Опасный ангел (СИ)

14

ЛЕРА

Всё воскресенье убеждаю себя, что нельзя бросать универ. Я столько сил и нервов потратила, чтобы поступить! Готовилась к ЕГЭ, зубрила, закрывшись в комнате, пока маманя куролесила с дружками на кухне. Голодала, ходила в обносках, работала изо всех сил, чтобы накопить на ноутбук, необходимый для учёбы…

Поступила. Отлично закрыла первый семестр, в зачётке почти одни пятёрки… А теперь всё брошу из-за того, что Комаров и Наумская вылили на меня ушат грязи?

Обидно, больно, унизительно…

Но я не сдамся. Плевать на этих уродов, пусть говорят, что хотят. Если считают меня девицей лёгкого поведения, флаг им в руки. Я-то знаю, что на самом деле эти сплетни не имеют ко мне никакого отношения. И Зоя это знает. И теперь Данила.

…Но как бы я себя не убеждала, в понедельник идти на лекции страшно. Нервов уже не осталось, дрожу, ноги подкашиваются… Боюсь снова увидеть в глазах однокурсниках брезгливое осуждение. Я-то думала, они так на меня смотрят из-за моей бедности. Как выяснилось, причина была гораздо более ужасающей…

Однако, похоже, никому до меня нет дела! Все чем-то обеспокоены, переговариваются и гудят, как пчелиный рой, что-то взволнованно обсуждают. Прислушиваюсь и понимаю, что однокурсники поражены исчезновением их драгоценного чата. Они удивляются, каким образом кто-то сумел его удалить.

Уткнувшись в тетрадь, я улыбаюсь. Данила исполнил своё обещание, у него всё получилось.

С опозданием заявляется Марго, и одно взгляда на брюнетку достаточно, чтобы понять — своё второе обещание Данила тоже выполнил.

На Маргошке нет лица, она раздавлена каким-то невыносимым горем. Глаза покраснели и превратились в щёлочки, а подколотые губы ещё больше распухли. Вероятно, не только я проревела всю ночь, но и Наумская тоже.

Да уж, вид у Маргошеньки такой, что лучше бы она осталась дома. Но эта гадюка хорошо учится, без уважительной причины никогда не пропускает лекции. Кстати, после визита отца, Наумская резко сменила стиль одежды. Теперь она одевается более сдержанно, прямо на горло себе наступает. Никаких игривых декольте до пупа и юбочек, похожих на широкий пояс.

Что же с ней сделал мой защитник? Почему она так убивается?

Против воли снова начинаю переживать за эту подлую гадину. Она выглядит совершенно несчастной, моё сердце не выдерживает. С трудом дожидаюсь перерыва, а затем как бы невзначай останавливаю Юренину и спрашиваю:

— Слушай, а что с Маргаритой? У неё что-то случилось?

— Ой, такой кошмар! — шёпотом отвечает Жанна, и её глаза превращаются в пятирублёвые монеты. — У Ритуни глюканул смарт!

— Да, это, безусловно, огромная проблема, — усмехаюсь.

— Лера, ты не понимаешь! Он так жёстко глюканул, что исчезла галерея — пропали все фотки, селфи и видео! Ты представляешь, какая жуть?! У Ритули ничего не осталось! Ничегошеньки! — с ужасом тараторит Жанна.

— Подожди, но всё должно было сохраниться в облаке!

— Должно! Но не сохранилось! Там тоже пусто. А ещё она не может войти в свой аккаунт, где у неё столько подписчиков. Его почему-то заблокировали! В общем, ка-та-стро-фа!

Да-а-а… Для Наумской это действительно сильный удар. Вспомнить хотя бы, сколько селфи она сделала в фотозоне в нашем вестибюле! Миллиона два, не меньше. Каждое утро Маргошка заявляется в универ в новом наряде, принимает картинную позу и щёлкает себя или записывает сторис для подписчиков. У неё немало поклонников, она успела собрать на аккаунте несколько тысяч.

А теперь из Риткиного смартфона исчезли все доказательства того, насколько она прекрасна. Конечно, не сомневаюсь, брюнетка быстро нащёлкает новых селфи, но свои архивные фото и видео она уже не вернёт. И ещё неизвестно, удастся ли ей заново собрать подписчиков. Страшное горе.

*****

«Лера, привет. Ты как?»

«Лер, ответь! Ты в порядке?»

«Малыш, не игнорь!»

С удивлением смотрю на экран. Насколько помню, однажды кое-кто жутко разозлился, когда я посмела ему написать. Потребовал: «Не пиши мне». А теперь сам заваливает сообщениями. Ужасно хочется ответить Даниле его же фразой. Интересно, как он отреагирует?

Но у меня не хватает смелости. Продолжаю решать задачу по математике и с удивлением посматриваю на смартфон, куда одно за другим прилетают сообщения. Хорошо, что перед занятием не забыла включить беззвучный режим — преподавателей лучше не бесить, они нервничают, когда у кого-то сигналит мобильный.

«Лера, я вижу, что ты в сети. Ответь мне!»

«Малыш, так трудно написать пару слов?»

«Я переживаю!»

«Ну всё, Лаврова! Ты меня довела! Считай, что уже получила по попе!»

К последней фразе добавлен настолько смешной стикер, что я не выдерживаю и тихонько прыскают. Препод по матанализу — пожилой сухощавый мужчина в клетчатом пиджаке — сразу же реагирует:

— Валерия, что вас так рассмешило? Вы уже всё решили? Тогда идите к доске и найдите дифференциал вот этой функции.

Отправляюсь выполнять задание. По привычке жду комментарии Наумской, ведь обычно она сопровождает ехидным замечанием каждое моё движение.

Но, похоже, Данила её полностью вырубил. Потеря раскрученного аккаунта и всех фото и видео так сильно зацепила Маргошку, что она второй день сама не своя. Страдает, горюет, и поэтому даже забыла о моём существовании.

Это наслаждение!

— Хорошо, Валерия, садитесь. Вижу, что вы неплохо знаете эту тему, — милостиво отпускает препод. Он две минуты изучал доску, испещрённую моими расчётами, и в очередной раз убедился, что с математикой у меня нет проблем.

А вот на личном фронте…

Вернувшись на место, снова улыбаюсь, потому что в мессенджере за пять минут прибавилось сообщений.

«Лера, прости меня, пожалуйста!»

«Зайчонок, давай встретимся и поговорим».

«Ты сегодня собираешься в офис? Я за тобой заеду».

«Молчишь».

«Лер, ну не дуйся! Я действительно раскаиваюсь. Прости, что поверил грязным слухам».

Упрямый мажор не сдаётся. Какой настойчивый! Кто бы мог подумать, что ледяной айсберг так быстро растает? Зато я наоборот замёрзла… Надо бы вспомнить, сколько всего хорошего успел сделать для меня Данила. Но в моей груди торчит осколок льда, и мне до сих пор больно.

В конце концов беру в руки смартфон и пишу ответ:

«Данила, у меня матан, а ты отвлекаешь!»

«Но я же волнуюсь!»

Волнуется он. А когда хамил мне, говорил гадости, унижал — не волновался? Интересно устроена его психика!

«Так ты планировала сегодня в офис?»

«Да».

«Ок».

На этом переписка заканчивается, и я почему-то чувствую некоторое разочарование. Но зато теперь могу с головой погрузиться в вычисление дифференциалов.

…После занятий около гардероба не протолкнуться. Студенты, у которых закончились пары, не спешат расходиться, мои одногруппники тоже продолжают обсуждать какие-то вопросы, смеются. А я, как обычно, сама по себе. У Зои сегодня была всего одна пара, поэтому подружка уже умчалась на работу.

С одной стороны, это очень хорошо, что сокурсники не обращают на меня внимания. Я уже выяснила, что их интерес очень дорого обходится для моей нервной системы. Но, с другой стороны, всё-таки горько ощущать себя изгоем.

Забираю из рук гардеробщицы свой новенький пуховик, купленный Данилой, и вдруг кожей ощущаю, что обстановка в вестибюле изменилась. У меня за спиной волной прокатывается шёпот, мои лопатки внезапно начинают поджариваться, будто я очутилась на пляже под палящими лучами солнца.

Что случилось?

С любопытством оборачиваюсь и сразу же вздрагиваю, как от удара. Сердце начинает ходить в груди вверх-вниз, как поршень, от волнения сдавливает виски…

Вижу Данилу. Он только что вошёл в здание и сейчас направляется прямо ко мне, двигается, как ледокол, сквозь толпу возбуждённых студенток, которые расступаются перед ним и смотрят на него с восхищением. Краем глаза успеваю заметить, как переполошились все наши секс-бомбы — срочно поправляют волосы, принимают эффектные позы, выпячивают бюсты и губы.

А я прижимаю к груди пуховик и не дыша слежу за приближением Данилы. Кажется, он точно идёт ко мне. Наверное, переписка его не удовлетворила, и он решил выяснить отношения лично…

Неужели красавчик айтишник сейчас заговорит со мной прямо на глазах у сокурсниц? Да они же умрут от удивления и зависти!

— Привет, маленькая вредина, — тихо говорит Данила, приблизившись вплотную.

И целует меня в щёку!

Целует! При всех!

Мимолётное касание горячих губ — но этого достаточно, чтобы у меня мгновенно закончились все силы. Едва держусь на ногах, перед глазами всё плывёт…

Шумный вздох прокатывается по огромному вестибюлю, все поражены. Разговоры стихли, движение прекратилось. Всё внимание сфокусировано на нас двоих.

— Давай сюда, — Данила забирает пуховик и помогает его надеть. Потом заботливо наматывает на шею шарф и берёт меня за руку. — Пошли.

Под ошарашенными взглядами студентов мы идём к выходу. Получается, что Данила приехал в универ только ради того, чтобы забрать меня. Как будто я его девушка, и мы уже парочка… Парни смотрят на меня с интересом, а девчонки потеряли дар речи от изумления. Наумская с подружками почти в обмороке.

Шлейф приглушённых вопросов тянется за нами, никто ничего не понимает. Но с каждым шагом я будто поднимаюсь всё выше и выше, чтобы взойти на сверкающий пьедестал.

Это мой звёздный час.

Выхожу из здания университета в состоянии эйфории. На крыльце тоже хватает студентов — стоят на широких гранитных ступенях, разговаривают, кто-то украдкой курит электронную сигарету. Сегодня чудесный солнечный день, февральская оттепель — птицы щебечут, как оглашенные, вода блестит в чёрных проталинах, воздух свежий и влажный.

Данила сжимает мою ладонь и ведёт к машине, а я не могу поверить, что всё это происходит наяву… Но когда опускаюсь на пассажирское сиденье, вдруг наступает отрезвление, и тут же к горлу подступает паника.

Меня же теперь загрызут! Если ещё кто-то не в курсе, какие сплетни обо мне распускают, то теперь все всё узнают. Я стану знаменитостью. Скажут, что подцепила Данилу на крючок самым пошлым способом, который сначала опробовала на взрослых мужиках…

Опускаю голову, прячу нос в воротник, принимаюсь нервно теребить рукав пуховика. Думала, машина сразу рванёт с места, но Данила тянется на заднее сиденье.

— Держи, малыш, это тебе.

Мне на колени ложится букет из розовых бутонов, но не успеваю я ахнуть от этой красоты, как прямо передо мной возникает белый медвежонок с умильной мордочкой.

— Лера, не обижайся на Данилу! Он дебил, но он хороший! — «просит» мишка и тычется мне в лицо, будто пытается поцеловать.

Чувствую прикосновение нежнейшего плюша, улыбаюсь и хватаю игрушку.

— Лер… Ты меня простила? — с надеждой спрашивает парень. Он заводит мотор, и машина, наконец, срывается с места, чтобы через минуту влиться в плотный поток автомобилей.

Не знаю, что ответить на вопрос Данилы. То, как он сейчас себя ведёт, мне безумно нравится. Так приятно получать подарки, ощущать его заботу, чувствовать собственную значимость.

Но привкус горечи всё ещё остался на губах. Придётся постараться, чтобы вычеркнуть из памяти все обидные слова, которые когда-то мне успел сказать Данила. Ясно, что он заблуждался на мой счёт, поэтому так себя вёл…

— Такой славный мишка, — с улыбкой рассматриваю мохнатую мордашку. — Спасибо. И цветы чудесные. А куда мы едем?

— Давай заскочим в ресторан, перекусим. Вон хотя бы туда, — Данила кивает на вывеску на противоположной стороне проспекта. — Надо только развернуться.

Напрягаюсь. Название знакомо, реклама этого дорогого заведения часто попадается. Конечно, для Данилы перекусить в таком месте — обычное дело. А я в ресторане могу появиться только в качестве рабочей силы, а не как клиент. Опыт экс-официантки подсказывает, во сколько может обойтись здесь один обед или ужин. Мне такие удовольствия не по карману, даже хотя последние недели выдались на редкость благополучными в финансовом плане.

А всё потому, что Халк приструнил мою маманьку. Она перестала закатывать вечеринки и не клянчит на бутылку, её дружки не уничтожают наши продукты.

Впервые за долгое время мама разумно потратила зарплату, а не спустила её на выпивку в первые же дни… Я едва не разрыдалась, когда она продемонстрировала мне новые вещички. Ей сто лет не приходило в голову, что можно вместо водяры купить красивое платье. А сейчас мама его примерила, и я увидела её прежней — такой, какой она была в моём детстве…

— Лер, ты чего так напряглась? Если что, всё за мой счёт, конечно же, — замечает Данила и ласково сжимает мою руку.

Его поведение сейчас и раньше — это небо и земля. Я теряюсь, всё ещё не могу привыкнуть…

— Что это ты будешь за меня платить! Я и так тебе должна за одежду. Но я планирую всё вернуть с первой зарплаты.

Наш автомобиль разворачивается на светофоре и ловко втискивается в узкий зазор на парковке прямо у входа в ресторан. Повезло так повезло!

— Ле-е-ер, — укоризненно качает головой Данила. — Хватит тебе, не выдумывай! Я сразу сказал, что ничего не надо мне возвращать. А если будешь со мной спорить… — Угрожающе щурится, придвигается ко мне, секунду смотрит на мои губы, а потом впивается в рот жадным поцелуем.

Вздрагиваю от неожиданности, но тут же невольно закрываю глаза. Всё моё существо растворяется в сиюминутном блаженстве. Едва язык Данилы проникает в рот, я проваливаюсь в пылающую бездну, но тут же взмываю вверх невесомым пёрышком. По венам разливается наслаждение, а голова совсем пьяная, и сердце бешено стучит…

— Лера, Лера… — как в забытьи шепчет парень, чьи губы терзают мой рот и сводят с ума. — Какая же ты… У меня от тебя башню рвёт…