Ошейник для валькирий: Академия (СИ)

Глава 37 — Фартук

Обед.

Улитки, улитки, улитки. Блин, до чего же они мерзкие. Вообще, не представляю как их можно есть, и хорошо, что это придется делать не мне.

За столом меня ждали четыре девушки в форме горничных и одна Идель. Нужно было обслужить их по полному разряду, соблюдая все тонкости этикета. Не так я, конечно, себе представлял этот день, но что есть то есть.

Выйдя в зал и лавируя между столами, я сразу же направился к своим “клиентам”, попутно ловя на себе нескончаемое количество любопытных девичьих взглядов.

Уж очень мне шел черный фрак. Причем настолько, что вся остальная столовая начала буквально слюни пускать и совсем не из-за приятного аромата еды. Парочка девушек, которые отыгрывали роль официанток даже столкнулись между собой, уронив все к чертям с подносов.

— Ваше блюдо, госпожа Рита, — я аккуратно поставил тарелку на стол, ровно на два сантиметра от края как меня учила Виви, мой, блин, тренер по искусству катаны.

— Ох, благодарю, — сатана в юбке легонько улыбнулась и поблагодарила кивком головы. Сама сдержанность. В глазах зато бесенята такой концерт устроили, что мне казалось я даже отсюда музыку слышу.

— Рад служить, госпожа, — еще одна фальшивая улыбка с моей стороны и поклон, затем обращаю свое внимание на другую занозу. Максимально учтиво и по всем правилам. — Леди уже что-то выбрала?

А леди открыла свое меню и тяжело вздохнула. Её тоже раздражал этот спектакль так и еще угнетало разнообразие еды. Из всех доступных пунктов был только сраный окорок. Правда, под хмурым взглядом Рам быстро вернула прилежное выражение лица на место и отложила планшет в сторону.

— Знаете… Никак не могу определиться, рассчитываю на вашу помощь, — и, сложив, ручки домиком, захлопала глазками.

“Сучка, что ж ты топишь то меня? Жри свое гребаное мясо и валим отсюда.”

— Для вас наши повара могут приготовить замечательный говяжий окорок, с соусом “mayonezo provon’sale и ketchu’pini”. Мясо настолько нежное, что буквально тает во рту, а вкус не оставит равнодушным даже истинного гурмана.

— Молодец, — тихо выдала свою оценку Рам.

— Пойдет, — добавила Виви.

Рита молча доставала улиток из своих панцирей, но лицо было такое, что казалось еще чуть-чуть и она просто расхохочется на всю столовую. Уж больно ее забавлял этот манерный разговор и мой вид в черном фраке.

— Думаю… Я послушаю вашего совета.

Идель еле сдерживалась, чтобы не зареветь от этого однообразия. Она уже просто не могла смотреть на этот ежедневный кусок мяса.

— Хорошо, — делаю максимально заинтересованное лицо. — Что будете пить?

Идель скривилась. — Воды… пожалуйста.

“Ага, из бойлера.”

— Как пожелаете. Пожалуйста, подождите пока я принесу ваш заказ.

Стоило Джеку отойти как за столом повисла гнетущая тишина, нарушаемая только звоном ножа о тарелку Риты.

Виной тому было две причины. Первая, это Рам, которая оценивала знание этикета и штрафовала за все что можно и нельзя, а вторая вообще была мутная и непонятная.

Звали мутную и непонятную Кристина. И если Рам с Виви просто занимались оценкой, то Кристина, казалось, искала любую причину чтобы воткнуть вилку в глаз. Очень хотелось предложить Рите отсадить ее подальше, но эта ненормальная не отходила от нее ни на шаг.

Единственный плюс во всем этом дурдоме заключался в Княжне. Хонкай чуть ли не визжала от обслуживания Джека. Когда, он отодвинул стул для Идель, та начала восхищаться как ей приятно и как это все интересно. А когда он назвал ее леди визгу было столько, что богиня еле разбирала что ей говорят.

Но эта Кристина…

— Ваше блюдо, госпожа Идель.

— Благодарю.

Вот и все. Вроде отстрелялся. Думаю теперь можно снять этот гребаный фрак и наконец свалить отсюда.

Однако, мне не дали.

— Куда пошел? — голос прозвучал с такой интонацией, что я кожей ощутил недосказанное слово “падаль”. — Встань по правую руку от госпожи Риты, не касаясь ни стола, ни стула и жди когда к тебе обратятся.

Рита помешивала ложечкой сахар, взглянула на Кристину. — Я не планирую больше делать заказ.

— Тогда пускай встанет около меня. Я еще не сделала свой.

Мы встретились глазами. Еще бы я не выслушивал какую-то маленькую дрянь. И так дохрена уже сделал.

— Гость считается гостем, пока ведет себя соответствующе.

— Сейчас я тебе не гостья, а твоя госпожа. Официант должен знать свое место и вести себя соответствующе.

Просто невероятное количество злости и презрения. Гадость редкостная. Впрочем… Мне насрать. Я перестал сдерживать свою ухмылку.

— Ростом не вышла, госпожа.

Даже заметить не успел, как рука этой сумасшедшей схватила нож, намереваясь швырнуть его в меня. Однако, помешала этому Рита, прижав ее руку к столу своей ладонью. Да так резко, что весь стол громыхнул посудой.

— Кристина, — голос Риты в этот момент был холоднее льда. Девочка сразу же успокоилась, сжалась и стала как-то меньше.

— Благодарю за отличное обслуживание, курсант Джек.

— У меня есть замечание, — раздался тихий голос Виви. — Клиенты могут быть разными и не стоит обращать внимание на провокации. Девушка прикрыла глаза и поднесла чашку с чаем к губам.

Рита, видя, что я на хую вертел их “разных клиентов”, поспешила добавить. — Мисс Кристина просто отыгрывала роль. Правда, мисс Кристина? Я же правильно все поняла?

— Д-да, — а у самой аж лицо от отвращения подрагивает.

Капец, мне Отто поднасрал, конечно. Устроил этот цирк с правилами этикета и поведением в высшем обществе.

Но, главное, что сейчас закончил, а дальше, думаю, будет легче.

Я уже собирался уходить, когда меня снова окликнули. На этот раз Виви.

— Постойте, — девушка поставила чашку на стол и открыла свои холодные серые глаза. — Я обратила внимание на то как вы двигались и у меня есть предложение.

— И какое? — уже понял, что нихрена хорошего от этих милых дам не стоит ждать.

— Со следующей недели начинаем занятия по бальным классическим танцам. Это не займет много времени и кроме того, что научитесь хорошо двигаться, так еще и в дальнейшем это может вам пригодится.

— Э-э… А как на счет “нет”?

— Не обсуждается. Либо вы идите на танцы, либо об обучении можете забыть. — Виви без капли каких-либо эмоций провела по мне глазами, а затем добавила. — Прошу вас, не воспринимайте это в штыки. Если бы на то не было причин, я бы не стала этого предлагать.

— С большим удовольствием посмотрю как этот инвалид шевелит своими костылями, — с ухмылкой процедила Кристина.

Вообще, Рита намекнула, что рассказывала мне про эту Кристину еще на Гиперионе, но я этого не помню. Вот хоть убей. Уж фразу “у меня есть подруга, которая ломает людям лица кастетом по поводу и без” я бы запомнил.

*** (Н)

Далекое прошлое.

— Мультики! Я хочу мультики!

— Ха, зайка, уже поздно, — девушка приобняла свою дочурку. Улыбка, которая была настолько притягательной и обезоруживающей, что глядя на нее, она совсем забыла о тяжелом пакете с продуктами во второй руке.

— Ничего не поздно! И вообще, мы бы пришли раньше если бы ты не задержалась на своей работе.

— Да бро-ось, лучше расскажи как у тебя дела на учебе?

Парочка продолжала идти и весело переговаривалась под стук пары каблучков матери и дочери, которая естественно старалась во всем ей подражать.

Задорный голос эхом разносился по темноте и казалось, что делал его немного светлее и не таким мрачным.

За ним уже давным давно никто не следил и все же местами можно было встретить одиноко стоящие лавочки и работающие фонари, вокруг которых в это время любили устраивать танцы маленькие и бестолковые мотыльки.

— Чего задумалась?

— Да вот… — Кристина вздернула бровку и с очень осуждающим видом взглянула на мать снизу вверх. — Думаю, что мы сегодня будем питаться фастфудом. Вот что я думаю. Опять.

— Ну-у…

Девочка скуксила свою моську еще сильнее, чем вызвала улыбку матери. — Что? Почему ты улыбаешься?

— Какая же ты у меня все-таки взрослая, — женщина потрепала свою дочку по голове. Они прошли еще несколько метров, когда неожиданно остановились.

— Что случилось?

— Там… Там кажется… — показалось, что впереди на лавочке кто-то сидит. Рядом не было фонарей, да еще и дерево прикрывало то место своей кроной от лунного света. — Давай лучше обойдем.

Чуть позади была развилка и парочка решила, что лучше уж потеряют лишних пять минут, чем встретят злого человека ночью в парке. Мало ли под какими опиатами он находится.

Тревога матери передалась дочке и та невольно бросила взгляд через плечо, когда уже пошли обратно.

— Мама, — прозвучал тревожный голосок, а маленькая ручка сжала большую.

Женщина обернулась и по коже побежали мурашки. Тот кто сидел на той самой лавке, сейчас встал и смотрел в их сторону.

Девушки прибавили шаг.

Еще один беглый взгляд и мать замечает, что незнакомец тоже двинулся в их сторону. Неуверенной походкой, покачиваясь, но двинулся.

— Пошли скорее.

— Да, — тихонько пискнула Кристинка.

Звук каблуков застучал чаще.

“Да, что же он пристал то? Почему в нашу сторону идет? Неужели не понимает, как он выглядит со стороны?” — женщина еще надеялась, что незнакомцу просто по пути. Что его движение в их сторону обычное совпадение.

Кристина тоже волновалась. Чувствовала как вспотела ладонь у матери и видела как та постоянно озирается.

По настоящему страшно стало, когда она обернулась в последний раз. Некто качнулся и побежал. Как спринтер, широко размахивая руками. Сердце кольнуло страхом, а единственно правильно решение само сорвалось с губ отчаянным криком.

— Бежим!

От голоса матери сердечко бедной Кристины чуть не выпрыгнуло, такой он был напуганный. Она никогда не слышала, чтобы та так кричала.

Парк наполнился женским визгом.

Бежали через темноту, кусты, оградки. Привычное место стало напоминать долину кошмаров. Ветки хлестали по лицу, ничего не видно.

Когда девушки стали приближаться к развилке, то к своему ужасу обнаружили, что по той тропинке по которой они собирались обойти своего преследователя несутся еще двое. Оставался один путь и надежда, что эти придурки просто бегут в ту же сторону.

— Держи девку!

— Шустрые суки.

После этих слов все стало ясно.

Вложив максимальное количество сил, девушки рванули на выход из парка. Сейчас была надежда только на то, что им повстречаются случайные прохожие.

Им казалось, что они если и не бегут быстрее, то хотя бы наравне с преследователями, а потому женщина удивилась, когда почувствовала удар. Было ощущение, что в нее врезался грузовик. Мир перевернулся, но тут же встал обратно. Кто-то больно схватил за волосы и дернул на себя.

— Мама! Мамочка!

— Заткните рот мелкой!

— Доченька!

Завязалась потасовка.

— Ух, сладкая какая. Сочная!

— Не бейте, прошу, только не бейте ребенка! — девушка еще надеялась, что ее дочке удалось скрыться, но к своему ужасу увидела, как один из мужчин схватил ее и крепко держит, закрывая своей лапой рот.

— Что вам нужно?!

Кристина с ужасом наблюдала как двое мужчин зажали ее мать. Девушка отчаянно сопротивлялась, но все было тщетно.

“Насильники? Как же так? Ведь я же… Мы же тысячу раз здесь ходили!” — проскочила шальная мысль.

Кристина была в панике и ужасе. Она просто не понимала, что происходит. Видела, как тот, что сзади мамы задирает её юбку.

Послышался треск ткани, блузка распахнулась, выстрелив пуговицами во все стороны.

Миллион мыслей разом ворвались в детскую голову.

“Зачем? Почему? Нас убьют? Мама очень страшно кричит. Нечем дышать. Только бы не били.”

— Прошу вас, прошу, не надо!

— Да, замолкни ты! — прозвучала еще одна мощная пощечина, от которой голова бедной девушки дернулась назад и она заревела с новой силой. Однако, один из мужчин тут же схватил ее лицо и больно сдавил щеки пальцами.

— Заткнулась.

— М-М-М!

— Дочку твою по кругу пустим если не успокоишься.

“По кругу? Что это?” — Кристинка не совсем понимала, что этот бандит имеет ввиду, но явно ничего хорошего. В маленьком сердечке все похолодело.

Она уже измазала руку бандита, который закрывал ей рот соплями и слюнями, а теперь к ним еще присоединились слезы. Кристина продолжала рыдать, видя, но не понимая что происходит.

Девочка ожидала, что их будут колоть ножами или бить палками как в тех страшных фильмах, но вместо этого двое мужчин стали толкать ее маму, а от этого она кричала еще сильнее, хотя вроде бы ничего страшного не происходило.

Женщина плакала и не знала что делать. Ее сейчас даже пугало не столько то, что эти ублюдки делают с ней, а тот факт, что это видит дочь. А от мысли, чем это все закончится, становилось дурно.

Сзади всё пылало огнем, да и спереди было не лучше. Уроды зажали и просто трахали её, не особо заботясь о ее комфорте. Было и стыдно, и страшно одновременно, а еще угрозы навредить дочке, отчего она просто уткнулась в плечо одному из мужчин, стараясь сильно не издавать никаких звуков.

От каждого толчка, тело девушки содрогалось и крики становились более жалобными и отчаянными.

— Хе-хе-хе, люблю мамашек. Вкус у них особенный, — прозвучал басистый голос.

— А мне нравится как они стонут когда их в жопу дерешь. А тебе нравится, сучка? — тот, что был сзади потянул девушку за волосы так, что ей пришлось запрокинуть голову назад и выгнуться, подставляясь и насаживаясь на его член еще сильнее. — Нравится тебе, я спрашиваю?!

Было очень стыдно. Девушка скосила взгляд на дочь, которая с ужасом и слезами на глазах смотрела в ее сторону и не знала как поступить. Однако, страх взял верх. — Н-нравится.

— Хочешь еще?

— Х-хочу, — вырвалось сквозь всхлипы и слезы.

— Хороша-а сучка. Хороша-а. Подожди-и, — ублюдок прижался щекой к ее щеке. — Сейчас папочка заправит тебе полные баки.

Кристине казалось, что кошмар длился вечно. В глазах потемнело, а когда она снова пришла в себя, никого не было, кроме бездыханного тела матери.

Девочка снова заплакала. Ее всю колотило и было очень страшно. Но что еще хуже, мама не двигалась. Они так и бросили ее на тротуаре.

Боясь узнать правду, Кристина медлила, но все же подползла к ее телу. Хотелось верить в лучшее.

Вся одежда изорвана. Одна туфелька слетела, на лице и на бедрах кровь.

Слова давались с трудом, язык заплетался, бедняжку всю трясло.

— Мама… Мамочка, проснись. Пожалуйста проснись. Ты… Ты не можешь, вот так! — две маленьких ладошки легли на грудь женщине и стали расталкивать.

Ее уже не волновало как она сама выглядит, как выглядит ее мать, главное чтобы была жива, а остальное отмоется. А одежду всегда можно купить.

Малютка молила, обещала, клялась, что будет делать все что можно и нужно, а что нельзя — делать не будет. Только бы она была жива.

И чудо случилось. Бывает такое, что случается чудо.

Девушка застонала, дернулась, приоткрыла глаза, еще слабо понимая, что произошло. А когда поняла и увидела зареванное лицо своей дочери, тоже расплакалась.

— Жива! Ты жива, мамочка!

— Мой гусёнок, — голос женщины дрожал, но она нашла силы подняться и даже попыталась обнять девочку.

Все должно было закончится тогда.

Как бы сильно изменилась жизнь Кристины, если бы все на этом и закончилось.

Но один из преследователь вернулся. Даже не к ним, он просто шел мимо.

Зачем? Почему?

За что?

В голове девочки на всю жизнь отпечатался глухой звук удара бутылки о голову. Стеклянные глаза мамы. То как она упала на асфальт. Свою беспомощность и пьяный голос того ничтожества.

“Второсортная сука. ”

Это был конец. Сколько бы Кристина не звала ее, сколько бы не обещала, ее мать больше не открывала глаз.

Не будет больше посиделок за телевизором. Не будет больше “как у тебя дела?”. Они никогда больше не сходят в то кафе. Никогда не будут засыпать вместе.

Просто по чьей-то прихоти. Ее лишили самого дорого человека.

Это был и крик, и вместе с тем плачь. Безумие. Сон от которого нельзя было проснуться.

— Идем.

Кристина не слышала, как кто-то подошел сзади.

— Идем, ей уже не поможешь.

Бесполезно. Девочка просто кричала, сидя у тела матери и раскачиваясь на месте.

Затем, кто-то схватил ее за руку. Куда-то тащил. Кристина вновь закричала, но кто-то настырно продолжал ее тащить дальше.

— Она спит! Просто спит! Не умерла! Не может! Она спит! Отпусти меня!

— Она не спит. Ее убили.

Потом были деревья, кусты, все смешалось в одну смазанную картинку. Разорванные тела. Кажется это были те самые мужчины. Убиты. Все убиты. Истерзаны.

Кроме одного.

— Он твой.

Тот самый, что держал ее. Сейчас, этот ублюдок… этот монстр лежал с подрезанными руками и ногами, громко орал и угрожал. Но единственное, что у него получалось, это хлопать своими жуткими глазами.

— Делай с ним, что пожелаешь.

“Месть это не выход” — так сказал супергерой из одного мультика, который она очень любила.

“Отсюда, вообще, нет выхода.” — подумала девочка.

Кристина кинулась на обидчика, даже не понимая и не обращая внимания на ту кто ее сюда привел.

Сейчас малышка мало напоминала человека. Лицо искажено гримасой ненависти, страха и отвращения. Измазано слезами и соплями.

Она пробовала бить обидчика своими кулачками, плеваться в него, так продолжалось до тех пор пока мужчина не рассмеялся. Ему показались забавными попытки этой маленькой обезьянки навредить ему.

— Глаза слабое место, — вновь прозвучал чей-то голос. — Неважно насколько он сильный и большой. Всегда бей в глаза.

И правда. Почему она сразу не подумала?

Рите казалось, что девочка струхнет. Но нет. Та посмотрела на свои маленькие пальцы, как на решение загадки, как на ключ от двери, сжала их в кулаки и с воем кинулась к лицу мужчины. Ее пальцы с чавком погрузилсь в его глазницы, но она не останавливалась. Выла и продолжала давить. Даже, когда тот перестал двигаться, Кристинка только сильнее стала перемешивать ту кашу, что сейчас была у него в глазницах, а потом и вовсе стала пробираться под кожу. Проникать пальцами так глубоко, что опухшие веки просто порвались, не выдержав гнева маленькой девочки.

Когда приступ ярости и шока прошел, наступила пустота. Не мыслей, ни эмоций, ни желаний, ни цели. Полная пустота.

Еще хотелось блевать, но сил уже не осталось.

— У тебя есть родные?

— Нет, — девочка, не моргая, смотрела на обезображенное лицо насильника.

— Идем.

— Куда? — она так и продолжала сидеть на земле как кукла. Ей казалось, что она разговаривает сама с собой.

— Тебе помогут.

Перед глазами появилась чья-то миниатюрная рука в белой перчатке. Зрение начало фокусироваться и только сейчас Кристина поняла, что рядом с ней стоит другая девочка.

“Забавная…”

У незнакомки был большой лоб, смешные круглые, но аккуратные ушки и алые глаза. В целом, она была симпатичная, но… забавная. А еще голос у нее был такой… писклявый и тоже смешной.

Смешнее были только коричневые шорты и жилетка, надетая поверх белой рубашки.

Кристинка снова посмотрела на протянутую руку и уже хотела протянуть свою, но заметила насколько они у нее грязные. Все в крови, какой-то противной слизи и земле.

Девочка уже собиралась отдернуть свою ладонь, но Рита не дала ей этого сделать.

— Идем.

— Но мама…

— Идем, — повторила незнакомка с нажимом. — Тебе помогут.

***

— Тахира! Санера! — близняшки забили на правила построения и кинулись обниматься к двум смуглым горничным. — Что фы здесь телаете?

Вообще, подобная встреча случилась не только с ними. Многие из присутствующих девушек узнавали своих подруг или тех кто уже работал на них. Просто в свое время не знали и не подозревали о их навыках.

К моему удивлению, Идель осталась в строю. Сложно передать словами с какой любовью она смотрела на Риту, но видимо решила, что выплеснет на нее все эмоции, когда они останутся наедине.

Однако, находились и другие личности, которые не совсем понимали и осознавали ситуацию.

— Горничные? Какого хрена?! Вы серьезно?! Мой инвестор заплатил бешеные деньги, чтобы меня обучала прислуга?! Скажите, что это гребаная шутка и я хотя бы посмеюсь.

Так, так, так, у кого-то хватило мозгов ляпнуть подобную глупость. Но я верю, искренне верю, однажды до них дойдет, что кричать из строя плохая примета.

Тем временем, фарфоровые куклы так и стояли, словно ничего не произошло. Рита молча и с легкой улыбкой выслушала все упреки в адрес ее девушек.

Забавно, что в нашем строю нашлись и те кто поддерживали выскочку. Другие же пока просто наблюдали за происходящим.

— Хм-м… Какие боевые девочки у нас здесь собрались, — певучий голос Риты разнесся по плацу. Окружил и обнял каждого кто его слышал. Я заметил, как несколько валькирий смущенно отвели взгляды.

— Вижу, что нам предстоит много работы, госпожа Тереза.

Да-да, знаю как ее голосок действует. Даже с закрытыми глазами начинаешь представлять себе самую красивую и самую желанную девушку на всем белом свете. Где-то на подсознательном уровне доверяешь и тянешься.

Между тем, лолька усмехнулась и пожала плечами. — А я предупреждала, что легко не будет и ситуация у нас не однозначная.

Тут уже по строю валькирий пошли смешки. Не знаю, что в этом смешного. Мол, вот мы какие необучаемые или… Да, фиг его знает. Не знаю. Не смешно мне. Сердечко у меня болит.

— Мисс Кристина, — Рита скосила взгляд в сторону горничных. — Можете обсудить ваш курс обучения со своей ученицей лично.

Из строя вышла щупленькая девушка с короткими сиреневыми волосами. Вообще, она выглядела как ребенок, даже тело было без каких либо опознавательных признаков и только пожалуй нежная светлая кожа и ангельское личико выдавало в ней девочку.

— Слушаюсь, госпожа Розвайс.

— Да, вы издеваетесь?! Меня будет учить ребенок?! — вновь заголосила валькирия, а затем уперев руки в бока, наклонилась к мелкой, так что их лица оказались на одном уровне. — Деточка, тебе лет то сколько? Ложку держать сама умеешь? Давай к мамке отведу.

А мне тоже интересно сколько ей лет, но по другим причинам. Несмотря, на детские черты лица и худощавое телосложение, я бы держался от этой малютки подальше. И причиной тому были ее глаза.

Я даже со своего места видел этот ядреный взгляд убийцы. Да, эта Кристина прямо сейчас смотрит на валькирию как на кусок мяса и вместо того, чтобы реагировать на оскорбления, думает с какой стороны начать его дербанить.

***

Это была школа-интернат, которой правила своей железной рукой известная в определенных кругах леди Альсина Димитреску. Статная и невероятно высокая, не только в плане роста, но и идей.

Каждый воспитанник, когда находился рядом с ней чувствовал себя маленьким и незначительным. Леди Димитреску была богом этого места со всеми вытекающими. Приказы были абсолютны и выполнялись моментально. Причем было не важно умеешь ты это делать или нет. Если тебе сказано достать зайца из шляпы, то ты либо его достанешь, либо будешь жалеть о том что не родился фокусником.

— И так, — женщина отложила ручку и села в пол оборота к окну. — Осенние деньки приносят нам холода, а Рита как всегда тащит домой всякую нечисть. Зачем ты ее сюда привела?

Рита поджала губы, серьезно задумавшись над тем, что сказать и какие слова при этом использовать. На самом деле, она все придумала заранее, но перед управляющей всегда терялась. Поскольку ее добродушие и хорошее настроение могло резко измениться.

— У нее никого нет. Ей нужна помощь.

— И что?

— Мы… можем помочь.

— С какой стати, чудо ты мое, мне ей помогать? — Альсиния поднялась из-за стола во весь свой невероятно гигантский рост и подошла к окну, отчего в комнате стало значительно темнее. — Или ты думаешь мы благотворительный фонд? Кроме того, я не хочу за нее отвечать. Поэтому, пускай переночует, а завтра вышвырни ее на улицу.

Димитреску так и стояла повернувшись к Рите спиной. Ей было очень интересно, что та ответит, но если ответ понравится, то так и быть… возможно, девочке дадут шанс.

Рита всегда очень внимательно слушала управляющую. И дело было даже не в том, что ее слова были очень интересными, просто в большинстве случаев, это помогало избежать неприятностей или наказания. А наказания были жестокими. Непослушание каралось поркой ремнем и это в лучшем случае. В худшем, тебя вели на прогулку.

Вообще, каждого учащегося в этой школе хоть раз, да выводили на прогулку. Рита была еще ребенком, но уже понимала зачем леди Димитреску это устраивает.

— Тогда я… — девочка запнулась на полуслове.

— Что “ты”?

— Я… — глаза Риты забегали. Она понимала на что идет и все же хотела помочь Кристине — Я за нее буду отвечать.

Альсиния улыбнулась. Именно это она и хотела услышать.

— Хорошо… Хорошо… Думаю с этим уже можно работать. Но ты должна понимать, что за любые ее проступки я буду спрашивать с тебя и спрашивать буду по всей строгости. — женщина, наконец, отвернулась от окна и, обойдя стол, подошла к Рите. В такие моменты, когда леди Димитреску нависала над ней, ей было особенно жутко.

— Я-я понимаю, госпожа Альсиния.

— Ну, вот и хорошо. А теперь ступай. Выдай одежду, успокой, накорми… — улыбка на лице управляющей стала шире. — Покажи свою комнату.

Рита снова поджала губки, на секунду подняла взгляд и тут же опустила. — Спасибо за вашу доброту, госпожа Альсиния. Я все сделаю.

Беда была в том, что комната у Риты была очень маленькая. Буквально два на два, с одной крошечной кроватью и таким же крошечным столом за которым она едва помещалась.

Пока девочка шла до своей комнаты, Рита размышляла над тем, стоило ли брать такую головную боль на себя или проще было от нее избавиться.

Она прекрасно понимала какие проблемы может принести другой человек, но выбросить Кристину на улицу все-таки не смогла.

***

– “Во имя чести, капитан Джек! Ох, сколько чудных и очаровательных девушек прибыло в академию! Я хочу познакомиться со всеми!”

– “Хах, очаровательных… Я бы на твоем месте не разгонялся. Есть у меня ощущения, что эти красавицы, при желании, могут тебе жизнь испортить. И мне заодно.”

– “Не верю, что эти прекрасные цветки могут что-то испортить! Ты только посмотри на них! Красивые, утонченные, улыбки добрые, а как пахнут! О-о-о, какой приятный аромат!”

Пока сэр Хонк заливал мне в ухо какие они все сладкие, события на плацу приобрели скверный для валькирии оборот.

Получив тычку в шею, а затем глаза, девушка попыталась отмахнуться от мелкой, но та ловко ушла от удара, припала к земле и сделала подсечку. Подол платья раскрылся и зашумел он таких резких движений.

Всего за доли секунды валькирия оказалась под малюткой и вот тут началась настоящая жесть. Кристина достала из под фартука самый натуральный магнум, крутанула барабан и не проронив не слова, уперла ствол поверженной девушке в щеку.

Смех из нашего строя куда-то улетучился.

— Мисс Кристина, хочу напомнить, что это ваша ученица и фатальный исход крайне нежелателен. — Рита продолжая улыбаться, чуть прикрыв глаза.

Впрочем, это не сильно помогло. Уперев ствол в щеку своей сопернице, Кристина повернула голову в сторону Риты, обменялась с ней взглядом, а затем снова посмотрела на свою ученицу.

— Поняла, — и достала, сука, кастет.

Следующую минуту мы наблюдали за тем, как она методично вколачивала голову выскочки в асфальт плаца.

— Мисс Кристина… — снова прозвучал мелодичный голос Ритки.

— Я контролирую процесс, — раздался чавкающий удар, а за ним хруст. — Нет причин волноваться.

“А?! Контролирует?!”

Мисс Кристина методично била… Нет, не так. Мисс Кристина жестоко пиздила валькирию. Хорошо так, с оттяжкой. Удар за ударом. Какие суперсилы, какой хонкай. Тут чиби монстр просто разбирает ее на части.

Я думал, что она ее тупо убьет, но в какой-то момент, мелкая остановила замах прямо перед лицом своей жертвы.

— Достаточно, — констатировала горничная каким-то сухим и спокойным голосом. Слишком сухим и спокойным для той у кого все платье, руки и моська в кровище. — Разрешите ее забрать?

— Разрешаю.

Под офигевшие взгляды курсанток эта лолька-киллер взяла валькирию за волосы и потащила куда-то за административное здание.

“Я надеюсь она знает где санчасть и сейчас тащит ее туда… Эй, Хон, а ты чего притих? Страшно стало?"

–”Надеюсь…”

–”На что?”

–”Что они не все такие…”

–”О-хо-хо, надейся, надейся.” — я пробежался взглядом по строю горничных. На лицах девушек сохранялась та же улыбчивая маска. Как будто ничего не случилось. Все в полном порядке. Подумаешь, прямо на глазах чье-то лицо в котлету превратили.

БЫВАЛО И ХУЖЕ.

Интересно, а если бы малютка стала проигрывать, они также стояли или… В этот момент заметил как несколько из них прячет огромные, размером с локоть, армейские ножи обратно в платья.

А-а, ясно, понятно.

В этот момент, у ног одной из горничных из под платья на асфальт упал огромный хромированный моргенштерн. Девушка смутилась, покраснела, тихонько извинилась, а затем спрятала его обратно.

Боюсь представить чем она его там держит.

В общем, на этом жесть закончилась и дальше нас вызывали по одному и представляли своим тренерам.

Идель досталась невысокая девчушка с розовой карешкой. Чем-то напоминала Риту и звали ее кажется… Хм… Рам по моему. Точно не помню.

— Курсант Джек, выйти из строя!

— Есть! — я промаршировал к Терезе и встал напротив хитрожопой Риты. Валькирия молчала. Молчала, но вот ее взгляд говорил о многом. Например: “Капитан Джек, вы же не думали, что так просто от меня отделаетесь?”. И лыбиться стоит.

“Век бы тебя не видел” — попытался изобразить это на своем лице.

Замочек из рук расцепился и одна ее рука переместилась к лицу, едва касаясь пальцами губ. Голова чуть склонилась, а взгляд стал еще более хитрожопым.

“А я. Никуда. Не денусь.”

“А я. Так. И. Думал.” — скорчил лицо в ответ.

Забавно, что когда я вышел на плац по строю горничных пробежались шепотки. Было невозможно разобрать о чем они говорят, но блин… Какого хрена? Почему они молчали и изображали статуи при других курсантах, а стоило выйти мне тут же завошкались.

— Виви, — строгий голос сменился на ласковый, я бы даже сказал медовый. — Поприветствуйте своего у-че-ни-ка курсанта Джека.

“Так! Вот и настал момент истины. Надо произвести хорошее впечатление. Только бы не злая лолька, только не злая лолька. Не люблю злых лолек.”

И-и-и… Ох, блин. Из строя горничных вышла длинноногая красотка в высоких черных ботфортах из-за кромки которых выглядывали кружевные ободки чулочков. Короткая юбка демонстрировала шикарные бедра. Светлые волосы под каре, а лицо просто заглядение. Такое холодное, но вместе с тем прекрасное. Правда, в отличии от всех остальных девушек Виви не улыбалась. Взгляд был немного печальным, но не настолько, что хотелось начать ее жалеть. Алмаз, а не девушка.

“Во имя чести, капитан Джек!”

“Ой, заткнись Хон. Не начинай. Вижу и точеную фигурку и шикарные ноги. И разрез этот на платье. Все, все вижу. Можешь не повторять.”

Между тем, Виви сдержано поклонилась, я повторил ее жест и мы снова разошлись.

С этого момента академия стала преображаться.

Начать, пожалуй, стоит со столовой.

Стены были отремонтированы, полы вновь укрыты отполированным до блеска черно белым камнем, а главным отличием стали столы. На замену тем уродливым металлическим гигантам пришли аккуратные круглые столики под белоснежными скатертями.

Водили нас теперь на завтрак, обед и ужин партиями. Я первый раз подумал, что это связано с тем, что посадочных мест стало меньше, но нет. Все оказалось хитрее.

Дело в том, что многие инвесторы желают видеть своих валькирий рядом на торжественных приемах, деловых встречах и прочих публичных мероприятиях. И тут встал вопрос этикета. Да, некоторые им владели, а некоторые и слова такого не знали. А потому, на приеме пищи нам были отведены две роли. Первая это обслуживающий персонал, а вторая эдакая элита.

И я признаться выпал в легкий осадок, когда на входе меня встретила Идель. На лице кривая улыбка, которая видимо должна была быть дружелюбной, но нет. Не-е-хе-хе, это была не дружелюбная улыбка. Ей как будто кактус в жопу засунули и заставили улыбаться. Но это Идель, поэтому ничего удивительного.

— Р-рады приветствовать вас, г-господин Джек.

“Ох, нехера себе.”

— Еще больше радушия, — позади Идель возникла та самая Рам, только в этот раз вместо милой улыбки у нее в руках был электрошокер. Похоже, что у Розвайсов скидки по блату и знакомству не работают. Либо работают, но в обратную сторону.

— Р-рады, п-приве… — *Б-З-З-З* — Ай, блять! Ты совсем сдуре… — *БЗЗЗЗЗЗ* Идель в очередной раз подпрыгнула.

— Господин должен быть счастлив, когда приходит в заведение и видит твое лицо.

— Рады приветствовать вас, г-господи… — *БЗ-З-З* — Да, сука! — *БЗ-З*

— Я тоже очень рад, — попытался помочь своей незадачливой соседке, но тут же получил подзатыльник от Виви.

— Господа не кланяются прислуге.

Шокер снова злобно затрещал в руках Рам, но я решил, что есть хочу сильнее, чем наблюдать за этим цирком, да и Идель мне уже стало откровенно жалко.

Резко двинувшись вперед, перехватил направленную на богиню электропалку, чем вызвал удивленный взгляд Рам, который тут же изменился на недовольный.

— Курсант Джек, если вы еще раз так сделаете, то я не посмотрю на то, что вы являетесь фаворитом госпожи Риты.

“А? А-а? А-А-А?! ЧО?!”

Шокер снова застрекотал, но и я отпускать его не спешил. На лице Рам появился злобный оскал. Вообще, не думал, что она так умеет.

Показал свои зубы, улыбка с лица девушки пропала в ту же секунду. Да, у меня клыки пострашнее будут и весовая категория немного другая.

Но тут напомнила о себе Виви. Девушка просто перебросила свою руку через мою голову, а затем одновременно потянув меня за ноздри назад, пнула под колено. Очень подлый прием к херам разрушающий все равновесие и крутизну.

— Курсант Джек, успоко…

*Хресь!*

Идель с локотухи долбанула моего тренера в челюсть и тут же обмякла, получив разряд от шокера Рам

Но как бы там ни было, это дало мне возможность освободиться от захвата Виви. Не тратя ни секунды, подхватил свою незадачливую соседку и отпрыгнул в сторону.

Было какое-то понимание, что без нужной тактики, либо без того, чтобы тут все разнести, нам этих двоих не победить.

Рам помогла подняться Виви и обе уставились на нас.

— Не так плохо как мы думали, — констатировал мой тренер.

— Согласна, Виви, — розововолосая горничная улыбнулась и спрятала шокер, а затем с какой-то теплотой обратилась ко мне. — Господин Джек еще желает присоединиться к нашей трапезе?

Повисло неловкое молчание. Так бы наверное и молчали если бы Идель не толкнула меня в бок локтем.

— Чего молчите, господин, твою мать, Джек?

Судя по хмурым бровкам Рам, “твою мать” ей не понравилось. Виви отстраненно поправила фартук.

Дурдом.

— Ведите, чего уж там.

Пока мы шли в зал Идель снова, хочу прям отметить, что снова толкнула меня локтем в бок и начала быстро нашептывать на ухо.

— Если принесут мясо птицы берешь нож в правую, вилку в левую, аккуратно отрезаешь и жрешь. Если на косточке не будет обертки, то не вздумай, сука, ее трогать руками, — заметив мой охреневший взгляд, добавила. — Ну или можешь попробовать удар шокера. Все.

— Вам то хоть поесть дали? — так же ответил шепотом.

— Нет. После тебя буду.

***

Здание особняка делилось на несколько частей. Учебную, там располагались не только классы, но и полигон для тренировки различных навыков, включая стрельбище и оружейную. Столовую и общежитие с комнатами воспитанниц.

Особняк был довольно старым, можно даже сказать древним, но за счет того, что его постоянно поддерживали в чистоте, да и леди Димитреску следила за тем, чтобы обветшавшие вещи тут же обновлялись, выглядел он вполне прилично, даже богато.

Рита аккуратно повернула ключ в замке и открыла дверь. Кристина все еще была в комнате. Хотя было бы странно если бы она куда-то делась.

Сейчас девочка забилась в угол и постоянно то выла, то мычала. С того момента, как Рита привела ее в школу, она не услышала от нее ни одного внятного слова.

Что же с чего-то надо начинать и для начала ванна. Нужно ее отмыть и переодеть.

— Тебе нужно помыться.

Вместо ответа Кристина еще сильнее вжалась в угол.

— Послушай, у меня не так много времени, а ты грязная. Леди Димитреску будет ругаться если увидит тебя в таком виде.

Девочка не ответила, а затравленно хлопала глазами и сильнее вжималась в угол.

Проблема.

У Риты и так дел по горло, в школе некогда скучать, а тут еще это.

— Послушай, нам правда нужно идти. Мне еще делать домашнее задание и убираться, а тебе… — тут до носика мелкой Ритуськи дошел неприятный запах. Морща свой носик, девочка внимательней присмотрелась к Кристине и к своему несчастью заметила, что та напрудила под себя, прямо на пол. — Ты что… О, нет. Нет-нет-нет, ты не могла этого сделать.

В этот момент впору было отчаяться и глубоко пожалеть о своем решении взять эту девочку на попечение. Но… что есть, то есть.

Глубоко вздохнув, Рита закрыла глаза, досчитала до десяти и выдохнула.

— Так. План действий. Ты идешь мыться, в это время я убираюсь, потом мы идем на ужин. — то, что девочка сейчас в состоянии убрать за собой, Рита даже не надеялась.

— Му-а.

— Ты совсем меня не понимаешь?

Кристина замерла.

— Понимаешь ведь. Скажи, что понимаешь. Хотя бы моргни.

Моргнула. Легче не стало. Возможно, ей просто хотелось моргнуть.

— Кивни.

Кивнула.

— Отлично. Значит идем мыться.

Дальше были попытки вытащить ее из убежища под столом. С визгом, мычанием и огромным трудом Рите все-таки удалось с этим справиться, но та тут же вцепилась ей в ногу.

— Мыться! И прекрати себя так вести, тут никто тебе не угрожает! Поняла? — тишина. Смотрят друг другу в глаза. — О боги, кивни если поняла.

Кивнула.

Вечер был хлопотный. Рите приходилось выполнять не только свои обязанности, но и следить за Кристиной, которая шугалась от каждого звука и других девочек.

На ужине Рите чуть было не прилетело наказание за то, что та пыталась унести еду в свою комнату. Потому как все учащиеся должны есть в столовой, а принимать пищу в общежитии строжайше запрещено. Потому что там где еда, обязательно будут крошки, а там где крошки будет грязь и тараканы. А если леди Димитреску увидит таракана, то Рита попадет в ад еще при жизни.

Кормить Кристину тоже приходилось с руки и с большими уговорами. По началу это никак не удавалось, но в итоге Рите удалось подобрать к ней ключик в виде фраз “за маму”, “за папу”, которые, к слову, на других учениках никогда не работали.

За ужином следовала уборка.

Дочиста. Без разводов. Убирали все вокруг, включая крышки шкафов под полками и другие труднодоступные места в которые обычный человек вряд ли бы когда-нибудь сунулся.

Но если ты скажешь, что все убрал, а леди Димитреску найдет пыль, то пеняй на себя. Значит ты сам захотел встретиться с ремнем.

Когда она вернулась с уборки, Кристинка сидела в своем облюбованном углу под столом и тихонько всхлипывала. Впрочем, она ничем больше не занималась кроме того, что пряталась и ныла. Бесполезная, слабая и глупая, но уже хотя бы не ссыт под себя, и то хорошо. Уже прогресс. Уже надежда на лучшее.

Как бы там ни было, время уже было позднее. Рите опять пришлось переодевать девочку в ночное платье, но дальше возникла проблема. Она не хотела ложиться в постель.

— Здесь больше негде спать. Понимаю, что тут тесно, но ничего не поделаешь.

Вместо ответа Кристина снова полезла под стол.

— Да, что же с тобой будешь делать то?! Ночью будет холодно! Ты замерзнешь и заболеешь!

Судя по звукам, доносившимся из под стола, доводы оказались пустыми.

— Ой, делай как знаешь! Я спать!

Накрывшись одеялом, Рита отвернулась к стенке и быстро уснула. В школе не было проблем с бессонницей. Если за день из тебя не высосала силы учеба, тренировки и уборка, то ты либо ничего не делал, либо ты сверхчеловек. Рита не была сверх человеком.

Но даже ее крепкий сон внезапно прекратился, когда она почувствовала, как кто-то залезает на кровать со стороны ног.

“Замерзла таки.”

Она уже приготовилась к тому, что будет досматривать свой интересный сон про дождь из кексов, но Кристина немного заплутала под одеялом и вместо того, чтобы просто вытянуться рядом, залезла под подол ее ночнушки.

— Эй! Не туда! Просто вылези и залезь обра… Ай! Холодно!

Кристина хотела подняться выше, но остановилась. Под одеялом действительно было теплее, а еще гладкие ножки Риты служили неплохой грелкой.

Пристроившись щекой на ее бедре, она уснула. Рите потребовалось еще полчаса, чтобы сделать тоже самое. Спать с другим человеком в постели, да еще и с его головой между ног было очень непривычно.

Так прошел месяц. Воздух на улице становился холоднее, дни короче, а в их маленькой каморке, которую комнатой можно было назвать с большим трудом ничего не менялось.

Рита пыталась научить Кристину спать в другом положении, но у нее ничего не вышло. В итоге эта маленькая безобразница так и спала у нее в ногах, чувствуя себя в тепле и безопасности.

И лишь в более позднем возрасте, Рите удалось убедить Кристину подниматься выше, потому как ее дыхание и прикосновения стали вызывать в теле девушки странные ощущения.

Но не всегда и не все было гладко. Когда Кристина достаточно освоилась в школе, она начала безбожно безобразничать. Иногда не нарочно, а иногда вполне умышленно. И все бы ничего, если бы за все ее шалости не прилетало Рите.

— Рита, тебя вызывает к себе госпожа Альсиния, — девушка подняла бровку и оторвалась от протирания старой вазы.

— Зачем?

— Я попросила ее отчитаться, но она ничего внятного не сказала, — еле сдерживая улыбку сказала Мерси. — Ну, что ты смотришь? Откуда мне знать зачем.

“И вправду…”

Поправив свое платье и передник перед зеркалом, девушка с волнением отправилась в кабинет управляющей.

Внутри ее ждала леди Димитреску и Кристина. Девочка стояла с поникшей головой, сжавшись, и бросала опасливые взгляды, то на управляющую, то на Риту.

— Мне сказали, что эта малышка разбила вазу.

— Прошу прощения, госпожа Альсиния. Я все уберу.

Женщина в ответ улыбнулась. — Не страшно. У нас полно ваз, Рита. Страшно другое, — она посмотрела на Кристину. — Скажи мне, дорогая, кто ее разбил?

— Не знаю… Не я. Меня, вообще, там не было.

— Возможно, она говорит правду?

— Возможно… — Альсиния замолчала и облокотилась на стол. — А может быть, ты все-таки знаешь, кто это натворил? Я не буду ругаться. Честно-честно. — улыбка женщина стала какой-то хищной и пугающей, отчего Кристина еще сильнее вжала голову в плечи.

— Я… не знаю. Это могли быть девочки со второго курса… У них была перемена…

— М-м, девочки со второго курса, — покачала головой леди Димитреску. — Скольких предстоит проверить. Найти виновницу. Наказать, если сознается, а если не сознается, то найти доказательства и наказать еще сильнее. Может ты все-таки скажешь кто виноват? Последний шанс.

Кристина сначала взглянула на Риту, затем бросила короткий взгляд на управляющую и уставилась в пол. — Не знаю. Честное слово.

Но стоило ей это сказать, как леди Альсиния тут же развернула монитор, на котором было явно видно как Кристина, проходя мимо, задела эту самую вазу. Случайно. И если бы убрала за собой и созналась, то ничего бы не было. Но она мало того, что оставила осколки на полу, так еще и попыталась обвинить других учащихся.

— Что скажешь на это? — в кабинете повисло молчание. — Понятно. Рита, руки на стол.

— Госпожа, но я же… это…

— Не честно? Кто за нее отвечает?

— Я… — Рита совсем поникла.

— И ты должна понимать, что ответственность, это не просто следить и помогать, но и принимать все последствия. Так что, не заставляй меня ждать, я и так потратила на вас слишком много времени.

Альсиния открыла ящик стола и достала оттуда длинную и широкую, размером в ладонь, кожаную ленту. Сложила вдвое, несколько раз резко растянула, отчего та угрожающе захлопала.

Делать было нечего. Сама сказала, сама взялась, теперь сама страдай. Рита поджала губы, тяжело вздохнула и подойдя к столу, сначала подняла подошел своего платья, а затем легла на стол.

Наказание не длилось долго. Пять размашистых, но быстрых ударов и все. Со стороны могло показаться, что это даже не больно.

Так подумала Кристина. Правда, поняла, что это не так, когда Рита поправила подол, поклонилась и, прихрамываяю вышла из кабинета.

Кристина нагнала свою подругу в коридоре и хотела извиниться, но та ее опередила строгим голосом.

— Зачем ты соврала?

— Я… Я хотела извиниться и…

— Я спрашиваю, зачем ты соврала?

— Испугалась.

— Испугалась она… — Рита остановилась и хмуря брови посмотрела на Кристину. — А второкурсниц зачем обвинила?

— Тоже испугалась.

— Тоже испугалась? А ремня не испугалась бы получить? Знаешь как это больно?

— Я тебя не просила об этом…

— И все же я получила. Тоже не просила и получила.

Рита двинулась дальше, а Кристина так и осталась стоять. Она, вообще, ничего из этого не просила. Ей все еще очень хотелось домой. Мама была намного лучше. В сто крат лучше. Умнее, красивее и добрее.

— И пускай!

Рита остановилась, взглянула через плечо. — Сегодня спишь на полу.

— И пускай! — снова в сердцах выкрикнула девочка. — Пускай! Буду спать! Напугать хотели, а вот шиш!

— Делай как знаешь. — донеслось с конца коридора.

Ночка выдалась холодной. Рита ни коем образом не показывала, что не даст Кристине лечь на постель, но та не шла из принципа. Где в сердце еще колола противная обида и жалость к самой себе.

По ее задумке, если Рита все-таки не растает и не позовет, то эта едва теплая батарея должна была помочь пережить ночь. Такой был план.

Так и было по началу, но уснуть на жестком полу, без одеяла оказалось куда сложнее. А когда ей все же это удалось, то проспала она едва ли один час, а затем снова открыла глаза из-за того что сильно замерзла, да и нога одна затекла.

Вдобавок, как бы стыдно ей не было от этого факта, Кристине была нужна не столько подушка, сколько мягкие бедра Риты. Ну, а если совсем начистоту, то и тепла вместе с ароматом ее тела тоже не хватало.

“Могла бы и сама позвать… Спит как ни в чем не бывало пока я тут мерзну…” — девочка перевернулась на другой бок и легла поближе к батарее. — “Может ей все равно? Давай, Кристина, умри в страшных муках… Никому я не нужна.” — стало горько и обидно.

Ночь была длинной. На утро девочка проснулась крайне злой и невыспавшейся, а Рита продолжала вести себя как будто ничего не было и ничего не случилось, что злило Кристину еще больше.

В теории, наказание должно было остудить ее пыл и показать, что так делать не надо, однако, в ее случае, это только подлило масло в огонь обиды.

После обеда, когда все дети ушли на какие-то там тренировки, которые проводились под чутким надзором леди Димитреску, Кристина решила показать насколько она не согласна с наказанием.

— Ваза вам дороже человека, да? Тогда как вам такое?! — девочка схватила красивую вазочку украшенную цветами и скинула с постамента. Та вдребезги разлетелась на фарфоровые осколки. — А интересно, сильно ли вы расстроитесь, уважаемая ДимитрескА, если я разобью эту замечательную тарелку? — блюдце, расписанное на божественную тематику с херувимчиками и облаками полетело в стену.

— А может эта лампа? Или эта ваза? Или эта… Хм, что это… Ай, да какая разница? Все на пол!

Поместье стояло очень давно и первый раз за все то время столкнулась с такими глобальными разрушениями. Оно пережило войну, хонкаев, грабителей, но то, что сейчас творила Кристина переплюнуло всех их вместе взятых. И только когда она перебила почти всю посуду гнев маленькой девочки сошел на нет.

Она уже занесла руку, собираясь разбить очередную декоративную тарелку, когда поняла, что уже не хочет этого делать. Кристина оглянулась. Вокруг были горы мусора и осколков. Некогда чистое место превратилось в настоящую свалку.

Пройдясь несколько раз взад и вперед и посмотрев на результаты своего труда, у нее все же возникла мысль прибраться и извиниться, но она быстро ее откинула в сторону. Они сами этого хотели и сами об этом попросили. Косвенно, конечно. Но нечего было устраивать ей разнос из-за таких пустяков.

И стоило ей об этом подумать, как входные двери распахнулись и шумный строй послушниц во главе с леди Димитреску зашли в общежитие.

Веселые разговоры сразу же стихли, все с неверием и шоком смотрели на погром в центре которого стояла Кристина.

Некоторые девушки, смекнув, что произошло с предвкушением от скорого наказания и ухмылками посмотрели на Риту.

Это продлилось всего несколько ударов сердца.

Тишину нарушили тяжелые шаги леди Димитреску. Управляющая приближалась к Кристине, из-за чего казалось, что девочка становится все меньше, а леди Димитреску все больше.

На лице Альсинии появилась кровожадная улыбка, ее огромная рука легла на маленькую шейку девочки и стала поднимать над полом. Кристина взлетала все выше и выше. Было настолько высоко, что у нее закружилась голова.

— Ну, маленький тигренок и кто это сделал на этот раз?

И тут девочку переклинило. Эта тётка опять знала правду и все равно спрашивала. На ее лице тоже проступила улыбка. — Н-не знаю, хе-хе… кхе… Второкурсницы, третьекурсницы, старшаки, младшие, бабайка, домовой, хе-хе-кхе… Пришли толпой и раздолбали вашу халупу.

После этих слов наступила такая тишина, что можно было услышать как муха машет своими маленькими крылышками. У других девочек даже сердечки перестали биться, чтобы не спровоцировать на себя гнев госпожи Альсинии. Но глядя на беспорядок вокруг и на слова этой дурехи, все понимали. Получат все.

Тем временем управляющая поднесла маленькую Кристину к своему лицу, долго в него всматривалась, чуть склонив голову набок, а затем ее улыбка стала еще шире.

— Рита, ангел мой, ты сегодня идешь на прогулку.

Лицо Кристины резко изменилось, ухмылка пропала с лица. Глаза забегали между лицом госпожи Альсинии и ошарашенным лицом Риты, у которой похоже затряслись ноги.

— Нет, нет, нет, госпожа Альсиния! Это я все сделала! Я! Накажите меня!

— Ну, что ты, цветочек, — женщина поставила девочку на землю, аккуратно поправила ей волосы, смахнула пылинки с воротничка, расправила фартучек. — Ты идешь отдыхать. Я сегодня даю тебе освобождение от уборки, а остальные, — Димитреску выпрямилась во весь рост, а лицо приобрело гневное выражение, а затем рявкнула так, что стекла затряслись. — Чтобы к утру здесь было убрано! Ни следа пыли! И не приведи бог, я увижу, что вы дали ей тряпку в руки! Всем все ясно?!

— Так точно, леди Альсиния! — раздались голоса других девушек, в которых однако прослеживались нотки печали.

— Хорошо, тогда за работу, мои цыплятки, а ты почему здесь? — управляющая снова взглянула на Риту у которой сейчас лица не было.

— П-прошу в-вас, леди Альсиния, прошу, не надо.

Димитреску гневно выдохнула через ноздри и подошла к Рите.

— Два круга.

Кристина никогда не видела Риту такой. При любых неприятностях та всегда держалась гордо, но сейчас она точно могла сказать, что еще чуть-чуть и ее подруга расплачется.

— Хор… — Рите пришлось замолчать, потому как горлу подступил ком, но найдя в себе силы она все таки ответила. — Хорошо, госпожа Альсиния. Я сейчас переоденусь.

— Мне кажется… — Димитреску склонилась к лицу девочки. — Или ты не согласна с наказанием?

— Со… согласна. Моя ошибка… Мое наказание.

— Тогда вперед.

Когда разговор леди Димитреску и Риты закончился, Кристина сразу же бросилась к своей подруге.

— Рита! Я…

— Не разговаривай со мной… — девочка прошла мимо с обреченным взглядом, смотря в пол.

— Рита, послушай! Я не хотела! — Кристина попыталась последовать за ней, но две других девушки положили ей руки на плечи.

— Что вы делаете?! Отпустите! Мне нужно к ней.

— Ты будешь здесь. Смотреть. Смотреть, что натворила.

Прогулка случалась с теми кто сильно провинился. Рите уже случалось через это проходить и она искренне надеялась, что это никогда больше не повторится. И девушка старалась, чтобы это не повторилось. Вела себя как положено, делала уроки, тренировалась, но кто же знал…

Раздевшись догола, Рита взглянула на чертовы ботинки, которые чем-то напоминали лошадиные ноги. Как будто туфли на каблуках, только без каблуков с шнуровкой до самого колена.

Именно эта шнуровка позволила ей выплакать все слезы, так как она не хотела, чтобы их видел еще кто-то.

Подойдя к зеркалу девушка окинула себя взглядом. Некоторые ученицы говорили, что если встать боком и поднять руки, то ты будешь похож на коня, который встал на дыбы.

“Ни разу… Я больше похожа на тиранозавра.”

— Ри-и-та-а, солнышко мое, ты где-е-е? — снизу послышался добродушный голос госпожи Альсинии.

“Ладно, сколько не откладывай, а это все равно случится.” — девочка еще раз взглянула в зеркало, вздернула подбородок и с абсолютно серьезным видом произнесла “а-ма сурвайв”. Хохотнула и двинулась в сторону своего наказания.

Главный холл, не смотря на количество девушек в нем, встретил Риту полнейшей тишиной.

Все рассматривали ее с ног до головы. Следи за каждым ее неуверенным шагом на этих странных башмаках-копытах и только Кристина то открывала, то закрывала рот, не зная что сказать.

Рита собиралась держаться гордо, но под таким количеством взглядом невольно опустила глаза в пол и обняла себя рукой.

Когда они, вместе с леди Альсинией вышли на улицу, кожа тут же покрылась мурашками от холода.

— Готова?

— Да…

В приоткрытый рот тут же легли удила. Узда была неотъемлемой частью прогулки.

Альсиния с силой затянула ремешки так, что Рита чуть не взвыла от того как сильно сильно врезается металлический цилиндр в уголки рта.

— Готова? — снова спросила Альсиния и на этот раз ответом был кивок. — Тогда пошла.

И Рита пошла. Даже побежала насколько позволяли эти уродливые копыта.

Впереди ждала полоса препятствий, которая в подобном немногочисленном обмундировании была не такой уж и простой.

Холод сковывал мышцы, узда больно давила. Краем глаза девочка заметила, как все ученицы сейчас стояли у окон и наблюдали за ее наказанием. Кристина тоже была там.

“Пусть смотрит. Пусть видит, что натворила.” — подумала Рита и рванула еще сильнее.

Впереди было препятствие из узких ступенек. Сущий пустяк, но не когда ты с копытами. Однако, девочка прекрасно владела своим телом и даже эта помеха была не помехой. Но где-то на восьмой ступеньке, когда она почти перебралась на другую сторону, удила резко натянулись и дернули ее назад, отчего Рита потеряла равновесие и полетела по ступеням вниз.

Каждый удар о продрогшее тело ощущался в сто раз сильнее, но лежать долго нельзя. Ни в коем случае нельзя. Нужно двигаться. Вторая причина тут же о себе напомнила. Гравий рядом с лицом Риты взорвался, разбрасывая мелкие камешки и первый снег в разные стороны.

В руках леди Альсинии была длинный шест на котором был еще более длинный трос с маленьким металлическим шариком на конце.

Димитреску слегка вращала над головой этот шест, но сам шарик при этом делал очень широкую дугу. Издалека казалось, что он двигается очень медленно и едва ли может нанести какой-либо вред.

Рита с трудом поднялась и снова кинулась на ступени.

Одна, вторая, третья.

“Да, сколько можно?!” — узда снова натянулась и девушка опять покатилась вниз. Она дала себе секунду, ровно секунду чтобы перевести дыхание, но тут же получила шариком по спине.

Из глаз брызнули слезы, а из растянутых губ вырвался стон. Лежать было некогда. Через боль, девушка снова кинулась на препятствие.

Вверх, вверх, не останавливаться. Перешагнуть, нет, перепрыгнуть и бежать дальше.

Трос снова засвистел в воздухе.

“Спина? Нет, ноги.” — прыжок в сторону и гравий снова разлетается в разные стороны.

Свист.

“Ноги.” — подумала Рита и отпрыгнула в другую сторону, но тут же почувствовала удар в поясницу. Как будто оса ужалила. Было очень больно, но главное не останавливаться.

Впереди была двухметровая стена. Хитрое препятствие перед которым нужно было набрать разбег. Рита знала, что на пике прыжка она обязательно получит удар хлыстом.

Только если не прыгнет наискось.

Так она и сделала. Разбежалась, оттолкнулась и прыгнула. Шар действительно ударил по преграде, там где она должна была находится, и промахнулся.

Рита обрадовалась своей смекалке, но рано. За холостым ударом натянулись удила. Она совершенно не ожидала этого.

Грохнувшись с немалой высоты, девочка вновь застонала. Собственный локоть сильно ударил по ребрам, но что еще хуже, она понимала, что ей придется вернуться к ступеням, чтобы набрать разбег, а это шанс отхватить удар хлыста.

Бег продолжался. Бой продолжался. Выживание продолжалось.

Абсолютно обессиленная, выжатая как лимон, она все-таки добралась до финиша, постепенно замедляя шаг. Рите уже было все равно кто на нее смотрит. Смеется ли над ней или сопереживает. Главное добралась. Добралась.

“Добралась.” — слово эхом звучало в голове, затихая с каждой секундой.

Но тут прозвучал строгий голос леди Димитреску. — Второй круг!

“В-второй? Как вто… ай!” — шарик жгуче пришпорил девочку по спине.

Опять чертовы ступени, барьер, препятствия, ямы, рукоход, брусья.

Второй раз Рита добежала до финишной черты на пределах своих возможностей. Она даже не добежала, а просто перевалилась через черту, хрипя при каждом вздохе.

Тело ощущалось как разбитый кусок льда, в голове пустота, а перед глазами непонятно что.

— Ты молодец, ты справилась, — прозвучал добрый голос Димитреску. А затем, Рита почувствовала как её подхватывают, поднимают и несут куда-то.

Потом был какой-то шум и тепло. Ее кровать казалась сейчас очень мягкой, а комната чрезвычайно уютной. Она и не заметила как провалилась в сон, в котором пробыла целых три дня с высокой температурой и в бреду.

Кристина пыталась ухаживать, но другие девочки ей не позволяли этого делать. Ей удалось к ней пробраться только на пятый день, когда Рита, наконец, очнулась.

Ее подруга лежала в постели, накрытая одеялом по самую голову.

— П-привет… — она так долго думала над словами, а сейчас не знала, что сказать.

Однако, Рита ничего не ответила, а просто отвернулась к стене.

— Я хотела извиниться… Понимаешь… Я, да, я виновата.

Кристина, правда, чувствовала себя виноватой и понимала насколько, но не знала как это выразить и как об этом рассказать.

— Я пыталась к тебе попасть, но другие меня… не пускали.

Снова повисла тишина.

— Скажи, пожалуйста что-нибудь… Хоть, что-нибудь… Наругай, накричи на меня! Хоть… что-нибудь… Только не игнорируй.

Тишина.

— Уходи. — Рита даж не взглянула на нее.

Кристина сжалась, сердце защимило от чувства вины.

— Пожалуйста…

— Пожалуйста, уходи, — вновь прервала извинения подруги Рита.

И она ушла, закрыв за собой дверь.

Ее не было сутки. Где она пропадала неизвестно, но следующим вечером она снова заявилась в ее комнату.

Кристина стояла на пороге, абсолютно голая и башмаках-копытах. Девочка еле переставляла ноги и кое-как дошла до ее постели, а затем бросила уздечку на одеяло.

— Ты за меня отвечаешь.

Рита открыла глаза и удивленно взглянула на Кристину.

— Ты за меня отвечаешь, — снова произнесла девочка.

— Д-да.

— Это был не вопрос, — Кристина улыбнулась. — Я требую наказания.

— Уходи. Жалеть не буду.

— И пускай. Сделай так чтобы мне стало легче после твоего наказания или я обижусь и пойду крушить все вазы вокруг. Ни одной не останется. — еще шире улыбнулась девочка, пытаясь удержать равновесие на копытах.

В этот вечер все ученицы снова прильнули к окнам общежития и не только они, сама леди Димитреску наблюдала за происходящим, ведь еще ни разу не было такого, чтобы одна послушница выводила другую на прогулку.

Ночью, хрипя и скрипя зубами, Кристина, еле живая снова заползла под ночнушку Риты. Обе почти уснули, когда из под одеяла раздался застенчивый голосок.

— Рита?

— Да?

— Я… Я, знаешь… Как бы сказать…

— Ну, что еще? Давай говори, уже поздно.

Наверное, с минуту Кристина ничего не отвечала, а затем все-таки выдала. — Ты сводишь меня еще раз на прогулку?

— Что?!

— То есть, нет, подожди! Не сегодня…

— Совсем дурная?!

— Завтра…

Рита почувствовала как носик Кристинки уперся ей между ног, а затем ее обдало горячим дыханием.

— Х-хорошо.

— Обещаешь?

— Обещаю.

В следующий вечер все ученицы снова прильнули к окнам общежития и не только они, сама леди Димитреску наблюдала за происходящим, ведь еще ни разу не было такого, чтобы одна послушница выводила другую на прогулку. Второй раз. Потому что обоим это понравилось.

***

Рита допила чай и поставила его на стол.

— Идель, дорогая моя.

— Да? — богиня буквально расцвела от голоса своей любимой.

— Скоро сюда привезут лошадей и я хотела бы научить тебя верховой езде.