Обратный пал-2. Операция "Лезвие"

Где то в Мексике 28 июня 2010 года

Тяжелый, черного цвета пикап Шевроле Сильверадо, новой модели, выпуска уже двухтысячных годов свернул с грунтовки, попылил по раскаленной земле, поднимая за собой столбы пыли и тяжко проваливаясь на ухабах. Несмотря на раннее утро — было уже жарко и внутри пикапа — а кондиционер был сломан — была настоящая душегубка. Особенно если учесть, что окна открывать было нельзя — и так внутри пикапа вся приборная панель была покрыта толстым слоем пыли, а если открыть окно хотя бы по минимуму, оставить маленькую щелочку — ехать придется в противогазе и то не отчихаешься потом. В четырехдверной кабине пикапа сидело четверо, двое по виду — американцы, еще двое — мексиканцы. В кузове был груз, несмотря на то, что груз был принайтовлен так как это возможно — все равно ящики подскакивали каждый раз, как только пикап тяжко проваливался колесом в какой-нибудь ухаб.

Впереди была церковь. Иглесиа, если по-испански. Удивительно, кто поставил ее здесь, где на несколько километров — ни одной живой души. Возможно, здесь когда то было селение, жили люди — но люди ушли, селение разрушили — а вот на церковь рука не поднялась. Так и стояла она безмолвным памятником человеческому присутствию в этих суровых местах. Вдалеке, на западе неровной серой цепочкой виднелись холмы, а здесь была просто неровная, нищая, не дающая урожая земля, заброшенная иглесия и пикап с четырьмя мужчинами внутри.

Пикап подрулил к церкви почти вплотную — и с заднего сидения десантировались сразу двое. Высокий, рыжий, веснушчатый американец лет сорока и невысокий, смуглый, усатый мексиканец, который в плечах был настолько широк, что почти казался квадратным. Синхронно и быстро они подбежали к иглесии. В руках у мексиканца был пятизарядный обрез помпового ружья Маверик, американец обходился двадцатизарядной Береттой 93Р. Оба они замерли у покосившейся двери, затем мексиканец ударом ноги вышиб ее, а американец нырнул внутрь. Через долю секунды мексиканец, держа наизготовку обрез, последовал за ним…

— Clear!

— Clear! All is clear!

В группе языком общения был не испанский а английский. Все дело в том, что это был родной язык для обоих американцев, а мексиканцы знали его не хуже, потому что несколько лет назад прошли специальную подготовку в Куантико, в академии ФБР. Тогда еще они работали на федеральное правительство и сами были federales. А американцы были советниками, оба они служили в DEA, причем не обычными агентами — оба они были выходцами из армии и служили в боевых отрядах, тех самых что долгие годы полулегально действовали в Колумбии. Благодаря им колумбийские картели если и не были окончательно разгромлены — то значительно ослаблены, такой роли как в восьмидесятые и в начале девяностых они сейчас не играли. Когда появилась новая беда — мексиканская наркопреступность — их перебросили в Мексику. Но тогда же они решили для себя — слишком большие деньги проходят мимо них. Слишком большие, они изымали товара на многие миллионы долларов, а правительство платило им настолько скупо, что это казалось смешным. Те же самые мысли возникли у мексиканцев, особенно когда новый президент Мексики затеял идиотское реформирование правоохранительных органов и они оказались на улице. Странные тогда дела происходили. По идее, это реформирование было затеяно, чтобы избавиться от людей мафии в правоохранительных органах Мексики. Но когда… скажем так осела пыль, стало понятно, что все те, кого подозревали в связях с мафией, не только сохранили свои погоны, но и получили повышение, а вот честных людей сотнями выкидывали на улицу. Такова была Мексика и с этим ничего нельзя было поделать. По крайней мере, в рамках закона.

Вот тогда и возникла эта группа — в которой было всего четыре человека. Официально, она числилась за картелем Залива, но выражалось это только в том, что она ему не вредила и выполняла за деньги его заказы. А так — это были четверо вольных волков, весьма успешно зарабатывающих себе на пенсию. Они за бесценок скупали по знакомству конфискованное в штатах оружие и переправляли сюда — а здесь продавали задорого. Они отбивали небольшие партии конфискованных наркотиков, перевозимых federales и возвращали их хозяевам за плату или продавали в картель за полцены. Наркотики они и есть наркотики, здесь это все равно что деньги. Они также грабили и убивали противников картеля.

Но сегодня они намеревались пойти против картеля — в первый и последний раз в жизни. Последний — потому что после этого дела они намеревались отойти от дел и осесть где-нибудь в тихой стране, куда не дотянуться даже картелю. Американцы собирались завербоваться в Ирак или Афганистан, послужить там с годик и там же исчезнуть. Следов не найдешь, заодно и заработаешь. У мексиканцев были планы осесть где-нибудь в небольшой стране в Центральной Америке, купить отель или лодку, возить туристов. Планами друг с другом они не делились, но точно знали что это их дело — последнее…

Мексиканец остался внутри церкви — тихой, пустой, в которой было не так жарко, американец вышел наружу, показал знак «чисто». Тогда водитель ловко загнал машину за стену церкви, чтобы ее было не видно со стороны дороги, после чего все трое принялись таскать в церковь ящики из кузова пикапа — их было шесть. Они и не подозревали о том, что сверху, с высоты три километра двести пятьдесят метров безмолвная, парящая в небе углепластиковая птица контролирует каждое их движение…

Изображение церкви, пикапа и людей, суетящихся около него передавалось мне на монитор. Небольшой такой, всего одиннадцать дюймов по горизонтали… Единственная проблема — он требовал питания и разряжал аккумулятор машины. И не так, что бы он много жрал — но сколько нам тут еще стоять, скажите на милость? А если машина потом не заведется? Старший сержант Рамирес насколько мог, контролировал активность по визуальному каналу — с помощью трубы — телескопа. Впрочем, он всего лишь контролировал пустынную дорогу к поселку — ни церкви, ни пикапа, ни активности людей рядом с церковью он не видел — все это располагалось вне зоны нашего визуального контроля…

Пульт управления беспилотными летательными аппаратами представляет собой два рабочих места — обязательно два, с удобными креслами, мониторами, клавиатурой и чем-то наподобие трекбола, а также контрольными панелями с кнопками и индикаторами. Возле каждого рабочего места обязательно — доска наподобие школьной, только меньше размером и белая чтобы можно было писать маркером — за время дежурства ее приходится вытирать не по разу. Больше всего это походит… нет, не на пульт управления межпланетным космическим кораблем, скорее на игровой автомат в детском развлекательном центре, имитирующий пульт управления космическим кораблем. Монитор был довольно небольшим, размером не больше экрана среднего телевизора, черно-белым и выставленным на максимальную контрастность. Сейчас, в креслах перед мониторами сидели два оператора, у каждого в управлении был один беспилотный аппарат — один кружил над территорией базы, выполняя роль этакого безмолвного стража, второй в данный момент был над территорией Мексики. И у того и у другого под брюхом было подвешено по одному контейнеру с Хеллфайром — то есть оба аппарата были готовы немедленно работать в боевом режиме.

В кузове фургона было тихо, прохладно — работала мощная система кондиционирования. За операторами у самой двери сидел еще один человек — места для третьего человека в контейнере не было и он притащил раскладной стул. Оба оператора работали с беспилотниками не один год, участвовали в том числе и в боевых операциях в Ираке и Афганистане — верней, это их птички участвовали, они же не покидали территорию США. Так вот, они отметили одну удивительную вещь. Всегда и везде координатор операции — а человека, сидящего у него за спинами армейское командование представило именно как координатора — имел с собой армейский переносной или стационарный терминал связи, с помощью которым он мог связаться с командованием. Все активные действия, тем более применение оружия, должны быть в обязательном порядке согласованы с Пентагоном, с Командованием специальных операций или с куратором из Объединенного комитета начальников штабов. Но здесь у координатора никакой, даже самой захудалой рации, не говоря уж о терминале связи — не было. И тем не менее в ходе операции планировалось применение оружия, это до них было доведено. Зато у координатора в руках был телефон системы спутниковой связи Иридиум, используемый для правительственной связи. Возможно, гражданский человек и задумался бы над столь интересными фактами — но они не были гражданскими. Они были военными, офицерами ВВС США — бывшими. Сейчас они работали на ЦРУ США, и они просто выполняли команды того человека, которого их руководство представило им как их руководителя на период командировки в Аризону. Вот и все…

Один из операторов слегка изменил маршрут своей птицы — теперь она описывала круги в небе, максимально экономя топливо, причем длина этого круга была рассчитана строго так, чтобы проходить точно над заброшенной иглесией и над контрольной точкой Рентген — наблюдательной точкой группы «Странник».

Во время первого же прохода, оператор заметил движение у церкви — и скомандовал камере узкополосного обзора сосредоточиться на точке, которую он выбрал клавишами и трекболом — это и была заброшенная иглесия, единственное человеческое строение на три мили вокруг. Вообще, на Предаторе установлены две независимые камеры. Широкополосная захватывает огромный угол обзора и дает картинку с минимальным разрешением и точностью, ее задача — сканирование больших площадей, чтобы можно было отметить, где происходит что-то непонятное. Узкополосная наоборот — площадь поверхности, которую она видит меньше первой в сотни раз — зато она может с трех километров увидеть — при максимальном разрешении — автомобильный номер на движущемся автомобиле. Вот и сейчас — оператор навел узкополосную камеру на церковь — и с удовлетворением увидел что это был четырехдверный пикап, как и ожидалось. Навел камеру на передний бампер пикапа, прочитал номер, сверил с тем, что был написан на доске перед началом дежурства — номер совпадал…

— Сэр, группа Альфа на месте. Автомобиль идентифицирован. Сейчас перетаскивают груз.

— Хорошо. Продолжайте….

Изображение на экране опять поплыло — автомобиль уходил из поля обзора узкополосной видеокамеры — и оператор отключил ее, переключившись обратно на широкополосную. Пятнисто-серая земля медленно плыла перед объективом камеры.

Второй раз оператор включил камеру, когда Предатор проходил над холмистой грядой, примерно в миле от небольшого поселения, которое в плане операции обозначалось как пункт «Переменный» и возле которого по плану операции должны были происходить основные события. Он видел и дорогу, и россыпь домов, и каменистые холмы. Виден был и расчищенный участок земли — это был мини-аэродром, на который можно было посадить небольшой одно или двухмоторный самолет. Взлетная полоса на этом аэродроме обозначались факелами из пропитанных солярой тряпок — хотя они сейчас и не горели, но все равно видно сверху это было прекрасно. Оператор слегка подкорректировал ориентиры для сканирования — и почти сразу нашел то, что искал на это потребовалось всего девять секунд. На сей раз ему противостояли не… бандиты, по сути, а самые настоящие спецназовцы, прошедшие армейскую подготовку. Они знали как маскироваться самим и как маскировать машины от обнаружения с воздуха — а мало ли каким маршрутом пойдет на посадку самолет? От всевидящего же ока Предатора не спасала никакая маскировка.

— Сэр, вижу группу Странник, они на исходной, контрольная точка Рентген…

— Понял, ждем доклада. Продолжать наблюдение по точкам Рентген и Ромео.

— Есть, сэр!

Все-таки — армейская подготовка и обучение в академии ФБР давало о себе знать. Академия в Квантико была хороша тем, что по сути Квантико — это база морской пехоты США со всеми вытекающими. И курсанты академии ФБР и приглашенные слушатели — подобно офицерам мексиканской полиции, имели возможность не только грызть гранит науки в корпусах академии — но и пользоваться всей тренировочной армейской инфраструктурой под приглядом самых требовательных в мире сержантов-инструкторов Корпуса морской пехоты США. Учитывая специфику, все сотрудники мексиканских правоохранительных органов, прибывающих на переподготовку в Квантико, проходили не только учебный курс ФБР но и тренировочный курс морской пехоты. В адских бетонных джунглях мексиканских городов каждый полицейский должен был быть не только следователем, но и солдатом…

И поэтому «псы» — так они себя называли, не из-за модного среди бандитов фильма Тарантино «Бешеные псы» — потому что как то надо было называться — в отличие от обычных бандитов никогда не шли на дело без предварительной подготовки. У них были карты местности, у них были фотоснимки ориентиров, наконец у них были фото и краткие полицейские досье на тех, с кем там им придется столкнуться. Это помимо первоклассного оружия, общей слаженности и сострелянности команды. Все это позволяло им выжить в этой безумной мексиканской наркомясорубке — и не просто выжить, но и заработать неплохие деньги.

Один за другим они перетащили в прохладу церкви шесть ящиков — не слишком больших, но тяжелых. Расставили их — от рядов деревянных скамеек в церкви остались лишь источенные древоточцами поломанные доски, алтарь был не в лучшем состоянии. Единственно, что осталось в почти первозданном виде — так это грубо сработанный примитивный большой деревянный крест на стене. Пылинки медленно плыли в лучах света, через прореху в крыше солнечный луч ощупывал деревянный лик Христа. Один из мексиканцев — его звали Хосе — опустил обрез ружья, подошел поближе к кресту, посмотрел на него. Потом размашисто перекрестился — и вернулся к своим, потому что Джо уже развернул карту на стопке ящиков.

Командиром в их группе был Джо. Джо — потому что он единственный участвовал в настоящей войне — это была «Возвращение надежды» в Сомали, грязная, позорная и давно забытая война. Мексиканцы не лезли на руководящие роли, а из двоих американцев и звания и военного опыта больше было именно у Джо. Поэтому, его командирские привилегии никто из членов группы не оспаривал. Тем более, наученные горьким опытом, они ввели в группе простое правило — все добытые деньги тупо делятся поровну, без каких-либо привилегий командиру или кому-либо еще.

Сейчас Джо расстелил карту этого района — армейскую, довольно приличную, сделанную на основе спутниковых снимков. Отдельно — грубо выполненный от руки карандашом рисунок деревни и окрестностей. Сейчас он, используя клейкую ленту — скотч наклеил на карту деревни уменьшенные фотографии ориентиров и пригласил присоединяться остальных.

— Итак. Прогоняем все с самого начала. Вот это — деревня. Единственная дорога, ведущая к полевому аэродрому — вот эта. Склад дури, с которого будут продавать партию товара — мы предполагаем что здесь, но тут ни в чем нельзя быть уверенными. Самолет — скорее всего Цессна или Бич Бонанза зайдет вот отсюда. Как я понимаю, садиться они будут в этом направлении. На самолете — максимум четыре человека, потому что иначе не хватит места для груза. Все — для простоты — предположим, что со штурмовыми винтовками. Из деревни поедут две, максимум три машины, одна с товаром и две — с людьми. Пусть, человек десять. Итого — нам будет противостоять от десяти до пятнадцати человек. Наша исходная позиция — здесь, под прикрытием вот этих валунов. У нас — преимущество в оружии и в том, что нас примут за федеральную полицию. Задача для нас — захватить как товар, так и деньги — нам не будет ничего лишним. Заходим мы отсюда — не напрямую, а по радиусу, так чтобы отсечь противника от деревни. По самолету огонь вести крайне осторожно не дай Бог взорвется. Основная работа тут будет — у меня и у Курта. Энрике, твоя задача — вести машину так, как это умеешь делать только ты. Вот здесь мы останавливаемся — триста метров от самолета, мы сможем вести по ним прицельный огонь с использованием оптических прицелов — а они по нам нет, у них получится только беспокоящий. Дальше, после того как основная работа будет сделано — я остаюсь на прикрытии, Энрике за рулем. Курт и Хосе зачищают. Все, что будет представлять для нас интерес, грузим в пикап и отходим на точку эвакуации. До нее десять километров, мы успеваем в любом случае. Вопросы?

— Что будем делать, если выйдет из строя машина? — спросил Курт

— Она же усиленная. Вставки в шинах да и капот укрепили как смогли.

— И все же?

— Тогда — Джо пожал плечами — два возможных варианта. Первый — использование транспорта противника, если он окажется исправным и нам не удастся быстро отремонтировать свой. Второй — отход к деревне за транспортом. Третий — берем деньги, сколько сможем — и отваливаем налегке. Деньги лучше чем наркота — их можно отдать кому угодно.

Эрнесто кивнул.

— Если из деревни быстро подойдет подкрепление?

— А гранатометы на что? У нас пять М72 и вдобавок RG-6 с гранатами. Кроме того — пулемет. Если попробуют высунуться — мы их разом поджарим.

— Если они попытаются поднять самолет и уйти?

— Первым делом будем бить в двигатели или двигатель самолета. И по пилотской кабине. Не уйдут. В крайнем случае — у нас останется что-то одно — либо кокаин, либо деньги. И то и другое в самолете одновременно не окажется.

Все молча смотрели на карту — вопросов больше не задавали — но Джо чувствовал, что вопросы еще есть.

— Ну? Что еще?

Еще немного помолчали — потом заговорил Энрике…

— Хефе… Мы уверены в том что ты все продумал правильно. Но меня интересует один вопрос — зачем это нужно norteamericanos? Зачем он вышли на нас? Им то что с того, что мы возьмем этот груз?

— Я уже объяснял. Norteamericanos хотят, чтобы мы грохнули всех Зетас [Los Zetas — боевые отряды картеля Залива. В них входят выходцы из мексиканской полиции и GAFE, Grupo AeromСvil de Fuerzas Especiales, спецназа, который и должен по идее охотиться на наркомафию. Многие прошли подготовку в армии США. Чрезвычайно опасны. Лидер — Хериберто Лазкано-Лазкано, позывной El-Lazca], которых мы встретим. А заодно бы должны оставить на телах визитные карточки МС-13 [MS-13 — военизированные боевые отряды картеля Синалоа. Наряду с мексиканской мафией входят в состав незаконных вооруженных формирований Los Negros, лидер Эдгар «Ла Барби» Вальдез Виллареаль]. Тогда Зетас подумают, что их навестили люди из Синалоа, забрали и деньги и груз, убили их людей. Начнется междоусобная война. А это выгодно norteamericanos, понятно?

Энрике почесал голову

— Может, за это стоило взять деньги с norteamericanos? Как — никак — это не шутки….

— Norteamericanos не торгуются, они дают нам информацию. Кроме того — после того как мы возьмем груз — тут такая мясня начнется, всем будет просто не до нас…

На том и порешили. План казался хорошим — не то чтобы идеальным — но во всяком случае рабочим. Покончив с планом, начали открывать ящики и разбирать снаряжение. Группа была на удивление хорошо вооружена, даже по мексиканским меркам, где у боевиков на вооружении есть противотанковые гранатометы и крупнокалиберные пулеметы М2 Браунинг. Это уж не говоря про снайперские винтовки.50 BMG, используемые наемными убийцами для ликвидации полицейских. Снайперская винтовка Макмиллан-50 у группы была, но на это дело ее не взяли. Зато взяли много другого оружия. За рулем должен был сидеть Энрике — но несмотря на это он вооружился короткоствольным автоматом Калащникова производства невадской Arsenal калибра 5,56 с магазином на сорок патронов. Помимо других скрытых усовершенствований, на машине «псов» ветровое стекло легко вынималось из проема и укладывалось в кузове — что позволяло стрелять из салона и водителю пассажиру. Второй американец, Курт который должен был сидеть в машине рядом с Энрике вооружился германской G36 в версии со стволом средней длины и барабанным магазином на сто патронов, позволяющим не тратить время на перезарядку. Такие винтовки начали поступать в страну в самое последнее время, состояли они на вооружении немногих специальных подразделений, а на черном рынке ценились дороже чем любые другие штурмовые винтовки. Но «псы» зарабатывали достаточно чтобы позволить себе самое лучшее оружие. Двое — Джо и Хосе должны были вести огонь из кузова. Хосе по принятой в армии НАТО терминологии был хэвиганнером, специалистом по огневой поддержке — для этого у него был пожилой, но вполне исправный М240, к которому было десять набитых лент — соток и шестизарядный барабанный револьверный гранатомет RG-6. Сейчас Хосе проверил и пулемет и гранатомет — но вооружился пулеметом, потому что из этих двух видов оружия пулемет был более универсален и приспособлен для ведения огня на средней и дальней дистанции — а именно с них придется начинать. Последний — Джо, командир группы, вооружился своим любимым оружием — винтовкой PSG-1 компании Хеклер-Кох, которая на черном рынке стоила бешеных денег и которую он носил в жестком футляре, исключающем любые удары по ней. Как и любой снайпер Джо берег и ценил свое оружие. Таким образом, у них было четыре ствола, включая пулемет и снайперскую винтовку. С таким оружием, с таким планом, выучкой и организацией они вполне могли справиться с пятнадцатью боевиками, особо не ожидающими нападения.

Каждый надел бронежилеты — в Мексике их носили все и военные и полицейские и бандиты. Замотали лица платками — арафатками — со снятым лобовым стеклом в салон мгновенно набьется море пыли. И последний штрих — из одного из ящиков они достали и поставили на крышу гирлянду мигалок с громкоговорителем, а на кузов самоклеющейся лентой нанесли опознавательные знаки Policia, верней Федерального агентства расследований. Последний штрих — Курт достал и повесил себе на плечо мегафон. Теперь они были готовы…

Но у тех, кто дал им информацию о самолете с товаром, о времени его посадки и том, что будет в нем находиться были насчет этого боя совсем другие планы…

Джо ошибался… Он не знал ни про группу «Странник», ни про безмолвного убийцу, парящего высоко в небе. Он знал больше, чем сказал — на самом деле у него было только одно задание от norteamericanos — грохнуть во время нападения совершенно определенного человека и убедиться в том, что он мертв. Если он выполнит это задание — американцы не будут их искать, более того — дадут им всем возможность скрыться. Но и это не было окончательной правдой — операция имела три уровня и правду про последний, третий уровень знал лишь командир группы «Странник» и еще один человек — тот самый, что сидел за спинами операторов в кондиционированном фургоне, на маленькой базе в аризонской пустыне…

— Внимание, началось движение! Вижу движение! Одна машина едет от деревни, один противник в кузове, двое в кабине. Тот что в кузове вооружен АК-47, оружие в кабине не вижу!

Я взглянул на часы. Припаздывают что-то, на час почти от расчетного времени.

— Всем залечь! Ни звука! Тишина в эфире!

Машина действительно шла от деревни, немилосердно пыля и подскакивая на неровностях почвы. До нее пока было примерно три мили, плюс-минус, но и невооруженным глазом я разглядел, что это какой-то старенький американский пикап, примерно восьмидесятых годов выпуска. Рамиресу наблюдать было проще, у него труба с более чем стократным увеличением. Машина шла в нашу сторону — но не было заметно, что нас раскрыли, иначе это было бы совсем по-другому…

Там где была импровизированная взлетно-посадочная полоса, машина встала, развернувшись кузовом к нам. Тот человек, что сидел в кузове, ловко выскочил на землю и начал что-то делать, что — без увеличения разглядеть было невозможно. Остальные двое, ехавшие в кабине вышли и… кажется, начали курить. Третьему помогать они не собирались…

— Сержант, что они делают?

— Один возится… кажется у него солярка, сэр…

— Готовит факелы. Чтобы обозначить посадочную площадку. Они что, собираются провести обмен ночью?

— Вряд ли, сэр… Факелы дают хороший черный дым, особенно если в соляру покрошить пару старых покрышек. Как бы то ни было — надо как то обозначать ветер, тут же вообще никакого оборудования нет, а садиться надо. Вот отклонение столба дыма и покажет, каков ветер. А двое курят…

— Оружие?

— У того, что работает — АК-47 за спиной. У курящих — М4 и пистолет… кажется Кольт… никелированный… в кобуре.

— Продолжай наблюдение.

— Есть, сэр…

Я отполз чуть подальше, за валун, снова достал трубку спутниковой связи.

— Гнездо, это Странник. Началось движение, гостей готовятся встречать. Секретность не нарушена.

— Странник это Гнездо. Визуальный контакт нормальный, высылаем птицу, встречайте.

— Вас понял, Гнездо, ждем птицу.

— Конец связи.

Когда я обратно выполз к сержанту, на его наблюдательный пост — соляра с покрышками уже горела и черные, чадные столбы тянулись к небу…

В контейнере связи и управления человек, которого все знали как Дэвид Лисс поднялся со своего весьма неудобного складного стула, вышел на улицу. Вдохнул чистый, сухой, пустынный воздух Аризоны. Решительно направился к ангарам с техникой — рядом стоял открытый Хаммер с радиосвязью, команду можно было отдать и так, но он решил пройтись, не потому что от сидения в неудобной позе сильно затекли ноги, а потому что он сам лично хотел видеть первый настоящий боевой вылет Манты.

Ворота ангара уже были открыты настежь, а Агрессор вытянут к самым воротам. Группа из трех техников в последний раз проверяла птицу — один контролировал какие-то параметры, подключив через шнур свой ноутбук к управляющему компьютеру машины, еще двое проверяли работу управляющих плоскостей машины.

— Господа, у нас есть добро на применение силы! — Лисс не считал нужным доводить до всех, что решения принимаются здесь, на базе, а не в Пентагоне — через двадцать минут эта птичка должна быть в воздухе.

— Вооружение, сэр? — спросил один из техников, молодой и белобрысый, на вид совсем пацан

— Четыре управляемые бомбы на внешней подвеске. Термобарические. И пожалуй… пару Хеллфайров на всякий случай. Потянет?

— Потянет, сэр… Она и больше потянет. Хеллфайры уже установлены, осталось подвесить бомбы и дозаправить.

— Тогда поторопитесь. Покажите класс. Через двадцать минут эта птичка должна быть на взлетной полосе…

Техники справились за восемнадцать минут. Тягач, сделанный из пикапа Форд-550 медленно, со скоростью пешехода вытащил странно выглядящий аппарат в самое начало ВПП. Все свободные от дежурства служащие базы собрались на ее краю, чтобы видеть взлет. Оператор «Манты» уже сидел на своем рабочем месте, во втором контрольном центре, размещенном в вагончике рядом с первым. Связь с находящимися на полосе механиками он поддерживал посредством раций армейского диапазона с гарнитурой hands free.

— Начать предстартовую проверку!

Техники заняли предписанные процедурой позиции по обе стороны машины.

— К предстартовой проверке готовы, сэр.

— Управляющие плоскости!

Зашевелились закрылки, призванные за счет своего отклонения изменять курс, скорость и высоту полета аппарата.

— Слева норма, сэр!

— Справа норма, сэр!

— Запускаю двигатели, всем внимание!

Техники осмотрелись — нет ли рядом с винтами чего то или кого то

— Можно, сэр.

Ожил, с шелестом завертелся один винт, затем второй…

— Первый норма, сэр.

— Второй двигатель в норме, сэр.

— Системы наблюдения…

Оператор управления сам подвигал трекболом, включил поочередно обе камеры и убедился, что они работают исправно.

— Норма… — сказал он себе под нос и тут же громко, в микрофон — снять стопоры с вооружения!

На каждой бомбе или ракете есть стопор, если его не снять — использовать оружие нельзя. Нужно это потому, что иногда летательные аппараты стоят на стоянке с подвешенным вооружением и мало ли что произойти может.

Техники сноровисто сняли красные стопоры с бомб и ракет

— Вооружение готово к бою, сэр!

— Снять стопоры шасси…

Техники сняли стопоры шасси, отбежали в стороны. Теперь самолет удерживался только тормозами, двигатели работали на минимальном ходу.

— По фронту чисто!

Странный аппарат, ускоряясь побежал по полосе, чуть подпрыгивая на стыках. Разгонялся он довольно медленно и всем, кто это наблюдал, показалось, что длины ВПП не хватит для разбега. Но на самых последних метрах самолет оторвался от земли и начал неспешно взбираться в синеющую высь…

Внизу, те кто наблюдали за этим полетом, захлопали в ладоши. Это была их птица, и они были рады новому ее полету. Дэвид Лисс молча повернулся и пошел обратно на пост управления, где его ждал неудобный, жесткий стул…

Самолет прилетел, когда солнце уже ощутимо начало сваливаться горизонту и апогей этого жаркого и душного дня был пройден. Это была Цессна Крусадер, довольно большой двухмоторный самолет одним из достоинств которого был фюзеляж максимально подходящий под перевозку грузов. Только заслышав прерывистое жужжание в небе мы моментально накрылись маскировочными накидками. Не дай Бог заметит — за кого бы он нас не принял, операция накроется, а нам придется прорываться с боем. Мало хорошего…

Но летчик нас не заметил — ему было не до того, ему надо было готовиться к сложной посадке. Пройдя над нами, он сделал круг над отмеченным дымно горящими факелами полем, разметая в стороны пропеллерами своих двигателей черные столбы, сделал разворот и начал снижаться. На посадку он заходил мастерски — чувствовался настоящий ас, мало таких осталось. Сейчас летчик — это не более чем придаток к автопилоту самолета, автопилот тебе его и поднимет в воздух и посадит. И в армии асов осталось мало — сейчас у кого самолет радионезаметнее да ракеты дальнобойнее — тот и победит, в современном воздушном бою противника теперь видно только на экране локатора. Настоящие асы, воздушные рыцари остались только здесь…

К самолету уже ехал «комитет по встрече» — от деревни в сторону ВПП направлялись три машины — белый, большой фургон Шевроле Экспресс и два пикапа — ДжиЭмСи Сьерра 3500 и Форд Ф-250, оба со сдвоенными кабинами и набитые вооруженными боевиками по самое не балуй. Неслабый комитет по встрече, короче…

Я осторожно отполз назад, подполз к сержанту Гомесу, который уже развернул странного вида аппарат с антенной. Аппарат помещался в стандартном рюкзаке и питался опять-таки от автомобильного аккумулятора.

— Включай. Можно.

Сержант кивнул, нажал кнопку и… теперь в радиусе нескольких миль связаться с кем-нибудь по рации или по сотовому телефону будет весьма и весьма затруднительно.

Курт, держа наизготовку автомат подбежал к пикапу, хлопнул дверью…

— Они на месте. Проверяют товар, считают бабки! Их много! Больше двадцати!

Много-то много — но отступать уже поздно. Не для того ехали.

Джо перекрестился — он так всегда делал перед операцией, перенял некую набожность. Затем снял свою винтовку с предохранителя. Хосе прижал к плечу уже закрепленный на импровизированной турели в кузове пулемет.

— Делаем. С Богом! Пошли!

Джо сильно стукнул кулаком по крыше — и Энрике начал разгоняться, не включая сирену. Разгоняться было тяжело, почва была неровной — но мощный двигатель пикапа все сильнее и сильнее толкал машину вперед, раскачиваясь на неровностях, пикап рвался к цели…

Джо и Хосе открыли огонь одновременно, сразу как только цели появились в поле зрения. Энрике, опытный водитель, вывернул руль и машина пошла по довольно ровной поверхности, приближаясь к самолету и сгрудившимся около него машинам. Одновременно ударили в четыре ствола. Курт и Энрике открыли огонь из двух автоматов одновременно из кабины — коробка была автоматическая, а Энрике умел удерживать машину на курсе, прижимая руль коленями — так чтобы обе руки были свободны для стрельбы из автомата. Курт глушил длинными очередями из своей германской машинки, особо не заботясь о расходе патронов — у него магазин на сто и ему можно, пока бандиты не поняли, что происходит — он должен был завалить их как можно больше, максимально ослабить противника. И поэтому, G36 Курта стучал почти непрерывно, выкашивая бандитов, в оптический прицел он видел мечущиеся в пыли фигуры, поливал их огнем. И с удовольствием отмечал, как они падают…

В кузове Хосе длинной очередью перекрестил самолет и машины, с удовлетворением заметил что попал. Самолет стоял удобно, машины не закрывали его от огня. Черная строчка прошлась по салону, выбила один из иллюминаторов, потом одна из пуль как ножом срезала лопасть винта левого двигателя, потом остановилась на пилотской кабине, в которой тоже лопнуло стекло и рваные дыры появились в этом месте на фюзеляже.

Говорить что самолет обездвижен, смысла не было, уцелевшие бандиты спешно прятались за машины, открывали огонь, пока еще заполошный и неприцельный. Но времени уже мало — через несколько секунд они очухаются и организуют оборону — какую смогут…

Джо шарахнул кулаком по крыше, но Энрике уже сам, без напоминания начал маневр, разворачивая автомобиль боком к противнику так, чтобы он представлял собой нечто вроде баррикады, из-за которой можно вести огонь. Шевроле подпрыгнул, его занесло да так, что Энрике буквально навалился на Джо всем телом, едва не выбросив его из кузова. Со стороны самолета и машин стреляли уже плотно, прицельно…

Машина тормознула — резко, взбрыкнув задом. Джо бросило вперед, грудью на кабину — и тут же он почувствовал тупой удар — рука начала неметь…

Все-таки зря они в это ввязались — надо было дать задний ход, когда Курт сказал, что их больше, чем ожидалось. Сейчас давать задний ход было поздно…

— Madre de dios!!!

Джо выпрыгнул — точнее сказать вывалился из кузова пикапа — и только тогда понял, что Хосе навалился на него не из-за резкого маневра. Хосе был мертв — пуля по злой иронии судьбы ударила в самый край бронежилета и отрикошетила, разорвав ему горло. Всего пару часов назад он осенял себя крестом в старой иглесии — будто чувствовал приближающуюся смерть…

— Hijo de puta! — выскочив из машины, Курт подскочил к командиру, с ходу отвесил ему затрещину, такую что голова дернулась. Странно — но именно это привело Джо в сознание, вернуло в реальность и выбило его из шока, в который он уже потихоньку проваливался. Он машинальным, отработанным движением схватился за конец жгута, встроенного в одежду, рывком затянул его, чтобы остановить кровотечение. Рука чувствовалась уже плохо — но сейчас не до этого. Хорошо — левая — с правой можно стрелять. Курт не мешкая схватил пулемет и дал длинную, злую очередь по машинам, прикрывая остальных. Это дало возможность Энрике, тоже уже словившему пулю, выскочить с водительского сидения и укрыться за ним, а Джо — поднять ставшую вдруг очень тяжелой снайперскую винтовку и умостить ее на борт пикапа. Когда пулемет сожрал ленту до конца, двое остальных — и Энрике и Джо уже были готовы вести огонь. Энрике вставил в свой АК еще один длинный магазин, а Джо как смог зафиксировал винтовку и прицелился…

Несмотря на то, что бандитов в живых оставалось больше десятка — инициатива в бою снова перешла на сторону «псов». Джо поймал в перекрестье прицела голову жирного усача, увлеченно палящего из старой М16, выжал спуск. Снайперская винтовка дернулась, сухо треснул выстрел — и из головы усача плеснулось на бок фургона кровавое облако, а сам усач тяжело повалился на землю там, где и стрелял. Зло усмехнувшись про себя, Джо перевел прицел на второго — была видна только его рука. Но и раздробленный пулей локоть — ранение достаточно тяжелое, чтобы считать противника обезвреженным. Курт наконец справился с заправкой в пулемет новой ленты, захлопнул крышку — басовитое стакатто пулемета — звук напоминал рвущуюся парусину только куда громче — перекрыл все остальные звуки на поле боя. Фургон давно стоял на ободах, кузов в рваных пробоинах — все шины были изорваны пулями, на пикапах тоже далеко не уедешь. Средняя машина была вообще заблокирована двумя другими. Бандиты поставили машины в ряд, так что одна не прикрывала своим корпусом остальные — и это в данной ситуации было ошибкой.

Джо шарил прицелом, выискивая цели — он никак не мог понять, мертв ли тот, кого ему заказали убрать norteamericanos. Он мог быть жив — а мог погибнуть до этого и лежать сейчас на земле среди других — попробуй, опознай. Но того, кого заказали norteamericanos надо убрать обязательно — иначе не спастись…

Четверо еще остававшихся в живых бандитов предприняли последнюю отчаянную попытку спастись. Прикрываясь огнем, один из них вскочил в кабину Форда — у него хромированные выхлопные трубы выводились наверх, как у американских седельных тягачей. Удивительно — но мотор заработал, трубы пыхнули дымом. Пикап тяжело тронулся с места, а оставшиеся в живых запрыгивали на ходу в кузов, стреляя в сторону напавших federales. Уехал пикап недалеко — огонь сразу из трех стволов, в том числе из пулемета со свежей лентой отбойным молотком прошелся по кузову и кабине, оставляя рваное железо. Метров тридцать — большая белая машина остановилась и едва заметно задымила белесым дымком из под капота…

Больше никто не стрелял…

Джо тяжело, опираясь о борт поднялся на ноги. Мутило, в голове словно бил колокол. Мерзко…

Посмотрел на Хосе — в смерти тот улыбался, глядя омертвевшими глазами в распахнутое синее небо. Дотянулся, машинально провел рукой по лицу, закрывая глаза. Вытер липкую, горячую руку о снаряжение…

У капота, ругаясь последними словами перевязывался Энрике — он был белым как мел, но держался. Курт оказался единственным, кого не пометила пуля…

— Вести сможешь?

— Смогу, хефе… — Энрике морщился от боли, но старался ничем не показывать своего состояния.

— Тогда как закончишь — медленным ходом туда. Я и Курт в кузове. Посмотрим, ради чего мы влезли во все это дерьмо…

— Сэр, кажется, закончили… — сержант Митч Ваккаро, единственный из группы не мексиканец, потомок итальянских эмигрантов прекрасно знающий испанский не отрывался от прицела Барретт-107, нашего основного огневого средства, если не считать двух пулеметов — Мк-46 и Мк48.

— Вижу. Шевроле на прицел, огонь по команде!

— Есть, сэр.

В нагрудном кармане замигала трубка Иридиума — на всякий случай я поставил его на бесшумный вызов, не желая рисковать.

— Странник это Гнездо. Группу Альфа уничтожить

— Вас понял, Гнездо, конец связи…

Почему, за что — таких вопросов не задавал. Бандиты — одни из многих.

— Один-три, огонь по водителю Шевроле по моей команде. Два-два и три-два — огонь по находящимся в кузове. Остальные прикрывают, без команды не стрелять.

— Есть!

— Есть!

— Понял.

Шевроле медленно катился по направлению к нам, колыхаясь на ухабах. Раздолбанная пулями мигалка, надпись AFB — то-то федеральные полицейские будут вчетвером ездить. В салоне кажется один, в кузове двое, у одного — заряженный пулемет.

— Огонь!

Рявкнула винтовка — и чуть ниже нас, левее и правее наперебой заговорили два пулемета. Оба пулеметчика попали в цель разом — один так и осел в кузове, второго просто выбросило на землю градом пуль. Пуля пятидесятого калибра мгновенно убила водителя — боковое стекло потемнело, хотя видно было плохо. Шевроле прокатился по инерции еще метра три и замер…

— Один-три, цель поражена!

— Два-два, цель поражена!

— Три-два, цель поражена!

— Сэр…

Сержант Ваккаро перевел ствол винтовки вниз, на самолет — но я видел и сам. Из кровавого месива — а трупов там было не меньше двадцати медленно поднимался человек, ошеломленно смотря в сторону. В нашу сторону.

— Сержант, огонь!

Снова бьющий по барабанным перепонкам грохот — как сильный удар кувалдой по наполненной жидкостью бочке — и грудная клетка того, кто решил что обхитрил всех, взорвалась кровавым облаком. Восставший чудесным образом из мертвых прожил больше их всего на пару минут.

— Контроль!

Привычно, один за другим бойцы начали докладывать, но я и сам видел — чисто. Вторая фаза операции завершена, оставалось ждать третью…

— Всем тихо!

Большая птица пересекла границу США и Мексики на высоте пять с лишним километров. Ее брюхо было окрашено в светло-серый, почти белый цвет и с земли никто ничего не заметил. Локаторы тем более не замечали ее, потому что при создании Манты активно применялись технологии Стелс, сам самолет не был реактивным, да и основная часть корпуса была сделана не из металла, а из углепластиковых материалов. Оба мотора работали в максимально экономичном режиме, толкая птицу вперед….

— Странник это Гнездо. Большая птица идет к вашему квадрату РВП — двадцать минут. Встречайте.

— Вас понял, Гнездо.

— Конец связи.

Они появились раньше, чем мы думали. Видимо, убежище сеньора, ради которого все и было затеяно, было где-то неподалеку, иначе бы он так быстр сюда не успел. Предатор засек его первым, Гнездо сообщило нам — но к тому времени засекли его и мы — по пыльным столбам на горизонте. Не заезжая в замершую от страха деревню колонна рванула в объезд — напрямик к расстрелянному самолету и стоящим около него машинам.

Господи… Если бы я видел это зрелище до того, как согласиться на эту авантюру — отказался бы сразу и без вопросов.

Шесть машин! Первые пять — абсолютно одинаковые черные Шевроле Субурбан в версии для правоохранительных органов. Хромированные кенгурятники с дополнительными фарами, широкие подножки по обе стороны кузова, с которых можно вести огонь, ручки на крыше кузова, за которые при этом надо держаться. Широкие люки в крыше — откидывающиеся вперед и превращающиеся в щит чтобы можно было подняться в салоне в полный рост и вести огонь. Бронированные — к гадалке не ходи. И хотя у нас на каждого — по одноразовому гранатомету АТ-4 на случай чрезвычайной ситуации — все равно мороз по коже, как представишь сколько народа в этих машинах и чем они вооружены. Если обнаружат…

Последний — еще хлеще! Пикап Форд Ф550 с длинным фермерским кузовом. В кузове турель, а на турели — пулемет. Крупнокалиберный Браунинг М2! У пулемета — пулеметчик, да и кроме него в кузове трое. И хотя только случись чего — Ваккаро его первым же выстрелом в ад отправит — а все равно. Сцепимся — может и перебьем, это все-таки бандиты, а не профессионалы, но потери будут. К гадалке не ходи — будут!

Форд с пулеметом остановился чуть подальше, в половине мили от нас, контролируя окрестности — грамотные суки! Один из Субурбанов остановился в десяти метрах от расстрелянного пикапа Шевроле, остальные Субурбаны же, поднимая клубы пыли, быстро разъехались, окружая место боя и создавая охраняемый периметр — точнее некое его подобие. Ближайший затормозил в трехстах метрах от нас. Почти одновременно, во всех пяти Субурбанах откинулись люки — и на свет божий вылезли пулеметчики. Я только прикидывать успевал — кого валить первыми в случае чего. Пулеметы были самыми разными — у ближайшего к нам в руках был MAG, там дальше — и РПК, кажется с барабанным магазином и М60. Пулеметчики целились вовне охраняемого периметра — боятся нападения.

Двери машин открылись, из салонов начали высаживаться бандиты. Мексиканцы — молодые и не очень, в основном — крепкие, коренастые, усатые — обычные мексиканцы в общем. Ни одного одетого в армейскую форму — зато у многих некое ее гражданское подобие. Оружие — в основном М4, встречаются АКМ, G-3, НК33, М16. Еще FX-05, дурацкие карабины мексиканской армии, содранные вроде с G36, причем содранные нелегально, без спроса. Разгрузки почти у всех. На поясах — пистолеты, мачете. Автоматами вооружены поголовно. Я замер, выжидая. Того, кто нам был и нужен — пока не было.

А тот, ради которого все это и затевалось, появился из второй машины, когда его подручные проверили все и поняли, что те, кто стрелялся здесь — все умерли и непосредственной опасности нет. Он вышел из второй машины — черная кожаная куртка, огромные противосолнечные очки — но я его узнал. Запомнил фотографию — и не мог не узнать.

Если бы вы знали, как медленно и осторожно я отползал назад… Человек устроен так — это пошло еще с тех времен, когда мы были обезьянами и на нас охотились хищники — любое движение осознанно или неосознанно — воспринимается мозгом как сигнал опасности. Поэтому, отползал за валун я со скоростью наверное один миллиметр в секунду или того меньше. Медленно, в общем отползал.

Достал Иридиум, нажал кнопку вызова. Прикрыл аппарат рукой…

— Гнездо, это Странник. Цель подтверждена, повторяю — цель подтверждена. Зеленый свет.

— Странник это Гнездо. Вас понял, цель подтверждена. Ждите удара…

В далекой Аризоне сидевший в контейнере с постом управления человек, сидящий на свободном операторском месте, коснулся рукой плеча оператора, управляющего Мантой.

— Зеленый свет. Цель с отметкой от лазерного целеуказателя уничтожить!

— Понял, сэр! — кивнул оператор.

В пятикилометровой выси над местом только что произошедшего побоища, повинуясь командами оператора, сидящего в тысяче километров отсюда, аппарат слегка довернул, ложась на наиболее выгодный для сброса своего груза курс. Сбросил скорость до минимума, чтобы как можно меньше влиять на точность сброса. Через три секунды аппарат достиг расчетной точки — и четыре управляемые авиабомбы, весом по двести двадцать пять килограммов каждая оторвались от аппарата, отправляясь в недолгий смертельный полет…

Ему что-то не нравилось. Он пока не мог понять что — но что-то не нравилось. Если можно было бы — он бы здесь не появился. Но не появиться было нельзя — своим именем и своей репутацией он гарантировал этот груз и если бы он отказался появиться здесь и разобраться — это сочли бы за слабость. А слабые в волчьей стае не выживают — их разрывают на куски свои же.

Его позывным был Z3. Позывные были одним из отличительных признаков их боевых групп от обычных вооруженных до зубов, но нетренированных и не готовых к настоящей схватке банд. Тот же картель Синалоа — несмотря на численное превосходство, больший объем продаваемого ими товара и, соответственно, большее количество проходящих через него денег — так и не смог создать нечто подобное Lоs Zetas. Максимум на что они были способны — нанять гангстерские банды как с этой, так и с той стороны границы. МС-13, Мексиканская мафия, Лос-Негрос… Их было больше, но все, кого они могли привлечь в свои ряды — так это продажных полицейских из федеральной полиции. Настоящие же парни, со специальной подготовкой, те, кого тренировали американцы, французы, израильтяне — шли в Lоs Zetas, которые уже подмяли под себя почти все операции Картеля Залива и успешно отражали попытки Синалоа посягнуть на чужую территорию. За это же время они успели наладить связи и с итальянской Ндрангетой и с колумбийцами, и с гватемальцами, откуда начали вербовать пополнение из антипартизанских отрядов, и много с кем еще…

Он оставался неуловимым вот уже почти шесть лет, при этом всегда ходя по краю. Z3 был третьим в организации, которая насчитывала первоначально всего тридцать человек — у каждого был позывной, начинающийся с Z. Z — это потому, что с этой буквы начинались радиопозывные командиров армейских спецгрупп, привлекаемых к операциям, проводимым против наркомафиозных картелей. Полицейские коды мексиканской полиции всегда начинались с Y, а армейские — с Z. Поэтому, когда они создали группировку, каждый взял себе радиокод, начинающийся с Z — по старой памяти. Потому и группировку назвали — Los Zetas.

Лейтенант Артуро Гусман Десена, Z1, был расстрелян неизвестными в ресторане, где он обедал, в ноябре 2002 года. В октябре 2004 пришел черед и второго человека в их команде — Рожелио Гонсалеса Пизаньи — его арестовали. За время боев с отрядами Los Negros, возглавляемые Эдгаром Вальдесом Вилльяреалем полегли многие из старой гвардии. В прошлом году техасский суд выдал ордер на его арест за ним охотились и оперативные группы американского DEA и бывшие сослуживцы и федеральные полицейские — он же был неуязвим. И неуловим.

То, что произошло сегодня здесь не должно был произойти. Новый поставщик, на десять процентов скинувший оптовую цену товара — на успешных первых поставках как раз и зиждется фундамент успешных взаимоотношений. Он не только лично своим именем гарантировал, что все будет нормально — но и отправил на встречу, на всякий случай, усиленную группу во главе с Гектором Арреасом, бывшим десантником спецотряда, недавно перешедшим на их сторону и уже себя зарекомендовавшим с самой лучшей стороны. Все было продумано — и аэродром относительно свежий, до этого всего два раза пользовали, и место тихое. Стандартные меры предосторожности вроде прослушивания частот на которых работают мексиканские полицейские и военные, опрос осведомителей. Все должно было пройти гладко, ничего не предвещало беды — но беда произошла. Такая беда — которую не прощают.

Его логово, одно из многих, находилось совсем недалеко отсюда, на тихой уединенной ферме. Когда не прошел доклад в контрольный срок — он сразу приказал всем собираться и ехать на место, чтобы разбираться. Он был слишком опытен, чтобы тешить себя надеждами — пропала связь, сломалась машина. Если группа не выходит на связь в условленное время — это может означать только одно.

И сейчас он стоял у своей машины, сжимая в руках пистолет и пытаясь понять, что же здесь произошло. Кто бы это не сделал — он дорого заплатит за содеянное…

— Синьор… — начальник охраны приблизился к нему, держа в руках изорванную в двух местах пулями спортивную сумку, из прорех в черных брезентовых боках которых высовывались пачки денег — мы все обыскали. Все наши мертвы. Деньги на месте. Товар тоже.

Если те, кто это сделал не взяли ни деньги не товар — зачем же они это сделали???

Он был умным человеком, и понял все почти сразу. Если им не были нужны ни деньги, ни привезенный товар — то им могло быть нужно только одно. Он сам. Z3. Мысль эта была правильной. Но запоздалой…

На второй секунде полета обтекаемые тела авиабомб преобразились, ощетинились раскрытыми плоскостями управления. Бомбы типа Paveway II могут наводиться по лучу стандартного лазерного целеуказателя, который прикреплен почти на каждой винтовке в боевых частях армии США или по взятым в стандарте GPS координатам цели. В данном случае, все четыре авиабомбы наводились на отметку лазерного целеуказателя — и поэтому в ту же самую секунду активизировались головки наведения, осматривая стремительно приближающуюся местность и ища заветные точки.

Обычно, в фильмах да и в дурных книгах, которые пишут на потребу публики, на развлечение главному герою никогда не бывает страшно. Ну и подумаешь — что в трехстах метрах от тебя стоит Субурбан, возможно бронированный а в люке пулеметчик с пулеметом. Ну и подумаешь, что ненамного дальше — еще четыре таких же и бандитов человек сорок впридачу — а эти бандиты обожают головы рубить и кишки выпускать. Ну и подумаешь, что в километре от тебя застыл большой пикап с крупнокалиберным пулеметом в кузове, а у пулемета какой-то хрен осматривает окрестности и держит палец на гашетке. Ничего страшного…

Мне же было страшно. Реально страшно, наверное даже в Афганистане не было так страшно — а тут было. Но страха я показывать не мог, и не выполнить задачу тоже не мог. Только я один знал — кто является целью среди всех этих бандитов. И поэтому я, медленно и осторожно, считая про себя секунды, высунулся из своего укрытия и прицелился в джип, тот самый, который стоял рядом с «синьором эль-Лазкой» — но стрелять не стал, а просто включил лазерный целеуказатель армейского стандарта AN-PEQ15A, установленный сбоку на цевье моей винтовки. Теперь надо было ждать — пару десятков секунд…

Почти одновременно, головки наведения бомб уловили крохотное, невидимое невооруженным глазом пятнышко, отражающееся от черного, запыленного бока внедорожника. Управляющие плоскости шевельнулись, отрабатывая поправку, бомбы встали на боевой взвод. До земли им осталось лететь шестнадцать секунд…

Долбануло — так, что из меня едва не вышибло дух, хотя от места взрыва до того места, где лежал я был метров пятьсот. Только что все было обычно — самолет, машины, еще машины, пулеметчики, боевики. Человек в черных очках — он выслушал подошедшего к нему с чем-то, зажатым в руке человеком, поднял голову. И тут — жизнь будто на миг остановилась, а когда этот миг минул, все изменилось до неузнаваемости. Сплошная, черно-серая стена, искалеченный, догорающий остов Субурбана, который отшвырнуло взрывной волной и прокувыркало по земле метров тридцать. Что-то с треском взрывается, горит ярким пламенем…

— Доклад! — я закашлялся, гарь лезла, царапала горло. Мутило. Черт…

Все были целы — хотя и не в лучшем состоянии. Как-никак, взрывная волна — это тебе не шоколадная конфета, тем более что две контузии у меня уже было, а добавлять раз за разом… Опасался за Форд с пулеметом — он все-таки стоял чуть в отдалении. Но — когда чуть рассеялось, увидели что он лежит на боку. Есть кто выживший или нет — добивать, демаскируя самих себя не стали.

Быстро собрались и направились… как думаете куда? Нет, не сторону границы. Наоборот — вглубь Мексики. Если даже кто-то нас и попытается перехватить — он будет перекрывать приграничные дороги. А мы оставим внедорожники в условленном месте, на крытой, охраняемой стоянке — их заберут — пересядем на другие машины, спокойно доберемся до точки эксфильтрации — и привет, как говорится. Пишите письма…

Вот так вот… Прощайте, синьор Лазка, бывший командир группировки Los Zetas, позывной Z3. Знакомство наше было недолгим — но весьма поучительным. Не для меня — для тех, кто займет твое место. Думаю, они хорошо усвоят преподанный урок — не играйте в игры с Соединенными Штатами Америки. Проиграете…