Остров битвы

Глава 21

Когда путешественники столкнули лодку в темные воды, все они промокли до нитки и покрылись синяками и ушибами. Дорога вниз по склону оказалась скользкой и ненадежной. Несколько раз они падали и чуть было не выпускали из рук лодку. Этот путь был бы труден даже днем, ночью же он стал просто опасен.

Среди облаков едва показался рассвет. Впереди под огромным одеялом тумана простиралось болото. Виднелись разрастающиеся островки осоки и болотных трав. Деревьев не было, открытые участки воды окружали камыш и туман. Дымка застилала небо, и казалось невозможным определить, где встает солнце.

— Да чтоб она провалилась, эта лодка!.. — воскликнул Финнол и рухнул на мокрую траву.

Почти все последовали его примеру.

— Алаан предупреждал, что болото кишит змеями, — произнес Пвилл, внимательно осматриваясь.

Синддл медленно поднялся.

— Если Алаан говорит, что это так, — откликнулся собиратель легенд, — то мы должны быть осмотрительны. Таких бывалых путешественников, как он, мало.

Румяный Финнол сладко потягивался, валяясь на траве.

— Пусть меня покусают змеи, — томно произнес он. — Если я не отдохну, то все равно умру.

Бэйори оглядел кузена, затем наклонился, чтобы напиться воды, однако Элиз остановила его, положив руку на плечо.

— Не надо, лучше наполним фляги из ручья. Эта вода вредна для здоровья.

Девушка взяла у Тэма меч.

— Нет времени на отдых. Чем раньше выберемся из болота, тем скорее окажемся в безопасности.

Бэйори кивнул и встал.

— Нам еще тащить вниз всю поклажу. Лучше поторопиться.

Все остальные начали с неохотой подниматься. И только Финнол медлил.

— Погодите немного, — сказал он, пытаясь улыбнуться. — Даже змея заслуживает отдыха…

Друзья снова стали взбираться на холм. Утро выдалось сырое, и Тэм вытирал мокрым рукавом пот со лба. Ему страшно хотелось искупаться в ручье, но предстояло еще много работы, а они уже и без того потеряли много времени. Наверняка Хаффид и его войско продолжают путь даже сейчас. Единственной надеждой двигаться быстрее оставалась лодка.

Друзья поднялись на вершину, и Бэйори с Пвиллом сразу перекинули через плечо мешки и взяли по веслу. Синддл устало посмотрел на Тэма и вздохнул, неохотно поднимая свой мешок.

Элиз стала собирать разбросанные вещи, Тэм помогал ей. И вдруг заметил, что девушка сидит на траве, скорчившись, словно от боли.

— Элиз! Что с тобой? Ты ушиблась?..

Элиз покачала головой, не открывая глаз и не поворачиваясь к юноше.

— Ушиблась? Нет, хуже. Я стала убежищем для монстра, Тэм. Меня переполняют ее мысли… Они ужасны.

Девушка снова покачала головой, и по ее щеке скатилась слеза.

— Она жила ради войны, Тэм. И я чувствую, я ощущаю ее восторг и упоение от предстоящих битв. Все остальное время она словно наполовину мертва. Живет только во время сражений, и тогда Шианон бессердечна и беспощадна.

Лицо Элиз исказила гримаса боли.

— У Шианон были дети, до воспитания которых ей не было никакого дела. Некоторые из них, чтобы заслужить расположение матери, становились воинами. Она посылала их в бой, как и всех остальных, и не скорбела об утрате, когда они погибали. Мне кажется, будто это я… Я сейчас как протрезвевший пьяница, который видит содеянное им зло, но все равно тянется к бутылке. Такова и я — женщина, пьяневшая от войны, как от вина, но излечившаяся, насколько это возможно для пьяницы. Я вижу впереди войну, Тэм, и я в отчаянии. И в то же время жду битвы, как возлюбленного. Пусть она начнется сегодня, говорит внутренний голос, война, которой нельзя избежать. Справедливая война! Дайте мне в подчинение армию, и я стану похожа на исправившегося пьяницу, запертого в винном погребе без капли воды, чтобы утолить жажду.

В слезах девушка повернулась к Тэму.

— Дайте мне управлять войсками, и я стану посылать людей в сражения с таким безразличием, словно кидаю хворост в пламя. Этот огонь согреет меня, мое холодное сердце. О, Тэм, как же я была глупа, согласившись на сделку!..

Юноша опустился рядом на колени, и Элиз горько разрыдалась в его объятиях.

Неожиданно послышалось пение Финнола. Девушка вырвалась, вскочила и побежала вниз к ручью, не сказав ни слова и не обернувшись.

Тэм стоял и смотрел ей вслед. Она скрылась за деревьями, и юноша почувствовал, что его сердце стремится к Элиз.

Она была достойна жалости.

— Ну что, отстаем, да? — сказал Финнол. — Давай, кузен, догоняй. Ты вечно плетешься в хвосте. Не могу же я всегда делать за тебя работу.

Через полчаса они оказались внизу у болота. Бэйори и Пвилл осторожно загружали лодку. Элиз в беспокойстве следила за берегом.

Финнол, стоявший неподалеку, тихо позвал друзей. Он пристально смотрел в камыши, росшие у кромки воды.

Все быстро подошли поглядеть, что же он нашел.

На краю болота в мелководье лицом вниз лежал мужчина в грязной изорванной одежде.

Элиз нагнулась и перевернула его.

— Ему перерезали горло, — сказала она и перешагнула через тело. — Но мне пригодится вот это.

Девушка вытащила из воды меч. Неожиданно Элиз отпрянула, словно от удара, и уронила оружие. Минуту она глядела на клинок, затем нагнулась и подняла его снова, опустив лезвие в воду.

— Хаффид здесь, — произнесла девушка, указывая на берег. — Недалеко. Надо уходить.

Все побежали к лодке и через мгновение плыли по болоту.

— Куда теперь? — недоумевал Финнол. — Как мы найдем Алаана на в этом огромном покрытом туманом болоте?

Элиз села на носу лодки, опустив лезвие меча в воду.

— Плывем туда, — сказала она, указывая направление. — Как можно быстрее и как можно тише. Хаффид практически дышит нам в затылок.

Лодка быстро скользила по воде, несмотря на тяжелый груз, и вскоре выплыла из тумана. Странный потускневший меч Элиз все еще держала в воде. Спустя некоторое время она немного расслабилась.

— Он уже не так близко, — сказала девушка уже не шепотом, как раньше, хотя до этого они почти не говорили.

Тэм заметил, что Синддл скорчился, и его лицо исказила боль.

— Что случилось? — спросил юноша.

Собиратель легенд с трудом выпрямился.

— Случилось?.. Болото, Тэм. Оно изобилует историями, словно жизнеописания всех людей мира стеклись сюда и лежат здесь слоями, как ил, глубоко под нами. На самом дне лежит великая история. Это легенда о волшебнике, я думаю, но мне слышно только эхо. Однако великая легенда ускользает от меня.

— Легенда об Эйлине, Синддл, — объяснила Элиз, не сводя глаз с воды. — Это брат Уирра, в честь которого раньше называлась река Уиннд. Отцом Эйлина Уирра был Тузиваль, а матерью — лебедь. Тузиваль заколдовал ее так, что при свете луны она становилась девушкой: ее звали «вечерний лебедь». Она снесла три яйца. Если бы они вылупились ночью, они стали бы вечерними лебедями, как их мать; но при свете дня они превращались в человеческих детенышей. Двое вылупились до захода солнца, но одно яйцо припозднилось — девочка. Сыновьями оказались Эйлин и Уирр, дочерью — Шианон, которая не прожила и трех лет. Уирр назвал в ее честь свою собственную дочь: Шианон — вечерний лебедь.

Элиз откашлялась и продолжала:

— Задолго до того, как дети Уирра появились на свет, братская любовь иссякла. Разум Эйлина помутился. Хотя раньше он обладал волевым и властным характером, теперь стал труслив и подозрителен. Часто говорили, что в королевстве Эйлина дышать может только король. Даже его единственный сын покончил жизнь самоубийством, не в силах терпеть отца-тирана.

Элиз на секунду смолкла.

— Эйлин являлся большим колдуном и обладал такими знаниями, которые были недоступны его более мудрому брату. И Эйлин использовал свои страшные чары. Земли между королевствами разделили так, чтобы никто не смог проехать между владениями братьев. Но в колдовстве оказался изъян, и границы королевств иногда открывались, в чем вы смогли убедиться, спускаясь вниз по реке. А теперь Эйлин лежит здесь и спит долгим сном, полным мрачных грез. Истории всех людей собраны в водах болота, поскольку Эйлин всегда контролировал даже это. И вот мы здесь: ищем сына Уирра, причем другой его сын гонится за нами, желая убить.