Орёл изначальный

Н-42

Автор благодарит

за помощь в подготовке книги и ценные советы:

В.Г.Сидорова, В.В.Титову, В.П.Еремина, Г.А.Ткаченко,

С.Д.Краснощекову, Л.Н.Красницкого, В. И. Плужникова, А.И.Кондратенко, В.А.Ливцова, М.В.Бушуеву,

а также особо Л. М. Оболенскую, неоднократно терпеливо перепечатывавшую рукопись,

и К. Б. Грамматчикова за компьютерную обработку карт и схем.

Консультант С. Т. Минаков.

На обложке: 1-я стр. - картина О. С. Маслова

«Легенда об Орле».

4-я стр. - портрет В. М. Неделина.

Художник В. А. Слободчиков.

Впервые в современной историографии города Орла так подробно описан период жизни людей на месте слияния Оки и Орлика с древнейших времен до XVIII века.

Автор воссоздал атмосферу зарождения города, сыгравшего значительную роль в государственном и духовном развитии России, не только в строках текста, но и представил все живо в иллюстрациях. Причем, рисунки его не вольный полет фантазии художника, а фактографичны и несут в себе научную основу.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

For the first time in the history of the town of Orel the period of people life from the ancient times up to the 18-th century at the place of confluence of the Oka and the Orlik was described so detailed.

The author restored the atmosphere of the foundation of the town that played an important role in the political and intellectual development of Russia not only in the lines of the text but illustrated everything vividly.

Besides his illustrations are not artist's imaginations, they have a scientific background.

The book can be recommended to the readers of all age groups.

ISBN 5-87295-114-0

© Составитель, текст, иллюстрации, планы реконструкции - В. М. Неделин, 2001.

© Макет, обложка, титул - В. М. Романов. 2001.

© «Вешние воды», 2001.

ОТ АВТОРА

«…аще где в книге сей грубостию моей пропись или небрежением писано, молю Вас: не зазрите моему окаянству, не кляните, но поправьте, писал бо не ангел Божий, но человек грешен и зело исполнен неведения».

Помета древнерусского летописцана полях рукописи.

У важаемый и, надеюсь, благосклонный читатель!

Много лет назад автором, художником по профессии, был задуман цикл графических листов, посвященных архитектуре Орла в древнейший период его истории - XVI-XVII века. Дело стало за сбором материала. Изучение трудов местных краеведов, в том числе корифея орловской истории Г. М. Пясецкого, привело к в утешительному вывод - об архитектурном облике города в это время было неизвестно практически ничего. Все исследователи, писавшие о городе, ограничивались сообщением, что Орел в это время представлял из себя небольшую деревянную крепость с несколькими башнями и церквами, не вдаваясь в подробности, которых, кстати говоря, и не было. Попытка же краеведа Ткачевского в середине 20-х годов XX века графически реконструировать внешний вид и план орловской крепости XVI-XVII веков, оказалась неудачной из-за скудости источников и неверного прочтения документов.*

Значительным вкладом в архитектурную летопись города являлась находка архитектором С. И. Федоровым в 60-е годы нашего века чертежа Орла 1728 года,** дающего общее представление о планировке города на рубеже XVII-XVIII веков, но отсутствие

*Ткачевский П. С., Лебедев И. И. Г. Орел. Материалы по изучению Орловского края. - Вып. 1. - Орел, 1927. - С. 8-22, 102-104.

**РГВИА. Ф. 349/л. Оп. 27. Д. 2388, 2389.

*Переизданы в 1993 г . под названием «Забытая история Орла».

**Бакулин В. С. Орел как хлебный рынок во второй половинеXVII в.; СвистуноваТ. Город Орел вXVI -XVII веках; разделXVI-XVII века в книге Летопись городаОрла (1566-1977).

Это дела из Российского исторического архива, Рукописного архива Института истории материальной культуры, Ленинградского отделения Института археологии (г. Санкт-Петербург), Российского военно-исторического архива, Государственной публичной библиотеки им. В. И. Ленина (г. Москва) и других архивов и библиотек. Среди них, безусловно, следует выделить Российский государственный архив древних актов (РГАДА) в Москве, являющийся неисчерпаемым кладезем источников, где сохранился исключительно богатый и до сих пор не востребованный материал по истории Орла XVI-XVIII веков, включающий в себя воеводские отписки о тех или иных городских делах, челобитные орлян, сметы на ремонты крепостных стен, башен и воеводского двора, росписи боевого состояния орловской крепости, бытовые и судные дела и много иных документов, позволяющих всесторонне осветить многие стороны жизни горожан в это время, для систематизации и обработки которых нужны усилия не одного поколения исследователей. Достаточно сказать, что только дело о восстановлении Орла в 1635-1636 годах насчитывает около 800 листов переписки, позволяющей проследить ход строительства едва ли не по дням. Кроме того, новые источники позволили существенно уточнить, дополнить и расширить городскую хронологию за счет включения в нее новых дат и ранее неизвестных событий, как-то: пожары, наводнения, вражеские набеги, участие орлян в тех или иных государственных мероприятиях - военных походах, строительстве соседних городов и др. (см. «Летопись города Орла. XVI-XVIII вв. » в конце книги). Именно этот, никогда не публиковавшийся и не вводившийся в научный оборот материал, а также другие вновь выявленные документы по истории города составляют основу книги. Кроме большого количества выявленных и опубликованных источников, приведенных в данном издании, новым в нем являются материалы об удельном Звенигородском княжестве, существовавшем на территории области около 150 лет (XIII - нач. XV вв.), новая датировка Болхова ( 1196 г .), а также гипотеза о домонгольском и послемонгольском существовании Орла или поселения на его месте (XI-XIV вв.). Высказанное автором предположение, к сожалению, не является окончательно доказанным и дает возможность будущим краеведам и исследователям работать как над его подтверждением, так и опровержением.

Кроме того, автор постарался насытить свое повествование разного рода иллюстративным материалом, в частности реконструкциями на основе актового материала панорам города в различные годы его существования, дабы читатель мог полнее ощутить дух и колорит эпохи. К сожалению, до наших дней не дошло ни одного изображения Орла в XVI- XVII веках (выявленный автором чертеж города Орла с окрестностями 1678 г .* слишком схематичен и обладает большой долей условности, это же относится и к миниатюре из Никоновской летописи), но сохранившиеся многочисленные росписные списки и сметы города XVII века, в которых даются подробные описания крепостных стен и башен, некоторых частных и административных построек, едва ли не с указанием количества венцов, позволяют с достаточно значительной долей достоверности графически воспроизвести облик Орла XVII столетия. В подобных реконструкциях всегда есть и определенный элемент гипотетики, т. е. предположения (например, форма и размер окон, наличие декоративного убранства и др.), поскольку письменный источник в отличие от чертежа или рисунка, будь он сколь угодно подробен, не может охватить все архитектурные детали, да и перед его составителями, в данном случае воеводами и подьячими, стояла совершенно другая задача. Впрочем, рисунки и чертежи также имеют различную степень подробности и достоверности. И если облик фортификационных сооружений древнего Орла по письменным источникам можно восстановить с большой долей точности, благодаря исключительно подробным ежегодным сметным и росписным спискам, составлявшимся орловскими воеводами, то при реконструкции культовых сооружений приходилось в значительной степени привлекать архитектурные аналоги, поскольку церковные описи в основном фиксировали только тип здания,** а также весьма подробно описывали богослужебное убранство - иконы, ризы, подризники, книги и прочую церковную утварь, все же остальное, что составляет изюминку архитектурного облика каждого храма, например, пропорции церкви, конструкцию обходной галереи - гульбища и крылец, внешний вид колокольни, декоративные элементы, приходилось реконструировать, используя старинные гравюры и рисунки храмов в соседних и смежных землях, а также изображения деревянных церквей того времени, сохранившихся до наших дней в различных уголках страны, что, по большому счету, является натяжкой. Впрочем, каждому, кто занимается историей, приходится мириться с тем, что ответы на многие заданные им вопросы возможно так никогда и не будут получены. Хочется добавить, что некоторые авторские реконструкции за время подготовки книги успели «устареть», правда, по счастью, лишь в деталях, поскольку архивный поиск не прекращался, поэтому текстовые аннотации под некоторыми рисунками снабжены уточнениями и дополнениями.

*ТГАДА. Ф. 210. Поместный стол. Стб. 191. Л . 107, 108, 124.

** Например: «деревяны клетцки» или «верх на шатровое дело». Пояснения см. на с. 49, 51.

ГЛАВА I

Древнейшее

прошлое Орловской

земли

«Бесспорно, что одним из вопросов, являющихся у человека во все времена, был вопрос о былом его родины, о происхождении жизни его предков».

А.Н. Шульгин

Древнейшие следы пребывания человека на территории современной Орловской области относятся к эпохам камня и бронзы (14-2 тыс. до н. э.). К памятникам этого периода принадлежат стоянки у д. Курасово и местонахождение отдельных предметов данного времени у д. Пальчиково в Болховском районе и у д. Паньково в Орловском районе. Мезолит (средний каменный век) представлен стоянкой у д. Буравленки Мценского района, где были обнаружены кремневые резцы, скребки и части составных орудий, позволившие датировать ее серединой VI - V тысячелетием до н. э. и отнести к так называемой иеневской культуре/ Стоянка Борщевка (Урицкий р-н Орловской области) относится уже к бутовской культуре. В середине V или в IV тысячелетии до н. э. в бассейне реки Оки развивается культура неолита (новый каменный век), на территории Орловской области представленная полутора десятками памятников, в основном остатками поселений древнейших обитателей края - первобытных охотников и рыболовов. К их числу, например, относятся поселения у деревень Высокое и Слободка на реке Навля. Выявленные ни Орловщине поселения относятся к развитому неолиту и датируются 2-й половиной IV - III тысячелетием до н. э. В конце III - начале II тысячелетия до н. э. на значительной части лесостепной и лесной зон Восточной Европы происходит расселение племен шнуровой керамики и боевых топоров. С их появлением в верховьях Оки начинается бронзовый век, развиваются земледелие и скотоводство. В Орловской области насчитывается около двух десятков поселений этой эпохи, из них наиболее изученными (подвергались раскопкам) являются поселения у д. Глыбочки Шаблыкинского района, Ключевка-2 Ливенского района. Лужки Кромского района, а также многослойное поселение Прокуровка на северной окраине Орла. О материальной культуре этого времени свидетельствуют разнообразная керамика, а также каменные и бронзовые топоры.

*Иеневская культура существовала со вт. пол.VII тыс. до н.э. по перв. пол.VIтыс. до н. э. Она сформировалась на основе культуры (племен Деснинского неолита, продвинувшихся на северо-восток территории современной России, и получила название по д. Иенево Калининской обл., где были обнаружены ее памятники.

-

В начале I тысячелетия до н. э. после освоения местным населением варки железа из болотных руд и изготовления из него разного рода изделий на верхней Оке начинается ранний железный век. В период с начала I тысячелетия до н. э. по I тысячелетие н. э. на территории современных Тульской, Калужской и Орловской областей развивается верхнеокская культура, основными представителями которой являлись, по мнению большинства исследователей, балты. Если поселения предыдущих эпох были не защищены, то в это время, в связи с возникновением имущественного неравенства и опасностью вражеских набегов, появляются укрепленные поселения - городища. Они обычно располагались на мысах при слиянии рек и ручьев, а также на высоких берегах рек, изрезанных оврагами. Оконечность мыса отсекалась от остального плато рвом и валом, по которому ставились деревянные укрепления, достаточно примитивные - типа частокола, плетня или деревянного забора. За наружным валом городища, а также вокруг него на расстоянии от 1 до 5 километров в долинах рек и ручьев располагались неукрепленные поселения - селища. Во время военной опасности население скрывалось в городище, туда же загоняли и скот. Жилища этого времени представляли из себя довольно внушительные постройки каркасно-столбовой конструкции площадью до 60- 70 кв. м , разделенные легкими стенами на несколько комнат. Полы и стены обмазывались глиной, внутри находились очаги и нары.

Каменные боевые топоры фатьяновской культуры эпохи бронзы, неолитические гарпун и обломок керамики с ямочно-гребенчатым орнаментом.

Орловский областной краеведческий музей.

Кремневые палеолитические орудия: скребок, отщеп, ножевидная пластина, в центре - нуклеус (ядро, остающееся после снятия отщепов и пластин).

Орловский областной краеведческий музей.

Бронзовые орудия: боевой топор, рыболовный крючок, нож (из находок у с. Яковлево Свердловского района).

Орловский областной краеведческий музей.

Мощинские древности: нагрудная привескаIV-VI вв. и рукоять мечаIV в. (случайная находка, Новосильский район).

Орловский областной краеведческий музей.

Оборонительные сооружения городища Торкуновка.VII-VIIIвв. (фрагмент).

Реконструкция автора по материалам раскопок Л. Н. Красницкого.

Городище Кураб у д. Пашково (Лужки). Кромской район.VIII-X,XI-ХШ века.

Фото Г. А. Ткаченко. 1990 г .

*По городу Почеп (Брянская область), где были открыты памятники этого времени.

Меч и фибула.IV-V вв. (на рисунке по сравнению с мечом, фибула увеличена).

В 1937 г . колхозником Луниным в кургане близ д. Круглица (совр. Урицкий р-н) было обнаружено погребение знатного воина. В нем находились метровой длины меч, перстень с камнем и две фибулы (застежки плаща), инкрустированные красными и зелеными камнями. Перекрестье меча было украшено такими же птичьими головками, как и фибулы. По мнению академика Б.А.Рыбакова, эти предметы боспорского (крымского) происхождения, что свидетельствует о военно-торговых связях местного населения с этим регионом.

-

ГЛАВА II

Земля вятичей

«И радимичи, и вятичи, и север один обычай имяху: живяху в лесе, яко же и всякий зверь, яду-ще все нечисто, и срамословие в них предъ отьцы и пред снохами, и браци (браки. - В. Н.) не бываху в них, но игрища межю селы, схожахуся на игрища, на плясанье и на вся бесовьская песни, и ту умыкаху жены собе, с нею же кто съвещашеся; имяху же по две и по три жены».

Повесть временных лет (1).

Начиная с VIII века земли в верховьях Оки начинает заселять племенной союз славян вятичей, происхождение которого «Повесть временных лет» связывает с ляхами, т.е. западными славянами: «…радимичи бо и вятичи от ляховъ. Бяста бо два брата в лясех, - Радим, а другий Вятко, - и пришедъша седоста Радим на Съжю, и прозвашася радимичи, а Вятъко седе с родомъ своим по Оце, от него же прозвашася вятичи» (2). Вятко - уменьшительная форма от праславянского антропонима Вячеслав. По-видимому, Вятко был предводителем той группы славян, которая первой пришла на Оку.

Поселившись в верховьях Оки, вятичи постепенно колонизировали большую часть территории по ее течению и перемешались с местным Балтским населением. Далеко не всегда это расселение происходило мирно. По мнению руководителя орловского археологического отряда Л. Н. Красницкого, одно из столкновений вятичей с местным населением произошло у городища возле д. Торкуновка Мценского района. Принадлежавшее балтам Торкуновское городище было хорошо укреплено и по тем временам могло почитаться неприступным. Оно располагалось на высоком скалистом мысу при впадении в Оку ручья, а бившие у подножия горы родники давали жителям в изобилии чистую воду. Со стороны поля городище было укреплено двумя поясами валов из обожженной глины с деревянными стенами на них (предположительно пространство между ними использовалось в качестве загона для скота), а по скату почти отвесного берега Оки уступами были вкопаны четыре ряда частокола, из них три ряда наклонных, что позволяло защитникам метать камни и стрелы поверх ограды. При штурме этого городища славянами произошло такое кровопролитие с обеих сторон, что это место было проклято вятичами и, несмотря на все выгоды его местоположения, так и осталось незаселенным. В других районах сосуществование славян с балтами происходило без особых конфликтов, и отдельные группы местного балтского населения проживали в вятическом окружении довольно долго. Одним из таких балтских «островков» на территории современной Орловской области, предположительно, являлось село Борилово на реке Нугрь, жители которого обычаями, костюмом и говором еще в XIX веке резко отличались от окружающего населения. В последний раз окские балты, жившие по рекам Угре и Протве, под именем голядь упомянуты в летописи под 1147 годом (3). К IX веку ареал расселения вятичей достиг своих наибольших размеров. В состав «страны» вятичей вошли верхняя и средняя Ока до впадения в нее реки Цны, а также бассейн реки Москвы и ее притоков, кроме верховьев рек Руза и Истра (4).

О жизни и быте вятичей до нас дошло не так много сведений, к тому же древнерусские летописцы намеренно сгущают краски, описывая их как дикий лесной народ, мало чем отличающийся от зверей, «якоже всякий зверь» и «ядяще все нечисто»). В этих словах проскальзывает неприятие христианами языческих обрядов и родовых традиций, которые благодаря окраинному положению весьма долго держались в земле вятичей. К числу последних относились, например, многоженство и внутрисемейные браки, осуждавшиеся христианством.

Политическая организация союза вятичей была близка общеславянской. По-видимому, каждый из родов владел отдельной крепостью - городищем, где обычно не жили, используя ее как склад припасов на случай недорода или стихийного бедствия и как убежище от вражеских нападений. Арабский географ Ал-Бакри оставил следующее описание процесса сооружения славянами крепостицы: «И таким образом строят славяне большую часть своих крепостей: они направляются к лугам, обильным водами и камышем, и обозначают там место круглое или четырехугольное, смотря по форме, которую желают придать крепости, и по величине ее. И выкапывают вокруг него ров, и выкопанную землю сваливают в вал, укрепивши ее досками и сваями наподобие битой земли, покуда стена не дойдет до желанной высоты. И отмеряется тогда дверь с какой стороны им угодно, и к ней подходят по деревянному мосту» (5). В качестве крепостей часто использовались также старые балтские городища, заново укрепленные. Вокруг городища в наиболее удобных для проживания местах - в долинах рек и ручьев, на береговых террасах были раскиданы селища, где жили члены рода. Несколько родов объединялись в племя, имевшее свой центр (возможно, к их числу относились Мценск, Козельск), здесь же, предположительно, находилось и племенное святилище. Надо полагать, что племенные территории впоследствии, в XII-XIII веках, послужили основой при образовании административно-территориальных единиц - волостей. Несколько племен объединялись в свою очередь в союз племен с общеплеменным центром. Столицей земли вятичей или одним из ее важнейших центров являлся город Дедославль*.

*В настоящее время село Дедилово в Тульской области.

Предметы жизни и быта вятичей, найденные при археологических раскопках селища Лебедка (раскопкиТ. Н. Никольской) (4):

I, 2 - наконечники стрел; 3, 4 - пробои; 5, 14 - топоры; 6 - мотыга; (?); 7, 8 - пряжки; 9 - бусина; 10 - бубенчик; 11 - перстень; 12 - крючок рыболовный; 13 - псалий; 15 - тесло; 16 - острога; 17 - сверло перовидное; 18 - сошник; 19, 20 - косы; 21, 22 - серпы; 23 - удила.

-

Вятические древностиVIII-XII веков: височные кольца, бусы, ожерелья, амулеты и обереги (4).

-

Представители отдельных родов входили в состав совета старейшин, решавший все вопросы племенного самоуправления. Вполне возможно, что входившие в союз племена обладали большей или меньшей степенью самостоятельности. Жизненно важные вопросы, например, войны и мира, решались на общесоюзном собрании - вече, собиравшемся в одном из вятических центров. Так, например, в 1146 году в Дедославле вече приняло решение о невмешательстве в междоусобную войну Мономаховичей, Ольговичей и Давидовичей. Для ведения похода или набега выбирался князь или воевода, собиравший из добровольцев дружину. Впоследствии из выборной эта должность стала постоянной, а затем наследственной. При вторжении в землю вятичей неприятеля собиралось всеобщее ополчение.

Весьма значительную роль в жизни вятичей играли жрецы, чье слово на народных собраниях было решающим и без чьего одобрения не мог быть решен ни один жизненно важный вопрос. В земле вятичей существовали племенные и общесюзные святилища, как правило, укрепленные, где находился пантеон языческих богов, но выделить их из сохранившихся вятических городищ, превращенных впоследствии по большей части в феодальные замки, без серьезного археологического обследования пока не представляется возможным. Предположительно, некоторые из монастырей были устроены на месте некогда существовавших языческих святилищ (Оптина пустынь под Козельском, Петропавловский монастырь во Мценске, Троицкий Оптин в Болхове). Надо полагать, что именно влияние жречества способствовало и поддерживало многолетнюю войну вятичей за независимость и веру своих прадедов. И лишь из-за розни меж племенами и родами страна вятичей не устояла перед дружинами киевских князей, которые кроме превосходства в организации и численности имели в своем распоряжении ресурсы почти всей Русской земли.

Гораздо больше, благодаря археологическим исследованиям, известно о погребальных обрядах вятичей. Древнерусский летописец написал о них следующее: «И радимичи, и вятичи, и северъ (северяне) один обычай имяху: …аще кто умряше, творяху тризну над ним, и по семь творяху кладу велику*, и възложахуть и на кладу, мертвеца сожьжаху, и посемь собравше кости вложаху в судину (сосуд) малу, и поставляху на столпе на путех, еже творять вятичи и ныне» (6). Затем обгоревшие кости вместе с сосудом хоронили под насыпью возводившегося кургана.

* «Клада велика» - большая груда дров.

Девушка из племени вятичей.XII в. Рисунок автора по реконструкции М. М. Герасимова.

Чело девушки охватывает налобная повязка - венец, по-видимому, богато украшенная не дошедшей до нас вышивкой. Виски и уши закрывают серебряные височные кольца. Ворот сорочки красавицы застегнут на шарикообразную пуговицу, а металлический посеребренный витой обруч-гривна вокруг шеи свидетельствует о ее знатном происхождении.

-

Головной убор замужней женщины-вятички княжеско-боярского круга.XII-XIII вв.

Реконструкция В. П. Фролова.

На женщине надета «рогатая кичка» - традиционный для Поочья женский убор, который в сельской местности носили еще в началеXX века. Спереди она обрамлена золототканным очелием (налобной повязкой), часто дополнительно украшавшейся бусами и бисером. К ней подвешены серебряные звездообразные колты на цепочках из колодочек - ряснах. К венчику очелия дополнительно прикреплены трехбусинные кольца. Шею молодки обрамляет ожерелье из серебряных бусин.

-

Несмотря на упоминавшуюся летописцем «дикость» вятичей» их страна вовсе не была оторвана от Киевской Руси и сопредельных земель. На вятической земле пересекался ряд торговых водных и сухопутных путей. Один шел из земли северян по реке Свапе*, из которой попадали в верховья Оки и далее по Оке в Волгу. У истоков Оки проходила граница страны вятичей, и начало водного пути по Оке охраняло хорошо укрепленное городище у села Тагино. Другой путь пролегал по притоку Десны - реке Снежеть, затем по переволоке до р. Цон и далее в Оку. Основными предметами торговли земли вятичей служили, судя по всему, те продукты, которые давал лес: мед, воск, звериные шкуры, в гораздо меньшей степени - зерно и какие-либо ремесленные изделия. Об оживленности торговых путей свидетельствуют монетные клады, а также находки отдельных монет в толще культурного слоя вятических поселений. Так, в 1936 году в д. Бобыли Тельченского района** был найден клад арабских монет из 325 целых и 21 монетного обломка с младшей монетой 876 года, а на городище у д. Лужки (Кромской район) при археологических раскопках обнаружили две монеты - подражание саманидскому дирхему конца X - начала XI столетий (9). Серебряные монеты являлись не только торговым эквивалентом, но и сырьем для изготовления мужских и женских украшений: шейных гривен, подвесок, браслетов и знаменитых вятических семилопастных височных колец, качество изготовления которых свидетельствует о высоком уровне развития ремесла и наличии специализированных мастерских.

*Ока и Свапа некогда имели один исток - Самодуровское озеро, существовавшее еще вX веке и позднее пересохшее. Свапа впадала в Сейм, а затем в Десну, по которой можно было добраться до Чернигова, а затем по Днепру и до Киева.

**Сейчас Мценский район.

в 1147 году был заключен мир и союз между Давидовичами и Ольговичами.

Этот путь, хоть и несколько более длинный, был более удобен, нежели предыдущий, поскольку тот в значительной части шел по лесным гатям через болота, особенно трудно проходимым весной и осенью.*** Почти у каждой переправы в земле вятичей на дорогах стояли города и замки. Несомненно, что многие из них возникли в период колонизации края киевскими князьями как сторожевые и таможенные посты. Надо полагать, что здесь же брали пошлину за пользование мостами - мостовщину. Города и крепости располагались на расстоянии от 30 до 40 километров друг от друга, что равнялось дневному конному переходу, и служили, кроме того, почтовыми станциями, где путники (в основном из знати и гонцы) могли сменить лошадей (см. карту на с. 37).

*В 1654 году по этой дороге в Москву для участия в соборе, который должен был решить правильность троеперстия, проезжал антиохийский патриарх Макарий со своим сыном архимандритом Павлом Алеппским, оставившим описание этого путешествия в своем дневнике.

**По мнению автора, остатками летописного города Спашь, упоминаемого в летописях под 1147 и 1152 годами, является городище у д. Большая Круглица (Спасское) Мценского района.

***Павел Алеппский так описал свои путевые впечатления от поездки по этой дороге: «У нас в животе разрывались внутренности и мы добирались к вечеру не иначе, как мертвые от усталости.

*В 1710 году по ней от Болхова до Севска прошел богомолец, священник Московской церкви Всех святых Иван Лукьянов, отобразивший свое путешествие в дневнике. Об интенсивном использовании этой дороги вXVI-XVII веках свидетельствуют многочисленные документы Разрядного приказа, хранящиеся в РГАДА.

Но вернемся к начальным страницам истории вятичей. В IX столетии славянские племена полян, северян и вятичей попали в зависимость от Хазарского каганата. В «Повести временных лет» под 859 годом говорится об уплате ими дани «по серебряной монете и по белке с дыма (семейного очага)». Первыми прекратили выплату дани поляне, а вслед за ними в 884 году - северяне, которых победил князь Олег, возложивший на них легкую дань и запретивший впредь выплачивать ее хазарам: «Я враг их и вам им платить незачем». Вятичи же пока оставались хазарскими данниками. В 907 году вятичи приняли участие в общеславянском походе Олега на Константинополь (Царьград). Поход увенчался успехом, а Олег повесил свой щит над «вратами Царьграда». В 964 году через вятические земли проходил киевский князь Святослав с дружиной «и встретил вятичей и сказал им: «Кому дань даете?» На что получил ответ: «Хазарам - по шьлягу (монете. - В. Н.) от рала даем». Покорив вятичей, Святослав сделал их своими данниками. В следующем году Хазарский каганат был разгромлен Святославом, но полную независимость вятичам обрести так и не удалось. Они вздумали было «заратишася», но Святослав в 966 году снова их победил и наложил на вятичей дань. Впрочем, вятичи сохранили свою автономию и самоуправление, подчиняясь Киевскому государству лишь номинально, а после трагической гибели Святослава в 972 году они, если не раньше, прекратили и выплату ему дани, а сыну Святослава - Владимиру пришлось принуждать их к покорности заново и не один раз. В 981 году Владимир нанес поражение вятичам «и възложи на нь (них) дань от плуга якоже и отец его имаше», но уже в следующем году ему пришлось подавлять их восстание (11). Отдельные же роды и племена, судя по всему, продолжали сопротивление еще несколько лет, да и в самой вятической земле почти все княжение Владимира было неспокойно. Общее брожение, возможно сопровождавшееся вооруженными выступлениями, особенно усилилось после принятия христианства (988 год), с появлением христианских священников и началом крещения земли вятичей. Отголоски этих тревожных событий находят свое отражение в былине об Илье Муромце и Соловье-разбойнике, в которой изображено вполне реальное историческое событие - карательный поход княжеского дружинника против непокорного вятического князька или старейшины. Вполне возможно, что имя Соловей являлось не только именем собственным, но было и родовым или племенным тотемом. Некоторые из тотемов даже пережили языческие времена и попали на княжеские и городские гербы, например: пикирующий сокол у Рюриковичей, медведи в гербах Новгорода и Ярославля, олень - Ростова Великого и другие. Владения Соловья Рахматовича находились в верховьях реки Вытебеть, по преданию, именно там, в урочище Девять Дубов (современный Хотынецкий район) и произошла его схватка с Ильей Муромцем. Село Девять Дубов* находится недалеко от водораздела рек Снежеть и Цон, и вполне возможно, что Соловей-разбойник нападал на суда купцов и воинские караваны, когда они пользовались сухопутной переволокой, чтобы попасть из бассейна Десны в Оку. Здесь же протекает и речка Смородина, упоминаемая в былине. Из былины можно узнать некоторые подробности о внутриродовых обычаях, по-видимому, характерных для некоторых если не племен, то вятических родов. Так, например, дети у Соловья-разбойника все на одно лицо, что говорит о внутриродовых браках братьев с сестрами и другими близкими родственниками, что было обусловлено частью искусственной, частью естественной замкнутостью этого рода. В одном редком варианте сказания Соловей говорит следующее о своем семействе:

«Я сына-то выращу - за него дочь

отдам, Дочь-то выращу - отдам за сына,

Чтобы Соловейкин род не переводился» (12).

*По словам краеведа А. Пупарева, один из этих дубов существовал еще вXIX веке.

Илья Муромец и Соловей-разбойник. Худ, И. Билибин.

*До этого владения вятичей предпочитали объезжать по Днепру через Смоленск, что свидетеьствовало о непрочности власти киевских князей в их землях.

*По предположению Л. Н. Красницкого. Кърдно - это позднейший Карачев.

**Белое городище у с. Маслово Орловского района.

Русский шлемXI-XIII вв. с полумаской. Найден у с. Никольского Орловского уезда.

Часто замки ставились на старых балтских или вятических городищах. В этом случае их земляные валы заново надсыпались и на них рубили крепкие деревянные стены. Иногда их возводили на совершенно новом месте, обычно на мысу при слиянии рек и ручьев, что обеспечивало укреплениям не только природную защиту, но и контроль над, торговыми путями и долинами рек. В плане подобные замки имели обычно фигуры, близкие кругу, овалу или неправильному треугольнику, а площадь - от 0,5 до 2,5 га . Возле замка обычно располагалось поселение, где в избах и полуземлянках ютились зависимые люди и челядь, а также обслуживавшие усадьбу ремесленники, вокруг же были раскиданы деревни тяготевшей к замку сельскохозяйственной округи.

Примером подобной владельческой усадьбы является городище у д. Гать (Орловский район), располагавшееся на мысу при впадении в Оку реки Цон. Оно занимало весьма выгодное положение на пересечении водных путей: по Оке и по Цну, из которого переволокой можно было попасть в Снежеть и далее в Десну. В настоящее время от замка сохранился только подковообразный земляной вал, упирающийся концами в обрывистый берег реки Оки, насыпанный на месте более древних мощинских укреплений середины I тысячелетия н. э. Размеры городища весьма небольшие - в диаметре около 40 м . Въезд в замок располагался с восточной стороны,* между валом и берегом Оки, где над воротным проездом возвышалась деревянная башня, перед которой через ров был перекинут легкий мост. Ворота устраивались таким образом, что при их штурме неприятель вынужден был подставлять под стрелы защитников правый, не защищенный щитом бок.

*Существующий в настоящее время проход в центре вала не является древним воротным проездом, так как был раскопан в 1936 г . археологами для изучения структуры вала.

*Автор специально не рассматривает здесь легенду о крещении мценян в 1415 году, предполагая, что данный литературный памятник, равно как и образ св. Николая Чудотворца Мценского, которому он посвящен, созданы не вXV, а концеXVII столетия.

Укрепленная феодальная усадьба (предположительно, замок Медков) у пос. Надежда Орловского района.XIII в.

Гипотетическая реконструкция автора.

Святой священномученик Иоанн Кукша. Современная икона.

Смерть в 1146 году великого князя киевского Всеволода Ольговича привела к междоусобной войне, в которой приняли участие две княжеские фамилии - Мономаховичи и Святославичи. В связи с событиями этой усобицы в летописях под 1146- 1147годами впервые упоминаются названия городов на территории орловского края: Мценска, Кром, Домагоща и Спаша. Союзниками князя Изяслава Мстиславича, занявшего киевский стол, стали черниговские Давидовичи (одна из ветвей Святославичей), в то время как в противоположном лагере оказались Ольговичи в союзе с владимиро-суздальским князем Юрием Долгоруким. В 1146 году великий князь киевский Изяслав Мстиславич с князьями черниговскими Владимиром и Изяславом Давидовичами и союзными смоленскими князьями вторгся во владения новгород-северского князя Святослава Ольговича. Юрий Долгорукий поспешил на помощь Святославу, но, узнав о нападении на свои владения рязанцев, вынужден был повернуть назад и послал к своему союзнику сына Ивана Юрьевича в «мале дружине». Объединенные силы Давидовичей и Изяслава Киевского, жестоко опустошая окрестности, подошли к Новгороду-Северскому. Не имея возможности противиться далее, Святослав решил бежать на север в лесные земли вятичей, поближе к своему союзнику Юрию Долгорукому.

*ВXVII веке по причине неблагозвучия названия переименован в Свенский.

Боярский (княжеский?) двор в древнерусском городе у д. Слободка.XIIIе.

Рисунок автора по реконструкции Г.В. Борисевича.

Князья немедленно снялись со стана, поспешив на помощь Изяславу. Немного не дойдя до Карачева, они стали на ночлег, дабы утром осадить Святослава в городе. Но тот, видя неравенство сил, покинул Карачев и ушел к Козельску, а оттуда в Дедославль и далее в земли своего союзника Юрия Долгорукого. Заняв владения Святослава и желая закрепить свою власть в земле вятичей, союзники созвали в Дедославле вече, на котором «говорили о Святославе, что он вятич не любит и разоряет, яко не свою область, чтоб они (вятичи. - В. Н .) его поймали или убили, а имение его все себе разделили». Но вятичи, которых киевские князья неоднократно вразумляли мечом за непокорство, безразлично отнеслись к смене хозяев и, не желая разорения своего края войной, ответствовали: «Вы наши все государи и нам равны. Кто нами владеет, тому мы верны и покорны, невзирая на милость и немилость, рассуждая, что Бог вас над нами определяет. И не без ума, по апостолу, меч в наказание винным, а отмсчение злым носите. А руку на господина своего (Святослава Ольговича. - В. Н.) поднять не можем, и никогда того в нас и в праотцех наших не бывало» (18). Изгнав Святослава, князья покинули вятические земли - Изяслав ушел в Киев, а Давидовичи в Брянск, оставив княжить в Карачеве Святослава Всеволодовича.

*Предположительно, битва произошла на территории современного Шаблыкинского района, возможно у села Сомово.

**Возможно близ села Балдыж у г. Дмитровска-Орловского. Известен еще Болдыж лес и Болдыж овраг близ с. Рыжково в Сосковском р-не (по сообщению Н. М. Макарова).

*Впрочем, он приходился племянником и великому князю киевскому Изяславу, по матери, сестре Мстиславичей, за что назывался ими «сестрич». Это родство с двумя непримиримыми врагами и определяло двойственность его положения в этой войне.

**По другим источникам, встреча послов и Святослава произошла на дороге между Спашем и Кромами.

Трагическая гибель в Орде князя Михаила Черниговского 20 сентября 1246 года. Гравюра Дзедзица по картине Л. Смирнова.

В 1159 году вятические земли снова потерпели от огня и меча. Ставший к тому времени великим князем киевским ( 1157 г .), Изяслав Давидович начал войну против галицкого князя Ярослава Осмомысла и волынского Мстислава Изяславича, но был разгромлен под Белгородом* и вынужден бежать из Киева.

*Сейчас пос. Белгородка под Киевом.

*Взять на щит - т. е. штурмом, с бою.

**Обловь (Блове) - город в верховьях р. Болвы на стыке смоленских и вятических земель. В настоящее время не существует.

***Здесь имеются в виду только те вятические земли, которые находились во владении Святослава Ольговича, т. е. район верхней Оки.

В последующем Карачев и смежные с ним верхнеокские земли неоднократно переходили из рук в руки, оставаясь, впрочем, в пределах одного лагеря. Так, в 1155 году оба Святослава - Ольгович и Всеволодович заключили союз, размежевав свои владения, причем Карачев с волостями остался у Святослава Ольговича. который отдал его сыну Юрия Долгорукого. Затем по договору в Люставе Карачев отошел к черниговскому князю Изяславу Давидовичу, потом опять к Святославу Ольговичу, ставшему к тому времени черниговским князем (ум. в 1164 г .), а от него к Святославу Всеволодовичу, унаследовавшему от дяди княжение, стольный Чернигов, Карачев и земли вятичей. Вплоть до смерти князя в 1194 году Карачев и верхнеокские земли находились в его личном домене, где он набирал войска для походов на половцев и соседей. Так, в 1185 году князь собирал дружину в «верхних землях» для похода на половцев, к Дону, но уже при возвращении из Карачева, близ Чернигова, он узнал о страшном поражении, нанесенном половцами новгород-северскому князю Игорю Святославичу и брату его трубчевскому князю Всеволоду, которые опрометчиво отправились в поход одни, не дождавшись других князей и не желая делиться с ними ни добычей, ни славой. Услышав эту скорбную весть, Святослав вздохнул глубоко, утер слезы свои и сказал: «О любезные братья и сыновья и мужи земли Русской, мне дал Бог притомить поганых* а вы, не сдержав юности своей, отворили им ворота в русскую землю». Князь вынужден был отменить очередной поход, отправив новоизбранных воинов в Киев, из опасения половецкого набега.

*Великий князь киевский Святослав Всеволодович в союзе с другими князьями нанес сильные поражения половцам в 1184 и 1185 годах.

Русская конная дружинаXIII века. Миниатюра Лицевого летописного свода.

-

В 1196 году земли вятичей подверглись очередному разорению. Владимирский князь Всеволод III Георгиевич (Большое Гнездо) в союзе с князем Давидом Смоленским, князьями рязанскими и муромскими, а также половцами «тое ж осени» «повоевали» вятические волости, принадлежавшие черниговским Ольговичам «и вятичьскыя городы поймали и пожгли». В числе сожженных были города Козельск и Болхов* (23).

*Это первое упоминание Болхова в русских летописях. Данная дата ( 1196 г .), подтверждающая существование Болхова в ХШ веке, вводится в научный оборот впервые.

*Двоюродный брат князя Михаила Всеволодовича Черниговского.

ГЛАВА III

Древний

Звенигород и князья звенигородские

«Того же лета ( 1377 г .) Андреяна Звенигородского сын, князь Федор, побил татар многих. Бе же сей князь Феодор Звенигороцкий, Андреанов сын, Титов внук, Мстислава Карачевскаго правнук, великомученика Михаила Черниговскаго праправнук, телом велик зело и храбр на супостаты, и крепость и силу многу имея».

Полное собрание русских летописей. Т.XI(1)

Варианты родословной князей звенигородских, отличающиеся от авторской реконструкции, содержатся в книгах: Евгин А. Козельск. Средневековая Русь. Очерки социально-политической историиX-XVII вв. Тула, 1996; Щеков А. В. Верховские княжества. (Краткий очерк политической историиXIII - серединаXVI вв.). - Тула, 1993.

*Судя по тому, что князь Василий Пантелеевич впоследствии не упоминается в летописях, а во владение Карачевом вступил сын Тита Козельского - Святослав, то можно полагать, что князь Василий был либо убит во время вспыхнувшей усобицы, либо изгнан в наказание за убийство с карачевского стола.

**В родословной князей звенигородских довольно много белых пятен. В частности, целый ряд исследователей (Г. А. Власьев, А. В. Щеков) считают князей Андрея и Андреана за одно лицо, в то время как в летописи совершенно определенно говорится об Андрее Мстиславиче и Андреане Титовяче. Напомним, что князь Андрей был убит в 1339 г . (ПСРЛ. - Т. 7. - С. 205), в то время как князь Андреан упомянут под 1377 г . (ПСРЛ. - Т.II. - С. 26). Кроме того, будучи сыном князя Тита, он никак не мог являться дядей сыну князя Пантелеймона (брата Тита) - Василию.

***Сын князя Ивана Козельского - Федор Иванович стал родоначальником князей елецких, участвовал со своей дружиной в битве на Куликовом поле ( 1380 г .). В 1395 году он защищал Елец от полчищ Тамерлана и, по-видимому, погиб в плену. Вышесказанное вовсе не означает, что Елец входил в Карачевское княжество. ВXII -XIV веках город находился в сфере влияния Рязанского княжества. Надо полагать, что Елец достался Ивану Козельскому в качестве приданого за Агриппиной, дочерью Олега Рязанского, а затем перешел к сыну Ивана - Федору, оставшись, тем не менее, в вассальной зависимости от Рязани.

-

От брака князь Андреан имел двоих сыновей: Федора и Ивана, получившего прозвище Болх, что привело к дальнейшему дроблению княжения, так как младший Иван получил в удел Болхов и впоследствии стал родоначальником князей болховских* (9). Из братьев наиболее прославился князь Федор Звенигородский, который был, по свидетельству летописи, «телом велик зело и храбр на супостаты, и крепость и силу многу имея» (10). В 1377 году Федор Андреанович «побил татар многих». При каких обстоятельствах и в каком сражении это произошло, летопись не указывает. М. Каратеев предполагал, что Федор Звенигородский отличился в несчастливом для русских сражении на речке Пьяне в Мордовии (11), но это маловероятно, так как сообщение о побиении князем Федором татар в летописи следует до описания сражения на р. Пьяне, и эти два известия разделяют несколько малозначительных сообщений. Скорее всего, Федор Андреанович сумел уничтожить сильный татарский отряд, вторгнувшийся с целью грабежа в его княжение. Эта победа, пусть и маленькая по масштабу, наряду с победами князей Тита Козельского и Олега Рязанского над татарским князем Тагаем под Шишевским лесом ( 1365 г .) и воевод великого князя московского на реке Воже ( 1378 г .), стала одной из ступенек к общерусской победе на Куликовом поле в 1380 году.

*Иногда еще путают болховских и болоховских князей. Болоховская земля, имевшая своих князей, находилась к западу от Киева и входила в Киевское княжество, в то время как Карачев, Звенигород, Козельск и Болхов издавна входили в Черниговское княжение. Сходство названий - Болохов и Болхов позволяет выдвинуть гипотезу об основании Болхова выходцами из Болоховской земли, тем не менее управляли им потомки Черниговского княжеского дома - князья болховские, никакого отношения к князьям болоховским не имевшие.

Русский воин.XIV век. Худ. А. Горский.

-

Татарские воины.XIV век. Худ. А. Горский.

У Федора Андреановича был сын князь Александр Федорович, современник великих князей московских Василия Дмитриевича и Василия Темного. Он в свою очередь имел четверых сыновей: Глеба, Ивана Большого (ум. в 1476 г .), Федора Катлечея и Евлаха (12).

Начало XV века ознаменовалось усилением наступления Литвы на восточных границах. Великого князя литовского Витовта более не удовлетворяла непостоянная политика Верховских княжеств* колеблющихся между Москвой и Вильно. Еще в 1357 году литовцы подчинили Брянское княжество. В отношении Верховских княжеств интересы Литвы сталкивались с Москвой, в результате чего между великим князем литовским Витовтом и великим князем московским Василием Дмитриевичем в 1406 году началась война, продолжавшаяся до 1408 года.

*Так историки называют княжества в верховьях Оки, образовавшиеся после смерти князя Михаила Черниговского и распада его княжени на уделы: Карачевский, Одоево-Новосильский, русский и др.

-

Витовт.

Гравюра из книги «Описание Европейской Сарматии» А. Гваньини. 1581 год.

Осада татарами русского города. Худ. А. Горский.

Современный вид Звенигородского городища.

Фото Г. А. Ткаченко. 1991 г .

*В летописях нет сообщений о переходе на московскую службу князей Болховских, но, судя по всему, он состоялся, и князья покинули свое опустошенное княжество. В Разрядных книгахXVI-XVII веков князья Болховские упоминаются в качестве государевых наместников и воевод. Болхов же прекратил свое существование и был восстановлен только в серединеXVI века.

Местоположение исчезнувшего карачевского Звенигорода на основании писцовых книг и актового материала XVI-XVII веков автор соотносит с хорошо сохранившимся городищем на высоком берегу реки Неполодь при впадении в нее лога под названием Попов верх, недалеко от современного села Спасское (Жидкое). От древнего Звенигорода сохранились только мощные земляные оборонительные сооружения - рвы и валы княжеского детинца, подковой замыкающие округлую площадку диаметром около 40 метров . Со стороны реки и ручья склоны городища отвесны и неприступны, а с напольной стороны городище окружено высоким, свыше 6 метров валом и глубоким рвом. Все постройки стольного городка звенигородских князей были деревянные. По аналогии с другими русскими городами, раскопанными археологами, и на основании раскопок самого Звенигорода можно попытаться представить, как выглядел этот город в XIII-XIV веках.

Его окружал смотрящийся и сейчас достаточно грозно земляной вал, некогда увенчаный дубовой стеной из срубов-городен, наверху которой находилась боевая площадка для воинов - забороло. Передний скат вала, а возможно и оборонительные стены обмазывались глиной и перед штурмом обливались водой, так что забраться на них даже с помощью штурмовых лестниц было весьма затруднительно. Дно рва и подступы к нему обычно укреплялись «городовыми крепостями» - заостренными кольями и надолбами.

Въезд в детинец находился с южной стороны и располагался между обрывом к реке Неполодь и земляным валом. Неприятель, рискнувший штурмовать ворота, укрепленные, по-видимому, башней, вынужден был двигаться к ним, подставляя под стрелы защитников правый не защищенный щитом бок. К тому же он не мог ни развернуться большими силами, ни установить громоздких стенобитных орудий на узкой площадке, ограниченной с одной стороны обрывом, а с другой - рвом и валом.

Внутри детинца стояли деревянные княжеские хоромы на каменном фундаменте, из которых вел подземный ход к реке. Хоромы отапливались большой печью типа камина. Неподалеку от дома находилось и жилище челяди - полуземлянка с глинобитной печью, а также ряд хозяйственных ям типа погребов.

Вокруг детинца располагалось огромное селище - посад, протянувшееся почти на два километра по берегу реки Неполодь, где жили ремесленники, холопы и зависимые от князя люди. Возможно, какая-то часть посада, ближайшая к детинцу, имела свои укрепления типа частокола или надолб. Серьезного фортификационного значения эти сооружения не имели, их задачей было воспрепятствовать неприятелю «изгоном», т. е. внезапным нападением ворваться в город и дать возможность хотя бы части «черных людей» и их семей скрыться в детинце. Вал и ров посада, если они и существовали, были скопаны и запаханы еще в XVIII веке, так как территория селища, прилегавшая к детинцу, издавна подвергалась распашке.

Предметы жизни и быта, найденные при археологических раскопках Звенигорода (раскопки Т. Н. Никольской):

1-4- наконечники стрел; 5 - ножницы; 6, 22 - колечки; 7, 18, 19 - обломки стеклянных браслетов; 9 - обломок бронзового браслета; 10 - острие; 11 - пробойники; 12 - обломок удил; 13 - ключи; 8 - пуговица; 14, 15, 25, 26, 36 - перстни; 16 - чашечка от подсвечника; 17 - гребень; 20 - долото; 21 - обломок серпа; 23 - деталь плетки; 24 - пряслице шиферное; 27-30 - подковки для сапог; 31-35 - ножи; 37 - рукоятка ножа; 38 - пластинка; 39 - замок (14).

Звенигородский удел занимал восточную часть Карачевского княжества. Вокруг стольного города было разбросано несколько укрепленных поместий - замков, по-видимому, принадлежавших боярам или приближенным дружинникам Звенигородского князя, остатками которых являются городища в д. Гонючее, с. Маслово, с. Редькино, д. Черемисино, пос. Надежда и д. Гать. Указанные городища по своей близости к Звенигороду почти наверняка входили в его удел. Согласно Писцовой книге Орловского уезда 1594-1595 гг. некоторые из них имели собственные названия: у с. Маслово - «Белое городище», у д. Мерцалово - «Жидоморское городище», у пос. Надежда - «Медково городище» (15). Можно полагать, что писцовая книга донесла до нас подлинные названия этих городков, исчезнувших за много лет до ее составления. Городище у д. Черемисино на р. Оптухе, по-видимому, являлось самым восточным укрепленным пунктом Звенигородского удела, далее вверх по Оптухе еще есть селища, но городищ археологами не обнаружено. В росписи орловских сторож 1571 г . оно названо Пристинским городищем (16), а в писцовой книге Орловского уезда 1647 г . - Ивановым (17), хотя наиболее вероятно, что речь идет о разных городищах на р. Оптухе, одно из которых до сих пор не выявлено археологами, поскольку в XIX веке было возможно раскопано. Крайним южным пунктом удела являлось городище у д. Гать, здесь согласно росписи сторож 1571 г . начиналась Звенигородская дорога (18). Кому принадлежал г. Кромы с расположенными в его окрестностях двумя хорошо укрепленными городищами - у с. Кутафино («Монастырское городище») и у с. Кривчиково («Кураб»), сказать трудно. Возможно он был центром самостоятельного удела.

Северная граница Звенигородского удела проходила около Болхова. В актах начала XVII столетия упоминается Звенигородская засека - лесной завал, укрепленный башней с воротами, находившийся в пяти верстах южнее Болхова (19). Первоначально земли по течению р. Нугрь входили в Звенигородское княжество, но затем Болхов и окрестности были выделены в удел младшему сыну Андреана Мстиславича Ивану Андреановичу по прозвищу Болх, от которого пошла самостоятельная ветвь звенигородских князей - князья Болховские (20). Надо полагать, что сперва Болховское удельное княжество являлось вассальным по отношению к Звенигородскому, но затем стало вполне самостоятельным .

Звенигородскому князю, скорее всего, принадлежали и несколько отстоящие от его основных владений три хорошо укрепленных городища - у д. Круглица на р. Каменке, у д. Городище и у с. Старенково на р. Оке (сейчас Мценский район), хотя нельзя исключить и принадлежность какого-то из них болховскому князю, где-то здесь должна была проходить граница между Звенигородским и Болховским уделами.

Гораздо труднее определить западную границу Звенигородского княжества. Западнее Карачева городищ археологами не выявлено, к тому же здесь в древности простирались сплошные леса и болота и было очень мало пахотной земли, поэтому надо полагать, что основные владения карачевского князя располагались восточнее Карачева. Почти наверняка ему принадлежали большие и хорошо укрепленные городища, не уступавшие по размерам самому Карачеву: у д. Слободка (Шаблыкинский район Орловской обл.) и с. Хотимль-Кузменково* (Хотынецкий район Орловской обл.). Городища же на р. Цон - у д. Борщевка, с. Городище («Люцкое городище»), д. Гнеушево, д. Мерцаловка и по р. Орлик - у д. Титово-Мотыка («Пожарское городище») могли находиться во владении как карачевского, так и звенигородского князей.

Территория, на которой впоследствии был основан Орел, также входила в состав Звенигородского княжества, более того, здесь, судя по всему, существовало поселение. Во время археологических раскопок в 1986-1988 годах наряду с вещами XVI-XVII веков были найдены предметы более ранних эпох: обломки керамики XI- XIV веков, костяной гребень XIV века и, наконец, пряслице** XII века, свидетельствующее о домонгольском заселении этого места. Дело в том, что пряслице изготовлено из розового шифера - камня, единственное месторождение которого находится у города Овруч близ Киева. Там же располагались и огромные мастерские, откуда изделия из шифера, в основном пряслица, расходились по всей Руси. Во время монголо-татарского нашествия Овруч вместе с мастерскими был разгромлен а мастера перебиты или угнаны в полон, и этот промысел навсегда прекратил свое существование.

*Древнерусский город Хотимль.

**Пряслице - каменный или костяной кружок, надевавшийся на конец веретена, дабы обеспечить его устойчивое вращение.

Если посмотреть на карту Звенигородского княжества, то на ней видно, что долины рек буквально унизаны городами, поселениями и замками, некоторые из них располагаются в устьях рек с восточной стороны, защищая водные и сухопутные пути. Подобное расположение крепостей не случайно. Именно здесь, по правобережью Оки на территорию современных Орловской и Тульской областей вклинивается огромный степной «язык», откуда следовало ждать опасность. Надо полагать, что подобная крепость или замок, принадлежавший боярину или дружиннику звенигородского князя, стоял и на устье Орла* (Орлика), закрывая дорогу к другим поселениям в речной долине. В пользу этого предположения говорят как археологические находки, так и целый ряд других факторов. Например, орловский кремль по размерам (ок. 1 га ) и форме - овал, весьма похож на типичный замок Звенигородской земли. Поэтому не случайно именно это место было выбрано в 1566 году.

-

*По мнению кандидата филологических наук Г. Смолицкой, название реки происходит от тюркского слова «аиры» - угол. Таким образом, гордая птица, с именем которой легенда связывает имя города, здесь, скорее всего, ни при чем(21).

При наличии на стрелке древних земляных валов строители могли поставить стены и башни прямо на них, что позволяло сэкономить и время, и труд. Напомним, что город был заложен в конце сентября, и времени до наступления зимы оставалось совсем немного, ставить же стены на свеженасыпанный вал, пока он не дал усадку, было нельзя, - городни осели бы неравномерно и стену всю бы перекосило. Лишним подтверждением этой гипотезы служит сообщение капитана департамента Генерального штаба Кузьмина в «Военно-статистическом обозрении Российской империи за 1853 год», который писал, что Орел «… существует более 300 лет, потому что в летописях под 1560 годом упоминается об Орловском городище… на том самом месте, где Орлик впадает в Оку…» (22). К сожалению, автору пока не удалось отыскать тот источник, которым пользовался вышеназванный капитан, но если упоминание о существовании древнего городища на стрелке (до 1566 года) будет обнаружено, то это явится безусловным свидетельством о большей древности Орла, чем предполагалось, и нахождении на его месте укрепленного городка или замка, прекратившего свое существование, по-видимому, тогда же, когда Витовт завоевал Звенигородское княжество - около 1406- 1408 годов. Следует заметить, что подобное предположение не так уж и невероятно, некоторые русские города, основанные в глубокой древности, вследствие войн или иных причин прекратили свое существование на сотни лет и позднее, уже в XVI- XVII веках были возрождены по большей части на старых городищах и со старыми названиями. К их числу относятся Курск, Елец, Болхов, Кромы, Новосиль, Хотмышск, Епифань, Ефремов, Дедилов (бывш. Дедославль), Усерд и другие. Как бы то ни было, древнейший период истории Орла скрыт во мгле веков, и окончательно прояснить вопрос о возможном существовании города в XII-XIII веках могут только дальнейшие архивные поиски и археологические раскопки на стрелке Оки и Орлика.

В начале XVI века после русско-литовских войн Верхнеокские земли вошли в состав Московского государства. Несмотря на запустение Звенигорода, стоявшая на его бывшем посаде Никольская церковь продолжала существовать, хотя возможно ее и отстраивали заново после воинского лихолетья. В Писцовой книге Орловского уезда 1594-1595 годов о ней говорится: «Погост на Государеве Цареве и Великого князя Федора Ивановича всея Русии земле Звенигородцкого городища, на р. на Неполоди, а на погосте церковь Николы Чюдотворца, древяна, клецки, а в церкве образы, и свечи, и книги, и всякое церковное строение приходных людей, да на погосте ж церковных дворов: во дворе 2 попа, во дворе пономарь, во дворе бобыль». К церкви были приписаны пашенные и сенокосные угодья: * пашни церковные доброй земли 2 чети, да дикого поля 18 четьи в поле, а в дву потомуж (под паром. - В. Н.), сена 50 копен, лес дуброва» (23).

Никольская церковь не упоминается в Писцовой книге Орловского уезда 1647 Находившийся рядом с большой дорог из Орла в Болхов деревянный храм был жжен если не отрядами Лжедмитрия I в 1608 году, то уж наверняка Лисовским в 1615 году. Впоследствии восстановлена Никольская церковь села Звенигородом упомянута в актах 1694-1695 годов к ведомостях церквам Орловского уезда 17 и 1755 годов (24). Следует сказать, что поселение возле Звенигородского городища так никогда и не возродилось. В версте выше городища при впадении в Неполодь речки Моховицы в XVI веке возникает починок Ондреанов, позднее ставший деревней Житкой, названной по фамилии орловских служилых людей, являвшихся ее владельцами в XVI веке. После построения в деревне сперва деревянной, а в XIX веке и кирпичной церкви, бывшая деревня Житкая становится селом Спасским (25).

Несмотря на название в официальных бумагах XVIII - начала XX веков «село Звенигородское» или село «Погост Звенигородский», при Никольской церкви состояло только несколько дворов церковного причта и кладбище, хотя приходских дворов, приписанных к ней, было довольно много, в 1755 г ., например, - 195. Но принадлежали они деревням, расположенным зачастую довольно далеко от церкви, в трех-пяти верстах: Оболдуевой, Дураковой, Распоповой и др. В 1837-1838 годах на средства прихожан и помещика В. М. Полозова вместо деревянной была выстроена кирпичная церковь, к которой в 1910-1915 гг. пристроили колокольню и трапезную (26). В годы Великой Отечественной войны Никольский храм был разрушен, а после войны его руины были окончательно разобраны. Сейчас о древнем Звенигороде напоминают только мощные земляные валы городища и находящиеся недалеко от него остатки кладбища с еще попадающимися на нем старыми могильными плитами.

Звенигородское удельное княжество и его окружение.XIII-XIV века. Реконструкция автора.

I - Карачевский удел

II - Звенигородский удел

III - Болховский удел

IV - Хотетовскии удел (предположительно);

V -Кромский удел (?).

ГЛАВА IV

Орел

в XVI веке

«Того же лета (7075) повелением Государя Царя и Великого Князя Ивана Васильевича всея Русии поставлен бысть город на Поли на реке Орлее».

Дополнения к Никоновской летописи (1).

«О начале сего города, кем и когда поставлен, никаких сведений найтить было неможно, притчиною тому разные нещасливые приключения, как пожары, наводнения и разорения…»

Историческое и географическое описание о городе Орле и уезде. 1787 год (2).

Литовско-русские войны на рубеже XV-XVI веков, а также непрерывные татарские набеги привели к запустению некогда достаточно густонаселенного окского правобережья. Территория в верховьях Оки в это время превратилась в «дикое поле», полное опасностей степное пограничье, лишенное постоянных жителей, место бесконечных стычек и военных столкновений с татарами.

10 июля 1492 года отряд татар численностью в 235 человек под началом головы Тешеменя совершил набег на волость Вошань в окрестностях Алексина «и пограбив, поидоша назад». В погоню за ними устремился отряд Федора Колтовского и Горяина Суворова,* насчитывавший 64 ратника. Несмотря на то, что татары значительно превосходили их в численности, русские нагнали степняков в междуречье р. Сосны и Трудов** и отчаянно атаковали их. После свирепой рубки от обоих отрядов мало что осталось. Русских полегло 40 человек, а татар - 60, кроме того, «иные Татарове, идучи в Орду ранены, на пути изомроша» (3).

*В других источниках - Сидоров.

**Сейчас это территория Ливенского района.

*Среди крестьян села Лаврово еще в началеXX века ходили легенды о некогда происшедшем в окрестностях села сражении между русской ратью и татарами. Старожилы даже покапывали курганы, где, по преданию, были погребены павшие в битве ратники и некий русский князь.

**Традиционно датой основания или, если быть более точными в свете новых данных, восстановления Болхова считается 1556 год, хотя в действительности город был построен несколькими годами раньше. В Разрядной книге под 1554 годом упоминается, что на реке Нугре стоял воевода Михаил Петрович Репнин, а «город делал Григорий Иванов сын Нагово». Само же название новопостроенного города указано только под 1556 годом: «На Нугри в Болхове» (7).