Обсуждение книги Т.И. Ойзермана «Марксизм и утопизм»

Р.Г. Вартанов (доктор философских наук)

Т.И. Ойзерман в своей книге всесторонне анализирует, критически рассматривает основные принципы материалистического понимания истории, разработанного марксизмом. Автор, оценивая в целом эту концепцию, приходит к заключению, что «исторический материализм впервые в истории общественной мысли непосредственно связывает историю человечества с развитием общественного производства» и вырабатывает «новое понимание процесса детерминации социальных явлений, т.е. исторической необходимости» (с. 172, 173); что «материалистическое понимание истории может и должно быть по меньшей мере одной из теоретических основ для последующего развития научной теории общественного развития» (с. 275); что «минусы материалистического понимания истории не могут умалить его плюсов, его выдающегося научного значения, которое станет еще более несомненным как благодаря преодолению заблуждений, так и благодаря смелому творческому развитию этого учения» (с. 283). Вместе с тем автор считает необходимым критически переосмыслить это «учение» марксизма, однако, как он пишет, «критический анализ этой теории ни в какой степени не является опровержением ее основ, несмотря на то, что ряд ее положений, которым марксизм придавал первостепенное значение, оказались наиболее уязвимыми и в известной степени ошибочными» (с. 275, выделено мною. – Р.В.).

И я считаю уместным обсудить одно из «ошибочных», по мнению Т. Ойзермана, положений марксизма, а именно – признание материальных производительных сил субстанциональным (следовательно, объективно-материальным, первичным) детерминантом формирования, функционирования, развития и смены исторических типов общественных систем.

Рассматривая указанную проблему, Т.И. Ойзерман пишет: «Маркс утверждает, что человек – главная производительная сила; уровень его, человеческого, развития – главное общественное богатство. Техника, которую применяет человек в процессе производства, – реализация, объективация, материализация человеческих способностей, единство идеального и материального. Эти бесспорные положения материалистического понимания истории, однако, сплошь и рядом отступают на задний план, заслоняются, оттесняются марксистской концепцией технического, технологического детерминизма». Далее автор отмечает, что Маркс и Энгельс «вопреки своему пониманию человека как главной производительной силы все чаще и чаще выдвигают на первый план технику, придавая ей при этом решающее значение». И резюмирует: «Такая оценка техники... становится ошибочной, когда ей придается универсальное значение, как это получилось у Маркса и Энгельса, вопреки отправным положениям материалистического понимания истории» (с. 179; выделено мною – Р.В.).

Аргументируя свой вывод, Т.И. Ойзерман пишет: «В работе „Нищета философии“ Маркс утверждает, что уровень общественного развития определяется уровнем технического прогресса: „Ручная мельница дает нам общество с сюзереном во главе, паровая мельница – общество с промышленным капиталистом“». Это определение получает у Т.И. Ойзермана странную оценку: «Такое представление об условиях перехода от феодализма к капитализму является, мягко говоря, односторонним, чтобы не сказать больше». А «больше» автор «сказывает» об аналогичном афоризме Маркса из «Капитала»: «Экономические эпохи различаются не тем, что производится, а тем, как производится, какими средствами труда». И эпохальному эвристическому озарению человеческого интеллекта Т.И. Ойзерман выносит жесткий вердикт: «Это положение ошибочно» (с. 179 – 180; выделено мною – Р.В.).

У автора книги, как он пишет, «вызывают законные возражения и способ изложения основ материалистического понимания истории» посредством определений «материальное производство», «материальная жизнь индивидов», «материальная деятельность», «материальная практика», ибо они, как полагает автор, не могут «служить в качестве положительного определения не только производства, но и всякой практической деятельности вообще» (с. 191). И наконец, концептуальное утверждение автора: «Столь же неадекватный характер носит выражение „материальные производительные силы“, поскольку речь идет о человеческих силах, способностях, уменье, а не просто о технике...» (с. 191 – 192).

Категория, – позволим себе уточнить, а не «выражение», – материальные производительные силы – на уровне философской рефлексии адекватна сущности материалистического понимания истории, ибо эта категория есть философское постижение материального, объективного, первичного, субстанционального детерминанта формы всей системы общественных отношений, их функционирования, развития и смены, т.е. материальных производительных сил, средств труда, техники.

Суть материалистического понимания истории и заключается именно в открытии, познании в самом обществе этого субстанционального детерминанта формирования и развития общества. Маркс и Энгельс разъясняют, что материалистическое понимание истории «заключается в том, чтобы, исходя именно из материального производства непосредственной жизни, рассмотреть действительный процесс производства и порожденную им форму общения – то есть гражданское общество на его различных ступенях – как основу всей истории»; что «та сумма производительных сил, капиталов и социальных форм общения, которую каждый индивид и каждое поколение застает как нечто данное, есть реальная основа того, что философы представляли себе в виде „субстанции“». Особо подчеркивается: «Это понимание истории, в отличие от идеалистического, не разыскивает в каждой эпохе какую-нибудь категорию, а остается все время на почве действительной истории, объясняет не практику из идей, а объясняет идейные образования из материальной практики...» (Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 3, сс. 36, 37).

Цитируемые положения приводятся и в книге Т.И. Ойзермана. Однако авторское толкование этих положений неадекватно их смысловому содержанию. Неадекватно, ибо заключение К. Маркса, что «производительные силы», «материальное производство», «производство материальных благ», переданные предыдущим поколением и приобретенные, унаследованные каждым новым поколением людей, интерпретируется Т.И. Ойзерманом в том смысле, что, как он пишет, – «именно как наследие, т.е. то, что принадлежит прошлому, общественное производство есть объективная реальность, не зависимая не только от сознания и воли людей, но даже от производственной деятельности того поколения, которое наследует данный уровень материального производства...» И поэтому, полагает автор: «В этом смысле понятие „объективная реальность“ применительно к общественному производству (и, следовательно, к общественному бытию) носит в определенном смысле условный характер. Это не есть нечто первичное по отношению к существованию человечества. Речь идет о специфической объективной реальности, которая не укладывается в рамки философского материализма как учения о природе, понимаемой не просто как среда человеческого обитания, а как вселенная». И, наконец: «Специфичность социальной объективной реальности состоит в том, что она не только объективна; это – единство объективного и субъективного или, говоря иначе, субъект-объектная реальность» (с. 171).

Да, производительные силы наследуются данным поколением людей от предшествующих поколений. Но наследуемые производительные силы как действующие, практически используемые в процессе производства живущим в данное время поколением людей принадлежат ведь настоящему времени, а не есть, как полагает Т.И. Ойзерман, «то, что принадлежит прошлому». История человечества не абстракция, а конкретный процесс и, как конкретность, реально, действительно есть беспрерывное чередование дискретных человеческих поколений, где каждое предыдущее, уходя из жизни, оставляет материальные, вещно-предметные приобретения последующему поколению, которое застает их как особую сферу объективной материальной природы, если угодно, даже вселенной. Эта сфера есть «вторая природа», ибо она объективна и материальна, как и вся «первая природа». Эта «вторая природа» антропогенна, однако обладает основными определениями материальности, объективности, необходимости, присущими всей природе. Производительные силы, техника не только как наследуемые суть объективно-материальны. Они, уже выходя из горнила человеческого сотворения, приобретают качество объективных предметов природы для данного поколения людей. Они – артефакты, составляющие «вторую природу», эту непосредственную среду обитания человека. Производительные силы, техника для каждого данного поколения людей не только существуют, но и действительны, то есть обладают атрибутом необходимости, они не могут не быть, ибо без их бытия и производительного действия жизнь человека, общества невозможна.

Созданная человеком искусственная «вторая природа» и есть «объективная реальность», которая, вопреки сомнениям Т.И. Ойзермана, при всей своей специфичности не «носит в определенном смысле» никакого «условного характера» в своей объективности, материальности и есть реальное, действительно первичное по отношению «к существованию человечества».

Категорию «материальные производительные силы» К. Маркс вводит в научный оборот в «Предисловии к „К критике политической экономии“», которое он характеризует как «общий результат, к которому я пришел и который послужил затем руководящей нитью во всех моих дальнейших исследованиях». Он пишет: «В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения – производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил». И далее: «Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще» (там же, т. 13, с. 7, выделено мною – Р.В.). Заметим здесь, что «способ производства», вопреки утвердившемуся общепринятому в советском «марксизме» пониманию как единства производительных сил и производственных отношений, самим Карлом Марксом определялся только в единственном и истинном его содержании – как технико-технологические средства, методы, способы осуществления материального производства как способа преобразующего воздействия людей на предмет труда. И это понимание четко выражено в приведенном концептуальном выводе К. Маркса. В приведенной цитате уже исключаются какие-либо разночтения – речь идет только о средствах труда, технике. Об этом свидетельствует продолжение текста: «На известной ступени своего развития материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями или – что является только юридическим выражением этого – с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы» (там же).

Обратим внимание на то, что здесь указываются уже не «материальные производительные силы», а в целостности «производительные силы». И это отнюдь не текстуальный нюанс, а теоретический вывод: производственные отношения противоречат не материальным производительным силам, т.е. вещно-предметным средствам производства, что вообще абсурдно, а противоречат материальным и идеологическим интересам субъективного элемента системы производительных сил, т.е. людей, составляющих животворящее начало производительных сил, «сковывают» максимальное развертывание материальных интересов людей развивать, порой даже задействовать материальные производительные силы; интересов людей, которые более не активизируются, а затухают, даже полностью угасают в условиях существующих форм собственности и производственных отношений, которые не соответствуют достигнутому уровню развития материальных производительных сил. И, чтобы сохранить общество, не дать ему деградировать или вовсе разрушиться, люди вынуждены установить ту форму собственности и обусловленные ею производственные отношения, которые объективно становятся действительно действующей экономической формой материального производства, стимулирующей, мотивирующей, заинтересовывающей людей в интенсивной творческой деятельности по эффективной эксплуатации и прогрессу средств труда, техники.

В ранних работах К. Маркс утверждает, что производительные силы «обусловливают», «порождают», «предписывают» людям определенные общественные отношения. В «Предисловии» уже утверждается категорически: люди образуют экономические, производственные отношения только в той форме, которая объективно необходима материальным производительным силам, которая соответствует данной ступени их развития. Иначе говоря, материальные производительные силы первичны, а форма производственных отношений – вторична. Акцентируя на этой первичной функции материальных производительных сил, К. Маркс неоднократно определяет их в «Капитале» как «базис» экономических отношений, да и всей системы общественных отношений. Таким образом, если экономическая структура общества есть базис социально-политических структур и отношений, то сам этот экономический базис определяется технико-технологическим базисом (см. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 23, сс. 91, 92, 383, 394, 395, 396, 497, 498).

Относительно общества и его развития философская проблема взаимоотношения мышления и бытия модифицируется в проблему взаимоотношения, взаимодействия социально-преобразующей субъективной деятельности людей и объективных требований материальных производительных сил, предъявляемых людям в формировании ими форм, структур и отношений общества, которые объективно могут быть условием их действия и прогресса. И тривиальная общефилософская проблема «первичности» или «вторичности» бытия или мышления относительно общества приобретает содержательность не только онтологическую, но и преимущественно гносеологически-прагматическую – о пределах свободы человека по своему произволу устанавливать не виртуально, а реально, действительно те или иные формы общественного устройства. Материалистическая философия Карла Маркса и явилась теоретическим, научным разрешением этой сложнейшей проблемы: свободу определяют не идеи и произвол человека, а практическое познание необходимости форм экономических отношений, порождающих эффективное функционирование и прогресс производства.

Но ведь творят историю все же люди? И люди, обладающие всей полнотой власти, могут по своему произволу, силой законов, грубым насилием, репрессиями, революциями установить экономический и политический строй соответственно своим идеям и идеалам, во имя, к примеру, «построения» социализма и коммунизма или восстановления рыночных отношений, капитализма. Да, могут попытаться. И объективные законы развития общества не «схватят их за руки», точно так же, как закон притяжения Земли не хватает за руки бросающегося из окна высотного дома самоубийцу. И никто ведь не сомневается, что этот безумец разобьется насмерть. Такая же участь уготовлена историей и субъективистам во власти, безответственно игнорирующим законы общественного развития. За доказательствами ходить далеко не надо. История нашей страны с начала XX до первых лет XXI веков – неопровержимое тому доказательство: то «строительство социализма и коммунизма», это попытка обогнать развитие производительных сил, то «перестройка-революция», – этот прыжок без всякой машины времени в глубь истории, XVI – XVII века, в форму общества на уровне техники примитивных ручных орудий труда, эпоху первоначального накопления капитала. И в обоих актах этой исторической трагедии общество наше надолго разрушалось.

Т.И. Ойзерман отвергает субстанциальную социальную функцию материальных производительных сил в определении исторической формы общественных структур и отношений, относя ее к сознательной деятельности и воле человека. Он отходит от основных принципов материалистического понимания истории. Т.И. Ойзерман, как нам представляется, – сторонник концепции, определяющей мыслительную деятельность человека первичным детерминантом исторических форм общества. Он репродуцирует идеи материализма XVIII в., а в нашу эпоху – Питирима Сорокина, который первичным в социальной истории считает человеческую умственную деятельность, утверждая, что «материальная революция не может быть причиной психической, а может быть только ее следствием...». А из этого делается вывод – «идеи управляют (социальным) миром» (П. Сорокин. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992, с. 531). Впрочем, иметь свою точку зрения, концепцию – это право каждого, и за него отдано очень много, и оно дорого и уважаемо. Но право личного мнения вовсе еще не есть для читателя обязанность считать истинным это мнение. Истина концепции Маркса в данной философской проблематике верифицирована историей.