Окликни мертвеца

Глава 7

Сержант Прескотт прибыл в «Корону» к концу ланча. Он не был знаком с гостиницей, ни разу не забегал даже выпить в баре. Заведение кажется неприхотливым, из тех, где посетителям не задают лишних вопросов. Возможно, поэтому Пенхоллоу его и выбрал.

Обедающие начинали покидать ресторан. В воздухе разливался приятный аромат жаркого, тушеных овощей и кофе. Где-то в дальних закоулках гремела посуда, звучали голоса, скрипели колеса раздаточных столиков. Обладая здоровым аппетитом, сержант вспомнил, что с утра ничего не ел. Хорошо бы, чтоб девушка смылась — будет время перекусить до доклада начальству.

Наклонившись над столом администратора, он изложил цель визита стройной молодой женщине, целиком уделявшей внимание своим ногтям, покрытым свежим пурпурным лаком. Детектив не произвел на нее впечатления, заставив лишь чуть вздернуть искусно выщипанные брови.

— Вам надо поговорить с управляющим, — сказала она. — А его сейчас нет. Будет только после двух. — Она перевела взгляд с ногтей на старые настенные часы позади. То есть после двух по этим часам, ни по каким другим. Прескотт понял, что на свои часы смотреть нечего.

Стрелки на эмалированном циферблате показывали без пятнадцати два. Перед глазами соблазнительно нарисовался сэндвич. Но сначала дело. Четверть часа вполне могут сыграть важную роль. Не хочется впоследствии объяснять суперинтенденту, что подозреваемая улизнула в тот самый момент, когда детектив запивал бутерброд пинтой пива. Вдобавок презрительное невнимание регистраторши возмутило его. Поэтому он проигнорировал жалобное урчание в желудке и строго объявил:

— Следствию необходимы сведения о вашей постоялице. Надеюсь, вы расскажете все, что знаете.

— Я не имею дела с полицией, — уверенно парировала регистраторша. — С ней всегда общается менеджер.

Прескотт мысленно перебрал варианты, угрожавшие отвлечь его от цели. Господи боже, часто ли сюда заглядывает полиция, с которой всегда общается менеджер? Какие порочные тайны хранит в себе убогий отель в маленьком городе? И что имела в виду наглая девица, сказав, что не имеет дела с полицией?

Хотя Прескотт привык к оскорблениям со стороны неправедной городской молодежи, это уж слишком. Умная молодая женщина, служащая в таком заведении, должна помогать стражам закона и даже быть им благодарной. Что она имеет против полиции, скажите на милость? Смотрит на него, как на заразного.

— Тогда очень жаль, что его еще нет. Значит, вам придется отвечать на вопросы, — внушительно объявил он, с удовольствием видя, как регистраторша вспыхнула и ощетинилась. По каким-то соображениям она категорически не собиралась заменять отсутствующего менеджера.

Прескотт взял официальный торжественный тон, подобающий полицейскому:

— Прошлым вечером сюда пришел мужчина средних лет с девушкой и снял номер. Вы в то время дежурили?

Глаза, густо подведенные тушью, неожиданно вспыхнули. Регистраторша подалась вперед и мстительно прошипела:

— Старый грязный козел!

Прескотт на миг подумал, будто в виду имеется он, и утратил величие.

— Простите, не понял?

— Жуткая скотина. Я так и знала, не к добру явился, хоть и не остался. Они явились где-то без четверти восемь, незадолго до моего ухода. Он снял для нее номер и проводил туда. Сам пробыл недолго, недостаточно долго, если вы меня понимаете.

Регистраторша многозначительно посмотрела на сержанта. Тот с ужасом понял, что покраснел, и ради собственного спасения вернулся к грубоватому тону.

— Под каким именем зарегистрировался? Можете описать его… и ее?

— Разумеется. Жирный боров по фамилии Пенхоллоу. Вот… — регистраторша полезла в картотеку, — заполненная регистрационная карта. Велел все заносить на кредитку. Видно, была причина, правда? У него наверняка есть деньги, потому что она молодая, а он не впечатляющий и далеко не мальчик.

Замечание неодобрительное, хотя понятно, что женщину угнетает не аморальность ситуации, а разница в возрасте преступной парочки.

Прескотт не сумел скрыть нетерпение.

— Девушка еще здесь?

Он действительно ждал известия, что таинственная особа скрылась.

— Здесь, насколько мне известно. Хотите услышать ее имя или сами знаете?

— Говорите! — рявкнул детектив.

— Ладно, ладно, потише. Редкая фамилия — Драго. Я раньше не слыхала такую, а вы? Номер записан на Пенхоллоу. Вот. — Регистраторша протянула карту. — Постоялица назвалась ночному портье, когда вчера вечером выходила. Уточнила, во сколько не поздно вернуться.

— Когда она выходила? — требовательно спросил сержант.

— Спросите у Энди, ночного портье. Его сейчас нет. Я в восемь сменяюсь, а он заступает.

Прескотт оглянулся на темную лестницу.

— В каком она номере? Сейчас у себя?

— Может, к ланчу спустилась, поэтому загляните сначала в столовую. Не ошибетесь. У нее длинные пышные золотистые волосы. Не знаю, естественные или нет. То есть я цвет имею в виду.

Регистраторша помолчала, раздумывая о цвете волос подозрительной девушки, явно больше интересуясь этим вопросом, чем визитом полиции. Прескотт прокашлялся, и она очнулась.

— Если не в обеденном зале, значит, у себя. Хотите, чтобы я позвонила?

Она протянула руку к коммутатору, но он предупредил:

— Не надо. Я сам представлюсь. Спасибо.

Ни в столовой, ни в салоне златовласой незнакомки не оказалось. Запоздавшие бизнесмены изучали меню, трое угрюмых остолопов в углу завершали обед.

Прескотт поднялся по лестнице. Ступени скрипели под его тяжестью. Видно, гостиница очень старая. Рельефы на стенах пожелтели, ковер кое-где истерся до предательских опасных дыр. На первой двери в коридоре висит табличка: «Ванная». Он на пробу дернул ручку. Дверь распахнулась, предоставив взгляду огромную старую ванну, деревянную вешалку для полотенец и стул, выкрашенный белой краской. Детектив принюхался к слабому запаху цветочного мыла, ароматических солей пли бальзама.

Дверь четвертого номера была открыта, оттуда лился свет в сумрачный коридор. Горничная застилала постель, оглянулась без любопытства на проходившего сержанта. На его взгляд, номер непривлекательный. На одну ночь годится, но без особой роскоши. Мало кому захочется останавливаться в «Короне». Впрочем, выбор в Бамфорде небольшой.

Подойдя к шестому номеру, он остановился. За дверью слышен слабый звук включенного телевизора. Она смотрит телевизор?.. Надо застать врасплох. Прескотт с улыбкой постучал.

— Попозже зайдите! — раздался женский голос.

Сержант снова стукнул, смутно услышал недовольное шипение. Шаги протопали к двери, и створка открылась.

Он не знал выражения coup de foudre,[9] но испытал именно это.

В жизни не видел такой красавицы. Девушка оказалась моложе, чем ожидалось, всего лет девятнадцати. Великолепные волосы, которых уже никогда не забудешь, каскадом обрамляют бледное овальное лицо, падают на плечи с прерафаэлитской[10] пышностью. От взгляда больших серых глаз с темными ресницами мороз бежит по коже.

— Что вам нужно? — холодно спросила она.

Он сообразил, что стоит с разинутым ртом, полез за удостоверением, пробормотал:

— Полиция… Э-э-э… сержант Прескотт, детектив.

Девушка даже не посмотрела на корочку. Должно быть, «полиция» у него на лбу написано.

— Что угодно? — повторила она.

— Мисс Драго?

Опомнившись, он постарался перехватить инициативу.

— Что вам нужно? — спросила она в третий раз, подавив его решимость. Нетерпеливый тон свидетельствовал, что он слишком медлит.

— Хочу с вами поговорить, — промямлил сержант и в панике подумал: «Боже, разве нельзя найти другие слова? Мужчины наверняка постоянно хотят с ней поговорить…» Он чувствовал себя громоздким, неуклюжим, глупым.

— О чем?

Брови вздернулись, в серых глазах появилось умеренное любопытство. По крайней мере, не захлопнула дверь перед носом очередного тупого барана, набивающегося на знакомство.

— О мистере Эндрю Пенхоллоу, — объявил Прескотт, и ситуация необратимо изменилась.

До этой секунды тело в саду было просто объектом расследования. Он лично не знал Пенхоллоу. Нельзя говорить о знакомстве с трупом. Испытывал обычное уважение и сочувствие к жертве жестокого насилия. Теперь все по-другому. Эндрю Пенхоллоу, даже мертвый, разом превратился в соперника.

С бурей в душе Прескотт понял, что этот мужчина был близок с чудесной девушкой, очень близок. Привез ее в грязный убогий отель, поселил в неприглядном номере, хотя она заслуживает самого лучшего. Возможно, намечено очередное тайное свидание в подозрительных номерах, с обедами во второразрядных ресторанах. За это она отдает свою юность и прелесть. Преступно неадекватный обмен. В данный момент сержант возненавидел Пенхоллоу.

Впрочем, в девичьем взгляде что-то мелькнуло.

— Он прислал полицию, чтобы меня выдворить? — выдохнула она. — Он вас послал? Чтобы вы мне велели оставить его в покое? Поэтому не пришел нынче утром, как обещал?

Страшное негодование и презрение в тоне сняло колдовские чары. По-прежнему восхищенный Прескотт призвал на помощь свой опыт, вновь превратившись в офицера полиции при исполнении служебных обязанностей.

— Мисс Драго, — твердо проговорил он, обретя почву под ногами, — позвольте войти. Мне нужно с вами побеседовать. Можно было бы спуститься в салон, но лучше наедине.

На их голоса из четвертого номера вышла горничная, остановилась в коридоре с пачкой бумаг в руках, разглядывая обоих.

Девушка взглянула на нее, потом на детектива и раздраженно бросила:

— Хорошо. Заходите. Не будем устраивать представление.

Шестой номер, не менее мрачный и жалкий, чем четвертый, озаряло ее присутствие. Она выключила телевизор, села в кресло, скрестив ноги в джинсах, положив ладони на ручки. Ему сесть не предложила.

Прескотт с ненужной осторожностью затворил за собой дверь. К несчастью, почти все пространство занимает двуспальная кровать. Как ни старайся, нельзя не смотреть на девушку. Он опустился на крошечный стульчик у туалетного столика, понимая, что выглядит смехотворно, еще хуже, чем в гостиной миссис Джосс. Девушка молчала, слава богу, не рассмеялась.

Он неловко сказал:

— Разрешите узнать ваше полное имя…

— Кэтрин Луиза Драго. Запишете?

Она подняла брови, уголки пухлых губ едва заметно дрогнули.

Прескотт, вытаскивая блокнот, покраснел до кирпичного цвета.

— Имеются какие-нибудь документы, удостоверяющие личность?

Она подумала.

— Нет. Зачем?

— Водительские права? Или даже почтовый конверт, адресованный на ваше имя?

Девушка оглядела комнату, кивнула на лежавший в углу рюкзак цвета хаки.

— Может, там что-то найдется.

Ее непринужденное поведение начинало раздражать сержанта.

— Поищите, пожалуйста.

Она встала, схватила мешок, покопалась и предъявила книжечку с логотипом службы переливания крови в виде двух сердец. Прескотт взял ее — адреса нет, но указано имя Кэтрин Драго вместе с группой крови и свидетельством, что она является постоянным донором. Он вернул ей удостоверение.

— Можно спросить, мисс Драго, что вы делаете в Бамфорде?

— Конечно, можно, — любезно ответила она, сунув карточку обратно в мешок. — Точно так же, как мне можно не отвечать.

— Почему?

— А почему я должна перед вами отчитываться, сержант… извините, забыла фамилию.

— Прескотт, — напомнил он, покрывшись потом.

— Так вот, сержант Прескотт, я приехала в Бамфорд по личному делу, которое, кроме меня, никого не касается.

Ошибаешься, мысленно заметил он.

— Как я понял, вы прибыли в отель вчера вечером вместе с мистером Эндрю Пенхоллоу?

Она не ответила, устремив на него такой взгляд, будто он только что совершил недопустимую приличиями оплошность.

Это, строго напомнил себе Прескотт, как минимум, свидетельница по делу об убийстве, а вполне возможно, и подозреваемая. Он постарался скрепить сердце, которое не подчинялось, несмотря на вероломство девушки. Разве может она быть причастной к убийству? Такое удивительное создание?..

— Давно знакомы с мистером Пенхоллоу?

Вопрос задан не только для протокола, но и для себя.

Ответ прозвучал не сразу. Он видел, что выражение ее лица изменилось, стало осторожнее. Она подняла руку к бронзовым волосам и поправила прядь, не сводя с детектива испытующих серых глаз. Он разгадал попытку выиграть время, что одновременно подбодрило и обескуражило. Тянет с ответом, собирается выкрутиться, значит, есть что скрывать. С другой стороны, что ей скрывать? Дай бог, чтобы не вину, почти взмолился Прескотт.

— Я действительно не понимаю, почему должна отвечать, не зная причины расспросов.

Настала его очередь сидеть и молчать. Она забеспокоилась, безмятежность улетучилась, самоконтроль рухнул. Девушка подалась вперед, серые глаза взволнованно вспыхнули.

— Это он вас прислал? Позвонил в полицию и натравил на меня? Я не совершила ничего противозаконного. Я свободная гражданка, могу ехать, куда захочу, черт побери!

— Но находитесь в номере отеля, зарегистрированном на имя мистера Пенхоллоу, — указал Прескотт. — Нас это очень интересует. — Он отложил блокнот и поднялся. — Очень жаль, что не хотите сотрудничать, мисс Драго. Боюсь, придется вас попросить проследовать за мной.

— А я откажусь. — Она снова уселась. — Не проследую. Следовать в полицейский участок — дело добровольное. Достаточно того, что вы знаете, где меня найти. Я здесь. Конечно, если вы меня арестуете, тогда будет другой разговор. Арестуете?

— Пожалуйста, — взмолился Прескотт, — не осложняйте и без того сложную ситуацию, не заставляйте меня тратить время впустую. Ведется серьезное расследование, и вам могут грозить серьезные неприятности.

Девушка оказалась сообразительная, ей хватило намека. Воздух в номере будто сгустился от жуткого предчувствия, которое она испытала.

Она покраснела, побелела и шепнула:

— Что случилось?.. Что с ним?

— Давайте обождем, пока не придем в управление… Она вскочила, бросилась к нему, заколотила в широкую грудь кулачками.

— Будь ты проклят, глупый бычина! Что с ним?..

Прескотт схватил ее за руки и удержал. Девушка подергалась, успокоилась, хоть еще задыхалась, и хрипло выдавила сквозь спутанные бронзовые пряди:

— Если пойду, расскажете, в чем дело?

— Суперинтендент Маркби или инспектор Пирс расскажут, — недовольно ответил сержант, горестно глядя на красные пятна от собственных пальцев на ее запястьях. — Надеюсь, я не причинил вам боли, — пробормотал он.

— Ох, ради бога! — вскричала она, повернулась, схватила рюкзак и забросила на плечо. — Пошли. Ведите меня в крепость. Чего мы тут торчим?

Поскольку бамфордское отделение полиции ближе регионального управления, Кейт Драго решили принять там для первой беседы. Допрос предстояло вести инспектору Пирсу, а Маркби присутствовал в качестве наблюдателя.

Доставивший девушку детектив Прескотт отчаянно топтался на заднем плане. Его старания защитить свидетельницу не укрылись от суперинтендента. Необходимо проследить за ситуацией. Молодые полицейские столь же чувствительны, как прочие молодые люди, а девушка в высшей степени впечатляющая.

Алан оглядел так хорошо знакомую ему комнату для допросов. Критически заметил, что стены можно бы и подкрасить. Приятно вернуться на старое место, путь даже и в неблагоприятных обстоятельствах. Он снова переключил внимание на девушку. По всему судя, обстановка ее не волнует, равно как и присутствие полицейских. Очевидное самообладание заинтересовало его. Можно ли вообще сохранять спокойствие в подобном положении, не проявлять ни малейших признаков нервозности в окружении детективов? Не совсем естественно. Или это лишь видимость? Тогда она законченная актриса. Он тайком взглянул на часы. Ожидается сотрудница полиции, которая обязательно должна присутствовать при дознании. Дело будет нелегкое. По свидетельству Прескотта, девушка с трудом идет на контакт. Когда узнает о смерти Пенхоллоу — если еще не знает, — может сорваться. Холодная выдержка, судя по опыту, иногда рушится с катастрофическими последствиями.

К этому моменту уже установлена личность Кэтрин Луизы Драго, именуемой Кейт, и ее лондонский адрес. Девятнадцатилетняя студентка колледжа, изучает моду и дизайн. Хотя она формально совершеннолетняя, ей было предложено связаться с кем-нибудь из родных или друзей и пригласить их сюда. На что получен безусловно отрицательный ответ.

Дверь открылась, вошла ожидавшаяся сотрудница, в комнате для допросов стало тесно.

— Хорошо, сержант, — обратился Пирс к Прескотту, — можете идти.

На миг показалось, что молодой человек начнет спорить, но он молча вышел, бросив последний взгляд на девушку, которая его проигнорировала.

Господи помилуй, мысленно вздохнул Алан. Стрела Амура, коварный маленький дротик, пробила непробиваемую грудь детектива. Либо пусть он ее вытащит, либо придется отстранить его от дела.

Служащая полиции села, Кейт на нее взглянула и обратилась к инспектору Пирсу:

— Ну, все в сборе, говорите.

— Мы, — осторожно начал он, предварительно представившись и назвав двух других офицеров. Допрос записывался на диктофон для протокола, — расследуем события прошедших суток в усадьбе Тюдор-Лодж в Бамфорде. Вы отвечаете описанию молодой женщины, доехавшей на попутной машине от поворота на Бамфорд до Тюдор-Лодж вчера вечером между восемнадцатью и девятнадцатью часами. Потом вы поселились в отеле «Корона» вместе с владельцем усадьбы Эндрю Пенхоллоу…

— Он устроил меня и ушел, — перебила девушка.

Пирс невозмутимо продолжал:

— Мы хотим услышать, в каких отношениях вы были с мистером Пенхоллоу, зачем с ним встретились, зачем остались в Бамфорде.

В комнате для допросов стало так тихо, что Маркби слышал тиканье часов на стене и тихое дыхание служащей полиции, сидевшей неподалеку.

Кейт Драго спросила сдавленным голосом:

— Почему были? Что с ним случилось?

— Всему свое время, — ответил Пирс. — Почему не хотите рассказывать о прошлом вечере?

Кейт рывком вскочила, приблизила к инспектору бледное взволнованное лицо, и тот отпрянул.

— Не смейте на меня давить! Ваш сержант дал понять, что с ним что-то произошло, и я вам ничего не скажу, пока не объясните! Он пострадал? В больнице?

Пирс не ответил, и она упала на стул с побелевшим лицом. Серые глаза стали огромными и впервые с ее появления здесь перепуганными.

— Он… он…

Пирс вспыхнул, поправил галстук, передернул плечами, обтянутыми твидовым пиджаком, и объявил, пожалуй, с излишней силой:

— Мистер Пенхоллоу мертв!

Кейт пошатнулась на стуле, служащая полиции вскочила. Видя это, Кейт взяла себя в руки и тихо шепнула:

— Ничего… Все в порядке.

Не похоже, решил Маркби. Отношения с Пенхоллоу явно были очень близкими. Пирс подумал то же самое.

— Выпьете воды, мисс Драго? Похоже, вы сильно расстроены новостью.

— Конечно, расстроена, черт побери! — выпалила Кейт, разрядив криком напряженную атмосферу. Потянулась к столу, тряхнула бронзовыми волосами. — Вы не понимаете! Слушайте… тут какая-то ошибка. Он не мог умереть! Я должна его видеть, должна поговорить… Мы так ничего и не решили, а это очень важно…

Поток слов разом оборвался, будто она потеряла дар речи.

— К несчастью, он мертв, мисс Драго. Теперь вы понимаете, почему нам так важно узнать о каждом его шаге, о том, кто с ним говорил или видел его за последние двадцать четыре часа? Вы должны честно и откровенно все рассказать. Просто опишите, что делали, и, если повезет, нам больше не придется привлекать вас к расследованию. Еще раз спрашиваю: в каких отношениях вы были с мистером Пенхоллоу?

Кейт снова села, пригладила взлохмаченные волосы. Наконец, тихо и четко проговорила:

— Теперь скрывать нечего. Я и раньше никогда не скрывала. Он сам не хотел… Сейчас уже не важно, чего он хотел, правда? И чего я хотела… Смерть все стерла. Любую дурацкую тайну. В конце концов, это значения не имеет.

Она хрипло невесело рассмеялась.

— Действительно, — с оттенком любопытства подтвердил Пирс, — сейчас не время для тайн. Вы были любовниками?

— Что?.. — Девушка с искренним изумлением вытаращила глаза. Потом выпрямилась на стуле, пронзила инспектора возмущенным взглядом и требовательно спросила: — Боже милостивый, вы всегда задаете подобные вопросы?

«В сумке? — В сумке»,[11] — вспомнил Маркби. Либо это необыкновенная девушка, либо, как он уже заподозрил, прекрасная актриса. Интересно, знакома ли она с пьесой Уайльда?

Сотрудница полиции усмехнулась и, встретившись взглядом с суперинтендентом, виновато отвела глаза.

— К сожалению, — сказал несчастный Пирс, вновь краснея, — я обязан задавать неприятные и нескромные вопросы. Итак, вы были любовницей Эндрю Пенхоллоу?

— Да вы просто помешаны на всякой мерзости! Разумеется, нет, кретин, я не любовница! — Серые глаза гневно сверкнули. — Я его дочь!..