Опекун (СИ)

6 глава

Кейтлин

Мы спустились на лифте вниз. На улице было прохладно и ветрено, я поёжилась. мечтая поскорее оказаться в тёплом салоне автомобиля. «Странно, что Марк не пользовался подземной парковкой, — подумала я». Мужчина остановился у чёрной спортивной машины. Наверное, это была та самая, под колёсами которой я успела побывать позавчера вечером. По телу побежали мурашки, то ли от холода, то ли от воспоминаний о том ужасном дне. «Теперь все клубы в городе я буду оббегать за сто километров, — решила я». Меня передёрнуло от одной только мысли о Генри.

Ведь я жила с этим подлецом под одной крышей, и он запросто мог напасть на меня в любое время…

— Хочешь, я вернусь за ветровкой? — я перевела недоумённый взгляд в сторону Марка.

— Нет, я не замёрзла, — сказала я не правду, ведь глупо же было тратить столько времени, чтобы снова возвращаться в квартиру, затем спускаться, когда быстрее было сесть в машину и включить обогрев.

— Уверена? — с иронией спросил Марк, мельком окинув взглядом мою грудь. Опустив голову вниз, я пришла в ужас. Соски на груди затвердели от холода и торчали сквозь тонкую материю кофточки в разные стороны. Мне нисколько не добавлял неудобств этот факт. На улице и в самом деле был не май месяц.

— Да, — равнодушно ответила я. Марк открыл дверцу машины, я села на пассажирское сидение и заглянула в его лицо. Кривая ухмылка не сходила с лица.

«Ну-ну… только хорошо смеётся тот, кто смеётся последним…»

Марк обошёл машину и забрался на водительское место, вставил ключ и завёл мотор. В салоне заиграла приятная мелодичная музыка. Машина тронулась с места, и я немного расслабилась, забыв обо всём. просто отдавшись во власть приятной езде. Автомобиль подъехал к воротам моего дома и остановился. Видимо, Марк помнил дорогу, раз не спросил ни адреса, ни каких-либо указателей. Я вышла на улицу, не дожидаясь, когда мне откроют дверь. Перепады температур могли вновь спровоцировать конфуз с сосками, и тем самым поразвлечь Марка ещё раз, а этого удовольствия мне чертовски не хотелось ему доставлять. Быстрым шагом я прошла к дому и, взяв из потайного места ключ, открыла входную дверь.

— Чувствуй себя как дома, — бросила я ему через плечо, а сама направилась наверх.

Марк кивнул и прошёл в дом.

Достав из шкафа дорожную сумку, я быстро начала складывать вещи: положила в неё ноутбук, взяла с полки старый сотовый телефон, и одежду. которая могла бы пригодиться на первое время. Когда всё уже почти было собрано, в дверях появился Марк и с любопытством огляделся по сторонам.

— Я почти всё, — подумала я, что он уже вышел из терпения по поводу моих долгих сборов. Взгляд Марка задержался на фотографии в рамке, что висела над кроватью. На ней были запечатлены улыбающиеся Бернард и Сьюзан. Я так любила эту фотографию… сняв её со стены, я отправила ту в сумку. «Она должна быть со мной, — решила я». Вспомнив о парочке любимых тюбиков крема, я прошла в ванную комнату. Заодно не лишним было бы надеть бюстгальтер… Когда я вернулась в комнату, Марк стоял у рабочего стола и рассматривал его содержимое.

На спине выступил холодный пот. Его фото… Тот самый снимок, что я сделала в Керри-парке. Карточка находилась под стеклом, почти на самом краю стола. Марк выглядел на ней таким расспабленным, беззаботным, умиротворенным… Я очень любила эту фотографию. Мысленно я выругалась за свою неосмотрительность. Но с другой стороны, откуда мне было знать, что Марк хоть когда-либо появится на пороге моего дома и, тем более, комнаты? Представляю, что он теперь мог вообразить… хотя какая разница? «Может быть, он и вовсе её не заметил, — успокаивала я себя».

— Со смерти родителей я не меняла обстановку. — я зачем-то начала оправдываться, но вовремя прикусила язык. «Молчи, — проснулся внутренний голос».

Он повернулся в пол оборота и посмотрел на меня долгим, пронзительным взглядом.

— Готова? — только и спросил он, пропустив мимо ушей последнюю реплику.

— Да, — тихо ответила я и обвела комнату взглядом. Вроде ничего не забыла.

Как же мне не хотелось уезжать из собственного дома, не хотелось жить с Бреттом и встречаться с ним изо дня в день. Это было сродни медленному самоубийству.

«Ну, яд в маленьких дозах ещё никого не убивал, скорее наоборот… — интересно, кто-либо разговаривал сам с собой столько же времени, сколько я проводила за этим увлекательнейшим занятием?!

— Ты живёшь одна? — вдруг спросил он, когда мы спускались по лестнице к выходу.

— Да, в основном. Генри тоже живёт… жил здесь, но дома бывал не часто.

— Теперь он не переступит порог этого дома. Никогда, — угрожающе произнес Марк.

Хотелось бы в это верить… Всю обратную дорогу Марк разговаривал по телефону на повышенных тонах. Я не стала вникать в суть беседы, уловив только то, что тема касалось работы. Наблюдая через стекло за яркими огнями, что освещали улицы Сиэтла, я думала о своей жизни. «Как же давно я ничего не рисовала, — я попыталась припомнить, когда в последний раз держала кисть или карандаш в руках». Наверно, это было в прошлой жизни. После смерти родителей я находилась в жуткой депрессии. Стюарт и Реджина — мои друзья и сокурсники всячески старались меня отвлечь от грустных мыслей. Но мне не хотелось ни с кем общения.

Спустя некоторое время, брешь в стене пробил Джервис Дин — хороший друг детства. Именно он развёл в стороны грозовые тучи, сгустившиеся надо мной, а вместе с ними прогнал и чёрные мысли из головы. Мы часто гуляли с ним, ходили на тренировки, я пыталась даже что-то рисовать, но все попытки заканчивались провалом. Картины получались грустными, депрессивными. Джервис отрицательно качал головой и отправлял наброски в мусорные корзины. Последовав его совету, я отложила кисти и карандаши до лучших времён, когда снова буду готова рисовать светлые и красивые работы, которые бы заряжали позитивом, а не желанием выброситься из окна. Но всё же, одна из картин у меня неплохо получилась и стала своего рода отдушиной. Её я любила особенно: на ней были изображены закат и пара — девушка склонила голову на плечо мужчине, смотрящего в сторону уходящего солнца. Наверно, не нужно говорить, что меня вдохновило на эту работу? Именно поэтому фото Марка оказалось на столе. Да так там и осталось и по сей день — оно напоминало мне о хороших и светлых днях.

— Кейтлин, я прошу меня извинить, у меня срочные дела, — сказал Марк, запуская руки в спутанные волосы бронзового оттенка. Я перевела на него взгляд. — Маршал отнесёт твои вещи наверх, — словно из ниоткуда появился высокий мужчина афро-американской внешности. При его виде мне сразу вспомнился фильм «Люди в черном». Не то чтобы он был похож на супер героя, но выглядел эффектно в своём чёрном классическом костюме.

— Мисс Пирс, — подал он руку, помогая выйти из автомобиля.

Мельком взглянув на Марка, который ободряюще улыбнулся, я вышла из машины.

Как же быстро менялось его настроение, мне когда-нибудь удастся к этому привыкнуть?

На фоне высокого мужчины я выглядела лилипутом из страны Гулливеров. Маршал взял мою сумку с вещами с такой легкостью, словно ему дали подержать брелок от ключей. Мы вошли в здание и поднялись на двадцать второй этаж. Уверенным шагом мужчина прошёл в квартиру и направился к дверям комнаты, в которой я теперь буду жить.

— Спасибо, — поблагодарила я.

Мужчина слегка кивнул и вышел из комнаты. Вот я и одна! Наконец-то. Нужно было разобрать вещи и позвонить Джервису. Наверно, парень уже сходил с ума от волнения, я пропала и не выходила на связь несколько дней.

Первым делом, вытащив из сумки ноутбук, я поставила его на стол и включила, чтобы проверить входящую почту. За пару дней отсутствия пришло сорок с лишним писем. Практически половина была от Джервиса, одно письмо от Уильяма Хиггинса, остальные письма пестрили рекламой, и сразу же без прочтения были отправлены в папку «Спам». Открыв письмо Уильяма, я улыбнулась. В письме он прикрепил весёлую поздравительную открытку, расспрашивал как дела и сообщал о том. что вскоре вернётся в Сиэтл, правда, всего на пару недель. Уильям Хиггинс был другом отца и по совместительству юристом семьи. После смерти родителей он выкупил часть акций Пирскорпарейшен и стал совладельцем, взяв на себя львиную долю работы. Он занимался исключительно поиском партнёров, переговорами и заключением сделок. Месяцами мог отсутствовать в Сиэтле, разъезжал по стране, не задерживаясь нигде подолгу. Но думалось мне, он просто любил путешествовать и не мог сидеть на одном месте. Отец Уильяма давно умер и Бернард в какой-то степени заменил тому отца. Внимательно перечитав письмо Уильяма ещё раз, я написала ответ. Бегло прочитав остальные письма от Джервиса, я закрыла ноутбук.

После того как разберу вещи и приму горячую ванну обязательно тому перезвоню.

А пока мне хотелось какое-то время побыть наедине с собой и своими мыслями.

— Мисс Пирс, — в дверь постучали. На пороге появилась Лорен с подносом в руках. — Ваши лекарства, — напомнила она.

— Спасибо Лорен, — поблагодарила я. Женщина оставила поднос на столе и вышла из комнаты.

Пройдя в ванную, я включила воду, а сама присела на край ванны. Мне необходимо было расслабиться и ещё раз хорошенько обо всём подумать в спокойной обстановке с учётом новых подробностей. Пар заполнил комнату, я разделась и погрузилась в горячую воду.

Блаженно вдохнув аромат любимого геля для душа, я нежилась в воде. уделяя внимание каждому участку тела. Завернувшись в белое махровое полотенце и подсушив волосы феном, я взяла телефон, чтобы позвонить Джервису.

— Кейт! — обеспокоенно воскликнул Джерви. — Как ты? Ты в порядке? Что случилось?

Ты где? Я приезжал к тебе сегодня, но тебя не было дома, — нескончаемый поток вопросов раздался на том конце провода. Я ощутила себя скверно, потому что не хотелось врать Джерви, что всё хорошо, но и рассказывать о том, что случилось, тоже не следовало. Джервис — хороший парень, но немного вспыльчивый, и я боялась, что он захотел бы поквитаться с моим обидчиком.

— Кейт, ты в порядке, алло, Кейт? — кричал он в телефон, пока я думала что ответить.

— Джерви, всё нормально. Я… я в порядке, — я подошла к застеклённой части стены.

Огни ночного города освещали комнату, и я находилась в некотором полумраке.

«Как красиво! — я заворожёно коснулась ладонью стекла».

— Кейт, я всё слышал, ты где? Где этот ублюдок, ты в порядке? Я приеду, я в Сиэтле до среды, — среда… среда… в связи с последними событиями, я совсем потеряла счёт времени. Так, если меня не подводила память. сегодня должен был быть понедельник. Отлично, в запасе есть ещё пара дней, чтобы подготовиться к встрече с Джервисом.

— Джерви, всё хорошо! Я же сказала, я в порядке! — продолжала я говорить спокойно.

— Кейт я убью этого мерзавца, слышишь? — с горячностью произнес Джерви.

Не знаю, что заставило меня ощутить волнение, но я почувствовала в комнате чьё-то присутствие и медленно обернулась. Марк бесшумно стоял позади и внимательно наблюдал за мной, пока я вырисовывала круги на стекле, разговаривая по телефону. Как долго он здесь находился? Отдёрнув руку от окна, я развернулась к нему лицом.

— Джервис, у меня всё хорошо, — вновь заверила я парня, не сводя взгляда с Марка.

Глаз мужчины из-за полумрака в комнате было практически невозможно рассмотреть. — Я в безопасности. Мне пора идти.

— Мы можем встретиться завтра, Кейт? — умолял он, — я должен удостовериться, что с тобой всё в порядке. Я так переживал после того, как услышал в телефоне эти крики… — его голос осёкся.

— Всё позади, Джервис, — настал мой черёд успокаивать хоть кого-то. — Давай завтра после занятий ты встретишь меня, и мы поболтаем, — я старалась придать голосу беззаботный тон, когда внутри всё кипело от негодования на мужчину, что стоял напротив и нагло слушал мой разговор.

— Хорошо, Кети, береги себя, — попрощался Джерви.

— И ты, — сказала я и отключилась. — Подслушиваешь? — спросила я у мумии, что стояла, не шелохнувшись. Хотя, конечно, он был слишком красив для такого сравнения, он больше походил на красивую величественную статую, от которой впору было включить обогреватель, чтобы не закоченеть до смерти.

— Нет, я стучал, но ты видимо не слышала, — сказал он отстранёно. — У тебя на завтра планы?

— Да, приехал друг, мы давно не виделись, — ответила я безразличным тоном.

— Я могу надеяться на то, что ты можешь быть в безопасности, пока твой друг рядом? — спросил он.

— Да, — я смотрела в красивое лицо напротив, чувствуя, как по телу разливается тепло от осознания, что Марк находится рядом и беспокоится обо мне.

Полумрак в комнате будоражил воображение, я уловила цитрусовый аромат духов и нервно закусила губу. Необходимо было как можно скорее включить свет, чтобы шлейф опьяняющего дурмана вконец мной не завладел, лишая рассудка и толкая на безумства. На пути к выключателю, я споткнулась о сумку, в которой оставались разные мелочи, и полетела на пол. Марк оказался рядом быстро, но я уже распласталась на полу, и машинально схватилось за ушибленное колено, закусив губу от боли.

— Кейт, — кинулся он ко мне, — ты в порядке? — его голос был пропитан заботой. — Кейт… — прошептал он хрипло. «Надо же было так упасть, именно на то самое место, на котором уже красовался синяк внушительных размеров, — сетовала я, потирая ушибленное колено». Я повернула голову в сторону склонившегося надо мной мужчины.

— Всё нормально… — яркий румянец залил щёки. Марк откровенно рассматривали моё обнаженное тело, полотенце лежало рядом, слегка лишь прикрывая бедро…

«Скорее всего, этот махровый кусок тряпки соскользнул с тела в момент падения, — шептали остатки разума». Мужчина нежно коснулся пальцами оголённого плеча.

Попав в плен изумрудных глаз, я ощутила себя добычей, попавшей в ловко расставленные сети охотника. Марк прижался, и я почувствовала тепло тела даже сквозь его одежду. Он нежно коснулся моих губ своими, будто я была сделана из фарфора, но, почувствовав отклик, впился в них с неистовой силой. Напряжение, нараставшее между нами с каждой секундой, заставляло бешено колотиться сердце в груди. Мне не удалось сдержать восторженного стона, когда язык Марка проник в рот и соединился с моим в жарком танце, распаляя внутри огонь. Груди набухли, и я, подавив очередной стон, когда он теснее прижал меня к себе, призвала остатки самообладания, чтобы остановиться. Необходимо было сохранить дистанцию, но тело требовало абсолютно противоположного. То, как оно отзывалось на его прикосновения, будто жило отдельной жизнью от разума, ясно давало понять, что Марк далеко мне не безразличен. С неистовой силой я прижималась в ответ на его поцелуи, руки мужчины соскользнули вниз по спине, нежно и одновременно сильно обхватывая ягодицы. Я выгнулась ему навстречу, мне безумно нравилось каждое его движение. Марк на секунду остановился и посмотрел мне в лицо. Я сразу же почувствовала себя рыбой, которую выбросило на берег, мне хотелось снова броситься в омут его горячих губ и нежных прикосновений.

— Марк… — прохрипела я возбуждённым голосом, и мужчина снова и снова впивался в мои губы, словно был опьянен жаждой и не в силах был ее утолить. Я ощущала головокружение от его поцелуев, от наслаждения. Сильные руки гладили обнаженную спину, я целиком и полностью растворялась в этом человеке, но, к моему сожалению, Марк остановился:

— Кейт, я не должен… Мы не должны… — сказал он и отстранился. Глаза, тёмные от возбуждения смотрели на меня с нескрываемым восхищением. Казалось, стоит мне только податься вперёд, как я снова окажусь в кольце сильных и одновременно ласковых рук, которые отгородят меня от всего плохого. Тело жаждало прикосновений Марка Бретта, и я, уступив желанию, запустила руки в волосы мужчины, привлекая его губы обратно, на их положенное место. Он возбуждённо простонал, и яростно толкнул язык в мой рот, снова и снова ища освобождения.

— Ты такая красивая, — прошептал он, отстраняясь. — Я не могу… — он прижал меня к себе и крепко обнял. Затем посадил к себе на колени, как маленькую девочку. прикрыл обнажённое тело полотенцем, что скомкался под нашими телами, и нежно поглаживая волосы, глубоко дышал. Да, мне тоже был необходим воздух, много воздуха! Воздух, имя которого Марк Бретт… По телу пробегали приятные волны от его близости, тепла и рук, сжимающих в объятиях. Захотелось остаться навечно в этом мгновении. Как такое могло случиться, что мы снова находились с ним вместе? Почти как в тот последний вечер, после которого он уехал, даже не попрощавшись? Я не успела почувствовать разочарование и досаду от внезапного исчезновения Марка просто потому, что погибли родители. Лишь спустя какое-то время я снова начала думать о Марке. Ни прощального письма, ни записки, ничего такого что могло бы объяснить причину его внезапного отъезда, будто я была временным помешательством… Хотя в силу своей доверчивости и неопытности, может так оно и было? И вот теперь я не просто наступала повторно на те же грабли, а с разбега прыгала на них, не думая о последствиях. Неужто прошлый раз не послужил уроком? Но меня ужасно тянуло к Марку, словно где-то внутри него находился особый магнит, притягивавший меня всеми доступными силами притяжения. Я не в силах была справиться с чувствами, воздвигнуть стену, дабы не терять остатки гордости, которая и так меня подводила, стоило мужчине оказаться поблизости.

Город за окном жил своей отдельной жизнью, нескончаемые потоки машин двигались в разных направлениях. Так и мы с Марком; каждый из нас продолжил жить своей жизнью, но судьба вновь столкнула нас под натиском непредвиденных обстоятельств и всё то, что казалось мне, было аккуратно упаковано в самый дальний угол сердца, внезапно вырвалось наружу. Это осознание ошеломило меня.

Неподписанные бумаги попали в поле зрения. Смогу ли я подписать эти документы? Я решила пустить всё на самотёк, потому что не знала выхода из сложившейся ситуации. Слишком много событий… Слишком много разных чувств и переживаний обуревали мной в эту минуту. И сейчас я была не готова сложить из всех этих маленьких кусочков полный фрагмент, чтобы ясно увидеть всю картину целиком.

— Извини, — высвободилась я из рук Марка, оставляя его одного на полу, и прошла в ванную, чтобы одеться и привести внешний вид в порядок после того, что случилось на полу. Или скорее того, что чуть не случилось. Когда я вернулась, Марк уже сидел за столпом, вальяжно закинув одну ногу на другую, и смотрел в окно, о чём-то размышляя. Я не знала о чём он думал, но интуиция подсказывала, что его мысли навряд ли придутся мне по вкусу.

— Кейтлин, я…

— Я только собиралась подписать бумаги, — перебила я его, не желая услышать извинения по поводу произошедшего. Я не вынесу, если он сейчас начнет оправдываться! Пусть лучше сделает вид, будто ничего не произошло! — Если ты подождёшь, то это не займет много времени, — подошла я к выключателю, чтобы наконец-то включить свет. На этот раз мои ноги шли уверенно и не зацепили ничего, что могло бы спровоцировать падение. Сегодня был единственный раз, когда я была довольна своей неуклюжестью. Если бы не она и темнота в комнате… Стоп!

Кейт, настройся, сейчас ты подпишешь бумаги, пожелаешь ему спокойной ночи и попросишь уйти. У тебя должны же были остаться хоть какие-то крохи гордости?

— Вот тут, — развернул он папку и ткнул пальцем в самый край.

— Ты всё прочла? Никаких вопросов не возникло? — серьёзно спросил Марк.

— Да, — сказала я неправду, причём второй раз за вечер, и чиркнула ручкой подписи в указанных местах.

На самом деле я лишь бегло просмотрела эту кипу бумаг, и, остановившись на середине, забросила эту идею. Да, знаю, это были не просто бумаги, а документы, но что поделать, я ни черта в этом не разбиралась. Дубликат, в конечном счёте, оставался у меня на руках и как только Уильям прилетит, я, возможно, покажу ему копии. Но я была уверена в том, что эти бумажки отправятся в пыльный ящик до указанного срока в завещании. В этом вопросе я безоговорочно доверяла Марку.

— Всё верно? — спросила я. Марк утвердительно кивнул, проверив подписи.

— Всё правильно, — тихо сказал он и закрыл папку с документами. — Я… — встал он со стула, — пойду. Уже поздно.

— Да, — кивнула я, поправляя выпавший локон за ухо. Он изучающе посмотрел на меня, развернулся и грациозной походкой вышел из комнаты. Со свистом выдохнув, я опустилась на стул, на котором минутой ранее восседал Марк. Да, жить с ним будет тяжелее, чем я представляла. Практически неосуществимо. «Как только решится вопрос с Генри, я сразу же вернусь домой, — решила я».

Перебравшись на кровать, я легла, накрылась пледом и долго лежала, смотря в одну точку. Мне казалось, что я снова осталась одна в этом огромном и пустом мире, как и тогда, когда мама и папа разбились на машине, не доехав до дома нескольких километров. Мне было горько, холодно и одиноко. Единственное, что придавало сил жить дальше — это вера… в то. что всё еще когда-нибудь наладиться и будет хорошо.