Остров Невезения

33

Я полагаю, Джодж Буш и его жидо-масонская компания всё это и организовали.

Поговорить с товарищами не получилось. Время, отведённое для общения, быстро иссякло, и нам пришлось разойтись по своим камерам.

Барри сразу заметил, что я не в духе, и решил поговорить со мной, как старший товарищ.

— Сергей, когда я увидел тебя в первый раз, я задал себе вопрос; действительно ли этот русский хочет покончить с собой? Но как только я заговорил с тобой, я уверенно ответил себе на этот вопрос — этот парень далёк от этого.

— Что именно ты услышал, чтобы так решить? — спросил я.

— Твои шутки! Я приветствовал тебя обычным «How are you?», а ты вдруг ответил мне «Still alive».[103] Это прозвучало, как издевательство над администрацией, наблюдающей тебя, как потенциального самоубийцу.

Затем, я спросил тебя; «Are you really Russian? Ты действительно русский? И ты ответил» Hope so. At least, I was born as Russian.[104]

Всё это прозвучало для меня неожиданно и забавно. И я подумал; этот парень определённо русский, и вовсе не склонен к самоубийству, как меня инструктировали-предупреждали. И вполне устраивает меня, как сосед. Не курящий, шутник и положительно воспринимает музыку Чайковского. Такого соседа по камере надо ещё поискать!

Я отношусь к попам без особого уважения, но отцу Джону я благодарен за его мудрое участие в подборе соседства, — ублажал, нахваливал меня Барри. — Ещё, я бы никогда не поверил, что ты способен отжиматься от пола такое количество раз. А недавно ко мне обратился дежурный офицер.

— Как там твой странный русский сосед? — спросил тот. — Сообщай нам, если заметишь что-то.

— Вы про возможное самоубийство? — уточнил я.

— Ну да. За ним надо присматривать!

— Ты какие-нибудь физические упражнения делаешь каждый день? — спросил я этого надзирателя.

— Причём здесь это? — удивился тот моему вопросу.

— А притом, что этот русский может разов сто от пола полноценно отжаться. И делает это частенько. Я сам несколько раз считал. Едва ли у него водятся мысли, близкие к самоубийству…

— Надеюсь, ты не против, что я это рассказал о тебе? — доставал меня Барри.

— Нет. Не против, — ответил я.

— Так этот офицер, тоже удивился услышанному. Кажется, я убедил его в том, что они заблуждаются относительно тебя. Во всяком случае, он поверил мне и обещал изложить всё в своём рапорте о наблюдении за тобой.

— Похоже, он так и сделал, — прервал я Баррины утешения.

— Сергей, я сказал ему что-то лишнее? — продолжал доставать Барри.

— Нет. Всё ты правильно ему сказал, Барри. Сегодня меня водили к начальнику, и тот сам признал меня нормальным.

— Вот и хорошо! Ты, Сергей, с этим не шути. Ты же не хочешь попасть в тюремную психушку, чтобы тебя там с настоящими идиотами подлечили?

— Нет, Барри, в тюремную психушку я точно не хочу! Одного их пациента я уже встречал здесь. Играли с ним в шахматы… Я домой хочу. Чтобы в своей квартире смотреть матчи между Украиной и Германией.

— Да уж, им точно понадобится твоя поддержка, — довольно согласился Барри.

— Боюсь, моя поддержка не поможет им одолеть сборную Германии.

— А мы их сделали! — замахал кулаками Барри.

— Только не стучи в дверь, Барри. Матч закончился вчера. Если ты сейчас начнёшь стучать в дверь и орать, они наверняка решат, что это русский, — ворчал я.

— Сергей, ты просто завидуешь нашей блестящей победе! — донимал он меня.

— Да, Барри, завидую. Да, признаю, что сборная Англия сыграла здорово. Да, знаю, что у сборной Украины в этой группе нет никаких шансов. Ты доволен?!

— Очень доволен! Мне приятно услышать это от тебя, Сергей. Это доказывает, что ты нормальный, дружишь с реальностью и не нуждаешься в психиатрической помощи, — хохмил Барри.

На следующее утро Барии пригласили на работу. Он отправился туда с учащимися. Как я понял, его функциональной обязанностью было поддержание чистоты в помещениях отдела образования.

В этот день, старшей преподавательнице английского языка, помогала новая коллега. Вместо знакомой мне Чебурашки, появилась другая женщина средних лет, которая оказалась более коммуникабельной и внешне вполне привлекательной.

Вскоре, в наш класс наведался и Барри с щёткой и совком. Не успел он подойти ко мне, как его приостановила старшая училка. Как я понял, она поинтересовалась, чего ему здесь надо? Я заметил, что Барри в своих объяснениях указал на меня, и старшая позволила ему посетить наш класс.

— Привет, Сергей! У вас здесь неплохая компания. Хорошо сидите! — поделился Барри своими впечатлениями.

— Не жалуюсь, — ответил я. — Как тебе твоя новая работа?

— Супер! Здесь есть возможность повидаться с людьми из другого крыла. И вообще, хорошо убивать время.

— Кстати, Барри, ты помнишь те спорные слова, которые ты считаешь продуктом моей личной фантазии? — вспомнил я о нашем лексическом споре в камере.

— Ну, конечно же, я не помню ни одного из твоих слов. Уверен, что ты их помнишь, — иронизировал Барри.

— Сейчас подходящий момент для решения этого вопроса. Думаю, наша учительница с радостью примет участие в нашем споре, — предположил я.

— Хорошая идея, Сергея! — согласился Барри. — У вас здесь симпатичные учителя, — отметил он.

Наши учителя в этот момент не были заняты. Обе сидели за своим столом, о чём-то говорили, попивая кофе. Мы с Барри подошли к их столу.

— Извините, — обратился я к ним. — У нас возникли некоторые вопросы. Полагаю, вы могли бы нам помочь, — изложил я суть нашего визита.

— Да, пожалуйста, — ответила старшая.

— В разговорах со своим соседом Барри, — я кивнул на стоящего рядом товарища с щёткой, — у нас постоянно возникают споры о существовании в английском языке слов, которые я применяю. Барри утверждает, что таких слов нет, это мои фантазии, поэтому, их значение ему непонятно…

— Этот русский постоянно выдумывает забавные слова! — вставил своё замечание Барри.

— Очень любопытно! — заинтересовалась старшая. — Могли бы вы назвать эти слова?

— У него много таких слов! — хохмил Барри.

— Пожалуйста, Сергей, — призвала меня старшая.

Я соображал, с чего начать.

— К примеру;

— congenial — сходный, близкий по духу; родственный;

— vulnerable — уязвимый; ранимый;

— deprivation — лишение, потеря;

— notoriety — дурная слава, известность, пользующийся дурной славой;

— Snoty; peevish — сопливый, брюзгливый, сварливый, раздражительный;

— стал я перечислять слова, которые не признал Барри, и коротко излагать своё толкование их.

Барри посмеивался. Две учительницы, молча, слушали меня, кивая головами. Вид у них был явно чем-то озадаченный.

— Довольно, Сергей, — прервала меня старшая, — пока этого достаточно, — мрачновато скомандовала она.

— Shame on you, Barry! — прошипела она, обращаясь к моему взрослому соседу. Её коллега, лишь, покачивала головой, укоризненно рассматривая своего немолодого соотечественника.

Барри выразил своё удивление, скорчив гримасу недоумения.

— Сергей, пожалуйста, оставь нас пока. Мы позже поговорим с тобой об этом, — обратилась ко мне старшая.

Я вернулся к своим литовским одноклассникам.

— Серёга, как тебе новая училка? — обратился ко мне Ромас.

— Гораздо интересней Чебурашки, — признал я. — С этой, мы, возможно, поговорим.

— О чём вы там базарили? — интересовался Ромас.

— Мы с соседом приглашали её посетить нашу камеру, — отвечал я, гадая, о чём они сейчас говорят с Барри?

Судя по первой реакции учителей, они упрекают моего соседа в невежестве. Барри стоял перед ними с виноватым видом, глуповато улыбаясь. Старшая, что-то серьёзно выговаривала ему.

Закончив беседу, Барри спешно покинул наш класс.

Увиделись мы с ним во время обеденного перерыва.

— Сергей, твои симпатичные учителя оказались на твоей стороне, — начал он.

— Скажи ещё, что у меня с ними был предварительный сговор о нашем споре, — съязвил я.

— Они хвалили тебя, и ставили мне в пример твой литературный английский, — улыбался Барри, упоминая мой английский с иронией. — Рекомендовали мне больше читать. Только я едва ли начну применять в своей речи слова, значение которых мне неизвестно, — передал он суть их сегодняшнего разговора.

— Я думаю, ты в этом не нуждаешься, — успокоил я его. — И тебе незачем читать книги, которые тебе неинтересны. Мы лишь выяснили вопрос о спорных словах. Сами эти слова тебе вовсе не нужны.

— Вот здесь ты прав, Сергей! Ты всегда видишь суть проблемы, — согласился со мной Барри.

В этот же день, во время открытых дверей, когда мы стояли с Барри у нашей камеры, о чём-то болтая, ко мне подошёл едва знакомый мне шотландский товарищ.

Нас одновременно оформляли с этим типом, и он тогда удивил меня, что не мог читать и писать. С того дня мы часто встречались, но никогда не разговаривали, лишь обменивались приветствиями.

— Привет! — протянул он мне руку, игнорируя Барри, беседующего со мной.

Барри умолк. Лишь взглянул на пришельца.

— Слушай, у тебя есть телефонная карточка? — перешёл шотландец к делу.

— Есть, с каким-то невеликим балансом, — ответил я.

— Мне срочно надо сделать звонок, — с озабоченным видом заявил он.

Говорил он очень невнятно. И весь его вид не вызывал симпатии. Долговязый, сутулый, прыщавое лицо с постоянно приоткрытым ртом и комично оттопыренными красными ушами.

Барри, услышав о чём, гость завёл разговор, тактично ушёл в камеру и включил телевизор.

— А от меня, что ты хочешь, — перебил я его гнусавые, большей частью непонятные, объяснения.

— Одолжи мне телефонную карточку. Я верну тебе в ближайший шопинг день, — допел он свою песнь.

— Сейчас поищу, — ответил я, и ушёл в камеру.

— Сергей, ты что, собираешься, что-то дать ему? — удивился Барри.

— На этой карточке осталось пару фунтов, и мне она не понадобится в ближайшие дни, — ответил я.

— Это не имеет значение. Ты делаешь ошибку! Таким мудакам нельзя ничего давать, ибо он не собирается возвращать полученное. Думаешь, почему он обратился именно к тебе? Потому что здесь никто ничего не одолжит этому wanker. Если ты ему дашь карточку, он даже не поблагодарит тебя, а лишь посчитает глупцом! — прочитал мне короткую лекцию Барри.

— Всё понял, Барри. Только я уже обещал ему, — ответил я, и вышел из камеры.

— Вот, здесь должно быть ещё пару фунтов, — отдал я ему карточку.

— Спасибо, — ответил он, принимая карточку, не очень-то обрадовавшись услышанному о балансе.

— Слушай, ты хочешь научиться читать и писать, пока ты здесь торчишь? — спросил я его.

— Зачем? — удивился тот.

— Здесь в школе обучают этому, да ещё и десять фунтов платят… Будет тебе на табак и карточки, — объяснил я, для чего стоит учиться читать и писать.

— Я работаю на кухне. Там я имею кое-какие продукты, которые можно обменять на табак, и мне платят двадцать фунтов в неделю, — выдал он свои аргументы. — Зачем мне засорять голову за десять фунтов! — добавил он с кривой улыбкой.

— Точно — мудак! — подумал я, и поинтересовался.

— Скажи мне, как ты обходишься, не умея прочитать даже самого необходимого?

— Когда это необходимо, я прошу кого-нибудь из своих друзей или близких, кому доверяю, — пожал он плечами, — это вовсе не проблема.

— Понятно.

— Ну, пока, приятель! Увидимся, — распрощался он со мной. А я, со своей телефонной карточкой.

Барри вышел из камеры.

— Ты думаешь, ему надо срочно позвонить, как он тебе сказал?

— Не знаю.

— Он просто сейчас же обменяет твою карточку на несколько сигарет. Спорим, что он не вернёт тебе ничего, — доставал меня Барри. А ещё хуже, он расскажет таким же, как он сам, о неком русском простаке.

— Барри, я знаю, что ты здесь прав. Обещаю тебе, что больше никому ничего не одолжу, — обещал я.

— Нет, здесь изредка встречаются джентльмены, с которыми можно иметь дело, — учил меня Барри, — но ведь у этого на лбу написано, что он дешёвый ублюдок. Тебе не следует даже подпускать к себе близко таких!

— Хорошо, Барри, больше он к нашей камере не приблизится, — шутя, обещал я.

— Надеюсь, он теперь будет избегать тебя, чтобы не отдавать должок, — прогнозировал Барри. — Кстати, он не местный, судя по его акценту, откуда-то с севера, — добавил он.

— Из Шотландии.

— Всё ясно. Rubbish! — подвёл итог Барри и ушёл в камеру смотреть свою любимую передачу «Слабое звено».

Женщина в очках с внешностью и манерами офицера гестапо чеканила свои вопросы для участников состязания. Мне не всегда удавалось полностью понять суть вопросов и ответов, поэтому, я не составил Барри компанию, ушёл к своим литовским товарищам.

По окончанию времени открытых дверей, я вернулся в камеру и присоединился к просмотру передачи, которая нам нравилась. «Место под солнцем» — о предлагаемых к продаже объектах недвижимости в европейских странах.

В этот раз нашему вниманию представили несколько объектов в экзотической Болгарии. Ведущие довольно интересно и подробно описывали особенности проживания в этой стране. Барри особенно удивлялся низким ценам в Болгарии. Из его толковых замечаний относительно недвижимости, нетрудно было поверить, что он имеет опыт работы в этой сфере.

— Сергей, ты бывал в Болгарии?

— В 1999 году. Думаю, тебе там не понравится. Хотя, если их подтянут в Евро Союз, то там многое изменится.

— Я так понимаю, что низкие цены на недвижимое имущество, это признак нестабильности в стране, или вообще — беспорядок, — предположил Барри.

— Барри, я думаю, если тебя интересует недорогая недвижимость в благоприятных странах, то тебе следует обратить внимание на страны бывшей Югославии.

— Почему? И какие именно страны?

— Черногория, Сербия, Хорватия.

— Спасибо! Там сейчас вообще непонятно что происходит! Разве в этих странах уже закончили воевать?

— Барри, в обозримом будущем ваш зелёный остров и вовсе исчезнет в океане, без всяких войн.

— С чего ты так решил? — удивился Барри.

— Наблюдая глобальные климатические изменения, это прогнозируют все учёные. Как я понимаю, ваше правительство дальновидно положило глаз на благодатные территории Сербии. Британский военный контингент сейчас услужливо поддерживает там американцев, «миротворчески» разваливая это государство. Ваши войска готовят-расчищают резервные жизненные пространства для британцев, которым удастся спастись от наступающего океана.

— Сергей, к чему это ты рассказываешь мне свои фантазии?

— Это не фантазии, а прогнозы на будущее, Барри. Присматривай себе недвижимость в Черногории, которая на возвышенности, ибо твой родной городок на побережье Ла-Манша, скоро накроется океаном. Всё твоё недвижимое имущество на юге Англии канет в воду.

— Перестань, Сергей!

— Запомни, что я тебе говорю. Сейчас американцы и британцы обеспечивают Сербию гуманитарными бомбардировкам, реорганизуют и перекраивают балканские страны. Затем, обеспечат там проамериканское правление и присадят их разваленную экономику на свой экспортный пустой доллар. В качестве пряника, подтянут послушные страны в Евро Союз и в НАТО. В результате, эти благодатные территории, станут, открыты и доступны для Америки и Великобритании. Надеюсь, что у сербов ещё сохранились партизанские традиции, и они окажут вам должное «гостеприимство».

— Сергей, ты предлагаешь мне покупать недвижимое имущество в странах, о которых я едва слышал, да ещё и с партизанскими традициями?

— А куда тебе деваться в случае потопа? Перебираться в вашу бывшую колонию Индию, или Пакистан? Или в ваши африканские колонии; Нигерию, Гану? Во всяком случае, там понимают ваш язык, вы же натаскивали их.

— Сергей, ты издеваешься?!

— Барри, позвони кому-нибудь из своих людей на свободе, и поручи им навести справки, о динамике поглощения вашего острова океаном. Когда получишь ответ, то поймёшь, что я говорю о реальном явлении, и заботливо подсказываю тебе твоё новое место под солнцем.

— Возможно, во всём этом и есть какая-то доля правды, но ты всё усугубляешь своим чёрным юмором, — ворчал Барри.

— Чёрный юмор наступит, когда ты будешь, как жертва всемирного потопа, подыскивать себе жилище в Нигерии.

— Сергей, я понял! Ты говоришь мне всё это в связи с блестящей победой сборной Англии. Ты просто завидуешь мне, как гражданину Англии!

— Скоро ты будешь завидовать гражданам Украины и России, и просить приюта на территории непотопляемой Сибири.

— Сергей, я должен признать, что при всех твоих странностях; неутомимое фантазёрство, мрачные шуточки и прочее, с тобой нескучно и даже интересно.

— Спасибо, Барри. Ты наблюдательный сосед, — поблагодарил я, а про себя подумал, что он не отдал должное моей тактичности. Я ни разу не спросил его, за что он сюда попал.

Одним школьным днём, я обнаружил объявление о классе писательского мастерства. Урок обещали в этот же день, после обеда. Я заинтересовался, и договорился с учителями английского языка, что во второй половине дня перейду в тот класс.

К моему удивлению, заключённых, интересующихся этим ремеслом, оказалось немало! Среди них были даже чёрные.

Учителем выступала высокая, приветливая женщина лет сорока. Она тоже призналась, что не ожидала такого интереса к предложенному уроку.

Мы все расселись в небольшом классе. Многие принесли с собой тетради, я понял, что парни прихватили свои литературные труды, чтобы получить оценку и полезный совет учителя.

Преподаватель странного для этого места предмета, окинула взглядом всех собравшихся, представилась и просила каждого написать своё имя, фамилию и номер в списке учащихся. Для учёта трудодней.

— Я полагаю, что все вы уже пробовали о чём-то писать, и каждый хотел бы поговорить о своих возникших вопросах. Учитывая количество потенциальных писателей, я физически не смогу уделить внимание каждому в течение этого урока. Поэтому, организуем наш первый урок следующим образом; если вы намерены изложить какую-то историю, то я рекомендую вам начать с вступления. Этой короткой части вашей книги следует уделить достаточное внимание. Так как, вступление должно не только дать читателю полное представление, о чём ваша книга, но и захватить внимание читателя, вызвать у него желание прочитать продолжение. Я полагаю, у каждого из вас уже есть замысел о книге, которую вам хотелось бы написать. Так вот, я предлагаю, каждому, написать сейчас вступление к своей будущей книге. А кода вы это сделаете, каждый прочитает своё, и мы вместе оценим это. Приступайте!

Все сосредоточились. Я тоже призадумался. И вскоре признал, что сделать задуманное на чужом языке, да ещё и в условиях класса, мне будет сложно.

Нахмурив чело, я успел кое-как набросать о том, что, только оказавшись в камере полицейского участка, вместо запланированного мною места в самолёте эконом класса, я полностью осознал суть избитой поговорки. «От сумы и от тюрьмы не зарекайся».

Учительница призвала желающих прочитать свои сочинения. Слушая чтения одноклассников, я едва ли мог оценить их литературные труды. Звучали различные акценты, обильно употреблялся сленг и крепкая лексика…

Учительница тактично улыбалась и раздавала короткие советы-замечания.

Когда пришла моя очередь, я прочёл своё лаконичное вступление. По реакции некоторых, я отметил их снисходительное недоумение к иностранному чудаку. Учительница вежливо заявила, что поняла, о чём я хотел сказать. Советовала немного развить моё вступление, чтобы читатель мог понять о каких событиях пойдёт речь далее.

Закончив урок, преподаватель обещала посетить нас снова. Но пока не могла сказать, когда состоится следующий урок.

Возвращаясь в свой класс английского языка, я отметил про себя, что мне не очень понравилось такое коллективное занятие. Это напоминало собрание анонимных алкоголиков.

Шагая по коридору, я праздно рассматривал информационные стенды. Среди всего, обратил своё внимание на такую справку. «Согласно официальной статистике, каждый шестой заключённый в Великобритании не умеет читать и писать…»

11 сентября 2001 года, о событиях в США мы узнали, придя с занятий на обед. Как обычно, вернувшись в камеру, мы включили телевизор. Я помыл руки и вышел из санузла. Барри стоял перед телевизором с приоткрытым ртом.

— Look at it! — указал он мне на бегущую строку с пометкой «экстренные новости».

Я проследил за коротким изложением событий в США, и попытался представить себе картину в нижнем Манхэттэне с разрушенными зданиями Всемирного торгового центра. Получалось с трудом.

— Посмотри на других каналах, — предложил я.

Барри, остановился на одном из пяти каналов, где комментировали происходящее в Нью-Йорке, и постоянно показывали, кем-то случайно(?) заснятую хронику событий.

Увидев момент эпохальной встречи пассажирского самолёта с башней торгового центра, я охренел!

Следовали повторяющиеся комментарии;

— Сергей, что ты об этом думаешь? — наконец, заговорил Барри.

— Всё это звучит, как кем-то сочинённая фантастическая пьеса, — рассеянно ответил я.

— Ты что не веришь, что всё это происходит там?

— Я уже верю. Но как, такое могло случиться?! Барри, представь себе, все четыре самолёта были «потеряны» наземными службами гражданской авиации и смогли бесконтрольно летать над страной!? Все они совершали отклонения от курса! И что, ни один самолёт не был замечен средствами ПВО?!

— Что ты хочешь сказать?

— Что я не верю!

— Что, ты не веришь? — тормозил сосед.

— Что всё это могли совершить террористы, без участия и содействия государственных служб.

— Службы, какого государства помогли террористам совершить такое? — недоумевал Барри.

— Я полагаю, Джодж Буш и его жидо-масонская компания всё это и организовали.

— Сергей, ты никак не можешь без своих мрачных фантазий! Ты представляешь, сколько американцев там погибло?!

— Американских граждан погибло не так уж много. Для мирового правительства это — мелочи.

— Сергей, ты антисемит и коммунист! Но зачем всё это Бушу и его компании? По-твоему, они преднамеренно пожертвовали своими согражданами?

— Как зачем? Причины этих «терактов» следует искать в хищных глобальных аппетитах Соединённых Штатов. Начинает с грохотом и жертвами проявляться крах паразитической экономики США. Американские жидо-масоны создают повод для открытого силового захвата ресурсов других стран. Это кошерный террористический акт, спланированный в Вашингтоне и Тель-Авиве. Пусть неуклюже и с жертвами, но создан громкий повод для борьбы с «мировым терроризмом». Теперь, можно открыто начинать новый передел мира. Силой брать под контроль источники энергии, чтобы стать хозяином планеты. Барри, население США составляет всего пять процентов от всего человечества, но они потребляют пятьдесят процентов добываемых людьми природных ресурсов! И они не собираются поумерить свои аппетиты. Эти питбули готовы трахать всех и всё, только бы жить в своё удовольствие! Если бы все страны потребляли бы так, как США, планету Земля уже бы давно обглодали!

(КОШЕРНАЯ ПИЩА — еда, отвечающая требованиям кашрута — еврейских законов об употреблении пищи («кашрут» означает пригодность к употреблению в пищу). Основные предписания, касающиеся кашрута, даются в Пятикнижии. Более детальные раввинистические указания включены в Мишне Тора Маймонида, Шулхан Арух Йосефа Каро и в некоторые другие своды законов.)

— Сергей, ты опасный коммунист-фантаст, но мне интересно послушать твоё мнение, — не возразил мне Барри. — Тебя послушать, так получается, что исламские террористы и вовсе к этому не причастны.

— Ну, каких-то парней они, возможно, использовали в качестве козлов отпущения. Чтобы было, кого обвинять. Возможно, те даже поверили, что у них всё получилось, и они отошли к Аллаху героями. Но по сути, они такие же террористы, как Ли Харви Освальд — убийца Джона Кеннеди.

— Если ты так считаешь, то и многие американцы могут так подумать об этом, — предположил Барри, — а ведь погибли тысячи американцев.

— Обязательно подумают! У многих возникнет масса неудобных вопросов. Но на эти вопросы не обязательно отвечать. Выставят людям официальную версию. А что касается американцев, то возможно, теперь рядовые зажравшиеся американские граждане смогут понять, что ощущали люди в Сербии в 1999 году. И на Филиппинах, и в Корее, и в Лаосе, и в Панаме, и во Вьетнаме, в Камбоджи, в Ливане, в Гренаде, в Ливии, в Ираке, в Сомали…

Регулирование движения на современных авиатрассах ведёт одна из наиболее сложных, систем, оснащенная новейшей электроникой, автоматикой с многочисленным дублированием всех возможных приборов, определяющих курс «борта», радарами, PPS/GPS, а также, живыми авиадиспетчерами, наконец.

И неудивительно: лайнеры идут на взлёт и посадку каждую минуту. Встречная скорость — сверхзвуковая, отклонение от предписанного маршрута, эшелона, скорости чревато катастрофой. Информация о маршруте заложена, в том числе, и в бортовые компьютеры, которые при отклонении от предписанной программы, автоматически извещают все наземные службы (и, разумеется — аварийный сигнал на борту), а в нормальном режиме, подобно сигнальным огням, постоянно информируют — где находится «борт».

Потому в мировой практике отклонение от трассы на 10–20 км это — уже из ряда вон выходящее ЧП. Диспетчер почти сразу (через две-три минуты) пытается установить причину отсутствия связи: полная ли это или односторонняя потеря связи.

Если связь не удается наладить в течение пяти минут, о случившемся оповещаются службы ВВС И ПВО, спасательные и другие наземные службы аэропорта. Если самолет уклоняется со своей трассы более чем на 10 км, взлетают истребители и специальными маневрами (заход перед самолетом, взмахи крыльями) оповещают самолет о том, куда он должен лететь и что должен делать. Отследить его маршрут, даже при отсутствии связи, несложно. Помимо этого, диспетчеры посылают сигналы на приводные радиостанции (те, что стоят по маршруту и отслеживают траекторию полета борта), пытаются наладить связь с бортом через другие самолеты. Параллельно, диспетчер устанавливает причину отсутствия связи по кодам оповещения на борту самолета.

Но ни одна из (гражданских и военных) наземных служб не заметила поразительного отклонения от курса — более 100 км!

А что случилось с бортовыми компьютерами «самодоносчиками», и даже с «мобильниками» у пассажиров в салоне, (фиксированный набор номера — одна кнопочка)? Во всех четырёх самолётах?!

И как вообще можно успешно захватить четыре самолёта в одно утро?!

А в данном случае, кроме странного сбоя всей системы сопровождения авиалайнеров (и ПВО), надо было ещё, и вывести самолёт на объекты?

Даже с опытными пилотами на лёгких и манёвренных истребителях, при посадке («подсвеченной» всеми возможными свето и радио приборными средствами) случались катастрофы. Что же касается полных горючего, тяжёлых Боингов…

Похоже, никаких террористов на самолетах не было, — разве что, арабы в числе пассажиров. Но какой-то «очень хорошо информированный хакер» взломал бортовые компьютеры на Боингах. Рейсы дальние, маршруты до тошноты известные… и после прохождения первых контрольных наземных точек и включения автопилотов, те благополучно переключались с частоты своего радиомаяка на частоту мощных радиомаяков, строго запрещающих полеты кого-либо над ними… — такие радиомаяки заведомо стояли на Северной башне, да ещё и с каналами спутниковой связи.

Совершение подобных терактов требует фундаментальной подготовки: не «фундаментального ислама», а знания всех систем контроля, слежения, коммуникационной и навигационной систем в гражданской авиации, работы ПВО, электроники — уровня спецотделов, занимающихся разработкой защиты от возможных кибер — и прочих — атак на космические/спутниковые системы навигации и коммуникации — с соответствующей разработкой сценариев возможных атак (часть активных «разработчиков» заведомо вошла в число погибших в Пентагоне, сколько — сказать сложно: сам Пентагон говорит об общем числе погибших — «по меньшей мере» 127 человек).» http://www.serendipity. li/wtcr.html.

(Правительство США еще до теракта 11 сентября собиралось предложить план создания Палестинского государства. С планом должен был ознакомить Генеральную ассамблею ООН госсекретарь США Колин Пауэлл, выступив на заседании в середине сентября. Из этой своей инициативы правительство США тайны не делало. План признания независимого Палестинского государства получил к тому времени одобрение Национального Совета Безопасности. Были проведены консультации с лидерами стран Востока, в ходе которых план получил одобрение от Египта, Иордании, Арабских Эмиратов, всех стран Европы. Вопрос создания независимой Палестины широко обсуждался на Капитолийском холме. О результатах прений были информированы официальные лица Израиля. Лидеры террористических организаций всего мира, имеющие свои уши и глаза везде, безусловно, тоже знали о готовящемся пакте. Кроме того, американцы планировали встречу Буша и Арафата. Об этом сообщало британское информационное агентство Reuters, указывая в сообщении, что темой встречи будут вопросы возвращения палестинских беженцев, статус Иерусалима и границы между еврейским и палестинским государством.

И здесь вопрос: если Ближний Восток, со всеми его террористическими организациями, созданными чтобы противостоять экспансии Израиля, знал о том, что к ним уже везут проект создания Палестины, то ЗАЧЕМ ИМ БЫЛО УСТРАИВАТЬ КРОВАВЫЙ КОШМАР В АМЕРИКЕ? Чтоб похоронить под обломками взорванных зданий все свои многолетние мечты? При той сложившейся позитивно для всех арабов ситуации акт терроризма становился просто актом идиотизма!

И вот, случилось. Через три дня после трагедии, в пятницу, 14 сентября 2001 г., Америка служит мессу по погибшим и пропавшим своим гражданам. Их, погибших и пропавших, числится около пяти тысяч человек, но подсчет еще не закончен, он весьма приблизителен.

Израиль, тот уже выставил свой счет пропавших без вести в Нью-Йорке израильтян. Счет на четыре тысячи человек! Выходит, из пяти погибших четыре — евреи? Да не просто евреи, а граждане Израиля?… Спрашивается, что делали четыре тысячи израильтян собравшись в то роковое утро на Манхеттене? Ждали прихода Мессии?

Реальная цифра жертв показала всю несостоятельность надуманной очередной трагедии еврейского народа, из которой иудаизм хотел извлечь выгоду.

Более того, среди тысяч погибших, числится… один еврей. И это в финансовом-то центре, вотчине еврейской! Неужто кто-то шепнул евреям не выходить на работу в тот день? Один из них все же попался… совета не слушал? В синагогу не ходил?…

С первого же дня после трагедии, средства массовой информации Америки стали готовить Америку к страшной войне. Войне с исламом.

Растущий патриотизм измерялся количеством проданных национальных флагов. Во всех средствах массовой информации звучали призывы к акту немедленной мести. Еврейские эмигрантские газеты, те были полны требованиями к Америке — бомбить всех и в первую очередь уничтожить всех врагов Израиля.

Вдумайтесь и в тот факт, что подлеты к башням ВТЦ самолетов, управляемых исламскими камикадзе, снимались телевидением старательно, со всех ракурсов так, словно камеры были установлены на нужных этажах и настроены заранее на съемку. И когда только успели развернуть?…

Америке ее трагедию показали профессионально, в лучших традициях Голливуда!

Влад Константинов «Good bye, America!»

После обеденного перерыв на уроке в школе все говорили только о случившемся в США. Учительница пригласила меня к своему столу. Я полагал, они хотят услышать моё мнение. Однако я ошибся.

— Сергей, у нас есть поручение к тебе, — начала старшая. — В нашей школе работает класс гончарного искусства, и учащиеся должны соблюдать там правила безопасности. Так как, среди учеников бывают люди различных национальностей, эти правила написаны уже на нескольких языках. Но на русском этого пока нет. Мы хотим попросить тебя сделать перевод этих инструкций на русский язык и набрать на компьютере, чтобы можно было распечатать.

— Хорошо, — согласился я, принял инструкцию и удалился.

Этот небольшой текст призывал внимание учащихся к осторожному пользованию электрическими печами, в которых, запекались глиняные изделия. Звучало это сухо и неинтересно. Поэтому, я решил как-то привлечь внимание русскоязычных учащихся к инструкции.

Начал я свою редакцию так;

После изложения правил безопасности, я закончил;

Ромас, ознакомившись с моей редакцией, одобрил и заявил, что русская версия будет положительно отличаться от польской и прочих.

Вернул я свой перевод младшей учительнице.

— Спасибо! — поблагодарила она, взглянув на непонятный ей текст. — Это по-русски? — поинтересовалась учительница.

— Точно. Как вы просили, — ответил я.

— Твоё имя Сергей? А фамилия — Иванов? — решила она познакомиться со мной ближе.

— Верно.

— Ты не против, если я буду звать тебя «Иван»? — удивила она меня.

— Не против, — пожал я плечами. — Вы живёте в Льюисе? — спросил я лишь для поддержания разговора.

— Да, живу в Льюисе, и работаю в местном колледже, — охотно ответила она.

— Вы, вероятно, знаете, что в Великобритании немало взрослых людей, которые не умеют читать и писать? — решил я услышать мнение преподавателя английского языка.

— Да уж! Есть такое. Это наш позор! И многие, кто умеет читать и писать, предпочитают разговаривать на ужасном примитивном английском. К примеру, ваш сосед, который не знает многих английских слов, — посмотрела она куда-то в сторону.

Я оглянулся. В наш класс вошёл Барри. Заметив меня в компании молодой учительницы, он направился к нам. Вероятно, он решил, что я распространяю своё мнение об участии правительства США в сегодняшнем теракте.

— В твоей стране разве нет людей, которые не умеют читать? — поинтересовалась она.

— Пока нет. Но скоро появятся. Как следствие новых рыночных отношений, — пояснил я.

— Добрый день! — возник Барри. — Я подумал, может быть и хорошо, что Сергея арестовали в аэропорту и не позволили ему лететь в Америку. Сейчас ему безопасней здесь пересидеть, чем быть в США с поддельным паспортом, — выдал Барри свои ценные выводы.

— Да, мы неплохо сотрудничаем с ним, — ответила учительница.

— Вот видишь, Чайковский, ты нужен Англии и Её Величеству. Англия — демократическая страна! Здесь ты можешь, открыто выражать свои коммунистические и антиамериканские взгляды, — хохмил Барри.

— Почему «Чайковский», — поинтересовалась учительница, — я зову его «Иваном».

— Я взял сюда из дома СД проигрыватель и мои любимые диски с музыкой… — приступил к подробному объяснению Барри.

— Ну, я пойду, оставил я их компанию и вернулся к литовским товарищам.

Весь вечер после школы, по всем телевизионным канала говорилось лишь о террористической угрозе демократическому миру.

Нетрудно было догадаться, какие страны представляли такую «угрозу». Это — нефтедобывающие страны. Особенно, — Ирак, с «террористом» и врагом Америки — Саддамом Хусейном. Потому, что Хусейн задумал прекратить продажу своей нефти за пустые американские доллары (для экспортного пользования).

Такого, США не могла допустить! Пока страны-экспортёры нефти будут продавать свою продукцию за американские доллары, до тех пор эту денежную единицу будут уважать, и принимать во всём мире. А значит, можно, печатать сколько угодно, и покупать за пустые фантики реальные ценности во всём мире!

Фактически, страны, продающие свою нефть, газ и прочие блага, за доллары, они тем самым обеспечивают материальное наполнение и ценностное содержание чужой денежной единицы, позволяя США паразитировать в мировом масштабе.

Как только они откажутся обменивать свою нефть и прочие блага на американские деньги, вся эта безмерная бумажная масса с портретами президентов-масонов превратится в макулатуру.

Просматривая информацию на доске объявлений в коридоре тюремной школы, среди скучных инструкций и рекомендаций для заключённых, я обнаружил небрежную надпись фломастером, от руки:

9\11 was an inside job![106]

«В школу ходят грамотные!» — подумал я. — «Если Барри это увидит, то подумает, что я расписался. Хотя, почерк не мой, да и сформулировал бы я иначе» 9\11 was made by CIA & mossad.