Охотники Аароны

Глава 3

Леди Аарона повременила с заявкой на отплытие из порта Стигии Прайм, и подала ее лишь через двое суток после прибытия Айяла на борт Братца Хача. Что Шейла понимала и одобряла: в системе с такой запутанной внутренней политикой лишняя осторожность не повредит. И, да, этим временем «Охотники Аароны» воспользовались с пользой, для того, чтобы ознакомиться с ассортиментом машинников и кое-что у них прикупить. Ассортимент, кстати, был широк, глаза разбегались, и включал он в себя отнюдь не только корабельные агрегаты, составлявшие меньшую часть торгуемого. Церковь Машины выставляла на продажу широкий ассортимент ширпотреба и более солидной промышленной продукции: от титановых лопат и позолоченных гигиенических ершиков до недурственных орнитоптеров и стационарных генераторов тока. Шейла не очень разбиралась во всем этом товаре, но, кажется, цены, для такого высокого качества, у машинников были вполне по-совести. В общем, кампания кое-что прикупила. Не то, чтобы особенно много (ни сама кампания, ни отдельные члены «Охотников Аароны» изначально не планировали никаких приобретений в этом медвежьему углу цивилизованного космоса), но довольны остались и корабли, и их двуногие экипажи, и пехотинцы. В частности, «Сокол Солнца» обзавелись прекрасными ножными сервомоторами для Сокола, отличнейшим канцелярским набором для Шейлы (ну, еще корзиной чулок а-ля грифоньи, хоть и из синтетического волокна) и просто превосходным новеньким оголовьем виртуальной реальности для обоих. Найрэ же ограничился только сувенирной печаткой с черепом и шестерней. Видимо, с личными средствами у дракончика было туго. Что, глядя на то, как его воспитали Корви, для Шейлы сюрпризом не стало: очень суровый клан. Она такого не одобряла: все должно быть в меру.

Отплытие Братца Хача произошло очень тихо и незаметно: ровно в установленное станционными властями окно охотник отстыковался от пирса, и аккуратно вышел на простор маневра, после чего лег на курс удаления. Станция не возражала, но свободно просчитывать курс экипажу «Братец Хач» машинники не дали, передав собственный. Кстати, прекрасно рассчитанный: с математикой и навигацией краснобалахонные, похоже, общаются на «ты». Но, все же, это неуважение к боевому экипажу: развели у себя порядки будто в развитой системе с десятками кораблей межзвездного трафика ежесуточно! Впрочем, леди Аарона и Братец Хач на эту наглость местных реагировать не стали. Из чего Шейла сделала вид, что у леди гранд-капитана есть планы на будущее, связанные с этой системой. Что-то из того, что она обсуждала с наместником? Видимо, да. Иначе сама Шейла не видела особого смысла связывать дела кампании с этой системой. Да, контрактов тут много и оплачиваются они довольно неплохо. Но удаленность Стигии Прайм хоть от чего-то фуррячьего… На что наемные мечи здесь смогут потратить заработанное?

— Охотничья тревога! Капитан, в рубку! — судя по довольному тону Сокола Солнца (и тому, что оповестил ее он, а не Братец Хач), гранд-капитан решила, что драка неизбежна.

— Бегу, — Шейла остановила крыльевой тренажер, и принялась из него выбираться. Вообще, стая радужных пираний была замечена Братцем Хачем еще при входе в систему. Неужто, эта мелочь решила напасть на охотник?

— Капитан, мне проследовать за вами на мостик? — занимавшийся рядом на точно таком же тренажере Найрэ остановил взмахи своих крыльев, и вопросительно взглянул на Шейлу.

— Я не на мостик. В рубку Сокола. Будем соединяться, — отрывисто проинформировала юнгу Шейла, и, быстро утолив жажду из фонтанчика с водой, побежала к выходу из спортивного зала Братца Хача, — Похоже, нас ждет пустотный бой. Поступаешь в распоряжение к Квотчу.

— Вас понял, капитан. Исполняю, — уже в спину Шейле донесся ответ Найрэ, и, судя по звуку, тот тоже принялся выбираться из крыльевого тренажера.

Шейла пронеслась по коридорам Братца Хача, сопровождаемая крайне довольной (предвкушает, засранец железный!) болтовней Сокола Солнца, и, встретившись у дверей отсека с Ванири, влетела (почти: крылья-то особо не расправишь) в ангар челноков, где два раптора уже сняли все предохранители с управления своими телами, и теперь разминали лапы и шеи, тестируя делом давно простаивавшие системы.

— А вот и наши самки! — весело воскликнул Летящий (внешние спикеры, разумеется, на рапторах работы Линкса были: кисточкоухих на дешевле не уговоришь, а вот дороже — всегда пожалуйста), поворачивая голову к вбежавшим в ангар драконессам, — Кэп, запрыгивай! Я уже заждался!

— Какой грифособаки кабели связи все еще подключены?!! Провода, немедленно отсоединить! — в ответ прокричала обоим железным засранцам (техники сразу поняли, что реплика капитана-раптора предназначена не им, хоть словом офицер назвала именно техническую команду) Шейла, хвостом меняя направление своего бега так, чтобы не пришлось делать лишних два шага к лесенке-трапу, что техники подогнали к боку Сокола Солнца.

— Раз заждался — передёрни! — а вот Ванири политесы разводить с рапторами не стала, и ответила на похабщину своего корабля похабщиной же. Действительно, что капитан, что корабль — стоят друг друга.

Шейла пробежала по металлическим ступенькам лесенки, и оказалась во входном шлюзе своего корабля. Сокол Солнца тут же закрыл внешнюю дверь, и открыл внутреннюю. Это не против протокола. Но, ведь, плевать он на тот протокол хотел — он свою самку дождаться не может, ебака стальной. Шейла проскользнула в помещение вестибула, где по левую руку были шкафы для скафандра и инструмента, а по правую — пара огнетушителей и шкафчик расширенной аптечки. Но не это ей было нужно. Так что, драконесса открыла дверь еще одного шлюза, и, проскользнув внутрь, тут же ее задраила, после чего ударила по кнопке принудительного шлюзования: как бы Соколу ни не терпелось, но эту процедуру ни он сам, ни Шейла нарушать не собирались — мостик раптора должен оставаться максимально безопасным, охраняя жизнь и двуногой, и корабля, отделенного от своей любовницы лишь декоративным экраном. В телах Сокола и Летящего не было предусмотрено отдельного отсека корабля: его капсула, как и капитан, находилась на мостике, который и был целиком защищен единой прочной оболочкой. Такая вот неоднозначная придумка корабелов Линкса.

— Шейли, сколько мы уже с тобой не?.. — голос Сокола сладостно дрогнул, а его манипуляторы над капитанским ложем сложились в некое подобие розы, приглашая Шейлу занять ее место.

— Давно. Я и сама соскучилась. Ненормальная я драконесса — с тобой боль полюбила, — Шейла весело улыбнулась в потолочную камеру, и, подмигнув своему кораблю, скользнула на ложе, — Дай я тебе волю — спаял бы меня сразу и за один раз, да? Ну, отвечай же, любовничек мой железный.

— Спаял бы капитан. А потом бы отлюбил по-драконьи, и еще раз спаял! — в голосе корабля появилось сладострастное порыкивание, а через тело и конечности Шейлы перехлестнулись фиксирующие ленты. Валики, фиксирующие голову, не выдвинулись: Шейла и Сокол уже давно условились, что голову своей капитана корабль фиксирует в самую последнюю очередь — перед введением трубок с дыхательной смесью.

— Нежно, — на всякий случай, напомнила Соколу Шейла. Впрочем, сейчас она была полностью в его власти: спеленута по всем конечностям фиксирующими лентами, а ноги драконессы раздвинуты, полностью и безнадежно открывая вход в ее тело. Голова же сейчас была приподнята, а взгляд — направлена на собственную промежность, с которой Сокол готовился вот прямо сейчас вытворять всякое.

— Когда я не был нежен, Шейли? — мурлыкнул Сокол, и клитора драконессы коснулась вибрирующая трубка, предназначенная вовсе не для этого. Шейла закусила губу: было приятно — налитая кровью «кнопочка» драконессы выскользнула из-под капюшона, и уперлась в вершину приятного раздражителя. Тот же завибрировал еще сильнее, и скользнул вниз, под клитор самки, там найдя свою истинную цель.

— Ох! — выдохнула Шейла. Это, одновременно, и было неприятно, и приносило удовольствие: катетер, раздвинув плоть драконессы, проскользил по ее уретре в мочевой пузырь, там зафиксировавшись при помощи раздутого воздухом небольшого синтетического шарика.

— Луковица, — проинформировал свою капитана Сокол, и тут же добавил, — Время у нас еще есть. Может?..

— Давай! — с готовностью кивнула драконесса.

И тут же ей под хвост ткнулось нечто большое, скользкое и приятно вибрирующее. Шейла инстинктивно (тело-то про ленты, как всегда, не помнило) попыталась изогнуться, впуская в себя еще один катетер. Но тот тут же исчез. А Сокол от озорства булькнул синтетическим хихиканием.

— Хватит играться, говнюк железный! Я тебе кто: капитан или кто? А ну, входи! Сейчас же! — возмутилась Шейла, прекрасно осознавая то, что о своих словах она еще как пожалеет. Но таково было плотское разочарование от того, что Сокол с ее попой поигрался, и… Говнюк! Приколист синтетический!

— Как пожелаете, капитан, — голос Сокола был подозрительно покладист…

Под хвостом у Шейлы снова завибрировало, и, медленно раздвигая колечко мышц, внутрь драконессы вошел вибрирующий шар, уперевшись в донце самки. А потом двинулся назад. А затем — снова вперед. И так не один раз.

— Сокол! — взвизгнула Шейла, обильно кончая в первый из введенных в нее катетеров, и потеряла дыхание от удовольствия.

— Ну, как? — игриво поинтересовался корабль, в чьем голосе снова появились порыкивающие нотки — не терпится ему.

— Отлично! — выдохнула Шейла, расслабляясь в фиксирующих лентах. Она, и правда, получила свою толику удовольствия: корабль, стимулируя не предназначенную для этого дырочку своей капитана, довел ее до оргазма, — Думала, ты меня со всей дури протаранишь. До визга. Как пару раз. Юморист ты, железный.

— Я исправился, — голосом изобразил святость Сокол (но рычащие нотки стали лишь отчетливее), а потом поинтересовался, — Можно?

— Входи, — расслабленно кивнула потолочной камере Шейла, и инстинктивно попыталась раздвинуть ноги еще шире. Разумеется, безуспешно: все и так раздвинуто, все и так фиксировано.

Сокол Солнца, уже не скрываясь, рыкнул, а на бедра Шейлы бросились, и тут же их обвили пара коннекторов. После чего эти длинные змеевидные отростки-манипуляторы корабля оказались у и так раздвинутых женских губ драконессы, и незамедлительно юркнули внутрь ее тела. Шейла закусила губу: было приятно. Сокол же, явно, потерял уже всякое терпение (сколько они уже по-корабельному не соединялись?), и его манипуляторы с напором рванулись по женскому естеству Шейлы внутрь ее тела — к заветной для корабля цели. Драконесса протестующе замычала (все-таки, когда так быстро и грубо, то неприятно). Сокол чуть притормозил. Но именно, что чуть: только чтобы его капитан перестала возмущаться. И почти тут же его коннекторы достигли цели. Иглы выдвинулись.

— Трахать тебя виверной, Сокол! — взвизгнула от боли Шейла. Но тут же расслабилась: боль начала отступать, постепенно заменяясь спокойным удовольствием слияния, — В твой металлический зад. И с особым остервенением. Чтобы знал, каково мне. Говнюк железный!

Само собой, корабль свою капитана уже не слышал (о чем та прекрасно знала) — артифициальные мозги Сокола сейчас благополучно отключились под напором животного удовольствия от долгожданного соединения с любимой самкой. Оргазмический пароксизм — бич всех кораблей-самцов (хотя, самим им он очень даже нравится). Корабли-самки, обычно, ему не подвержены — у них свои причуды, ничуть не лучше. Ревность, к примеру.

Шейла с неохотой вернулась из приятной расслабленности, что дарило соединение с ее кораблем, и принялась проверять его системы: уж Сокол сейчас, точно, этого не сделает. Кабель физического соединения был отключен, и Сокол Солнца теперь был отрезан от виртуального мира Братца Хача. Что хорошо: еще отголосками оргазмов этих двух железных болванов, Сокола и Летящего, не хватало бить по мозгам охотнику и его офицерам. Шейла сдвинула правую руку так, чтобы пальцы легли на панель мануального управления, и вбила команду принудительного углубления соединения (а то этого оболтуса обкончавшегося не дождешься). Мир вокруг принялся краснеть. А вскоре перед Шейлой предстало виртуальное пространство Сокола со всеми его окнами систем, отчетов и камер. Образ самого Сокола был тут же: хорошо сложенная зеленая виверна с двумя витыми рогами на месте рогов нормальных и парой дополнительных лап-рук, произрастающих из-под крыльев, была распластана на полу виртуальной комнаты, вывалив язык и еще кое-что, и даже не собиралась подавать хоть какие-то признаки сознания. Хорошо ему. Вон, даже слюни и еще кое-что пустил. Но Шейла не собиралась раньше времени беспокоить свой корабль — пусть получает удовольствие.

Вместо этого капитан «Сокола Солнца» вызвала панель управления вспомогательного гелиоглифа, и с ее помощью наладила гелиоглифический контакт с аналогичным внутриангарным прибором.

— «Сокол Солнца», Сокол уже очухался? — тут же в виртуальном пространстве Сокола Солнца возник образ Братца Хача, и, осмотревшись, недовольно добавил, — А, вижу. Все еще в отключке. Рапторы…

— Сколько у нас до выхода? — деловито перебила охотника Шейла: ей вовсе не хотелось выслушивать очередное недовольство Братца Хача малыми боевыми кораблями, — И, Хач, уточни обстановку.

— Неопределенно. Рассчитывайте на от получаса до часа. Может и, вообще, спугну. Но вряд ли, — поморщился иссиня-стальной волк, рукой приглаживая свою огненную гриву, — В целом, ситуация следующая: мне на перехват вышел косяк радужных пираний в двадцать хвостов, с ними — астероидный король. В нем-то и проблема: не контролируй он пираний, то и не вышли бы они из своего мусора — испугались бы моих габаритов. Так что, ваша задача: напасть на короля, и или порвать его, или обратить в бегство. Главное, чтобы он пираний больше не контролировал. Без него они сами расплывутся кто-куда — лишь бы подальше от меня. Инструктаж ясен?

— Яснее некуда. Будем ждать команды на выход, — хмыкнула Шейла, и тут же поинтересовалась, — А что там у «Летящего»? Ты уже Ванири проинструктировал? Или ей кто-то из офицеров занимается?

— Куда там… Связи до сих пор нет. Наверное, все еще кайфует от соединения, как и ее Летящий, — недовольно махнул рукой образ Братца Хача, — Вот, действительно, капитан под стать своему кораблю: что один — раптор, что другая — раптор. Только материалами различаются: сталь с реактором и белок с кровью.

— Поняла, охотник: связи пока нет. Нам попытаться наладить? — Шейла поспешила прервать раздражение Братца Хача.

— Не нужно. Сами выйдут. Нечего их баловать, — в ответ поморщился образ охотника, но тут же принял бравый вид, и распорядился, — Ожидайте команды. До связи.

— Тебя поняла: ожидаем. До связи, — четвертьпоклонилась образу охотника Шейла.

Тот довольно гавкнул, и исчез. Шейла же в ответ лишь хмыкнула, и слезла со своего ложа. Вернее, ее образ слез с виртуального ложа в виртуальном же мире Сокола Солнца, и, подойдя к образу все еще бессознательного корабля, уютно устроился у него под крылом. Ждать оставалось недолго.

Минуты через четыре образ Сокола Солнца вяло завозился, а потом, сообразив то, что он не один, ловко извлек образ Шейлы из-под своего виртуального крыла, и усадил его на свой бок.

— Сколько я был в отключке? — обеспокоенное поинтересовался корабль, явно опасаясь нагоняя от Братца Хача, а потом — и от леди Аароны.

— Всего где-то около семи минут. Не бойся, я тебя уже перед Хачем выгородила, — заверила свой корабль Шейла, и озорно осведомилась, — Понравилось?

— Спасибо, Шейли! Еще как понравилось! — горячо заверил драконессу Сокол, сливая благодарность за плотское соединение и за защиту от корабля-носителя в одно.

— Ладно, хватит. У нас, на самом деле, не так и много времени. А ты меня еще ни к системе, ни к дыхалке не подключил, — прервала корабль Шейла, — Вот если нас на этом Хач поймает, то тогда вдвоем по рогам получим. Так что, если пришел в себя, завершай мое подключение к жизнеобеспечению. Минут через двадцать-тридцать, думаю, леди гранд-капитан объявит наш выход.

— Тебя понял, капитан, — кивнул образ Сокола Солнца, и мир вокруг Шейлы незамедлительно начал терять свою красноту.

Вернулась в свое тело драконесса уже тогда, когда в ее временно зафиксированную манжетой руку манипуляторы Сокола вкалывали иглу. Больно, конечно, и заживать потом будет… Но это лучше, чем ухаживать за постоянным шунтом. Даже флотские их не ставят.

— В этот раз можно было бы и без системы обойтись, — разделил мысли своей капитана Сокол Солнца, — Бой, судя по тому, что мне сказал Хач до того, как леди гранд-капитан объявила тревогу, будет ерундовым. Вряд ли я тебе буду стимуляторы вводить.

— Угу. Обойдемся — Братец Хач узнает. А он узнает — узнает леди Аарона. Нам по рогам будет, и долю нашу срежут. Никто даже заступаться не станет: корабль и его офицер собой рискуют — рискуют заработком всей кампании, — хмыкнула Шейла, с благодарностью принимая слова поддержки своего корабля.

— Может, хотя бы маской обойдемся? Не хочу тебя катетером мучить, — подхватил игру Сокол.

— Согласна. Маску должны понять, — облизнула губы Шейла, и вернула голову в положенное на капитанском ложе положение, — Фиксируй.

— Фиксирую, — проинформировал корабль, а по бокам от головы драконессы выдвинулась пара плотных валиков, надежно ее обездвиживая. После чего шею зафиксировал жесткий воротник.

Шейла привычно выдохнула, и открыла рот — сверху манипулятор Сокола опускал дыхательную маску. Первым, конечно же вошел языкодержатель, прижав и зафиксировав язык драконессы. После чего ее нос охватил бархатистый материал устройства, а в горло ударил поток увлажненного и насыщенного кислородом воздуха. Шейла прикрыла глаза, вновь привыкая к полной беспомощности.

— Углубляю соединение, — сообщил Сокол, и тьма перед закрытыми глазами принялась понемногу краснеть, — Темп беру не быстрый, но сразу до полного слияния.

Шейла в ответ лишь согласно промычала: она была не против.

Леди Аарона находилась в соединении со своим кораблем, и наблюдала за пространством его сенсорами. Система, в целом, была неприятной для навигации (много мелких планет и планетоидов, целые пояса космического мусора и плотных скоплений газа) и опасна на предмет хищников пространства. Собственно, стая радужных пираний под предводительством астероидного короля двигалась на перехват Братцу Хачу. Но леди Аарону волновали не они: в конце концов, охотнику было не так уж и сложно уйти от этой астероидной мелюзги. Волновал ее неуверенный контакт на краю системы, пытающийся скрыться за всем этим космическим мусором от сенсоров Братца Хача. И, в целом, нужно отдать ему должное, у него получалось. Хотя, это не смогло спасти данный сигнал от опознания: посыльное судно Дрожание Эфира частной сыскной компании «Розовые Тона», прибывшее в порт Стигии Прайм вслед за круизером Алая Дельфин. И то, за кем следит этот экипаж, было понятно еще тогда. А потом двуногие «Дрожания Эфира» принялись совать свой нос всюду, куда получалось. Да и сама корабль тоже смирно не сидела, расспрашивая всех сородичей, кто оказался в порту. К Братцу Хачу она тоже пыталась втереться в доверие. А вот теперь Дрожание Эфира следует за ними, стараясь оставаться незамеченной. Леди Аарона даже не пыталась гадать о том, кто нанял этот экипаж. Но вот то, почему — было кристально ясно: некто хочет быть в курсе дел покровительницы кампании «Охотники Аароны». А, значит, он не узнает ничего. Леди Аарона дорожит этой дружбой, и предпримет меры на предмет того, чтобы дела ее высокой покровительницы не пострадали. Но начнет она мягко: с демонстрации силы. И пусть капитаны-рапторы думают, что их задача — это именно бой с надоедливыми пустотными монстрами. А, заодно, это же послужит им еще одним тестом. Впрочем, леди Аарона уверена в том, кто его пройдет, а кто — нет. Ванири даже не задумается над дракой: ей, как и ее кораблю, нравится сам процесс. А вот Шейла… Аарона уверена, что позже Шейла попросит у своей гранд-капитана некоторые разъяснения. Тем или иным путем.

— «Рона, я занял позицию,» — сообщил своей капитану Братец Хач.

— «Выпускай их,» — мысленно улыбнулась своему кораблю леди Аарона, — «Братец, все будет хорошо.»

— «Мы их не отпугнем, Рона. Это бывалые соглядатаи, и деньги им платят такие, что хвост они не сделают,» — в ответ проворчал охотник, снова выводя перед мысленным взором своей капитана таблицу с фактами о корабле-преследователе, что они до этого составили вместе со старшим помощником и квартермейстером.

— «Зато, поймут, что мы знаем об их слежке. И будут куда осторожнее. А нам будет проще спрятать наши дела,» — леди Аарона снова наградила свой корабль мысленной улыбкой: они снова вернулись к привычной игре, когда Братец подбадривает свою капитана и укрепляет ее решимость собственным скептическим ворчанием.

— «Рапторы вышли,» — новой порции скепсиса от Братца Хача не последовало (да драконесса в ней больше и не нуждалась). Зато, охотник выразил сомнение по другому поводу, — «Ты все еще рассчитываешь на Шейлу?»

— «А ты против?» — наигранно удивилась Аарона, сенсорами своего корабля наблюдая за парой драконоподобных рапторов, только что покинувших ангар охотника, и сейчас активно набирающих скорость.

— «Я в сомнении. Сама Шейла, безусловно, достойна, и я бы ей, будь она одна, без колебаний доверил и Аметист, и двух этих дурех-рапторов. Но, ведь, с ней Сокол Солнца, а с ним — Летящий,” — задумчиво поделился своими соображениями Братец Хач, — «Настаивать на разрыве Шейлы с Соколом — глупо. При этом, у Сокола с Летящим сложилась боевая пара, и замена Сокола на Цунами надолго снизит нашу общую боевую силу. Во-первых, разорвем уже сложившуюся боевую пару — пока новая не сложится, Летящий и Цунами будут драться вполсилы. Во-вторых, Цунами — самка, а Летящий — раптор до последнего провода. Он раптора противоположного пола всерьез сразу не воспримет, и сходиться им придется долго и сложно. То же касается и Сокола с Солнечной.»

— «Увы, Братец, достать рапторов-самцов непросто даже для меня. Так что, нам нужно быть благодарными за то, что вместе с Аметист нашлись Солнечный День и Цунами,» — в целом, Аарона разделяла беспокойство своего корабля. Но какой у нее был выбор? Свою старшего помощника она отдать не может (да и сам Братец ее не отпустит), а вот Шейла, хоть и является капитаном-раптором, вполне годится на ту роль, что запланировала для нее Аарона. То же, что новые стальные мечи являются самками… Так это вполне нормально. Если бы они были самцами, то где бы Аарона нашла для них офицеров? Офицеров-самок мало, и на них накладывают когти куда более весомые организации, чем «Охотники Аароны» (Флот, к примеру). Поэтому в пустоте мало межзвездных кораблей-самцов. А уж самцы-рапторы — роскошь. Нужно быть довольной и тем, что удалось найти предложение о выкупе трех самок и найме их двуногих по очень приемлемой цене. Ну, а то, что до этого экипажи «Аметист», «Солнечный День» и «Цунами» были частью охраны горняцкого предприятия, нынче разорванного на части склокой между наследниками основателя, то, если Шейла согласится, это не столь важно — эта офицер должна справиться с превращением кисточкоухих охранников-размазней в уважаемую наемную кампанию. Дела «Охотников Аароны» нужно расширять.

Рапторы легли на курс перехвата: через двадцать минут они должны встретиться со стаей космических хищников. Братец, как всегда, очень удачно подгадал время: и монстры космоса поверят в то, что почти нагнали корабль, и «Дрожание Эфира» (а они опытные) поймут, что имеют дело не с новичками. Все-таки, то, что Братец — не самый быстрый и не самый маневренный охотник в пустоте, сослужило кампании хорошую службу: он стал очень расчетлив и хладнокровен. Что — благодетель для наемного клинка.

— Справа? Слева? — весело спросила Ванири: до встречи с космическими организмами оставались считанные минуты. И теперь, как Шейла прекрасно знала, коллегу-капитана рзбирал бойцовский азарт.

— Пусть Летящий выбирает, — столь же весело «фыркнул» в ответ Сокол Солнца. Охотничек…

— Тогда, я беру старшую сторону, — «фырком» же ответил Летящий, настрой которого был ровно таким же, как и у этих двоих.

— Нам с Шейли не привыкать заходить слева, — совершенно двусмысленно ржанул Сокол, явно довольный и продолжающимся плотским соединением со своей капитаном, и предстоящей схваткой с пустотными монстрами, — Веселой охоты!

— Веселой охоты! — тут же в унисон ответили Летящий и Ванири. Стоят они друг друга, рапторы-любовнички! Им обоим пустотная охота нравится. Капитан-раптор и корабль-раптор… Наверное, не стань Ванири пустотницей, то была бы она охотницей: била бы в лесах родного мира пушного да еще какого зверя в свое удовольствие, а в межсезонье крутила романы с теми, на кого глаз ляжет. Прочь ненужные мысли! Сейчас надо сосредоточится.

Шейла снова проверила все свои чувства (сейчас она была в полном слиянии с Соколом Солнца, и не отделяла себя от него): главные сенсоры — норма, вспомогательные сенсоры верхней и нижней полусфер — норма, кормовые сенсоры — норма, пассивная эфирная рецепция — норма, пассивная магнитная рецепция — норма, ближняя пассивная сенсорика — норма, ближняя активная магнитная рецепция — готова к незамедлительному использованию, проприорецепция — норма, активная эфирная сенсорика и гелиолоты — в ожидании. Это хорошо.

— «Волнуешься?» — весело подумал к своей капитану Сокол Солнцу. Мысли корабля были полны кровожадного веселья и охотничьего азарта.

— «Беспокоюсь,» — честной мыслью ответила Шейла, — «Зачем леди Аарона отправила нас на этот медлительный планктон-переросток? Братец Хач мог бы шутя от них оторваться. Боюсь какой-то подлости.»

— «Со стороны пираний?» — Сокол «поперхнулся» мыслью, а охотничий азарт в его эмоциях чуть подъугас.

— «Может, и с их. Но, мне кажется, леди Аарону не они беспокоят,» — замялась Шейла: как Соколу сказать? Но потом, под скептическим мысленным вниманием своего корабля, взяла себя в руки, и твердо подумала, — «По завершении этой охоты, я встречусь с ней, и прямо спрошу о причинах. Но мне кажется, что этот бой не так прост, и пираньи — наименее важная его часть.»

— «Шейли, ты все усложняешь. Просто, мы давно не охотились и не соединялись. Вот леди гранд-капитан и решила исправить эту досаду. Не беспокой ее по таким приятным пустякам,» — вновь беспечно хмыкнул Сокол, закладывая петлю, и тем заготавливая удар слева по приближающемуся космическому хищнику, — «Ладно, хватит болтовни! Нас ждет охота! Рррр-гх!!!»

Сокол Солнца ушел в прыжок, и вынырнул из эфира в считанных секундах плавания от опешившего от такого астероидного короля. Миниатюрный прыжковый двигатель раптора такое позволяет: прыгать часто, прыгать быстро, прыгать исключительно точно — с ошибкой до нескольких десятков метров. Но, увы, очень недалеко: чем меньше прыжковый двигатель — тем короче прыжок (хоть и точнее). Но дело было сделано, и Сокол, пользуясь одной лишь инерцией, сблизился с растерянным противником, и вцепился когтями всех четырех лап ему в шкуру, тем выравнивая собственную скорость с тем, кому вскоре предстоит познать силу созданной руками фурри боевой машины. Чудесные амортизаторы лап раптора, один из технических секретов корабелов Линкса, позволяющий им строить такие малые, но сильные боевые корабли, целиком погасили энергию ударного приземления, позволив Соколу действовать немедленно. Куда уж до него легким рапторам драконьей постройки… С рапторными телами рысей не могли тягаться даже птицеподобные рапторы Республики. Но хватит лишних мыслей!

Итак, нагрузки торможения были погашены, и Шейла смогла толком осмотреться. Картина с главных сенсоров Сокола говорила о том, что, во-первых, корабль находится недалеко от головы, и, соответственно, основания гипнотического воротника короля, и, во-вторых, о том, что Летящий тоже уже прикрепился к пустотному организму с противоположной стороны — были видны края его расправленных крыльев. Судя же по данным пассивных эфирных рецепторов, эта атака хоть и взволновала астероидного короля, но не изменила его планы: в эфире по-прежнему струилась гипнотическая песня, подчиняя пираний воле пустотного манипулятора, даже не состоящего с ними в родстве. Ну, что же, это можно исправить.

— Ванири, Летящий, на месте? — Шейла сделала запрос в эфир.

— На месте, Шейли, — весело хихикнула Ванири. Ее, очевидно, разбирал азарт охоты, — Отдавай команду!

— Сама сказала, — хмыкнула Шейла, довольная тем, что Ванири предложила ей главенство, хоть и недолгое, — Ползем под воротник, и когтим его основание передними лапами. Не кусаем! А то эта скотина озвереет. Просто, пугаем, чтобы атаковать передумал.

— Никакого веселья, — картинно пожаловалась Ванири, и тут же ответила в совершенно другом ключе, — Поняли вас, «Сокол Солнца». Удачной охоты!

— Удачной охоты, — Шейла ответила напутствием на напутствие, и прервала связь. После чего мысленно распорядилась Соколу, — «Ну, двигаем.»

Сокол только этого и ждал, и тут же выбросил вперед правую переднюю лапу, зацепляясь за шкуру пустотного монстра в новом месте. Подтянулся. Закрепился. Снова выбросил вперед переднее шасси со стальными когтями. Подтянулся. Закрепился. И так снова и снова. Правда, звучит это гораздо медленнее, чем было на самом деле: стальной дракон несся по телу астероидного короля подобно молнии, за полторы секунды оказавшись у мощного вала плоти, от которого во все стороны отходил переливающийся всеми оттенками серебристого живой воротник — специфический орган манипуляции эфиром, при помощи которого астероидный король берет под контроль некоторые другие виды пустотных организмов. И, что уже идет не в плюс космическому монстру, это же — самая чувствительная часть его тела. Сокол Солнца, понадежнее закрепил себя когтями задних лап на плоти астероидного короля, привстал, и ударил по живому валу когтями лап передних — в пустоту брызнула телесная жидкость, в отсутствии привычного давления тут же превращаясь в газ и кристаллическую пыль.

В эфире раздался крик боли и возмущения, а чарующая песня исчезла. Длинное тело астероидного короля взвилось в танце боли (и попытке сбросить наглецов, что сейчас когтили пустотного хищника). Наглецы же сбрасываться не желали, вцепившись когтями всех четырех искусственных лап в плоть космического монстра.

— Еще разик, — уверенно распорядилась в эфире Шейла.

Сокол снова ударил по валу нежной плоти. Летящий, по всей видимости, поступил точно так же. Эфир опять огласил рев боли, вскоре сменившийся испуганным скулежом. Астероидный король резко метнулся в сторону. Но не ради того, чтобы сбросить с себя своих мучителей — он закладывал крутой вираж, недвусмысленно нацеленный на ближайшее скопление каменно-ледяного мусора. Хищник пустоты трусливо бежал. Драться с кораблем ему совершенно перехотелось.

— Назад, — хладнокровно приказала Шейла, и мысленно подбодрила свой корабль, — «Сокол, прекрасная работа! А сейчас, делаем крылья.»

— «Хорошо вышло, капитан,» — в ответ удовлетворенно мурлыкнул Сокол, и оттолкнулся задними лапами от спешно удирающего тела астероидного короля.

Раптор, движимый инерцией толчка, отлетел на полкилометра от точки старта, и быстро оглядел пространство при помощи всего спектра пассивных сенсоров, что у него были (капитан в этом, знаете ли, очень полезна). Внизу и чуть слева ровно тот же маневр совершал Летящий. По сторонам спешили в сторону астероидных убежищ радужные пираньи, на время вышедшие из-под контроля астероидного короля. А он сам, на их фоне выделяющийся крупными размерами и змеевидным телом, спешил туда же с не меньшим, если не большим энтузиазмом. Ну, а впереди был солидный силуэт небыстро удаляющегося от объема боя Братца Хача. Вот на него-то Шейла и взяла курс. Ну, вернее, курс взял Сокол Солнца. Но кто сейчас, на третьем-то уровне слияния, разберет то, где кончается драконесса и начинается корабль?

— Леди Аарона, вы позволите вопрос? — лежа на медицинской койке, попыталась начать разговор Шейла. По ее мнению, лучшего момента для этого не найти: доктор Хлой и Братец Хач закончили обработку пострадавшей женственности всех трех участвовавших в бою офицеров (леди Аарона не сочла необходимым подключать своих помощников к охотнику, справедливо сочтя, что астероидный король и два десятка пираний — несерьезная угроза для Братца Хача), и теперь они на несколько часов были привязаны инфузионными системами к своим ложам. Доктор Хлой, будучи псом, предвзято относился к портативным система. А потому, хрен грифособачий ты у него выпросишь, а не право ходить во время введения регенерантов. Что в этот раз было на руку капитану «Сокола Солнца».

— Что за вопрос, дорогая моя Шейла? — вопросом же ответила леди Аарона, медитирующая на своем ложе путем созерцанием мерно капающих в инфузионной системе порций целебной жидкости.

— Зачем был этот бой? Братцу Хачу не составило бы труда уйти от этой стаи. Если бы он намеренно не приближался к их охотничьим угодьям, провоцируя атаку, — Шейла не стала петлять, и задала вопрос в лоб. Чем вызвала недоуменный фырк у лежащей на соседней койке Ванири.

— Для демонстрации, — улыбнулась Шейле леди Аарона, и многозначительно добавила, — За нами следят.

— Кто? — в один голос насторожились обе капитана-раптора и оба их корабля, которые, конечно же, следили через внутреннюю сеть Братца Хача за своими, пострадавшими от их же коннекторов, капитанами.

— Если вести речь формально, то посыльное судно Дрожание Эфира частной сыскной компании «Розовые Тона», зарегистрированной на Дракисе, — голос леди гранд-капитана из веселого стал задумчивым, — Если же вести речь по существу, то… Хотела бы я сама знать! Как вы помните тот наш разговор о нашей покровителе, этот экипаж может представлять множество сил, связанных между собой лишь желанием знать подробности дел нашей покровителя.

— Ее недоброжелатели? — Шейла понимающе кивнула своей предводительнице.

— Это самый простой вариант. Но не единственный, — кивком же ответила леди Аарона.

Шейла вся обратилась в слух. Тогда как Ванири заметно расслабилась, как всегда передоверия вопросы политики кампании гранд-капитану.

— Это могут быть ее родственники, желающие проконтролировать нашу благодетельницу. Для ее клана это довольно обыденная практика. Это могут быть ее конкуренты по страсти к мистическому. Или конкуренты ее семьи на поприще бизнеса, — леди Аарона наклонила голову набок, взглядом изучая реакцию Шейлы и Ванири, — Это могут быть представители теневого мира — наша покровительница известна своим нюхом на различные мистические диковинки. А их, как правило, можно очень задорого продать, если не стеснять себя Законом и совестью. И это еще могут быть машинники. Как вы уже могли заметить по тому, что ее послание доставила их круизер, наша покровительница связана и с ними. Но вот то, КАК она связана с Церковью машины и насколько они друг другу доверяют — секрет для меня.

— Но нам же, леди Аарона, теперь не нужно волноваться о слежке. Мы отработали по этому астероидному планктону как на загонной охоте — я бы сама впечатлилась, — легкомысленно хмыкнула Ванири: ее радовал сам разговор, позволяющий отвлечься от скуки медицинского отсека.

— Тебе, Ванири, не нужно. Но в порту держи язык за зубами, — утвердительно кивнула капитану-раптору леди Аарона, после чего перевела взгляд на Шейлу, — А ты, капитан Вани, и так прекрасно все понимаешь: мы их не отпугнули. Просто, впредь они будут осторожнее. Что нам и требуется: чем медленнее они собирают сведения для своего нанимателя — тем больше у нас времени на свободное исполнение контракта Корви.

— Гранд-капитан, а нам какие будут распоряжения? — нетерпеливо влез в разговор Летящий.

— Леди гранд-капитан, — его немедленно (и сварливо) поправил Братец Хач. Впрочем, Летящего замечаниями охотника было не пронять — он специально «забыл» про уважительное обращение, чтобы поддеть хоть кого-то. Два железных говнюка никого не боятся! Даже гнева леди Аароны. По крайней мере, до тех пор, пока он не разразился. Тогда-то с Летящего и Сокола вся их рапторная наглость слетает как и не было.

— Вы в состоянии их выполнить? — взглянув в потолочную камеру, приподняла бровь леди Аарона. Гранд-капитан, явно, провоцировала рапторов.

— В состоянии, леди гранд-капитан! — спешно и в унисон ответили уязвленные поддевкой Летящий и Сокол.

— В портах прикидывайтесь, что не в курсе слежки и не знаете того, кто такая Дрожание Эфира. На все ее или ее двуного экипажа расспросы изображайте из себя недалеких шахтерских охранников, которые ничего не знают, — проинструктировала рапторы леди Аарона, — И докладывайте мне. Лучше, с записью разговора.

— Вас поняли. Исполним, леди гранд-капитан, — так же в унисон ответили Летящий и Сокол, теперь гордые тем, что от них не отмахнулись, а вовлекли в значимую игру кампании, и дали важное задание. Ну, хоть болтать в порту меньше будут.

Леди Аарона поощрила их располагающей улыбкой в камеру, и предложила капитанам и кораблям оставить эту тему. Все согласились. Хотя, Ванири — с явным неудовольствием. Ей было тяжело в безделии пролеживать положенные часы под системой. Что заметили обе другие офицера. Шейла предложила коллегам словесную игру тех мест, откуда она происходила: «Услышь ложь». Обе другие драконессы ее предложение приняли, и начали игру. А леди Аарона ещё и вовлекла в нее Сокола и Летящего, прозрачно намекнув на то, что вот прямо сейчас рапторы откровенно бездельничают.

В порт Айфа Малого «Охотники Аароны» прибыли без каких-либо дополнительных происшествий, и, не желая их тут получить, провели доснабжение и мелкий ремонт Братца Хача в темпе сношающихся кроликов. Так что, охотник отчалил от пирса уже тогда, когда Дрожание Эфира была только на половине пути к порту. Что было хорошим знамением: раз посыльное судно, способное запросто обгонять куда более быстрые, чем Братец Хач, драконьи круизеры, пожаловало в систему так поздно, то это значить лишь одно — демонстрация рапторов произвело должное впечатление, и наемники из «Розовых Тонов» принялись осторожничать, опасаясь прямой атаки «Охотников Аароны». Впрочем, Шейла не обманывалась: с теми ходовыми качествами и эфирной сенсорикой, что должны быть у этого посыльного судна, Дрожание Эфира запросто нагонит Братца Хача и при большей форе. Ну, хоть, им придется потратить время в порту на разнюхивание того, что это цели их интереса там делали. Благо, леди Аарона именно для этого написала и отправила домой самым дорогим почтовым тарифом совершенно пустое письмо о делах ее житейских. Пусть поломают себе голову и, может быть, попробуют выкрасть.

Дальнейший путь кампании лег во владения заштатного карманного государства Гегемония Вундахазе, помещающегося в единственную систему из трех заселенных планет, вращающихся вокруг двойной звезды. Государство, формально, кроличье (на что прямо указывает его название), но, по факту, было когда-то основано грифоньей торговой компанией, а потом выкупило у нее собственную независимость. Видовой состав населения Вундерхазе, если справочник не врет, был вполне терпимым: в основном, кролики и лисы (где в этой части Фронтира данного ушастого и рыжего добра нет?) — местная кухня должна была быть вполне по вкусу драконам. Хотя, идею обновить запасы лосьонов для чешуи придется отложить до прибытия в какой-нибудь порт Империи. А еще нужно будет быть бдительной: слава у рыжих не из воздуха взялась — обязательно попытаются облисить, а если лишнее слово обронишь, то тут же его в торговый оборот введут. Но, увы, посещение системного порта было частью договора с Айялом.

Посещение гавани Вундерхазе было молниеносным. «Охотники Аароны», в общем-то, и не собирались тут задерживаться, но обстоятельства заставили их убраться из системы с максимальной поспешностью. Но обо всем по порядку.

Высадившись в порту, Айял, в сопровождении Шенри и четверки его пехотинцев, направился в станционное отделение местного банка «Ляляко и сыновья», где пожилой экс-пират забрал из ячейки длительного хранения опечатанный увесистый сундучок. После чего наемные мечи и волк вернулись на пирс Братца Хача. А спустя два часа ровно на том же пирсе образовалась толпа очень злых лис со всяким дрыкольем в руках, требующее с наемной кампании выдать им «этих обосранных курицей культистов». Станционная стража, вызванная леди Аароной, от разрешения вопроса самоустранилась. Да и прочие портовые власти прикинулись ветошью, напрочь отказавшись замечать то, что происходит на одном из пирсов их станции. В итоге, с разгневанной толпой пришлось разговаривать леди Аароне. Выяснилось, что некогда банковской ячейкой Айяла интересовались мутные личности, ранее замеченные в безумной культистской деятельности и похищении жителей Вундерхазе. В общем, лисы жаждали мести. На чем к разговору пришлось привлечь экс-пирата, который заверил местных в том, что те культисты ему знакомы и для него же являются врагами — видимо, они хотели украсть добро Айяла. Волк говорил проникновенно и с вдохновением. Так что, толпа ему поверила, и разошлась. Но все офицеры кампании прекрасно понимали, что как лисы разошлись, так и соберутся в новый моб снова. А потому, было решено срочно отплывать. И порт, что занятно, был совершенно не против, немедленно выдав Братцу Хачу навигационное окно. Чем «Охотники Аароны» и воспользовались, мгновенно сделав хвост из странной гавани.

На пути к внешней прыжковой зоне системы Вундерхазе сенсоры Братца Хача обнаружили прибытие в систему посыльного судна Дрожание Эфира. По поводу чего позлорадствовали оба раптора и Ванири. Шейла же была настроена к ищейкам куда серьезнее.

Далее путь кампании лежал напрямую к Дракису: леди Аарона не решилась рисковать с плаванием через перевалочные порты, а Братец Хач и техник-шеф Квотч в один голос утверждали, что техническое состояние охотника вполне подходит для такого длительного путешествия. Ну, и, собственно, сказать Шейле об этом плавании больше было нечего: плыли долго, без значимых происшествий, с обычными контактами с кораблями торгового флота. Если только то, что Найрэ окончательно освоился с ролью юнги-техника, и теперь постоянно был задействован то Квотчем, то Шейлой, то Соколом (с Летящим тот и не думал делиться). Леди Аарона против такой бессовестной эксплуатации ее родственника не возражала.

Прибыв к Дракису, Братец Хач не стал занимать место у пирса столичного порта (позволить себе это кампания могла, но не стоит наемным мечам мозолить глаза своим богатством столичному дворянству — обидятся, и напакостят), вместо этого запросив объем на портовом рейде. Объем был выделен в сфере ответственности собранного разума Первое Крыло, что Братец Хач нашел хорошим предзнаменованием: Первое Крыло корабли Империи знали и любили. Но, увы, дальше этого добрые знамения не продолжились: леди Аарона запретила кампании сходить на станцию. Сама же, в одиночку (что никто из офицеров не одобрил), отправилась в порт. А через сутки к портовому пирсу пристыковалась Дрожание Эфира. Что вызвало немалый переполох среди офицеров и кораблей «Охотников Аароны». Но волнения оказались напрасны: леди гранд-капитан благополучно вернулась к своим товарищам через семь корабельных суток, и была она очень, очень довольна. Леди Аарона сразу же, как ступила на палубу Братца Хача, приказала отплывать в систему Осколки Джорджоана. Благо, с портом она уже все оговорила: курс для Братца Хача был рассчитан и окно отплытия дано. В общем, кампания тянуть время не стала, и Братец Хач покинул рейд порта Дракиса еще до того, как леди Аарона заняла свое законное место на мостике.

Осколки Джорджоана — удаленная богатая минералами и крайне сложная для навигации система, открытая Джорджоаном Кидани-Омана (у этих Омана совершенно дурацкая система родства!), и сейчас являющаяся собственностью Императорского корпуса Юстиции. В общем, там расположена одна из каторог Империи, где всякая отборная сволочь, которой не место в планетарных тюрьмах, тяжелым горнодобытческим трудом отрабатывает свою вину перед Империей, Законом и, просто, добрыми фурри. Видимо, там и нашла свое пристанище пиратка Рубиновое Стремление. Ах, да. Уже у второй прыжковой точки Братца Хача нагнала Дрожание Эфира: эта посыльная корабль обладала прекрасными ходовыми качествами, и, видимо, отказалась от плана плавания порта (что указывало на высокий вес ее нанимателей) — сама рассчитывала прыжки и курс. А еще она теперь не имела страха перед «Охотниками Аароны». Что и правильно: это клиническим идиотом надо быть, чтобы в столичном пространстве Империи попытаться напасть на кого-то. В общем, приходилось терпеть соглядатаев.

За все время плавания к Осколкам Джорджоана «Охотникам Аароны» так и не удалось оторваться от Дрожания Эфира. Та шла демонстративно близко, но достаточно удаленно, чтобы, взбреди такая идиотская мысль в головы наемных мечей, догнать ее не смогли бы даже Сокол с Летящим. Ответы же капитана посыльного судна на запросы леди Аароны были формальны: Нет, они не следуют за Братцем Хачем. Совпадение курсов — случайность, а Дрожание Эфира лишь перевозит корреспонденцию. Нет, они не могут передать гранд-капитану план своего курса: это коммерческая тайна. И, нет, они не могут принять почту с Братца Хача — это было бы нарушением контракта экипажа «Дрожание Эфира». В общем, грифособаки наглые даже не скрывали то, что они тут ради слежки за «Охотниками Аароны».

В Протоке Джорджоана (этот капитан-исследователь открыл и назвал своим именем не одну значимую для судоходства систему) корабли встретила патрульная стая из трех перехватчиков Флота. И вот тут-то Дрожанию Эфира пришлось оставить Братца Хача в покое: у леди Аароны подорожная, подписанная большой шишкой из Юстиции, нашлась, а вот у капитана посыльного судна — нет. Так что, охотник был пропущен боевыми кораблями, а «почтовую» самозванку развернули к ближайшему порту.

Прыжок к Осколкам Джорджоана был сложный: расстояние, непростая эфирная обстановка, очень маленькая внешняя прыжковая зона системы… В общем, леди Аарона и ее старший помощник сразу же после прыжка отправились в лазарет, а командование пришлось взять на себя Шейле. Формально, конечно, это было не ее дело — младших помощников полно (качество у них только: не флотские — больше похожи на Ванири). Но Братец Хач настоял. Тем более, что покоя охотнику не дали.

Сразу же после прыжка с Братцем Хачем связалась капитан патрульного полуохотника Серебряный Щит, и затребовала идентификацию и отчет. Шейла, конечно же, предоставила флотской офицеру все бумаги, что той пришло в голову запросить: перечить Флоту? да еще и в системе Юстиции, где все пространство флотскими самцами и юстициарными самками заполнено? Она не такая дура.

Капитан Ойна Орли по гелиоглифу приняла голографические копии документов леди Аароны, изучила их, и дала добро «Охотникам Аароны» двигаться к командной станции каторжного лагеря «Благое Искупление», выделив в качестве сопровождающей патрульно-лоционное судно Бабочка Эллины. Правда, предупредила Шейлу о своих подозрениях к откровенно боевому кораблю (ну, Братца Хача за торговец при всем желании не выдашь) и о том, что «я буду держать вас в поле внимания». Шейла и Братец Хач приняли эти подозрения спокойно. Как и леди Аарона, когда охотник передал ей содержание беседы с капитаном флотского экипажа.

Плавание к командной станции было запутанным и долгим. А без ведущей Братца Хача юстициары Бабочки Эллины оно было бы еще и ужасным: система была сложной в навигации. Собственно, из-за этого (и ее минеральных богатств) Империя и сделала Осколки Джорджоана местом каторжной ссылки. С другой стороны, в этом были свои плюсы. Во-первых, леди Аарона пришла в полный порядок задолго до прибытия Братца Хача к пирсу. Во-вторых, «Охотникам Аароны» удалось через Бабочку Эллины запросить у порта сведения о каторжанке Рубиновое Стремление, и, не без труда, выпросить задержать ее у пирса до прибытия в порт Братца Хача. С последним, кстати, наемникам очень повезло: Рубиновое Стремление и так находилась в порту на плановом ремонте и доснабжении. Иначе, грифособаки бы с две юстициары согласились хоть как-то вмешиваться в графика работы каторжан. Да, впрочем, они и так были не в восторге, и подействовала на них лишь бумага с Дракиса. В общем, по прибытии начальник каторги безотлагательно ожидал к себе леди Аарона. И, судя по тому посланию, что передал эфиром порт, был он очень раздражен.

— Приветствую, — недовольно поприветствовал вошедших в его кабинет начальник каторжного лагеря «Благое Искупление» джентельдрейк Данмори Шаов из клана Шаов: белый дракон с темно-красными тенями на концах рогов, явно указывающими на примесь крови одного из северных воинских кланов.

— Приветствую вас, юстициар Данмори, — нейтрально-сухо ответила на это хамство леди Аарона, в жесте допустив лишь кивок, а не полагающийся дворянину такого высокого звания полупоклон. Шейла повторила жест за своей предводительницей, сочтя, что ей, как простородной, позволительно копировать дворянку-патрона.

— Я не собираюсь играть придворную галантность. Тем более, с самкой из периферийной семьи, о чьем имени я знаю лишь из списка благородных фамилий, — еще больше раздражился дракон, и недовольно фыркнув, указал на пару неподходяще месту удобных кресел напротив своего стола, — Присаживайтесь. И излагайте то, ради чего вы отнимаете мое время и задерживаете исправительные работы осужденных.

— Мы ведем расследование исчезновения межзвездного пустотного корабля, — леди Аарона не стала принимать предложение, и осталась стоять. Но протянула дракону кипу документов, привезенных ею с Дракиса, — Неужели, начальник связи не передал вам копию моего запроса?

— Давайте на чистоту, я не верю в этот запрос. То, чтобы такая низкая драконесса, как вы, и получили право вести расследования от имени самого старшего прокурора столицы? Я не верю в то, что джентельдрейк Янр Орли стал бы тратить свое драгоценное время на такую мелочь, как ваша семья. Тем более, в то, что он наделил вас такими полномочиями, — не скрывая презрения, принял бумаги джентельдрейк Данмори, и, не удостоив драконесс ни одной из положенных по такому случаю любезностей, углубился в чтение.

Знакомился с оригиналами бумаг леди Аароны начальник колонии долго: почти четверть часа, периодически возвращаясь к ранее прочитанному, и с новым вниманием изучая ничуть не изменившиеся знаки на официальных бланках Юстиции. И чем больше он в них вчитывался — тем больше терял свой гонор дракона из высшей знати, решившего покуражиться над дворянкой из знати средней.

— Кто вы? — в итоге, оторвавшись от чтения, тяжело выдохнул джентельдрейк Данмори. Но тут же отрицательно распахнул крылья, — Нет! Не говорите! Что бы вы, Когти, ни делали, я не хочу быть в этом замешан!

— Откуда такое странное предположение, джентельдрейк Данмори? — леди Аарона мстительно улыбнулась прямо в лицо дракону.

— Не играйте со мной, Коготь. Я вижу, что документы подлинны, и то, кто их составил и заверил своей рукой. Дела Когтей Императора — не мои дела. Я — юстициар, и не хочу иметь с вами, тайной полицией, никаких конфликтов… и ничего общего. Я делаю свое работы, вы — делаете свою, — судя по выражению лица, неучтивый ранее собеседник изрядно перепугался, но под конец смог взять себя в руки, и, даже, проявить какие-то остатки собственного достоинства, — Я выпишу распоряжение, чтобы никто из моих подчиненных не чинил вам препятствий и не мешал лишний раз своей бдительностью. Но насчет моих слов о низком дворянстве, я их назад не беру. Но вам, уважаемая Коготь, и так не должно быть до них дела. У вас, ведь, больше нет ни семьи, ни сословия, ни достоинства — только служба.

— Вы правы, мне нет дела до ваших слов. У меня есть задача, и я спешу ее исполнить. Так что, выписывайте вашу бумагу, дорогой юстициар, — улыбка леди Аароны превратилась в многозначительный оскал.

— Одну минуту, — дракон, что удивило Шейлу, это представление выдержал вполне достойно, и сухо кивнув леди гранд-капитану, достал бланк и взялся за перо.

— И еще одно: со мной будет разыскиваемый преступник. Он мне нужен. Так что, внесите в документ пункт о том, чтобы сопровождающий меня пожилой волк был неприкосновенен, — удовлетворившись уже свершенной местью за опрометчивые слова начальника каторги, вполне нейтрально приказала леди Аарона. Шейла же внутренне терялась в догадках: леди гранд-капитан, действительно, Коготь? или это блеф?

— Кто? — уже даже и не пытаясь соблюдать этикет, скрипнул джентельдрейк Данмори. Впрочем, так и должно быть: зачем Когтю этикет? Коготь вне сословий и полов, он или она — функция. Карающая функция Империи.

— Айял с Черного Холма, — буднично кинула леди Аарона.

— Кто?!! — поперхнулся дракон, и, придя в себя, тут же добавил, — Не продолжайте! Я даже знать не хочу то, чем вы занимаетесь! И против какой семьи копаете… Не впутывайте меня!

— Бумага, — ехидно-весело напомнила ему леди гранд-капитан.

— Да, да, — юстициар поспешно вернулся к бланку и чернилам. Видимо, ему очень хотелось избавиться от посетительниц, над которыми он поначалу намеревался покуражиться, а теперь искренне жалел, что они, вообще, приплыли на его станцию.

— Леди гранд-капитан? — многозначительно поинтересовалась Шейла, когда обе драконессы покинули приемную начальника каторги.

— Нет. Мне даже не предлагали. Да я бы и не согласилась, — столь же многозначительным тоном ответила леди Аарона, шагая по коридорам станции, — Но она бы, думаю, могла. Если бы ей было нужно. Ее семья влиятельна. Как и она сама.

— Блеф? — уточнила Шейла.

— Нет. Расслабившийся умом юстициар. Думаю, он слишком долго сидит на своей каторге, вдали от благородных семей и Света, — леди Аарона усмехнулась чему-то своему, — Другой, не отвыкший от общества, дракон не стал бы пугаться этого выдуманного страха: если Когти тебя не арестовывают, то пришли они не про твою шкуру. Другой бы дракон испугался другого: той силы, что может позволить себе поставить на эти документы те подписи, что на них стоят.

— Мне от этого тоже не по себе, — поделилась Шейла, — Леди гранд-капитан, теперь я начинаю понимать то, каких врагов может нажить кампания.

— Разделяю твои опасения, Шейли. Но мы уже здесь — нужно лететь на том ветре, что дует. Другого у нас нет, — понимающе качнула рогами леди Аарона, и хитро прищурилась на Шейлу, — Но хороший летун может долететь на любом, даже встречном, ветре. И кто его знает, куда нам удастся добраться на этом. Может быть, в страну Приносящего-Подарки-и-Песок?

В ответ на подначку своей предводительницы Шейла рассмеялась, сбрасывая с себя напряжение и сомнения. Ненадолго, но… Так лучше.

Путь до пирса Рубинового Стремления был долог: пирсы служебных и каторжных кораблей располагались в противоположных частях порта. Что было логично и с точки зрения безопасности, и с этической: не только юстициары и флотские корабли брезговали своими осужденными сородичами, но и нанятые Юстицией честные пустотницы тоже не хотели стоять и обслуживать рядом с осужденными пиратками, контрабандистками, должницами и прочей преступной шушерой.

Коридоры каторжной станции производили гнетущее впечатление: всюду решетки, всюду защитные экраны и замки, закрывающие банальное портовое оборудование, и, конечно же, всюду энфорсеры Юстиции с внушительными дубинками полированного дерева вместо благородных мечей. Кстати, насчет благородства: у местных юстициаров практически не было видно гербов или клановых лент — только знаки Юстиции. Что для Шейлы было необычно. Как правило, дворянство с удовольствием идет на службу в Юстицию, и юстициар с гербом того или иного дома низкого дворянства — обыденность на улицах планетарных поселений. Конечно, Юстиция не так престижна, как Армия (исключая Колониальную Пехоту, разумеется, которую все драконы меча считают сборищем болванов, не способных пригодиться где-то еще) или Флот, но и не менее, чем цивильное чиновничество. А тут, похоже, чуть ли не одни только фурри из неблагородных служилых семей. Вряд ли дело в деньгах: платить тут должны горазда щедрее, чем такому же юстициару в любом другом месте Империи. Скорее, вопрос карьеры: сдается Шейле, что с каторги расти вверх по должностной лестнице уже особо и не получится. А для дворянина этот вопрос важен. Неблагородному же не получится дорасти до офицерского звания и вне каторги — деньги для него, таким образом, важнее. Мир пустотников в этом плане куда более свободный (сама Шейла, хоть в ее жилах не было и капли дворянской крови, смогла стать капитаном-раптором). Или «растленный», как сказали бы многие консервативные грифособаки-морализаторы, до сих пор считающие, что дракон должен или мотыгой землю возделывать, или с дубиной на перевес таких возделывателей охранять-обирать.

Пирс, где швартовалась Рубиновое Стремление, тоже поразил Шейлу. В плохом смысле. Никакого разделения на грузовую и пассажирскую части пирс не имел: загрузка обитаемого трюма и движение двуногой команды шло бок-о-бок, разделенное лишь этими раздражающими пустотницу решетками и энфорсерами Юстиции. Еще не было видно манекенов, как будто в каком-то занюханном заячьем порту на самом отшибе Фронтира. Вместо них всю неквалифицированную работу делали каторжане, прекрасно отличимые по ошейникам с крепежными скобами для поводка. Их работами руководил боцман со знаком и повадками Юстиции. Среди пустотников такие горлопаны, вечно грозящие матросам дубиной, конечно, встречаются, но тоже среди экипажей родом с каких-нибудь заштатных миров, где нравы в целом так себе: только-только их до космоса возвысили — вот и ведут себя в пустоте так, будто на своей родной плантации кнутом машут.

Сопровождающий наемников офицер Юстиции подошел к одному из энфорсеров, охраняющих пирс (тому, который с самым высоким званием), и предъявил пропуск, выписанный джентельдрейком Данмори. Энфорсер ознакомился с бумагой, равнодушно хмыкнул, и, отойдя к панели управления шлюзом, связался с кем-то из офицеров Рубиновой Стремления. После, получив ответ, он вернулся к пришедшим, и провел их через все шлюзы прямо в стыковочный отсек корабля-каторжанки, после чего покинул наемников, вернувшись на свой пост.

Стыковочное Рубиновой Стремления особого впечатления не производило: обычный отсек обычного волчьего корабельного тела, уже не первое десятилетие находящегося в эксплуатации. Даже краска тут обновлялась как принято у волков — исправно, но без особой щедрости. Только не было манекенов (но их тут, похоже, и по проекту не должно было быть) и манипуляторов (а вот их, явно, намеренно демонтировали). Зато, тут был встречающий гостей капитан корабля. Со знаком Юстиции, но, опять же, без герба — простородный, как и сама Шейла.

— Приветствую, капитаны. Позвольте представиться: капитан-воспитатель Джейнер, — сухо поприветствовал гостей капитан, по характерной привычке пустотников первым делом скользнув взглядом по подвескам драконесс, — Мне доложили, что вы желаете допросить кого-то из моих подопечных, и предупредили, что джентельдрейк Данмори желает, чтобы я не задавал вам лишних вопросов. С кем желаете переговорить?

— Приветствую вас, коллега, — леди Аарона вполне доброжелательно улыбнулась капитану-воспитателю (Хотя, конечно… капитан-тюремщик — более верное звание. Воспитывают корабли и двуногих пустотников капитаны-патроны), и приветственно кивнула ему (а Шейла, следуя примеру своей предводительницы, по-грифоньи четвертьпоклонилась — грифоньи поклоны имеют другой, более товарищеский, смысл, чем драконьи, выражающие почтение и подчинение), — Да, мы желаем побеседовать с кораблем Рубиновое Стремление. В ее личных покоях. И, да, джентельдрейк Данмори прав: лишние вопросы позже ей задавать не стоит.

— Я понял. Давно у нас подобных вам, капитан, не было, — кивнул леди Аароне дракон, и задал вопрос, — Вы, хотя бы, позволите узнать ваше имя? На настоящем не настаиваю.

— Аарона Джууни, — представилась леди Аарона, а потом снова вернулась к главной теме, — Капитан, вы нас проводите? Не буду скрывать, мне хочется побыстрее приступить к тому, ради чего я прибыла на борт Рубинового Стремления. Кстати, а почему она нас не приветствует?

— Камеры в большинстве ее отсеков демонтированы, как и полностью демонтированы манипуляторы и манекены, а также встроены панели принудительного действия на все замки, двери и прочие механизмы, могущие использоваться для бунта. Корабли, осужденные на каторгу, не порядочны уже от того, что они добились этой судьбы. К тому же, они тоже должны нести какое-то физическое покаяние, подобно двуногим каторжанам. Без него они не поймут свои ошибки, и не раскаяться, — судя по тону, капитан-воспитатель сам верил в свои слова, — Идемте. Я проведу вас в ее каюту, и там оставлю наедине. Если есть опасения, ее каюта оснащена панелями принудительного отключения связи с аватаром. Это крупные зеленые панели на ложах и около двери отсека и ниши хранения аватара.

— Предусмотрительно, — наигранно легкомысленно фыркнула леди Аарона. Впрочем, от Шейлы не укрылось ее истинное настроение. Да и сама драконесса разделяла мнение леди гранд-капитана: Безопасность, конечно, важна, но… Так уродовать покои аватара! У самой Шейлы рука бы не поднялась.

— Обычные меры предосторожности. На наше попечение попадают только отъявленные отбросы из числа собранных разумов, уже давно отвергнувшие Закон и общественную мораль, — юстициар же то ли не заметил истинного настроения драконесс, то ли не захотел усложнять себе разговор, — Пройдемте, офицеры.

Капитан-воспитатель сделал приглашающий жест крылом, и двинулся прочь из отсека. Леди Аарона, Шейла, Айял и взятый у Шенри для охраны боец двинулись вслед за драконом. Поход к покоям аватары Рубиновой Стремления был не менее уныл, чем путешествие к ее пирсу. Манекенов в коридорах не было, как и манипуляторов: их ниши пустовали, а коннекционные порты были закрыты заглушками. Зато, попадались каторжане в ошейниках, выполняющие функции матросов, и один настоящий матрос, командовавший двумя котами, тащившими ящики с чем-то в сторону, если Шейла не ошиблась в планировке незнакомой корабля, владений техник-шефа. А еще все двери офицер-юстициар открывал только вручную: корабль, похож, не имела там даже сенсорики, не говоря уже о контроле над. С другой стороны, а чего еще Шейла ожидала от Юстиции? Корабль, по палубам которой она сейчас ступала, была отъявленной пираткой, и вряд ли раскаялась — бунт и бегство могли произойти в любой момент, когда Рубиновая Стремление почувствует слабину со стороны юстициаров.

И вот, наконец, путь окончен: наемные мечи и офицер Юстиции остановились перед дверями личной каюты корабля. Капитан-воспитатель подошел к контрольной панели, и открыл дверь. Власти и над ней у самой корабля не было. Печально. Но закономерно. Она сама этого добилась.

Наемники, вслед за юстициаром, вошли в покои аватара Рубиновой Стремления. Последняя выглядела непривычно. Манекен-альтер-эго корабля на вид был до крайности высокого качества и представляла из себя миниатюрную женственную волчицу серебряной масти. Изготовили его, явно, на заказ, и, явно же, не волки. Видимо, в свою пиратскую бытность Айял и эта корабль, когда у них денег было полнехонько, заказали это произведение автоматонного ремесла у какой-то уважаемой драконьей мастерской. Или у кого-то из рысиных ремесленных союзов: те тоже обладают прекрасными технологиями, и не очень заморачиваются традициями или приличиями — желание заказчика для них выше, чем цеховой обычай.

— Каторжанка Рубиновое Стремление, к тебе посетители, — сухо проинформировал корабль капитан-воспитатель.

— Спасибо, капитан-воспитатель Джейнер, — судя по тону корабля, никакой благодарности к юстициару она не испытывала, и желала, чтобы тот пропал на месте, и больше ее не беспокоил.

— Рубиновое Стремление не из бунтарок и воле Юстиции не сопротивляется. Но раскаяние, увы, даже не стучится в ее душу, — юстициар извиняющиеся склонил рога перед леди Аароной, и, получив от той понимающий кивок, продолжил, крылом указывая на все упоминаемые им объекты, — Тогда, я покину вас. Можете беседовать с каторжанкой столько, сколько вам потребуется. Дверь отмыкается стандартным способом, контроля корабля над ней нет. Вот панели принудительного разрыва связи с аватаром. Вряд ли Рубиновое Стремление посмеет бунтовать, но знайте. А теперь я вас покидаю.

— Удачи в ваших делах, офицер, — леди Аарона чуть склонила голову и, в неформальном жесте пустотников торгового флота, прикоснулась кончиками когтей к собственным рогам.

Капитан-воспитатель невольно улыбнулся, и ответил леди гранд-капитану точно таким же жестом (А сама Шейла даже не сообразила, что этот юстициар — бывший торговец! И как леди Аарона догадалась?). После чего офицер Юстиции покинул отсек, не забыв задраить за собой дверь. Мелочь, но отлично показывает, что настроен теперь дракон к наемникам лояльно.

Долго пауза после ухода юстициара не продлилась, и прервал ее Айял.

— Ну, шлюха, доискалась себе «золотого капитана»? — пожилой волк вышел вперед, и с недовольным видом осмотрел каюту аватары корабля, — Все ободрано! Какие я тогда тебе интерьеры делал, как твои покои обустраивал!.. И все! Ничего не осталось. Все профукала.

— Ай? — лицо аватары корабля удивленно-растерянно вытянулось. Ну, насколько позволяли мимические возможности манекена.

— А ты кого думала увидеть? Этого недоумка, с которым меня предала? Ну, Рубина, как тебе Лукарио как капитан? Живешь в золоте, я посмотрю, как он и обещал, — недобро усмехнувшись, Айял обвел окружающие его интерьеры театральным жестом, — И эфирные машины, наверняка, у тебя теперь до имперского медицинского стандарта доведены. Молодец Лукарио! Настоящий волк! Не то, что я, глупый старый Айял.

— Ай, ты неправильно все понял… — попыталась оправдаться растерявшаяся корабль (а подначка про эфирные машины была, действительно, злой: Юстиция, разумеется, гонадами своих служащих рисковать не намерена, и всем каторжанам-кораблям доводит состояние эфирных машин до уровня флотских требований).

— Да? Я тебя не знаю, шлюшка ты моя, нос в сторону золота разворачивающая? Или, может быть, Лук — не гандондон перештопанный? Не он, после того, как нас с Холдом на Верный Путь высадили, являлся над нами глумиться, и все о вашем заговоре растрепал? — волк прищурился в сторону аватары корабля. И Шейле этот взгляд очень не понравился — как у виверны на того, кого она сейчас сожрет.

Судя по мимике (и нервному молчанию) аватары, корабль это тоже заметила, и испугалась.

— Правильно думаешь, — подтверждающе кивнул аватаре волк, — А теперь, хоть думать это и не твое, подумай о том, что нам делать. А я послушаю. И Гончая послушает, и еще парочка серьезных кораблей и фуррей.

— С тобой Гончая? — еле выдавила из себя корабль.

— Со мной много кто. Я без вас, недоумков, не пропаду. Сама видишь: не сгнил я на той планетке — в каюте моей бывшей корабля стою, и поражаюсь тому, как вы все промотать и профукать с этим фигляром умудрились, — волк гадливо-недовольно фыркнул на аватару, — Так, что делать будем, Рубина?

— Я на все согласна! Приказывай, капитан, — то ли корабль впала в истерику, то ли ума у нее, действительно, немного, но она попыталась изобразить из себя образцовую преданность и настоящую женскую радость. Шейле стыдно было смотреть на это лицедейство.

— Я тебе больше не капитан, шлюшка ты моя ненаглядная. Капитан у тебя теперь вон тот регулятор, что с нами приходил. И, как по мне, самый тот он для тебя капитан, — Айял отстегнул с пояса кисет, достал заранее набитую трубку, и закурил. Курить без разрешения корабля в ее же каюте — верх хамства. Но, видимо, это хамство было намеренным, — Раз у тебя самой ума не хватает, то скажу тебе я. У нас к тебе претензии. Сама знаешь какие и по какому поводу. Метка у меня с собой. Но парни в нашей компании в этот раз подобрались толковые, деловые, и не против забыть твои выходки, если звон будет громким.

— Кап… Ай, я — каторжанка! У меня ничего нет! — испуг корабля было ничем не замаскировать.

— Ошибаешься. Рубина, можешь считать это последним одолжением с моей стороны — больше я твой железный хвост спасать не буду. Стар я уже для этого, на покой мне пора — новые поколения толковых ребят воспитывать, да собственной внучатой крови радоваться, — мохнатый экс-пират с видимым удовольствием затянулся, и выпустил струйку дыма в сторону аватары своей бывшей корабля, — Есть дельце, где можно чем поживиться, но нужны наши с тобой старые журналы. У тебя в архиве они, наверняка, есть — Лук слишком ленив и недалек, чтобы их уничтожить или спрятать, когда вас регуляторы вязали. А для ребят это чистое золото. Так что, тебе мое предложение: копируешь журналы — я выбрасываю метку в утилизатор, и больше за тобой никаких долгов перед вольными фурри нет. По рукам?

— А мне с этого что-то перепадет? — неуверенно-испуганно облизнула губы аватара Рубиновой Стремления. Жест был донельзя фуррячим и кораблям не свойственным — видимо, шхуна переняла его у своего экипажа.

— Рубина, ты — шлюха и дура. Я тебе это уже не первый раз говорю, — волк слегка приподнял клапан поясного кошелька (там мелькнуло что-то черное — не разобрать), и многозначительно взглянул на аватару. Та нервно «сглотнула».

— Я согласна. Мне, точно, все счета спишут? — если бы аватара Рубиновой Стремления была фурри, то Шейла бы увидела то, как нос волчицы бледнеет.

— Точно. Ни одна подлюка не вякнет. Сам спишу, под мое слово. Оно еще кое-чего весит, — уверено кивнул аватаре волк, снова затягиваясь, — Так, снова: по рукам?

— По рукам, — все еще испуганно кивнула мохнатому марионетка корабля.

Айял выпустил ртом очередное облако дыма, перехватил трубку левой рукой, и смачно плюнул на ладонь правой. После чего протянул ее корабельному альтер-эго. Та же быстро лизнула синтетическим языком по ладони собственной правой руки, и скрепила рукопожатие. Очередной варварский обычай низких видов фуррей. По мнению Шейлы, драконы заключают сделки куда изящнее, или крепко пожимая запястья друг друга, показывая свою силу и решимость держать обещание, если дела вели представители одного пола, или галантно заключая запястье самки в легких объятиях пальцев самца, если договор был между представителями разных полов.

— Жду копию завтра, в полдень по станции. Приду лично, — Айял извлек из второго поясного кошелька троицу крупных информационных кристаллов, — Пиши сначала навигационные журналы, потом — твой личный журнал, потом — мой, остальное — сколько влезет. А не влезет — и кроль с ним. Если понадобится, еще к тебе приду. Учти.

— Поняла, Ай, — с готовностью кивнула аватара, принимая в руки информационные кристаллы, — А если?..

— Не полезут, — уверенно рыкнул волк, — Старого Айяля все еще мала-мала слушаются. А если, все-таки, страх потеряют, то поговорим с молодежью. О делах наших непростых, о поведении их крысином, о медицинских процедурах, кастрацией называющихся. Тут, Рубина, не бойся: Айял хоть и старый, но не один, и ножички у меня найдутся.

Корабль снова кивнула, передала кристаллы манипуляторам (пока это было единственное место этой корабля, где Шейла увидела не демонтированные манипуляторы), и вопросительно уставилась на влажноносого.

— Поговорили — и хватит. Некогда мне с тобой лясы точить. Еще дел полно: не каждый день, знаешь, удается на каторгу попасть не в ошейнике. Так что, пиши. Буду завтра к полудню по станции, — фыркнул волк, закрывая все еще тлеющую трубку крышкой-гасилкой, и демонстративно развернулся к двери отсека.

— Ай, прости… Я — такая дура… — грустно-умоляюще напутствовала волка корабль.

Тот же в ответ промолчал, видимо, не будучи расположен прощать партнершу-предательницу, и, раздраив дверь, просто покинул каюту корабля. Наемные мечи тоже не посчитали нужным задерживаться в покоях аватары пиратки-неудачницы, и также вышли из отсека.

Как и было договорено с Рубиновой Стремлением, копии корабельных журналов были готовы на следующие станционные сутки — пиратка не посмела обмануть. Впрочем, Айял не спешил доверять своей бывшей кораблю, и взялся перепроверять копии лично. На что ушло еще пара дополнительных суток. За которые, правда, «Охотников Аароны» никто не беспокоил: слухи о странном отношении начальника каторги к таинственным гостям быстро разошлись по станции, и прочие юстициары предпочли максимально ограничить свои дела с наемниками. Хотя, про Айяла шептались: когда-то знаменитого пирата, не смотря на возраст, узнали. И то, что он свободно разгуливает по станции Юстиции, а глава каторги не дает распоряжения на его арест, только добавляло в глазах простых слуг Закона веса «Охотникам Аароны» — Шейла сама несколько раз слышала в шепотках слово «Когти».

По прошествии нескольких станционных суток Айял предоставил леди Аароне концентрированную выжимку из своего и Рубиновой Стремления журналов о той гонке пиратов с Белым Призраком. Информационные кристаллы с журналами, само-собой, тоже оставались в распоряжении кампании. Более того, экс-пират заверил леди гранд-капитан в точности предоставленных документов: с его слов, Рубиновая Стремление не посмела править записи, и они те же, что и в архивах самой шхуны. По крайней мере, если Айялу не изменяет его, уже ненадежная, память.

Само собой, леди Аарона влажноносому не доверяла, и созвала офицерский совет. На котором корабли и офицеры сошлись на том мнение, что Айял, кажется, не врет, и его записям можно верить (в крайнем случае, он что-то умолчал, но ничего не исказил и не исправил). В целом, теперь у «Охотников Аароны» были ниточки для продолжения поисков пропавшего экипажа Корви. Оставалось лишь вернуть Айяла на Стигию Прайм. Впрочем, у Шейлы сложилось впечатление, что леди Аарона имела и другие причины вновь посетить эту планету. И, кажется, они были связаны с распоряжениями неведомого покровителя кампании.