Основы искусства святости, том 1

III. Скрытое таинственное содержание Библии

и как его добыть

Несмотря на то что Библия содержит в себе чистейший источник нашего знания о Боге, так как носит на себе и в себе благодатное отображение Невыразимого Его Лика и некую божественную силу, присущую Его существу, однако о нее люди больше претыкаются, чем получают от нее пользу, хотя в этом виноваты только они сами. Почему так? Потому что смотрят на нее теми же глазами, которыми привыкли смотреть на произведения, вышедшие из-под пера подобных себе людей. По выражению одного светского же автора, «они глаголы жизни вечной превращают в исторические сплетни и схоластические нравоучения».

А это влечет их к следующему: что было (историю) надо-де поправить соответственно «новым данным и достижениям науки» или сдать в архив, а учение признать достойным только теоретического интереса и личного понимания или желания каждого.

Таким образом допускают две существенные ошибки: 1) изучают только внешнюю сторону Библии, ее «корешок» и 2) изучают ее чисто мозговым путем. Нынешние люди и не подозревают, что Библия есть сила Божия (5uvafii<; Оеои) во спасение всякому верующему (Рим. 1, 16). Сила, а не теория, и посему приобретается не посредством голого рассудка. В этом случае дальше ушли те, которые, служа диаволу, дают названия своим скверным книжкам вроде «Сила внутри нас», «Тайное учение» и проч.

-74-

Действительно, и в тех книжках есть сила, но демонская, а не Божия, хотя и такая же невидимая, не ощущаемая для тех, кто не хочет ее вскрывать и переводить посредством известных упражнений в себя.

Это-то внутреннее, благодатное содержание Библии, скрытое в букве Писания, и является (по крайней мере, должно бы являться), собственно, источником нашего познания о Боге, источником, единственно чистым и драгоценным, а вовсе не научное изучение Библии со всем сложным аппаратом так называемой «высшей

35

критики» . Но люди возлюбили более тьму, нежели свет, по словам Самого Христа (Ин. 3,19), и изучают букву Писания, которая, по апостолу, убивает (что мы и видим), а не дух, который животворит (2 Кор. 3, 6)*. (Этот выпад против библейской критики есть, по существу, не ее отрицание, а полемика с так называемой рационалистической библейской критикой, разорвавшей связь с христианским учением о богов до хновенности Свящ. Писания. Борьба с этим отрицательным направлением в библеистике была особенно актуальной для российских церковных апологетов в конце Х1Х-начале XX столетий. — Прим, составителя.)

Много можно говорить на эту тему, и еще придется не раз говорить впоследствии, ибо надо внести некоторые поправки в эти острые положения, сказанные мною в обобщающем смысле, а теперь приведу богоносные слова св. Симеона (+ 1021 г.), которому Церковь за высоту жизни и созерцаний одному только после Григория дала наименование Богослова.

«Духовное ведение, — говорит этот величайший мистик Православия, — подобно дому, построенному посреди эллинского и мирского знания, в каковом доме находится, как сундук какой, крепко-накрепко замкнутый, знание Божественных Писаний и неизреченное богатство, сокрытое в сем знании Писаний, то есть

Божественная благодать. Этого богатства не могут видеть входящие в дом, если не будет для них открыт сундук; сундук же этот открыть невозможно никакою человеческой мудростью. Потому-то все люди, мудрствующие по-мирски, не знают духовного сокровища, которое лежит в сундуке духовного ведения. И как, если кто подымет этот сундук на плечи, не может еще по одному сему видеть сокровище, которое внутри его, так, если кто прочитает и даже на память заучит все Божественные Писания,

-75-

не может по одному этому постигнуть благодать Св. Духа, которая сокрыта в них: ибо ни того, что находится внутри сундука, нельзя обнаружить посредством самого сундука, ни того, что сокрыто в Божественных Писаниях, нельзя открыть посредством самих Писаний. Каким же образом это можно, послушай. Предположи, что ты видишь небольшой сундучок, крепко запертый отвсюду, и, судя по тяжести его и внешней видимой тебе красоте его, догадываешься или от другого кого узнаешь, что внутри него находится богатое сокровище; предположи также, что ты схватил этот сундучок на плечи и убежал с ним. Спрошу тебя теперь, какая тебе от него польза, если он навсегда останется для тебя запертым и ты не откроешь его и не увидишь во всю жизнь свою сокровищ его, ни блеска многоценных камней и Маргарит, ни золота, что внутри него? Какая тебе польза, если ты не ухитришься достать хоть малость какую из тех сокровищ и купить себе что съестное или из одежд, а пробережешь тот сундук всю жизнь запертым, как мы сказали, и запечатанным, полным великих и многоценных сокровищ, тогда как ты умираешь от голода, жажды и наготы? Конечно, никакой. То же самое, брате мой, бывает и в духовных вещах. Сундук, скажем так, есть Евангелие Христово и прочие Божественные Писания, которые имеют внутри себя сокрытую вечную жизнь и вместе с нею неизреченные блага небесные, как говорит Христос: испытайте Писаний, яко вы мните в них имети живот вечный (Ин. 5, 39). Человек же, который поднял сундук на плечи, положим, изображает того, кто выучил на память все Божественные Писания, всегда имеет их в устах и хранит в памяти душевной, как в сундуке, содержащем многоценные камни, заповеди Божий, в коих живот вечный, а вместе с заповедями Божиими и добродетели, как Маргариты. Ибо от заповедей рождаются добродетели, а от добродетелей явными делаются таинства, сокрытые в букве Писания. Тогда преуспевают в добродетелях, когда хранят заповеди; и наоборот, тогда хранят заповеди, когда ревнуют о добродетелях; а посредством добродетелей и заповедей открывается для нас дверь ведения, или, лучше сказать, она открывается Иисусом Христом, Который сказал: Имеяй заповеди Моя и соблюдали их, той есть любяй Мя... и Аз возлюблю его и явлюся ему Сам (Ин. 14, 21).

-76-

Таким образом, когда все лится в нас Бог и откроет нам Себя заведомо (знательно, осязательно), тогда и мы прозрим к ведению, то есть уразумеем действенно те божественные таинства, которые сокрыты в Божественных Писаниях. Другим же каким-либо способом достигнуть сего невозможно. И пусть никто себя не обманывает, думая, что открыл иначе как этот сундучок ведения и вкусил благ, которые внутри него, то есть достиг причастия их и созерцания их.

Но какие это блага, о которых я здесь поминаю?

Совершенная любовь к Богу и ближнему, презрение всего видимого, умерщвление плоти, плотских членов, которые на земле, и срамной греховной похоти; чтобы, как мертвый ни о чем не помышляет и ничего не чувствует, так и мы не помышляли совершенно ни о каком злом похотении не чувствовали никакого насильственного и властного давления на нас греха, искушающего нас, но помнили бы только заповеди Спасителя нашего Иисуса Христа, бессмертие и нетление, славу непрестающую, жизнь вечную, царство небесное и усыновление, полученное нами чрез новое рождение от Духа Святого, в котором (рождении) соделались мы сынами Божиими и богами по благодати, наследниками Божиими и сонаследниками Христовыми,— помнили бы также, что с сими благами стяжали мы и ум Христов, или дух Христов и благодать Св. Духа и им (умом) познали Бога и Самого Христа, обитающего в нас и сшествующего нам в нас. Итак, те, которые, слыша заповеди Божий, творят их, сподобляются богатно получить все эти неизреченные блага, подаваемые ради того (творения заповедей) посредством открытия сказанного сундучка или посредством отверстия умных очей душевных и узрения того, что сокрыто в Божественных Писаниях.

Другие же, которые не познали того, о чем мы сказали, и не испытали того делом, те не вкусили еще сладости и жизни бессмертной, какую имеют божественные словеса, и хвалятся лишь знанием, и надежду спасения своего полагают в одном изучении Божественного Писания и в том, что знают его на память. Такие по смерти будут осуждены паче тех, которые совсем не слышали Писания, и особенно те из них, которые, заблуждаясь по неведению, извращают смысл Божественного Писания и толкуют его по похотям своим, желая оправдать самих себя, то есть будто и без точнейшего соблюдения заповедей Божиих можно спастись.

-77-

Для них недоступна сила Божественных Писаний. И праведно. Ибо как можно то, что сокрыто и запечатано, что незримо и недоведомо для всех людей и что открывается только Духом Святым и, только таким образом будучи открываемо, узревается и познается нами, -как можно постигнуть это, или познать посредством учения (научно), или даже помыслить о том — тем, которые сами о себе говорят, что ни разу не ощутили присутствия Духа Святого, и не знают, что такое есть просвещение или осияние Его, которыми свидетельствуется обитание Его в нас? Как возможно понять сие тем, которые ни разу не сознали в себе никаких проявлений, которые удостоверяли бы, что в них совершилось возрождение, воссоздание, обновление и изменение, бывающее от Духа Святого? Да и как возможно познать изменение, совершающееся в окрещенных Духом Святым, тем, которые еще не окрестились Духом Святым? Или как возможно видеть славу рожденных свыше, то есть от Бога, тем, которые не родились свыше? И тем, которые после того как, по слову Иоанна Богослова, получили область чадами Божиими быти (Ин. 1, 12), не восхотели пребыть такими чадами, но по нерадению потеряли и самую благодать святого крещения, — скажи мне, прошу тебя, — как возможно понять разумно или хоть мало-мальски представить, в какую божественную духовную славу вступили сподобившиеся соделаться чадами Божиими? Бог есть Дух невидимый, бессмертный, неприступный, недомыслимый, и тех, которые родятся от Него, делает такими же, то есть подобными Отцу, родившему их. Они, хотя по телу всем видимы и всеми знаемы бывают, но по духу познаются только от

Бога, как и Бога они только знают, как следует; или лучше сказать, они желают быть знаемыми и зримыми только от Бога, к Коему устремлены всем желанием и всею любовию и Коего умно зрят непрестанно.

Употребим и другое сравнение. Как плохо научившиеся грамоте и не упражнявшиеся в чтении не могут читать так, как те, которые и грамоте научились хорошо, и долго упражнялись в чтении, так и те, которые не хотели исполнять делом заповедей Божиих, не могут удостоиться узреть откровение Духа Святого наравне с теми, которые подвизались в делании заповедей и достигли полного в сем совершенства, пролив даже за них и кровь свою.

-78-

И как тот, кто взял бы в руки книгу, закрытую и запечатанную, не может увидеть или узнать, что в ней написано, хотя бы обладал всею мудростию мира, так и тот, у кого, как мы сказали, все Божественное Писание в устах, не может понять и постигнуть таинственную и Божественную славу и силу, сокрытую в нем, если не будет исполнять заповедей Божиих и не сподобится получить Утешителя, Духа истины, Который бы раскрыл пред ним слова Божественного Писания, как книгу, и показал ему таинственно славу, которая внутри их, — при этом же показал бы силу и блага Божий, сокрытые в них, вместе с вечной жизнью, преисполненною тех благ, которые сокрыты и неведомы для всех нерадивых презрителей заповедей Божиих. И достойно сокрыты. Ибо так как они прилепили все чувства свои к суете мирской, пристрастились к обманчивым благам настоящей жизни и омрачились чрез то умом своим, то и не могут вознестись горе, чтобы помьттттлять о мысленной красоте неизреченных благ Божиих.

...Ты же, прочитавший сие, исследуй себя самого, не в возношении лжеименного знания внешней премудрости и не под нагромождением суетных помышлений, со страхом и трепетом. И если хочешь узнать, какова твоя жизнь и каково состояние, спроси душу свою и скажи ей: душа, исполнила ли ты все заповеди Божий или нет? И она, открыв уста совести своей, непременно скажет тебе настоящую истину. Она не станет тебя стыдиться, но обличит тебя и покажет, какие сокровища заложил ты в себя самого, добрые или худые. В свидетельстве совести своей ты найдешь, любил ли ты мир или Бога предпочитал миру; искал ли ты славы человеческой или вожделевал славы Божий; и скажу коротко, если всмотришься в совесть свою и перещупаешь там все, как в сундуке каком, извлекая находящееся там одно за другим, — то все узнаешь чисто-начисто. Ибо предположи в уме своем, что в сундуке совести души твоей находятся: идольчики славолюбия и тщеславия, истуканчики человекоугодия, сласти (конфекты) похвал человеческих, наряды притворства и лицемерия, семя сребролюбия и другие многие страсти, одни другими покрываемые. Тогда, перебрав и пересмотрев все сие, ты должен будешь сознаться, что худые набрал ты себе сокровища. Впрочем, заметить при сем понуждаюсь, что если поверх всего того находится у тебя кичение и гордость (ибо, как говорит апостол Павел, разум кичит (1 Кор. 8, 1),

-79-

а с кичением неразлучно самомнение, твердящее нам, что мы значим нечто, когда есмы ничто, — если, говорю, эти страсти лежат у тебя поверх всех, указанных выше, то нет тебе возможности познать ни их, ни те, которые под ними. И когда стал бы кто обличать тебя в них, ты смело ответишь, что ничего такого не видишь в себе, и сколько бы кто ни удостоверял тебя в том, не поверишь. Скажи же мне теперь, — если не веришь и не видишь, что на сердце твоем лежит покров, прикрывающий такие страсти, и ты, естественно, не имеешь желания снять этот покров со своего сердца, чтобы увидеть страсти, которые скрывает он под собою, и затем сокрушиться о своей несчастной душе, восподвизаться над очищением ее, промыть теплыми слезами умные очи ее и лицо, отринуть всякую мудрость и всякое знание внешнее и, послушавшись апостола Павла, сделаться буиим для мира сего, чтобы стать мудрым во Христе (1 Кор. 3, 18), — скажи мне, если все это у тебя есть так, то как стану я возвещать тебе о Боге и божественных вещах, сокровенных и невидимых, когда ты находишься в состоянии такого неразумия и несмыслия? И сам ты не осудишь ли меня за то, что я делаю дело совсем неподходящее? Ты, наверное, будешь говорить сам в себе: поистине этот человек без толку и смысла, что толкует мне, не расположенному и не умеющему слушать о таинствах, невидимых и недомыслимых не только для вякого дыхания, сущего под небесами, по и для всякого

творения, сущего превыше небес...

Но, о Господи! даруй нам божественную благодать Свою, да ведаем Тебя, и да имеем страх Твой спасительный, и да пребываем в воле Твоей, как подобает. Вас же, братие, прошу: удержитесь от излишних изысканий и споров, старайтесь же паче очистить себя от всякой скверны плоти и духа (2 Кор. 7, 1) покаянием, слезами, смирением и исполнением всех заповедей, да сподобитесь получить и настоящие и будущие блага — духовные — в откровении, чувстве и созерцании»³⁶.

IV. Дальнейшее развитие предыдущих мыслей св. Симеона Нового Богослова и указание, как приложить их на первых порах к самому делу

Глубокое и важное богословское рассуждение преп. Симеона требует того, чтобы содержание его было раскрыто яснее и несколько проще,

-80-

приближено к нашему времени, снабжено для этого соответствующими примерами, поставлено в связь с интересующими наш век вопросами (науками) и, наконец, восполнено для новоначальных известными правилами, помогающими продвигаться по тому пути мистического познания Библии, о котором говорит св. отец.

1. Библия дана нам для спасения, а не в качестве пособия и руководства по естественно-историческим наукам.

Епископ Феофан, затворник Вышенский, духовный муж и ученый истолкователь Свящ. Писания, достойный подражания, сказал однажды: «Писание не знает научного исследования в видах голого знания: у него речь все о жизни и об устроении ее. Ученое исследование порождено беспечностью о жизни, чтобы

37

прикрыть этою видимостью праздное свое безделье» .

Вот слова, для многих и многих ученых профессоров-экзегетов являющиеся смертным приговором. Но обратимся к самим словам.

Действительно, тому, кто сподобился увидеть бесчис-ленность своих грехов, кто прочувствовал весь тот ужас и строгий ответ, какой придется ему дать по смерти на Страшном Суде не только за свои дела, но и за каждый помысл, кто крепко уверовал, что Библия — не творение рук человеческих, а Слово Самого Страшного и Непостижимого Бога, Которое будет судить его в последний день Щн. 12, 48), — тому уже в голову не придет любопытствовать и проверять библейские данные по черепкам египто-ассириологических музеев, по предметам с навозных свалок так называемых доисторических эпох (материалы геологии и палеонтологии), сравнивать бесхитростные изречения Библии с «новейшими» «научными» данными и выводами астрономии, ботаники, биологии, зоологии и проч. и проч., или браться с нечистым сердцем и срамными мыслями в голове за исследование существа догматов веры и благочестия.

У него нет времени для этого, нет и дерзновения...

«Брат! Увы и горе роду нашему, что мы оставили и что исследуем, о чем стараемся и обо что претыкаемся, — с великим плачем отвечал божественный и

38

дивный во святых Варсанофий Великий , который мог и дождь низводить на землю, и мертвых воскрешать, когда один из учеников, увлекшись модными тогда гностическими и оригенистскими теориями, задал ему вопрос о предсуществовании душ и апокатастасисе.

-81— Оставили мы правые пути и хотим идти по стропотным, чтобы и на нас исполнилось слово Писания: Горе оставляющим пути правые, еже ходити в путях стропотных (Притч. 2, 13). Поистине, брат, я оставил плач о самом себе и плачу о тебе. Во что ты впал? Перестал я плакать о грехах моих и оплакиваю тебя, как сына моего. Небеса ужасаются, о чем любопытствуют люди! Земля сотрясается, как они хотят исследовать непостижимое!.. Это пустословие людей, которые думают о себе, что они нечто значат. Это — слова людей праздных. Это — порождения прелести, ибо сказано: Глаголющеся быти мудри, объюродеша (Рим. 1, 22)... Судить о сем не мое и не твое дело. Время дано нам для того, чтобы исследовать наши страсти, плакать и рыдать о них...»

Писание, повторяем, дано нам Богом не для пополнения и укрепления наших так называемых научных знаний о внешнем мире, а для спасения нашей души от осуждения ее в геенском огне вечном. Библия дана нам для того, чтобы мы ее читали и перечитывали и всеми силами выискивали, что есть и осталось в нас противного воле Божией, как возникают и одолевают нас помыслы, как действуют в нас худые навыки, как можем от них избавиться... Речь все о таких предметах, которые руками не пощупаешь и в музеях под стеклянным колпаком не увидишь.

2. Душевные качества и внешние правила, необходимые человеку для понимания внутреннего смысла Писания.

Следовательно, чтобы понять Священное Писание, надо к исследованию его подходить с другими, как говорят в ученых книжках, методами и избрать иной путь к его разумению. Не нужно для этого кончать непременно университет, или даже духовную академию, или то и другое вместе, не требуется быть ученым химиком, или философом, или даже дипломированным богословом, но необходимо быть чистым душой, ибо в злохудожну душу не внидет премудрость (Прем. 1,4) — предупреждает само Слово Божие. Такой человек будет изучать только букву Писания, логические и грамматические взаимоотношения между отдельными словами и фразами, внешнюю жизнь, национально-еврейскую или хотя бы общечеловеческую, и тому подобное, но истинного смысла, относящегося к сокровенным тайнам спасения, смысла, выясняющего, в чем сущность и назначение всей видимой и умосозерцательной твари и какова природа Самого Творца и Спасителя, — таковой человек никогда не постигнет.

-82-

Ве дь если Библия есть творение Самого Бога, то, понятно, надо уподобиться прежде Богу и освободиться от недостатков падтттей человеческой природы, чтобы сделаться способным воспринимать в Писании все божественное, а не человеческое. Не так ли и у нас в житейском быту? Чтобы понять курс высшей математики, читаемый профессором, надо выучиться сперва арифметике, потом алгебре, геометрии и т. д. и притом просидеть не меньше, чем восемь-десять лет на скамейке низшего и среднего учебного заведения, прежде чем получить право переступить порог «Святилища Высшей Науки», как гордо и выспренне выражаются некоторые из переступивших уже его.

Другой пример. Чтобы смаковать рокфорский или лимбургский сыр с червями (который поэтому готовят и едят чуть ли не в темноте!) и приходить в восторг и возбуждение от haut gout* (* высокий вкус (франц.) легкого запаха и привкуса, который принимает не совсем свежая, полутухлая дичь, устрицы и проч., — от того, о чем в просторечии говорят: «попахивает»), для всего этого нужно сперва развить в себе «утонченный» вкус пресыщенного гастронома или гурмана, да, кстати, и соответствующий желудок. Тогда можно находить удовольствие самому во всем этом и понимать сладострастие других при занятии такими вещами.

Итак, сродное воспринимается сродным. Творение Св. Духа познается боголепным человеческим духом. Нужно начисто отмыть слезами покаяния внутреннюю сткляницу души от всей грязи и нечистоты, от всех плотских похотей и срамных помыслов, чтобы стать достойным восприятия благоуханного мира духовного и благодати, заключающихся в словах Писания. Кратко сказать, чтобы понимать надлежаще Священное Писание и самому его толковать, нужно вести подвижническую и святую жизнь. А до тех пор человеку необходимо держаться следующих общих правил, чтобы не впасть в прелесть бесовскую и самомнение.

• Как дневное молитвенное правило, в виде известного отрывка определенной меры (конечно, с благословения своего духовного отца), Свящ. Писание следует читать, стоя пред иконами, всего лучше после утренних молитв.

-83-

Пред тем, как начать чтение, надо сотворить крестное знамение, прибегнуть к Богу с какой-либо мысленной молитвой, чтобы Господь просветил сердечные очи к познанию Его святой воли, и начинать чтение отнюдь не спеша, с благоговением, наблюдая, чтобы каждое слово дошло до сердца. Прочтя зачало, главу или две, сколько завещано старцем, должно поцеловать прочитанное место, положить с крестным знамением поклон и с Богом совершать свое послушание и домашнее дело. «Очень полезно заниматься чтением Слова Божьего в уединении и прочитать

39

всю Библию разумно, — говорит преп. Серафим Саровский . — За одно таковое упражнение, кроме других добрых дел, Господь не оставляет человека Своею милостию, но исполняет его дара разумения... Чтение Слова Божьего должно быть производимо в уединении для того, чтобы весь ум чтущего углублен был в истины Свящ. Писания и принимал от сего в себя теплоту, которая в уединении производит слезы; от сих человек согревается весь и исполняется духовных дарований, услаждающих ум и сердце паче всякого слова...» Но прежде чем начинать чтение всей Библии с первой страницы до последней, нужно хорошо изучить — а не просто прочитать — весь Новый Завет и Псалтирь.

«Всего же более должно упражняться в чтении Нового Завета и Псалтири, -говорит преп. Серафим Саровский, — что делать должно стоящему: от сего бывает просвещение в разуме, который изменяется изменением божественным» ⁴⁰.

• Чего не поймешь — пропусти, поймешь в другое время. Даже технические трудности (непонятные славянские речения, неудобопонятный и неясный перевод, чуждый оборот речи и проч.) не должны отвлекать при чтении внимание и тянуть к справкам для своего разъяснения. Лучше после справиться и поискать разрешения недоумения. Да вовсе и не требуется, чтобы человек все понимал, особенно на первых порах. Если ты даже не поймешь чего-нибудь, то зато огненную силу слов Писания хорошо поймут бесы, которые окружают тебя, если ты только с верою и благоговением произносишь сии слова. За эту твою веру и благочестие Господь сделает то, что Слово Его в устах твоих и в сердце твоем сделается огнем и обоюдоострым мечом, истребляющим страсти и худые помыслы и прогоняющим невидимо злых демонов.

-84-

Не о том, чтобы понимать Писание, стараться нужно, а чтобы сердцем насыщаться им как некоей питттей. Слова пророка Давида — коль сладка гортани моему словеса Твоя, паче медаустом моим... слаждшия паче меда и coma (Пс. 118, 103; 18, 11) — имеют не переносный смысл, как естественно мог бы подумать знающий только светскую беллетристику, не в смысле простого риторического украшения или сравнения речи употреблены, а означают некое духовное состояние таинственного и превосходнейшего насыщения человека при чтении Священного Писания, — но человека, конечно, возгнушавшегося уже питттею и сладостями мирскими.

• Если человек серьезно дорожит своим спасением и своей душой, то, начав читать Новый Завет и Псалтирь (например, по главе из первого и по псалму, кафизме из последнего ежедневно), он должен, по крайней мере, в продолжение одного года отбросить все другие книги (разверод занятий обязывает к чему-нибудь таковому). Ему нельзя ничего читать: не только светских книг легкого содержания или научных, но даже и духовных по богословским вопросам. Нельзя и толкований читать. Достаточно с него будет, если он прочтет аввы Дорофея Душеполезные Поучения и Лествицу преп. Иоанна. Если же прибавить жития святых, то их жизненный опыт будет лучшим комментарием на читаемое Свящ. Писание. И это есть духовная диета. Она не только у мирских врачей практикуется, но у духовных она еще нужнее.

• После продолжительного молитвенно-благочестивого подвига (ибо как назвать иначе!) чтения св. Библии открываются в некоторую (у каждого в свою) меру душевные очи у человека, и он начинает различать, что есть добро и что — зло. Доселе же пусть он будет уверен, что был в потемках, если не в полной тьме, хотя бы изучил всех философов мира. Но свет ему откроется только в том случае, если он ведет жизнь во Христе, чистую и смиренную, в полном послушании Церкви, ни на йоту не отступая от ее соборных определений и подкрепляясь ее таинствами.

• После того как у человека открылась по благодати Божией (а не от естественного запоминания и изучения священного текста) способность

понимать и рассуждать, тогда он, по указанию святого старца, может прочесть еще других отцов Церкви, соответствующих его духовному возрасту. -85-

Вместе с тем он может понемногу останавливать со смирением свой внутренний взор на красоте неизреченного света, который начинает ему светить из букв Свящ. Писания, вникать в его таинственный смысл и наслаждаться, и радоваться его приятностью.

• А затем — праведнику уже закон не лежит (1 Тим. 1,9). Такие люди и с отрицательных, нечестивых и еретических сочинений, как пчела с ядовитых цветов, собирают душистый и сладкий мед полезных знаний и опытности.

V. Основные правила и предметы

библейской ерминевтики⁴¹

Не все, принимаясь за изучение какого-либо мастерства, имеют намерение довести его до конца, а некоторые это и не в силах даже сделать. Потому Христос и сказал: много званых, а мало избранных (Мер. 22, 14). Надо принять еще и то в соображение, что уж очень природа-то человеческая нетерпелива и

42

любознательна . Из-за всего этого люди, вместо того чтобы идти к познанию Слова Божия прямым путем подвига и в результате получить откровение от Святого Духа⁴³, о чем говорил и св. Симеон Новый Богослов, идут путем науки, рассудка, изучения разных толкований и сами пытаются толковать, не зная никаких толкований... Впрочем, есть и такие, которые, живя в миру, и по долгу необходимости должны толковать себе Писание, именно -в ограждение своего (и других) немощного ума от кривотолков разных Неверов, сектантов и пр.

Все это заставляет меня преподать теперь читателю -«не для того, чтобы желать управлять людьми, а на случай могущих встретиться противностей», как выражался до-сточудный наш авва, преп. Серафим Саровский⁴⁴, — несколько правил надлежащего толкования Библии. Еще блаженный Августин писал в своей Христианской науке: «Есть известные правила, способствующие к уразумению смысла СвященногоПисания. Вижу на опыте, что их не без пользы можно преподать любителям Слова Божия, чтобы эти люди не только с успехом могли читать толкователей Священного Писания, но и сами объясняли его другим».

Последую и я примеру сего отца.

• Понятие о ерминевтике

Наименование науки, правила и традиции которой я хочу здесь вкратце изложить, происходит от греч. epfir|veu

-86-

и, следовательно, ерминевтика есть искусство толковать Свящ. Писание. Ее надо отличать от экзегетики⁴⁵. Последняя представляет собою самое толкование Библии, а первая излагает правила, по которым его, это толкование, надо совершать. Таким образом, ерминевтика так же относится к экзегетике, как логика к философии. Она устанавливает законы толкования и заставляет толкователя (экзегета) Свящ. Писания извлекать из последнего смысл не такой, какой ему хочется, а такой, какой в нем находится в самом деле.

• Ее необходимость

Отсюда открывается важность знакомства с правилами ерминевтики и необходимость им следования. Действительно, отчего происходит столько нападок на Библию, даже издевательств, извращения ее учения и т. д.? Разве оттого, что этот чистейший, непогрешимый источник бо-гословско-спасительного знания на самом деле содержит какие-либо неправильности? Конечно, нет. Происходит это из-за развращенности и наглости людской, оттого что к Библии при ее чтении не хотят применить даже тех требований и правил, которые применяются к обыкновенным литературным произведениям мирских поэтов и писателей. Чтобы понять какого-нибудь Пушкина или Лермонтова, употребляют все средства и дознаются: почему он так сказал? что его понудило к этому? и его ли это собственное выражение или заимствованное у какого-либо современного писателя или у самого народа? и какой смысл придавала тому или иному выражению поэта его эпоха? Почему, например, стихотворец в одном стихотворении употребил такого-то рода цезуры, когда в другом подобном же случае он предпочел иные? Почему, с другой стороны, одинаковые ритмические ходы живописуют образы, друг другу противоположные? Почему, наконец, в одном стихотворении поэт воспринимает предметы мира через один цвет (например «голубой»), в другом — через другой («фиолетовый»)⁴⁶? Почему в одной поэме придерживается одной

47

буквы, а в другой — иной ? И никто в непонятных и непривычных с первого раза вещах не ищет бессмыслицы, а наоборот, старается доискаться, какой смысл вложил в свои слова автор. Но когда речь касается Библии, забываются все правила и все приличия. Все свое невежество, непонимание, неуменье разобраться в данных современной библейским авторам эпохи каждый сваливает на последних.

-87-

Слова и выражения их — это лиц-то, живших и воспитывавшихся за 2000-3000 лет до нашего времени, строй мышления, язык и все прочее которых отличны от наших, — слова, говорю, этих лиц мы хотим понимать с точки зрения науки XX века и в понятиях людей, которые не только новых языков, но своего родного славянского-то не знают! Понятно заранее, что это будет за толкование Библии, хотя бы мы его и не слыхали от наших безбожников... И вот, чтобы этого не было, чтобы нам самим не впасть в ту же самую ошибку, будем придерживаться известных правил, законность и важность которых для всех очевидны. Будем толковать Библию с точки зрения тех принципов и законов, которых придерживались ее божественные авторы, а не тех, которые установлены теперь в нашем грешном обществе страстными, а посему недуховными, хотя бы и очень внешне учеными, людьми.

А. Пропедевтика

Ерминевтика занимается определением истинного смысла Свящ. Писания. С изложения необходимых правил и надо бы, собственно, начать. Но порядок речи требует повременить с этим. Ведь мы ничего еще не знаем о самих «смыслах» Свящ. Писания. Поэтому будет логичнее сперва поговорить хоть немного о том, что такое «смыслы» Свящ. Писания, сколько их, как они между собою связаны, каким правилам подчиняются. Тем более это надо сделать, что на Западе некоторые ученые выделили как эту часть ерминевтики, так и следующую (изложение самих правил, при помощи которых изыскиваются смыслы) в целые науки. Науку, разрабатывающую вопросы о «смыслах» Свящ. Писания, одни из них называют норматикой⁴⁸, другие — пропедевтикой⁴⁹, а науку, разрабатывающую правила, которыми определяются «смыслы» Писания, именуют эвристикой.

Наименование «пропедевтика»⁵⁰ хорошо выражает существо дела, с нее мы и начнем.

Итак, что называется смыслом Писания?

I. Определение

Под смыслом Свящ. Писания понимают в данном случае мысль (идею) священного автора (нужно одновременно подразумевать здесь и Автора с большой буквы, то есть Духа Святого), будет ли она заключаться в обычном интеллектуальном представлении или понятии или выражаться посредством образов, действий, слов в известной внешней форме⁵¹.

-88-

Понятно, что не всякий смысл нуждается в объяснении. Есть места в Библии, которые требуют только проповеди, принятия их к сердцу и исполнению, как они есть. Но есть и другие, прикровенные, нуждающиеся в раскрытии по духу и верованию св. Церкви. Например, к первым принадлежат такие изречения: Покайтеся, приближися бо Царство Небесное (Мф. 4, 17; также: Мф. 5, 16. 23-24; 6, 14; Ин. 15, 17 и др.), ко вторым: аще соблажняет тя рука твоя, отсе-цы ю (Мк. 9, 42; также: 21, 42-44; Лк. 23, 36).

II. Виды смыслов Свящ. Писания

Есть, как мы видели, два рода смыслов Свящ. Писания — буквальный и таинственный.

Деление это, впрочем, не совсем устойчивое или, лучше сказать, устойчивое, но не во всех случаях. Оно зависит от того, с какой точки зрения производится принцип деления. Например, св. Иоанн Златоуст, толковник толковников, исходя из трехсоставности существа человеческого (трихотомии), находит и три смысла Писания. И действительно, не может быть иначе. Деление его глубоко психологично, основывается на неизменных законах развития человеческого духа, при которых каждой степени духовного возраста соответствует известное

52

понимание Священного Текста (и вообще духовных вещей) , и согласуется со всем внутренним строем аскетического образа мышления. В этом отношении для спасающихся разумно оно заманчиво.

Св. отец говорит об этом так:

«Как человек состоит из тела, души и духа, так и Писание — из тела слова (tod оо(1ато<; тг|<; Xs^scog) (то есть из состава слов при обычном их понимании), из которого извлекает пользу простейший, — это называется ближайшим (7ipo%eipo<;) научением, — из души, или анагогии, которую слушает сколько-нибудь возросший (духовно), и из высшего, духовного созерцания, о котором размышляют и говорят совершенные. Так, об ослице, привязанной против веси, на которой восседал Спаситель, прежде всего напиши сказанное, затем — анагогию, состоящую в том, что Слово (о Хоуод), восшед на скотовидный нрав (тротгсо), приготовляет его к разумному движению (Хоушхк; KivsioGai). Затем по духовному созерцанию мысли человечество, воспринимаемое из места против рая, чтобы оно, нося образ

53

(ayaXfiaTOcpopouoa), вошло в рай» .

-89-

Подобную же троечастность смыслов находили в Свящ. Писании и другие отцы, например Андрей Кесарийский⁵⁴.

Но, как и в аскетике, признавая трихотомию, отцы, чтобы не поселять догматической путаницы в головах новоначальных, касались этого вопроса осторожно, когда только по нужде приходилось говорить о высшем духовном просвещении, а в остальное время называли только душу и тело в человеке, так точно и здесь, не желая осложнять вопроса, в конце концов, они сводили все многочисленные виды библейских смыслов к двум основным, вышеуказанным⁵⁵.

Буквальный смысл⁵⁶

В свою очередь, смысл этот подразделяется на:

• Собственный. У западных отцов Церкви он именуется еще историческим, у греческих — кбфЬ фп гсЬммб, «по букве».

Примеры. В кущах (ю0) живите семь дней; всякий туземец израильтянин должен жить в кущах, «басук-кот» (Лев. 23, 42). Здесь еврейское слово (ГОО, сукка: куща, шалаш, скиния) употреблено в буквальном смысле.

Также в псалме 103, ст. 10:

Посылаяй источники в дебрех, посреде гор пройдут воды.

57

Здесь опять слово источники, очевидно (особенно из параллелизма) , надо понимать буквально.

• Переносный. Иное название этого смысла: образный, фигуральный,

метафорический и проч. Мысль автора в этом случае выражается чрез известное сравнение. Например, те же самые слова, которые надо было в предыдущих случаях понимать буквально, в следующих текстах Писания требуют себе переносного значения, иначе получится несуразность.

В тот день Я восставлю скинию (ГОО) Давидову падшую (Ам. 9, 11). «Скиния» (сукка) здесь значит «династия».

Еще: Сии, то есть лжеучители, суть источницы безводны (2 Петр. 2, 17). Здесь под «источником без воды» разумеется безблагодатное учение, или познание и проповедь, лишенные силы утешения и возрождения слушателей к новой, духовной, святой жизни.

-90В переносном же смысле употребил Христос слово сучец, то карсро<;„в Мф. 7, 4.

К этому роду смыслов Писания принадлежат также аллегория и притча.

Аллегория

Что разумеется под аллегорией, каждому известно из учебника по теории словесности, и потому я ограничусь только приведением примеров. Прекрасную аллегорию представляют стихи 9—18 семьдесят девятого псалма:

Виноград из Египта принеся ecu, изгнал ecu языки, и насадил ecu и (его)...

Смотри также у пророка Исайи (5, 1-6); у апостола Павла (Рим. 11, 17-24).

Это — простейшие виды аллегории, другие будут показаны дальше.

Притча

Она есть правдоподобный рассказ, взятый из жизни человеческой или природы, в котором под видом простых вещей, посредством уподобления или сравнений, преподаются высокие истины веры или правила духовной жизни.

Таковы все притчи Господа Иисуса Христа (Мф. 13, 1-23, 24-30, 31-32, 33, 44, 4546, 47-50; Лк. 10, 30-37; 11, 5-8; 12, 16-21; 14, 16-24 и многие другие).

При толковании притчей надо соблюдать два условия.

Во-первых, нужно постараться отыскать цель, которая имеется в виду при произнесении притчи. «В притчах не нужно изъяснять все по буквальному смыслу,

58

— учит св. Иоанн Златоуст , — но узнав цель, для которой она сказана, обращать это в свою пользу и более ничего не испытывать».

Во-вторых, не вдаваться в придирчивую мелочность при разборе (притчи), стараясь во что бы то ни стало подыскать для каждого ее слова, или предмета, или действия надлежащее значение. Тот же знаменитый изъяснитель божественных словес говорит: «Неоднократно замечал я, что притчей не должно принимать буквально, — иначе можно прийти ко многим несообразностям, — тому же самому и Господь научает теперь нас, в изъяснении притчи (о семени, Мф. 13, 37-43. — Еп. Варнава) отступая от буквы. Он не говорит, кто таковы пришедшие к господину рабы.

-91-

Но давая разуметь, что они введены только для сообразности и полноты изображения, опускает эту часть притчи и изъясняет только нужнейшее и самое существенное — то самое, для чего притча произнесена, — дабы показать именно, что Он есть Судия и Г осподь вселенной»⁵⁹.

Отсюда следует, что, определив цель притчи, нужно взять из нее главные, подлежащие рассмотрению мысли и параллели, отбросив все случайное, не идущее к делу. Так, у домоправителя (Лк. 16,1-9) нужно взять для подражания и примера его способность выбирать себе друзей.

От притчи должно отличать:

Видение. Под ним в Писании разумеется открытие человеку воли Божией

посредством каких-либо образов и действий во сне или наяву, точнее же в

состоянии некоего восхищения ума, когда человек сам не может определить, в теле он был или вне тела (2 Кор. 12, 3).

Примеры: Быт. 28, 13-15; Иер. 1, 11-12, 13 (=14-15); 24, 1- 3 (=4-10); 2 Макк. 5, 2

4; Деян. 10, 10-16.

Символ. Он служит для выражения известной мысли или события посредством каких-либо знаменательных действий. Символический образ поведения был свойствен особенно пророкам (Ис. 20, 2-4; Иер. 27, 2-8; Иез. 4, 4-8, 9-17; 5, 1-4).

В настоящее время широко им пользуются особенно Христа ради юродивые, наследовавшие преимущественно дары пророческие.

Аполог. Последний состоит в том, что неодушевленным предметам и бессловесным животным в Писании приписываются в каких-либо назидательных для людей целях разумные человеческие поступки и действия (Суд. 9, 8-15; Иез. 17, 1-10).

Ввиду тесного сродства этих трех видов иносказательного смысла Писания с предыдущим, приточным, все рассуждения относительно уразумения последнего, mutatis mutandis*(* с необходимыми изменениями (лат.), должны быть отнесены и к первым.

Деление буквального смысла по предмету содержания

Буквальный смысл, будет ли то собственный или переносный, подразделяют иногда еще на несколько видов в зависимости от тех целей, которые имел в виду священный автор. Если речь идет у него о прошедших событиях, смысл будет называться историческим, если о будущих — пророческим;

-92-

если он имел в виду преподать читателям или слушателям истины веры — аллегорическим или догматическим, а если правила духовной жизни — тропологическим; если пророк или апостол хотели направить мысль своих слушателей (читателей) к будущему воздаянию — апагогическим и т. д. С некоторыми из этих смыслов мы еще встретимся дальше, где о них будет сказано подробнее.

Есть и другие виды буквального смысла, о которых учат подробные курсы священной ерминевтики. Всего нет нужды излагать здесь. Моя цель — не полный курс последней написать, а выбрать из существующих руководств, иностранных⁶⁰ и русских⁶¹, немногое для читателя, чтобы ему не было «море по уста».

В заключение этого отдела укажу желающему вникнуть в истинный смысл Писания и не запутаться в том или ином виде буквального смысла — приняв какой-либо из них и настаивая на нем, в то время когда нужно взять в этом месте совсем другой, — следующие случаи, ограничивающие употребление строго буквального смысла.

1. Наличие так называемых антропоморфизмов, то есть таких мест, в которых Богу приписываются человеческие органы — например лицо, уши, уста, руки и прочее — или человеческие чувства (Пс. 10,4; 33,16; 43, 24 и др.). Что все эти места нужно понимать в переносном значении, видно из самого же Свящ. Писания (Ин. 4, 24; Числ. 23, 19; Мал. 3, 6). Употребляются же эти выражения по причине невозможности приблизить и понять точно несовершенным и ограниченным умом непостижимые свойства Божественной природы⁶².

2. Случаи полной несуразности и противоречия простой логике и даже обычному, простому, житейскому смыслу. Например, Ис. 7, 18: «И будет в тот день, позвиждет (свистнет — «ишрок») Господь мухе, которая при устье реки Египетской, и пчеле, которая в земле Ассирийской...»

Очевидно, здесь еврейский глагол «свистнет» надо понимать в переносном смысле (как это и передано в синодальном русском переводе): пророк не мог на человеческом языке выразить сущность того способа воздействия со стороны Бога, Существа духовного и необъятного, на таких ничтожных и малых тварей, как пчела и муха. (Ср.: Мф. 5, 29, 30; Лк. 22, 36, 38.)

-93-

Этим пророческим способом выражения мыслей особенно часто у нас пользуются блаженные. Они, обычно, простецы, без образования, а дух этих прозорливцев родственен духу пророков.

И потому все их загадочные ответы, нелепые на поверхностный, первый взгляд и так соблазняющие людей с рационалистическим образом мышления — а таковы все интеллигенты, — объясняются в сущности очень просто. Но, конечно, не всеми.

3. Присутствие где-либо в Библии параллельного места с ясным буквальным смыслом. Так, Лк. 11, 20 = Мф. 12, 28, а отсюда явно открывается, что нужно разуметь под перстом Божиим.

Сопоставление параллельных мест оказывает незаменимую услугу миссионерам в их беседах с сектантами. Пользуются этим способом и толкователи Свящ. Писания, богословы, когда видят, что значение какого-либо понятия в известном месте бедно, по содержанию, мыслями, и наоборот, обильно ими в другом, так что из соединения разных мест предмет рисуется более ясно. Об этом у нас будет еще речь впереди, и подробная⁶³.

Таинственный смысл

Второй род «смыслов» Свящ. Писания есть таинственный, иначе мистический (от греч. jiiKO — скрываю, заключаю), потому что скрыт от понимания большинства людей и открывается только разумению сердца, просветлевшего от смрада страстей или совсем от них освободившегося.

Еще его называют духовным смыслом, прообразователъным, типологическим.

Об этом смысле (в сопоставлении с буквальным) так говорит златословесный

64

экзегет :

«Иное (в Писании) нужно принимать в двояком смысле, чувственном и духовном, — как, например, в событии с сыном Авраамовым (Быт. 22). Мы видим, что сын был принесен в жертву, но под этим действием с сыном разумеем и нечто другое, таинственное, именно крест. Также в агнце египетском мы видим образ страданий (Христовых)».

Таким образом, здесь под видом простых лиц, предметов и действий таинственно указывается, в большинстве случаев пророчески, на будущие события высокодуховного свойства. Например, жизнь евреев в рабстве египетском означает в таинственном смысле служение рода человеческого греху (Фараон = диавол), переход чрез Красное море знаменует Крещение и т. д.

-94-

Все подобные изображения с двояким смыслом называются прообразами. Последний прообраз прекрасно истолкован в строго аскетическом смысле в отношении души, борющейся со страстями, преп. аввою Дорофеем⁶⁵.

Библия полна прообразами, также и все наши богослужебные книги (ср. хотя бы акафисты Спасителю и Богоматери). Но чтобы выискать их, нужна известная осторожность.

Таинственный смысл Свящ. Писания, как и буквальный, имеет следующие виды: аллегорический, анагогический и тропологический — в соответствие трем величайшим богословским добродетелям (1 Кор. 12, 13).

Аллегорический (смысл)

Но это не та аллегория, о которой было упомянуто выше, не богословская. О ней говорит св. апостол Павел (Гал. 4, 24) (в русском и славянском тексте греч. aHriyopoufieva переведено как иносказание). В ней под простыми речениями таится «нечто, приличное вере или Церкви, воюющей на земле» (св. Димитрий Ростовский)⁶⁶.

Так, в указанном тексте, говорящем об Аврааме и его двух сыновьях — одном от рабы, другом от свободной, -под Авраамом аллегорически разумеется Сам Бог, имеющий два народа и давший два завета. Иудейский народ был под игом закона Моисеева, христианский — рожден в свободу Христовой благодати. Иудейский закон был плотским, христианский — духовным. И как тогда один сын Авраама по плоти гнал другого, духовного, рожденного по обетованию, так и «ныне, — говорит св. Димитрий Ростовский⁶⁷, — иудейское сонмище, от Христа отпадшее, злобною ненавистию своею гонит Христову Церковь».

Анагогический

Происходит от греческого avayco — «возвожу вверх» и означает «нечто, приличное жизни вечной, еяже чаем, или Церкве, в вышних торжествующей, к нейже прейти желаем, и надеемся» (св. Димитрий Ростовский).

Примером может служить Пс. 94, 11 (= Евр. 3, 11). Здесь, если понимать место буквально, под «покоем» разумеется земля обетованная, Палестина, в которую не вошли вышедшие из Египта евреи, а только дети их. Анагогически же «покой» означает вечную жизнь, небесный покой, который обещал Бог любящим Его и в который не войдут грешники, отходящие из сей жизни без покаяния.

-95-

Еще примеры: Тов. 13, 16-18; Евр. 8, 1,4-5.

Тропологический

Этот смысл отличается от аллегорического тем, что последний касается истин веры, а тропологический — правил нравственности, добродетельной жизни. Так, сказанное во Второзаконии (25, 4): да не заградиши устен вола молотя-ща — тропологически апостол Павел толкует (1 Кор. 9, 3-18) в приложении к проповедникам Христовой истины и евангелия, доказывая, что им должно питаться от народного подаяния, то есть жить не на жалованье, а за счет прихожан, ими просвещаемых. (Ср.: Мф. 3, 10.)

Особенно интересно и душеполезно бы для изучающих Писание узнать употребление таинственного смысла в творениях святых отцов-аскетов. Но сами последние были против того, чтобы новоначальные исследовали таинственный смысл и любопытствовали о вещах выше своего духовного устроения⁶⁸. Я приведу здесь несколько примеров этого рода лишь для порядка, вынуждаясь ходом дела.

«Если ты вооружаешься против какой-нибудь страсти, — говорит св. Иоанн Лествичник⁶⁹, — то возьми себе в помощь смиренномудрие; ибо оно наступит на аспида и василиска, то есть на грех и отчаяние, и поперет льва и змия (Пс. 90, 13), то есть диавола и змия плотской страсти».

«Если и нам желательно, чтобы пришел к нам Господь, как к апостолам, дверем затворенным (Ин. 20, 19), — учит другой наставник сокровенного

70

подвижнического жития той же горы Синайской, св. Нил , — то постараемся затворить двери, то есть уста, совершеннейшим молчанием, око — тем, чтобы не смотреть страстно, слуху же запретим слушать тлетворные речи, а обоняние и осязание уклоним от плотских удовольствий».

Итак, будем этим и подобным назидаться, но не пытаться мистически толковать Библию, чтобы не впасть в ошибки и ереси, что случается и с великими учеными. А если уж мы отравились этим ядом — разумею страстью доискиваться до сокровенных вещей, то примем во внимание следующие правила.

Прежде всего, не нужно никогда упускать из виду существование преобразовательного, таинственного смысла и наличность смысла прямого, реального, который остается всегда сам по себе.

-96-

Затем должно помнить, что эти два последних смысла никоим образом не могут буквально совпадать друг с другом или, наоборот, диаметрально противоположно

расходиться между собою. Они должны уложиться в некоторую среднюю форму, о чем св. Иоанн Златоуст говорит так: «Образу надлежит заключать в себе менее

71

истины (прообразуемой), иначе это не будет образом будущего» .

72

И в другом месте: «Прообраз не противоположен истине, но сроден ей» .

Нельзя насильственным образом все частные черты прообраза втискивать в рамки прообразуемого обстоятельства, равно как и наоборот, содержание целого прообраза нельзя распространять и па отдельные части предмета, который таинственно знаменуется. Примеры можно видеть в пользовании этим правилом самого апостола: Евр. 7, стихи 20 и 21, 23 и 24, 27, 28.

Нельзя каждое слово, каждое действие, каждый поступок и рассказ в Писании понимать и толковать фигурально, как это делали каббалисты, французские

о 73 74

янсенисты и другие на Западе и раскольники с разными сектантами у нас .

75

Св. Василий Великий говорит об этом строго и не без тонкой язвительности:

«Известны мне правила иносказаний, хотя не сам я изобрел их, но нашел в сочинениях других. По этим правилам иные, принимая написанное не в общеупотребительном смысле, воду называют не водою, но каким-нибудь другим веществом, и растению и рыбе дают значение по своему усмотрению, даже бытие гадов и зверей объясняют сообразно со своими понятиями, подобно как и снотолкователи виденному в сонных мечтаниях дают толкования, согласные с собственным их намерением. А я, слыша о траве, траву и разумею; также растение, рыбу, зверя и скот — все, чем оно названо, за то и принимаю. Не стыжуся бо благовествованием (Рим. 1, 16)».

Таким образом, будем помнить: хорошо иносказание, но — когда в меру. Оно не должно отрицать буквального смысла.

Наконец, практическое правило: следует быть скромным и смиренного о себе мнения в отыскивании духовного смысла и следовать указаниям и мистическим достижениям святых отцов-подвижников и самой Церкви.

-97-

Б. Эвристика

Перейдем теперь к изучению тех правил, посредством которых находится истинный смысл Писания⁷⁶.

Так как Библия есть одновременно дело рук человеческих и произведение Святого Духа, то очевидно, что в первом случае для понимания Библии достаточно тех правил, которые применяются к изучению обычных произведений человеческого ума, а во втором их недостаточно. Кто бо разуме ум Господень, иже изъяснит его? — скажем словами апостола (1 Кор. 2, 16). Надо иметь ум Христов

77

для сего , а он посредством научного буквоедства не приобретается. Следовательно, необходимо искать иных путей, чтобы уметь и быть в силах постигать Божественную мысль, кроющуюся в человеческих словах Моисея, Давида, Исайи, Матфея, Иоанна, Павла и других.

Где же искать этих путей? В чем они?