Ошейник для валькирий: Академия (СИ)

Глава 25 — Развод

Вот так сюрпри-из. Честно скажу, не ожидал такого увидеть.

— Фто? — Идель замерла над умывальником с щеткой во рту. А я продолжал ходить по ней глазами. Уже настолько привык видеть ее абсолютно голой, что вот этот шелковый халатик, который едва прикрывал оттопыренную задницу, меня очень сильно удивил.

— Погоду решила испортить? — тоже начал умываться.

— Как, позволь узнать, погода и мой внешний вид связаны?

— Хах, это вопрос тонкой материи… — лень было рассказывать про всякие приметы и пословицы. Но на самом деле, меня еще что-то беспокоило. Что именно, никак не мог сообразить, однако, мой воспаленный от недосыпа мозг прямо таки кричал: “Твориться какая-то дичь!”

Я продолжал пырить в зеркало рыбьим взглядом, пока прокручивал в голове образ Идель и тут меня накрыло.

Резко опустив взгляд вниз, уставился на ноги богини, которые были облачены в черные как ночь носки. Мои носки… хорошо, хоть, не ношенные.

— Походу будет град…

Идель проследила за моим взглядом и вздохнула. — У тебя там пять комплектов — не обеднеешь, а мне так теплее. И вообще, тебе жалко, что ли? Жалко носки, Джек? Серьезно? Так ты еще и мелочный оказывается. Нет, я знала, что ты чуть лучше плесени, но чтобы насто-олько! Носки зажал!

— Да я как бы… не про это… — богиня вышла из ванной, но даже тогда, из комнаты продолжали доносится ее недовольные возгласы. А я стоял с открытым ртом, зубной щеткой за щекой и никак не мог понять какого черта тут происходит. Может дни у нее какие начались… Или сон плохой приснился?

А между тем, дверь в ванну неожиданно распахнулась. — На! Подавись! Не нужны они мне! — мимо меня пролетел комплект носков и я снова остался в гордом одиночестве с немытой харей, кучей вопросов и без единого ответа.

“Возможно, вчера я ее слишком сильно ударил по голове…”

В этот момент послышался очередной хлопок дверью, только на этот раз входной.

“Надо будет сказать Рите, что чердак у ее подружки начал сильно протекать. То по ночам орет, то просто орет… Уже не говорю про все остальное.”

Впрочем, на этом странности закончились. Спокойно собравшись, я пошел на утренний развод.

Погодка была говенная. Дул прохладный ветер, все небо заволокло свинцовыми тучами. А когда мы построились, так и вовсе сверкнула молния.

— Я же говорил…Хах, тонкая материя, — не поворачивая головы, тихо шепнул Идель.

— Это называется молнией, Джек, а не тонкой материей. За которой, кстати, следует гром, — вернула мне шпильку богиня, а сразу после этого, по небу действительно прошлось пару раскатов. — О-о, да я похоже умею предсказывать будущее. Фантастика, не правда ли? Хочешь расскажу как ты умрешь?

— Нет, а хочешь расскажу, чем ты будешь заниматься сегодня вечером?

— И чем же?

Вместо ответа, я только ухмыльнулся. Потому что кое-кто будет сегодня делать мне массаж ног ибо дохера пиздливый. И Идель похоже это поняла, поскольку ее миленькое личико тут же сморщилось в куриную жопку.

— Урод.

— Мегера.

Тут в нашу перепалку вмешалась Араши. — Джек, ты ее продинамил что ли? Чего она тебя… Ай! — и сразу же получила два подзатыльника. Один от шипящей Идель, а следом от Банши.

Какое-то недоброе утро. Совсем недоброе.

Наконец, на середину плаца вышла Тереза. Директриса как всегда была одета в свое черное платье с широким подолом, но вот ее невыспавшаяся физиономия сегодня выглядела куда более невыспавшейся, чем обычно. Видимо за тех двух убитых девчонок ей знатно потрепали нервы и бедолаге пришлось строчить отчеты всю ночь напролет.

Тихонько кашлянув в свой маленький кулачок, Тереза начала свою утреннюю речь, которая в этот раз несколько отличалась.

— Я приветствую вас курсанты, — директриса сделала короткую паузу. — Вчера вам всем довелось столкнуться с проклятьем этого мира — Хонкаем. Не таким как их описывают в книжках, но таким как его видят и знают валькирии. Безжалостными, жестокими и готовыми убивать. Им все-равно кто вы, откуда и сколько у вас денег.

Нека начала ходить вдоль выстроенных девушек.

— Именно поэтому вы здесь. Мне плевать как называют вас инвесторы. Фурии, гарпии…. Куклы… Мы научим быть вас валькириями. А валькириям покажем, что значит ими являться. Вчера вам пришлось бежать. Бежать как это делают обычные люди, потому что другого пути нет. Но вскоре вы станете теми, у кого не будет причин прятаться. Вы станете теми, кем хочет быть каждый ребенок. Теми о ком говорят взрослые. И теми, кто готов поставить жизнь на кон, чтобы этого не пришлось делать другим. Доблесть, отвага, честь и сила, всё это такие избитые слова, но именно они пишут образ каждой воительницы…

Я понимал, что Тереза пытается сделать. Она хотела хоть как-то привить этим бестолочам мысль, что они все вместе делают одно дело. Сплотить. Но что-то мне подсказывает, все это зря. И как в подтверждение, из строя гарпий раздался надрывный вопль.

— Ложь! — все разом повернулись в сторону голоса, а Тереза даже как-то растерялась. — Это все чертова ложь!

“О, похоже у кого-то накипело, но перебивать директора все-равно как-то не хорошо. Да еще и из строя, да еще и с обвинением. Если наша няка не возьмет ситуацию под контроль, то это может плохо кончится.”

Я заметил, как старшая из гарпий уже хотела втащить зазнайке, но рядом стоящая положила ей руку на плечо и покачала головой.

— Вы все время говорите о том как у вас было, рассказываете сказки о взаимовыручке и поддержке. Хорошие сказки. Красивые. Но здесь это не работает! Смиритесь уже! Те две дуры погибли не потому, что они герои, а потому что другая дура имела над ними власть! А теперь посмотрите на меня, госпожа Тереза! Смотрите же! — Гарпия самовольно вышла из строя и начала срывать с себя одежду.

“Без разрешения, хочу заметить, вышла то.”

Под пиджаком и блузкой оказалось обычное девичье тело. Я бы даже сказал довольно симпатичное, только вот… на сиськах не было ни единого намека на соски.

Но на этом девушка не остановилась. Вонзив пальцы в грудь, она начала в буквальном смысле срывать с себя кожу. Некоторые из девушек стали брезгливо морщится, а кому-то просто было не по себе от этого и они отворачивались.

— Думаете я сама захотела, чтобы меня такой сделали?! Думаете, об этом я мечтала?! Да я сплю и вижу, как буду потрошить ту суку из-за которой меня сюда отправили! — она указала пальцем в строй валькирий, откуда на нее в ответ ухмылялась незнакомая мне брюнетка.

— Какое совпадение. Мне мамочка оставила пожелание на открытке, чтобы кое-кто до выпускного не добрался. А ты продолжай себя рвать, продолжай. Может мне работы меньше будет.

Гарпия, однако, даже не обратила на эти слова никакого внимания. — Кого тут вообще волнуют хонкаи?! Кого волнует ваше благородство, если здесь почти у каждой стоит задание прикончить две, три учащихся, потому что они мешают роду, компании, стране или просто кому-то могут представлять угрозу в будущем?! — она, наконец, перевела взгляд на брюнетку. — А ты зря смеешься.

— Хах, правда? Я смеюсь потому, что теперь могу свернуть тебе шею и сказать, что это была самозащита.

— Надеюсь, ты чутко спишь, мразь.

— Тишина-а-а! — перепалку двоих курсанток, неожиданно, прервал крик Терезы. Звучала она по прежнему няшно, но вот в глазах… Там была целая грозовая туча. — О чем я говорю, значит? Ты. Сюда. — лолька указала пальцем сначала гарпию, а затем на валькирию. Забавно было смотреть на то, как полторашка отчитывает двух длинноногих красоток.

— Сказки, да? Ну что ж, ня… А давайте проверим? Может не такие уж это и сказки. Давайте возьмемся за руки, ня.

“Тереза, что ж ты творишь… “

Естественно, обе курицы сначала окинули друг друга полным презрения взглядом, а затем с недоумением взглянули на директрису. А та, с самой добродушной улыбкой схватила обоих за запястья, да так, что кости затрещали. — Беритесь, беритесь! Да-а, вот так, ня! Чтобы ладошки соприкасались! Вот! Крепко держитесь?

— Это похоже на детский сад, — брюнетка чуть ли не выплюнула слова в лицо лольке. — Теперь нам нужно засмеяться и, напевая веселую песенку про дружбу, пробежать пару кругов вокруг академии?

— Нет, ня! — Тереза мило улыбнулась. — Если расцепите ладони, то я забью тебя до смерти, ня.

“Вот это поворот и-и-и я нихрена не понял как это работает.”

— Ч-что? — темненькая похоже тоже ничего не поняла, а директриса больше ничего объяснять не хотела. Тереза с такой силой ударила брюнетку в живот, что ее ноги оторвались от земли, а затем, задыхаясь и кашляя, та рухнула на колени. Однако, похоже правила игры до нее стали доходить, а потому вцепилась в ладонь гарпии как за спасительную соломинку, которая, к слову, пыталась выбраться.

— Моя… кха! Моя ма…кхе… вас в порошок…

— Твоя кто?

— Мать… кхе. кхе

— Хм-м… А ведь это проблема! Редиска!

— Да, госпожа Тереза.

— Отправь господину Отто Апокалипсису сообщение, что Тереза Апокалипсис слезно просит защитить ее от злой, как тебя там — она взглянула на согнувшуюся девушку. — А, точно! От злой Филиппы! Пускай пришлет пару тройку крейсеров к штаб квартире Фарм-Технолоджис и валькирий штучек пятьдесят, для верности.

— Будет исполнено, — Редиска поклонилась и исчезла.

— Ну, вот! Кажется, мне больше ничего не угрожает, ня. — лолька перевела взгляд на гарпию, которая бегала ошалевшим взглядом между Терезой и Филиппой. — Ой, я забыла сказать, что правила действуют и на тебя, ня.

Я только и успел заметить как Гарпия, перед ударом Терезы, сперва округлила глаза, а затем крепче схватилась за руку Филиппы. А дальше началась чистая жесть.

Гарпия молча выдержала несколько ударов директрисы, словно совсем их не ощущала, но и Тереза так просто не сдавалась. Сначала она заломила ее руку, а затем, когда та щелкнула и вовсе оторвала.

Однако, даже тогда девушка не издала не звука, ровно до тех пор, пока Тереза не засунула свои пальчики в сочленение с которым некогда была соеденина та самая рука. Вот тут Гарпия взвыла. Ее буквально выгнуло дугой, глаза закатились, а крик постепенно перешел на уровень ультразвука, а после, вовсе сорвался и стал напоминать хрип из старого динамика.

— Ух, блин, не завидую я ей, — Араши сморщила носик и, судя по играющим скулам, заскрежетала зубами.

— Что Тереза делает?

— Как бы тебе сказать… Если совсем тупо, то трогает оголенные нервные окончания.

Я удивленно посмотрел на кролика. — А ты то откуда знаешь?

— Хах, занималась разработкой одного из контуров их тела и знаешь… по своему каждая деталь внутри, это произведение искусства. Уже не говорю про симбиоз электронных и органических систем. Там, вообще, такая каша, но это работает! Представляешь? Ты бы видел их в разрезе когда все оживает. Натуральное техно-порно. Что? Что ты на меня так смотришь? Да, я типо умная. Умных валькирий что-ли не видел?

Я промолчал. Мне вдруг стало интересно как так вышло, что ученая не отличающаяся особыми физическими параметрами, в том числе и ростом, смогла выбить себе место в академии.

А экзекуция на плацу продолжалась. Лолька под обалдевшие взгляды остальных курсантов, хоть и перестала в прямом смысле трепать нервы гарпии, все еще жестко номинала бока своими маленькими ручками уже обеим девушкам. Периодически добавляя пару тумаков то брюнетке, то второй механизированной.

Впрочем, происходило это недолго и уже через пару минут, когда пронизывающие крики девчонок сменились на хриплые стоны, она, наконец, остановилась и присела между ними.

Тереза чуть приподняла скрепленные в рукопожатии ладони обеих потерпевших, которые, видимо, все еще боялись отпускать друг друга и, несмотря на свое плачевное состояние, продолжали держаться. А затем, подняла свой взгляд, который на этот раз был довольно печальным и посмотрела на остальных девушек. — Не думайте, что все пройдет мимо вас. Что все закончится, как только вы отсюда уйдете. Настоящий ужас ждет вас там, за пределами академии. Ваши инвесторы всегда будут где-то, но не с вами, а вы дорогие мои ученицы, будете на передовой. Рядом с окопами и солдатами. Вы станете той стеной, которая будет между гражданскими и тварями готовыми разорвать все на своем пути. Так вот в тот момент, вы будете благодарны, что кто-то, кем бы он ни был, стоит вместе с вами. И уж поверьте, тогда вы плюните любому в лицо, кто посмеет сказать убить того человека, потому что он будет вам ближе, чем семья. Он будет вашей сестрой по оружию или… — лолька взглянула на меня. — Или братом.

“Даже не думал, что Тереза может такое устроить. Грозная какая, куда деваться. Но могу поспорить, что после развода пойдет реветь в подушку и хлестать вискарь, злобно фыркая и ворча на нерадивое подрастающее поколение.”

— Ух, блин! Хочу быть как она! Ты видел, Джек? — кролик аж пританцовывала на месте.

— Ага и будете потом на пару уничтожать мировые запасы элитного пойла.

— Плохо что ли?

Тереза, между тем, дала указания утащить избитых в санчасть и продолжила.

— И раз уж мы заговорили про помощь и взаимовыручку, то настало время следующей части — торжественной! — лолька навострила ушки, сложила руки за спиной и максимально громко скомандовала на весь плац. — Курсант Джек де Мурато-Каслана фон Астанжия, выйти из строя!

— Ох, бл@… только этого мне не хватало.

— Иди, иди. Бить не буду, ня! — Тереза чуть хохотнула, а меня буквально выпихнули из строя. Причем, Идель злорадно скалилась и махала мне ручкой.

Встав перед Терезой и поджав губы, я всем видом показывал что об этом думаю. Она тоже не осталась в долгу и буквально одной лишь ухмылкой показала, что собирается мне сейчас устроить.

— Курсант Джек! От имени Международной Академии Валькирий, хочу выразить благодарность за проявленную отвагу. За бесстрашие и за защиту своих товарищей. За проявленную инициативу и своевременное ее выполнение. Пусть твой поступок послужит примером для всех нас… — Тереза еще минут пять восхваляла меня хорошего, а я не знал куда себя деть, даже как-то немного притомился. В самом конце Фу Хуа вышла с маленькой открытой коробочкой в центре которой на бархате лежала медалька, изображающая землю в обрамлении сложенных крыльев.

— Джек, ты не мог бы? — лолька подошла ко мне с наградой и взглядом выразила просьбу, чтобы я присел. Вообще, могла бы и так дотянуться, но раз надо значит надо. — Носи с гордостью! — а затем шепотом добавила, — И только попробуй выбросить, я ее тогда на болты прикручу. В следующий раз сам будешь слушать свою мамку, какие мы все слепошарые и тупоголовые дебилы. Нихрена не видим и бедного Джеки совсем не защищаем, а ведь он у нас такой хороший. Она мне пол ночи мозг сношала.

— Мамку?

— Ага, длинноногую такую. С золотистой гривой на башке.

— А-а-а… понял.

“Я надеялся, что Бьянка не узнает про этот случай. Ох, как я надеялся. Мне даже стало жаль Терезу. То-то она такая невыспавшаяся.”

— Скажешь что-нибудь?

— Да, пожалуй… — Развернувшись к строю, четким движением шибанул каблуком о каблук и сделав руку козырьком, громко проорал. — Благодарю за оказанное доверие! Но без своей верной подруги, которая невзирая на опасность, без лишних сомнений, самоотверженно бросилась сломя голову мне на помощь, это было бы невозможно. А потому, я хотел бы передать эту награду ей, безумно красивой, храброй, сильной, сексуальной, вредной, длинноногой, во всех местах розоволосой и пахнущей карамельками, — я даже отсюда видел как у богини начинают округляться глаза. И как она нервно замотала головой из стороны в сторону. — …занозе в заднице — Идель Розвайс!

Тереза подергала меня за руку, а затем добавила. — Джек, ты чего? Мы без тебя всех виновных накажем, то есть наградим. Кхм! Но раз уж сказал… Курсант Идель Розвайс! Выйти из строя!

Богиня промаршировала к нам с лолькой, все это время не отводя от меня взгляда, в котором так и читалось “убью нахрен”.

Я не особо прислушивался к тому, что говорила ей Тереза, у меня были дела поважнее… Например, мне все время строили глазки восточные близняшки. Не знаю почему, но казалось, что несмотря на свое экстравагантное поведение, они были одними из самых адекватных среди всех присутствующих. Да и кого я обманываю. Выглядели обе просто секс.

Сразу же после карамельной занозы наградили Фу Хуюшечку. Правда, уже без взаимных подколов со стороны Терезы и даже как-то немного суховато. Впрочем, я был бы непротив, если бы со мной было также.

— И последняя на сегодня новость, — “Тереза угомонись” — В связи с недавними событиями всеми инвесторами единогласно было принято решение выдать всем курсантам личное боевое снаряжение. — после этих слов по всем рядам пробежался возбужденный шепот. — Начиная со следующей недели факультет валькирий начнет выбор своего персонального оружия. Факультету Фурий выдан стартовый набор обвесов. А что касается вас дорогие мои, — директриса взглянула на гарпий, — рекомендую сегодня отдохнуть. Завтра многих из вас ожидает замена конечностей на их боевые усиленные аналоги, а также загрузка некоторых скриптов. По словам специалистов, будет немного болеть голова. Что же… На этом, пожалуй, все. Ах, да! Столовая сейчас находится на реконструкции, а потому Тина организовала для вас полевую кухню и к сожалению… — Тереза сделала короткую паузу. — К сожалению, у нас нет возможности соблюдать вашу диету на период ремонта. В общем, придется вам потерпеть рисовую кашу на молоке, хлеб с маслом и компот.

— О-о-о… компо-от… Небо смилостивилось надо мной, — Идель буквально зашлась в оргазмическом стоне. Я тоже, кстати, был рад. Каша на молоке, да еще и на свежем воздухе… М-м-м… Уже хочу. И если они не пересмотрят нашу с богиней диету, то боюсь их столовая будет страдать очень часто.

Завтрак. Завтрак был прекрасен. Во-первых, нам дали столики со стульчиками, а во-вторых… Я посмотрел на Идель, которая очень быстро закидывала кашу себе в рот, не отрывая взгляда от стакана с компотом. Молчание прервала Араши.

— Ребятишки, а вы уже выбрали себе оружие?

— Катана, — без раздумий ответила Банши.

— А ты, Джек?

— А я хрен его знает. Возможно… — Честно, даже не задумывался. Глядя на Дюран с Химеко, у меня никогда не возникало желание взять в руки их оружие. Мне в какой-то момент начало казаться, что все копья в мире принадлежат Бьянке, а все гигантские мечи Муре. Остальные просто их пародируют. Про Киану с Сайрин, вообще, молчу. Пистолеты это явно не мое, а копья бездны… Мордой не вышел. — Возможно, тоже катана. Не знаю. Не думал об этом.

— Плагиат. Придумай себе, что-нибудь свое.

— Обязательно. — я посмотрел на Банши, которая во время приема пищи выглядела еще страннее. В маске открывалось небольшое отверстие куда она заталкивала ложку. Причем, говорила она всегда через исказитель голоса. Странная барышня, ничего не скажешь.

— Ну, а вы, госпожа Идель, — снова заговорила наша подруга в маске. — какое оружие возьмете вы? — богиня не ответила, продолжая быстро закидывать в себя кашу и гипнотизировать стакан. — Госпожа Идель?

— А? Что?

— Какое оружие планируете себе взять? Вы уже умеете с чем-нибудь обращаться?

— Коса… наверное… — она проглотила очередную ложку, а затем добавила. — Или посох.

— М-м-м, скучные вы! Вот у меня будет импульсная винтовка! И пара дронов.

— Странный выбор. Обычно таким пользуются в отрядах поддержки.

— А я по твоему кто? — Араши оперлась одной рукой на стол, а второй указала на свои заячьи уши. — Улучшенный слух, вплоть до переговоров в эфире. Удаленный контроль техники и это даже без использования пользовательских интерфейсов. Плюс ко всему, могу раздавать вай-фай! — кролик ухмыльнулся, а затем добавил. — Я идеальный саппорт. Наблюдение, взлом, огневая поддержка. Да по сравнению со мной любой другой будет насасывать за обе щеки и добавки просить. Вот такая я охуе… Ай!

— Сама себя не похвалишь, никто не похвалит? — Банши, добавив резких пиздячек Араши, продолжила уплетать кашу.

— Да! Просто я знаю, что я лучшая! Кстати, видела, что вы ребята будете драться. — кролик снова облокотился на стол, подперев ладошками голову и с ехидной моськой начал бегать взглядом от меня к Идель и обратно.

— Допустим.

— Так… хе-хе… У вас еще ничего не решено? Или… хехе… Уже определились кто будет сверху?

Идель сначала хотела ткнуть в меня пальцем, но осознав, как был поставлен вопрос, чуть было не подавилась компотом, которым сейчас с упоением наслаждалась.

Заметив реакцию богини, странным образом активизировалась Банши. Девушка буквально вскочила из-за стола. — Этого не может быть! Госпожа Идель, признавайтесь, он вас заставил!

— Длинная история, в которой он не победил, но все-таки победил. Ему повезло.

— Тогда, я бросаю вам вызов, мистер Джек.

— О, нет. Как раз за этим мы с Идель и устроили все это. Никаких вызов.

— Но это бесчестно!

— Мне плевать, — я чуть отпил компота, который, к слову, и вправду был вкусным. — Никаких вызовов принимать не буду. У меня сегодня выходной и точка. И, вообще, ты чего так о ней печешься?

— Я-я-я… А я не о ней пекусь! — девушка уселась обратно за стол. — Я, в принципе, за добро и справедливость! Так то, мистер Джек!

— Хех, тогда ты должна поддерживать меня. Потому что по справедливости, я победил Идель сначала в подбрасывании монетки, потом в камень-ножницы-бумага и в конце концов, она еще проиграла мне спор. Так что… защищай меня.

— Ц! Обойдетесь!

— Ох, Банька, не знаю чего ты ругаешь. Только представь, — Араши растеклась по столу и мечтательно закатила глаза. — Она… Вся такая неприступная. Походка, как у львицы, лицо холодное, как лед, взгляд такой, что хочется упасть к ногам, — Идель покосилась на кролика. — Но вынуждена отдаться в руки своему врагу. Представь как он пленит ее лебединую шейку, как сковывает своими словами, как ведет в свое логово, а затем… Ах… Бросает ее на ложе и жестко трахает! Блин… Хочу также… Джек, может пересмотришь цель своей дуэли? Я не против проиграть пару раз.

— Мерзость! — одновременно возмутились Идель с Банши.

— Сами вы мерзость, а это член мужицкий! — прищурив свои хитренькие глазки рыжик уставилась на богиню. — И я уверена, что Джек умеет им пользоваться! Джек, вот скажи. Ты же оттарабанишь ее сегодня?

— Не. Она не в моем вкусе. Лучше уж в розетку присунуть. Я тут выбирал между ней и ладошкой, так вот, вторая победила.

Идель на мои слова, медленно поставила стакан на стол, — Настолько ни в его, что он каждое утро ходит с поднятой палаткой.

— И ты ничего не делаешь?! — надо было видеть глаза Араши в этот момент. — У тебя самец в комнате! Живой! Здоровый! С ПАЛАТКОЙ В ТРУСАХ!

— Да хоть с ракетой земля-воздух! — возмутилась богиня. — Пускай идет к розетке. Глядишь проблем меньше станет… У меня есть возлюбленная и я ей верна. — Идель поднесла стакан к губам и на секунду представила улыбку Риты, но вместе с тем, звонкий смех Мику. Наверное, нет нужды говорить, как она по ним соскучилась. По ленивому утру, по жарким ночам, по кафе… Тут в памяти всплыло мерзкое лицо Соны и настроение резко испортилось. Да, именно за этим она здесь. Чтобы никто больше не посмел посягнуть на то, что ей дорого.

После завтрака, нас просто распустили на все четыре стороны. Кто хотел, мог идти заниматься своими делами. А кому бросили вызов, те шли в сторону стадиона. И вот скажу, что тех у кого был назначен бой, было намного больше.

На стадионе нас уже ожидала Тереза с Патрицией. И так уж вышло, что наша дуэль с Идель была самой первой в списке.

— Еще бы. Мы так старательно кидали друг другу вызовы.

— Лучше бы ты в нее так старательно палки кидал.

— АРАШИ!

— Что?!

Ринг, кстати, был организован довольно просто. Тот же травянистый газон, только огороженный условными границами и четырьмя колышками по углам.

— Курсант Джек, курсант Идель, к барьеру! — Тереза стояла у нашей площадки с абсолютно беспристрастным видом.

Мы, как и полагается, вышли. Я особо не напрягался, так как богиня должна была сдаться сразу после сигнала о начале боя.

— Между ног не бить, не кусаться, за сиськи не хватать. Правила ясны? — дождавшись нашего подтверждения, скомандовала о начале боя.

И тут снова все пошло через задницу. Идель уже собиралась сдаться, как вдруг ее спортивная обувь сначала скрипнула, а затем вместе с гачами комбеза разлетелась по самое колено и то же самое произошло с рукавами. Гребаный хонкай-покров укрыл ее конечности, также как во время нашего спора.

— Идель?

Богиня меня не слушала, а занималась разглядыванием своих ладоней.

— Идель, ты дала слово. Помнишь? — я не стал бы об этом напоминать, если бы имел хотя бы шанс против нее в покрове. Воспоминания, как она катала меня по земле, все еще были очень яркими.

Богиня, наконец, оторвалась от своих рук и подняла взгляд на меня.

Между тем, около нашей площадки начал скапливаться народ. Девушки обсуждали, свистели, делали ставки. Многих удивил внешний вид богини.

Отовсюду начали раздаваться крики: “Уделай ее, Джек!” “Давай, Джек! Покажи кто тут настоящий мужик!” “Сломай ей ноги! Пускай учиться ползать!” “Госпожа Идель, не сдавайтесь!” “Мужчинам не место в академии!”

Как же они не вовремя. Не вовремя случился приход покрова. Не вовремя собрались эти курицы со своими лозунгами. Было видно, как Идель мечется между данным словом и желанием покатать меня по земле. А я откровенно очковал, хоть и не показывал вида. Ведь, если она сейчас стартанет, нарушив свое обещание, то заднюю давать будет уже глупо. Победа будет за ней, а выяснять было ли там какое-то обещание никто не станет.

И… твою мать. Естественно, она кинулась в мою сторону. Толпа взревела, а я уже приготовился к удару, но неожиданно, когда до меня оставались считанные метры, весь хонкай-покров испарился как по щелчку пальцев и богиня буквально влетела в мои объятия. Не упала, но все же стоять могла с трудом и то благодаря тому, что опиралась на меня.

Пока я пытался сообразить какого черта сейчас случилось, Идель стояла прижавшись ладонями и лицом к моей груди. Кто-то, по моему, даже вздохнул от умиления. Кажется это была Араши.

— Ты что творишь?

— Хотела тебя поколотить… но оно снова все исчезло… Подстава. — я почувствовал, как ее ладони, слегка поцарапав ноготками мою кожу, сомкнулись в кулаки.

Очень не хотелось палить наш скрытый потенциал и его последствия, пока тот ни хрена не работает. Поэтому сделал вид, мол все так и задумывалось.

Чуть приобняв богиню так, чтобы она не стала верещать на весь стадион, посмотрел в сторону Терезы. — Эй, судья! Не видишь? Эта крошка отдается на милость победителя. Объявляй конец матча!

Лолька аж опешила от моих слов, но быстро сообразила, что ситуация требует немедленных решений. — П-победитель — курсант Джек!

Я снова приблизился к ушку Идель. — Идти можешь?

— … Вряд ли.

— Стоять?

— К-кажется могу.

— Отлично. Сейчас я тебя отпущу, а ты постарайся сделать максимально довольное лицо. Прямо как в кафе, когда ты подаешь кофе. Как будто ты все так и задумывала. — богиня в ответ зашипела и снова начала царапать мою грудь ноготками.

— Ничего я не буду делать!

— Успокойся. Нам нельзя показывать, что мы периодически превращаемся в амебу. И думаю дело не только в тех, кто этим обязательно воспользуется. Такое, вообще, неприемлемо для валькирий и хрен его знает как это может обернуться, если все узнают. А пока мы потянем время и попытаемся во все разобраться. — Я отстранился от богини и продолжая наш с ней спектакль, взял за подбородок. — Улыбочку, Идель. Все так и задумывалось. Сделай вид, что очень хочешь ошейник.

— Ц! Это унизительно!

— Представь, что сделала бы на твоем месте Рита. А она поверь на нем была. И вид у нее был такой, словно это она мне его надевает. Я тогда ее еще до усрачки боялся, и в тот момент ошейник мало что изменил.

Идель несколько секунд хлопала глазами. Мне было видно, как внутри нее все кипит, но похоже она нашла в себе силы справиться с эмоциями и на ее лице растекалась самодовольная и надменная улыбка. А еще через мгновение, она заговорила, да так, что слышно было всем.

— Так и будешь лобызаться? Тащи ошейник, я уже вся сгораю от нетерпения!

— Другое дело.

— Заткнись! — прозвучало шепотом.

Не слишком медленно, но и не быстро, я забрал у Терезы ошейник и таким же прогулочным шагом вернулся к Идель.

— Улыбочку, госпожа Идель. Улыбочку, — богиня не ответила. Видимо, все силы уходили на то, чтобы просто стоять.

Когда я стал подносить серебристую ленту, Идель лишь на секунду, буквально на какой-то миг скользнула по нему взглядом, а затем с той же улыбкой, которой одаривала меня Рита, продолжила смотреть мне в глаза. Я делал тоже самое.

“О-о-о, как это ми-и-ило!”, “Я бы даже сказала горячо!”, “Тоже так хочу!”, “Хах, так давай я тебе устрою” — загудела толпа вокруг нас.

Когда ошейник защелкнулся, глаза богини округлились и, вздрогнув всем телом, она начала заваливаться. Видимо, какая-то побочка от синхронизации с этой штуковиной.

Впрочем, я не растерялся и под улюлюкающий вой валькирий подхватил богиню на руки и потащил в сторону корпуса. Как сказала бы Араши: в свое, блин, логово.

— Как себя чувствуешь?

— Дерьмово, Джек. Меня постоянно таскают на руках, я все время проигрываю поединки, а количество унижения за эти пару недель превысило все мыслимые и немыслимые нормы. Еще и ошейник этот… Как я по твоему должна себя чувствовать?

— Ну-у, не все так плохо. Заметь, если в прошлый раз, ты совсем двигаться не могла, то сейчас вполне уверенно стояла на своих двоих.

— Это тебе кажется, что уверенно. Даже не представляешь, чего мне это стоило.

— Зачем тогда полезла драться?

— Ты… Ты просто не представляешь какие это ощущения. Словно ты спал и проснулся. Проснулся, потягиваясь всем телом. Мышцы буквально вибрируют от вливаемой в них силы. Хотят движения, хотят действий, хотят… драки. Самое странное во всем этом то, что в тот момент я уже действительно собиралась сдаться. Во мне не было никакой злости или ярости. Вообще эмоциональный фон был пуст. Но…

— Но сила пробудилась… Хм… Слушай, а тебе в последнее время сны странные не снятся? С хонкаями и маленькими девочками?

— Э-э? Фу, Джек! Фу! Но, вообще, кое-что было. — Идель уже собиралась, что-то сказать, как за нашей спиной послышались два веселых голоса, которым в иной ситуации я, наверное, был бы рад.

— Джхе-ек, фы так быстро уходить, что мы с колоссальным усилием поспефать са фаш запредельный скорость. Пошалуста, потоштите нас.

Развернувшись с Идель на руках, я заметил как в нашу сторону бежало две молочных шоколадки с улыбками от уха до уха.

— Девчонки, вы не вовремя… Я… как бы немного занят.

— Ох, фы еще успефайт намиловаться друг с душкой фо фсех позах, а мы иметь непрефсойденное шелание пригласить фас в гости. Тем более, что… — одна из близняшек с хитрой улыбкой подошла ко мне ближе, а затем взяла Идель за руку и поболтала ей из стороны в сторону. — Не похоше, что тфоя подрушка сейчас в состоянии перенести хотя бы один акт жаркой люпфи.

Богиня скосила глаза в сторону загорелой красотки, а потом посмотрела на меня. — Джек, о чем они говорят? Я почти не понимаю ни слова. Как будто понимаю, но не понимаю.

Обе близняшки с удивлением и улыбками уставились на богиню, а затем звонко рассмеялись. — О-о, ха-ха, это фсе занятие прифычки. Парочка часов нашего общения и фы пудете понимайт нас, словно мы, хах, старый закадычный друк. Никакой слошность ф этом нет. А теперь, идемте. Мы имейт фкусный финик и финоград. Дшек, фы любить финоград и финик? Мошет рахат-лукум? Мы его тоше имейт.

— Д-джек, мне не нравиться слово “имейт”. Они слишком часто его говорят. Как бы, помимо фиников и винограда, они еще не поимейт меня и тебя заодно.

— Ох, красссафица, — одна из близняшек обняла Идель за голову, прижав ту к груди, а затем так и вовсе, потерлась щекой о ее щеку. Взгляд у богини при этом был как у кота, которого хотят запихнуть в ванну с водой. — мы не опитеть фас никак. Мы хотим быть пылкий друк. Идемте уше! Ф наш комната очхень мноко интересных и фкусных штук. Фам понравится!

— Ладно, уговорили. Вас, кстати, как зовут хоть?

— Меня Абши!

— А меня Мара!

— Э-э… — я с открытым ртом смотрел на двух секасных близняшек, понимая, что если их сейчас накрыть огромными пластиковыми стаканчиками и перемешать, то потом я хрен догадаюсь, кто там Ара, а кто Маши. — Я… запомню.

— Хах, не перешиф-ф-фай, Дшек! Нас часто путать местами. Мы не опиша-аемса. Это даше по сфоему забавно.

— Ну, ок… — Я двинулся вслед за восточными близняшками, которые периодически переговаривались на своем тарабарском и бросали в нашу сторону игривые взгляды.

Надеюсь, воскресенье пройдет спокойно.