирмой семьи. Скучно, но я люблю Сан-Франциско и Бостон — два штаба компании. Люблю семью и работать головой. В общем, я не сдохну, если не пройду на драфт.

Однако возможность подвернулась не после университета, как у многих, а после последних школьных игр. И меня, и Брюса пригласили в летний тренировочный лагерь NBA. Это способно перевернуть жизни каждого. Даже не так. Перевернуть жизни каждого, их родственников, их детей и, возможно, внуков. Дело в славе и деньгах, что приходят с трехочковыми.

За две недели в Орландо мы должны показать себя перед состоявшимися игроками, ну и главное — попытаться не прикончить друг друга. Конкуренция делает из таких, как мы, чудовищ.

Мало у кого получалось справиться со стрессом. Брюс всех был вспыльчивым, эмоциональным, и я знал, как он справляет с начала выпускного класса. Без понятия что именно друг принимал, я пытался его образумить. И все же он должен был знать, что вытворяет.

В лагере нас тестировали, словно будущих исследователей космоса. Тренировки на открытых площадках в тридцать два градуса, общение с членами команд, медицинские осмотры. С них все и началось.

Брюс ходил не под кайфом, но глаза бегали, словно у сумасшедшего. Я узнал все позже.

Он отдал нереальные деньги на то, чтобы устроить “слет” системы лаборатории. На каждой пробирке штрихкоды, но теперь материалы оказались обезличены. Столько преступлений из-за того, что бензодиазепин и марихуана, которые принимал Брюс, выветриваются из организма в течение недели. Все успеет пройти до повторной проверки.

— Брюс, завязывай. Смой это дерьмо. — шиплю, после очередного кардио, нас окружают громады выше двух метров с прыжками под один.

— Ты видишь, что происходит! Это гладиаторская арена, пока я спокоен, все идет своим чередом. Не кудахчи, мамочка.

И все же выявили, что один из игроков на драфте “балуется”. Началась охота на ведьм, и это в последние лагерные дни.

Мы живем по четыре человека в комнате, отличались друг от друга джерси с номером и парой кроссовок. Сумки, спортивная форма, обмотки, капы предоставляла ассоциация. Большая часть уже была упакована, послезавтра вылет, так что наши с Брюсом одинаковые сумки стоят рядом у кроватей, и я знал, что в его и что это вскроется.

Было ли это сложным решение? Охренеть каким, но это мой лучший друг, который в отличие от меня покончит с жизнью, если не попадет в команду. Брюс хорош в игре, с физической предрасположенностью, но еще у него есть Принцесса, о которой нужно заботиться.

Я меняю сумки местами, понадежнее запихнув “свою” под кровать, чтобы не думали о подмене. И этим же вечером думаю метнуться и “переиграть” сценарий.

Когда очередь в душевые исчезла, и все были готовы отрубиться, пришел старший тренер с мужчиной в форме и крошечным спаниелем.

— Вы взрослые мужики! — гавкнул он правдоподобнее собаки — И плевать на личное пространство и права! Пока вы здесь, являетесь собственностью Ассоциации. Мы все перевернем. Поверьте, ошибка взять торчка в NBA слишком дорогая. Просить признаться не собираюсь. Блядь, мы не в младшей школе! Давай.

Собаке дают понюхать плотный белый пакет.

Ну вот и все. Сейчас отключусь от стыда и ужаса. И кажется, Брюс принял, потому что ненамного, но спокойнее меня.

Собаку пускают по этажу по открытым комнатам, пока не доходит до нашей. Прикрываю глаза, слышу не лай, а поскуливание — мой знак на расстрел. Не время ныть, я сам на это пошел.

Тренер идет в ту сторону, заглядываем с соседями следом. Собака у кровати, тычет носом в сумку. Ту, что у кровати Брюса.

Всем плевать на права, статьи, тренер молча расстегивает молнию, вываливает содержимое на кровать. Не смотрю по сторонам, просто пытаюсь осознать происходящее. Произошедшее.

Из набора шнурков вываливается коробочка из-под леденцов с сушеной травкой. На дне стежки ниток, а под ним пакетик с разрезанными таблетками.

— Это не мое! — вертит головой друг.

Друг? Все ясно. Он хотел подменить наши сумки, но его уже была под моей кроватью. Так что Брюс повернул рокировку назад. Все. На своих. Местах.

Каким-то образом в комнате оказалась едва ли не половина лагеря. Я так и не могу пошевелиться.

— Там разные амортизационные наколенники, это мы менялись. Так что сумка точно принадлежит Фейнману. — говорит…я не помню его имени, он не прошел драфт.

Брюс с испугом смотрит на меня. Чего ожидает?

— Навел шороху, идиот. За мной.

Во Флориде декриминализация наркотиков, к тому же и таблетки бензодиазепина, и марихуана выписываются в медицинских целях. Не вдавался в подробности, но в целом, дело удалось замять, но не для NBA, забудь о профессиональной баскетбольной площадке.

Брюс на следующей же неделе уехал в колледж, в который его уговорила подать документы мама. Миссис Фейнман надеялась, что сын пройдет в команду Юго-Восточного дивизиона, будет параллельно получать какое-нибудь посредственное образование в Дюке. Брюс выбрал медицинское, явно чтобы забить время по полной.

И когда решилось с моим будущим, прощаюсь с семьей, друзьями, понимаю, что Брюс наплел сестре, не желая терять хотя бы ее. Вижу в глазах Кейти: “я тебя уничтожу”. Все, кроме нее, искренне презирают парня. Брюс даже не понял, на что обрек сестру. Девушке придется ненавидеть остальных, чтобы оставаться преданной ему.

КЕЙТИ

Во вторник в моем учебном корпусе проходит фотовыставка. Ши бродит следом за мной, сцепив руки за спиной.

— Почему здесь не ты? — проводит пальцем по золотистой карточке под экспонатами.

— Страх.

Я боюсь провала. Вдруг кто-нибудь или что-нибудь украдет мой шанс, и я не переживу того, что произошло с Брюсом.

Делаю глубокий вдох, узнаю время. Тренировка уже началась, а я хочу…увидеть моих парне, тренировочный зал, в конце концов Рида. Ну конечно, он последняя из причин! Черт.

— У тебя нет зарядки? — спрашиваю у развилки между мастерской и Малкин-Центром.

— Не-а.

От Дома до площадки пять минут, так что решаю заглянуть сначала к себе, чтобы взять зарядку, зонтик, оставить сумку, где-то лежала упаковка кислых червячков.

Но не успеваю встать на последнюю ступеньку. У моей двери стоит Брюс, и без понятия, как он сюда проник. Только сейчас осознаю, что улыбалась, потому что губы расслабляются. По выражению лица брата понимаю, что меня не подхватят, если я ринусь в объятья.

— Нам надо поговорить.

РИД

Кейти нет на второй части тренировки, что на нее совсем не похоже. Плюс ей еще проставлять индивидуальные даты, а мне отгонять от нее остальных. Внутри что-то неприятное, а может, у меня ломка от моей золотоволосой Бэмби. В понедельник удалось увидеть ее лишь мельком у Дома.

Начинаются силовые упражнения. Тренер не против, когда я отлыниваю. Он знает о травме ребра, в принципе нужно еще немного времени, чтобы забыть о трещинах.

— Я на пять минут.

Пишу Кейти. Ожидаемо. Звоню. Напрягаюсь. На полпути к Дому Элиот набираю Лили, она говорила с Ши, а та сказала…короче, Кейти должна быть дома, либо на пути в Центр.

Черные спортивные шорты, майка и бомбер даже у “Дома спортсменов” кажутся чересчур. И даже в форме команды Гарварда мне не позволяют войти без пропуска, который благополучно лежит в раздевалке.

Перепрыгиваю турникет.

— Молодой человек!

— Это вопрос жизни и смерти, леди. — помню коридоры.

— Уже у второго зовут в могилу!

А вот и второй. Даже спустя четыре года, за закрытой дверью узнаю его.

— …между нами ничего нет! — не повышает голос, но явно в отчаяньи Кейти.

Твою мать, конечно. Моя необдуманная месть Брюсу в виде заполучения его сестры состоялась раньше. Он увидел публикации в сети.

— Тебя учили держаться подальше от дегенератов! Чем ты думаешь? А? Заразилась идиотизмом или чем-то похуже?! Ты вроде как блядь в Гарварде учишься, а не Калифорн…

— Закрой пасть, Фейнман.

— Не повышай на меня голос! — кричит на брата со слезами Бэмби, не удивленная моим появлением, делает едва заметный шаг в мою сторону.

Господи…от этого вида я готов убивать. В секунду закрываю дверь, обхожу Кейти, встаю напротив бывшего друга. Это далеко не то, что я чувствовал, встретившись с его сестрой спустя столько лет.

Брюс потерял в массе, шея не настолько накаченная, как раньше. Фейнман выше меня, но смотрю свысока.

— Ты и передо мной будешь разыгрывать спектакль о злом и страшном Риде? Недостаточно запудрил голову сестре?

Брюс сжимает челюсти, но затем собирается что-то ответить. Меня бесит, что у него такие же синие глаза, как и у Кейти.

— Не смей больше так говорить со своей сестрой и моей женщиной, иначе я тебе обещаю, — делаю шаг вперед, но между нами все равно приличное расстояние — жизнь станет гораздо веселее. А теперь пулей вылетел из Гарварда.

Слова прозвучали сами собой, каждое ударяло по отдельности.

— Она не твоя, так, Кейт? — спрашивает у сестры, не отрывая от меня взгляда.

— В любом случае перестанет быть и твоей, когда узнает правду. Скажи ей! Меня доконало все это. Я дал вам достаточно времени друг с другом!

Вот я и дотронулся до карточного домика. Перевожу взгляд на Бэмби.

— О чем он? — едва слышно.

Даю возможность, она подходит к брату.

— Брюс…я тебя спрашиваю. — затем толкает его в грудь, пока парень непоколебимо стоит — Что ты сделал?! Это ты…Боже…

Она закрывает лицо руками. Будет лишним подойти к ней. Поэтому мы как два долбанных истукана стоим и смотрим, как Кейти пытается прийти в себя, что ей удается довольно скоро.

— Кажется, вы оба меня уничтожаете. Я…я пойду на тренировку. Мне плевать, сколько часов ты летел, Брюс. Просто возвращайся. — отходит к двери — И позвони наконец маме, она достала с расспросами о тебе.

— Кейт.

— Тебе есть, что сказать? — оборачивается.

Она недолго ждет, быстро выходит, а я встаю спиной к двери, чтобы Брюс не пошел за ней.

Он стискивает зубы, осматривает меня. На мне баскетбольная форма.

— Что ты наделал?

— Сказал правду. Нет ничего лучше нее.

Пожимаю плечами, пытаюсь не концентрироваться на обстановке комнаты, голубом пледе со звездами, но спокойствие улетучивается со следующей репликой Брюса.

— Это стоит ее боли?

— Ты нахрен издеваешься? — конечно не стоило, этого ничего не стоит — Это я построил для тебя образ идеального брата, а ты его не удержал. Я помогал ей, когда ты последние годы был под кайфом или на побережье. Я знаю, что нужно Кейти в отличие от тебя.

— И что же?! Это ненормально, что вы сосетесь! Что ты знаешь эту комнату!

Ей нужен человек, который будет боготворить то, что она его.

— Ты худший из парней, с кем она могла бы связаться.

— Во-первых, с какого хрена. Во-вторых, убирайся.

У него нет ответа, мы оба хотим затеять драку, но представляю, как это не понравится Кейти. Теперь понимаю, как из-за женщин развязываются войны, ни один курс истории так наглядно это не демонстрировал.

На тренировке Бэмби впервые сначала сидит на дальней лавочке, а затем последней секции. Она с бесстрастным выражением лица наблюдает за игрой, редко хлопая при удачных перехватах, передачах и блокшотах.

В какой-то момент она забирается на кресло с ногами, кладет голову на колени, и вряд ли вникает в игру. У нее есть над чем подумать. Я это начал, я и избавлю.