Охота на дракона

13. Лес

— Вставай! — Рикус сурово глядел на Агиса. — Сейчас не время отдыхать!

— А ты мне не указывай, — ровным голосом ответил аристократ, вытирая пот со лба. Когда захочу, тогда и встану.

Они находились высоко в кольцевых горах. Их путь лежал вверх по узкой террасе. По одну сторону уходили в небо неприступные скалы, по другую — пропасть глубиной, наверно, в целую милю. Внизу раскинулась долина Тира. А впереди скрывалась цель путешествия — колдовское копье, о котором перед смертью говорил Ктандео. Лишь оно могло оборвать жизнь короля-колдуна.

— Мы идем слишком медленно, — сказал Рикус.

Здесь, высоко в горах, было довольно свежо. Одетый в свою обычную набедренную повязку и пару крепких сандалий, мул дрожал от холода. А тут еще ветер… Не так давно он гордо отказался от предложенной Агисом теплой одежды. Тогда он согласился взять лишь костяной топор с двумя лезвиями.

— Анезка ушла вперед, — продолжал Рикус, показывая на конец террасы.

— Если мы ее потеряем, нам никогда не найти ни Нока, ни этого чертова копья!

— Она вернется, — заверил его Агис.

Хотя с точки зрения мула аристократ оделся чересчур роскошно — высокие ботинки на толстой подошве, кожаные брюки, рыжая безрукавка и шерстяной плащ — Рикус был вынужден признать, что, во всяком случае, его спутник не мерзнет.

— Женщинам надо отдохнуть, — заявил Агис, глядя через плечо на Садиру и Нииву.

Рикус поднял глаза. Садира, тоже одевшая кожаные штаны и шерстяную накидку, уже почти догнала мужчин. Где-то в усадьбе Агиса она разыскала похожую на корону шляпу с модными завязками, спускавшимися вдоль носа и перекрещивающимися на щеках наподобие маски. В подобных шляпах любили ходить молоденькие аристократки, и мула раздражало, как быстро Садира переняла эту, как он считал, дурацкую моду.

Вслед за полукровкой шла Ниива. В поместье Агиса, хоть что-то для столь крупной женщины нашлось, разумеется, только среди одежды рабов. Впрочем, Нииву не слишком огорчили простые, но теплые брюки и грубый шерстяной плащ. И она была совершенно счастлива, когда Агис подарил ей новый трикал с острым стальным лезвием. Все это раздражало Рикуса, пожалуй, даже сильнее, чем новая шляпка Садиры. Этот Агис Астикла прямо из кожи вон лез, пытаясь завоевать их доверие.

— Похоже, женщины будут покрепче тебя, — презрительно заметил Рикус. — Они, по крайней мере, не уселись отдыхать.

Несмотря на свои слова, мул прекрасно понимал, что сейчас испытывал его спутник. Когда начался подъем в горы, они все как один почувствовали затрудненность дыхания и странную усталость. И чем выше они забирались, тем труднее становилось дышать. Голова буквально разламывалась от боли, легкие горели от каждого мучительного вдоха, воздуха не хватало, а ноги подкашивались от переутомления. Но если за долгие годы рабства Рикус, Ниива, Анезка и, отчасти, Садира привыкли к трудностям, то Агису сталкиваться с ними приходилось куда реже.

Не обращая внимания на Рикуса, аристократ вытащил из своего заплечного мешка бурдюк с водой. Бурдюк был наполовину пуст — последний раз путешественники натолкнулись на ручей почти три дня тому назад.

— Сейчас не время пить! — в гневе вскричал Рикус, когда аристократ развязал бурдюк. — Оставь воду в покое!

— Я ее несу, — буркнул Агис, — и я буду пить, когда хочу!

— Вода уже кончается! — прорычал мул, подходя к Агису.

— Ничего, — пожал плечами сенатор, — нам еще надолго хватит. Кроме того, я много времени провел в пустыне. Как только нам понадобится, я найду воду. — Он окинул взглядом каменистые склоны и добавил, — во всяком случае, до того, как мы умрем от жажды.

С этими словами он поднес бурдюк к губам.

— Мы все погибнем из-за твоих господских замашек! — рявкнул Рикус, протягивая руку к бурдюку.

— Что это ты задумал? — отодвигаясь, спросил Агис.

— Ты опасен, — сказал мул. — И в первую очередь для нас самих! Но я не дам тебе нас погубить! — быстрым движением он схватил бурдюк за горловину.

— Рикус, — издевательски спокойным тоном сказал Агис, не отпуская бурдюка. — Если мы будем продолжать в том же духе, то разольем остатки воды, — вот и все.

— Чем это вы тут занимаетесь? — воскликнула Садира, подходя к мужчинам.

— Я не позволю тебе выпить воду! — заявил Рикус, не обращая на девушку никакого внимания. — Лучше я вылью ее на землю!

— Ты достаточно глуп, чтобы так поступить, — кивнул Агис, отпуская бурдюк.

— Мне следовало бы проломить тебе башку за такие слова! — взревел Рикус.

— Мне кажется, — невозмутимо повернулся к Садире Агис, — наш друг не мог бы лучше продемонстрировать свои самые ценные качества.

— Только не втягивайте меня в ваш спор! — воскликнула Садира. — Разбирайтесь сами.

— Если бы вы поменьше спорили, — заметила Ниива, — мы бы уже добрались до леса Хафлингов. Похоже, нам нужен предводитель.

Рикус улыбнулся своей боевой партнерше и самодовольно поглядел на Агиса.

— Хорошая мысль, — сказал он, завязывая бурдюк. — Пить будет, когда я скажу.

— Ниива сказала, что нам нужен предводитель, — нахмурился Агис, — но не о том, что им станешь ты.

— А кто еще? — высокомерно спросил Рикус. — Не ты же…

— Я больше года провел, познавая жизнь, в безводной пустыне, — сверкнул глазами Агис. — Сомневаюсь, чтобы у тебя была подобная возможность.

— Но мы в горах, а не в пустыне, — настаивал мул. — Кроме того, мне все равно, где и сколько времени ты провел. Я не собираюсь плясать под твою дудку!

— Ты слишком прямолинеен, — горячо возразил Агис. — Ты знаешь только один способ решения всех проблем — убить да побыстрее!

Рикус глядел на Агиса, не зная, что ответить. В том, что говорил аристократ, крылась изрядная доля правды: мул и вправду никогда не учился ничему другому, кроме искусства убивать. Впрочем, это ничуть не уменьшило его желания схватить сенатора за шиворот и швырнуть в пропасть.

— Ни один из вас в предводители не годится, — сказала Ниива, осторожно обходя Садиру.

— Что ты такое плетешь? — вскинулся Рикус. — Может, ты нас возглавишь?

— Вполне возможно, — ответила Ниива. — Во всяком случае, я еще не забыла о Ноке и волшебном копье.

— С каких это пор ты так заинтересовалась копьем? — удивленно спросил Рикус. — Только не говорил мне, что тоже принимаешь участие в этой сумасшедшей затее убить Калака.

— А что я, по-твоему, здесь делаю? — спокойно отпарировала Ниива. Рикус нахмурился, замявшись с ответом. Мул полагал, что Ниива отправилась искать Нок просто потому, что туда направился он, Рикус. Ему и в голову не приходило, что у нее может быть и другая цель.

— Если тебе все равно, удастся нам убить Калака или нет, — нахмурился Агис, — то почему ты так хотел пойти вместе с нами?

— Чтобы защищать Садиру, — ответил мул. — Она спасла мне жизнь, и теперь для меня долг чести — отплатить ей тем же. И я буду защищать ее до последней капли крови.

— В таком случае, — ухмыльнулся сенатор, — почему бы тебе не повернуть назад. Я вполне способен сам защитить юную…

— Это ты забудь, — оборвал его мул.

Он ведь не сказал самой главной причины: ему просто хотелось быть поближе к Садире.

— Почему бы вам обоим не вернуться — сухо спросила Ниива. — Если нам не понадобиться останавливаться каждые пару миль и слушать ваши разборки из-за Садиры, мы доберемся до цели значительно быстрее.

— Ну, хоть не дерутся, — отметила Садира, — только спорят. Впрочем, спорить-то не о чем. Женщина может любить сразу нескольких мужчин.

Ниива закатила глаза.

— Так же, как Рикус любит одновременно, и тебя, и меня, — продолжала девушка, обращаясь к своей спутнице. — Но мы же с тобой не спорим!

— Вообще-то, — холодно сказал Ниива, — подругами нас не назовешь. И я бы не сказала, что Рикус меня очень любит. Я бы назвала его чувство несколько иначе… А вот и Анезка, — она показала на конец террасы. — Если мы хотим добраться до Нока, нам не следует отставать. А то ей надоест ждать.

Рикус сердито посмотрел на свою партнершу, но промолчал. Как всегда, Ниива ухитрилась буквально парой слов заткнуть ему рот.

Мул покосился на Анезку. Она стояла и с откровенным презрением разглядывала своих спорящих спутников. Потом, круто повернувшись, шагнула за уступ и исчезла из виду.

Рикус последовал за ней. Когда он добрался до конца террасы, то увидел, что хафлинг шагнула на узенький карниз, пересекающий совершенно отвесную скалу. Карниз был столь узок, что казался черной линий, протянувшейся по серому граниту. Он шел абсолютно прямо и где-то далеко в густой тени уходил за гребень горы.

Крепко прикрутив свой боевой топор к заплечному мешку, Рикус шагнул на карниз. Он был ненамного шире его ступни и покрыт тонким слоем земли и каменной пыли. Анезка двигалась по нему, с такой легкостью, словно шла по коридору, ведущему на главную арену Тира. Рикус мог только поражаться ее беспечности. Сам он каждую секунду ожидал, что карниз обвалится у него под ногами.

К своему глубочайшему удивлению, мул довольно быстро понял, что карниз вовсе и не собирается обваливаться, а из-за лежащей на ней земли гладиатор запросто может распроститься с жизнью. Дважды на первых же ярдах его ноги, обутые в кожаные сандалии, соскальзывали. Еще немного, и мул оказался бы внизу, на дно черной, казавшейся бездонной, пропасти. Мул повернул голову, собираясь предупредить того, кто идет за ним. Но, увидев Агиса, прикусил язык. Даже если бы мул и хотел помочь аристократу, он искренне сомневался, что его совет будет воспринят.

Решив держаться за скалу обеими руками, Рикус повернулся спиной к пропасти, ликом к стене. Медленно и осторожно, сбрасывая вниз землю перед тем, как шагнуть, он двигался вслед за Анезкой. Когда-то мул слышал, что вниз смотреть нельзя — можно упасть. Потому он устремил взгляд вверх, к вершине пика.

Прошло совсем немного времени, и Рикус понял свою ошибку. Бескрайнее небо над головой наводило на мысли о бездонной пропасти под ногами. Позади осталась всего четверть пути, а мул уже ясно видел свое сорвавшееся со скалы тело. Видел, как оно ударяется на лету о выступы скал, делаясь все меньше и меньше, слышал, как затихает вдали эхо внезапно обрывающегося крика.

Рикус изо всех сил старался отогнать видение, но без особого успеха. Где-то на полпути ему привиделось, что вниз падает не он сам, а Ниива. Он видел, как, несколько раз ударившись о скалу, она молча, головой вниз, летит в пустоту. Мул потряс головой, но увы! Ничего не помогало. К своему удивлению, Рикус обнаружил, что у него дрожат колени. Он сделал еще шаг…

Вдруг его ноги действительно соскользнули. Издав душераздирающий вопль, Рикус еле успел вцепиться пальцами в скалу и удержаться на карнизе. Кружилась голова, дрожали ноги, перед глазами плыли белые круги. Мул закрыл глаза и прижался лбом к скале. Он вцепился в выступы так, что от напряжения побелели пальцы.

— Что случилось? — спросил подобравшийся к мулу Агис. — Тебе помочь?

— Нет! — прошипел мул, не открывая глаз. — Со мной все в порядке. Как Садира и Ниива?

— По-моему, лучше, чем мы, — ответил Агис. — Они предусмотрительно связались веревкой.

— Что?! Это же глупость! — воскликнул Рикус, наконец-то решаясь открыть глаза. — Если одна из них упадет, она потащит за собой и вторую!

По мрачному лицу Агиса градом катился пот. Холодный пот страха. Как и Рикус, он судорожно цеплялся за скалу. Колени тоже дрожали, хотя не так сильно, как у мула.

Рискуя потерять равновесие, Рикус откинул назад голову в надежде увидеть женщин. Они действительно связались веревкой и теперь двигались по карнизу куда спокойнее, чем мужчины. Сперва вперед выходила Ниива, а Садира страховала ее. Колдунья была готова в любой момент произнести заклинание, которое не даст им упасть вниз. Когда веревка заканчивалась, Ниива находила подходящее местечко и в свою очередь подстраховывала девушку.

— Идея совсем неплоха, — одобрительно заметил мул.

— Может, и нам попробовать? — предложил Агис.

Рикус кинул взгляд за плечо, на свой мешок, покосился на черный провал под ногами.

— Ты готов вытащить веревку из мешка?

— Нет… — честно ответил Агис.

— Я тоже. Придется идти, как придется. Поодиночке, — и, собравшись с духом, мул двинулся дальше.

Вскоре он почуял какой-то странный запах — с подобным он не встречался никогда в жизни. Этот запах казался и сладким, и горьким одновременно. В нем чувствовался аромат благовоний, и в то же время — вонь тухлого мяса. Рикус посмотрел вперед. Там, где карниз пересекал гребень, их поджидала Анезка. А за ней, вдоль всей скальной гряды, тянулось причудливое необычного вида зеленое облако. Казалось, оно висит над землей. Порой его отростки напоминали Рикусу ветви тех редких деревьев, которые ему довелось видеть в долине Тира. Но те не качались и не извивались, как эти.

Подойдя поближе, мул услышал визг и хохот каких-то неведомых животных. В лицо ему ударил ветер: он принес с собой нечто незнакомое — холодный мокрый туман. В воздухе пахло дождем, и теперь Рикус видел, что странное облако, окутавшее гребень, это верхушки могучих деревьев. Деревьев, которым не стоялось на месте. Деревьев, танцующих вместе с ветром. Но все равно деревьев. Перед ним был лес.

Мул даже не смог бы сосчитать, сколько раз, переваливая через очередной гребень, он ожидал увидеть впереди легендарный лес хафлингов. Но каждый раз его взору открывались все новые и новые голые горные склоны.

— Мы пришли! — радостно закричал Рикус, с улыбкой поворачиваясь к идущему за ним Агису.

Позабыв об осторожности, он указал рукой на зеленые ветви.

И тут его нога соскользнула. Рикус зашатался, взмахнул руками, и с криком повалился спиной в пропасть. Перед глазами мелькнули голубое небо, черная вершина горного пика, навстречу помчались мрачные глубины глубокого ущелья. Как сквозь сон, Рикус услышал крик Ниивы и Садиры, и даже, вроде бы, сдавленный возглас Анезки. Снова перед его глазами мелькнула скала, а на ней — сосредоточенный Агис, направивший на него руку.

Рикусу казалось, что сердце его перестало биться. Ужас неминуемой смерти сжал горло. Он мечтал (единственное желание, которое могло возникнуть в этот ужасный миг) умереть от страха. Умереть до того, как его тело красными каплями размажется по дну ущелья.

Мелькнуло небо. И пропало. Впереди под мулом возник большой черный круг. Рикус влетел в него, и холодный ветер пронизал его до костей. Проносясь по черному беспросветному туннелю мул еще успел поразиться, откуда он взялся. В следующее мгновение тело Рикуса рухнуло на землю.

Невыносимая боль пронзила каждый мускул, каждую косточку. Мул ожидал забвения, смерти, но как ни странно, боль не прекращалась. Он почувствовал, что катится вниз по склону. А когда движение прекратилось и Рикус открыл глаза, то увидел зеленые папоротники и черную землю у себя под щекой.

Маленькие сильные ручки схватили его за плечи. Рикус поднял взор. Мягкие, знакомые черты; широко расставленные глаза хафлинга.

— Анезка? — удивился он, поняв, что может дышать.

Полурослик нахмурилась; потом кивнула. Упершись ногами в землю, она усадила мула. Увидев, где он очутился, Рикус даже задохнулся от изумления.

Горы с этой стороны оказались даже круче, чем в долине Тира. Вместо голых желтых осыпей склоны тут были покрыты густым лесом. Громадные темно-синие ели качались в необыкновенном, бесконечно повторяющемся танце. Красные стволы, разделенные вращающимися сочленениями скрипели и стонали, принимая по прихоти ветра разнообразные, порой весьма причудливые формы.

Под этими необычными елями росли маленькие деревца (во всяком случае, Рикус решил, что это деревья) с большими круглыми стволами, покрытыми белой корой. Из верхушек этих шаров тянулись кверху длинные тонкие стебли с похожими на маленькие сердечки листьями.

Мох гирляндами свисал и с больших деревьев, и с маленьких. На его темно-красных нитях обильно произрастали и кучки красочных грибов — по форме напоминавших колокола, каждый размером с кулак Рикуса. А землю ковром покрывала желтая трава. Вдали мул разглядел больше десятка подобных, покрытых обильной растительностью гребней.

Рикус даже не заметил, как к нему подошел Агис.

— Извини за жесткое приземление… Хорошо, что Анезка пошла с нами, — продолжал он, не слушая благодарностей мула, — без нее мы бы никогда не нашли Нок среди всех этих зарослей…