Охотник на воров

Глава 17

Как только Итан оказался на улице, он достал свой нож, тут же задрал рукав камзола и рубашки, и порезал себе предплечье.

— Веламентум экс круоре эвокатум. — Маскировка, наколдованная на крови.

Ему необязательно было чувствовать вибрацию заклинания во всем теле и на улице, чтобы понимать, что он сильно рискует. Заклинание позволит ему ходить по переулкам будучи не замеченным. Сефира с её головорезами смогут пройти мимо, даже не зная, что он был рядом. Но если колдун все еще охотится на него, заклинание может дать знать ему о местонахождении Итана. И Итан подозревал, что человек, обладающий подобным волшебным могуществом, смог бы увидеть его и сквозь морок.

Но он был готов рискнуть. Он направился в переулок Купера, где всё еще лежал Питч. Он не мог похоронить пса без того, чтобы не рассказать, что он сделал и почему. Но он мог, по крайней мере, оказать почести Питчу и перенести его туда, где пес обитал при жизни. Он поднял животное на руки и понес его к бочарне. Опустившись на колени, он положил его прямо около двери Генри, постоял с минуту, чтобы погладить шерсть в последний раз. Он не осмелился бы сделать больше.

Итан встал и ударил кулаком в дверь таверны. Рукава его одежды были всё еще закатаны и он снова достал нож, на случай, если столкнется с колдуном. Он держался узких улочек, даже, если это означало удлинить себе маршрут, и он старался двигаться бесшумно. Каким-то образом ему удалось добраться до Доусер и ни разу не пересечься ни с одним человеком, который хотел бы его убить. Маленькое чудо.

Он проверил дверь таверны, ожидая, что та может быть зачарована заклинанием и заперта. Но она оказалась открыта. Итан вошел внутрь. Он был осторожен, чтобы не дать двери громко захлопнуться, но при нажатии на ручку двери, он услышал голос Келфа, который окликнул из кухни,

— Кто там? — голосом, который дал бы Сефире лишнее время.

Он быстро порезал себя еще раз и сотворил второе заклинание, чтобы снять морок.

Бармен, вышел из-за стойки, держа в руке большой нож и осторожно глядя на дверь. В большом зале было темно. Огонь в очаге догорал, и почти все свечи, кроме нескольких, были потушены. Так что ему было бы трудно узнать Итана, тем более, что морок не проходит мгновенно.

— Это я, Итан, — немного подумав, но опустил рукава одежды, чтобы скрыть своё предплечье.

Келф опустил своё оружие, всё еще пристально вглядываясь в темноту.

— Итан? — Он помотал головой. — Ты до смерти напугал меня.

Итан направился к стойке бара и сел на один из табуретов.

— Мне очень жаль, Келф. Я не хотел будить Каннис.

— Не хотел? — спросил озадаченно Келф.

— Долго рассказывать, — сказал Итан, пока Келф продолжал смотреть на него. — Я попал в небольшую переделку и не хочу идти домой. Поэтому я подумал прийти сюда и прикорнуть на ступеньках; посторожить дверь.

Келф снова поднял нож.

— Может мне остаться? Без обид, Итан, но ты точно не самый лютый парень в Бостоне. Я мог бы подсобить тебе, если чего.

— Это славное предложение, Келф. Но я могу сам о себе позаботиться, даже лучше, чем может показаться на первый взгляд.

— Да я не сомневаюсь, — сказал бармен. — Ты у нас выносливый малый.

Итан ничего не сказал.

— Ладненько. Я тогда пойду. Я как раз всё закончил, — он сгреб свой камзол с барной стойки и двинулся в направлении двери. — Не хочешь запереть за мной?

— Пожалуй, — сказал Итан. — Доброй ночи, Келф.

— Доброй, Итан.

Как только Келф покинул таверну, Итан вернулся к двери, порезал свою руку еще раз и наложил охранное заклинание на дверь. В темноте, ярко светясь, вновь появился Реджи. Заклинание загудело в воздухе; возможно, эта вибрация была видна и на улице. Но как и в случае с мороком, Итан полагал, что охранное заклинание стоило риска.

Убедившись, что таверна этой ночью будет в безопасности, он подбросил еще одно полено в огонь, передвинув два кресла к камину, и соорудив из них нечто похожее на кровать. У него не было никакого одеяла, а вся его одежда, которую он забрал из дома Элли была все еще сырой, но он подумал, что тепло от очага достаточно согреет его, чтобы он смог заснуть.

Однако, как только он устроился, то услышал, как над головой заскрипели половицы, а потом послышались шаги на лестнице.

— Келф? — раздался голос Каннис.

— Нет, это я.

— Итан? — Она спустилась по лестнице, завернувшись в халат. — С тобой всё в порядке?

— Да, со мной всё нормально. Долгая выдалась ночка.

— Мне не нравиться, как это звучит. Я думала, ты не сможешь оставаться здесь, пока не закончишь работать на Берсона.

— Так и было. Теперь я предпочел бы не оставлять тебя в одиночестве.

Она нахмурилась.

— И это мне тоже не нравится.

Он кивнул, думая о Питче и у него перехватило горло.

— Чародей взял в заложники Холина. Я сумел вызволить его, и себя… но мне пришлось совершить для этого нечто ужасное. После, я побоялся идти домой, и я испугался, что если я не пришел бы сюда, ты была бы следующей.

— Почему ты не поднялся наверх?

— Не хотел тебя будить. Кроме того, я поставил защиту на дверь. Я хочу убедиться, что она держится, и хочу иметь возможность снять ее утром перед приходом Келфа.

— Значит, сегодня вечером ты был с Элли, — её предположение звучало скорее как утверждение.

— Был. Я принес Холина и…

— Понятно. Полагаю, эта одежда тоже от неё.

Итан почувствовал, как его щеки зарделись румянцем.

— Каннис, я весь промок до нитки. Я…

Она подняла руку, заставляя его замолчать. Затем она наклонилась и быстро поцеловала его в губы.

— Я сказала же, что понимаю, — прошептала она. — Ты был с Элли, и вместо того, чтобы оставаться там, ты пришел сюда.

— Да, её рагу просто ужасно.

Каннис толкнула его в здоровую руку, сверкая глазами и в то же время улыбаясь.

— Твоя одежда мокрая, — говорит она, аккуратно дергая его за рубашку. — Пойдем наверх и снимем её.

Он перехватил её взгляд.

— Я не ради этого сюда пришел.

— Знаю, — она взяла его за руку и вновь потянула.

Однако он не встал.

— Хорошо, но сначала поговори со мной.

Ее улыбка погасла, хотя она продолжала держать его за руку.

— Что такого ужасного ты сделал?

Слеза скатилась по щеке, потом еще и еще.

— Мне пришлось использовать убийственное заклинание, чтобы уйти, у меня не было выбора. Мне пришлось… убить Питча, — он отвернулся и из его груди вырвался стон. — Он появился как раз вовремя. Как будто знал, что нужен мне.

Он закрыл лицо рукой, не в силах сдержать слез.

— О-о, Итан, — сказала она, и голос надломился на его имени.

Она опустилась на колени рядом с ним и провела свободной рукой по его волосам. Он знал, что она порывается что-то сказать, но отчетливо понимал, что ни какие её слова не смогут залечить его рану.

Они оставались в таком положении несколько мгновений, пока Итан не взял себя в руки. Наконец, он глубоко вздохнул, чувствуя себя слишком усталым, чтобы подняться по ступенькам в комнату Каннис. Если бы в этот момент сквозь его оберег прорвался чародей, то Итан был бы беспомощен в схватке с ним.

— Пошли, — сказала Каннис, вставая и дергая его вновь за руку. — Тебе нужно поспать.

Он кивнул и позволил ей вести его вверх по лестнице к себе в постель.

Он плохо спал. Сон его тревожили странные мрачные видения. В какой-то момент ему приснилось, что он снова боролся с колдуном. Жгучая боль сдавила ему грудь и голову, и была настолько сильной, что он, закричав, проснулся сам и разбудил Каннис. Она обняла его и пела ему, пока он, наконец, не уснул. Однако худший сон пришел к нему позже. Он был в переулке Купера, идя в направлении лавочки Генри. Посреди улицы стояла Шелли, уставившись на него своими бледными глазами и оскалив зубы. Итан назвал ее по имени и присел на корточки, протягивая руку для того, чтобы она его обнюхала. Но она зарычала, шерсть на ее спине и шее встала дыбом. А затем она повернулась и потрусила прочь.

Итан проснулся с болью в груди, которая, он боялся, никогда не уйдет. Он был один, хотя слышал как Каннис двигалась на лестнице. Сквозь закрытые ставни просачивался дневной свет, а снизу доносился аромат жаренного бекона. Он понимал, что должен вставать; он уже и так долго проспал. Но он не мог заставить себя пошевелиться до тех пор, пока дверь не распахнулась и Каннис просунула в комнату свою голову.

— Я хотела дать тебе поспать, но Келф уже здесь и он не может войти. Я сказала ему, что дверь заклинило, и я пытаюсь её открыть, но он уже становится подозрительным.

Итан сел, провел рукой по волосам.

— Я сейчас спущусь. Который час?

— Рано еще. Прошел час-другой с рассвета. Извини.

— Не надо. У меня есть чем заняться. Тем, что не может ждать.

У Итана вошло в привычку оставлять в шкафу Каннис сменное белье и одежду. После того, как она спустилась в таверну, он порылся и нашел: бриджи, белую рубашку и коричневый жилет, даже пару чулок. Его сапоги были еще влажные, но сменной пары не было. Он осмотрел свою руку, которая была покрыта свежими шрамами из-за всего того колдовства, которое ему пришлось творить последние несколько дней, и посетовал, на имеющуюся заколдованную дверь. Вспомнив про Дженнин коровяк, он достал мешочек из кармана мокрой одежды, которая лежала в куче на полу у двери Каннис. Затем он пошел в таверну.

— …Да сломай ты её уже, потом починим! — услышал он, как разорялся Келф по ту сторону двери, когда спустился вниз.

Каннис взглянула на него, широко раскрыв глаза.

— Нет, Келф! — крикнул Итан. — Думаю я смогу совладать с дверью.

— Итан! — сказал бармен. — Чего ты сделал с этой проклятущей дверью?

— Да, я и сам не знаю, дай мне минуту.

Ему претила даже сама мысль об использовании хотя бы одного листочка коровяка для этого, но ему не хотелось пускаться в объяснения с Келфом, почему у него засучен рукав и зачем ему нож.

— Экстегимен экс вербаско эвокатум. — Снятие оберега, наколдованного на коровяке.

Чувствуя вибрацию волшебной силы и видя Реджи, он смущенно глянул на Каннис, хотя она, конечно, ничего такого не заметила.

Келф еще какое-то время повозился с дверной ручкой и ключом, прежде чем дверь открылась.

— Должно быть, затвор застрял, — сказала он, когда Келф решительно вошел в таверну, сердито оглядев по очереди Итана, замок и Каннис.

Бармен покачал головой, поглядывая на дверь.

— Когда я запирал дверь, такого прежде не случалось.

Он снова покачал головой и побрел на кухню. На лице Каннис появилась улыбка, которая тут же исчезла. Она подошла к Итану и поцеловала его в лоб, нахмурившись.

— Ты не очень хорошо спал.

— Да, но я все же поспал. А это уже что-то.

— Поешь что-нибудь, прежде чем уйдешь.

Он последовал за ней к бару, где его уже на тарелке поджидали гренки, жареные яйца и бекон. Он быстро поел и запустил руку в карман за шиллингом.

— Даже не смей, — предупредила его Каннис.

Итан улыбнулся.

— Спасибо.

— Куда ты теперь? — спросила она, лицо её было очень серьезным.

— Собираешься ходить за мной по пятам, чтобы убедиться, что со мной ничего не стрясется?

— Если придется.

Он наклонился вперед, чтобы поцеловать её. Но она положила руку ему на грудь, останавливая его порыв.

— Итан, расскажи мне.

— А что хорошего это принесет тебе, если ты узнаешь? Ты действительно считаешь, что можешь уберечь меня от…

Из кухни появился Келф, таща на своих могучих плечах бочку эля. Он со стуком поставил её на стол, посмотрел на них, переводя взгляд с одного на другого, а затем вернулся на кухню, бормоча что-то себе под нос.

— Я понимаю, что не могу тебя защитить от всего и всех, — серьезно сказала Каннис. — Но может быть я смогу сказать тому, кто сможет.

— Не уверен, что найдется хотя бы один человек, который смог бы противостоять чародею. Но, если это имеет значение, я собираюсь утром поговорить с Сайрусом Дерном. А затем с Эбенезером Макинтошем. А после этого еще не знаю, что буду делать.

— Хорошо. Имеет ли смысл говорить, чтобы ты был осторожен?

Он встал, поцеловал её и подобрал свой камзол, валяющийся на барной стойке.

— Наверное, нет, — сказал он, направляясь к двери.

Дождь прекратился, но тучи по-прежнему висели низко над городом и лужи, казалось, заполнили все переулки. Воздух посвежел снова, а резкий ветер с грохотом открывал двери и окна таверны.

Он не знал чего ожидать, когда добрался до особняка Дернов. Было всё еще раннее утро, поэтому Итан был уверен, что оба, отец и сын, не успели еще покинуть дом и отправиться к себе на верфь.

Однако когда Итан подошел к дому, к немалому удивлению охотника там его поджидала Сефира со своими приспешниками. Когда Найджел заметил Итана, то ухмыльнулся и что-то сказал Сефире, наверное, предупреждая о приходе Итана. Она махнула рукой, на её лице появилась хищная улыбка. Итан чуть запнулся, но продолжил идти, надеясь, что Сефира не настолько смелая, чтобы убить его здесь, в богатой части Северной Оконечности, при свете дня. Как он и сказал Каннис, не было никакого смысла, просить его быть осторожным.

Как только Итан подошел к дому Дернов, перед ним тут же выросли Найджел с двумя дружками. Итан остановился, и бандиты остались стоять там, где стояли. Но ухмылка Желтоволосого говорила Итану, что он бы с удовольствием воспользовался возможностью продолжить с того, на чем они закончили предыдущим вечером, когда Пелл с шерифом прервали их.

— Тебе здесь не рады, Итан, — сказала Сефира, выступая из-за спин своих головорезов и подходя к нему.

Одета она была вновь в свою привычную одежду — в длинное пальто до пят, обычные бриджи, рубаху и жилет, — но аромат её духов сирени слышался сильнее, чем обычно. Может быть, Итан не привык видеть ее в столь ранний час, или, может быть, она решила душиться больше обычного, когда посещает таких богачей, как Дерны. Так или иначе, это было слишком, и никто столь ненавистный, как это женщина, не должны источать такой сладкий аромат.

— А ты со своими парнями нынче в телохранителях у Дернов, Сефира? — спросил Итан. — Тебе всё трудно смириться, что я начал отбирать у тебя богатую клиентуру?

Она рассмеялась.

— А ты и впрямь идиот, не так ли? Ты думаешь, что сейчас в полной безопасности, потому что день на дворе и ты в окружении домов, принадлежащих добрым горожанам?

— На самом деле, да, так я и думаю, — сказал он, понизив голос. — Но я думаю так еще и потому, что у меня есть источники для колдовства, которые не требуют проливать кровь. И они позволят мне сделать так, как я поступил прошлой ночью, с помощью пучка травы, которую я использовал, чтобы удержать дюжину твоих здоровяков. Я могу тебя убить, не сходя с этого места, не вынимая ножа, не издав ни звука. Будет выглядеть так, будто я напугал тебя до смерти.

Её лицо слегка вытянулось, и Итан был уверен, что увидел страх в её глазах. Она быстро опомнилась, как всегда. Но он успел насладиться моментом.

— Чего ты хочешь? — спросила она.

— Я пришел поговорить с Сайрусом Дерном. Но я был бы не прочь узнать, что здесь делаешь ты.

Сефира разгладила свой жилет.

— Ну, а я не собираюсь ничего тебе объяснять, и Дерн попросил нас держать тебя подальше от него.

— Так вы его заправские охранники, — сказал Итан. — Почему Дерн меня так боится?

Ну, конечно же, ему был известен ответ на этот вопрос, но он хотел знать, что торговец сказал Сефире. Не то чтобы он действительно ожидал, что она удовлетворит его любопытство.

— Он не боится тебя. Тебя вообще никто не боится, Итан. Он просто не хочет видеть тебя. Видимо, ты побеспокоил его как раз в самый разгар его деловых переговоров у него в кабинете. — Она покачала головой. — Как это было глупо с твоей стороны. Но опять же, это у тебя в привычке, превращать во врагов не тех людей.

— Мне трудно поверить, чтобы ты пришла сюда с Северной оконечности только для того, чтобы держать заклинателя, который то ли может, то ли нет, появиться у дверей Сайруса Дерна. Что ты здесь делаешь, Сефира? Какие у тебя с ним дела?

— Итан, — промурлыкала она, подойдя ближе и наклонившись вперед так, что её лицо было всего в дюйме от его.

— Да, ты должно быть ревнуешь.

— Я полагаю, что у него и его отца есть связи с торговцами во всей Британской Империи, — сказал он, собрав всё воедино. — Я уверен, что они очень хорошо платят и им, было бы ценно найти союзника с твоим знанием всех темных закоулков этого города. Они могут даже обратиться к такой, как ты за помощью в споре с таким влиятельным человеком, как Абнер Берсон. Так любил ли на самом деле Сайрус Дерн Дженнифер Берсон? Или это была уловка, чтобы подобраться к её отцу?

Она смотрела на него со странной смесью удивления и тревоги. Наконец, она рассмеялась и покачала головой.

— Отправляйся домой, Итан, по добру — по здорову. Ты вмешиваешься туда, где ничего не смыслишь. — Она повернулась к своим людям. — Мы здесь закончили. — Взглянув опять на Итана, она вновь засмеялась, а затем повела Найджела и остальных своих приспешников обратно по улице Миддл в направлении Северной Оконечности.

Итан проследил за тем, как они удалялись, прежде чем направиться к двери Дёрнов. У дома стояли два экипажа, запряженные в них лошади стояли склонив головы. Дерн был дома. Не успел он постучать, как дверь ему тут же открыли. Перед Итаном лицом к лицу стоял всё тот же неуклюжий слуга, которого охотник помнил еще по своему первому визиту в этот дом, глядя на него сверху вниз, и выражение его лица было не более гостеприимным, чем у Найджела.

— Пришел Итан Кэйлли, чтобы встретиться с Сайрусом Дерном, — сказал Итан.

— Мистер Дерн не желает говорить с Вами, Итан.

Итан нахмурился. Слуга не раскрыл рта. Мгновение он смотрел на Итана, а потом отступил в сторону, открывая взору Итана последнего человека, которого он ожидал здесь увидеть, Джеффри Броуера, мужа Бетт, своего зятя.

Как всегда, Джеффри был безупречно одет и прекрасно ухожен. Он был одет в костюм из бледно-зеленого шелка, и его волосы были зачесаны назад и напудрены. У Джеффри был высокий лоб, крючковатый нос, и темные глаза, а сам он был тонок как лезвие и необычайно высок. Он возвышался над Итаном, который как-то заметил Бетт, что её муж говорил со всеми свысока. Она не оценила юмора.

Джеффри окинул Итана взглядом, по-видимому, ожидая какого-то приветствия. Когда Итан ничего не ответил, он прошел мимо него на улицу и сказал,

— Пожалуйста, пойдем со мной.

Итан собирался проигнорировать своего зятя. Но слуга Дернов не двинулся с места и не предложил войти. Еще раз глянув на привратника, Итан последовал за Джеффри.

— Мистер Дерн считает, что ты изводишь его, — сказал Джеффри, когда Итан догнал его. Выражение его лица было мрачным. — Так и есть?

— Я так не считаю. Я пришел сюда в тот же вечер, когда был нанят Абнером Берсоном, чтобы разыскать брошь его дочери, и я задал мистеру Дерну несколько вопросов. И я задал ему еще несколько вопросов вчера, на его верфи.

— И вот ты снова явился.

— Да, явился.

Джеффри приподнял бровь.

— Сайрус Дерн — состоятельный человек. И мы оба знаем, что за деньги можно купить гораздо больше, чем хороший дом и отличные вещи. Он внушил представителям Короны своё желание, чтобы ты держался подальше от него и его семьи.

— Так значит, ты пришел в его дом в качестве представителя Короны? — спросил Итан.

— Я пришел к нему, как друг. Я не должен объяснять тебе, что события последних нескольких дней тревожат тех из нас, кто всё еще хранит верность Его Величеству королю Георгу Третьему. — Он искоса глянул на Итана. — Я также не должен тебе напоминать, чтобы ты проявил мудрость и избегал таких людей, как Самюэль Адамс и Питер Дарроу.

Итан уставился на него.

— За мной следят, Джеффри?

Броуер рассмеялся.

— Не будь смешным. За Адамсом, Дарроу и Джеймсом Отисом следят, как и за многими другими, кто, предполагается, грозит общественному спокойствию.

Ну, конечно.

— Что ж, — сказал Итан, — тогда тебе должно быть интересно узнать, что я собираюсь навестить Эбенезера Макинтоша еще раз. Уверен, что некоторые этому удивятся.

— Вообще-то, полагаю, многие удивятся, почему тебе понадобилось столько времени на поиски негодяя, — Джеффри остановился. — Но из уважения к Бетт, я доверю тебе задать вопросы, которые ты посчитаешь нужным. Меня волнует только то, чтобы ты держался подальше от мистера Дерна. Сделай то, о чем я тебя прошу, и тебе нечего будет меня опасаться.

Итан чуть не рассмеялся вслух. Он никогда не боялся Джеффри. Но когда он повернулся лицом к нему, то остался невозмутимым.

— Бог с тобой, Джеффри, — сказал он. — Однако, скажи мне вот что: а тебя не заботит то, что такие люди как таможенный работник, пойдут на любые ухищрения, чтобы защитить Дерна?

Даже несмотря на то, что вся краска отлила от его лица, Джеффри выдавил из себя слабую улыбку.

— Если уж на то пошло, — продолжил Итан, — не беспокоит ли тебя, что приходится работать бок о бок с такой женщиной, как Сефира Прайс? Бетт знает, что ты имеешь с ней дело?

— Нет у меня с ней никаких дел! — ответил Джеффри.

Но выглядел он ни очень убедительным, отрицая это.

— Конечно, нет. — Итан начал удаляться от него, а затем вновь повернулся лицом к Броуеру.

— Я никогда тебя не боялся, Джеффри. Но если ты осмелишься опять встать на моем пути, я переговорю со своей сестрой и полагаю, что она найдет нашу беседу очень занимательной.

Он не стал дожидаться ответа. Не стал он и возвращаться к дому Дернов. Это не имело ничего общего ни с Джеффри Броуером, ни с Сефирой Прайс, если уж на то пошло. Если уж Дерн решил не разговаривать с ним, то Итан вряд ли мог что-либо поделать, чтобы переубедить его. По крайней мере, пока Дерн оставался у себя дома.

Вместо этого Итан отправился в центр города в бостонскую тюрьму. Пришло время переговорить с Эбенезером Макинтошем.

Томас Хатчинсон упоминал, что друзья Макинтоша работали над тем, чтобы вызволить сапожника из тюрьмы, но Итану слабо в это верилось, считая это выдумками обиженного человека. Однако ж, когда он подходил к тюрьме, то увидел менее ожидаемого встретить такого персонажа, как Питер Дарроу, выводящего из здания молодого человека небольшого ростика, одетого, как чернорабочий. Итан не сомневался, что это был Макинтош.

Итан приблизился к ним. Макинтош его не заметил, но Дарроу заприметил охотника еще издали и на мгновение замешкался, выражение его лица прочесть было трудно. Выглядел он усталым, а движения его казались скованными. Глаза у него были красными, а щеки в каких-то пятнах. Итану пришло на ум, может он пил накануне ночью.

— Мистер Кэйлли, — сказал адвокат. — Полагаю, я должен был ожидать Вашего визита. Вы уже встречались с Эбенезером Макинтошем?

Итан остановился перед двумя мужчинами.

— Нет, еще не встречался.

— Эбенезер Макинтош, это Итан Кэйлли. Мистер Кэйли, знакомьтесь, Эбенезер Макинтош.

Они пожали друг другу руки, Итан не сдержался и поморщился от боли. Башмачник крепкой хваткой и обезоруживающей улыбкой. Его лицо было угловатым и тонким, глаза маленькие и широко расставленные, от чего тот казался похожим на лису. У него был кривой нос, а волосы свисали до плеч каштановыми волнами. Итан бы не назвал этого человека красивым в классическом понимании этого слова, в отличие от Дарроу с его-то квадратной челюстью и миндалевидными глазами. Но был вынужден признать, что что-то мощное и интригующее было в этом человеке. Макинтош не произнес ни слова, а Итан уже мог понять, почему люди потянулись к нему.

— Рад знакомству, мистер Кэйлли. Вы друг мистера Дарроу?

— Нет, вовсе нет.

Лицо Макинтоша вытянулось, и он недовольно насупил брови. Люди на улице уже узнали сапожника и столпились вокруг него, в надежде пожать руку Командира Южной Оконечности и поздравить его с освобождением из тюрьмы.

Макинтош повернулся к Дарроу, наверное, в надежде, что адвокат захочет оградить его от Итана. Но Дарроу не пошевелился. Он наблюдал за Итаном с тем же вежливым выражением лица.

— Мне нужно поговорить с вами, мистер Макинтош, — сказал Итан. — И я боюсь, что это не может ждать.

Мужчина вновь глянул на Дарроу.

— Ну, я не знаю…

— Я расследую убийство Дженнифер Берсон, которое произошел в ночь на двадцать шестое число. Многие в городе, обремененные властью, хотели бы, чтобы вас обвинили в ее смерти.

Итан натолкнулся на твердый взгляд Макинтоша, в котором охотнику явилась суть этого мужчины — уличного бойца.

— Да, — сказал мужчина. — Понятно. Где?

— Пойдемте со мной, — сказал Дарроу обоим мужчинам и начал удаляться.

У Итана не заняло много времени, чтобы сообразить, что мужчина ведет их обратно в «Зеленого дракона». Его не радовала мысль, что ему придется разговаривать с Адамсом и Отисом, а Дарроу будет слушать, но он разберется с этим позже, когда они доберутся до таверны.

Пока они шли, к Макинтошу подошло несколько человек, высказывая слова поддержки или просто надеясь пожать ему руку. И для каждого из них у сапожника находилась улыбка. Итан был поражен таким количеством доброжелателей, он приветствовал их по имени. Томас Хатчинсон бы подумал, что Макинтош такой же как уличные головорезы, но Итан посчитал, что тот просто недооценил последнего. Наблюдая за тем, как Макинтош обменивается любезностями со своими людьми, Итан понял, что тот имел навыки политика, которых у Хатчинсона просто не было.

Но у этой славы была так же и темная сторона. Здесь на улице Брэттл, где они были так же близко к Северной оконечности, как и Южной, каждый житель Южной оконечности видел Макинтоша в качестве героя. Каждый житель Северной оконечности, смотревший на него убийственным взглядом, явно был рассержен тем, что он вот так запросто вновь ходит по улице.

Макинтош, однако, не замечал подобных взглядов в свою сторону или, по крайней мере, делал вид. Он, казалось, согрелся в лучах преклонения его товарищей из южной части Лондона, и зашагал вдоль улицы, как герой-победитель.

Повернув на улицу Ганновер, они прошли мимо дома Холлоуэлла. Итан искал в Макинтоше признаки раскаяния или стыда, или даже гордости за то, что он сотворил в ночь беспорядков. Но тот и видом не подал, где был. Он прогуливался, махал рукой и улыбался, и позволил Дарроу вести себя в «Зеленого дракона».

Однако, как только они оказались внутри, чванливости и самодовольства в Макинтоше несколько поубавилось. Его улыбка исчезла с лица, уступив место подозрительности и беспокойству. Возможно он и доверял Дарроу, но он также понял, что в Драконе у него было мало союзников.

— Мы можем занять столик в углу таверны, — сказал Дарроу, оглянувшись на Макинтоша с Итаном, когда те спускались по лестнице. — Если хотите, я угощу Вас обоих элем.

— Я бы…

— Нет, — сказал Итан, перебивая Макинтоша.

Дарроу остановился у подножия лестницы. Макинтош тоже остановился.

— А в чем дело, мистер Кэйлли? — недовольно спросил Дарроу.

— Я бы хотел переговорить с ним лично, без присутствия Адамса и Отиса, слушающих то, о чем я буду разговаривать.

«Ты думаешь, ты его друг», хотел добавить Итан. «Но нам с тобой виднее».

Дарроу стиснул зубы. Макинтош, казалось, стал выглядеть еще более смущенным и нервным.

— Я бы хотел, чтобы мистер Дарроу остался со мной, — сказал он, наконец.

Итан вздохнул, но едва ли он мог осуждать за это Макинтоша, Дарроу он знал год, а Итана всего десять минут. К чести Дарроу, он вовсе не злорадствовал. Вместо этого он вновь повернулся к Итану с вопросом в глазах.

— Ну, что ж, — сказал Итан. — Если это то, чего он хочет, Вы должны присоединиться к нам.

Дарроу кивнул и повел их вниз по лестнице к таверне. В то время как он пошел к бару, Итан с Макинтошем расположились за столиком у камина.

— Вы не доверяете Дарроу? — спросил сапожник, как только они сели.

— Я бы не стал говорить, что не доверяю. Но я не уверен, что он от всего сердца блюдет Ваши интересы.

Макинтош рассмеялся.

— А вы, значит, блюдете что ли?

— Нет, — сказал Итан. — Я в меньшей степени забочусь о Ваших интересах. Но Вы бы никогда и не подумали довериться мне, так что едва ли это имеет значение.

Макинтош нахмурился.

— Дарроу помог мне некоторое время назад. Он помог мне начать, когда нас уволили из дома Оливеров и только сегодня утром он договорился с шерифом Гринлифом, чтобы мне было позволено уйти. Возможно, Вам кажется, что он преследует какой-то корыстный интерес, но он уже однажды сделал мне добро и вот опять. Я его знаю. Я доверяю ему. Вы…

Он пожал плечами.

— Я понимаю.

Прежде, чем они успели продолжить свою дискуссию к столу с двумя кружками эля подошел Дарроу. Он поставил каждому по кружке, а затем сел.

Макинтош по-прежнему выглядел встревоженным.

— Всё в порядке? — спросил Дарроу.

— Мистер Макинтош объяснял, что он доверяет Вам и не доверяет мне, — ответил Итан.

— Понятно, — сказал Дарроу. — И Вы рассказываете ему, почему он неправ, что полагается на меня?

— Я просто сказал ему, что не думаю, будто Вас так уж в первую очередь беспокоит его благополучие.

— А Вы сами, что об этом думаете, Эбенезер? — спросил Дарроу.

— Вы не раз выручали меня, мистер Дарроу. Вот что я ему сказал.

Но Макинтош при этом не встретился с Дарроу взглядом.

Дарроу смотрел на него еще минуту, прежде чем повернуться лицом к Итану.

— Возможно, мистер Кэйли, Вам уже стоит задать свои вопросы. У Эбенезера выдались несколько длинных и тяжелых дней.

— Разумеется, — сказал Итан и повернулся лицом к Макинтошу. — Как я уже сказал Вам, меня нанял Абнер Берсон, чтобы я расследовал смерть его старшей дочери, Дженнифер. Она умерла в августе в ночь на двадцать шестое число, примерно в то же время Вы и Ваши последователи по всему городу обыскивали дома Бенджамина Холлоуэлла, Вилльяма Стори и Томаса Хатчинсона.

— И нашлись люди, которые считают меня повинным в её смерти?

— Да, — сказал Итан, подавив желание, взглянуть на Дарроу. — В ту ночь на ней была брошь, которая была украдена. И, поскольку ее отец богат, и является другом вице-губернатора, Холлоуэлла и Стори, некоторые предполагали, что здесь может быть связь между нападением на дом Хатчинсона и её смертью.

— Как она умерла? — спросил Макинтош.

Как именно? Они подошли к сути вопроса, и единственной вещи, которую Итан не хотел бы обсуждать перед Дарроу. Он не знал, как спросить или как определить был ли Макинтош чародеем. В конце концов, он решил, что у него не было выбора, кроме как притворяться, по крайней мере, пока не появится возможность переговорить с мужчиной наедине.

— Никто не знает наверняка, — сказал он. — Есть люди, которые утверждают, что убийца использует темные силы против нее. Черную магию.

Макинтош с секунду смотрел на него во все глаза. Затем он издал громкий, нервный смешок.

— Черная магия. Вы когда-нибудь слышали что-нибудь более забавное, а?

Итан промолчал.

— Он же шутит? — спросил Макинтош Дарроу. — Вы оба хотели разыграть меня?

— Не знаю, что мистер Кэйлли задумал, — сказал Дарроу твердым голосом. — Меня заставили поверить, что Вы серьезно занимаетесь расследованием, мистер Кэйлли, — сказал он. — Что за чушь Вы несете?

— Я только повторяю то, о чем болтали другие, — сказал ему Итан.

— Кто эти другие?

— Этого я Вам не скажу.

— Но это же безумие! — сказал Макинтош, явно потрясенный. — Они хотят меня вздернуть за убийство, а если у них не выйдет, то за ведьмовство!

— Никто не собирается Вас вешать, Эбенезер, — успокоил его Дарроу. Он сердито глянул на Итана. — Я был о Вас лучшего мнения, мистер Кэйлли.

Итан не удостоил Дарроу ответом, а задал вопрос Макинтошу,

— Вы не помните, видели ли Вы одинокую молодую женщину той ночью?

Сапожник покачал головой.

— Вы знаете, сколько всего человек нас там было? Сотни. Может больше. Я знаю, что там в основном были мои парни из Южной оконечности, и несколько из Северной. Но, если Вы спрашиваете меня, видел ли я девушку… Очевидно, что Вас там не было, иначе Вы бы не задавали мне подобных вопросов.

— Разве ваши люди находились подле Вас всё время?

Он покачал своей головой во второй раз.

— Нет, мы рассредоточились. Некоторые нанесли визит Холлоуэллу, остальные пошли проведать Стори. Мы все вновь встретились у дома Хатчинсона. И прежде, чем Вы успеете спросить, я ходил туда-сюда между двумя группами, пристально за ними следя.

Итан кивнул, не в силах скрыть своего разочарования. Когда он встретился с Адамсом, Дарроу и Отисом, людьми обвинившими Макинтоша в смерти девушки, и Итан не сомневался, что они могли убедить Корону, что именно он несет за это ответственность. Он привел толпу, пусть та и была под контролем. Он признал это, чего вполне может быть достаточно для суда, особенно если они могут также обвинить Даниэля. Но Итан не был заинтересован, чтобы вся ответственность за эти злые деяния легла на плечи Макинтоша. Он хотел знать, кто является настоящим убийцей Дженнифер Берсон. И он чувствовал, что Макинтош был прав: не было никакой возможности узнать наверняка, переговорив со всеми кто был там тогда.

— Могу я взглянуть на Ваши предплечья, мистер Макинтош?

Другой мужчина посмотрел на него, будто он был сумасшедшим.

— Чего?

— Прошу, — сказал Итан. Он услышал усталость в своем собственном голосе. — Исполните мою прихоть. Мне нужно увидеть Ваши предплечья.

Макинтош посмотрел на Дарроу, который колебался, но затем кивнул. Сапожник закатал свои рукава и протянул руки Итану, чтобы тот смог взглянуть на них. На одной руке виднелся один длинный шрам, который мог остаться после потасовки на ножах. Но в отличие от рук Итана, которые были исполосованы вдоль и поперек старыми и новыми шрамами, предплечья Макинтоша были чисты. Если он и колдун, то ему пришлось найти другой способ извлечения крови для заклинаний.

— Чего Вы ищите? — спросил Макинтош.

— Это не имеет значения, — сказал Итан. Он встал, отпил немного эля, которого принес ему Дарроу, и пошел к двери. — Я не нашел то, что искал.