Оккупация

ЭПИЛОГ

Собственно, новостью это даже не следовало называть. Вадим, конечно, не копался в мозгах англичанина, однако чего-то подобного ожидал с самого начала. Всю дорогу Бартон подтрунивал над ним, ерничал над людьми из СИСТЕМЫ — и все только для того, чтобы скрыть собственную принадлежность к данной организации. Нетрудно было догадаться, что никакой иной разведке не удалось бы проникнуть столь далеко в дебри Дайкирии, и теперь, сидя в плетеном кресле против генералов Коллинса, Майера, Лоуренса и Дюгоня, Стив, волнуясь, рассказывал о злоключениях своей разведгруппы.

— Как я уже говорил, большая часть времени у нас ушла на сбор информации о Лакуне. Об этом я подробно сообщал в последних своих донесениях. Мы прослушивали местные линии спецсвязи, подпаивали нужных людей, пускали в ход медиоаппаратуру. В конце концов, стало понятно, что пора заводить с Лакуной более близкое знакомство. Именно тогда мы и перешли пространственную границу. Что было потом, я уже рассказывал. Примерно через полторы недели нас взяли в плен и продали в рабству местному каргалу. А еще через пару дней каргал проиграл нас в кости заезжему суфану. Суфан полагал, что за нас можно взять хороший залог, но в этом смысле мы его крепко разочаровали, после чего с нами вообще перестали считаться. Начались пытки, издевательства, голод. В итоге мои коллеги дошли до такого ужасающего состояния, что от нас решили попросту избавиться. В тот роковой день как раз и состоялась наша счастливая встреча с господином Дымовым. Счастливая — для меня, но не для моих товарищей, поскольку к тому времени их уже казнили…

Всю эту историю люди, присутствующие на террасе, слышали уже раньше, но Бартону хотелось выговориться, и потому, покачивая головами, генералы СИСТЕМЫ вдумчиво внимали его речам. Они тоже были профессионалами, а потому прекрасно понимали, что эксклюзивный материал не грех прослушать дважды и трижды. Временем они располагали в полной мере, а условия, в которых проходило прослушивание, можно было смело именовать комфортными. Домик с террасой охранял взвод морских пехотинцев, к услугам совещавшихся было целое море фруктов, с галереей вин и соков.

— В конце концов, до цели мы все-таки добрались, — продолжал Бартон, — хотя, честно скажу, без Дымова и его удивительных способностей к Гарлаху я бы не сумел и близко подойти. Даже сохранив группу, я бы десять раз погиб от тех же каменных червей, от многотонного харана или псов мутантов. Об извержении пирамиды я уже не говорю…

— Но тот корабль, — перебил его советник Лоуренс. — Вы действительно видели его собственными глазами? Я хочу сказать, что в экстремальных условиях не так уж просто отличить галлюцинацию от яви.

— Это не было галлюцинацией. — Твердо сказал Бартон. Словно призывая в свидетели, метнул взор в сторону Дымова. — Мы видели его совершенно отчетливо, а Вадим даже касался его поверхности руками.

— Как вы полагаете, мог ли в результате всего случившегося корабль пришельцев погибнуть?

— Этого я сказать не могу, но очень похоже на то, что извержение было инициировано самими же пришельцами.

— Зачем им было прибегать к столь опасному эксперименту?

— Ответ прост: чтобы уничтожить нас. — Стив Бартон пожал плечами. — Насколько я понимаю, Гарлах превратился в город мертвых уже довольно давно. Космический аппарат приземлился точно в центре города, пробив в пирамиде подобие воронки. Уж не знаю, почему они выбрали в качестве посадочной площадки пирамиду, но именно с этой минуты город стал превращаться в своеобразную базу инопланетян. Для этого даже не понадобилось убивать местных жителей, — пришельцы просто выпустили на улицы армию рукотворных монстров, и население тут же бросилось наутек. Думаю, инопланетных гостей это вполне устраивало. О Гарлахе поползли слухи, и дайки стали обходить свою бывшую столицу стороной.

— По-вашему, так просто запугать население огромного города?

— Конечно, нет. Мы видели, что стены города во многих местах изуродованы. Должно быть, войска дайков не раз и не два пытались штурмовать Гарлах, дабы очистить от нечистой силы. Чем заканчивались эти штурмы, представить несложно. Кроме того, не забывайте, что тамошняя эпоха — это эпоха сказок и мифов, эпоха невежественного феодализма. Так что в Дайкирии все эти хараны с ахназаврами прижились с поразительной легкостью. Думаю, не без умысла инопланетяне позволили местным аборигенам выдрессировать первых ящеров.

— Честно говоря, не очень понимаю… — советник Лоуренс нахмурился.

— Что же тут непонятного, — простейший психологический трюк. — Стив Бартон снисходительно улыбнулся. — Чужое перестает быть чужим после того, как переходит в вашу собственность — пусть даже частично. Именно так поступили и пришельцы. Судите сами, если дракон с крыльями становится домашним животным наравне с ослом и верблюдом, то не поверить в харанов, лопусов или свирепых галинд довольно сложно. Вот дайки и поверили, а, поверив, бросили столицу на произвол судьбы. В результате — уже через каких-нибудь два-три десятилетия Гарлах превратился в город мертвых, став местом, в котором инопланетные скитальцы чувствовали себя в полной безопасности. Время от времени, чтобы закрепить пугающие слухи и отпугнуть редких кочевников, они выпускали наружу десяток-другой чудовищ, а после снова успокаивались. По периметру Гарлах охраняли каменные черви, в самой столице по улицам разгуливали чудовища вроде харана. В пользу данной версии говорит и то, что в удалении от столицы вся эта нечисть, как правило, не появлялась.

— За исключением ахназавров. — Тихо добавил секретарь Джон Коллинс.

— Верно, но об этом случае я уже упомянул особо. Кстати, не потому ли и имя у этих ящеров столь наукообразное? — Стив обвел присутствующим насмешливым взором. — Прошу заметить, что «заврами» дайки никого больше не называют.

— В самом деле, почему?

— Да потому, что в отличие от сустрий, галинд, лопусов и харанов это имя дали им томусидиане, а не дайки, понимаете? Дали, когда столкнулись с ахназаврами на своих границах.

— Хмм… Любопытно! — Карл Майер задумчиво пожевал губами. — Но зачем им все это было нужно? Я имею в виду пришельцев?

Стив Бартон пожал плечами.

— Причина, скорее всего, банальная: техническая неисправность двигателя, поломка жизнеобеспечивающей системы или что-нибудь в этом роде. В итоге им пришлось срочно решаться на аварийную посадку. Мне трудно судить о видах энергии, которыми пользовались пришельцы, но, видимо, посадка прошла не самым гладким образом. В каком-то смысле это напоминало падение небесного тела, прозванного позднее Тунгусским метеоритом. В нашем случае все было несколько сложнее, и энергия взрыва привела не к сотрясению почвы, а к перекосу временных и пространственных структур. Так или иначе, но в результате приземления инопланетного аппарата образовалась гигантская аномальная зона. Я говорю о Лакуне. При этом сама Лакуна оказалась далеко не пустующей, вобрав в себя несколько примитивных государств вроде Дайкирии с Аксаутией. А посему нашим злополучным пришельцам пришлось импровизировать на ходу. Оккупация в их планы не входила изначально, вступать в контакт с варварами им тоже не улыбалось, — вот они и решили осесть здесь на некоторое время. Может быть, успели послать сигнал «СОС», а может, понадеялись на что-то другое. Ну, а пока суть да дело, расчистили подобие плацдарма, разогнали всех любопытствующих, наплодили монстров-биороботов. Немудрено, что новорожденные зверюшки тут же хлынули во все стороны, а многие успели даже добраться до лесов Томусидо. — Стив Бартон перевел дух. — Могу сделать еще более сумасшедшее допущение: после первых же столкновений на границе, пришельцы решили обезопасить себя и с этой стороны. Тогда-то на трон государства Томусидо и взошел Эленох Первый, а престарелый Урванту Четвертый исчез бесследно. Именно с этих пор в Томусидо начали происходить удивительные перемены: строительство плотин и гигантских гидравлических сооружений, закладка циклопических зданий, возведение ультрасовременных заводов. Кто знает, возможно, со временем господа пришельцы надеялись приподнять местную машинерию настолько, чтобы собственными силами устранить неполадки космического корабля.

Дымов с невольным уважением покосился на англичанина. Следовало отдать должное Бартону — многочисленные кубики он сложил в довольно стройную конструкцию.

— Таким образом, Эленох Первый, — продолжал Бартон, — отнюдь не тот человек, за которого он себя выдает. Точнее говоря, он — вообще не человек. Это резидент инопланетян, единственной и главной задачей которых является ремонт поврежденного корабля. Такова моя версия.

Некоторое время присутствующие молчали, переваривая доклад Бартона. Видно было, что кое-кого из присутствующих выводы английского разведчика откровенно изумили.

— Что ж, версия крайне любопытная… — пробормотал Джон Коллинс. — Напомню, что у вас на столах лежат эскизы, сделанные рукой Бартона. Могу засвидетельствовать, что у этого человека точный глаза и умелые пальцы, так что сходство с кораблем пришельцев, надо полагать, имеется. Однако не будем забывать, что помимо Бартона в Дайкирии побывали и другие наши агенты. Думаю, пришло время выслушать и их.

— Если нет возражений, я бы дал слово своим офицерам. — Дюгонь благосклонно взглянул на Сергея с Потапом. — В отличие от Бартона с Дымовым большую часть своего путешествия им пришлось провести в плену. Тем не менее, свою порцию информации они тоже собрали, и выводы этих людей, насколько я знаю, значительно отличаются от тех, что мы выслушали пару минут назад.

— С удовольствием ознакомимся с другими версиями. — Секретарь совета с любопытством поглядел на российских милиционеров.

Прежде чем заговорить, Сергей Миронов смущенно откашлялся в кулак. На пальцах у него по сию пору алели нездоровые пятна, но можно было не сомневаться, что через недельку-другую память об ядовитых сустриях окончательно сойдет на нет.

— Собственно говоря, версию об оккупированном инопланетянами городе мы не собираемся оспаривать. В силу сложившихся обстоятельств побывать в Гарлахе нам попросту не удалось, зато мы посетили арену городка Мальдун, побывали в нынешней столице Дайкирии — Вальраме. Само собой, кое-чего наслушались в дороге. От соседей по клеткам и баракам… Словом, кое-какие догадки у нас тоже имеются.

— Ну, ну! — ободрил его Коллинс. — Мы вас внимательно слушаем!

— Я не буду долго говорить, но мое мнение таково, что на нашей планете сводят счеты две враждующие партии.

— Партии?

— Если угодно, можете называть их пришельцами или инопланетянами, это сути не меняет. Куда важнее, что цель этих ребяток — никак не Земля.

— А что же? — Карл Майер придвинулся вместе с креслом ближе, секретарь Коллинс недоуменно прищурился.

— В общем-то Бартон говорил все верно, однако войны между томусидианами и дайками начались сразу после прихода к власти Эленоха Первого. Спрашивается, почему? Да потому, что этот ваш Эленох — обычный беглец. Не буду гадать, что именно он натворил и от какого наказания бежал, но как бы то ни было, этот тип проник на Землю и попытался затаиться. Разумеется, за ним выслали погоню, и примерно в то же время на пирамиду рухнул корабль инопланетян. Никакой аварии они, разумеется, не потерпели и, конечно, не ждут какой-то там помощи. Она им попросту не нужна. А ждут они только того момента, когда Эленох будет, наконец, схвачен и доставлен на борт корабля. Понятно, что Эленох или тот, кто скрывается под этим именем, не собирался ждать, когда его загонят в угол. Убегая от своих преследователей, он пробрался на территорию Томусидо, где, скоренько осмотревшись, совершил дворцовый переворот. В итоге старичок Урванту получил под зад коленом, а на престол взошел просвещенный Эленох.

— Но зачем? — удивленно воскликнул Лоуренс. — Зачем ему было это нужно?

— Затем, что в новом своем положении ему стало гораздо проще справляться с идущими по следам загонщиками. Напомню, что когда-то давно именно так уходило от преследования московское жулье — ныряло в улочки Хитровского рынка и делало полиции ручкой. А там уже ищи-свищи! Можно было затаиться в секретных комнатках, воспользоваться помощью дружков, а то и вовсе уйти подвалами за пределы Москвы. Вот наш премудрый гостенек и сделал ход конем — взял и стал фигурой номер один, мобилизовав промышленность и армию, попытавшись подружиться с максимальным количеством государств. Перечитайте историческую хронику, — черным по белому там сказано, что до Эленоха Первого — Томусидо вообще ни с кем не поддерживало дипломатических отношений — ни с Мьянмой, ни с Таиландом, ни с Китаем. А тут разом и на Индию вышли, и на Корею с Россией! И экологические моторчики стали подбрасывать, и компьютерные технологии! С чего бы это?

— Однако в последние пару лет посольства вновь стали закрываться. — Заметил Майер.

— Естественно! Все хорошо в меру — в том числе и дружба. Возможно, Эленох Первый встревожился, что откроется главный его секрет. Одно дело — дурить головы полуграмотным дикарям, и совсем другое — общаться с настоящими дипломатами. Уж те бы его точно раскусили. Вот и пошел на попятный, решил свести общение к приемлемому минимуму. Тогда и начали секретить все подряд, обманывать спутники с разведзондами, выдворять особо прытких шпионов. Определенное напряжение это, конечно, создало, но согласитесь, отношений с прилегающими соседями томусидиане не испортили. Напротив, торговый оборот даже возрос. Опять же и технологии стали уплывать одна за другой. Уверен — с молчаливого попустительства все того же Эленоха Первого! Собственно, он ведь не свое распродавал, — чужое. Потому что значительно более важным для него было заручиться поддержкой соседей.

— А что вы скажете насчет отпора американскому десанту?

— Вы говорите об Андаманском кризисе? Но там, по-моему, все предельно ясно! Нельзя же позволять садиться себе на шею! Вот томусидиане и показали, на что способны. Ударили и тут же извинились. Пленных вежливо вернули, а, спустя месяцок, еще и технологию цифровых мониторов подарили американцам.

— Ну, во-первых, не американцам, а японцам, а во-вторых, продали, а не подарили. — Пробрюзжал Карл Майер.

— Верно, — кивнул Миронов, — продали, действительно, японцам. Да только вот всплыла означенная технология отчего-то именно в Америке. Опять же, обратите внимание на цену контракта, — она не просто условна, она — смехотворна! Ясно, что Эленох Первый пытался таким образом загладить свою вину за сбитые самолеты.

— Интересная точка зрения! — Лоуренс покачал головой. — Вот уж не ожидал, что среди наших рядовых агентов окажутся столь крупные специалисты в области экономики.

— Мы не специалисты, мы — менты. — Хмыкнул Миронов. — Сказать по правде, в нашей работе подобные трюки с кнутом и пряником можно наблюдать сплошь и рядом. Даже слово такое в русском языке появилось «кидок». То есть, значит, когда сначала тебя по головушке гладят, подарками обласкивают, а потом кидают. Или наоборот — в зависимости от ситуации. В данном же случае Эленох Первый просто пытается держать дистанцию: бьет, если прижимают, и задаривает, если обижаются.

— А Лакуна? — нахмурился Коллинс. — Откуда тогда возникла Лакуна?

Миронов переглянулся со Шматовым, смущенно пожал широченными плечами.

— Вот про это ничего не могу сказать, — тема не по моей части. Может, это уже пришельцы — те, значит, что отправились в погоню, — сдвинули пространство, чтобы использовать Дайкирию в качестве проходной пешки? А что! — Воодушевленный свежей идеей, Миронов возбужденно взлохматил вихры на голове. — Очень даже запросто! Они, стало быть, сунулись на территорию Томусидо, получили от охраны Эленоха раз-другой — и задумались. Может, даже попытались использовать ту же Мьянму или Таиланд, но ничего не добились. Вот и сдвинули пространство, чтобы сформировать из диковатых дайков оккупационные войска. Опять же на руку им сыграла сдвижка пространства, сводящая на нет все преимущества современной техники. Дайки вторгались на территорию Томусидо и безнаказанно занимались розысками Эленоха. При этом пулеметы в них не стреляли, истребители над головами не летали и так далее.

— Не знаю… — покачал головой Стив Бартон. — Над нашими головами они летали — да еще как!

— Ясно! — Коллинс негромко пристукнул ладонью по столу. — Значит, уже имеем две равноправных версии. Что ж, и это неплохо. Куда хуже, если бы никаких версий мы не имели вовсе.

Глаза его скользнули по лицам присутствующих, столкнулись с немигающим взором Мадонны-Миранды, паничскми перепрыгнули на Вадима. Лоб Джона Коллинса на секунду собрался в страдальческую гармошку, брови сошлись на переносице вопрошающей волной. Кажется, прозорливый секретарь уже понял, что двумя версиями сегодня ограничиться не удастся.

— Я так понимаю, есть еще и третий вариант? — тихо поинтересовался он.

— Есть, — отчетливо проговорила Миранда. — И боюсь, он устроит вас еще меньше, нежели те, что сейчас были озвучены…

— Если вы рассчитываете нас запугать, это напрасный труд… — Коллинс бледно улыбнулся. — Здесь сидят люди опытные, и все мы прекрасно сознаем, что ситуация на сегодняшний день такова, что СИСТЕМА готова принять к рассмотрению любую точку зрения.

— Любую, но только не нашу.

— Это почему же?

— Да потому что, по нашему разумению, в действительности рассматривать просто нечего.

Взоры всех присутствующих удивленно обратился к Миранде. Вадим тоже взглянул на нее и поневоле улыбнулся. На нее, в самом деле, стоило посмотреть. Как в прежние боевые времена, Миранда выглядела более чем бедово: кожаный, усеянный блестками заклепок костюм, на руках — плетеные браслеты, на ногах — десантные ботинки из воловьей кожи, на шее — подаренное Дымовым ожерелье из человеческих ногтей. Кроме того, голову ее венчал золотой обруч с граненым камушком обычного змеевика, смуглое лицо хранило печать строгого превосходства. Одна нога была заброшена поверх другой, руки вальяжно скрещены на груди. Ни дать, ни взять — полководец, взирающий на поле боя — боя, заведомо выигранного.

— Вы сказали: «по нашему разумению»?

— Правильно, мнение Вадима совпадает с моим собственным.

— Хочу внести уточнение! — поднял палец Дымов. — Автор данного варианта целиком и полностью она. Я же до последних минут мало что понимал в происходящем. Кое-что подозревал, это верно, но не более того. К стыду своему, сложить целостную картину я так и не сумел. Если бы не Мадонна и не ее своевременная помощь…

— Не надо реверансов, амиго! — Мадонна улыбнулась самым краешком рта. — А впрочем, рассказывай сам. Думаю, у тебя это получится лучше.

— Значит, рабочий вариант все же существует? — с некоторой растерянностью осведомился секретарь.

— Если угодно — подобие варианта. Блеклая его тень. — Вадим на мгновение зажмурился. — Чтобы стало понятно, о чем мы говорим, я сейчас вам кое-что продемонстрирую.

Без особого напряжения Дымов сбросил внутреннюю энергетическую пленку, рывком встал из кресла, оставив сидеть на месте свою энергетическую метакопию.

Люди на террасе собрались действительно тертые — видывали в своей жизни и не такое, а потому обошлось без удивленных возгласов и обмороков.

— Это всего лишь подобие матрицы, — пояснил Вадим. — Своего рода срез или слой, во многом напоминающий своего хозяина.

— Что-то вроде фотографии?

— Нет, — Дымов покачал головой. — Что-то вроде Лакуны…

Вот это их проняло по-настоящему. Брови Коллинса скакнули вверх, Карл Майер рывком приподнялся на своем стуле. Чертыхнувшись, шевельнулся на отдалении начальник охраны — даже стал обеспокоено расстегивать кобуру, но Лоуренс успокоил его движением руки. Потап с Сергеем удивления не проявили, сохранила спокойствие и Мадонна-Миранда. Уж она-то подобные фокусы умела проделывать не хуже Вадима.

— Если хотите, я сниму с него кожу, и вы получите возможность лицезреть внутренние органы — печень, легкие, сердце…

— Но ведь это… — Дюгонь не сразу подобрал подходящие слова. — Это всего лишь видимость! Оптическая копия!

— Уже хорошо, что вы не называете это иллюзией. — Дымов покачал головой. — Однако и к обычным фотокопиям матрицу причислять нельзя. Если я вкачаю в этот слой чуть больше энергии, она приобретет упругость и даже станет теплой. С основами физики вы все, думаю, знакомы, а потому должны знать, что любая энергия представляет собой всего лишь один из видов материи. Фотон живет только в движении, а значит, и наблюдать его можно лишь в возбужденном состоянии. Сгорая, уголь обращается в тепло, и точно так же дополнительные порции энергии способны делать мою копию более вещественной.

— Вы собираетесь читать нам лекции? — брюзгливо вопросил Майер.

— По-моему, вы сами изъявили желание понять феномен Лакуны. Вот я и пытаюсь вам помочь. — Дымов пожал плечами. — Нет никаких пространственных смещений и перекосов во времени, а есть фантастических масштабов проекция, вобравшая в себя миллионы и миллиарды фрагментов. Самое же удивительное, что творцам проекции удалось не просто воссоздать кусочек мира, а передать нам его в динамике. Я показал вам всего лишь минилакуну, но чтобы заставить ее ходить, открывать рот и двигать руками, от меня потребуется максимальная сосредоточенность. Как известно, процесс в отличие от статики требует значительно больших энергетических затрат, и, видимо, нашим загадочным друзьям подобные задачи вполне по плечу.

— Бррр! — Карл Майер помотал головой. — Ни черта не понимаю!

— Мне тоже далось это непросто. — Вадим кивнул. — Поначалу чего только не всплывало у меня в голове. Грешил на дыру в подпространстве, на диверсию глонов, даже на первые метастазы ближайшей к нам черной дыры. Кроме того, на протяжении всего путешествия по Дайкирии меня не покидало ощущение какой-то незавершенности. Картина была выписана умело и пестро, но в ней не хватало определенных мазков.

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду глубину и прорисовку деталей. Скажем, когда я сканирую органы человека, мне всякий раз приходится сталкиваться с огромным количеством мелочей — вроде солевых камушков, холестериновых бляшек, пораженных кавернами сосудов или гуляющих по телу аскарид. Собственно, всей этой чепухи врачи давно уже не замечают. Это вроде пыли и запахов на улице. В данном же случае я видел несколько иную картину…

— Лишенную запаха и пыли? — насмешливо осведомился Майер.

— Именно! Все было излишне просто. Если хотите — плоско. И с животным миром, и с мертвым. Я прекрасно знаю, что такое океан. Аура его такова, что застилает гигантской шапкой все небо. Однако ничего подобного я не увидел там. Море, плескавшееся вблизи пирамиды, показалось мне мертвым. Я лечил покалеченную девочку и столкнулся с тем же феноменом. Конечно, она была живой, но и в ней не хватало того биологического мусора, которого достает в каждом из нас. Кроме того, в брошенных домах отсутствовали запахи. Необъяснимым образом они успевали выветриваться! Более того — нам с Бартоном воочию довелось наблюдать процесс стремительного разложения тканей. Казалось, будто кто-то намеренно уничтожает улики, по мере сил способствуя стерилизации навязываемого нам мира. Там же, в Гарлахе, я обратил внимание на скверную проницаемость стен. Все та же незримая сила сбивала фокус, мешая рассмотреть детали. Тем не менее, они были, я это отчетливо чувствовал. Не хватало только должной резкости. — Вадим неспешно прошелся по террасе, бросил взор в сторону Бартона. — Еще больше меня удивило ваше неожиданное пробуждение. Да, да, я говорю о вас, Стив! Я намеренно оставил вас спящим в хижине старика, дабы не подвергать лишнему риску, но вы проснулись. Самостоятельно выбрались из хижины и двинулись в город.

— Что вы хотите этим сказать? — с подозрением осведомился англичанин.

— Только то, что вас разбудили , дорогой Стив! А, разбудив, тут же послали по моим следам.

— Но я этого не делала, — добавила Миранда. Добавила не для Вадима, — для всех присутствующих.

— Верно, Миранда этого не делала, потому что за всем происходящим помимо нее наблюдал оператор номер два.

— О каком операторе вы толкуете?

— Я говорю об операторе пришельцев, — просто пояснил Вадим. — Он также следил за нами на протяжении всего пути, внося свои коррективы.

— Вы шутите?

— Ничуть. Тогда я, разумеется, этого еще не знал. Иначе говоря, мои подозрения находились в стадии созревания. Однако, когда, нарушая все условные законы, в воздухе над нами начали рваться бомбы и кружить вертолеты, я окончательно понял, что мы имеем дело с миром неодушевленным и проецируемым. Кстати, вторжение в проецируемый мир автоматически отменяет привычные законы. Попробуйте зажечь спичку, окунувшись в воду, — ничего у вас не получится. Нечто подобное наблюдалось и там. Потому и переставало работать современное оружие, глохли двигатели и умолкало радио. По мере перемешивания с реальностью виртуальный мир добротно копировал все, до чего он дотягивался — в самых мельчайших деталях, и, тем не менее, это было простейшее копирование, без глубинных изысков. Как если бы объем пытались поместить на плоскость. Вроде того дубля, что сидит сейчас в кресле. Энергетическое поле повторило меня и все же оно не сохранило жизни, — оно лишь выдало ее имитацию.

— Вы хотите сказать, что подобные копии окружали вас и в том мире?

— Не совсем. — Дымов покачал головой. — В том мире все оказалось значительно сложнее, а копии были на пару порядков совершеннее. Потому и не получилось раскусить их сразу, — нас вводила в заблуждение высокая степень одушевленности всего окружающего. Даже трудно вообразить, какие мощности пускались на поддержание Лакуны в активном состоянии! Немудрено, что они с такой легкостью обманывали земные спутники. Пришельцы просто рисовали перед ними те или иные картинки! В сравнении с Лакуной это для них было форменным пустяком!

— Прошу обратить внимание на тот факт, — подала голос Миранда, — что Лакуна не отторгает посторонние объекты. Напротив — она преспокойно впитывает их в себя, делая частью своей структуры.

— Совершенно верно, и потому… — глядя на собравшихся людей, Вадим Дымов выдержал пытливую паузу, — и потому я не советовал бы вам успокаиваться раньше времени. Мы действительно имеем дело с миром насквозь виртуальным, но это не лишает его хищнических свойств. Не забывайте, оккупация, о которой мы столько здесь говорили, может проходить очень по-разному. Все время, пока я находился в Дайкирии, я чувствовал непрерывное движение пространства. Сначала мне чудилось, что перемещается Лакуна, но позднее я сообразил, что это движется Земля. Очень неспешно, однако без малейших пауз. Таким образом, скрытый захват земного пространства действительно идет полным ходом. Если хотите более наглядного примера, то представьте себе капроновый носок, который мало-помалу натягивают на футбольный мяч. Нечто подобное происходит сейчас с Землей.

Джон Коллинс обеспокоено переглянулся с Лоуренсом. Нервно поднявшись с места, Дюгонь сунул в рот сигару, сумрачно начал прохаживаться по террасе. Остановившись за спиной секретаря совета, тяжело качнулся с пяток на носки, сумрачно проговорил:

— Значит, космический корабль, который вы видели, такая же выдумка, как все остальное?

— Не обязательно, — осторожно сказал Дымов. — Я ведь говорил вам о копиях, а копии, как известно, делаются с оригиналов. Таким образом, не исключено, что все увиденное нами, существует в действительности.

— Но если вы сумели вписаться в этот виртуальный мир и даже по-своему на него воздействовали…

— У вас золотая голова, Афанасий Николаевич! — с чувством произнес Дымов. — Пожалуй, это и есть тот главный момент, над которым всем нам стоит задуматься. Пока Дайкирия и прочие прилегающие к ней территории явлены нам в качестве проекции, мы действительно в силах на них воздействовать. Можно также предположить и то, что в этот скользкий период мы в равной степени способны влиять на оригинал, с которого снимается копия, а это дает нам существенный шанс на победу.

— То есть? — на этот раз насторожился и Коллинс. Крепче обхватив бокал с соком, он настороженно прищурился. — Что значит это ваше «пока»? И какие такие шансы вы имеете в виду?

— Вадик хочет сказать, что в действительности все может оказаться гораздо сложнее, — спокойно сказала Миранда. — Если уж в ход пошли самые фантастические предположения, — сделаю еще одно. Лакуна являет собой не капроновый носок, а гигантский инкубатор. Проще говоря, она выдерживает яйца до нужной кондиции и откладывает одно за другим. Не подлежит сомнению, что очередное яйцо, которое она собирается предъявить землянам, это страна Дайкирия. Следом за Дайкирией может последовать Аксаутия, а там очередь дойдет и до Фестии.

— Тогда уж не щади их, скажи и про Томусидо, — пробурчал Дымов.

— Что ж, и скажу. — Миранда тряхнула блесткой шевелюрой, отчего обруч на ее голове пустил по террасе огненные отсветы. — Дело в том, господа, что, судя по всему, процесс инкубации начался значительно раньше, и страна Томусидо — то самое яйцо, которое появилось первым. Правление Эленоха лишь официально закрепило феномен рождения, однако довести его до конца они так и не успели. Возможно, из-за активного вмешательства во внутренние дела Томусидо ближайших соседей. Подтверждением тому является огромное количество наемной силы, которое привлекается в страну для проведения тех или иных работ. В справочниках указано, что население Томусидо составляет более шести миллионов человек, но это неправда, оно в десятки и сотни раз меньше. Своего населения Томусидо практически не имеет, если не считать, конечно, тех диковатых аборигенов, что населяли томусидианские джунгли с незапамятных времен.

— Позвольте, позвольте! — вскочил с места Карл Майер. — Но есть же, наконец, исторические документы, свидетельства тех или иных очевидцев.

— Все это крайне несложно фальсифицировать.

— То есть, вы полагаете, что страна Томусидо…

— Целиком и полностью выдумана.

— Но кем, черт подери?

— А вот на это мы ответить пока не можем. — Дымов пожал плечами. — Есть предположение, что пришельцы пытаются влиять на политические события в тех или иных регионах с помощью шерхов, но истинную суть этой расы мы все еще не выяснили.

— Секундочку! — вскинул палец Коллинс. — Нельзя ли чуточку подробнее об этих шерхах? В наших файлах они фигурируют всего лишь как одно из племен Дайкирии.

— Увы, более подробной информацией, как я уже сказал, мы не владеем. Если же совсем коротко, то шерхи — это генетически одаренная раса, по своим способностям во многом близкая мне и Миранде. Но это не просто племя и даже не отдельная нация, как пытались поначалу трактовать мы с Бартоном, это привилегированная каста Дайкирии, иными словами — те самые пришельцы, о которых мы сейчас ведем беседу. Кстати сказать, с одним из них, а именно — неким Салудином — мы даже сумели подружиться, еще нескольких нам пришлось уничтожить. — Вадим виновато улыбнулся. — Подозреваю, что тот же Салудин не просто так появился рядом с нами, но это уже иная тема. Мы наблюдали за ними, они наблюдали за нами — только и всего. Смею предположить, что и сам Эленох также является стопроцентным шерхом, и в этом смысле версии Бартона и Шматова не так уж далеки от истины. Другое дело, что мы до сих пор не можем определить конечную цель шерхов.

— А, по-моему, вы выразились достаточно ясно, — сказал советник Лоуренс. — Если шерхи являются пришельцами, то цель их определяется одним-единственным словом — оккупация.

— Может быть, да, а может, и нет.

— Объяснитесь!

— Дело в том… — Вадим замешкался было с ответом, но, получив от Миранды разрешающий кивок, продолжил более решительно: — Все дело в том, что человечество по сию пору не знает, каким образом появилось на свет звено гуманоидов. Не знает оно и того, как именно заселялась наша планета, и что конкретно способствовало столь причудливому разбиению на расовые группы.

— Вы… Вы хотите сказать… — у потрясенного Дюгоня едва не выпала изо рта сигара. Успев вовремя подхватить ее рукой, он переглянулся с Коллинсом.

— Я сказал только то, что сказал. — Дымов пожал плечами. — Кто знает, возможно, эта Лакуна — далеко не единственная. Я ничуть не удивлюсь, если вдруг выяснится, что на всех земных континентах имеются такие же инкубаторы. В таком случае, мы можем смело именовать шерхов своими прародителями. Понятным станет и их попытка сберечь экосферу земли. Вспомните их парадоксальные двигатели, вместо копоти выделяющие кислород с озоном. Что это, как не феноменальный обман, на который способна лишь воистину уникальная раса? Я понимаю, данная гипотеза придется по нраву не всем, однако, стоит нам ее принять, и многие загадки разрешатся сами собой.

— Кроме одной единственной! — выпалил Майер. — А именно — той, что указывала бы на первопричину всех этих вычурных трюков. С чего вы взяли, что шерхи и есть пресловутые пришельцы?

— Честно говоря, — подал голос Дюгонь, — я тоже испытываю определенного рода сомнения. Лично мне до последней минуты казалось, что за всеми действиями томусидиан стоят глоны.

— Версия интересная, согласен, — кивнул Дымов, — но, увы, скорее всего, глоны тут ни при чем. Есть даже немалая вероятность того, что глоны — тоже являются одной из выдумок всемогущих пришельцев. Согласитесь, куда как удобно — вводить в игру третьего партнера, который до последних секунд отвлекает на себя внимание. На мой взгляд, это и есть основная функция глонов.

— Но вы же сами рассказывали мне о кластерах, о программных взломах, о диверсиях в компьютерных сетях!

— Я еще много о чем мог бы вам рассказать. — Вздохнул Дымов. — О тех же туристических аттракционах, проводимых в Томусидо, об Ордене Тайной Полиции, в который завербовали вашего несчастного Монтгомери, о природе каменных червей и прочих ребусах чужого мира. Однако все это по большому счету — театральные декорации. До тех пор, пока мы не знаем главной тайны пришельцев, мы не можем делать фундаментальных выводов. Вот и по поводу глонов я всего-навсего делал предположения, и, судя по всему, оказался не прав. — Вадим пожал плечами. — Да, каким-то образом глоны участвуют в комбинациях пришельцев, но не будем себя обманывать, — они, скорее всего, обычные пешки. Главная действующая сила по сию пору остается в тени.

— Вы говорите о шерхах?

— Возможно. — Осторожно проговорил Дымов.

— Во всяком случае, — поспешила ему на выручку Миранда, — у нас имеется шанс выяснить это более точно.

Карл Майер немедленно обернулся к ней.

— О каком шансе вы говорите?

— О шансе, который позволит нам сделать окончательные выводы по поводу Лакуны. Думаю, в означенных выводах все мы нуждаемся в равной степени, а значит, понадобятся дополнительные исследования.

— Вы говорите об очередной экспедиции?

— Верно, один из возможных путей исследования — это повторное путешествие вглубь Дайкирии. — Миранда жестко улыбнулась. — В какой-то степени эта дорога нам уже знакома, поскольку вход в Лакуну совпадает с пограничьем Томусидо. Выражаясь точнее — Лакуна как раз и являет собой один растянутый на многие километры вход в иной мир. Ни верха, ни низа, ни боковых границ у нее не существует. Тем не менее, исследование Лакуны снаружи является делом вполне возможным. Как вы знаете, я не покидала нашего привычного мира, однако сумела отыскать и Вадима, и Потапа с Сергеем. Более того, мое воздействие на виртуальный мир Дайкирии оказался более результативным, нежели работа Вадика.

— Это точно! — подхватил Дымов. — Она запускала летательные аппараты, отклоняла стрелы, взрывала бомбы. Ничего подобного я не мог бы там сделать при всем своем желании.

— Однако удалось мне это только потому, — перебила его Миранда, — что до самой последней секунды я оставалась вне Лакуны. Проще говоря — я сидела в операторском кресле и управляла событиями по собственному разумению.

— В операторском кресле?

— Именно! — Миранда коротко кивнула. — В сущности, Лакуна — это огромный механизм, который, раз запустив, уже невозможно остановить. Тем не менее, есть каналы, по которым продолжается корректировка тех или иных моментов. Этим и занимаются наши дорогие пришельцы.

— Значит, вы все же сумели на них выйти! — выпалил Лоуренс.

— Нет, но я нащупала их каналы. — Миранда довольно усмехнулась. — Это своего рода телеуправление — вещь, которая нам с Вадиком отчасти знакома. Вы же знаете, как иные хитрецы влезают в чужие радиопереговоры. Они все слышат, могут даже выдавать в паузах те или иные скабрезности, но при этом информацией о своих собеседниках практически не располагают. То же самое случилось и со мной. У меня имелся маячок, на который можно было ориентироваться, и именно поэтому мне удалось так быстро освоиться с новым миром.

— Маячок?

— Я имею в виду Дымова. Если даже обычные близнецы способны чувствовать настроение друг друга, то нам с Вадиком в этом отношении еще проще. Я знала, кого искать, а уж потом добралась до Потапа с Сергеем. Собственно, Вадик на них меня и вывел. Если честно, я могла бы изъять их из Лакуны в первый же момент, однако до тех пор, пока ситуация представлялась терпимой, я продолжала играть по изначально предложенным правилам.

— А не могло ли получиться так, что господа пришельцы вычислили ваше вмешательство?

— Разумеется, они вычислили. — Преспокойно кивнула Миранда. — Может быть, даже с самых первых наших шагов, но, видимо, планов их мы не нарушали, а потому и нашим появлением господа пришельцы попросту пренебрегли. Все ограничилось небольшой финальной пикировкой — с воздушным боем и детскими шутихами. Впрочем, если бы противостояние затянулось, они, безусловно, выбросили бы меня вон. Их силы нарастали, я это чувствовала вполне явственно.

— И все-таки они оставили вас в живых!

— А как же иначе? Во-первых, не так-то просто было покончить со мной вне Лакуны, а во-вторых, оказавшись в их мире, прыгнуть выше головы я не могла, и, думаю, они это прекрасно сознавали. Потому и не пытались предпринять против нас более действенных мер. Кстати, шерха Салудина я также пыталась выставить за пределы Лакуны, однако ничего из этого не вышло. Тот же Танкист, спутник Потапа с Сергеем, по сию пору отсыпается в одной из комнаток этой фазенды, а вот Салудин попросту выскользнул из моих пут, оставшись там, где ему и надлежало быть. — На некоторое время Миранда замолчала, собираясь с мыслями. — Таким образом, если мы хотим разобраться в феномене Лакуны до конца, следует повторить эксперимент.

— Все снова?!

— Верно. Кто-то должен опять отправиться внутрь Лакуны. В качестве первого добровольца могу предложить себя. Думаю, не откажется от повторного путешествия и Вадим.

На некоторое время в воздухе повисло молчание, прерываемое лишь звуками, доносящимися из джунглей. Впрочем, шум, производимый природой, давно уже олицетворял собой самую настоящую тишину. Человек и здесь выступил в роли эгоцентриста, решив признавать в качестве шума только то, что производили его собственные связки и его собственные механизмы.

— Что ж, пожалуй, мы подумаем над этим… — Коллинс продолжал рассеянно крутить бокал в руках — словно впервые наощупь постигал форму этого предмета. — Полагаю, время у нас еще есть, так что не будем торопиться.

— Это конечно… — Миранда благосклонно кивнула, и, глядя на нее Дымов поневоле вспомнил об Аллочке, а, вспомнив, мечтательно улыбнулся…

Между тем, в джунглях, опоясывающих террасу, продолжали щебетать пичуги и сновали с ветки на ветку лохматые обезьяны. Сжимая в руках штурмовые автоматы, охрана каменно стыла на своих местах. Пятачок земли с аккуратными лужайками и ухоженными газонами мог бы показаться с высоты птичьего полета крохотным цветником. И никто из присутствующих на террасе гостей не видел, как с задней стороны дома седой и согбенный садовник выгружает из тележки нарезанные квадратики земли. Не так уж просто было выкорчевывать местные сорняки, а потому владельцы земельных участков поступали значительно проще, заказывая готовую почву с готовыми посадками. Привезенные брикеты укладывались прямо поверх земли, после чего щедро поливались. Семена выстреливали буйными побегами, корешки выходили за пределы брикетов, встречались друг с дружкой и тесно переплетались. Полученные таким образом газоны поражали глаз цветом и идеальной геометрией. На взгляд пожилого садовода, диковатые джунгли тоже были по-своему хороши, однако чудаки-европейцы тянулись к геометрически правильным формам, и садовод терпеливо претворял их фантазии в жизнь…