Обратный пал-2. Операция "Лезвие"

Там же Вечер 02 августа 2010 года

Поскольку Соединенные штаты Америки основаны во многом переселенцами из Великобритании, собственных обычаев и традиций по причине молодости у нее не было, да и колониальное прошлое давало о себе знать — многие обычаи традиции и церемонии США позаимствовали у Великобритании. В числе таких был и президентский «Доклад о положении Союза» — так назывался годовой президентский доклад, с которым Президент Соединенных штатов выступал перед обеими палатами Конгресса, членами Верховного суда, членами Объединенного комитета начальников штабов и членами президентского Кабинета министров. Доклад о положении Союза почти один в один напоминал тронную речь, которую британский монарх произносил во время открытия сессии британского парламента. Президент Соединенных штатов обращался с докладом по традиции в конце января каждого года…

Но сейчас эта традиция была нарушена. Президент Соединенных штатов Америки, по конституции имеет право обращаться к Конгрессу тогда, когда сочтет нужным это сделать. Вот он и счел нужным — второго августа двух тысяч десятого года…

Несколько вертолетов, приписанных ВМФ США приземлились в Аннаполисе, на летном поле, принадлежащем Академии ВМФ США. Было ветрено, солнце уже садилось, ветер нал по небу лохматые, бесформенные кучи облаков. Маяками беды перемигивались красные огни, обозначающие границы посадочной площадки…

— Господин президент, сюда…

Охрана увлекла президентов к стоящему на вертолетной площадке кортежу, состоящему из нескольких черных Шевроле-Субурбан, перемигивающихся красными и синими огнями мигалок, спрятанных под массивными хромированными решетками радиаторов.

— Спасибо! — президент не забыл поблагодарить летчиков морской авиации, привезших его сюда

— Сюда, прошу…

Президент взобрался на мягкое, непривычно высоко расположенное сидение огромного внедорожника, следом за ним с негромким стуком захлопнулась тяжеленная бронированная дверь. Президента Мексики так же быстро и четко посадили в машину, следовавшую сразу за машиной Президента. Секретная служба США опасалась покушения, причем не на президента США, а на президента Мексики. Срок, отведенный ему ультиматумом наркомафии, уже истекал…

— Ковбой поехал! Внимание всем!

Первой с площадки, завывая сиреной и переливаясь сине-красными огнями, выехала машина Вашингтонского полицейского управления. За ней, отставая на несколько метров, ехал большой, усеянный антеннами микроавтобус — он отслеживал эфир и за счет находящейся в кузове аппаратуры подавлял все сигналы, которые могли быть сигналами террористов на подрыв радиокомандного взрывного устройства. За ними, отставая метров на тридцать, ехали семь совершенно одинаковых черных Субурбанов. Ни мотоциклов, ни «крокодила» — громадного, сделанного по спецзаказу автомобиля Кадиллак весом около пяти тонн — в кортеже президента не было. Не снижая скорости, кортеж проскочил Аннаполис и выехал на пятидесятое шоссе имени Джона Хансона, ведущее прямиком к Вашингтону…

Конечно же, шила в мешке не утаишь. Американские представители четвертой власти относятся к самым агрессивным и пронырливым представителям вида «человек пишущий и вынюхивающий» на Земле. Надежно защищенные первой поправкой к конституции, они суют свои нос во все щели, куда можно и куда нельзя. Недаром, в годы холодной войны русские разведчики до девяноста процентов сведений, составляющих государственную тайну, добывали, внимательно читая и анализируя прессу. Русским это впрочем, несильно помогло…

Информация растекается разными способами. Вашингтон — это город наводненный политиками, каждый политик стремится сделать себе «хорошую прессу» — то есть пропиариться. Ради этого они готовы на все что угодно, в том числе разгласить совершенно секретные сведения. Для того, чтобы свести возможность разглашения информации к минимуму, группа аналитиков все время работы находилась в закрытом секторе академии ВМФ в Аннаполисе — ближайшей базе, где можно было бы обеспечить секретность и в то же время сделать так, чтобы экспертная группа была под рукой. Но все равно — помимо отработки военных аспектов и аспектов обеспечения безопасности будущего межгосударственного объединения существовали экономические и политические аспекты, их надо было прорабатывать с привлечением лучших экспертов, причем гражданских, а не военных. А их в закрытое здание под охрану на длительное время не поместишь. Для того, чтобы отбить у журналистов нюх — пришлось запустить ложную информацию — о том, что идет проработка введения новой межнациональной расчетной валютной единицы американского континента — амеро, наподобие европейского ЭКЮ. Для того, чтобы не вызвать всплеск паники на биржевых площадках, туманными намеками всех заверили, что новая валюта, как и ЭКЮ будет исключительно безналичной и будет использоваться только в межгосударственных расчетах, а материальное ее воплощение в виде денежных знаков появится не раньше 2020–2030 годов. Как ни странно — после небольшого первоначального всплеска паники биржи успокоились и даже пошли вверх — идея введения единого расчетного эквивалента понравилась многим. Проблемы с долларом всех уже вымотали до предела…

Приезд его превосходительства, президента Мексики Фелипе Кальдерона всколыхнул вашингтонскую политическую жизнь, Обмусоливать эту тему в политических салонах и лоббистских фирмах начали примерно за месяц до сего дня, еще когда официально о визите не было объявлено. Потом объявили — обычный рабочий визит, скучная повестка дня — но обитателей Вашингтона было не провести, а журналистов — тем более. Как только прошла информация — неофициально — что всех сенаторов, конгрессменов и министров на время визита просят остаться в столице, все поняли — оно. Что-то произойдет. И поэтому сегодня вечером, в центре Вашингтона было не протолкнуться, а Капитолий, и даже библиотека Конгресса, откуда можно было пробраться в Капитолий были буквально осаждены как любопытствующими, так и толпой журналистов…

Но охрана тоже не зря ела свой хлеб…

Колонна машин, в которых ехали оба президента подъехали не с Конститьюшн и не с Индепенденс, заранее перекрытых полицией и осажденных любопытствующими. В городе полицейская машина оторвалась от кортежа, проблесковые маяки за решетками радиаторов погасли и так, на большой скорости, машины на самой окраине города свернули с Нью-Йорк Авеню на Бланденбург роад, дальше выехали на Мэрилэнд Авеню, дальше с нарушение правил свернули на Третью улицу, сразу после этого на А-Стрит и остановились около здания армейского апелляционного суда. Зевак там было мало, журналистов еще меньше, и пока журналисты бегом преодолевали расстояние от Капитолия до здания суда — агенты Секретной службы извлекли президентов из машин и, прикрывая их со всех сторон быстро провели в здание. Никого построенного в здании не было и быть не могло оно охранялось армейскими частями. Обманутые журналисты покричав и поскандалив вернулись на свои места а счастливчики, которым таки удалось запечатлеть сей торжественный момент уже на радостях прикидывали, сколько они смогут выручить за редкие и эксклюзивные снимки…

В двух тысяч втором году от этого здания до Капитолия прорыли тоннель. Тоннель как тоннель — бетон лампочки, вентиляция, покрытие на полу, как в офисах, подешевле. Этим то коридором сейчас и вели в здание Капитолия президентов США и Мексики агенты Секретной службы, даже сейчас, в этом узком подземном коридоре постоянно оглядывающиеся по сторонам…

Как и обычно делается в таких случаях, приглашенные собрались в так называемом «Доме Союза» в южном крыле Капитолии — та же самая зала использовалась для оглашения ежегодных посланий президента и была единственной способной вместить достаточное количество приглашенных — ведь в одном заде нужно было разместить представителей всех трех ветвей власти и высшее военное руководство страны. Разрешение для проведения репортажа в прямом эфире из здания Капитолия — не раскрывая заранее того, что будет сказано президентом — дали только четырем телекомпаниям — CNN, NBC, CBS и ABC, не считая операторов, ведущих протокольные съемки.

Зал, в котором нельзя было найти ни одного свободного места, в ожидании президентов приглушенно шумел. Представители законодательной власти расселись не по палатам, а по партиям и сейчас образовали разные группки по интересам. Если считать — республиканцев было почти столько же, сколько и демократов, но это и понятно — очень редко, когда в законодательной власти одна из партий имеет существенный перевес над другой, разница обычно бывает в считанных голосах. Представители кабинета министров сидели отдельно, военные выделялись в этом пестром зале мундирами, они тоже сидели обособленно и негромко переговаривались между собой. Корреспонденты, допущенные только на верхние ярусы делали первые снимки, освежая вспышками зал, там же сидели счастливцы, каким то образом добывшие приглашение на сие историческое мероприятие.

Внезапно по всему залу прошло шевеление — подобно невидимой волне. По тому как подобрались корреспонденты, можно было понять — началось…

Медленно открылась ведущая в зал тяжелая дверь и церемониймейстер, как положено по протоколу громко выкрикнул

— The President of the United States!

Лавина фотовспышек ослепила вошедшего в зал в сопровождении немногочисленной охраны сорок четвертого президента США, бывшего младшего сенатора от штата Иллинойс, победившего на выборах в сенат в своем штате с максимальным перевесом голосов за всю историю США, первого темнокожего на этом посту, Барака Хусейна Обаму Второго. Улыбаясь, он продвигался к трибуне.

— His Excellency, the President of Mexico! — объявил церемониймейстер.

Его превосходительство, президент Мексики Фелипе де Хесус Кальдерон Инохоса в отличие от своего более молодого коллеги выглядел чем-то встревоженным, он даже не улыбался, что для политика было из ряда вон выходящим — политик улыбается всегда. Новая, третья по счету лавина фотовспышек накрыла его, когда стало понятно, что он идет не на места в первом ряду для почетных гостей, а в президиум — умные поняли, что это может значить…

Президент Соединенных штатов Америки легко взбежал на трибуну, сопровождаемый дружной овацией демократов и жидкими хлопками республиканцев. Улыбнулся — его улыбка была его коньком — подождал, пока зал утихнет. Глубоко вздохнул…

Господин председатель, вице-президент Байден, члены Конгресса, уважаемые гости, сограждане!

Президент замолчал, будто раздумывая, что сказать. Почти никто не знал, что написанную для него речь он отверг…

Я очень волнуюсь, выступая здесь перед вами, в качестве президента Соединенных штатов Америки. И еще больше я волнуюсь от того, что я должен вам сказать. Несколько веков назад горстка смельчаков отправилась в долгий, полный опасностей путь для того, чтобы найти себе землю, где они смогут жить лучше, чем жили до этого, жить в свободном и справедливом обществе. Да, это были пассажиры Мейфлауэра. Кто-то из них погиб еще на корабле, когда они плыли через океан. Кто-то погиб в первую зиму на чужой и негостеприимной земле. Но в душе каждого из них неугасимым пламенем горел огонь надежды и веры, огонь, который не давал им отчаяться и предать свои мечты. Из поколения в поколение американцы передавали эту веру, из поколения в поколение наши предки передавали мечту о сияющем граде на холме. И из года в год новые страждущие прибывали к этим берегам, чтобы эта страна приняла их, приняла их надежды и мечты, и дала возможность построить новую жизнь лучшую, чем была у них до этого.

Один из сенаторов в зале надсадно закашлялся. Президент продолжал говорить…

…

Наша страна, окрепшая за столетия своего существования, в двадцатом веке стала путеводным маяком для всех тех, кто изнывал под гнетом насилия, несправедливости и лжи…

Президент почувствовал, что у него пересохло в горле. Тисненые золотом буквы роскошного издания Конституции Соединенных штатов Америки плыли перед глазами. В зале кашляли уже несколько человек…

Надо быстрее…

Но и в новом, двадцать первом веке мы должны смело нести огонь Свободы…

Что происходит?

… Здесь и сейчас я объявляю о появлении на свет нового государственного образования — Свободной американской конфедерации, соглашение о создании которой было подписано сегодня мной и его превосходительством Президентом Мексики.

В зале что-то упало с гулким грохотом, кто-то что-то закричал, но крик донесся до президента как сквозь вату. Президент поднял глаза и увидел, что лица присутствующих в зале словно расплываются, сливаются в единое бесформенное пятно…