Ожог Крапивы

Глава 12

Попа-а-ала-а-сь! Моя бесследно пропавшая, но намертво зацепившая рыжая внекатегорийка нежданно-негаданно нашлась там, где искать и не подумал бы. Я-то уже собирался, раз у Зимы с Варькой все резко тип-топ стало, пуститься в вояж по всяким злачным местам с целью выследить и выцепить Алису в момент ее охоты на клиентов, а тут такое. Оказалось — она сменщицей у мозговой болячки Темыча все это время была, то есть, практически под носом у меня шастала, а я ни сном, ни духом. Бывают же в жизни совпадения такие. Аж обидно, что больше двух недель времени просрано впустую.

Хотя, учитывая какие мы зомбо-молодцы были после пахоты по ремонту с Зимой, не просрано. На кой бы я никакущий в постели этой рыжей дикарке сдался? А вот сейчас то, что надо, самое то момент. Теперь я от нее не отлеплюсь, пока аж прям воротить не станет. А может и не станет совсем, есть такая вероятность, чую прям. Ведь когда-то же это должно было опять со мной случиться. Тем более, что Зима походу больше мне не компания в похождениях по бабам.

Говорю же — я его сроду таким, каким он с первым же появлением Варьки стал, не видел. В том числе и таким, как сейчас. Его будто по ней размазало всего. Рожа такая бесшабашно счастливая, чуть не светится ярче солнца, аж народ весь оглядывается. Вокруг Варьки вьется, трется, выпендривается — ну чисто влюбленный малолетка. Обжимает без конца, такое ощущение, что если бы мог в себя запихать или на шею себе, как медаль, повесить, то так бы и сделал. А ведь с такой жопы началось…

В мерзко-памятное утро после самого унылого траха в моей жизни Варька ворвалась в квартиру Темыча, вереща нечто нечленораздельное и сходу его ножом проткнуть пыталась. В итоге, оказалась сама с порезанной рукой. Вся прихожая, кухня в кровище, ну чисто ужастик, а она кусалась и брыкалась, как одержимая, пока мы ее вдвоем усмиряли и первую помощь оказывали, а потом разревелась белугой и обвинила Зиму в убийстве брата.

С такого расклада мы оба прихренели и, перебинтовав руку по-быстрому, Артем понес на руках свою психованную разбираться, чё это за поклепы, а я остался кровь смывать.

Брат Варькин оказался жив, хоть кто-то и отметелил его знатно. А дальше было странное. Темыч Варьку с кучей ее барахла припер в свою квартиру, официально представив ее мне как свою девушку, которая теперь тут живёт. А она главное ему ни слова поперек! Вот только что проклинала и с ножом бросалась, а теперь молчит в тряпочку. Ни хрена не объяснив, Зима оставил меня за ней присматривать, а сам опарыша, брательника битого в смысле, в тачку усадил и увез куда-то.

Вернулся и опять же мне — все потом, вали домой, Крапива. А я то не слепой, вижу, что он себя едва контролирует — так заведен. Чуть не бегом в спальню к Варьке друг занырнул и дверь захлопнул. А я в полных непонятках остался, чего делать-то? Лезть вмешиваться, ведь явно какая-то нездоровая хрень происходит. Но быть кайфоломщиком — это же самое последнее дело, а с другой стороны вдруг Темыч себе на статью сейчас накайфует?

Постоял, послушал не начнутся ли вопли, потому как девушка в отсутствие друга особо счастливой не выглядела и вообще какую-то хрень мне про надзирателя прогнала, а потом махнул рукой и ушел. Да ну его нахрен встревать тогда, когда такие страсти бушуют.

А они ещё как бушевали и дальше, ещё двое суток почти штормило по всякому, пока вот эта тишь-благодать не воцарилась. И ладно, все хорошо и слава богу, теперь я смело своими делами могу заняться.

Я не смог сдержать торжествующего оскала, ощутив прямо таки сладкий мандраж предвкушения. Алиса-Лисеночек, я хоть наизнанку вывернусь, но ты в моей постели сегодня ночуешь. Ну или я в твоей, не важно, главное хрен кто из нас уснет.

А Максакова — дура безмозглая и змея ядовитая. Валютная проститутка, ага. А между съемом богатых иностранцев ящики в сраной палатке тягает и пиво с сигаретами продает. Видать в качестве физкультуры, ага.

Я аж жмуриться стал, позволив себе кайфовать, перебирая-щупая-лапая в воображении мою внекатегорийку и перестав улавливать разговоры Зимы и Варвары. Оно мне надо в их странные брачные игры вникать? То рычат, то воркуют, ну их в задницу.

Волосы Алиска в косу короткую заплела, а прядь одна непослушная вылезла. Солнечный луч в ней запутался, подсветил, будто живой язычок пламени у самой ее кожи. Вроде похудела ещё с той нашей встречи, ключицы остренькие сквозь футболку видны. Жилет рабочий висит на ней мешком, фиг угадаешь че-как под ним, но мне то гадать не надо. Я все помню, до мелочей, до зуда в пальцах, да так отчётливо, что от этих воспоминаний рискую начать хромать вот-вот. Э-э-э стопэ-стопэ, Антоха, переключаемся с сисек-писек на глаза, иначе до вечера яйца посинеют.

Пришлось даже тормознуть и башкой мотнуть, стряхивая чуток жаркое наваждение. Глаза, Антоха, глаза, глаза!

А глаза-то при дневном свете серо-зеленые оказались, но мне почему-то голубыми запомнились. Веснушек как будто прибавилось, сделав ее кожу ещё большим искушением, будто бархатистую поверхность взбитых сливок крупинками жженого сахара присыпали. Только взгляд какой-то усталый что ли, даже сквозь завесу гонора это ощущалось. Случилось чего? Разберемся.

Неожиданно сквозь похоть и предвкушение царапнуло что-то, встревожило. Может остаться стоило? Сразу поговорить и конкретики навести, а то ещё сквозанет сейчас моя внекатегорийка, а я бегай, ищи, со стояком наизготовку.

— Слушайте, а давайте с вас ужин, а я пока замок новый в Варькину дверь врежу? — крикнул в спины парочке, как только мы свернули в наш двор.

Смотаюсь по-быстрому обратно в палатку, договорюсь с Алисой насчёт вечера или хотя бы стребую адрес, если упрется. Ишь как зыркала, будто той ночью нашей что-то хреновое случилось или я накосячил. Или накосячил все же, сбежала же молча почему-то? Но как? В какой момент?

— Лады. — бросил Зима, глянув на меня благодарно. Ага, да мне смотрю можно не сильно-то торопиться, не сразу они ужином займутся, ой не сразу. — Ждем тебя через ча…

— Зима! — из-за угла выскочил Плотва, один из пацанов, поставленных Зимой присматривать за Варькиной квартирой, пока замок новый мы не врезали. — Там дверь подожгли!

— Мою? — удивился Темыч.

Я бы на его месте тоже прифигел. Это что за камикадзе надо быть, чтобы мою или его дверь поджечь?

— Не-а, ее! — ответил запыхавшийся Санёк, ткнув в сторону Варвары. — Андрюхе по кумполу стукнули, он отключился, а они…

Благость с физиономии Темыча тут же как ветром сдуло. Да ну мать же его так-раз так! Походу моим сладко-пошлым планам облом светит.

— И это… на стене там всякое ей написали. Типа бабок не будет — они ее всей бандой по кру… — зыркнул на и так перепуганную Варвару пацан.

— Цыц! — оборвал его Зима. — Дверь сильно сгорела?

— Ну, замок там уже точно не нужен, — фыркнул болтун, и Варька окончательно побелела, но тут уже взялся командовать Темыч.

— Так, Варвара, ужин на тебе. Мы с Крапивой сейчас все ценное из твоей хаты вынесем, ко мне в гараж отопрем. Вход зафигачим пока. Даже если снова подожгут — чему там гореть, кроме ржавых труб и драного линолеума. — четко оттарабанил он, подтверждая мое пессимистическое предположение. Облом, как он есть во всей красе.

Темыч повел перепуганную не на шутку девушку в свой подъезд, оглянулся на меня и беззвучно, одними губами скомандовал “ наших собирай”.

Я кивнул, запихивая свое разочарование поглубже. Зима по всякой ерунде так бы не напрягся, а тем более общий сбор боевых сил на районе не объявлял бы.

— Мелкий! — окликнул я Санька, который уже намылился вернуться в Варькин подъезд. — Стой, мы тут уже дальше сами разберемся. Ты это… знаешь на рынке за остановкой где ларек Тиграна?

— Ага, пахан меня туда за пивом гоняет по выходным. — закивал Плотников.

— Супер. Короче, бери кого-нибудь из пацанов, если самому скучно и потусите там поблизости, пока я не приду. Там девушка работает, рыжая такая. Если до моего прихода она уйдет, то вы проследите куда.

Санёк уже открыл рот, но я выставил перед его лицом указательный палец, пресекая все вопросы.

— Ладно, — смирился пацан, — Но мне родаки разрешают только до одиннадцати гулять.

— До этого времени я сто процентов приду, не ссы. А если нет — беги домой, сам разберусь тогда. Родителей слушаться надо.

— Понял! — крикнул Санёк, срываясь с места.

— Только смотри, чтобы без палева! — крикнул я ему вслед и со вздохом пошел собирать наших.

К ларьку я вернулся уже в десять вечера, вот только к тому моменту был практически в бешенстве. Узнать, что Зима, мой лучший друг с детсадовски-сопливых времен, впрягся, считай, за сраного барыгу, Варькиного брата, опарыша бледно-говнистого, это то ещё, сука, открытие. Вписатся за мразь, нелюдя, который наркоту толкал, то есть делал то, за что мы всех тупо в землю втаптывали на нашем районе! Да, строго говоря, конечно не за него впрямую, а за свою девушку, его сестру, на которую долг этого уёбка Самвел решил повесить. Но сам факт! Мало того, что вписался, так и мне ни слова не сказал, пока вот так уже не приперло! Объявил, на общих, блядь, основаниях. Типа — кто со мной, тот герой и друг до гроба, кто нет — гуляйте мимо, претензий не имею. Так друзья реально поступают? Это что, охерительный такой типа выбор: хочешь будь моим другом, пока все норм в жизни, а хочешь — бросай, как в дерьмище влип? Как по мне — по-другому все обстоит. Родителей не выбирают, а друзей — да, но только единожды. А дальше жопой не виляют, если уже друг, то до конца.

Короче, на общем сходняке я, конечно, топил за Зиму, потому что друг есть друг, даже если он внезапно долбоёб на всю голову по причине чертовой любви, но как разошлись за малым ему не втащил. И до сих пор аж колбасило от злости, пусть друг и повинился. Козе в трещину его извинения, не хер раньше молчать было и жопой, а точнее хером, думать!

— Все, пацаны, домой валите, — буркнул Саньку с приятелем, найдя их на лавке в сквере, откуда ларек с моей внекатегорийкой было четко видно. Сунул мелким пару купюр. — На мороженное. Не дай бог узнаю, что курево или пиво купили!

— Не-не, Крапива, ты чего! — выкатили они на меня честные-пречестные зенки. — Только это… Крапива, мы тебе тут кое-что сказать ещё хотим.

— М? — тормознул я и обернулся.

— Походу твою рыжую вон из той тачки ещё пасут. — незаметно указал на припаркованную у обочины серую “Хонду” Санёк.

— Уверен? — переспросил я, присматриваясь сидевшему за рулём типу.

Крепкий, бритый налысо, высокий похоже, вон макушкой крышу тачки подпёр. И правда, то и дело зыркает на окошко ларька, за которым мелькает силуэт Алиски.

— Ну очень на то похоже. — пожал плечами пацан.

— Ладно, дуйте домой. — велел я мелким и покачал головой, разминая шею.

Пойду-ка я покалякаю с этим субъектом, узнаю чего он буркалами наглыми мое натирает. А не узнаю, так хоть душу отведу. Очень в этом нуждаюсь сегодня, аж кулаки зудят.