11

Лос-Анджелес


Дребезжа и подпрыгивая на каждой рытвине, такси неслось в сторону знаменитых голливудских холмов. Оливия опустила окно, наслаждаясь чувством свободы и беззаботности, которое каждый раз охватывало ее в Лос-Анджелесе. Все вокруг казалось одной большой декорацией. За окнами мелькали надписи на огромных рекламных щитах, вытянувшихся вдоль дороги. «Думаешь о карьере? Звездный статус гарантирован! Иди в шерифы!» «Мы только что из Рехаба! Вечеринка продолжается», – взывал какой-то журнал, предлагающий еженедельную телепрограмму. На автобусной остановке красовался плакат: улыбающаяся во весь рот длинноволосая дива на фоне особняка – «Валери Бабаджян: Ваша верная спутница в мире недвижимости». Реклама местной радиостанции, просто и лаконично: «Брат Дженифер Лопес, Джордж». Платиновая блондинка в обтягивающем розовом платье, с фигурой, как у мультяшкой Джессики из «Кролика Роджера». Надпись под плакатом гласила просто: «Ангелина». Что рекламировала эта Ангелина, Оливия так и не поняла.

– А кто такая эта Ангелина? Актриса? – спросила она у водителя.

– Ангелина? Да никто! – отозвался тот со смешком. – Сама же платит за эти плакаты, – а потом устраивает вечеринки и все такое... Неймется, видать, бабе! Я эти плакаты уже который год вижу!

«Как же Пьеру это все, поди, ненавистно!» – подумала Оливия. Холмы приближались, уже видны были мерцающие в сумерках огоньки домов на их склонах. Промелькнул «Медицинский центр Седар-Синай»: на въезде – звезда Давида.

«Я знаю, что он здесь делает!»Ответ пришел внезапно. «Этот его фильм с актрисками – все это туфта, Прикрытие, А на самом деле, он готовится взорвать Лос-Анджелес!»

Разыгравшееся воображение уже рисовало ей дикие картины: ракеты, выпущенные с автостоянки на смотровой площадке Раньон Каньона, разносят в пыль павильоны и контору «XX век. Фокс»; террористы-самоубийцы подрывают себя на заключительной церемонии «American Idol»; радиоуправляемые торпеды блуждают по сети городского водоснабжения... Она уже видела себя набирающей номер CNN и предупреждающей об угрозе терактов: «Он красив, сексуален, и при этом он думает лишь об одном – как стереть нас с лица земли: Пьер Феррамо...»



Стрелка, показывающая на подъездную дорожку к «Стандард Отелю», характерным образом смотрела вниз – очевидно, предупреждая об «атмосфере безумия», присущей гостинице. Когда-то здесь был дом престарелых, но недавно его перестроили, превратив в храм голливудской роскоши с претензией на ретро. Контраст бывших и нынешних постояльцев был более, чем разителен. Вряд ли Оливия видела сразу столько красивых молодых людей, толпящихся на одном пятачке и названивающих по мобильному: девицы в камуфляжных брюках и бюстгальтерах от бикини, девицы в платьицах типа «сейчас соскользну», девицы в джинсах, надетых настолько ниже талии, что трусики торчали из них сантиметров на пять, бритоголовые мужики с козлиными бороденками, мужики в обтягивающих джинсах, из которых картинно выпирало мужское достоинство, мужики в рэпперских штанах-трубах, гордые тем, что ширинка начинается где-то на уровне колен... Вдоль стен, подвешенные на цепях к потолку, покачивались скамьи из прозрачного пластика, похожие на стручки фасоли. Пол, а также стены и потолок были обиты табачного цвета ковролином. У самого спуска к бассейну гордо возвышался навороченный ди-джейский пульт, за которым какой-то чудик крутил винил, а позади стойки администратора в стену было вмуровано что-то вроде стеклянной клетки, где девица в одном нижнем белье телесного цвета сидела и читала какую-то книгу. Оливия несколько растерялась – примерно так должен чувствовать себя семидесятилетний, страдающий одышкой профессор, к которому на улице подошла теплая компания и предложила прокатить его голой задницей по асфальту. Н-да... Гостиница, как никакая другая, оправдывала свое название.

Портье первым делом передал ей записку от Мелиссы. Та поздравляла мисс Джоулз с приездом в Лос-Анджелес и сообщала, что актерские пробы начнутся утром, а их киногруппу легко можно найти, заглянув в бар, или в холле.

Дальше все повторилось, как в прошлый раз. Подскочивший к ней коридорный настоял на том, чтобы помочь ей поднять вещи в номер – хотя вещей у нее по-прежнему почти не было. Лицо коридорного напомнило Оливии детские игрушки, сделанные по принципу фоторобота – когда магнитами на овале, изображающем голову, крепятся усы, борода и так далее. У парня, – точнее, у мужика, – были крашеные черные волосы, козлиная бороденка, длинные баки и узенькие очечки в черной оправе. Зрелище еще то. Рубашка на парне была расстегнута почти до пупа – чтобы всем была видна его грудь качка-любителя.

Коридорный распахнул перед ней дверь номера: низкая кровать посередине, выложенная оранжевой плиткой ванная, светло-голубой пол, и кушетка с пуфиками серебристого цвета. «Может, не стоит всю квартиру оформлять в белом? – рассеянно подумала Оливия. – Сделать в стиле семидесятых: все разноцветное, яркое, стулья вроде качелей...»

– Как Вам номер? – поинтересовался коридорный.

– Похоже на домик для Барби, – поморщилась Оливия.

– Э-э-э. Боюсь, меня в ту пору еще и на свете не было...

«Aгa, поганец, – мысленно огрызнулась Оливия. – Рассказывай. Тебе уж за тридцать перевалило». Она обратила внимание на глаза мужика. Ярко-голубые, неглупые глаза как-то особенно не вязались с крашеными бакенбардами. Жертва моды? Легким движением он поставил ее чемодан на кровать – будто тот вообще ничего не весил. И это накачанное тело – оно тоже контрастировало с прической. Хотя в Лос-Анджелесе и не такое увидишь: коридорный, он же по совместительству актер, он же культурист, он же интеллектуал...

– Ну вот, – сказал мужик, одним движением подняв массивное раздвижное окно, словно то весило не больше какой-нибудь тюлевой занавески. В комнату тут же хлынула лавина звуков: веселье у бассейна было в самом разгаре – мигала цветомузыка, басы, что есть силы, лупили по барабанным перепонкам. А поверх этого – небо Лос-Анджелеса: верхушки пальм, украшенные гирляндами лампочек, неоновая вывеска «ОТЕЛЬ МИРАДОР» – ожерелье переливающихся огней на черном бархате ночи.

– Весьма предрасполагает к отдыху, – съязвила Оливия.

– Откуда Вы приехали?

– Из Майами.

Парень на мгновение взял ее руку – твердо и властно, будто только тем всю жизнь и занимался, – и стал изучать ожог.

– А это? Фондюшницу на себя опрокинули?

– Нет. Кастрюльку с йоркширским пудингом.

– И все же?

– Обожглась, с кем не бывает?

– И что же привело Вас в Лос-Анджелес?

– Вам доводилось слышать такое выражение: «аура тайны»?

Ответом был его короткий смешок:

– Мне нравится Ваш акцент.

– Там, откуда я приехала, все так говорят.

– Вы тут работаете? Актриса?

– Нет. А Вы что здесь делаете?

– А я – коридорный. Может, хотите потом выпить?

– Нет.

– Ладно. Еще что-нибудь?

«Ага. Смазать целебным бальзамом мои ноющие кости, перебинтовать обожженную руку – как насчет этого, весь такой сильный, такой интеллектуальный из себя качок ты наш?»

– Нет, спасибо.

– Ну хорошо. Не принимайте все так близко к сердцу!

Оливия проводила его взглядом, покуда он не вышел в коридор. После чего закрыла дверь, щелкнула замком и накинула дверную цепочку. Пожалуй, еще немного, и она начнет чувствовать себя этаким примерным отцом семейства, которого шеф отправил в загранкомандировку: на каждом шагу соблазнительные красотки, может, черт с ним – и сойти с пути истинного?.. Ладно, что там у нас в программе? Журнальная статья про актрисок? Не-ет. Не за этим она сюда приехала. Это называется иначе – журналистское расследование. Именно. Журналистское расследование.

Оливия принялась распаковывать вещи: надо же обживать комнату. Сгрузила в сейф все ценности. Потом минуту подумала и вытряхнула из косметички «Angel Dust». Прозрачная пудра для лица – это именно то, что ей сейчас нужно. Оливия любила пользоваться «Angel Dust» – та давала ощущение шелковистой кожи, при этом лицо приобретало легкое сияние, отражая свет. Она аккуратно припудрила каждую цифру на замке сейфа. Джеймс Бонд ее бы одобрил. Хотя... С чего бы это Джеймс Бонд стал заботиться о том, чтобы сейфовый замок обрел легкое шелковистое сияние? Ну и черт с ним.

Покончив с сейфом, Оливия включила CNN.



«И еще раз о главных новостях дня. Кровавая жатва смерти растет с каждым часом. Предполагается, что за взрывом «ОкеанОтеля» в Майами, который вчера унес больше двухсот жизней, стоят террористы из «Аль-Каиды». На настоящий момент число жертв достигло: 215 человек убиты, 4 75ранены, 250 пропали без вести... Вы жалуетесь на проблемы с мочевым пузырем?»

Картинка на экране резко сменилась, и седая дама в изрядных летах принялась выделывать балетные па перед восхищенными зеваками, окружившими ее почтительным кольцом. Оливия побыстрее вырубила телевизор. Черт, почему они не дают какой-нибудь отбивки, чтобы знать, когда кончается выпуск новостей и начинается рекламная тягомотина?!

Она позвонила администратору и спросила, есть ли у них сегодняшний выпуск лондонской «Sundy Times». Ах, он будет завтра после полудня? Оливия раздраженно включила ноутбук и вызвала на экран сетевую версию.

Заголовок первой страницы был набран огромными буквами: «ОТЕЛЬ НА ДНЕ МОРСКОМ». Это была ее фраза! Это ее заголовок! Она впилась глазами в текст, выискивая свое имя. Под заголовком стояли подписи: Дейв Руффорд и Кейт О'Нил. Кейт! Но где же ее имя?! В статье целыми блоками шел текст, который она диктовала Барри по телефону. Может, ее имя будет в конце – «сообщает наш корреспондент Оливия Джоулз...» Оливия Джоулз, Оливия Джоулз... – ее взгляд бежал по строчкам – вниз, вниз. Конец текста. Оливия Джоулз не имела к нему никакого отношения... Ее не упомянули.

«Ну и хер с вами», – горько усмехнулась она. «Главное – я выжила. И Элси с Эдвардом выжили...» Из открытого окна неслись звуки судорожного веселья, продолжающегося внизу у бассейна. Оливия села за стол. Что ж, протестантская вера в работу один раз помогла ей сбежать из угрюмого мирка протестантской Северной Англии. Попробуем еще раз? И она отгородилась работой от всего, что ее окружало, – будто плотно захлопнула крышку заветной жестянки с «Набором Робинзона», гарантирующей выживание в экстремальных обстоятельствах.



Была уже полночь, когда Оливия Джоулз отодвинулась от компьютера, потянулась... и решила оставить все до утра. Стол был завален «уликами», которые она добыла в Майами: здесь были визитки, список гостей, телефоны, записанные на оборотах счетов, набросанная ею схема взаимодействия Феррамо и его присных – абсолютно бессмысленная даже с ее точки зрения.

Она щелкнула мышкой, еще раз вызывая сайт «Avizon.com», принадлежащий небольшому агентству, занимающемуся актрисами и моделями, готовыми работать за почти символическую плату. Адрес «Avizon.com» всплыл среди 764 000 адресов, полученных Оливией по запросу «Актрисы Лос-Анджелеса», однако отличался от 763 999 других ссылок тем, что на нем присутствовала некая Кимберли Олфорд – единственная Кимберли среди множества Кирстен, Китти и Ким, призывно улыбающихся в объектив припухлым якобы от страсти, губами, – чтобы продюсеры впали от этой улыбки в раж, а все прочие мужики – кончили в штаны. Оливия щелкнула Кимберли Олфорд по носу мышкой, и улыбающаяся фотография девицы увеличилась до размеров экрана. Под фотографией шел текст:

Модельные навыки: профессиональная модель.

Актерские навыки: профессиональная актриса.

Этнический тип: чероки/румынка.

Затем шли размеры: бюста Кимберли, талии Кимберли, ножки Кимберли, данные о состоянии зубов Кимберли (в великолепном состоянии).

Умения, навыки: катание на роликовых коньках, налаживание контактов, владение пятью языками. Участие в танцевальных ревю.

Еще ниже было личное послание о Кимберли – миру:

«Я разносторонне одарена: могу петь, танцевать, играть на сцене, работать моделью и играть на гитаре!

Я на верном пути и жду шанса, который распахнет мне дверь к славе! Игра у меня в крови: мой папаша уже двадцать пять лет рассаживает приглашенных на церемонию вручения Оскара. Станьте моим трамплином к славе, и я не останусь в долгу!»

Оливия покачала головой и перешла к Трэвису Бранкато – красавцу с волчьим взглядом. На его карточке был указан адрес сайта «Анклав». Если верить информации на сайте, бедняга Трэвис был специалистом по организации досуга. Точнее «специалистом по стилю жизни»:



«Что такое "Анклав"?

"Анклав" – основанная на новейших компьютерных технологиях программа интенсификации потребления эксклюзивного досуга. Вступление в "Анклав" дает клиенту возможность вести уникальный образ жизни за счет качественного роста потребления стильных событий и достижений, в объемах, намного превышающих его непосредственные капиталовложения. Благодаря "Анклаву" Вы получите максимум удовольствия от жизни!

Клиенты "Анклава" передают нашей организации право распоряжаться годовым бюджетом в размере 500 ООО долларов, инвестируемых в их развлечения и обеспечение эксклюзивного образа жизни. "Анклав" берет на себя управление всеми тратами, ведение переговоров и консультации, связанные с приобретением самых современных форм досуга, эксклюзивного опыта, развлекательных товаров и услуг.

Мы берем на себе обеспечение Вас всем необходимым для стильного досуга: от приобретения билетов на крупнейшие спортивные мероприятия, премьерные показы и церемонии вручения самых престижных премий, до покупки редчайших ранних записей "Pink Floyd" для Вашей фонотеки, заказа столиков в самых модных ресторанах Парижа. Многие представители бизнес-элиты Лос-Анджелеса, киноактеры, продюсеры и владельцы фирм грамзаписи уже давно пользуются нашими услугами, наслаждаясь максимумом радостей жизни, в основе которых – научный подход и новейшие технологии "Анклава"!»



Оливия отодвинулась от экрана и саркастически расхохоталась. Ничего себе идейка: клиенты переводят Трэвису полмиллиона долларов, чтобы время от времени получать пару билетов на бейсбольный матч или бесплатный диск с демо-записью! Круглосуточная горячая линия «Анклав» отозвалась механическим голосом автоответчика. Ну конечно: все специалисты по стилю жизни были слишком заняты «организацией вложения сотен тысяч долларов в программу интенсификации потребления эксклюзивного досуга, основанную на новейших компьютерных технологиях», и поднять телефонную трубку им было просто недосуг.

Оливия вызвала «Google» и в очередной раз набрала в поле поиска: « Феррамо ». Ни-че-го.

Загрузка...