Опасный ангел (СИ)

19

ЛЕРА

Мы входим в сверкающий холл небоскрёба. Я изо всех сил стараюсь не показывать эмоций, чтобы не выглядеть совсем уж деревенщиной. Но я ошарашена — всё здесь настолько отличается от моего привычного окружения.

Украдкой рассматриваю других посетителей, вижу роскошно одетых женщин и холёных мужчин. Мраморная стойка ресепшн украшена вазами с живыми цветами, за спиной администратора источает мягкое уютное сияние гигантское панно со скрытыми лампами.

Данила не выпускает мою руку. Миновав турникеты, он уверенно направляется в боковой коридор, к отдельному лифту.

— Нам сюда.

— Откуда ты знаешь? Ты уже был у Демьяна Андреевича?

— Был. И в офисе, и в квартире, — небрежно отвечает мажор. Он здесь как рыба в воде.

Зеркальная кабина взмывает вверх настолько стремительно, что у меня закладывает уши — как в самолёте. С того самого момента, как мы отправились в путешествие, я нахожусь в странном состоянии, будто в полусне. Не верю, что всё это происходит со мной. Впечатления обрушиваются лавиной, не успеваю их перерабатывать.

Из лифта выходим в межквартирный холл и через пару шагов уже оказываемся перед нужной дверью. Пока Данила набирает код на сенсорной панели, успеваю испытать мгновенный страх, что сейчас замок не сработает, придётся звонить Кольцову, отрывать его от важных дел.

Но Данила распахивает дверь и по-хозяйски вламывается в апартаменты миллиардера. Тянет меня за собой, сгружает сумку и ноут на банкетку, сразу расстёгивает мой пуховик, стаскивает шапку.

— Эй, малыш, расслабься! Ты чего такая напряжённая?

— Тут всё шикарное…

— Самое шикарное — это вид. Идём, покажу.

Побросав верхнюю одежду в прихожей, перемещаемся в гостиную, и у меня захватывает дух. За огромной стеклянной стеной переливается бескрайнее золотое море. Город расстилается до самого горизонта, пылает миллиардами огней, живёт своей ночной жизнью. Перед нами он как на ладони, ведь мы смотрим на столицу с семьдесят второго этажа небоскрёба…

— Ну что, Лер, классно я придумал напроситься в гости к Демьяну?

— О-о, да-а-а…

Данила вдруг подхватывает меня на руки, и в следующую секунду я лечу на мягкие подушки исполинского дивана. В полёте успеваю испуганно пискнуть, а милый тут же наваливается сверху и начинает щекотать, приговаривая:

— Попалась, малявка, попалась! Теперь ты от меня не уйдёшь!

Пять минут мы сражаемся на диване, я ору от щекотки и со слезами умоляю Данилу прекратить. Мутузим друг друга, боремся. Заканчивается побоище тем, что у обоих растрепались волосы, горят щёки и сверкают глаза. Тяжело дышим, Данила сжимает мои запястья…

— Каков наш план? — спрашивает севшим голосом, не отрывая взгляда от моих губ. — Предлагаю принять в душ, а потом завалиться в спальню. Или сначала отправимся дербанить холодос? Ты голодная?

— Нас же в самолёте покормили. Ой, Данечка, а можно сначала квартиру посмотреть? Так интересно…

— Конечно. Сейчас устрою тебе экскурсию. Вставай, соблазнительница!

Данила за руку тащит меня обратно в прихожую, а там начинает играть роль риелтора, которому надо продать дорогую недвижимость:

— Мы с вами находимся в просторном холле, справа — вместительный шкаф для одежды, слева дверь в ванную комнату. Обратите внимание, какие дорогие материалы использованы для отделки…

На изучение квартиры уходит минут десять, она прекрасна, хотя и не выглядит особо жилой, здесь стерильная чистота и идеальный порядок.

— Ну, а теперь мы примем душ.

Данила решительно тянет вверх мой свитер, а я в первую секунду инстинктивно сжимаюсь в комок, сопротивляюсь, но тут же вспоминаю, зачем мы здесь.

Вовсе не для того, чтобы полюбоваться видами города с семьдесят второго этажа! То есть, красивый вид — это, конечно, здорово. Но цель-то у нас другая.

Заставляю себя расслабиться, поднимаю руки и позволяю милому мажору стащить с меня свитер.

— Вот умница. — Данила расстёгивает мои джинсы.

— Ты хочешь… чтобы мы… помылись вместе?

— Ага!

Чья-та наглая физиономия расплывается в довольной и предвкушающей улыбке. А я нервно кусаю губы. Вчера, когда мы очутились в спальне Данилы, я попросила его выключить свет. То есть, мы ещё так и не видели друг друга голышом, и сейчас я жутко стесняюсь.

— Предупреждаю, в ванной свет выключать не буду. А то мы там убьёмся! — красавчик угадывает мои мысли.

— Данила-а-а… Давай лучше по очереди?

— Нет, — отрезает безапелляционно.

— Пожалуйста!

— Даже не думай. Если тебе так страшно, просто закрой глаза.

— Хорошо.

Закрываю глаза и стою с пылающими щеками, пока меня полностью лишают одежды и нижнего белья. Когда остаюсь совершенно голой, слышу восхищённый вздох — понимаю, что Данила меня рассматривает.

— Я тоже уже разделся, — шепчет он через пару секунд и, сжав моё запястье, кладёт руку себе на бедро. — Откроешь глаза?

— Нет…

— Маленькая стесняшка!

Веду ладонями вверх по его бёдрам, глажу талию, легко касаюсь пальцами напряжённого пресса. Как мне нравятся эти твёрдые кубики, подрагивающие под шелковистой кожей!

Терпения Данилы хватает всего на минуту. А потом он резко привлекает меня к себе, стискивает в объятьях, мы впечатываемся друг в друга, и мне в живот упирается нечто раскалённое и влажное. То есть, эрегированный член моего парня. Какой же он у него каменный!

Судорожно выдохнув я наконец распахиваю глаза. Чтобы через секунду снова их закрыть, потому что Данила накрывает мои губы поцелуем — глубоким, страстным. Его язык врывается в мой рот, и я почти теряю сознание от удовольствия.

ДАНИЛА

Всегда считал себя циничным мачо, использующим девиц для собственного удовольствия. Но вот сейчас смотрю на Леру, которая стоит передо мной, и меня шарашит такой безумной нежностью…

Сразу становится ясно — никакой я не циник, я, сука, долбанный романтик!

Медленно снимаю с Леры лифчик, освобождая грудь — высокую, идеальной формы. Даже удивительно, что она такая полновесная, ведь фигурка у малышки хрупкая, точёная. Вчера я уже втягивал губами эти маленькие соски-вишенки, но всё происходило в темноте. А сейчас я могу в полной мере оценить красоту Лериного тела.

Когда тяну вниз по бёдрам крошечные кружевные трусики, успеваю ошалеть от божественного запаха, меня накрывает им с головой, по позвоночнику простреливают огненные импульсы, а член немедленно встаёт дыбом.

Закрыла глаза, глупышка… Стесняется… Она вчера кончила со мной, да вот поди ж ты, всё никак не преодолеет своё смущение.

Какая же маленькая и милая!

К горлу подступает ком от её беззащитности. Вручила мне всю себя, доверилась, хотя наверняка умирает от страха…

Чисто выбритый лобок влажно блестит. Меня выжигает изнутри безумным желанием вылизать всю мою девочку. Если бы Лера была более опытна, я бы прямо сейчас схватил её, набросился, распял бы на кровати…

Но она невинная малышка. Сегодня надо себя сдерживать.

Вот не думал, что у меня может так щемить сердце… Бл*ть, с этим надо что-то делать, не могу я из-за красивой девчонки превращаться сиропную лужицу.

Представляю себя крутым волчарой с горящим зелёным взором, который рыщет по лесной чаще в поисках добычи.

Вот она моя добыча… Трепетная, вкусная, с нежной благоухающей кожей.

Целую Леру, пью её, как вино, балдею от её губ и языка. А потом подхватываю на руки и несу в душ…

ЛЕРА

В ванной комнате выныриваю из блаженного тумана — в голове проносится мысль, что надо собрать и закрутить в пучок волосы, а то придётся потом долго их сушить.

Мы уже в душевом отсеке со стеклянной перегородкой. Ванная комната гигантская, и мне кажется, она отделана натуральным мрамором, по крайней мере, это не плитка, а целые каменные панели.

Но сейчас меня не интересует дизайн, ведь всё моё внимание сконцентрировано на Даниле. Теперь, когда мы оба совершенно голые, стеснение отступает, ему на смену приходит жгучее любопытство. Снова, как и вчера, восхищаюсь гармоничным сложением Данилы — широкие плечи, тонкая талия с убегающими вниз косыми мышцами живота, длинные накачанные бёдра. И его фигура не тяжеловесная, не массивная, а поджарая и грациозная.

Но, безусловно, прежде всего мой взгляд притягивает… это.

— Интересно? — улыбается Данила и гладит меня по плечам. Он включает воду и начинает поливать нас из душа, стараясь не намочить мои волосы. — Ты можешь потрогать. Давай, Лера…

Тёплая вода струится по телу. Преодолев смущение, осторожно сжимаю возбуждённый член, он обжигает мою ладонь, пульсирует. Меня охватывает благоговение: какое мощное и совершенное орудие!

Придумала же природа!

Провожу пальцами по железному стволу, окутанному нежнейшим шёлком кожи. Затем снова плотно сжимаю член и вдруг понимаю, что эти прикосновения к мужской плоти отзываются внизу живота требовательными толчками. Между ног распирает, горит… Грудь тоже реагирует — начинает ныть, соски превращаются в камешки.

Прижимаюсь к мокрому торсу Данилы, не выпуская из руки прекрасное вздыбленное орудие. Взгляд моего милого уже затуманился, слышу тихий вздох сквозь стиснутые зубы. Данила опирается рукой о мраморную стену и смотрит пьяными глазами.

— Иди сюда, зайка, — шепчет хрипло и разворачивает меня к себе спиной, обхватывает сзади, целует в плечо и упирается каменным членом в ягодицу. — Держи. — Вручает мне лейку душа.

Его рука скользит вниз по моему животу вместе со струями воды. А когда пальцы Данилы вторгаются в лоно, из моей груди вырывается хриплый стон. На этот раз требуется всего пара минут, чтобы довести меня до экстаза. Я забыла про смущение, мне уже не стыдно, я тяжело дышу, дрожу в руках Данилы, раздвигаю ноги, чтобы ему было удобнее скользить пальцами — там, внизу…

И вот когда я уже готова сорваться в пылающую бездну, мой милый почему-то останавливается.

Удивлённо поворачиваю голову, чтобы увидеть лицо Данилы.

— Продолжим в спальне, — охрипшим голосом объясняет он.

Завернув в белоснежное пушистое полотенце размером с футбольное поле, Данила на руках несёт меня в спальню. Вскоре полотенце уже улетает на кресло, а мы переплетаемся на кровати, соприкасаясь каждой клеточкой разгорячённых тел.

Тёмно-синее атласное постельное бельё пахнет свежестью. По моей груди веером разлетаются жаркие поцелуи, Данилы языком дразнит соски, то один, то другой, потом нежно их прикусывает, заставляя меня извиваться от яркого удовольствия.

В ванной комнате я уже была в секунде от оргазма, а сейчас немного откатилась назад. Но новые ласки снова подводят меня к желанной черте.

Однако Данила каждый раз останавливается, он играет со мной, будто проверяя, до какого состояния способен довести. Его прикосновения сплетаются в огненный кокон, который окутывает меня. Я то взмываю в небеса, то срываюсь в пропасть, наполненную розовыми лепестками. Я уже себе не принадлежу и полностью растворилась в невероятных ощущениях.

— Какая же ты отзывчивая… Чудесная…

— Милый…

— Подожди, надо одеться, — вдруг говорит Данила.

— Одеться? — удивлённо распахиваю глаза, но вскоре понимаю, что имелось в виду.

Шуршит, а потом летит в сторону серебряная упаковка презерватива.

Закончив «облачение», Данила возвращается ко мне, разводит мои бёдра в стороны, спускается вниз, и вот уже его пальцы заменил язык, который творит нечто потрясающее. Я только что боялась показаться голой перед молодым мужчиной, а сейчас он уже целует и облизывает меня внизу, придавив разведённые колени к матрасу. Выгибаюсь и вздрагиваю вслед за движениями его языка.

И снова Данила замирает в самый острый момент, когда я уже почти… уже вот-вот…

Что же он со мной делает?! Я так больше не могу!

Распирающее томление в промежности становится невыносимым, я уже готова умолять любимого избавить меня от этой сладкой тяжести.

— Пожалуйста… Не останавливайся… — шепчу, задыхаясь.

В ответ на мой призыв Данила нависает надо мной, и в следующую секунду одним уверенным и неотвратимым движением входит в меня. Резкая боль пронзает всё тело, это невозможно выдержать, ужас накрывает с головой, и я начинаю судорожно метаться. Пытаюсь оттолкнуть Данилу, но он не отпускает, наоборот входит ещё глубже и сдавливает меня железными тисками.

— Сейчас всё пройдёт… Потерпи немного, малыш…

Наши тела соединились до отказа, они сплавились в одно целое. Данила выжидает несколько мгновений, и по испарине, выступившей у него на лбу, я понимаю, что ему сейчас нелегко. Наверное, природный инстинкт подстёгивает его безжалостно вколачивать член в добычу, но он не хочет ещё больше травмировать меня.

Постепенно боль отступает, она словно растворяется в волнах возбуждения. Ведь за секунду до того, как Данила расправился с моей девственностью, я почти приблизилась к границе оргазма.

Тянусь к милому губами, и он с готовностью завладевает моим ртом и одновременно возобновляет движения бёдрами. Первые несколько фрикций ещё отзываются тупой болью, но потом всё перекрывает горячий поток возбуждения, который поднимает меня всё выше и выше, пока перед глазами не вспыхивает разноцветный фейерверк.

С глухим рычанием Данила тоже взрывается оргазмом, я чувствую, как внутри меня содрогается его член. Некоторое время мы лежим обнявшись, и я не могу говорить, боюсь заплакать от шквала нахлынувших чувств. Сердце плавится от любви к моему мужчине. Он удивительный, бесподобный, самый лучший!

Хочу, чтобы мы всегда были вместе.

*****

Ещё несколько минут лежим и обнимаемся, это момент нежности и умиротворения. Пальцем рисую узоры на груди Данилы, он дышит мне в макушку, гладит по волосам, щекочет ухо…

Привыкаю к своему новому качеству: наверное, это смешно, но я испытываю гордость, осознавая, что стала женщиной. Теперь я совсем взрослая.

Вдруг с ужасом подпрыгиваю, стаскиваю одеяло и даже пытаюсь сдвинуть Данилу.

— Что, куда, зачем? — делает круглые глаза мой мужчина. — Ты чего подорвалась, солнце?

Это я испугалась, что мы испортили роскошное постельное бельё. По крайней мере, у себя на внутренней поверхности бёдер обнаруживаю следы крови.

Но простыня в порядке. Фух, пронесло!

— Да о чём ты переживаешь, глупышка, — смеётся Данила и с удовольствием снова растягивается на кровати. — После нас придёт клининг и всё тут уберёт. У Демьяна Андреевича даже и мысли не возникнет, что мы в его спальне нагло дебоширили. В смысле, занимались любовью.

— Правда? — недоверчиво смотрю на красавчика, который на фоне тёмно-синих блестящих простыней выглядит как итальянская скульптура Эпохи Возрождения. Настолько хорош. Кажется, в его теле нет ни одной непрокачанной мышцы. И ни грамма жира.

— Правда. Я ведь напросился в гости, только чтобы показать тебе аху… бомбический вид из окна.

— Ой… А мы… — хлопаю ресницами.

— А мы, бессовестные, не оправдали оказанного доверия, — серьёзно говорит парень. — Устроили тут полный разврат.

Наконец до меня доходит, что Данила прикалывается. Он со смехом хватает меня за руку и тянет обратно в постель, начинает тискать и целовать.

— Малышка, пойдём сполоснёмся, а потом посмотрим, что у миллиардера в холодильнике.

Снова скручиваю волосы в узел, и мы отправляемся в душ. Там неторопливо и нежно намыливаем друг друга пеной, я с удовольствием скольжу ладонями по твёрдым мускулам и упиваюсь мыслью, что это мой мужчина.

Однако потенциал двадцатидвухлетнего парня очень трудно исчерпать. Такое ощущение, что нас в душе не двое, а трое. Третий — эрегированный до гранитного состояния член Данилы, который стоит, как говорится, на полдвенадцатого.

Боюсь, что милый захочет повторения, а я к этому морально не готова. У меня тянет низ живота и саднит между ног. Если честно, даже думать страшно о новом вторжении. Не сомневаюсь, это будет больно.

Ясно, что с другой партнёршей Данила бы до утра занимался сексом и получил бы максимум удовольствия. А со мной ему приходится себя сдерживать.

Вдруг он разочаруется? С досадой подумает, что зря позвал меня в Москву…

— Лер, о чём задумалась? Куда улетела? — шепчет парень. Мы в облаке горячего пара и брызгах воды.

— Думаю, что делать… с этим, — указываю глазами вниз.

— Можешь снова взять в руку… У тебя хорошо получается… — с изменившимся лицом произносит Данила. Вижу, как подпрыгивает кадык и пульсирует жилка на шее.

Опять сжимаю в ладони этот удивительный инструмент, который подрагивает под моими пальцами, будто живой. Он всё ещё меня пугает своим угрожающим видом, но он прекрасен, как и весь Данила…

Учусь прямо на ходу — двигаю ладонь вверх-вниз, то убыстряюсь, то торможу. Вижу, как с каждым моим движением парень всё больше напрягается. Он уже превратился в звенящую натянутую струну, глаза закрыты, челюсти плотно сжаты, широкая грудь тяжело вздымается…

Не верю, что у меня получится, но… получилось! Мне удаётся довести Данилу до крайней черты, по его телу прокатывается судорога, он рычит, как раненый зверь.

— Блин, Лера… Какая ты умница… Это оху… потрясающе! — целует меня в губы, прижимает к себе.

Как я собой горжусь! Я так не гордилась, даже когда сдала зачёт по микроэкономике, который завалила почти вся группа.

…Спустя десять минут мы уже в кухонной зоне. Слегка оделись — я достала из сумки топ и шортики, а Данила просто натянул джинсы.

С трудом удаётся отыскать холодильник за сплошными рядами одинаковых панелей.

— Ой, тут даже клубника есть… И голубика! И ещё какие-то непонятные ягоды, — удивлённо рассматриваю пластиковые коробочки.

— И куча еды из крутого ресторана, — Данила выставляет на стол один за другим запечатанные контейнеры с красивой эмблемой. — Ух ты! Щас пожрём, я с голоду умираю. Малыш, выбирай, ты что будешь?

— Подожди, Даня, а действительно можно брать, что угодно?

Тут даже банка чёрной икры! Я прекрасно знаю, сколько она стоит.

— Конечно. Демьян же сказал — не голодайте. Он специально распорядился, чтобы для нас забили холодильник. Вот оно, русское гостеприимство! Так-то Демьян тут не живёт, у него другая квартира есть. Ну что, солнышко? Хочешь икру? Давай откроем.

Делаем бутеры с икрой, распечатываем упакованное в плёнку блюдо с мясной нарезкой — успеваю прочитать на этикетке, что здесь хамон, прошутто, буженина и ещё куча всего. Подогреваем еду — я выбрала лазанью, а Данила стейк с беби-картофелем. Из напитков у нас апельсиновый сок и кола, хотя в запасе куча красивых бутылок с алкоголем. Выясняется, что к спиртному мой парень равнодушен.

И как же меня радует этот факт!

На часах одиннадцать, ужин у нас очень поздний. Мы сидим за столом у стеклянной стены, за которой в чернильном небе проплывают кусками ваты облака. А далеко внизу пылает огнями столица.

Что мы будем делать дальше? Данила посматривает на меня так, словно что-то замыслил. Может, он снова думает о сексе? Говорят, что мужчины думают о нём каждые семь минут. Или семнадцать секунд — не помню точную цифру.

В общем, постоянно!

— Как ты себя чувствуешь, Лер? Устала?

— Нет!

— Спать хочешь?

— Не-а.

— Отлично. Потому что я приготовил для тебя сюрприз.