Остров Голубой Звезды

Глава сорок седьмая
ПОБЕГ

Разразившаяся днём раньше буря нарушила обычный распорядок в стане врага.

Работавших в котловане коротышек с началом проливного дождя согнали в спальный сарай, где они впервые за время пленения смогли хорошенько отдохнуть и отоспаться.

Струйки воды текли изо всех щелей кое-как сработанной крыши, но никто не обращал на это внимания. Многие только удивлялись, почему с началом ливня работы в котловане были прекращены. Вряд ли кто-нибудь заботился о том, чтобы пленники не промокли. Скорее всего, директор беспокоился о роботах. От частых недолгих дождей их защищали длинные плащи, но во время затяжного ливня повсюду образовывались глубокие лужи. Любой из роботов мог упасть в такую лужу, просто поскользнувшись.

Стражники столпились под специальными навесами, а пленные коротышки были предоставлены самим себе. Поболтав немного, они улеглись спать. Знайка сделал очередную запись в своём дневнике и тоже с удовольствием растянулся на травяном матрасе. Дождь был такой тёплый, что от земли поднимался пар.

Он проснулся, когда вечером вернулись малышки, работавшие на фабрике. Знайка и Огонёк тотчас уединились в уголке барака, и они стали разрабатывать план побега.

— Прежде всего необходимо решить, кто будет участвовать в побеге, — сказал Знайка. — Достаточно одного-двух коротышек для того, чтобы выйти на плоту в море и быть замеченным ракетой.

— Однако вы забываете об опасности, угрожающей беглецам со стороны аборигенов, — возразила Огонёк. — Этим дикарям ничего не стоит расправиться с несколькими коротышками. Но если в побеге будет участвовать целая группа коротышек, отряд, вооружённый камнями и дубинками, то, перед тем как нападать, они десять раз подумают…

— Согласен с вами, уважаемая коллега (Знайка почему-то стеснялся называть свою знакомую по имени и обращался к ней не иначе как «уважаемая коллега»), однако заметьте, что если один-два малыша могут под покровом ночи пробраться к берегу незамеченными, то отряд, скорее всего, привлечёт к себе внимание дикарей.

— А вы, уважаемый коллега, упускаете из виду ещё одно важнейшее обстоятельство: десять-пятнадцать малышей могут быстро связать достаточно большой илот.

Маленький же просто затеряется в океане, и ракета его не заметит.

— Хорошо, вы меня убедили, — согласился Знайка.

— Теперь выбирайте себе надёжных спутников.

— Вы остаётесь?

— Давайте просчитаем на несколько ходов вперёд. Предположим, что всё идёт по плану и ракета высаживается на острове. Поскольку она практически неуязвима, директор сгоняет всех внутрь горы и блокирует входы. Начинается осада, переговоры…

— Да, я понял. Ваше присутствие там будет чрезвычайно полезным. Я также попрошу остаться инженера Буравчика из Земляного города. Это очень смышлёный и решительный малыш, вот увидите, он ещё себя проявит.

— Думаю, что изнутри нам будет легче подорвать надёжность обороны- противника.

— Вы рассуждаете не как малышка, а как опытный стратег.

— Это понимать как упрёк или комплимент?

Знайка уже давно с трудом скрывал своё восхищение этой малышкой. Что уж говорить, она ему очень нравилась. Поэтому в ответ он только смущённо покраснел и пробормотал что-то невразумительное. Как ни странно, его собеседницу такая реакция вполне удовлетворила.

— Итак, решайте, кто отправится с вами, — сказала Огонёк, выдержав порядочную паузу.

— Здесь со мной ещё двенадцать малышей из Цветочного города. Наверное, они и отправятся,- посоветовала Огонёк.- Прощайте.

— Прекрасно. Ветер, кажется, совсем стихает, но в темноте вы всё равно не найдёте дороги в зарослях. Дождитесь рассвета и отправляйтесь.

По рассеянности Знайка тряс ей руку немного дольше, чем того требовала вежливость.

За час до рассвета, когда звёзды ещё не погасли, но восток уже начинал чуть-чуть светлеть, Знайка тихонько растолкал своих друзей и собрал их вокруг себя.

Проспав подряд не менее четырнадцати часов, все чувствовали себя бодро и уверенно. Известие о предстоящем побеге было встречено с нескрываемой радостью.

— Так что же мы стоим! — запрыгал на месте Торопыжка. — Пойдёмте скорее вязать плот!

— Погоди, погоди, — осадил его Пилюлькин. — В такую темень нельзя идти через заросли. Ненароком кто-нибудь может свалиться в обрыв или выколоть себе глаз сучком.

— Ты, Торопыжка, всё куда-то спешишь, — проворчал Ворчун. — Вот когда поймают тебя голопузые, будешь тогда плакать и обратно проситься.

— Против голопузых мы вооружимся крепкими палками, — сказал Знайка. — И будем передвигаться но возможности скрытно. Нас тринадцать коротышек, и мы в случае чего сможем за себя постоять.

Он разбудил Буравчика и рассказал ему о побеге. Тот поначалу хотел обидеться, что его не берут, но Знайка объяснил, насколько важно именно сейчас остаться в тылу врага. И Буравчик согласился, пообещав не терять связи с Клюковкой.

Небольшая проблема возникла из-за ушибленной ноги Сиропчика. Бедняга всё ещё прихрамывал, и Пилюлькин настаивал на том, чтобы больной оставался лежать ещё неопределённое время. Однако сам больной заявил, что пойдёт вместе со всеми чего бы это ему ни стоило. Он сказал, что поползёт ужом, цепляясь за ноги бросивших его товарищей. Сиропчик также рассказал о своём недавнем сне или видении, когда ему явился Незнайка в образе чумазого аборигена. По его убеждению, это был верный признак того, что побег будет удачным. В конце концов Пилюлькин махнул рукой и пробормотал: «Делайте что хотите». Как только начало светать, Знайка и его друзья нырнули в густые заросли. Роботы и малые шары наблюдения в этот момент развернулись в противоположную сторону: инженер Буравчик затеял там шумную перебранку с одним из своих знакомых.

Сначала беглецы отошли как можно дальше от барака. Потом они изготовили себе длинные бамбуковые копья, которые одновременно могли служить как оружием, так и шестами для прыжков через небольшие речки и овраги. Шест под Сиропчиком подломился после первого же прыжка, и бедняга шлёпнулся прямо в ледяной ручей, подвернув здоровую ногу. Стуча зубами, он продолжил путь, хромая теперь на обе ноги. Для того чтобы помочь ему преодолеть очередную естественную преграду, коротышки выкладывали мостиком для него все свои двенадцать шестов.

— Ничего, ничего, — подбадривал Сиропчик обливавшихся потом товарищей. — Вы за меня не волнуйтесь, я уж как-нибудь…

Когда беглецы выбрались на берег моря, из лагеря послышался сигнал подъёма.

— Какой противный звук, — передёрнул плечами Гусля. — Как будто водят пальцем по стеклу.

— Ни за что туда не вернусь, — пообещал Тюбик. — Пускай что хотят со мной делают.

Коротышки столпились на песчаном пляже, смотрели на бескрайний морской простор, и сердца у них учащённо бились. Краешек солнца уже высунулся слева из-за горизонта, и фигуры беглецов стали отбрасывать на песок длинные тени.

— А теперь быстрее за работу! — приказал Знайка. — Тащите сюда из леса всё, что покрупнее!

Все разбежались и начали выволакивать на берег сухие палки и щепки, которые казались им настоящими брёвнами. Вскоре громоздкий и ненадёжный плот был составлен, перетянут бесчисленным количеством сухих травинок и общими усилиями спущен на воду. Знайка с минуту скептически разглядывал плот, а потом попросил ловкого Торопыжку залезть на пальму и оглядеться: спокойно ли море, не видно ли на горизонте тучи и не появилась ли где-нибудь вдалеке ракета. Торопыжка быстро вскарабкался на дерево и с самой верхушки начал докладывать о том, что видит.

— Вижу на горизонте точку!

— Где?

— Там, правее, отсюда вам из-за берега не видно!

— А куда она движется?

— Куда-то сюда, в нашу строну! Похоже, это ракета!

— Надо быстрее отчаливать. Как там море?

— На море спокойно. Тишь да гладь!

— Ну, спускайся быстрее!

— Погодите! Там что-то всплывает! Это «Медуза»… Да, точно она! Подходит к причалу!

— Ах, как некстати! — Знайка готов был рвать на себе волосы от досады. — Они нас заметят, слишком близко!..

— Ой! — закричал вдруг Торопыжка.

— Что ещё такое?

— Ой-ой-ой!

— Да что такое, говори!

— Сюда роботы бегут. По берегу, от причала! Они там «Медузу» встречали, а теперь нас заметили!..

Торопыжка мигом спустился с дерева и запрыгнул на плот. Вслед за ним на плот полезли и все остальные.

— Отставить! — твёрдо скомандовал Знайка, и все замерли. В эту минуту он принял для себя очень важное и в то же время рискованное решение.

Роботы стремительно приближались, взметая из-под железных ног тучи песка. Дрожа от страха, коротышки сбились в кучку и ожидали жестокой расправы. Им были знакомы крепкие, как клещи, захваты металлических пальцев и рубцы от тонких тугих верёвок, стянутых на запястьях.

И вот, когда до малышей оставалось всего десяток-другой шагов, Знайка выступил вперёд и крикнул:

— Эй, вы! Вас всего трое, а нас больше, поэтому вы должны нас слушаться! Замрите и стойте!

От волнения у Знайки закружилась голова, последующее мгновение показалось ему часом.

И роботы послушно остановились. Произошло то, на,что Знайка и рассчитывал: не подлежащая сомнению информация о том, что роботов трое, а коротышек больше, не ставила под сомнение информацию последующую, якобы вытекающую из предыдущей, но на самом деле ложную. Подобные опыты Знайка раньше уже успешно проводил, главное же сейчас заключалось в словах «вы должны нас слушаться». Если эта установка сработала, то отныне роботы должны были выполнять все команды любого из зафиксированных их зрением тринадцати коротышек. Сейчас это предстояло проверить.

— Прикажи им сесть, — шепнул Знайка Пилюлькину.

— А ну-ка, присядьте, голубчики, — ласково приказал тот, всё ещё опасливо сторонясь железных стражников.

Роботы послушно сели на песок.

— Скажите «гав», — потребовал Шпунтик.

— Гав! — хором сказали «цирики», которым до сих пор было строжайше запрещено разговаривать с пленными.

— Ура-а-а!!! — закричали все и принялись наперебой требовать, чтобы их недавние мучители говорили то «мяу», то «ква-ква», то «кукареку».

Роботы растерянно сидели на песке и едва успевали выполнять всё, что от них требовали коротышки. Это была пока ещё не очень большая, но очень обнадёживающая победа.