Очень уютное убийство

ГЛАВА 8 — Новомодный крысиный яд

В малой гостиной горел камин. Укрывшись от жара за экраном, Джордж разглядывал виски в своем стакане, то и дело покачивая его, но даже не пытаясь пить. Казалось, он и вовсе не слушает разговор Стрикленда и мистера Грея.

— Строго говоря, мотивы убить мисс Герасимофф были у многих, — говорил инспектор, обращаясь исключительно к своему другу. — Леди Макален, мисс Олдридж, Баррингтон и Уилсон — это как минимум. Шекли — вряд ли, коль скоро он настолько испугался, что даже подался в бега. А вот Честертона и мисс Чарминг я пока не исключаю из списка возможных подозреваемых. То, что мы не знаем их возможных мотивов, не значит, будто таковых и нет. Ко всему прочему, по словам леди Макален, Уилсон, Шекли и мисс Чарминг лезли из кожи вон, желая полупить приглашение. Зачем? Хотели завести полезные знакомства или дело в чем-то другом?..

Рассеянно прислушиваясь к рассуждениям Стрикленда, Джейн стояла у окна и наблюдала за метелью. Снег валил и валил. Ветер то унимался, то становился сильнее. Серое пасмурное утро плавно перетекло в такой же серый сумрачный день. Мисс Стэнли казалось, что это продлится вечно — лето никогда не наступит, а со временем весь замок до самых башен окажется погребен в мерзлом великанском сугробе. Слуги шептались, будто еще никогда не видели такой холодной и снежной зимы.

— Мисс Стэнли, передайте мне, пожалуйста, ваши блокнот и карандаш, — попросил Стрикленд, отвлекая Джейн от тягостных размышлений.

— Что? — очнулась девушка. — Ах, да, конечно.

Подхватив с подоконника письменные принадлежности, она отнесла их инспектору. Стрикленд потянулся за блокнотом и случайно задел руку Джейн. Вздрогнув, на мгновение замешкался, а потом вдруг потребовал:

— Мисс Стэнли, немедленно пересядьте к камину. У вас руки ледяные!

— Мне не холодно! — запротестовала Джейн.

— Я не спрашивал, холодно вам или нет, — решительно и довольно грубо оборвал ее Стрикленд. — Я велел вам сесть у камина. Хотите участвовать в обсуждении — слушайтесь! Здесь вам не прием в высшем обществе!

Он сам переставил одно из кресел ближе к огню, принес еще один экран, а потом почти силой заставил Джейн сесть.

— Вот так-то! — ворчливо проговорил он, возвращаясь на свое место. — Так на чем мы остановились? Давайте посмотрим, у кого вообще была возможность убить мисс Герасимофф. Мистер Стэнли, — обратился Стрикленд к Джорджу. В половине второго ночи вы сказали, будто смерть Алины фон Герасимофф наступила около трех часов назад. Значит, примерно с половины одиннадцатого до половины двенадцатого?

— Именно так, — подтвердил Джордж.

— В это время мисс Олдридж уже спала... как сама утверждает. Леди Макален читала у себя в комнате. Мисс Стэнли? Вы до половины двенадцатого были в своей комнате?

— Да, — кивнула Джейн.

— Покои леди Макален по соседству с вашими. Вы что-нибудь слышали, видели?

— Ничего особенного, — неохотно признала девушка, силясь вспомнить хоть что-то подходящее. — Вот разве что когда мы с вами уходили в башню, я видела свет в замочной скважине. Значит, тетя еще не спала.

— Свет я тоже видел. Однако это никак нам не поможет, — Стрикленд быстро что-то написал в блокноте. — Теперь Уилсон. Мисс Чарминг видела его в половине двенадцатого.

— Примерно, — вмешалась Джейн. — В половине двенадцатого мы с вами тоже были в коридоре и никого постороннего не заметили. Значит, мистер Уилсон приходил либо раньше того времени, либо позже.

— Выходит, чисто теоретически, он мог убить мисс Герасимофф во время своего визита.

— Мог, — согласилась с ним мисс Стэнли. — Как и любой из нашего списка.

— Вы правы. Но есть одна мелочь, которая не дает мне покоя, — Стрикленд поднялся со своего места и принес старинную серебряную табакерку, что стояла на каминной полке. — Вот представьте, вы — мисс Герасимофф. — Он протянул табакерку Джейн. — Вы держите бонбоньерку в руках и время от времени берете из нее орешки. Каким образом можно подсыпать вам яд так, чтобы вы этого не заметили?

— Скажем, если я поставлю ее на столик и подойду к окну.

— И вы повернетесь спиной к тому, кто может желать вам зла? А ведь именно такие отношения у нее были практически со всеми. К слову, вы обратили внимание, что мисс Герасимофф весь вчерашний вечер не выпускала бонбоньерку из рук, за исключением того момента, когда отправляла мисс Олдридж за орешками?

— Выходит, на подозрении у нас только мисс Олдридж? — уточнила Джейн.

— Выходит, что так. Но вместе с тем эта версия кажется мне неправдоподобной. Нужно совсем потерять голову от ненависти, чтобы таким образом отравить человека. Ясно же, кто станет главным подозреваемым. Вместе с тем мисс Олдридж в убийстве признаваться не спешит и все отрицает. — Стрикленд уставился в свои записи. — А еще меня смущает ожерелье мисс Герасимофф. Зачем она носила с собой яд? Собиралась кого-то убить? И как так вышло, что ее убили первой?

В гостиной повисло молчание.

— Давайте попробуем исходить из того, что мисс Олдридж никого не убивала. В таком случае, когда и где в бонбоньерку могли подсыпать яд? — говоря это, Стрикленд задумчиво рисовал что-то в блокноте.

— Либо в комнате мисс Герасимофф, — предположила Джейн, — либо где-то по дороге из кладовой.

— Вот именно! — кивнул Стрикленд.

— А это значит, если мисс Олдридж невиновна, то она может знать, кто убил мисс Герасимофф — чтобы положить в миндаль яд, убийца должен был на некоторое время заполучить бонбоньерку, — Джордж хлопнул себя по колену и признал: — Как интересно выходит! Теперь я, пожалуй, понимаю, что Дженни находит в расследованиях. Это как шарады, только во много раз любопытней. С вашего позволения, приведу нашу подозреваемую.

Дождавшись кивка Стрикленда, Джордж поспешил отправиться за бедняжкой Мэри Энн.

— Версия о виновности мисс Олдридж кажется мне сомнительной еще по одной причине, — продолжил размышлять инспектор. — У компаньонки наверняка была масса возможностей убить мисс Герасимофф. В том числе и не навлекая на себя подозрения. Зачем делать это здесь? В замке, где все на виду? И добро бы она заколола свою хозяйку или застрелила в порыве эмоций, так ведь нет — она сначала раздобыла яд, потом подсыпала его в миндаль, принесла его хозяйке. Все это выглядит спланированным.

— Только планировала не мисс Олдридж, а кто-то другой, — подал голос доселе молчавший мистер Грей.

— Но почему в замке?.. — пробормотал Стрикленд еле слышно. — Самое неподходящее место для убийства. Надо бы мне на кухню наведаться, посмотреть на кладовую, где миндаль хранится. И еще поговорить бы со слугами. Конечно, время позднее, но мало ли, вдруг кто-то что-то видел или слышал.

— Я поговорю со слугами, если хочешь, — вызвался мистер Грей. — А тебе лучше остаться здесь — сейчас мисс Олдридж придет. А я наведу справки и вернусь. Вдруг обнаружится что-то важное для дела.

— Да, Артур, если тебя не затруднит, это бы сэкономило нам время, — согласился Стрикленд.

— Не затруднит.

Сообразив, что вот-вот их с инспектором оставят наедине, Джейн чуть не запаниковала. Видимо, на ее лице отразилось замешательство — мистер Грей тотчас предложил:

— Мисс Стэнли, позвольте отвести вас в большую гостиную к остальным.

— Я... Нет. Я подожду здесь, — стоило Джейн услышать это предложение, как страха словно и не бывало вовсе.

В конце концов, с чего бы ей, мисс Стэнли, бояться Стрикленда?! Это он ее должен бояться — вон как ночью сбежал, стоило лишь предложить ему снять пиджак.

Воспоминание было смешное. Джейн улыбнулась.

— Как скажете, мисс Стэнли, — поклонился мистер Грей.

В камине, треснув, переломилось полено.

Стоило мистеру Грею покинуть комнату, как здесь сделалось совсем тихо.

Только огонь тихонько гудел в камине, да потрескивали угли. И в ушах Джейн раздавался учащенный звук: «Тук-тук, тук-тук». До бесконечности. Это, что же, она все равно боится?

— Что вы такое рисуете? — спросила девушка, поднимаясь с кресла — она как никто знала: со страхами проще всего сладить, если всякий раз смотреть им в глаза, а не убегать со всех ног, чуть что пойдет не так.

Стрикленд поспешно встал следом за ней, в очередной раз выдав свое превосходное воспитание, которое так страстно отрицал.

— Так. Ничего особенного, — инспектор спрятал за спину блокнот. — Просто мне лучше думается, если чертить на бумаге какие-нибудь каракули.

— Вы только что отвели взгляд, — заметила мисс Стэнли, — вам не стоит садиться за карты, мистер Стрикленд. Проиграете.

— Да я и не собирался.

— Можно мне взглянуть на ваши каракули? — Джейн протянула руку. — В конце концов, это ведь мой блокнот.

— Это лишнее, мисс Стэнли, — упорствовал инспектор. — Если вам так нужен блокнот, позвольте вырвать из него листы с важными записями.

— И каракулями? — подсказала Джейн.

— И каракулями, — подтвердил Стрикленд.

— Вы меня до предела заинтриговали.

Чудное дело — чем больше инспектор смущался, тем спокойней становилась мисс Стэнли.

— Знаете, мистер Стрикленд, ваше упорное нежелание показывать мне блокнот, наводит меня на очень странные мысли, — Джейн коварно улыбнулась.

— И на какие же? — попал в расставленную ловушку инспектор.

— Например, что вы рисовали в своих раздумьях даму в неглиже и теперь очень этого стесняетесь.

— Мисс Стэнли! — уши Стрикленда стали бордовыми. — Вы... как вы можете о таком даже думать?!

— Я ошиблась? Тогда чего же вы боитесь?

— Ничего я не боюсь, просто не желаю показывать вам.

— Но теперь вам обязательно придется очистить свое имя, а то я продолжу думать про раздетую даму!

— Мисс Стэнли, мне только одно хочется знать — как с вами справляются ваши родители? Вы же... — Стрикленд сдался и протянул Джейн блокнот.

Девушка тут же принялась переворачивать листы, пока не добралась до тех самых каракулей.

— Какая красивая... — зачарованно произнесла мисс Стэнли, разглядывая рисунок. — Вы еще и рисовать умеете?

— Я бы не назвал это умением, — скромно заметил Стрикленд. — Рисовать я научился только розы и больше ничего.

— Зато в совершенстве.

Джейн разглядывала нарисованный цветок. Казалось бы, карандашный набросок — небрежный, поспешный, — но роза была как живая. Даже капелька росы на лепестке словно переливалась. Того и гляди — скатится на пол.

— Почему именно розы? — спросила мисс Стэнли, вдоволь налюбовавшись.

— Так получилось, — пробормотал Стрикленд, забирая блокнот обратно.

— Вы же понимаете, что я не успокоюсь, пока не узнаю?

— Мисс Стэнли! — инспектор почти выкрикнул эти слова, а потом, словно устыдившись собственной горячности, извинился. — Простите. Мисс Стэнли, не понимаю, чего вы добиваетесь, — он шагнул к девушке и теперь стоял, глядя ей в глаза. — Зачем вам знать что-то обо мне? Я полицейский. И только, — теперь он говорил почти шепотом, и у Джейн мурашки шли по коже от его голоса. — Вас развлекает расследование — извольте. Я разрешил вам помогать... вопреки даже здравому смыслу. Но, ради всего святого, какой каприз заставляет вас допытываться до тех вещей, которые я не готов и не собираюсь открывать посторонним? Обратите свое внимание на мистера Грея. Он больше подходит для вашего кокетства. А я…

— А что делать, если меня интересуете вы, а не мистер Грей? И речь идет не про кокетство, — так же шепотом ответила ему Джейн, почти слыша, как от волнения ее сердце заходится в бешеном ритме.

Еще никогда мисс Стэнли не приходилось испытывать такого чувства. Сильнее, чем страх. Могущественней, чем азарт. Отчаянней, чем прыжок в бездну. И все это сосредоточилось в лихорадочно блестящих глазах молодого полицейского инспектора, которые внезапно сделались чуть ли не центром всего мира.

— Так что же, мистер Стрикленд, — повторила Джейн, пытаясь побороть охватившую все тело странную дрожь, — вы расскажете мне про розы?

Он не ответил. Лишь опустил голову чуть ниже, а потом вдруг резко прижался к ее губам в поцелуе. Болезненном, почти злом. Казалось, он нарочно пытается сделать Джейн больно. Хочет отпугнуть ее. Заставить передумать.

Его руки так стиснули талию мисс Стэнли, словно пытались раздавить.

Первая оторопь прошла быстро. Джейн сама обняла Стрикленда, прижимаясь к нему еще сильней, а потом… укусила его за губу. Он вздрогнул, попытался отстраниться, но девушка шепнула:

— Только попробуйте, — и сама потянулась к нему, заставляя вновь потерять голову.

Бедный инспектор. Он совершенно не знал, как сладить с упрямой мисс Стэнли. Или, может, уже окончательно сдался.

Злость ушла из поцелуя как-то совсем незаметно, перетекла в странную, хрупкую, болезненную нежность и бережность, от которой сжималось сердце, а душа словно парила где-то в небесах. Никто из них не знал, что делать потом. Но сейчас... сейчас между ними все было правильно. Они оба это знали, даже если и пытались отрицать...

В коридоре послышались шаги, вспугнувшие робкое чудо.

Стрикленд с видимым трудом отпустил Джейн, и она отошла подальше — к окну, поправляя сбитое платье, пытаясь пригладить растрепавшуюся прическу. Губы горели огнем, щеки пылали. Мисс Стэнли тут же сообразила, что брат обо всем догадается, стоит ему только взглянуть...

— Быстрее! — Джейн бросилась обратно, придумав, как быть и что делать. — Уберите экран от огня и поставьте кресло поближе к камину!

К его чести сказать, Стрикленд моментально понял ее замысел.

Когда Джордж завел в гостиную мисс Олдридж, Джейн сидела у самого огня, грела руки и делала вид, что отчаянно мерзнет. Для полного правдоподобия инспектор накинул плед ей на плечи, и мисс Стэнли уже основательно припекало. Зато ее румянец теперь можно было объяснить близосты камина.

— Мисс Олдридж, прошу садиться, — инспектор старательно делал серьезное лицо и даже слегка перегибал палку, но к лучшему — теперь он выглядел недовольным и сердитым, и никто бы не смог предположить, будто человек с таким лицом только что целовался с девушкой. — Мистер Стэнли, не могли бы вы отправить кого-нибудь за чаем? — распорядился он. — Ваша сестра мерзнет.

Джейн закатила глаза. Ну конечно, только чая ей сейчас и не хватает. И без того рискует свариться заживо.

— Благодарю, мистер Стрикленд, но мне уже лучше, и я не хочу чаю, — остановила она брата. — Я готова продолжать стенографировать.

Инспектор вручил Джейн блокнот и поспешно отдернул руку, словно боясь обжечься. Джордж тут же что-то заподозрил. Мисс Стэнли перехватила его изучающе-задумчивый взгляд. Ох, только бы не начал вмешиваться.

Джейн и сама не понимала, как именно вписать Стрикленда в свои планы на будущее. Она словно попала в неукротимую горную реку. Течение сбило ее с ног, и теперь осталось лишь одно — оставаться на плаву и молиться, чтобы рано или поздно удалось добраться до берега.

Все же это было увлекательно. Волнительно. Рискованно. Смело. В полном соответствии со вкусами Джейн. И поцелуй. ее самый первый настоящий поцелуй, оказался просто невероятным. Мисс Стэнли и не догадывалась, что такое бывает в реальной жизни, а не на страницах любовных романов. Но как вести себя дальше? Разум твердил, что нужно срочно разобраться с этим вопросом. Под угрозой ее мечта.

Противореча рассудку, сердце предвкушало грядущее объяснение с инспектором. И, возможно, новую прогулку. И поцелуи. И... Да какая разница, что будет потом, если сейчас так хорошо?! С мечтой можно разобраться позже. В конце концов, они могли бы вместе открыть свое агентство. И она могла бы учиться у Стрикленда. И расследовать дела вместе с ним. И... Джейн даже стало жарко от мысли, что еще может случиться. А ведь и двух дней не прошло с их знакомства. Как такое возможно?!

— Мисс Стэнли! — окликнули ее.

Карандаш выскользнул из рук и упал на пол. Джейн вздрогнула, с трудом стряхивая с себя любовный дурман. Стрикленд встал со своего места, подобрал карандаш и вручил его девушке.

— Мисс Стэнли, если хотите спать, то не смею вас задерживать. А если настроены работать, то работайте, а не витайте в облаках! — заявил он своим уже привычным сердито-деловым тоном.

Можно подумать, ничего и не случилось. Джейн на мгновение даже испугалась, что все ей только померещилось. Но губы ведь не могли опухнуть из-за фантазий.

— Итак, мисс Олдридж, вы понимаете, насколько серьезная ситуация сложилась лично для вас? — инспектор отвернулся от мисс Стэнли и принялся допрашивать злосчастную компаньонку почившей фон Герасимофф.

— Я... я никого не убивала! — заявила Мэри Энн, крутя в руках белоснежный платок, расшитый кружевом по краям.

— В таком случае, в ваших же интересах рассказать нам все подробности о том, как вы ходили за миндалем на кухню и возвращались обратно. Кого видели. С кем говорили. Где останавливались. Думайте, как цианид мог попасть в бонбоньерку мисс Герасимофф. Потому что если мы этого не поймем, то ваши дела будут очень плохи.

— Но... Хорошо, я скажу, только... — Мэри Энн прикусила губу. — Только ничего такого не было.

— Вы рассказывайте, рассказывайте. Было или нет — я сам решу, — велел ей Стрикленд, на глазах превращаясь в сурового полицейского, который допрашивает преступника. И сейчас, пожалуй, ему легко было дать на вид и тридцать лет, и даже больше.

Джейн заставила себя заняться делом.

«Нет, в самом деле, — ругала она себя, — ну поцеловались. Ну приятно. Но это не означает, что есть повод окончательно потерять голову. Ты — Джейн Стэнли. Ты будешь первой женщиной-детективом. И нечего глупостями заниматься!»

Тем временем мисс Олдридж, оставив в покое многострадальный платок, принялась за рассказ.

— Когда к мисс Герасимофф пришел мистер Уилсон, она отправила меня за миндалем. Злилась, что в бонбоньерке его не было, — девушка теперь нервно теребила пуговицы на манжетах платья. — Но, думаю, на самом деле она хотела поговорить с мистером Уилсоном наедине.

— Вы догадываетесь, о чем именно?

— Нет, — покачала головой Мэри Энн.

— Мистер Уилсон говорит, будто речь шла о рецензии на новую книгу мисс Герасимофф.

— Я сомневаюсь, что это настоящая причина. Мисс Герасимофф довольно часто встречалась с мистером Уилсоном. Договориться о рецензии они могли и в Ландерине. К тому же для этого вовсе не обязательно оставаться наедине.

— Быть может, они состояли в любовной связи? — невозмутимо предположил Стрикленд.

Джейн чуть не фыркнула, представив мисс Герасимофф в объятиях плешивого Уилсона. Надо же до такого додуматься!

— Нет, что вы! — эта идея показалась нелепой и Мэри Энн. — Мисс Герасимофф не считала мистера Уилсона достойным человеком. Она всегда обращалась с ним почти как со слугой и даже еще менее почтительно, а он ее побаивался. Делал все, что она ему приказывала.

— В таком случае, почему вам приказали уйти? Есть идеи? — спросил Стрикленд.

— Нет. Точнее... это даже не идеи. Я знаю, что мисс Герасимофф... у нее были дела, в которые она меня не посвящала. Да я и не хотела ничего знать. Возможно, это какие-то финансовые махинации или... не знаю. Почему бы вам не спросить об этом у мистера Уилсона?

— Непременно спрошу. Но начать решил с вас, — строго сказал инспектор. — Так давайте вернемся к тому моменту, как вы взяли бонбоньерку мисс Герасимофф и отправились на кухню за миндалем.

— Да, в общем-то, рассказывать особенно нечего. Я же все уже рассказала! Пришла на кухню. Нашла кухарку. Спросила, где миндаль. Кухарка отвела меня в кладовую, все показала и ушла. Я набрала миндаля и вернулась к мисс Герасимофф. Зачем вы опять об этом спрашиваете?

— Мисс Олдридж, если спрашиваю, значит, надо. Как долго вы оставались в кладовой?

— Не знаю. Минуту, наверное, — мисс Олдридж вновь принялась терзать свой многострадальный платок. — Насыпала миндаль, потом убрала мешочек обратно. Закрыла бонбоньерку и ушла. Много времени это почти не заняло.

— В кладовой вы уже бывали раньше.

— Да. Мисс Герасимофф раза два в день отправляет меня за новыми орехами.

— Тогда почему вы вчера не нашли миндаль? — Стрикленд напоминал ищейку, выискивающую след.

— Потому что мешочек переложили.

— По какой причине?

— Кухарка сокрушалась, что крыс недавно обнаружили. Пришлось все подвесить на веревки и разложить... — рука Мэри Энн резко дернула платок, раздался треск и оторванное кружево осталось зажатым в ее пальцах. — Нет. Нет! Я не убивала ее, — лицо мисс Олдридж стало совсем белым. — Она плохо со мной обращалась, но зачем мне ее убивать?!

— Потому что плохо обращалась? — вкрадчиво подсказал Стрикленд. — Вы останавливались где-то по дороге? Оставляли бонбоньерку? С кем-нибудь говорили? Отвечайте! Иначе мне придется поместить вас под арест до прибытия полиции!

— Н-н-нет.

Джейн показалось, что еще немного и мисс Олдридж лишится чувств. Отложив в сторону блокнот с карандашом, она принесла Мэри Энн воды. Та выпила ее одним махом, глядя куда-то в пространство застывшими глазами.

— Я никого не видела. Ни с кем не говорила. Вышла из кладовой, закрыла дверь. Поблагодарила кухарку и вернулась к мисс Герасимофф, — проговорила она на одной ноте, словно читала заученные реплики.

— В таком случае, у меня нет иного выбора, — Стрикленд посмотрел на друга. — Артур, ты не мог бы отвести мисс Олдридж в ее комнату и запереть дверь на ключ?

— Как скажешь, — ответил мистер Грей. И не было похоже, что его хоть немного смущает необходимость выполнять просьбы того, кто намного ниже по положению в обществе. — Мисс Олдридж, пойдемте!

— Вы же понимаете, что она лжет, — подал голос Джордж из своего кресла у камина.

— Прекрасно понимаю, — кивнул Стрикленд. — И даже могу предположить, кого она выгораживает.

— Баррингтон? — догадалась Джейн.

— Если мисс Чарминг говорит правду, то у этих двоих роман. Думаю, мисс Олдридж не травила свою нанимательницу. Иначе не проболталась бы про крысиный яд, который разложили в кладовой. Настоящий убийца такую ошибку не допустит... если не полный дурак, конечно, — заявил Стрикленд, глядя в огонь. — Мисс Стэнли, мистер Стэнли, не желаете ли провести для меня небольшую экскурсию на кухню? Пообщаемся с прислугой, заглянем в кладовую.

— Почему бы и нет? — охотно согласился Джордж, допивая свой виски.

— Я с вами, — заверила всех Джейн, досадуя, что Стрикленд позвал Джорджа. Инспектор опять словно ощетинился колючками и, по всей видимости, вспомнил о своем «далеко не блестящем происхождении и положении в обществе».

Выходить из натопленной гостиной в холодные коридоры замка было неприятно. Джейн поежилась, несмотря на прихваченный с собою плед, который инспектор накинул ей на плечи для конспирации.

Пасмурный короткий день закончился быстро. За окном уже несколько часов как стемнело и казалось, что наступила ночь, хотя время шло всего лишь к обеду. В холле, куда они спустились, оказалось совсем холодно. Джейн ускорила шаг, стремясь как можно быстрее оказаться на кухне — сейчас там готовили обед, а значит, в помещении было тепло и даже жарко.

Так и оказалось. Кухарка — миссис Клоуз и ее помощницы суетились у плиты. В воздухе витали умопомрачительные ароматы — специи, жареный лук, выпечка. Джейн поняла, что определенно проголодалась.

— Миссис Клоуз! — позвала она. — Миссис Клоуз!

— Мисс Стэнли! — радостно приветствовала ее кухарка — румяная, полная женщина, почтенных лет, чье лицо казалось добродушным и приветливым, да, впрочем, так оно и было на самом деле. — Мистер Стэнли! Неужто проголодались? Обед подадим через полчаса.

— Проголодались! Очень, миссис Клоуз! А я вообще скоро в обморок упаду, если вы, конечно, не дадите мне попробовать кусок своего фирменного пирога! — заверил кухарку Джордж и тут же, не дожидаясь разрешения, цапнул кусочек с блюда.

— Ох, вы такой же проказник, как всегда, мистер Стэнли! — ласково пожурила его миссис Клоуз. — А вы, что же стоите, мисс, берите и вы пирог. Вон какая худенькая. Точно призрак. И вы, сэр, тоже угощайтесь, — обратилась она к Стрикленду.

Джейн сама вручила инспектору кусок горячего и душистого чечевичного пирога.

— Миссис Клоуз, — обратилась она к кухарке, прожевав первый кусочек и жмурясь от удовольствия. — Самое лучшее в этом замке — это ваш пирог.

— Да уж вы как скажете, мисс Стэнли, — махнула рукой добрая женщина. — Но ведь вы не только за пирогом пришли, так?

— Да, миссис Клоуз, вечно вы видите меня насквозь, — закивала ей Джейн. — Нам нужно узнать, кто вчера вечером помог мисс Олдридж с поиском миндаля.

— Так я же и помогла, — ответила кухарка.

— Можно нам тоже заглянуть в ту кладовую? — попросил Стрикленд.

— Отчего же нельзя? Пойдемте, — миссис Клоуз подвела всех к двери, что таилась в дальнем углу. — Вот вам кладовая. Мешок с миндалем висит у потолка. Вон тот, — она показала пальцем на один из многочисленных мешков и свертков, висящих на веревках у самого потолка. — А теперь мне бы к печи вернуться, если позволите, а то не ровен час, что-нибудь пригорит.

— Подождите, миссис Клоуз, у меня есть пара вопросов, — остановил ее Стрикленд. — Скажите, долго ли мисс Олдридж пробыла в кладовой?

— Нет. А что ей делать в кладовке-то? Набрала орешков, подвесила мешок обратно и ушла.

— Вы видели, чем она занималась?

— Да я ж не следила. Мне-то зачем? — удивилась миссис Клоуз. — Но мешок висит на месте, значит, она убрала за собой.

— Мисс Олдридж приходила одна?

— Да.

— И, когда уходила, с ней никто не разговаривал, никто не останавливал, пусть даже ненадолго?

— Да тут, кроме меня, в ту пору никого и не было. Да и я пришла за тестом приглядеть, — она запнулась. — Хотя...

— Что-то все-таки было? — тут же заинтересовался Стрикленд.

— Мисс Олдридж не затворила до конца дверь. Я подошла прикрыть и услышала чей-то голос. Кажется, в коридоре она встретила кого-то.

— И кого же?

— Вот уж и не знаю. Мужчину. Не из слуг — это точно. Я наших по голосам знаю. А кто из гостей — не скажу. Я не выглядывала и к тому же говорили негромко.

— Спасибо, миссис Клоуз, — поблагодарил ее инспектор. — Скажите еще вот что — где вы держите крысиный яд?

— Да вон там, видите, банка в самом углу? — кухарка показала пальцем куда-то вниз, под полки. — Там так и написано — «яд», чтобы уж точно никто ни с чем не перепутал.

— Последний вопрос, миссис Клоуз, и можете идти. До вчерашнего вечера кто-нибудь из гостей, исключая мисс Олдридж, наведывался в эту кладовую?

— За всех не скажу. Кто-то мог приходить в мое отсутствие, но из тех, кого видела. Здесь частенько по вечерам бывает один джентльмен, из гостей, невысокого росточка, с тонкими усами и лысый.

— Уилсон?

— Наверное. Я не всех гостей знаю. Мне ж их не представляют. Но прежде он здесь не бывал — это точно. Прожорливый, как хомяк. И почему-то именно по ночам у него всегда наступает голод. Я бы такого непременно запомнила.

— Еще кто-то?

— Мистер Баррингтон. Заходил сюда пару раз в этот приезд. Очень вежливый и внимательный джентльмен. Один раз и вовсе пришел только чтобы поздороваться. А во второй раз попросил меня дать ему пирожное.

— Пирожное? — переспросил Стрикленд.

— Да. Сказал, хочет поднять настроение какой-то грустной даме.

— А мистера Баррингтона вы хорошо знаете, — заметил инспектор.

— Как же его не знать? Они с молодым хозяином выросли у меня на глазах! — добродушно ответила кухарка. — Ох и шустрые были. Везде шныряли. Вечно опаздывали к обеду, а потом таскали еду из кладовой.

— И что вы можете сказать про мистера Баррингтона? Каков он теперь?

— Очень достойный джентльмен. Судьба у него непростая, конечно. Шутка ли — любимую жену схоронить. Теперь вот совсем мрачный ходит, словно свет в оконце погасили. А прежде... — добрая женщина махнула рукой. — Жалко его... — потом принюхалась и воскликнув: — Ох, заболтали вы меня! — она припустила обратно на кухню, откуда и впрямь уже тянуло чем-то горелым.

— Значит, Баррингтон и Уилсон... — задумчиво пробормотал Стрикленд.

— И вообще любой другой из гостей, — исправил его Джордж. — Тут частенько по вечерам никого не бывает.

— Это верно. Но Баррингтон в замке уже не в первый раз. Он здесь наверняка каждый угол знает, каждый тайный ход... если уж он здесь часто бывал с вашим кузеном. — Стрикленд почему-то избегал смотреть на Джейн.

— И почему это важно? — спросил Джордж, которому никто не рассказывал подробностей про открытия сестры и инспектора в комнате Эвелин, как и про неизвестного, который в недавнем времени зачем-то наведывался в южную башню.

— А вы, мистер Стэнли, как хорошо знаете мистера Баррингтона? — спросил Стрикленд Джорджа, сделав вид, будто не заметил его вопроса.

— Не особенно. Я младше на три года, меня, как правило, в компанию не брали. А потом Сэмюэл и вовсе перестал приезжать, поэтому Джейн его почти не знает. Но то, что он изменился — точно. Прежде Сэм был изрядным заводилой и вечно придумывал проказы, за что им с Сайрусом частенько перепадало. А нынче из него и слова лишнего не вытянешь.

— Любопытная история, — Стрикленд вытащил банку с крысиным ядом и заглянул внутрь, потом протянул ее Джорджу. — Что скажете?

— Любопытная история, — в тон ему сказал Джордж. — То есть, я тоже об этом подумал, когда мисс Олдридж проговорилась про крыс, но...

— Что там? — Джейн попыталась заглянуть в банку, но ее отодвинули в сторону.

Стрикленд закрыл крышку и вернул яд на место.

— Цианистый калий, — сказал он.

— Новомодный крысиный яд, — кивнула Джейн.

— К которому любой из нас может получить доступ. — Джордж подошел к двери, потом вернулся. — Может, убрать его куда-нибудь? Если в замке убийца, вдруг он еще кого-нибудь отравит?

— Разумно, — Стрикленд опять вытащил банку. — Пусть она пока побудет у меня. Так надежней.

Предупредив кухарку о том, что забрали яд, они втроем отправились обратно в гостиную, а по дороге встретили Грея.

— Что-нибудь узнал? — тут же спросил Стрикленд, увидев друга.

— Кое-что. Но, честно говоря, не знаю, как к этому отнестись.

Снизу раздался оглушительный гонг.

— Обед, — вздохнула Джейн.

— К счастью, никакой срочности нет. Можем на время прерваться.

Стрикленд был абсолютно спокоен, даже расслаблен. Он вновь превратился в инспектора полиции и «ничего больше». Джейн ломала голову, не в силах понять — это он так хорошо играет на публику, или тот поцелуй был не тем, за что она его приняла. А чем тогда? Захотел поиздеваться над излишне настырной леди? Решил отпугнуть, а когда не вышло, сделал вид, будто ничего и не случилось? Предположив это, Джейн тут же почувствовала себя романтичной дурочкой. А ведь и правда. Что она делает? О чем вообще думает?! В какой момент желание принимать участие в расследовании заменилось весьма глупым стремлением заслужить одобрение инспектора Стрикленда? А после этого стоит ли удивляться, что женщин считают слабыми и глупыми созданиями. Она, Джейн Стэнли, своим навязчивым поведением лишний раз доказала справедливость подобного мнения. Как она вообще будет вести расследования с таким легкомысленным отношением к мужчинам?!

— Пойду переоденусь, — с самым независимым видом Джейн удалилась в комнату, где вызвала горничную и еще долго выбирала подходящее платье. Она твердо намеревалась показать Стрикленду, что для нее этот поцелуй ничего не значил. Так... небольшая блажь и не больше.