Опасный ангел (СИ)

13

ЛЕРА

Впервые пропускаю лекции. Не могу поехать в универ, не представляю, как находиться в окружении однокурсников, посреди частокола из их брезгливых взглядов.

Весь день не встаю с кровати — всхлипываю, реву, размазываю по лицу слёзы и вытираю их подушкой. Мама на смене, я в квартире одна, поэтому не сдерживаю себя — время от времени даже начинаю выть в голос.

Мозг терзает мысль об отчислении. Заберу документы, и до свидания. Как всё сразу станет просто! Не так уж и нужно это высшее образование, обойдусь! Без него тоже можно неплохо устроиться в жизни.

Но внутри сразу поднимается протест, меня аж колотит от возмущения. Почему я должна из-за какой-то стервы отказываться от прекрасного будущего? Наумская меня не победит, она зубы свои обломает, крыса!

Поднимаюсь с кровати, ползу в ванную с твёрдым намерением закончить истерику и привести себя в порядок. Несколько минут гипнотизирую облупленную стену и старую раковину с трещинами. Хотя я знаю, что тут абсолютно чисто — не зря ведь соседка снабжает меня хлоркой — но как же убого! Запредельно!

Новый приступ рыданий накатывает, как удушье. Не сомневаюсь, нашу ванную комнату Наумская тоже выставила на всеобщее обозрение. Мажоры наверняка содрогаются от ужаса, рассматривая фотки. Они-то привыкли к мраморным санузлам размером с трёхкомнатную квартиру.

В комнате мелодично играет рингтон, возвращаюсь и беру с кровати сотовый.

— Лаврова, привет! Ты почему сегодня пропустила? — с напором спрашивает староста группы.

Вот уж не думала, что она мне когда-нибудь позвонит! Алина тоже принадлежит к касте избранных, её папа — владелец сети лазерных клиник. Изящная блондинка приезжает на занятия на массивном белоснежном «мерсе» с водителем, и раньше она никогда не снисходила до общения со мной.

— Я… — теряюсь, не знаю, что сказать. Не признаваться же, что прорыдала весь день. — Заболела… Вроде.

— Да, так я и поверила. Слушай, Лаврова, не обращай внимания на выходки Наумской. Забей. Она дура, дурой и останется. Давай, чтобы завтра была в универе как штык. Не порть нам показатели, ясно?

— Ясно… — удивлённо шепчу в трубку.

— И насчёт тех фоток тоже не парься.

— Как же мне не париться! Меня будто поставили к позорному столбу! — не могу сдержать отчаяние, слёзы снова градом катятся по щекам.

— Лер… Все знают, что ты бюджетница. Никто и не думал, что ты живёшь в хоромах. Успокойся. После снимков, которые выложила эта идиотка, в чате кучу другой инфы накидали, там три тысячи новых сообщений. Все уже давно про тебя забыли.

— Правда? — спрашиваю с надеждой.

— Правда. Не реви и завтра приходи в универ. Ты же не хочешь, чтобы Наумская торжествовала? А она торжествует.

— Я приду… Алина, спасибо! Не ожидала, что ты позвонишь.

— Ну, так ты первый раз пропустила семинар. На тебя это не похоже.

— Семинар по макроэкономике! — в ужасе хлопаю себя по лбу. Как же я о нём забыла?! Вот, до чего меня довела эта гадина.

— Именно. До завтра, Лаврова.

— До завтра…

Я не обольщаюсь. Знаю, что Алина не выносит Наумскую. Блондинка и брюнетка постоянно соперничают. Они меряются доходами родителей, машинами, нарядами, шубками, длиной ресниц и затейливостью маникюра.

Тем не менее, я очень рада хоть какой-то поддержке, мне реально становится легче после звонка Алинки.

Но ненадолго. Теперь я начинаю терзаться из-за предательства Данилы. Он сдал меня Наумской с потрохами, чтобы посмотреть, что из этого выйдет.

Надо каким-то образом вернуть Ангелову деньги за одежду и кружевное бельё. Не хочу быть ему обязанной. Первую зарплату в «Туран-софте» целиком отдам этому негодяю. Пусть подавится!

*****

Приехав на следующий день в офис, ищу глазами Данилу. Я полна решимости высказать ему прямо в лицо, что он подлец, гад, хам, негодяй и вообще скотина.

— А его сегодня не было. И вчера тоже. Пропадает где-то наш гений, — говорит Василиса.

— Прямо уж и гений!

— А то. Самый что ни на есть, — улыбается Василиса. — Что-то, Лера, слишком эмоционально ты его обсуждаешь. Нравится тебе этот красавчик, да?

«Нравится?! Да я его ненавижу!» — кричу мысленно в ответ и представляю, как впиваюсь ногтями в лицо Данилы и оставляю на его щёках глубокие царапины. Исполосовала бы!

Внезапно в голову приходит гениальная мысль: сейчас поеду домой к мерзкому мажору и скажу ему всё, что о нём думаю.

Не знаю, каков шанс застать Данилу в его шикарных апартаментах. Он может тусоваться с друзьями или зажигать в клубе с подружками.

Но вдруг мне повезёт?

На территорию премиум-комплекса, а затем и в подъезд проскальзываю следом за кем-то из жильцов. Раньше, когда я одевалась почти в лохмотья, меня обязательно бы остановили. Но сейчас я ни у кого не вызываю подозрений.

С бешено бьющимся сердцем поднимаюсь в лифте на двадцать восьмой этаж. Вспоминаю, как ехала в зеркальной кабине вместе с Данилой. Тогда у меня ещё были какие-то иллюзии на его счёт, он казался мне благородным рыцарем.

Но теперь я убедилась, что Ангелов — обычный гнилой мажорчик.

Минуты три стою перед дверью и не решаюсь позвонить. Наконец делаю это и прислушиваюсь к звукам в глубине квартиры. Но здесь такая звукоизоляция, что ничего и не услышишь… Ещё несколько раз нажимаю звонок и уже собираюсь бежать прочь, но тут дверь открывается, и передо мной вырастает Данила.

Пару секунд мы молча смотрим друг на друга — так, словно не можем поверить в реальность нашей встречи. А после короткой паузы Данила хватает меня за локоть и утягивает в квартиру.

Дверь захлопывается с мягким металлическим щелчком.

— Привет, малышка… Сама пришла! Вот это сюрприз… — горячее дыхание и лёгкий поцелуй обжигают мою щёку.

Данила улыбается, его необыкновенные дымчато-зелёные глаза блестят. Можно подумать, он безумно рад меня видеть.

Нет, я уже ничего не понимаю… Этот парень сведёт меня с ума!

Всего одно мгновение — и я полностью окутана аурой Данилы, загипнотизирована, порабощена… Жадно вдыхаю его необыкновенный запах и чувствую сладкую вибрацию во всём теле.

Прежде я ещё ни разу не видела парня в домашней одежде, в универ он ходит в толстовке с капюшоном или крутом бомбере. А сейчас на нём футболка и спортивные штаны. Тонкий хлопок обтягивает широкую грудь с развитыми мышцами и рельефный пресс. Бицепсы выпирают даже в расслабленном состоянии, правая рука украшена изящными переплетениями татуировок, спускающихся до локтя. В ямке между ключицами след лёгкой испарины, а шея такая крепкая, что так и хочется обвить её руками…

Какой же он классный — весь, полностью! Даже его голые ступни в сланцах-вьетнамках притягивают взгляд и заставляют сердце биться быстрее. Почему я так на него реагирую?

От крышесносного аромата Данилиного парфюма, смешанного с запахом горячей кожи, сознание почти отключается. Похоже, я совсем забыла, зачем сюда пришла…

— Лер, а я сам собирался к тебе ехать, — неожиданно произносит мажор, добавляя путаницы моим мыслям.

Теперь я совсем ничего не понимаю. Он собирался ко мне? Что с ним произошло? Почему он вдруг стал таким добреньким?

Я в полном замешательстве.

— Зачем? — интересуюсь чуть слышно.

— Чтобы поговорить.

Мозг, одурманенный присутствием Данилы, наконец-то включается. Понимаю, что мажор хотел поговорить со мной на ту же тему, из-за которой я очутилась здесь. Я его опередила.

Видимо, Данила осознал, что перегнул палку, слив мою личную информацию Наумской. Теперь решил замолить грехи, вот поэтому смотрит с непривычной нежностью и улыбается.

А улыбка у него протрясающая! Я даже не представляла, что этот кусок льда умеет быть настолько обаятельным. Да чтоб его!

— Лер, я ещё вчера хотел тебя найти… Но побоялся, что ты испугаешься моей физиономии.

— В смысле? Ты о чём?

Данила поворачивает голову, и я с ужасом вижу, что от левого виска к скуле разливается багровый кровоподтёк. А прямо над ухом — в коротких тёмных волосах — запёкшаяся кровь. Когда я смотрела на юношу анфас и против света, ничего не заметила. Но сейчас у меня перехватывает дыхание и начинают дрожать руки.

— Что с тобой? — выдыхаю ошарашенно.

— Подрался. Начистил рыло одному уроду, а него оказалась мощная группа поддержки. Они мне нехило так наваляли. — Данила ухмыляется, однако его густые чёрные ресницы вздрагивают, и глаза на миг становятся ледяными и злыми.

— Ты ездил в больницу? Ты же по голове получил! Это опасно! Вдруг у тебя сотрясение мозга?! — начинаю паниковать.

По идее, я не должна переживать из-за здоровья этого негодяя. Но ничего не могу с собой поделать.

— Да плевать, Лер! Выживу, не в первый раз.

— Но у тебя кровь!

— Да там уже всё нормально. Я решил лишний раз не трогать, — небрежно отмахивается Данила.

Всё ясно с ним. Наверное, он из категории драчунов, которых хлебом не корми, дай с кем-нибудь помахаться. Вон, бицепсы так и играют, перекатываются под кожей при каждом движении.

Усилием воли прогоняю чары, которыми меня опутывает этот парень. Напоминаю себе, зачем я здесь.

— Я тоже хотела с тобой поговорить.

— Серьёзно? О чём же? Хорошо, давай тогда ты первая. Только сначала разденься.

И Данила, не спрашивая разрешения, сразу же по-хозяйски стаскивает шапку с моей головы, начинает расстёгивать пуховик. Я возмущённо отталкиваю его руки, но верхняя одежда уже летит на диван в прихожей. Вообще-то, я не собиралась раздеваться и проходить в квартиру. Но опять приходится играть по чужим правилам.

Нехотя снимаю сапоги — не топтать же идеальный паркет.

— Идём, Лера, поговорим.

Данила приобнимает за плечи, ведёт в гостиную. Нервно сбрасываю тяжёлую ладонь со своего плеча, хотя от ласковых прикосновений внутри натягивается тонкая струна, а потом с тихим звоном рвётся, и меня начинает закручивать ураган чувств.

Лучше пусть не дотрагивается!

Осматриваюсь. В квартире ничего не изменилось с моего прошлого визита. Вдруг вспоминаю, как стояла у панорамного окна и фантазировала о том, что являюсь девушкой Данилы.

Глупые фантазии! Надо было сразу понять, что никогда у нас не будет ничего общего. Между нами пропасть, и её не преодолеть… Я для него что-то вроде игрушки, которую он подобрал с земли, повертел в руках, а потом решил сломать — из чистого любопытства, в качестве эксперимента.

Данила усаживает меня на огромный угловой диван, обтянутый серым велюром. Сам опускается рядом. Ещё чуть ближе — и наши колени соприкоснуться. Я отодвигаюсь и набираю в грудь воздуха. Обида и боль, ненадолго притупившиеся, вспыхивают с новой силой — как огонь пробившийся из-под груды пепла.

Какому позору подверг меня Данила! Сколько слёз я пролила за эти два дня из-за унижения!

— Рассказывай, Лера.

— Ты подлая скотина, Ангелов, — произношу тихо, но чётко. — Ты слил мой адрес Наумской. Зачем ты так со мной? Что я сделала тебе плохого? Развлекаешься, да? Заскучал?

— Ты о чём? — удивлённо застывает противник. — Не понимаю тебя… Наумская — это кто?

Я тоже замираю. Не могу понять — Данила хороший актёр? Он разыгрывает передо мной комедию?

Вроде бы нет. На его лице нарисовано явное недоумение.

— Наумская… Это та девица, которая обвинила меня в нападении! Та брюнетка, — сбивчиво объясняю. — Ты был в кабинете, когда она заливала папаше и декану, что я её избила. А до этого она вертелась перед тобой в холле, просила ответить на вопросы для исследования.

Закатываю глаза. Какое там исследование! Ясно, что Маргошка просто не знала, как подкатить к самому популярному парню вуза.

— Вспомнил. Маргарита Наумская. Глазастая с сиськами.

Произнося имя моей мучительницы, Данила слегка морщится, и я вдруг ощущаю в груди дуновение тёплого ветерка. Короткий импульс удовольствия пробегает по нервным окончаниям.

Между прочим, Марго — красавица, у неё шикарный бюст и прозрачные голубые глаза. Вся она воплощённый соблазн.

Но Данила поморщился, когда её вспомнил, и мне это безумно приятно.

— И? — он продолжает вопросительно смотреть на меня.

— Что — и? Только ты знал мой адрес! А потом ко мне домой заявилась Наумская с подружками! И выложила фотки в ваш чат!

Данила озадаченно трёт переносицу, хмурится.

— Лера, какой чат?

— Ваш! Закрытый. Для богатеньких мальчиков и девочек, — разъясняю с отвращением.

— А фотки какие?

Почему он задаёт вопросы, на которые прекрасно знает ответы? Он откровенно меня троллит?

— Хватит уже надо мной прикалываться, Данила! Марго выложила в чат фотографии нашей квартиры… И теперь сладострастно со всеми обсуждает, в каком клоповнике я живу! — выпаливаю с дикой горечью.

— А ты живёшь в клоповнике?

Я бы решила, что он продолжает насмехаться, однако на его лице нет и тени издёвки. Данила превратился в свинцовую тучу, нависшую над штормовым океаном. Он напряжённо ждёт моего ответа.

— Нет, конечно… Но у нас всё старое, ремонта давно не было… С вашими дворцами не сравнить! — обвожу взглядом гостиную и прерывисто вздыхаю.

— Подожди минуту.

Данила идёт за смартфоном, снова опускается рядом со мной на диван и начинает рыться в гаджете.

— Лера, я никому не говорил твой адрес.

— Нет?

— Нет. Поверь мне. И я не состою в том чате. Думаешь, я буду тратить время на тупые сплетни? Серьёзно? Мне есть чем заняться. Как называется чат?

— Я не знаю… Он секретный… Для избранных, — шепчу растерянно.

— Ладно. Сам сейчас найду.

Вижу, как он набивает сообщения, отправляет их, листает экраны…

Кажется, Данила действительно ни при чём, я зря его подозревала. Наумская выяснила, где я живу, какими-то окольными путями. Возможности у неё безграничные, а мстительность запредельная. Могла даже приказать водителю проследить за мной, пока я буду добираться от универа до дома.

Испытываю мгновенное облегчение и радость. Какое счастье узнать, что Данила меня не предавал! У него и в мыслях не было использовать меня, как реквизит для мажорских забав.

А затем накатывает волна паники. Ведь если Данила не состоит в закрытом чате, это означает, что и фотографий он ещё не видел…

Пусть и дальше не видит! Только не это! Я сейчас умру от стыда!

Поздно.

Он уже подключился к чату и нашёл эти позорные снимки. Просматривает их, и с каждой секундой его лицо всё больше темнеет.

— Чат удалю, — бросает сквозь зубы.

— Ты? Но как? Ты сможешь?

— Я? Смогу. А Наумскую накажу.

Данила некоторое время хмуро смотрит в одну точку. Но потом поворачивается ко мне, и его взгляд сразу же смягчается.

— Как ты её накажешь? — бормочу испуганно.

— Поверь, ей будет очень больно… Возможно, почти так же больно, как тебе от её издевательств…

Ледяная усмешка скользит по красивым губам, и я сжимаюсь от нехорошего предчувствия. Мне бы торжествовать, ведь моего злейшего врага ждёт возмездие. Но что-то не получается. Очевидно, я уже начала переживать за Наумскую…

Ну, не побьёт же её Данила!

— А ты с кем подрался? Что случилось?

— Об этом я и хотел с тобой поговорить… Я должен перед тобой извиниться, Лера. Поверил сплетням, которые распускал Комаров. Ему-то я и начистил рожу…

— Комаров? — перед глазами сразу возникает наглая физиономия старшекурсника, который с начала учебного года меня преследовал. Ничего не добившись, вроде бы угомонился. Хотя даже сейчас продолжает время от времени подкатывать.

— Ты его отшила, а он не простил. Стал рассказывать всем, что твою мать жёстко прессуют. Поставили на счётчик, и вы вместе отрабатываете долг.

— Что за бред?! — от возмущения подскакиваю с дивана.

— Бред, конечно…

— Нет никакого счётчика! У нас долг за коммуналку, вот и всё! Никто нас не прессует, мы постепенно выплачиваем задолженность.

Данила тянет меня за руку и заставляет сесть обратно.

— Комаров сейчас в больнице. Он несколько раз очень неудачно приземлился… Но он успел сильно тебе навредить, Лера… Я ведь тоже поверил слухам… Прости, что обижал. Я был неправ.

Мне требуется несколько минут, чтобы переварить полученную информацию. Я-то страдала, что все увидели нашу убогую квартиру. А оказывается, у меня была более серьёзная причина для переживаний. Комаров ославил меня перед всем вузом…

Как теперь отмыться от этой грязи?

Снова поднимаюсь с дивана — теперь уже медленно, едва двигаясь, как человек, получивший смертельную рану.

— Я пойду домой, ладно? — шепчу онемевшими губами.

Данила смотрит с сочувствием, хочет прикоснуться ко мне, пытается поймать за руку, но я отступаю на шаг. Вчера, когда я рыдала в подушку из-за фотографий в чате, думала, что хуже быть не может.

Может. Сейчас на душе так мерзко, что хочется выть.

— Малышка, когда Комаров выйдет из больницы, я заставлю его перед тобой извиниться. Он в ногах у тебя будет ползать.

— Нет! — отшатываюсь. — Не нужны мне его извинения! Видеть не хочу эту скотину!

Задыхаясь от подступивших слёз, бегу в прихожую, начинаю торопливо одеваться. Не попадаю в рукава пуховика, дрожащими пальцами дёргаю молнию на сапоге…

— Я тебя отвезу, Лера.

— Не надо!

— Отвезу. Куда ты в таком состоянии… И уже поздно.

Данила загораживает дверь, не пропускает. Я с бессильной яростью смотрю на него снизу вверх. Знаю, что отталкивать бесполезно, он как гранитная глыба, с места не сдвинешь.

— Данила, пропусти. Я хочу побыть одна. И вообще, оставь меня в покое!

— Лера… Я же извинился…

— Да. Но ты с готовностью поверил гадким слухам! Ты меня даже не знал! Но поверил… А потом оскорблял, хамил, обливал презрением… Пожалуйста, пусти, я хочу домой.

— Хорошо, я вызову тебе такси.