Осада. Часть 3

Глава 14

Марстен Дайрс прошел в комнату и сел на стул, стоявший рядом. Элайна молча следила за ним взглядом, даже не пытаясь поднять голову от подушки. Любое движение отзывалось дикой головной болью. Зато если лежать неподвижно, то вроде как и нормально.

— Жить буду? — хрипло спросила она, чтобы хоть как-то разорвать тишину.

— А смысл? — устало поинтересовался Дайрс.

— В смысле? — удивилась такой постановке вопроса Элайна.

— Ну вы весьма старательно пытаетесь прекратить своё бренное существование. Конечно, можно это сделать менее болезненным способом, но кто знает, что там у вас в голове творится, леди.

— Ну знаете ли, — даже возмутилась девочка. — И вообще, это же не я в себя стреляла. Кстати, как там? Помощь успела? Мы отбились? Бой ведь уже прекратился, если вы здесь?

Дайрс молча выслушал все вопросы. Прикрыл глаза.

— Леди, как вы думаете, сколько времени уже прошло с того боя?

— Э-э… День? Два?

— Пять. Вы пять дней были на грани. Я пришел сразу, как мне сообщили, что вы пришли в себя.

— Пять… — Элайна попыталась привстать, но тут же зашипела от боли и снова откинулась на подушку.

— Пять. И, признаться, уже мало кто верил, что вы выкарабкаетесь. Как говорится, дуракам везет.

— Эй, я, вообще-то, умная…

— Умная не полезла бы вперед солдат, да еще не залезла бы на бочку из-под масла, словно приглашая гарлов пострелять по такой удобной цели.

Элайна помолчала, хотя скорее чтобы успокоилась боль, а не потому, что сказать нечего было.

— Капитан… Скажите… Это была действительно дурость? Или оно того стоило?

Дайрс открыл было рот для того, чтобы отчитать её, но глянул на полные боли глаза девочки и не смог соврать. Отвернулся. Подумал. Вздохнул, и его плечи опустились.

— В городе были шпионы… Да это вы и сами знаете. К сожалению, мы расслабились, думали, что те затаились. Тот участок стены… Он был одним из самых удобных для обороны, и его доверили ополчению. Всего на двое суток мы отозвали оттуда нормальные части, чтобы укрепить более угрожаемые участки… Судя по всему, шпионы об этом как-то сообщили. Гарлы ударили именно в этот момент.

Элайна тоже прикрыла глаза.

— Я слышала о том, что там остались ополченцы… Потому и решила приехать… Поддержать…

— Скажу так… Гарлы прорвались. Помощь не успевала. Я уже думал, как эвакуировать людей из города, когда мне донесли о прорыве. Я ведь знал, где находятся все отряды, и понимал, что ополченцы столько не продержатся. Когда я приехал, гарлы были не только отброшены, но наши перешли в контратаку, и бой шел уже на укреплениях самих гарлов. Конечно, атаковали их не ополченцы, а подошедшие отряды подкрепления, но отбилось именно ополчение. И удержали стену. Вам удалось невозможное.

— Значит, не дурость…

— Но вы едва не погибли…

Элайна снова прикрыла глаза.

— Как я выжила? Я помню, что меня что-то ударило в грудь…

Дайрс что-то поднял с пола и поднес это так, чтобы девочка увидела. Та с интересом поглядела на свою бригантину, у которой металлические части были превращены в какие-то мелкие осколки, либо покрыты трещинами, некоторые вообще отсутствовали.

— Как я уже говорил, укрепление поможет отразить один удар, но после металл рассыпается… Вам несколько раз повезло, леди. В вас попали три стрелы… Две почти одновременно, что и позволило их удержать… Защита выдержала. Если бы вторая стрела попала хотя бы на секунду позже, то разрушенная защита не выдержала бы. Второй раз вам повезло, когда эти две стрелы силой удара сбросили вас с бочки, поскольку третья стрела вместо вашей головы чиркнула по руке, которой вы взмахнули… Не смотрите, там всего лишь царапина, хотя и неприятная. И еще раз повезло, когда, слетев с бочки, угодили на тюк с сеном, из которого сворачивали зажигательные снаряды. Но головой вы приложились… Вас спас шлем и… ваши волосы, которые сильно смягчили удар.

Элайна задумалась.

— И я пять дней провалялась?

— Именно. У вас трещина в ребрах, слава Единому, не сломаны, сотрясение, ранена рука…

— Сами говорите, что царапина…

— Царапина. Но длинная и глубокая… Относительно. Но нас больше волновала ваша голова. Вы действительно сильно ударились. Просто чудо, что все обошлось всего лишь сотрясением. Но даже так вы провели без сознания почти двое суток…

— Вы же сказали пять дней?

— Остальное время это уже врачи погрузили вас в сон, чтобы вы быстрее восстановились. Сейчас вы говорить можете и даже неплохо себя чувствуете, как я погляжу.

— Пока не шевелюсь…

— Врачи обещают, что это быстро пройдет. Леди… вы действительно всех нас напугали… Что бы я сказал вашему отцу?

— Что его дочь исполнила свой долг?

Дайрс молча смотрел на девочку. Той стало стыдно, и она отвернулась.

— Это не повод для шуток, ваша светлость.

— Простите. Расскажите лучше, что происходит в городе и у гарлов…

— Только если коротко, — вздохнул Дайрс. — После того как отразили ту атаку, гарлы немного притихли. Да и нам нужно было восстановиться… Там все перепуталось… А потом гарлы уже стали чаще атаковать. И вторую стену, и проникают дальше в сектора между стенами. Они взяли еще два. Стену тоже атакуют почти каждый день. Подтянули свои легкие требушеты и ведут обстрел.

— Всё плохо?

— Я бы сказал, сложно. Мы держимся. Но, боюсь, придется оставшиеся сектора между стенами сдать без боя. Мы слишком много там вынуждены сил держать из-за слабой защиты. Мы не успели там ничего серьезного построить. В результате не успеваем реагировать на угрозы городу. И наш план постепенно приобретает очертания. Город готовим.

— Все же решили дать гарлам возможность прорваться? — Элайна поморщилась, когда неосторожно дёрнулась.

— Они всё равно прорвутся. Мы просто не можем успевать везде. Наш самый главный резерв — гвардия, но люди там не железные. В последние трое суток они почти не спали. Так лучше дать им эту возможность на наших условиях. Картен руководит подготовкой, а Строж устраивает для офицеров экскурсии по тем районам, в которых намечается сражение. Все изучают маршруты.

— Вам виднее, — наконец слабо произнесла девочка.

Дайрс торопливо поднялся.

— Я позову Торгена. Мне и так пришлось с ним поругаться, чтобы первым прийти. Сказал, что вы всё равно откажетесь с кем-либо общаться, пока не узнаете новости.

Элайна только глаза прикрыла, подтверждая. Действительно не стала бы. Капитан вышел, и вскоре в комнату вошёл Армон Торген, который сразу принялся деловито осматривать пациентку. Элайна пока не могла перейти на аурное зрение, но готова была поклясться, что врач сейчас своей аурой изучил её чуть ли не до костей.

Наконец, Торген закончил осмотр.

— Что ж, ваша светлость, могу сказать, что вам ужасно повезло. Видно, Единый хранит вас.

— Ему просто интересно за мной наблюдать, — слабо пробормотала девочка. — Такое бесплатное представление, где ещё увидишь.

Врач на миг замер, потом тихонько рассмеялся.

— Ну раз ваш знаменитый юмор вернулся, значит, действительно всё в порядке.

— Это не юмор — это жизнь… Вы замечали, что скучные и мрачные люди умирают раньше весёлых? Единый просто перестаёт на скучных смотреть. Вы бы ведь тоже не стали смотреть на скучных актёров.

— Интересная теория, леди, — усмехнулся врач. — Если она верна, то вы будете жить лет до двухсот… Если не подставите голову под вражеские стрелы.

— Ну хватит уже… Мне капитан уже всю плешь проел этим. Но, между прочим, я на солдата не училась. Откуда мне было знать, как надо было действовать? Эх, знала бы, хотя бы теорию почитала бы… Господин Торген, так что со мной?

— На удивление, всё нормально… Ну с учётом ситуации. Как я уже говорил капитану, у вас треснули пара рёбер, рана на руке и сотрясение мозга…

— Того вещества, что заменяет мне мозг? Капитан это не озвучил, но явно имел в виду.

— Тут вам виднее, леди. Всё, спать. Сейчас выпьете то, что я приготовил, и я вас снова усыплю где-то на сутки. И когда вы проснётесь в следующий раз, то сможете даже сидеть. А я пойду сообщу всем, что вы очнулись и угрозы жизни больше нет. Я же пока только капитану успел сказать. Остальные меня уже замучили вопросами… Особенно эти ваши приятели, которые гвардия…

— Даже так? — удивилась Элайна. — И все прямо спрашивают? Хм… Соскучились по моим издевательствам, наверное. Я их сломала…

Доктор вдруг улыбнулся и посмотрел на девочку даже с каким-то умилением.

— Леди, вы себя сильно недооцениваете. Вас в городе все любят, и все ждут новостей. У ворот цитадели постоянно собирается толпа. Пришлось даже раз в три часа объявлять о вашем состоянии в городе.

Элайна даже растерялась от такого заявления и даже не нашлась сразу, что ответить, а второго шанса врач не дал, сразу опрокинув ей в рот чашку с каким-то пряным напитком. Пришлось пить. Торген дождался, когда чашка опустеет, отставил её и положил девочке на лоб руку, заодно придерживая девочку, чтобы та не пыталась встать.

— Сейчас вы уснёте и будете отдыхать…

Видно было, что разговор действительно сильно вымотал девочку и держалась она исключительно на силе воли.

— Господин Торген… — вдруг слабо проговорила она. — Армон…

— Ваша светлость? — удивился он.

— Я просто… Просто хотела попросить у вас прощения… Я порой бываю несдержанна. Извините…

Врач на секунду замер. Потом поправил одеяло.

— Вам не нужно извиняться, леди. Вы ни в чём не виноваты. И говорили вы правильно. Знаете… Я даже благодарен вам. Вы заставили меня на некоторые вещи посмотреть совершенно под другим углом зрения. Вспоминая себя прошлого, мне порой становится стыдно. И сколько я разных возможностей упустил из-за своей нерешительности. Так что я скорее вас благодарить должен. Вы заставили меня взять ответственность и научиться с нею справляться. Всё, а сейчас спите, леди. — Торген решительно положил ладонь девочке на лоб и включил ауру… А через секунду маркиза Райгонская уже сладко посапывала в своей кровати.

Виала Крат пребывала в ярости. Простейший план, который должен был поднять её авторитет в столице на недосягаемую высоту, обернулся пшиком. Ей пришлось вылезать из дома в регентский совет, убеждать этих идиотов, подкупать, унижаться… Последнее было хуже всего. Виала сжала кулаки от ярости. Даже воспоминание об этом жгло словно раскаленным железом. Тем не менее ей удалось настоять на своем. Гарлы струсили, они слабы, они уходят, мы не можем им позволить вот так уйти, я всё беру на себя…

Королева-мать лично оплатила наёмников… Ну, сэкономила немного, наняла тех, кто согласился, но на гарлов, этих варваров, должно было хватить…

Когда гарлы стали уходить от столицы, Виала поняла: вот он шанс. Она должна была стать победительницей гарлов и спасительницей столицы. Она быстро созвала к себе сторонников, выдвинула кандидата на руководство, кинула клич среди безземельных дворян, оплатила снаряжение… Сделала всё, что требовалось, и всё, чтобы об этом узнал самый последний нищий в городе. Гарлы уже не в силах были оказать сопротивление, она сама слышала это…

Регент, этот чертов граф Стайрен, в общем-то, был не против, только требовал другого командира и требовал больше денег для наёмников. Тут-то королеве и пришлось потратиться и поунижаться, чтобы регентский совет принял именно её план. Давила ещё и на то, что регент и так уже забрал себе слишком много власти. Соблазняла славой… В общем, кое-кто из совета даже решился тряхнуть стариной…

И чем всё закончилось? Совершеннейшим позором. От трёхтысячной армии, которую удалось собрать, спаслось едва ли человек двести. И если бы барон Торжен, которого она подбирала для командования армией лично, не погиб в битве, она бы своей рукой его прибила по возращении. Вместо славы и почестей приходилось сидеть во дворце, слушая шум на улице. В городе реально поднялась паника, люди опасались, что теперь гарлы вернутся и смогут войти в город. Но тут уже вмешался граф Стайрен и весьма суровыми методами быстро навел порядок. В Парс вошёл его личный отряд, были посланы гонцы к наёмникам, которых отвергла королева. Очень быстро в Парсе снова царили тишина и порядок… Виале оставалось только терпеть. Терпеть и ждать. Ну ничего, они ещё все поплатятся за те унижения, которые ей пришлось перенести. Все поплатятся. Что-что, а терпеть и ждать она умела… Нужно только написать несколько писем старым сторонникам.

Как и обещал Торген, Элайна проснулась без малейших ощущений боли или усталости. Напротив, чувствовала себя весьма бодро. Прибывший тут же врач, видно ожидавший её пробуждения, констатировал отличное состояние… головы.

— То есть мозги встали на место? — уточнила Элайна, малость опешив от такого диагноза.

— Можно и так сказать. Но я всё равно рекомендую еще дня два воздержаться от ударов головой обо что-нибудь твёрдое.

— Господин Торген, вот не поверите, как я стремилась первым делом шандарахнуться лбом о стену дома. Вы меня прям на взлёте сбили. Теперь стену придётся пинать, а это совсем другой эффект.

— Вы точно здоровы, — кивнул Торген с улыбкой. — И можете встать с постели. Более того, я рекомендую вам это крайне настоятельно. Из комнаты вам денек лучше не выходить, просто важно двигаться начать. Всё-таки вы почти неделю лежали, надо мышцы в порядок приводить.

Элайна кивнула.

— Конечно. А…

— А капитан ждёт вас за дверью с докладом. Считает своим долгом поставить вас в известность о происходящем в городе, — снова усмехнулся врач. — Но я рекомендовал ему вас пока не очень нагружать. Всё, — Торген поднялся. — Можно сказать, голова у вас здорова. Что касается остального. Повязку на груди пока оставим…

Тут Элайна сунула руку под одеяло и ощупала весьма туго затянутую повязку вокруг груди, которая заметно мешала дышать.

— А долго мне с ней ходить?

— Нет. Завтра снимем, и я наложу менее тугую повязку. Такую нужно было делать, чтобы правильно направить ауру на лечение трещин. Мне удалось ускорить заживление, но пришлось поить вас специальной настойкой, которая… гм… скажем, обеспечивала ваши кости строительным материалом. И да, я наложил на ваши ребра аурные колодки, которые дополнительно еще укрепили их и не дадут дальше навредить. Так что вам можно будет вести обычную жизнь, не задумываясь о травмах. Но вы должны пообещать появляться у меня каждые четыре часа для обновления колодок.

— Обещаю… А эти аурные колодки… Я не помню, чтобы мне попадалось их описание?

— А вы интересовались медициной, леди? Это продвинутый курс медицинского университета. Лечение переломов.

— Хм… Ну и зря, что продвинутый. Вообще-то, полезное умение…

— И не такое простое, как кажется. Если я вам скажу, что из нашего курса в двести человек таким умением овладело всего трое…

— О! — Элайна даже дослушивать не стала и с заметным восхищением поглядела на врача. — А вы полны сюрпризов, господин Торген.

— Леди, вы же не думали, что ваш отец сделает личным врачом вашего семейства кого попало? — Врач даже немного обиделся.

— Ох, я не хотела вас обидеть, честное слово. Я просто действительно восхищена. И рада, что вы таким умением обладаете. А что с моей рукой?

— Вам придется походить в повязке, и каждый вечер нужно будет мазать рану специальной мазью, если не хотите, чтобы остался шрам…

— А он не останется?

Торген помялся.

— Полностью убрать его не получится, слишком глубокий. Но видно его будет только, если присматриваться. Не переживайте, леди, ничего страшного, просто небольшая полоска на коже.

Элайна глянула на перебинтованную руку. Пошевелила пальцами.

— А рукой я тоже могу как обычно действовать?

— Можете, но лучше не надо. Это лишняя нагрузка на целебное воздействие мази.

Девочка кивнула.

— Спасибо.

Торген слегка поклонился и вышел. В комнату тотчас влетела Мари.

— Ох, леди, как же вы нас напугали! Все так переживали! Так переживали! — Треща без умолку, Мари умудрилась выдернуть Элайну из кровати, водрузить на невысокую табуретку, сдернуть с нее ночнушку, натянуть чулки, панталоны, нижнюю юбку…

Тут Элайна открыла было рот, чтобы возмутиться, но тут же закрыла. Если всё равно ей не разрешат покидать здание, то какая разница? Пусть будет платье. А Мари уже успела надеть подъюбник и теперь примеривалась к платью, но пока не могла определиться, с каким. Элайна в кои-то веки решила не мешать и довериться служанке. Потому просто стояла на своей табуреточке и молчала.

Кстати, Мари это заметила не сразу. Только когда поднесла к госпоже третье платье, определяя, подойдёт или нет, сообразила. На миг застыла, подозрительно покосилась на госпожу. Та ответила невинной улыбкой. Мари чуть вздрогнула, поджала губы.

— Леди, вы не хотите высказать пожелание?

— Доверяюсь целиком и полностью тебе, Мари. Мне всё равно запретили из дома уходить, так что верхом никуда не поеду. На чердак тоже не планирую залазить. Буду вести себя чинно и важно, как положено благовоспитанной леди. Так что позаботься обо мне.

Мари наградила Элайну еще одним подозрительным взглядом, потом улыбнулась и с новой силой закопалась в гардеробе… Хотя чего там смотреть? Всего-то пять платьев.

Когда вошел капитан, Элайна уже чинно сидела в кресле за столом, держа в руке дымящуюся чашку чая. Аккуратная прическа, платье, белые шелковые перчатки. Принцесса…

Дайрс замер. Глянул на Элайну. Огляделся. Потом, словно сомневаясь, что попал куда надо, выглянул в коридор и глянул на дверь. Убедившись, что попал правильно, с подозрением уставился на леди, которая с интересом за ним наблюдала, потягивая чай.

— Знаете, капитан, — заметила она, посматривая на какой-то корж на столе. — Вот сейчас прям обидно было.

— Я вас в этой одежде сразу и не узнал, леди, — покаялся капитан.

Элайна указала на кресло напротив.

— Садитесь, угощайтесь, одной пить скучно, а Торген настаивает, чтобы я побольше жидкости в себя вливала. Говорит, что какой-то там баланс чего-то в организме надо восстанавливать. И это… В комплименты вы совсем не можете. Мой вам совет, не пытайтесь так понравиться какой-нибудь даме.

Дайрс на это промолчал. Обсуждать свои сердечные дела с этой пигалицей он не намеревался.

— Я рад, что вам лучше.

— А уж как я рада… Так что там всё-таки творится? В прошлый раз вы слишком обще сказали… Только что гарлы продолжают атаки…

— Они их усилили, леди, — вздохнул капитан. — Атакуют каждый день и в разных местах, словно ищут слабости. Потери… Растут. И то, что они у гарлов много больше, мало успокаивает. Их просто больше. А атакуют они отчаянно, понимают, что время у них на исходе. Я получил известие, что армия вашего отца и вашего брата объединилась, и теперь они собирают в единый кулак все разбросанные в патрулях отряды…

— О… Это же хорошая новость?

— Хорошая. Но их все равно меньше гарлов, потому трудно ожидать, что они устроят прямую атаку. Но о планах вашего отца я ничего не могу сказать.

Элайна задумчиво отставила чашку. Положила руки на стол.

— Вы сообщили отцу?

О чем именно спрашивать было излишне.

— Я не могу промолчать о таком. И… Мы действительно думали уже, что вы не очнетесь. Торген до сих пор считает чудом то, что вы так быстро пришли в себя.

Элайна глянула на капитана.

— Со слов Торгена у меня не сложилось впечатление, что там было что-то серьезное… Да и как-то быстро тогда я очнулась…

— Семь дней — это не быстро, леди. Дело было не в физических ранах, которые действительно были не очень серьезны. Мы опасались последствий от удара головой.

— О… То есть думали, что я перестану быть гениальной, а превращусь в серую обыденность?

— Примерно, — серьезно кивнул капитан.

Элайна хмыкнула. Осторожно коснулась головы.

— Я рада, что ваши опасения не подтвердились. Вы сказали, что меня спас шлем?

— И ваши волосы, которые вы под него укладываете. Они смягчили удар.

— Хм… А знаете, я ведь всерьез рассматривала возможность их укоротить. Слишком много времени постоянно тратила на укладку… Полагала, что когда всё закончится, то можно снова их отрастить.

— Я очень рад, что вы этого не сделали.

— Да уж… — Элайна задумалась о чем-то своём, потом тряхнула головой. — Так что там с нашим планом?

— Нам надо заставить гарлов атаковать в определенном месте, где нужно будет обеспечить их прорыв.

— Именно в одном?

— Леди, мы физически не можем успеть превратить весь город в лабиринт и ловушки. И куда жителей девать? Мы можем объявить эвакуацию части города, но весь город в цитадели не поместится… Счастье еще, что жители согласились укрыть маленьких детей в цитадели, и они не путаются под ногами. Без них всё проходит быстрее.

— То есть послушались…

— Вам в городе верят, леди. А уж после случившегося… Вы действительно не можете представить, насколько вас уважают в городе… Там целый праздник устроили, когда узнали, что вы очнулись… Поэты в вашу честь насочиняли кучу стишков, подражая вашим, тут уже целое направление образовалось… «Элайнчики», их, правда, называют, а не «частушки»… Как я понимаю, «частушки» — это из мира вашего близнеца? Но, можно я не буду их пересказывать? Приличной леди неприлично слушать то, что там предлагается сделать с гарлами.

— Я догадываюсь, что именно, — усмехнулась Элайна.

— Истинная леди не должна даже догадываться, — серьезно заметил Дайрс.

— Я подумала о розгах… — Элайна с ехидным интересом глянула на капитана. — А вы о чем думали?

Дайрс глянул на Элайну. Рассмеялся. Отхлебнул чай.

— Я рад, что вы вернулись, леди. Нам не хватало этих вот ваших подколов и шуточек. Без вас так скучно.

— А я всегда подозревала, что я неповторима и притягательна. И не каждый даёт своё имя целому новому направлению в творчестве. Надо же… «Элайнчики»… Хм… Вот даже не знаю, гордиться или возмущаться. Впрочем, догадываюсь, что и то и другое совершенно бесполезно, потому лучше игнорировать. Давайте вернемся к нашему плану… Кто вообще о нем в курсе?

— Я, Картен… Вы. Остальные полагают, что мы отрабатываем действия в случае прорыва гарлов. Никто не догадывается, что именно мы сознательно хотим дать этому прорыву случиться.

— Это опасно?

— Если всё пройдет по плану — нет. Мы сумеем удержать гарлов в нужном нам секторе. Тактику обороны мы отработали на тех сооружениях, что мы строили между стенами. Мы тоже учились там, не только гарлы.

— Значит, прорыв в нужном нам месте?

— Да. Главное, чтобы гарлы сочли его своей победой… Если они заподозрят, что им позволяют прорваться…

— Вы сейчас хотите сказать что-то, что мне не понравится?

Дайрс помолчал.

— Мы хотим повторить ту ситуацию, что произошла с вами. Но на этот раз под нашим контролем. Строж нашел шпионов и наблюдает за ними. Мы позволим гарлам узнать, что на участке стены осталось ополчение… с небольшими силами. Гарлы тот участок не атаковали, так что ничего странного, если мы там оставим небольшие отряды. А о том, что нам не хватает сил прикрывать всю систему обороны, гарлы знают.

Элайна молчала долго. Пила чай и молчала.

— А что станет с ополчением?

Дайрс промолчал. Ответа не требовалось.

— Знаете… Я бы вас стукнула… Но и понимаю ваши мотивы. И я не возмущаюсь, и не запрещаю. Значит, сама такая?

— Леди… Неделю назад я бы не стал вам об этом говорить. Просто предупредил бы, что ждем атаку в нужное место. Но вы ради города рискнули своей жизнью. Сознательно, понимая, чем всё может закончиться… Я считаю, что вы имеете право знать.

— Я делала это, полностью сознавая последствия…

— Это вряд ли. — На возмущенный взгляд Дайрса, тот, со смешком, заметил: — вас не готовили, не обучали, как правильно действовать в бою. То, что вы там творили — это буквально эталон того поведения, как действовать нельзя ни в коем случае.

Элайна надулась, но понимала, что тут не тот момент, чтобы разыгрывать обиженного.

— И, тем не менее, я действовала, сознавая риски.

— А вы полагаете, что, когда люди записываются в ополчение, они их не понимают?

— Я… Я не знаю, что сказать… Я сама себе противна… Почему о таком не пишут в книгах?!!

— А кому охота, чтобы о нем кто-то прочитал, как он сознательно отправил отряд на смерть, чтобы ввести врага в заблуждение относительно настоящих целей, чтобы одержать победу?

— Но ведь хоть что-то можно сделать, чтобы дать шанс?

— Там будет в стороне находиться отряд гвардии. Он изобразит подошедшее подкрепление и позволит отойти тем, кто уцелеет к тому моменту. Шансы будут.

— «Тому, кто уцелеет к тому моменту», — повторила девочка. — Вы и не верите, что там много уцелеет.

— Не думайте, что мне самому всё это нравится. Была бы возможность, я бы и возглавил тот отряд самолично.

— Я и не сомневаюсь в этом, — вздохнула Элайна. — А потому не буду говорить глупостей типа «придумайте что получше», «давайте просто отведем людей» или еще каких. Понимаю, что раз вы с Картеном остановились на таком плане, значит, пересмотрели кучу других, которые либо не гарантировали победу, либо были еще хуже. Эвакуация?

— Мы не можем её начать прямо сейчас, это насторожит шпионов. Но как только они передадут сообщение своим, Строж их сразу арестует, вот тогда мы и начнем выселять из того района жителей. Как уже говорил, просто удача, что там не осталось мелких детей…

— Остальных можно убрать оттуда под предлогом помощи в строительстве каких укреплений… Объявите призыв о помощи, мол, срочно надо помочь… Будет и рабочая сила, и людей оттуда уберете. А для маскировки можно такие призывы и в других районах города объявить.

Дайрс на мгновение застыл, обдумывая. Кивнул.

— Можно и еще что придумать… Нанять молодых девушек для помощи в госпиталях, обслуживании цитадели… Мы подумаем, ваша светлость. Хорошая идея.

— Держите меня в курсе, капитан… Хотя, подозреваю, Торген будет возмущаться.

— Уже, — усмехнулся Дайрс. — Он был против даже этой беседы. Просто понимал, что вы всё равно настоите на своём. Ну а я уже посчитал, что что-то от вас утаивать или пытаться выставить ситуацию лучше, чем она есть, плохой идеей. Вы доказали, что с вами можно говорить как со взрослой… Ну почти.

— Эй! Что значит почти⁈ Да я самая взрослая тут!

— Вот именно потому и «почти», — рассмеялся Дайрс. — Взрослый никогда так утверждать не будет. Ему не нужно никому доказывать свою «взрослость».

Элайна надулась.

— Да ну вас. Все вы злые и обижаете меня. А я…

— Белая и пушистая?

— Милая, — поправила Элайна и рассмеялась. — М-да… Как в старые времена… Отец больше ничего не писал?

— Только в общих чертах… И просил держать его в курсе вашего здоровья. Когда вы очнулись, Торген сразу написал об этом.

Элайна задумалась. Капитан ожидал, что она начнёт выспрашивать о том, что тогда написал отец, но нет. Только кивнула. Заметила на лице капитана вопрос, заметила:

— Отец не из тех, кто будет показывать чувства даже в короткой записке. Скорее всего, он в ответ написал что-то типа «Хорошо». Ну или что-то близкое к этому… Я бы тоже не стала ничего писать, если бы что-то такое произошло с отцом. Слова все равно ничего не передадут.

Дайрс признал, что отец и дочь в этом вопросе очень похожи. И ответ герцога она угадала совершенно точно. Капитан поднялся.

— Если больше вопросов нет, я пойду, леди… Тем более тут еще с вами хотят поговорить… С утра дожидаются. Я не стал возражать, тем более и врач был не против, наоборот, посчитал идею удачной.

Элайна заинтересованно вскинулась.

— Вот как? И кто там?

— Увидите, — улыбнулся Дайрс. — Как я сказал, с самого утра дожидаются.

Капитан вышел, а в комнату сразу ввалились Аргот и Шольт. Хм… Ну, могла бы и сама догадаться, мысленно усмехнулась девочка. Кто ж еще?

— Приветствую, мои верные прислужники, — подняла руку Элайна, поскольку оба глянули на девочку и застыли, явно, как и капитан, сомневаясь, туда ли они попали.

— Чегой-то мы прислужники? — вздрогнув, очнулся Шольт. — И вообще… Это ты?

— Это я, — согласилась Элайна. — Я только не пойму, что вас всех удивляет?

— Ну… я тебя в платье и не видел… вблизи, — признался Аргот. — Классно выглядишь.

— Учту, — кивнула Элайна. — И хватит там торчать у входа. Проходите и садитесь. Шольт, там вон в сундуке… или в шкафу рядом должны быть чашки, давай их на стол. Не будем звать Мари, думаю, чашки на стол мы сумеем поставить без её помощи.

Пока все занимались посудой и подготовкой к чаепитию, мальчишки немного пришли в себя и освоились. Ну трудно воспринимать нарядно и красиво одетую девочку, едко комментирующую каждую их оплошность, как маркизу. Скорее сразу вспоминалась Элайна, увлеченно ругающаяся с Шольтом по любому поводу. Судя по всему, именно этого девочка и добивалась, потому, когда все успокоились и расселись, Аргот благодарно кивнул ей. Та в ответ отсалютовала ему чашкой чая.

— Наверное, я сегодня этим чаем обопьюсь. До вас тут вот капитан был, рассказывал о тех днях, что я провалялась. Эх, выспалась… На год вперед.

Шольт, до этого увлеченно пожирающий печенье, замер. Потом отложил недоеденное и встал.

— Я это… Извиниться в общем… Я ведь тебя всегда считал такой вот избалованной аристократкой, что снизошла до простых смертных… В общем, вот… А ты… Я расспрашивал людей там… Солдат, в смысле… Они говорили, что ты сама возглавила атаку и повела их за собой…

Элайна явно хотела что-то ответить в своем стиле, но неожиданно смутилась. Сама удивилась даже, похоже. Смущенно почесала щеку.

— Возглавила, да? — пробормотала она. — Шольт, скажу откровенно, я сама не помню, что там было. Просто бежала куда-то в сторону врагов, а уж что там возглавляла или нет… Я даже не помню, что именно кричала тогда. Какое там возглавила…

— Но ты помчалась к врагам, а не от них… И это… В общем, я извиниться хотел. Ты это… настоящая, вот.

— Ну ясно, что не подделка…

— Да я не про это, — досадливо поморщился Шольт. — В общем, спасибо… Я… Я больше не буду с тобой спорить и ругаться…

Тут Элайна мигом очнулась и уставилась на Шольта.

— Совсем дурак, что ли? И зачем ты мне тогда нужен будешь? Шольт, не порть наши, полные взаимной ненависти, отношения. Утро без ругани с тобой — день прожит зря.

— Ты… Ты издеваешься? — уставился на Элайну Шольт.

— Немного, — улыбнулась та. — Но серьезно, Шольт, именно эти споры и придают остроты в наших с тобой отношениях.

— Э… каких наших с тобой отношениях? — икнул перепуганный Шольт.

Аргот не выдержал и расхохотался.

— Шольт, — простонал он, — она опять над тобой издевается. Ну не ведись ты на эти детские подколы.

— Ну вот. И настроение поднялось, — улыбнулась Элайна. — И ты хочешь оставить меня без возможности над тобой поиздеваться?

— Э-э… Да, издевайся… Если это…

— Какой смысл издеваться над тем, кто не отвечает? Эх ты. В этом вся и прелесть! Так что заканчивай страдать фигней. Лучше налетай, булки сами себя не съедят.

Шольт, совсем растерянный, глянул на Аргота.

— Я тебе потом объясню, — прошептал тот другу. — Но ты реально болван. Госпоже как раз и нравились споры с тобой потому, что ты ей отвечаешь не стесняясь… В общем, позже объясню.

Шольт озадаченно замолчал. Элайна заботливо придвинула ему вазу с перетертыми ягодами.

— Кушай, деточка, не стесняйся.

— Она совершенно не изменилась, — простонал Шольт, косясь на Аргота.

— Ну в чем-то это и хорошо, — улыбнулся Аргот. — Леди, я рад, что вы снова с нами. Вы нас действительно всех испугали. Не делайте так больше.

— Все претензии к гарлам, — отмахнулась Элайна. — Гады такие. Стрелять в маленьких милых девочек… Вот кто они после этого?

— Гады, — согласился Аргот.

— Вот! Но давайте не о гадах. Что нового в этом мире? Что интересного пропустила? Только не о гарлах, о них мне и капитан много чего рассказал. Что-нибудь весёлое…

Лат со стены наблюдал за очередной попыткой штурма. Ясно было, что штурм провалился, но это не главное. Сейчас уже начался штурм на другом участке. По задумке такая тактика должна была раздергать резервы лакийцев по разным участкам, и однажды где-то должен был произойти прорыв. И вопрос тут не праздный. Если они прорвут там, где у самих гарлов не окажется резервов, то толку с такого прорыва… Лат покосился на Вальда.

— Что там с твоими шпионами?

— Опасаются. Лакийцы не идиоты, и они сложили два и два. Ясно было, что наша удачная атака на ослабленную точку обороны произошла не просто так. Так что пока затихли и пытаются не отсвечивать… Мы же не думали, что им после этого прятаться придётся.

Лат поморщился. Воспоминания о той битве всё еще терзали его.

— А маркиза-то выжила, судя по всему, — пробурчал он. — Если верить крикам в городе и пленным. Радовались так, словно… Духи, даже не знаю, с кем её можно сравнить…

Вальд хмуро глянул на друга. Ему радости то воспоминание тоже не доставляло. Вообще непонятно, как она выжила, эта маркиза. Словно действительно сам Злой Дух её защищает… Как вопят шаманы. Слишком громко вопят в последнее время.

— Мне успели сообщить, что резервы лакийцев распылены. Они слишком пытаются удержать те сектора между стенами, что ещё под их контролем. На их месте я бы уже отдал нам всё это и увел оттуда силы. Тогда бы периметр обороны резко сократился бы.

— Мы не знаем их резоны… — Лат снова посмотрел на друга. — Это всё?

— Нет… Они сообщили, что лакийцы вынуждены ослаблять некоторые места в обороне. Но каждый раз они эти места меняют и надолго не оставляют их без прикрытия. Кажется, сделали выводы из прошлого нашего прорыва. Но они не смогут долго играть в эти игры. Или они всё-таки отведут свои отряды.

— О чём говорите?

— Осмон, — поморщился Вальд. — Откуда ты?

— С собрания шаманов. Кажется, они твердо вознамерились объявить дочь герцога Злым Духом. Даже я не сумел их переубедить.

— Даже? — деланно изумился Вальд. — Да пусть делают что хотят.

— Я бы не был столь расслабленным, — покачал головой Осмон. — Если шаманы своего добьются, то в случае победы они потребуют отдать им дочь герцога, и даже вы не сможете им ничего противопоставить. Вас солдаты не поддержат.

— Почему нас это должно волновать? — опять не понял Вальд. — Мне без разницы, что там будет с этой дочерью герцога.

Осмон посмотрел на Вальда, как на неразумного ребенка.

— Сильно она тебя задела, да? Как же, твой гениальный план разрушила какая-то малявка… Даже не человек… Вот только не надо мне тут вскидываться и возмущаться, я слишком стар, чтобы на меня это действовало. А говорю я то, что думает большинство людей. Им проще поверить в Злого Духа, чем в то, что их победила мелкая девчонка, которая и оружием не владеет. И после того, как шаманы проведут над ней свой ритуал… С тобой, Лат, откажутся иметь дела все страны, в которых поклоняются Единому. Небесный Отец даже разговаривать с тобой не будет.

Лат зло глянул на Осмона.

— К чему ты ведешь?

— Ты знаешь, к чему. Даже проиграв здесь, ты оставляешь шанс на корону… Но если девчонка попадёт к шаманам… Ты прекрасно знаешь, что там у них за ритуал изгнания Злого Духа.

— Лучше бы она действительно умерла тогда, — раздраженно сплюнул Вальд. — Эта девчонка даже сейчас, когда лежит при смерти, всё равно нам мешает.

— Боюсь, это мало что поменяло бы, — спокойно отозвался Осмон. — Злой Дух не умирает со смертью тела. Он вселяется в другого. В этом случае шаманы потребовали бы всё население Тарлоса для ритуала… Чтобы гарантировано его изгнать.

Лат застыл, прекрасно понимая, чем для гарлов обернется такое действие.

— Они безумцы! Они что, не понимают, что после такого все страны против нас объединятся?

— Думаю, их это тревожит меньше, чем потеря власти, — прокряхтел Осмон, поднимаясь со складной табуретки, которую для него разложил один из его сопровождающих, едва он оказался на стене. После последнего похода ему тяжело было долго стоять на ногах. — Думай, Лат. Мне удалось немного перессорить шаманов между собой, но это ненадолго. Лучше тебе взять город до того момента, как они прилюдно провозгласят явление Злого Духа. Или придумай еще что. Ты умеешь неплохо соображать, когда тебя прижимает.

Лат еще долго глядел вслед ушедшему Осмону.

— Чертовы шаманы, — ругнулся он. — Ради сохранения власти они готовы даже поставить гарлов под угрозу уничтожения! Фанатики. Осмон прав, надо думать.

Вальд раздраженно швырнул попавшийся под руку камень в бойнице, видно, при обстреле откололся от стены.

— Проклятье! Эта девчонка уже реально бесит! Даже умереть не может спокойно, не доставив неприятностей!

Лат глянул на друга.

— А Осмон прав.

— Что? — Вальд удивленно глянул на вождя.

— Говорю, что Осмон прав. Тебя действительно очень сильно задело то поражение. А ты не готов её признать равным противником… Вроде бы в империи учился, но больше меня подвержен вере в эту глупость, что тот, кто не умеет сражаться — не человек. Никто из нас её не учитывал…

— Какая глупость, — скривился Вальд. — Просто повезло ей…

— Ты так ничего и не понял, Вальд, — вздохнул Лат. — Простые жители яростно сражались за неё. Они действительно переживали. И когда решили, что дочь герцога убили гарлы… Ты сам помнишь, что тогда произошло. Люди не пойдут на смерть за того, кто для них ничего не значит, и кого они не уважают. Так почему же они так отреагировали? Что-то мы упустили, Вальд. А ты, вместо анализа, что всегда было твоей сильной стороной, даешь волю чувствам. Я не узнаю тебя. Лучше успокойся и подумай. Отпусти тот случай.

— Ах! — Вальд пнул стену. — Потом подумаю, когда все же войду в город! Буду ждать… Лакийцы не смогут вечно играть в свои кошки-мышки. Они обязательно ошибутся!

Лат покачал головой. Впервые он видел друга настолько эмоциональным. И это ему не нравилось. Слишком легко на эмоциях наделать ошибок. А они больше не имеют права допустить ошибку. Ну, стоит надеяться, что Вальд остынет и возьмет себя в руки.

Рхот зло сплюнул. Договориться опять не получилось. Боятся. Неужели они не видят, к чему всё идет? Лат готов уже отказаться от веры предков ради подачки в виде короны. Но что делать, если все отказываются понимать это? Нужно подумать, хорошо подумать. Нужно найти что-то, что навсегда отрежет Лата от возможности поменять веру. И тут нужно хорошо подумать.