Охотники Аароны

Глава 4

Когда леди Аарона выразила желание кампании к отплытию, начальник каторги не проявил ни малейшего любопытства или желания чинить хоть какие-то препоны наемникам. Наоборот, Шейле показалось, что джентельдрейк Данмори Шаов очень рад тому, что наемные мечи решили убраться из его владений сами. Каковая реакция для капитана-раптора была необычна: если юстициар принял леди Аарона за Коготь Императора, то откуда эти скрытые страх и враждебность? В конце концов, Юстиция и Когти делают одно дело — защищают Империю от скрытых врагов.

На каковые рассуждения сначала очень странно прореагировал Найрэ, а потом в голос расхохоталась леди Аарона. Она же, снисходительно напомнив Шейле о ее простом происхождении, пояснила, что, да, дело эти организации делают одно, но с разным акцентом. Враги Юстиции — те, кто покушается на вещественные богатства подданных Империи: воры, разбойники, казнокрады, пираты, мошенники и прочие жадные до чужих денег отбросы общества. Юстиция карает их без разбора знатности рода и без… со снисхождением. Предвзятость Юстиции известна всем. Затем и нужен общественный арбитраж со стороны подданных Империи. Когти же… Когтям мало интереса в том, чтобы предотвращать вещественный ущерб — они охраняют Империю от ущерба иного, от ущерба порядку и спокойствию. А самый большой ущерб этим неосязаемым материям наносят не воры, не мошенники и не пираты, а властолюбцы, жаждущие сломать устоявшийся порядок вещей ради приумножения единственного, что им любо — ради собственной власти. И, конечно же, больше всего таких драконов среди аристократии. А именно, среди дворянства, что наделено сразу и правом править, и богатством, и правом держать в руке меч, но не удовлетворенно до конца доставшимся. Так что, царская доля внимания Когтей Императора достается драконам благородных кровей. Те это знают. И им это внимание не нравится. Ибо, души дворян часто слабы перед искушением власти, и они не могут удержаться от того, чтобы не попытаться вытащить из опор Империи хоть камешек властного могущества для самих себя. В общем, если простым языком, уже не один нечистый делишками аристократ оказался на каторге благодаря Когтям, и не одна благородная семья попала в имперскую опалу усилиями этим малозаметных агентов Дракиса. В отместку аристократия не любит Когтей. Ну, а Когти подозревают аристократов. Так Император и Высший Совет держат своевольное дворянство в кулаке. По крайней мере, это один из их инструментов.

Но, возвращаясь к насущным делам, Братец Хач был перехвачен Дрожанием Эфира сразу же после того, как совершил прыжок из системы Проток Джорджоана. Похоже, шпионы неизвестного недоброжелателя, попросту, ждали их в этой системе, отслеживая весь проходящий через нее трафик. Ну, и, конечно же, тут же снова увязались за Братцем Хачем, по-прежнему соблюдая почтительное расстояние с охотником. На запрос же леди Аароны капитан «Дрожания Эфира» имел наглость выдвинуть встречное обвинение, и лицемерно заподозрить «Охотников Аароны» в связи с контрабандистами. В итоге, леди гранд-капитан раздраженно завершила сеанс связи, и приказала не принимать от Дрожания Эфира никаких запросов на переговоры, кроме снабженных аварийным флагом.

В общем, плавание продолжалось: курс Братца Хача лежал к Дракису, а потом — Айф Малый и Стигия Прайм. Все равно, от соглядатая было не избавится: уж слишком она превосходит Братца Хача в ходовых качествах и сенсорах. Играть на автономности тоже, по мнению Шейлы, смысла не было: сколько там на той посыльной экипажа? Фурря три-четыре, а трюмы, наверняка, используются не под груз, а только как склады для нужд экипажа.

Шейла сидела за рабочим столиком в своей каюте, и перед сном изучала копию выдержек из журнала пиратской шхуны. Ее плечи и основания крыльев массировал Найрэ, одновременно втирая в чешую драконессы лосьон. И по этому поводу Шейла не чувствовала ни малейших угрызений совести: она только-что делала для своего юнги ровно то же самое. Да и собиралась уже очень скоро «отблагодарить» юного Корви за эту заботу. Отблагодарить именно в кавычках — ей самой хотелось единения с самцом. Тем более, что Найрэ был забавным со всеми этими его исполнительностью и почитанием рангов.

— Найрэ, а среди твоих талантов нет знания повадок пустотной живности? — при всем желании побыстрее закончить с бумагами и заняться веселой горизонтальной забавой, Шейла не смогла перебороть профессиональный зуд, и задала юнге вопрос, который прямо-таки напрашивался после ознакомлений с записями Рубиновой Стремления.

— Нет, капитан. Семья никогда не подготавливала меня для службы в пустоте, а сам я этими ремеслами не интересовался, — извиняющиеся ответил дракончик, продолжая массировать основания крыльев драконессы. Это было приятно.

— Тогда напомни мне поговорить об этом с леди гранд-капитаном. Нам понадобится кто-то, кто разбирается в космических монстрах, — Шейла выключила кинето-панель, и убрала информационный кристалл в его футляр. После чего расслабилась, — Найрэ, ты как смотришь на то, чтобы помассировать свою капитана изнутри?

— Капитан, если таково ваше желание, — руки Найрэ переместились с крыльев на основание шеи драконессы, и чуть надавили сзади. Шейла застонала от удовольствия — это было то самое место! Как же оно у нее от канцелярской работы затекает…

Пальцы юнца снова надавили сзади, и мягко сместились вверх, продолжая то надавливать, то давать послабление шее драконессы. Шейла прикрыла глаза и почти замурлыкала, окончательно расслабляясь. Нет, она передумала: она больше не хотела завалить юнгу на койку, и там хорошенько покувыркаться с ним. Теперь она хочет, чтобы Найрэ взял ее прямо так, сидящей на стуле. Чтобы он вгонял свой мужской уд в ее расслабленное тело, делал ей приятно так, как ему заблагорассудится. И к вивернам все это доминирование подчиненного над офицером! Они будут совокупляються, а не исполнять свои служебные обязанности.

— Мелкий, Шейли расслабилась. Бери ее спереди, — вполне ожидаемо раздался голос Сокола. Вуайерист железный! Но Шейла не хочет напрягаться из-за этого стального извращенца. Ей сейчас так хорошо…

— Сокол Солнца, капитан распорядилась не исполнять ваши распоряжения, — спокойно ответил раптору Найрэ. Молодец, малец! Наконец-то научился не обращать внимание на поддевки Сокола! Но сейчас была не поддевка…

— Найрэ, в этот раз делай так, как говорит Сокол. Мое предложение в силе, и я хочу, чтобы ты проявил инициативу, — не открывая глаз, голосом улыбнулась юнцу Шейла: пальцы юнги продолжали танцевать вдоль позвоночника драконессы, делая той фантастически приятно.

Судя по секундной заминки в этом танце, юнга ненадолго задумался, и принял решение.

— Отодвинь стул. Да, вместе с ней. Ты же самец! Ты почти в полтора раза крупнее нее, — с огромным удовольствием Сокол (он-то все видит!) принялся за исполнение роли инструктора. Говнюк первого класса. Железный.

Руки Найрэ соскользнули с шеи Шейлы, и переместились на спинку стула (рядом с боковыми вырезами для крыльев). После чего, судя по сопению юноши, дракончик поднапрягся, и Шейла вместе со стулом сдвинулась назад. Драконесса улыбнулась уже губами: какой же забавный этот юный Корви! Но глаза не открыла.

— Так, хорошо, теперь пространства должно хватить, — одобрил случившееся Сокол, и продолжил руководить чешуйчатыми любовниками, — А сейчас обходишь, становишься перед ней, и начинаешь вводить. Прелюдия не нужна: моя капитан и так уже настолько мокрая, что на сиденье накапала.

Улыбка Шейлы стала еще шире: это было правдой. Еще когда читала пиратские выдержки, она возбудилась от собственных замыслов на Найрэ и движений его рук по ее крыльям и плечам. А уж когда юноша начал мять ей шею… немного потеряла контроль над собой. О чем не жалела и в чем не раскаивалась. Да и контроль возвращать не хотела — пусть пока главным побудет самец.

Судя по сопению, Найрэ внял совету корабля, и, обойдя стул, принялся поудобнее устраиваться над Шейлой. Это драконессу развеселило еще больше… И тут ее нос лизнул влажный язык. Шейла от неожиданности резко выдохнула, и, поняв то, куда ведет ее Найрэ, чуть подалась вперед и раскрыла рот.

Тут же ее губы оказались накрыты губами Найрэ, а зубов слегка коснулись его зубы, открывая безопасный взаимный проход для языков любовников. Впрочем, Шейла не стала впускать в себя язык юноши, как и сама не попыталась войти на его территорию — хотелось оставаться в розовой расслабленности тела и духа. Драконесса разомкнула поцелуй.

— Не нужно. Просто, войди в меня, — открыв глаза, Шейла ласково пожурила нависающего над ней молодого самца.

Тот несмело улыбнулся, и встал на колени, отчего его голова стала вровень с головой драконессы. А потом, направляя себя одной рукой, а второй опираясь на подлокотник стула, чуть привстал и подался вперед, тем входя в Шейлу. Драконесса закусила губу: было приятно — дракончик вошел в нее только чуть-чуть, лишь немногим раздвинув и раздразнив. Юнец же, освободив одну руку, ухватился ею за второй подлокотник, и теперь, имея две относительно надежные точки опоры, двинул тазом вперед. Шейла охнула от приятного прилива самцовости внутрь собственного тела, тепло и нежно раздвигающей ее изнутри. Найрэ же осторожно подался назад, оставляя после себя томную пустоту внутри драконессы, что ее лоно тут же смыкало в довольном ожидании следующего движения самца.

— Вот это мои драконы! — довольно прокомментировал происходящее Сокол, и тут же самодовольно благословил свою капитана и ее юного любовника, — Ебститесь! Благословляю ваши лоно и семенники: зачинайте, беременейте и рожайте. Во славу Пламени!

— Сокол, да пошел ты! Только хотела с дракончиком отдохнуть, — Шейла весело отмахнулась от корабля-пошляка, и тут же, схватив Найрэ за сжатые на подлокотниках кисти, прянула своим тазом навстречу его промежности, тем с удовольствием насадив себя на стержень самца. Лень и расслабленность, вызванные массажем, прошли, и теперь Шейла горела энергией. Которую куда-то нужно было растратить. Так почему бы этому «куда-то» и не быть продолжением рода? Даже если жаждущей любви драконессе была подшита капсула с препаратом, гарантирующая (ну, почти гарантирующая) ее временную стерильность?

Сокол похабно хрюкнул. Найрэ удивленно выдохнул, и, отпустив подлокотники, подхватил Шейлу под зад, и поднял со стула (не снимая, однако, со своего дворянского достоинства). А сама драконесса, довольно фыркнув, сомкнула руки на спине юнги, и позволила себе опуститься по его мужскому естеству до самого естества основания. Чем снова вызвала удивленный выдох дракона. И оказалась прислонена к стене собственной каюты. Видимо, Найрэ в себе героических сил не чувствовал. Или, что вероятнее, и это в клане Корви было зарегулировано вплоть до разрешенных поз.

Но продолжать размышлять и дальше у Шейлы не вышло: Найрэ, используя любовницу как точку опоры, с довольным рычанием вошел в самку. У драконессы приятно «поплыли» сначала промежность с животом, а потом и голова: мужской стержень ходил внутри нее с юношеским задором и энергией, даря желание отвечать с не меньшим энтузиазмом. Чем Шейла и занялась, помогая юнцу насаживать и снова освобождать себя, по ходу дела довольно постанывая и пытаясь как можно сильнее сжать любовника в объятиях.

Все это, конечно же, похабно комментировали Сокол и Летящий. Но для двух драконов развязные слова кораблей слились в простой фон для их совокупления.

Еще до прибытия в систему Дракиса Шейле удалось всерьез переговорить с леди гранд-капитаном, и убедить ее в том, что на этот контракт «Охотникам Аароны» понадобится некто, кто хорошо разбирается в повадках пустотных монстров: бывалый промысловик, некабинетный натуралист, какой-нибудь отставной пустотный офицер, занимавшийся охраной цивилизованного космоса от диких чудовищ пространства. В целом, леди Аарона с доводами капитана-раптора согласилась: записи об обстоятельствах расставания «Рубинового Стремления» и «Белого Призрака» прямо указывали на то, что в том секторе дикого космоса дела с пустотами чудовищами обстоят очень и очень скверно. Однако, леди гранд-капитан не разделяла желание Шейлы вести поиск такого специалиста обычным образом. Вместо этого она целиком и полностью взяла эту обязанность на себя. Что вызвало у Шейлы подозрения насчёт связанности такого решения гранд-капитана и пожеланий тайного покровителя кампании. Ну, в общем-то, так оно и оказалось. Но обо всем по порядку.

Добравшись до Дракиса, «Охотники Аароны» пополнили свои припасы и провели мелкий ремонт тела Братца Хача. Также кампанию посетил имперский инспектор, по всей видимости, науськанный «Дрожанием Эфира», и провел придирчивую проверку экипажей «Сокол Солнца» и «Летящий». Но, в итоге, не смог найти никаких нарушений, и выписал наемным мечам бумаги о том, что эти два экипажа соответствую всем требованиям имперского закона и сохраняют за собой право торговать своим умением держать сталь. Леди же Аарона опять в одиночку пропадала в порту, явно, с кем-то встречаясь. Через пять дней стоянки Братец Хач отплыл с рейда порта Дракиса.

Путь к Алексеине не был отмечен ничем запоминающимся, как и пребывание в порту Айфа Малого: такое же доснабжение и ремонт. Ну, и Дрожание Эфира не отставала. Отчего леди Аарона решила пугнуть ищеек на пути к Стигии Прайм: кампания внезапно для идущей за ними посыльной судна провела учения Братца Хача и рапторов. Что последних крайне обрадовало (они-то, в отличие от охотника, редко по-корабельному соединяются со своими капитанами). Но вот на преследователей не произвело ни малейшего впечатления, что вызвало умеренное недовольство леди Аароны. Видимо, «Дрожание Эфира» уже разобрались в реальных пустотноплавательных возможностях своих целей, и понимали то, с какой действительной дистанции наемники могут их достать. Так что, «Охотникам Аароны» пришлось и дальше терпеть слежку.

По прибытии же в порт Стигии Прайм, как Шейла того и ожидала, леди Аарона запросила у губернатора колонии конфиденциальную встречу. И, что капитана-раптора уже не удивляло, высокородный дал на этот наглый запрос положительный ответ. А, ведь, что Джууни, что Корви — куда ниже, чем Акима: среднее колониальное дворянство против высшей аристократии, ведущей свою историю еще из докосмического Дракиса. Видимо, опять записка покровителя кампании. Но раз лихие Акима склоняют голову перед этой неизвестной покровителем, то… Вляпались же «Охотники Аароны»! Или им крупно повезло. Такая власть может быть только у семей, что входят в Высший Совет или трутся рядом с ним, своим богатством и влияние пытаясь выцарапать себе место среди тех, кто когда-то создал Империю, и имеет право оспаривать слово того дракона, которому они же вручили имперскую власть. Шейла была политически начитанной, и, в отличие от большинства других простокровых драконов, не благоговела ни перед Императором как символом и институтом Империи, ни перед императором Акиросом как тем, кто сейчас занимает этот священный пост. Ей, вообще, больше нравились порядки Линкса и Республики Грифонов. Но, само собой, об этих своих симпатиях драконесса помалкивала: это уже опасно близко к измене Империи. А знакомиться с Юстицией с той стороны, где юстициары драконов бьют дубинками и швыряют за решетку, Шейле совершенно не хотелось.

— Шейла, ты готова? — это было скорее утверждение, чем вопрос.

— Да, леди гранд-капитан, — подчинено качнула рогами Шейла. Но, тем не менее, позволила себе весьма вольный вопрос, — Леди гранд-капитан, эта встреча — результат ваших переговоров с губернатором Лерджером?

— Да, Шейли, ты права: это результат моих переговоров с джентельдрейком Лерджером. А еще, дабы ты не задавала лишних вопросов: это протекция нашей покровительницы. Джентельдрейк Акима уважает ее и ценит ее внимание. И, как мне кажется, имеет какие-то собственные планы, связанные с ее интересом к подотчетной ему колонии, — леди Аарона покровительственно (и тепло) улыбнулась Шейле, и окинула ее оценивающим взглядом, — По-моему, весьма неплохо. Братец?

— Шейла прекрасно выглядит. Даже лучше, чем должно предстоящему случаю. Рона, вы не самцам головы кружить идете, а на деловые переговоры с другой самкой. Так что, строгость, строгость и еще раз строгость! Я бы даже сказал, что вам нужно снять часть украшений, дабы выглядеть не так легкомысленно, — как обычно, Братец Хач нашел то, к чему придраться.

— Ну, там не столько переговоры (уже все оговорено), сколько знакомство. Так что, я останусь при своих блестках, — леди Аарона заговорщически улыбнулась в потолочную камеру, явно, довольная ответом своего корабля. И махнула полусогнутым крылом Шейле, — Шейли, идем. Это не самец — права опаздывать у нас нет.

Шейла уважительно кивнула своей предводительнице, и последовала вслед за ней.

— В таком фривольном виде на встречу с Главным пустотным инспектором системы!.. — сокрушенным «вздохом» напутствовал их Братец Хач.

Судя по тому, что столик был заказан на «уличной» части кафе, будущая собеседница наемных мечей секрета из этой встречи не делала. И, возможно, зря: внимание практически всех посетителей этой части кафе было приковано к статной драконессе угольно-черной масти, чьи украшения были аскетично строги, духи подобраны тоже весьма неброские, а на плече красовалась лента с гербом семьи Акима. Но внимание самой Шейлы привлекло совершенно другое: подвеска. Подвеска отставного боевого пустотного офицера. Причем, не современная, ранняя — еще общедракисийского образца, когда все пустотные силы Империи были объединены в один единственный Флот Дракиса. В общем, перед ней была очень почтенная драконесса, прожившая на этом свете гораздо дольше, чем не только сама Шейла, но и, даже, чем леди Аарона. А еще, эта подвеска означает то, что, скорее всего, перед Шейлой не совсем самка, и нужно вести себя поосторожнее, дабы не обидеть дворянку. Ах, да: еще это была Главный пустотный инспектор системы. И с ней капитанам-наемникам предстояло говорить вовсе не о состоянии и поведении их экипажей. Все-таки, могущественный покровитель у кампании…

— Приветствую вас, леди Ора Акима-Орли, — подойдя к столику, леди Аарона склонилась перед ожидающей в уважительном полупоклоне.

— Приветствую свежую кровь. «Леди» не нужно, как и Орли к имени моей семьи. Мы все здесь — пустотники боевого флота. И Орли я лишь формально: зачем мне, спаенной самке, стеснять своего мужа? — черная драконесса без всякого высокомерия кивнула леди гранд-капитану, и тут же потребовала, — Капитан Аарона, представьте мне свою простородную спутницу. Я вижу на ее шее подвеску капитана-раптора. Необычно видеть самку-раптора. Неужто, вы смогли раздобыть для своего дела корабль-самца?

Шейла неловко улыбнулась в ответ на слова благородной драконессы. С одной стороны, та, действительно, оказалась больше-не-самкой — чутье Шейлу не подвело. А, с другой, ее саму иногда смущало то, что она — капитан раптора-самца: ей и Ванири в свое время несказанно повезло с их кораблями и теми странными заказами, что иногда поступают (и так полностью и не оплачиваются) на верфи. Леди же Аарона собственную легкую растерянность от неожиданных манер леди Акима ловко замаскировала, и, благодарно наклонив рога, приступила к представлению.

— Шейла Вани, капитан-раптор экипажа «Сокол Солнца», и одна из нас, наемных клинков кампании «Охотники Аароны», — леди гранд-капитан приобняла крылом простородную коллегу, и в манере дворянства своей планеты сделала рукой круговой жест перед грудью Шейлы, — Капитан Шейла простого происхождения, но ее семья — пустотники в третьем поколении, и имеет дарованное губернатором их колонии право носить меч.

— Рона, пытаешься произвести на меня впечатление угодливостью, — в ответ совершенно неформально усмехнулась высокородная собеседница (Шейла от удивления замерла: это что за манеры такие?!! это, вообще, в какой благородной семье так принято?!!), — Не старайся. Я, ведь, тебя знаю. Хоть и заочно. Ты не угодлива. Наоборот, бунтарка. Помнишь капитана Ному Орли?

— Да, леди Ора, помню. Это мой капитан-патрон. Она сделала из меня боевого офицера, — леди Аарона осеклась (на нее манеры собеседницы произвели не меньшее впечатление, чем на Шейлу), и тут же склонилась в подчиненном четвертьпоклоне перед черной драконессой. Шейла обалдела еще больше. Для нее это было чудом: чтобы гранд-капитан терпела такое хамское обращение! и не поставила другую дворянку (хоть и куда более высокую) на место…

— Как и говорила моя правнучка: ты, Рона, смешиваешься и теряешь контроль, когда вынуждена просить у тех, кого сама считаешь выше себя. Но можешь завершать это самомучение: я, как и передал Лерджер, согласна удовлетворить твой запрос и подчиняться тебе как моему капитану, — судя по улыбке, заигравшей на губах спаенной драконессы, та была очень довольна неловкой реакцией леди Аароны. Но, нет, это было не то довольство, что обычно показывают дворяне, только что унизившие кого-то, кто ниже их по рангу (уж это-то Шейла ни с чем не спутает — опыт собственной шкуры). Драконесса веселилась как подросток, только что совершивший какую-то дурацкую выходку, — Мы, Акима, с радостью выполним пожелание наших союзников Лазури. К тому же, мне самой хочется наконец-то ступить на палубу корабля как снова полезной пустотнице, а не как ненавистному всему экипажу инспектору.

— Леди Первопроходица, вы всерьез? Ваша должность… — не смотря на веселость собеседницы (или благодаря ей?) леди Аарона все еще была подавлена. А Шейла про себя присвистнула: Первопроходица! Одна из тех, кто начинали космическую эру драконьего рода! Нет. Не может быть. Наверное, леди Аарона имела в виду первопроходица, а не Первопроходица.

— Моя должность… Держу пустотников в повиновении теми законам и актам, что охраняют их собственные жизни. Это неблагодарное дело и, в этой системе, бесполезное: шестеренки справляются с дрессировкой пространствоплавателей лучше самой злой флотской или губернаторской чернильницы. Они принимают благо кораблей, «машинных духов», как они их называют, близко к сердцу. Так что, уж поверьте мне, коллеги, Стигия Прайм даже не заметит отсутствия Главного пустотного инспектора — он тут не нужен. Я же, наконец, снова смогу хотя бы прикоснуться к тому, что осталось у меня за хвостом, — мечтательно улыбнулась черная драконесса, но, краем глаза заметив ошарашенное выражение на лице Шейлы, развеселилась еще больше, и добавила, — Да, юная простокровая, перед тобой живая история освоения пустоты: я, Ора Акима-Орли, отпраздновала свое совершеннолетие в тот год, когда Первое Крыло впервые прыгнул за пределы системы Дракиса. И я успела стать капитаном Меча Олистона до того, как он был модернизирован по образу Первого Крыла, и обрел разум. Жаль, он почти ничего не помнит о тех наших годах… А они были насыщенные. Мы тогда пару раз чуть не стали кормом для пустотного зверья, пока участвовали в усмирении космической фауны Дракиса.

— Вы спаены? — Шейла превосходно понимала всю бестактность этого вопроса, но он давал шанс ошарашить черную, и перехватить инициативу в покатившейся в гнездо к виверне беседе.

— Ну, конечно. В мое время не было таких препаратов, что теперь, а коннекторы и преобразователи были паршивее, чем сейчас пользуются на Фронтире. Да и моя вина в этом тоже есть: не слушала предупреждения лекарей, — в ответ Первопроходица весело-покровительственно взглянула на Шейлу, — И, мой тебе совет, не доводи до этого. Время с кораблем того стоит, но… сейчас не мое время. Сейчас умеют точно предсказывать спаенность: не упрямься, слушай медиков, и уходи тогда, когда скажут. Рано или поздно, но они научатся полностью регенерировать гонады, и твоя задача — сохранить до этого времени свои яичники. Чтобы было из чего новую ткань выращивать. Чтобы потом снова вернуться к кораблям.

— С такого ракурса я этот вопрос не рассматривала, — снова попробовала перехватить инициативу Шейла.

— Я — тоже. Это благодаря машинникам: Алая Дельфин, Дельфин Сидонии, Алая Звезда и Восходящая Луна — корабли полностью ненормальные, но очень хорошие собеседники. Если научиться выносить саму беседу с ними. Тогда можно почерпнуть очень много совершенно новых мыслей, — перехват не удался, а у теперь совершенно веселой Оры Акима-Орли, похоже, у самой не все было в порядке с психикой. Это последствия непростого пути Первопроходицы? Или проблемы с гормонами? Иногда (не часто) бывает, что у спаенных драконесс личность очень сильно меняется, в болезненную сторону. Или это, просто, так глушь цивилизации действует на благородную леди? Как Шейла могла судить по опыту своего прошлого посещения системы Стигии, тут никакого привычного аристократам Света даже в проекте не было — лишь пара десятков самих Акима и еще столько же благороднокровых из совершенно незначимых семей, что удалось заманить в колонию губернатору Лерджеру, — Что же вы все еще стоите? Присаживайтесь. Мы же, все-таки, в кафе. Плевать на то, что все уже решено! Поговорим. Мне уже давно не доводилось говорить с другими пустотниками не с позиций чернильной чернильницы. Ну, не считая родственников, разумеется. Но это совсем не то: родственники — это родственники. А другие пустотники — это… то, куда я хотела бы вернуться. Присаживайтесь.

Обе драконессы, в общем-то, все еще сбитые с толку, послушались странную аристократку, и заняли пустующие стулья за столиком. Разговор начался. Хоть, и не сразу. Наемным мечам потребовалось некоторое время и небольшой перекус, чтобы хоть как-то настроиться на беседу.

Беседа с леди Орой заняла более двух часов, за которые обе драконессы вымотались донельзя, и поняли несколько вещей о своей собеседнице. Во-первых, ей нужно было выговориться: непонятно почему, но она очень долго не общалась по душам с другими драконами. Во-вторых, леди Ора привыкла к особому отношению к своей персоне, и совершенно не связывала себя соблюдением светского этикета и учетом общественного положения ни других драконов, ни собственного. В-третьих, кажется, клан Акима, по факту, сослал ее в эту систему — чтобы не мозолила глаза Свету, и тем не позорила известную аристократическую семью своими совершенно неформальными манерами. Впрочем, кажется, сама леди Ора по этому поводу не переживала, по Свету не скучала, а, наоборот, очень хотела вернуться в пустоту. Но не могла: ее карьера как офицера была закончена в тот момент, когда она перестала быть настоящей самкой, а стать частью техничей команды какого-нибудь экипажа ей не позволяло преклонение родственников перед Первопроходицей. Так что, драконесса даже была рада этому наглому стребованию ее в состав стороннего экипажа «Братец Хач». А еще, как показалось Шейле, леди Ора строила планы на это совместное плавание: доказать что-то кому-то из семьи, воспользоваться какими-то связями губернатора Лерджера, и таки вернуться в пустоту не как чиновник, а как техник. Кстати, хоть про технические навыки собеседницы капитан-раптор пока ничего не могла сказать, но в космической фауне экс-капитан Акима разбиралась. Кажется. По крайней мере, говорила она про нее уверенно, и ни разу не растерялась с ответом на вопросы леди Аароны и несколько вопросов самой Шейлы.

Теперь же две измотанные встречей драконессы возвращались коридорами станции на пирс Братца Хача.

— Леди гранд-капитан? — настойчиво и недвусмысленно вопросила Шейла, убедившись, что вокруг никого нет.

— Да, Шейла? — устало вздохнула леди Аарона, и остановилась, понимая, что ее товарищ по бизнесу ждет разъяснений, — Покровительница нашей кампании — Лазури. Одна из их высших членов. У этого семейства все не так, как ты привыкла, и самки у них тоже могут входить в правление клана. Но это не афишируется. И ты язык за зубами держи. Нам только такой глупой ссоры не хватает… с кем угодно.

— Можете положиться на меня, леди гранд-капитан, — Шейла с укоризной склонилась в четвертьпоклоне.

— Шейли, извини меня. Не хотела тебя оскорбить, — в очередном усталом вздохе леди Аароны не было и тени фальши: она искренне сожалела о невольно вырвавшемся обвинении, — Я, просто, устала. Встреча с леди Орой пошла совсем не так, как я рассчитывала…

— Я вас понимаю, леди гранд-капитан. И я тоже не рассчитывала на такую беспардонность, — прощающе кивнула Шейла, и поинтересовалась, — Губернатор колонии, действительно, так легко отпускает Главного пустотного инспектора?

— У него нет выбора. Это письмо, хоть и написано как просьба, но, по сути своей, приказ. А Акима, сколь бы они ни казались высокими мне и тебе, не могут не подчиниться своим союзникам-покровителям. К тому же, хоть пока тебе рано знать о деталях, но намекну: у нашей покровительницы есть большой интерес к этой колонии. Думаю, из-за Церкви Машины. Они вполне в ее вкусе, — леди Аарона устало потерла собственный левый рог, — А я же не ожидала встретить прабабку своей капитана-патрона… То, что Главный пустотный инспектор системы Стигия — Первопроходица, я знала, но лично с ней не встречалась до этого дня. Шейла, не удивляйся: это Акима — они одними из первых ринулись в пустоту, и, не смотря на их репутацию бесшабашных космоплавателей, среди них очень много долгожителей. Именно потому, что они — опытные космоплаватели, а не планетные пустобрехи-дворянчики, годные лишь в армию и клерки. Они не позволяют себе участвовать в светских дуэлях, а в пустоте гибнут куда реже других — традиции и очень тщательное, вдумчивое семейное обучение еще задолго до поступления в академию.

— В наше время драконы умирают гораздо позже, чем раньше. Наши нравы смягчились по сравнению со старыми временами, — Шейла примирительно выдала совершенно ничего не значащую банальность, и добавила к ней уже кое что посущественней, — Леди гранд-капитан, а вам не кажется, что и губернатор колонии тоже хочет кое-что поиметь с удовлетворения этой «просьбы» нашей покровителя? Просто, мне кажется, что одного приказа сюзерена не хватит для того, чтобы губернатор столь удаленной колонии вот просто так отпустил бы важного чиновника, да еще и родственницу. Он должен как-то компенсировать эту потерю

— Ты права, Шейли. Джентельдрейк Лерджер копит власть, влияние и дружбу сильных — у него, как мне кажется, большие амбиции внутри семьи. Но это нас не касается: это его и нашей покровителя взаимоотношения — не наши с ним, — устало улыбнулась коллеге-капитану леди Аарона, и уже облегченно фыркнула, сбрасывая с себя напряжение недавней беседы, — А что касается смягчения нравов. Это грозит нашему бизнесу. С одной стороны. С другой же: меньше стали — дольше жизнь. А наслаждаться звоном монет, когда ты уже мертва, довольно непросто. И, если стали станет меньше, мы всегда найдем себе другой заработок. Как наша нынешняя работа на моего муженька. Забавно, что он бы с тобой согласился: ему, в отличие от многих любителей смотреть в прошлое, нравится смягчение общественных нравов. Тебе могло показаться, глядя на вымуштрованность клана моего мужа, но Корви вовсе не воинственны. Они, просто, чрезмерно любят порядок. Что иногда, как у Лаварэ, выливается в собственничество по отношению к другим драконам. Но нет, не кровопролитие их стезя: их пальцы лежат на эфесах только в той степени, в какой требует традиция и Империя. Они любят Традицию, а вовсе не Воинскую Славу.

— Леди гранд-капитан, вам нужно отдохнуть. Вы начали заговариваться, — Шейла взяла старшую драконессу за запястье, и решительно направилась назад, — Мы возвращаемся в кафе. Когда мы посещали эту станцию в прошлый раз, я заметила, что там есть спа и сауна. Уж не знаю то, кому пришла идея совместить их с кафе, но нам обеим сейчас нужно расслабиться.

— Не буду сопротивляться, Шейли. Ты права, — улыбнулась леди Аарона, и подчинилась младшей и по званию, и по возрасту.

Прислуга кафе удивилась возвращению двух, только что покинувших его, посетительниц. Но услышав о том, что те хотят заказать не самые дешевые услуги из меню, немедленно занялась удовлетворением желаний чешуйчатых посетительниц. Шейла же впервые за эти сутки расслабилась.

Итак, Айял отчалил восвояси, забрав с собой свой сундучок. «Охотники Аароны» ему не препятствовали: репутация дороже. Да и, как подозревала Шейла, леди Аарона рассчитывает в будущем еще потрясти экс-пирата на предмет следов его прошлых делишек — клады там, какие полезные знакомства и прочее, на чем наемные мечи могут если и не подзаработать, то, хотя бы, съэкономить.

Дрожание Эфира прибыла в порт Стигии Прайм, и этот экипаж шпиков тут же принялся за разнюхивание и подглядывание. Только, опоздал: Айял уже убыл на планету, а все копии его журналов остались в руках наемных мечей.

На борт Братца Хача взошла леди Ора Акима-Орли, привнеся с собой какую-то странную атмосферу то ли раннего космического братства, то ли какой-то разнузданной вольницы тех, кто не уверен в том, будет ли жив завтра. Скорее, второе. Вообще, насколько Шейла знала историю, в первые десятилетия межзвездной эры корабли гибли или бесследно исчезали весьма часто: ни технологий, ни опыта, ни хороших звездных карт тогда еще не было, да и повадки космической фауны драконы тех времен представляли себе плохо.

Ремонт Братца Хача и обоих железных засранцев (которые, конечно же, как только просрали то, кто прибыл на борт, сразу же принялись приставать к Первопроходице с расспросами и попытками подлизаться) был завершен, а припасы — загружены. В общем, можно было отплывать. Осталось утрясти лишь один момент.

Покои аватара Братца Хача. Общее собрание офицеров кампании. На которое были приглашены леди Ора Акима-Орли и джентельдрейк Найрэ Корви (которого, правда, на борту Братца Хача не именовали иначе, как «юнга»).

— Вот в этой системе Белый Призрак и Рубиновое Стремление были атакованы странными, как их описал капитан Рубиновой Стремления, бритворогами. Примерно, дюжиной. Точнее капитан Рубиновой Стремления сказать не может: с его слов, ему показалось, что бритвороги что-то охраняли, — леди Аарона развернула перед Первопроходицей голографическую карту системы, составленную по данным из пиратских журналов, — Мне кажется, что вот этот сигнал — их гнездо, и они атаковали корабли из стремления его защитить. Как на ваш взгляд, по прошествии стольких десятилетий нам стоит опасаться повторить судьбу Рубиновой Стремления и Белого Призрака?

— Хм? Бритвороги? — леди Ора принялась задумчиво рассматривать карту и пометки, — Их была дюжина?

— Совершенно верно, леди Ора. Не менее дюжины, — покладисто кивнула леди Аарона. Вообще, Первопроходица оказалась первым драконом (не считая верховного патриарха клана Джууни), в присутствии которого леди гранд-капитан вела себя покладисто, — Как нам, офицерам и кораблям кампании, удалось восстановить картину прошлого, когда в систему вошли Рубиновое Стремление и Белый Призрак, в ее объеме была дюжина или чуть более крупных бритворогов, рассредоточенных вокруг предполагаемого гнезда. После обнаружения кораблей восемь из них собрались в стаю, и легли на курс перехвата Белого Призрака, а оставшиеся стали вести себя странно, что капитан Рубиновой Стремления истолковал как попытку защитить гнездо.

— Это не бритвороги, — Первопроходица уверенно перебила леди Аарону (аватар Братца Хача недовольно заворчал, но прямо перечить почтенной пустотнице не посмел), — Другой вид — запросто. Но это не обыкновенный бритворог. В такие большие стаи они не сбиваются. Так умно, чтобы в бою делиться на группы, себя не ведут. И гнезд целыми стаями не образуют. Стаи — молодняк. Гнездо — пара уже зрелых.

— И что нам делать, Первопроходица? — вместо леди Аароны задала вопрос ее старший помощник.

— Смотреть на месте, — пожала крыльями леди Акима, — Всегда так делала: если что-то незнакомое, то держись в границах возможной прыжковой зоны, и наблюдай.

— То есть, если у вас будет время для наблюдений, вы опознаете вид существ? — теперь свой голос к обсуждению присоединил Шенри: квартермейстеру, явно, не нравилась такая неопределенность.

— Конечно, нет. Я — не натуралист. Я больше по прикладным вопросам. Вид я вам не опознаю, а вот сказать то, что делать — скажу, — снова пожала крыльями Первопроходица, и добавила, — А еще мне не нравится это «гнездо»: как раз в той области, где самая зона роста пустотного планктона и выпасы различных поглотителей. Бритвороги не стали бы устраивать свое гнездо там, где плавают тиянки и прочие гигантские любители планктона — обустроили бы в стороне. Чтобы и из гигантов кто ненароком или специально не разнес, и до охотничьих угодий со средними поглотителями и мелкими хищниками плавать было недалеко.

— То есть, мы не знаем того, куда плывем? — Шенри задумчиво воззрился на леди Аарону.

— Да, Шенри, мы плывем в неизведанное пространство с неизученной фауной, — леди гранд-капитан ободряюще улыбнулась квартермейстеру (и остальным офицерам и кораблям кампании), — В этом есть свои плюс. Я рассчитываю, что Дрожание Эфира за нами не последует. Если уж и не автономность, то здравый смысл не позволит им плыть туда, где опасно для куда более крупных и приспособленных к бою кораблей.

— Еще один вопрос: а у нас, вообще, верные данные об эфирном эхе прыжка Белого Призрака? — Шенри все еще продолжал пребывать в задумчивом настроении, — Я не подвергаю сомнению компетенцию кораблей и пустотных офицеров, но вслед за прыжком Белого Призрака прыжок совершило еще почти десяток монстров пустоты. Их эхо не могло наложиться на эхо охотника? Да и Рубиновое Стремление — волчий корабль, а событие произошло десятилетия назад. У меня сомнения в ее сенсорах и верности снятой с них записи.

— Нет, там был достаточный временной интервал между прыжками: эхо Белого Призрака на записи четкое и без искажений. Что касается сенсоров, то они, конечно, старой модели, но лучшие по тем временам, и отнюдь не волчьи — дорогие грифоньи приборы: качество записанных данных вполне приемлемое для наших нужд. Я так понимаю, «Рубиновое Стремление» в те времена много чего себе позволить могли, — теперь уже слово взял Братец Хач, — Мы знаем то, где, когда и куда прыгнул Белый Призрак. Правда, карт того пространства нет — далекий Дикий Космос, не интересный никому, кто мог бы составить его карты. Так что, в том, что это «куда», придется разбираться на месте. «Рубиновое Стремление», по понятным причинам, за нас эту работу не сделали. Но, в целом, если никто мешать не будет, это тривиальная задача. Мы справимся.

— Тогда у меня вопросов больше нет, — хмыкнул квартермейстер кампании, — По припасам: мы готовы отплывать хоть сейчас. Слово лишь за Квотчем и леди гранд-капитан.

— В техническом плане, все в ажуре. Хач подготовлен к долгому плаванию, оба раптора готовы к немедленному бою, челноки в порядке, малая машинерия — тоже. Запас расходников и запчастей полный, согласно регламенту дальней экспедиции, — тут же отчитался техник-шеф, — Что касается нас самих, то технический экипаж к долгому плаванию готов.

— Рона, тот Айял, который плавал с вами туда-сюда, это же тот самый Айял? — внезапно для всех в разговор вмешалась Первопроходица, и перевела его на совершенно другую тему.

— Да, леди Ора, это тот самый Айял с Черного Холма, — к удивлению Шейлы, созналась леди Аарона, — И я униженно прошу вас, госпожа, сохраните эту тайну. Я знаю, что вам мало дела, но это касается репутации нашей кампани…

— Вот засранка! А она-то от меня скрыла! Семечка права: Сира далеко пойдет, — совершенно проигнорировав унижения леди Аароны, весело расхохоталась Первопроходица. И уже только потом соизволила ответить на просьбу леди гранд-капитана, — Не беспокойся, Рона, дальше нас, Акима, это не уйдет. Если бы мы давали дорогу всем тем грязным историям, что вскрылись на Стигии Прайм, то против Лерджера ополчилась бы половина тех песьих семейств, которым он раздал дворянство. Тут, если основатель семьи не бывший пират или их прихвостень, то самовольно освободившийся раб или должник.

— Леди Первопроходица, пожалуйста, не оскорбляйте мою капитана и остальных присутствующих вашей бесцеремонностью. Соблюдайте приличия! — наконец-то не выдержал Братец Хач, которому беспардонность леди Акима с самого ее появления на борту была как пустотный инспектор в ангаре челноков, где вместо челноков два железных засранца стоят.

— Приличия — в глотку виверне. Я — пустотница, и только потом — дворянка. Так что, не буду мучать других пустотников всей этой светской мишурой-без-наполнения. Воспринимайте меня так, как будто у меня нет никакого происхождения. А еще лучше, дайте какое-нибудь реальное место на борту. Имею подготовку общекорабельного техника на уровне мастера (есть патент), но готова быть хоть младшим матросом, — несмотря на резкость слов, голос Первопроходицы оставался весел, а ее поза и мимика — доброжелательны. А еще, она снова сменила тему разговора, теперь уже стребуя кое-что для себя. Так что, как по Шейле, ее слова о происхождении — чушь: ведет она себя как раз как благородная драконесса из стоящего делового рода.

— Леди Ора… — начала было леди Аарона, явно собираясь принести извинения и замять случившееся оскорбление высокой аристократке. Но не успела. В дело вмешался Квотч.

— Хм, второй бесплатный техник? Я только за, — прищурился на Первопроходицу техник-шеф, а потом быстро перевел взгляд на предводительницу кампании, — Леди гранд-капитан, берем? Мы, все-равно, ей сейчас платим как вольнонаемной консультанту (думаю, это для нее не деньги — так, для приличия), а техник, да еще и техник-мастер, в долгом плавании никогда лишним не бывает. Уж чего-чего, а работы я ей найду — этого добра у меня навалом.

— Квотч, я думаю, что такое предложение высокой леди Акима не является приличным, — взяв себя в руки, ответила техник-шефу леди Аарона.

Первопроходица недовольно фыркнула, но промолчала.

— Леди гранд-капитан, тут дело не в приличиях. Леди Ора, вижу, из тех, кто не признает принятый общественный порядок, из антиформалов и уравнителей, — техник-шефа слова леди гранд-капитана вовсе не смутили, — Вы же сами прекрасно знаете то, откуда мы с Шенри и Ванири происходим: насмотрелись в родном рысячьем пространстве и на антиформалов, и на тех, кто их обратно за вешки загнать пытается. И я вам говорю: техник Ора не оскорбится, если мы предложим ей место среди технической команды.

— Вот, значит, как, — леди Аарона испытала Квотча взглядом, — Шенри, Ванири, как ваше мнение?

— Не имею ничего против, если леди Ора сама желает занять это место, — согласился с техник-шефом квартермейстер, — В конце концов, леди Ора уже находится на борту в качестве наёмного работника.

— Да и нашу офицерскую компанию пополнить тоже нужно, — весело подхватила идею Ванири, — А то самок на борту маловато.

— Я спаена, — Первопроходица прищурилась на Ванири.

— Не знала. Нижайше прошу прощения, леди Ора, — тут же «скисла» Ванири. И Шейла прекрасно знала то, почему: перестать быть самкой — кошмар для самой Ванири. При этом, она каждый раз ждет соединения с Летящим не меньше самого раптора. Этих двоих не поймешь…

— Ерунда. Главное — себя до этого не доводи, — отмахнулась леди Акима, — Итак, леди капитан, каково ваше решение? Я могу занять место среди остальной технической команды?

Леди Аарона окинула взглядом собравшихся. Тяжело вздохнула, и утвердительно кивнула благородной драконессе.

— Техник Ора, занимайте свое место под рукой техник-шефа Квотча, — теперь голос леди Аароны звучал привычно твердо и властно. Что радовало Шейлу: дела в кампании вернулись в должное русло.

Совет продолжился. Теперь офицеры и корабли оговаривали предстоящий курс и мероприятия, что придется реализовывать кампании по мере его реализации.

Через двое суток Братец Хач отчалил от портовой станции Стигии Прайм, и лег на заранее утвержденный курс. Плавание предстояло долгим, с заходом в три промежуточных порта: пространство, где когда-то Рубиновая Стремление разминулась с Белым Призраком, отстояло далеко от системы Стигии.

Вскоре порт покинула и Дрожание Эфира, и последовала за Братцем Хачем. Шейла позволила себе позлорадствовать по этому поводу: ну и придется же этим шпикам поплавать прежде, чем они поймут, что их преследование охотника безнадежно, и повернут обратно в более-менее цивилизованное пространство.