Острые грани Пророчества

Глава 1

– Люк, я тобой недоволен, – Квай-Гон, с самым суровым видом стоявший напротив стола, скрестил руки на груди. – Это было… отвратительно. Как ты мог?

Люк откинулся на спинку кресла, с интересом слушая гневные сентенции призрака. Джинн корил парня за драку с братом, бросая осуждающие взгляды.

– Мастер Джинн, – неожиданно прервал его Люк. – Скажите, вы ничего не забыли?

– То есть? – опешил Квай. Глаза Люка похолодели.

– Отношения в моей семье – это отношения в моей семье. Все, что происходит в моей семье – дело внутреннее, и касается только ее членов. Меня не интересует мнение по поводу происходящего того, кто не носит фамилию Скайуокер.

Джинн дернулся, уставившись на медленно впадающего в бешенство парня практически с шоком.

– Люк…

– Я уже шел на поводу мнения других! – лязгающим металлом голосом продолжил парень, встав, опираясь на столешницу. – Я уже слушал тех, кто мне никаким боком не родня! Хватит!!!

Стол подпрыгнул, датапад на полке задрожал.

– И кончилось это крайне печально, – лицо Люка застыло, превратившись в маску. – Больше я не позволю посторонним вмешиваться в свою личную жизнь. Больше такого… – парень помолчал, прикрыв глаза и беря себя в руки, – такого не будет. Вас это тоже касается, мастер Квай-Гон Джинн.

– Люк, – попытался настоять на своем призрак, – я… Я ведь… Я пытаюсь помочь. Как Мастер…

– Вы не забыли, Мастер Джинн? Один момент из нашего договора? – глаза Люка превратились в два осколка льда. Джинн вздохнул и покачал головой.

– Нет, Люк. Не забыл.

– Прекрасно, – окончательно успокоился парень. – Поэтому, давайте не портить наше продуктивное сотрудничество и оставим эту опасную тему.

– Согласен, – вздохнул призрак, но Скайуокер просто нутром чуял, что это смирение – напускное. – Тогда я отлучусь на некоторое время. Необходимо кое-что проверить.

– Конечно, учитель. Проверяйте.

Призрак исчез, а Люк в бешенстве треснул кулаком по столу.

– Прям как медом намазано… – процедил парень, расхаживая по кабинету. – Все так и рвутся со своими советами. Как лучше, надо же! Спасибо, лучше не надо! Сами разберемся!

Тихо открылась дверь, ведущая в спальню, и Энакин уставился на замершего статуей брата странным взглядом.

– Это был Квай-Гон? – с искренним изумлением спросил парень.

– Да, именно он, – Люк выдохнул и повернулся к брату совершенно спокойным. – Ты хотел знать, кто меня учит? Так вот, это Квай-Гон Джинн.

– Повезло тебе, – качнул головой Энакин, прикладывая к скуле специальную примочку с бактой. – Повезло. Я… Я его помню. Он очень хороший.

– Повезло? – остро взглянул на него брат. – Кому и повезло, так это ему. Квай-Гон Джинн мечтал учить Избранного. Он мечтал стать его Наставником. Мнение Избранного его… не интересовало. И это принесло Избранному сплошные проблемы!

– С чего ты взял? – набычился Скайуокер, у которого в памяти остались самые прекрасные воспоминания о Джинне. – Он мне помог!

– В задачу джедаев, – холодно оборвал его Люк, – борьба с рабством не входит. Я правильно цитирую?

Энакин дернулся, как от удара.

– Ты сам себя выкупил, брат. Своими собственными усилиями. И Квай-Гон Джинн тут ни при чем. А вот его повернутость на твоей избранности принесла только вред. Своим заявлением он поставил тебя и Совет в сложное положение.

– Поясни, – процедил Энакин, подходя ближе. Люк пожал плечами.

– Легко. Скажи, тебе ведь хотели отказать? На основании того, что ты слишком взрослый?

– Да, но при чем здесь это?

– При том, брат, что в Ордене полно тех, кого принимали далеко не в сопливом возрасте. Яркий пример – Рам Кота. Он стал членом Ордена в восемнадцать. Ясно? Возраст тут не играл никакой роли. Знаешь, после того, как Квай неоднократно мне все рассказал, я поговорил с очень умным психологом. Так вот, он сказал, что заставив Кеноби дать обещание стать твоим мастером, Джинн просто поставил Совет перед фактом. Ультиматум. А ультиматумы никто не любит.

Перед Энакином как живой встал Винду, смотрящий на него практически с ненавистью. Да и некоторые другие…

– Тем более, он им словно в лицо ткнул. Вот, смотрите! Это Избранный! И вы до его потенциала не дотягиваете! Он изначально превосходит вас. И ты стал падаваном… Не став юнлингом. Сколько было тех, кто смотрел на тебя с завистью? Потому что им не светит ничего, кроме Сельхозкорпуса? Скажи, с тобой хоть кто-то общался, как с равным? Среди падаванов? Теперь – среди рыцарей? Не выделяя, не оглядываясь на твою раздутую славу Избранного?

Энакин побледнел, опустив глаза. Вспоминать не хотелось. Ведь было… Зависть. Злоба. Недовольство. Косые взгляды. Шепотки. Постоянно.

– Мне тоже твердили… Люк! Ты Избранный! Ну-ну. Спасибо. Накушался. Вот как накушался, – парень провел пальцами по горлу. – Так что, когда Джинн заявился ко мне, настаивая на своей кандидатуре в качестве моего учителя, я поставил условие. Раз он так хотел учить Избранного…

– Какое?

– Он мой Учитель. Мастер. Пусть называет себя, как хочет. Мне все равно. Вот только я не его падаван.

В кабинете воцарилось молчание. Энакин насупился, угрюмо переваривая все, что произошло. Эти нестерпимые несколько суток… Разговор, драка, появление Квая, снова разговор… Мысли в голове просто метались, парень почувствовал, что закипает. Неожиданно до него дошло.

– Погоди… – недоуменно повернулся Энакин к невозмутимо сидящему напротив брату, судя по движению Силы вокруг него, пытающемуся лечить последствия рукомашества. Люк разлепил один глаз, спокойно смотря на парня; второй прикрывала ладонь, которая слабо, еле-еле видимо светилась.

– Ты сказал… Ты сказал, что тебя назвали Избранным? – в голосе Скайуокера звучало искреннее недоумение с нотками ревности. – То есть как это?

– Молча, – фыркнул Люк. – Тебя только это возмутило? Покушение на твой титул?

– Но… – моргнул совершенно ошалевший Энакин. – Ведь Избранный – это я!

В голосе парня звучала практически детская обида.

– Чем докажешь? – от с ленцой заданного вопроса Скайуокер просто впал в ступор. Люк отнял ладонь от лица, принявшего нормальный вид, и с интересом уставился на брата, потерявшего дар речи.

– Я жду.

– Я… Квай-Гон сказал! – выпалил Энакин. Люк хмыкнул.

– Мне тоже.

– Мидихлорианы! Тестер зашкалило!

– У меня тоже.

– Я… – Энакин беспомощно моргнул, находясь просто в ступоре. Его Избранность никогда не ставилась под сомнение. Неважно, как к нему относились, но факт Избранности никто не отрицал, что чрезвычайно грело самомнение Скайуокера, питая его эго. И вот сейчас, когда его попросили доказать… Оказалось, что и сказать-то нечего.

– Все говорят!

– Мне тоже говорили. Все. И что? – в голубых глазах плескалась жестокая ирония. – Люк! Ты – Избранный! Ты остановишь Тьму! Ты восстановишь равновесие! Ты… Много чего сделаешь. Сделал. И?

– Я участвовал в войне! – сузил глаза Энакин. – Я уничтожил орбитальную станцию управления армией дроидов! Это был мой первый полет на истребителе!

Люк рассмеялся. Мягкий смех, искренний, заполнил кабинет. Наконец парень успокоился, стер слезу, выступившую в уголке глаза, и иронично посмотрел на брата.

– В свой первый полет на истребителе я прорвался к орбитальной станции, – спокойно начал Люк. – И уничтожил ее. Торпедой. Один выстрел. Крайне сложный. Итог – победа.

– Я… – Энакина понесло, он уже не мог остановиться, ему надо было срочно доказать свое превосходство, – я…

– Всегда только «ты», – прервал его брат. – Только ты. И никогда – остальные.

Скайуокер замер, но внутри его просто распирало.

– Я убивал и…

Люк, вставший и сделавший шаг к двери, замер. Постоял, медленно повернулся… Глаза его стали просто ледяными.

– Энакин… – на лице парня появилась странная полуулыбка, от которой веяло жутью, – за последние пять лет я уничтожил неимоверное количество разумных. Два раза орбитальные станции. Рейды. Корабли… Это не то, чем я бы предпочел хвастаться. Смерти врагов. И не совсем… врагов. Я предпочту рассказать, как сумел исцелить мать. Это – гораздо… Гораздо более достойное внимания дело.

Дверь захлопнулась, оставив Скайуокера воспринимать изменившуюся реальность.

Люк шел по коридору, направляясь к мостику, размышляя о том, что правда иногда наносит гораздо больший вред, чем ложь. Даже самая наглая. А иногда от нее сплошная польза.

Теперь парень начал понемногу понимать, откуда растут ноги всех проблем и бед, что произошли с Энакином и его семьей. Гордыня. Огромная, раздутая до предела гордыня. Квай собрал сведения о похождениях бравого рыцаря Кеноби и его не менее бравого падавана, и картина вырисовывалась просто удручающая.

Парень считал, что он гораздо лучше всех. Не потому, что более знающий, умелый и так далее, а банально потому, что сильнее. Дурной мощи Скайуокеру хватало за глаза, чтобы справиться практически со всеми препятствиями и неприятностями, в которые он попадал, зачастую опять-таки благодаря своему гонору. И оставалось загадкой, почему его не обломали. Тот же Йода… Или Кеноби, который был его наставником. Да и остальные…

Энакин нотации тренированно пропускал мимо ушей, поступал по-своему, зачастую игнорируя советы и прочее, и шел по дороге жизни, стаптывая все, что мешает. А постоянные напоминания о его Избранности только подливали масла в огонь. При этом Скайуокер совершенно не задумывался над тем, что вообще-то есть и остальные. Вокруг него живут люди и экзоты… И они тоже имеют желания, мечты и прочее.

Вот только Энакина это не слишком волновало… Плохо, видно, Кеноби морали читал. Люку он, помнится, постоянно талдычил о том, что надо заботиться об окружающих, что джедай, в первую очередь, защитник сирых и обиженных… Сам старик на этот счет не слишком заморачивался почему-то, теперь Люк мог вспомнить пару крайне интересных моментов. Та же драка в кантине… Оби-Ван мог спокойно сковать напавшего Силой. Отшвырнуть. Придушить. Но он предпочел отрубить руку. Одно движение меча…

Казалось бы, как милосердно!

Люк тогда был в восторге: как же, круть неимоверная… Он не знал, какие у этого поступка были последствия. А они были. Кеноби, активировав сейбер на глазах толпы, тут же отрезал им пути назад. Джедаи как были в розыске, так и оставались в розыске. А Татуин – это место, где информация разносится со скоростью звука и торгуют ею свободно. И имперские заставы там были. Теперь, зная, как работает система, Люк понимал, что максимум через сутки там уже просеивали ситом песок СИБовцы. И инквизиторы.

Вот такие последствия от одного-единственного взмаха меча.

И мнение Люка Кеноби тоже совершенно не интересовало. Хочет тот сражаться или нет, неважно. У джедая была цель, и он ее добился. А потери при выполнении намеченного… Победителей не судят. Тем более – мертвых.

Энакин сидел в кресле, в кабинете брата, залепив скулу примочкой, и мрачно поглядывал по сторонам. Каюта капитана была не слишком большой, но удобно разделенной на два помещения: кабинет и спальня.

Пока что парень не заметил ничего этакого, выставленного на обозрение, каких-то личных вещей. Было любопытно, но рыться Энакин не рискнул. Отняв примочку, он пощупал пальцами скулу: вроде, опухоль сошла. Бросив взгляд в отполированную дверцу шкафа, убедился, что так и есть, и пошел к себе. Надо было привести себя в порядок и идти на мостик.

Пора вникать в дела и ознакомиться с присланными документами. И разобраться, кто из них двоих будет командовать. И кем.

Мир «Аурек».

Лея утомленно спала, нервно подрагивая. Еще немного, и она родит. За спящей женщиной бесстрастно наблюдал дроид, фиксируя малейшие изменения в поведении. Ее ни на секунду не оставляли одну, без внимания. Следили за здоровьем, физическим и эмоциональным, выполняли хотелки и капризы… И не только дроиды и молчаливые работники, но и лично Палпатин.

Лея все больше и больше менялась. Чаще всего она эти изменения не замечала, но иногда бывали проблески, и тогда она бесилась, рыдала и орала, спиной чувствуя чье-то невидимое внимание. Кто-то смотрел на нее. Холодно. С равнодушием, пронизанным злорадством… А иногда ее обдавало лютой ненавистью, такой, что кровь стыла в жилах.

Вот и сейчас, спящая женщина пошевелилась, ощущая на себе тяжелый взгляд. Тьма неожиданно поползла по стенам, стягиваясь в угол, из которого плавно, абсолютно бесшумно вышел высокий человек, одетый в черное. Плащ стекал с широких плеч, превращаясь в непроглядный мрак у ног молодого мужчины, на вид не старше тридцати. Белое, как мрамор, лицо обрамляли пряди слегка вьющихся волос, почти достигающих концами плеч. Ярко сияли золотые глаза. Доспех, в который был закован воин, словно стягивал в себя свет от горящего на стене ночника.

Лея еле слышно застонала, кутаясь в одеяло: от странного гостя тянуло потусторонним холодом. Неизвестный слегка скривил губы в презрительной гримасе, в глазах полыхнуло ненавистью, быстро сменившейся злорадным равнодушием. Он шагнул ближе, переведя взгляд на живот женщины, и осторожно провел над ним рукой.

На беломраморном лице мелькнула дикая тоска и нежность. И сожаление.

Призрак прикрыл глаза, беря себя в руки, походил по комнате… Успокоившись, он подошел к спящей и осторожно прикоснулся кончиками пальцев. Лея дернулась, мужчина замер.

– Вот как…

Неожиданно дверь начала тихо открываться. Призрак резко обернулся, его лицо на мгновение скрыла металлическая маска, растаявшая при движении. Мгновение – и он исчез.

В комнату, нахмурясь, осторожно заглянула женщина, с подозрением осмотревшая помещение. Убедившись, что все нормально, она вышла, закрывая дверь. В комнате вновь воцарилась тишина, и только воздух был холоднее обычного.

– Что делать, Крикс? – Мотма устало прикрыла глаза, отпив из толстостенного бокала. – Что разузнали твои шпионы?

– Ничего, Мон, – вздохнул мужчина, повертев головой в попытке размять шею. – Ничего. И вот это настораживает меня больше всего. Кучи и отвалы сведений, но они – просто мусор. Ничего важного, сплошной хлам и рутина. На Корусанте – вообще мертвая тишина. Все стали добропорядочными и законопослушными. Причем крайне резко.

– Значит, кто-то взял их за глотки, – задумалась Мон, делая еще глоток. Мадин покивал.

– Именно. И теперь самое главное для нас – понять, кто это. Ведь от этого знания будет зависеть все.

– Зиндж? – остро взглянула на главу разведки женщина. – Он очень умен, невзирая на внешнюю дурашливость. И хватка у него отличная.

– Нет, – покачал головой Крикс. – Не тот почерк. Зиндж… он немного… Шумный. Не всегда, но часто. Здесь другое. Словно кто-то поставил всех перед расстрельной командой, только и ждущей приказа. И наблюдает… Наслаждаясь.

– Ты словно Палпатина описал… – бледно улыбнулась Мон.

– Он мертв, – сухо ответил разведчик, дернувшись.

– И только это нас и спасает…

В кабинете воцарилась тяжелая тишина, Мотма потихоньку приканчивала стакан, Мадин смотрел куда-то в стену.

– Лея?

– Ничего… – равнодушно пожал плечами разведчик.

– Скажи, Крикс, – неожиданно повернулась к мужчине Мон. – Почему ты повелся?

Мадин повернулся к женщине, смотря тяжелым взглядом. Этот вопрос задавался неоднократно, но ответ…

– Не знаю, – неожиданно признался он. – Честно. Это… Словно затмение какое-то нашло. Лея примчалась и принялась пялиться на меня. Стояла и смотрела. Ее ненависть, знаешь, я ее просто нутром чуял. А потом вывалила новость. Люк Скайуокер – сын Дарта Вейдера. Я обалдел, если честно. Откуда она узнала? Про этот факт было известно только нам, и то, только благодаря Кеноби. Спросил… И тут она выдала, что парень ей сам сказал. И тогда… я испугался.

– Ты? – недоверчиво протянула Мотма.

– Я. Я испугался, что парень переметнется. Независимо от результатов его атаки, само предположение… Ты ведь знаешь, те, – Мадин многозначительно дернул бровью, намекая на заговорщиков в имперской верхушке, – запросто могли его привлечь на свою сторону. Сын Вейдера. Как минимум – шикарный рычаг давления. И тут эта дура орет, плюется и требует, чтобы я принял меры. Чтобы убил парня. Она… Знаешь, она просто давила. И я поддался.

– Если бы ты просто подождал… – тоскливо вздохнула Мон, допивая остатки виски. – Если бы подождал…

– Все равно, ничего бы не вышло, – поджал губы разведчик. – Под дверью стоял Гарм. Его она поймала первым.

– Дерьмо, – философски подняла глаза к потолку Мотма.

– Это точно, – согласился Крикс.

Мир «Беш».

Энакин судорожно стискивал зубы, пытаясь удержать лицо. Люк смотрел прямо на него, вокруг суетились люди, исполняющие свои обязанности, и нельзя было сорваться. Скайуокер со свистом втянул воздух… Его брат холодно процедил:

– Нанесешь хоть какое-либо повреждение кораблю – вылетишь в космос без скафандра. Проверим, насколько твоя Избранность помогает дышать в безвоздушном пространстве.

– Я спокоен, – процедил Энакин, пряча в рукавах робы трясущиеся от напряжения руки.

– Прекрасно. А теперь поясни мне, почему ты воспринял свои обязанности столь негативно.

– Почему?! – едва не заорал парень, но вовремя сумел остановиться. – И ты еще спрашиваешь! Да…

– По морде дать? – холодный голос отрезвил.

– Что?

– Я смотрю, до тебя что-то доходит только тогда, когда тебе стучат по голове. Поэтому и спрашиваю… – язвительно улыбнулся Люк.

– Я…

– Да. Ты. Всегда ты. На первом месте. Никогда остальные. Только ты. Идем… Поговорить надо.

Дверь захлопнулась, и Энакин взорвался.

– Да что ты себе позволяешь? Я – джедай, и я главный! Я генерал!

– У вас есть боевой опыт, генерал?

– Но…

– Вы знаете, что необходимо для ведения боевых действий? Одиночным кораблем? Группой? Эскадрой? Флотом? Итак, я уточняю. У вас есть реальный опыт? Поделитесь, генерал Скайуокер.

– Ты…

– Вы, – лязгнул металлом голос Люка. – Обращайтесь ко мне как положено. Капитан Скайуокер. Итак? Я слушаю. Ставлю задачу. Вот перед вами корабль. Вы должны довести его до точки «А», выполнить боевую задачу и вернуться обратно. Перечислите мне, что необходимо для успешного рейда в тыл противника. Итак?

– Э-э-э…

– Вот именно… – пожал плечами Люк, покачав головой. – Пойми, Энакин. Дело не в том, что ты глуп или еще что. Дело в том, что ты – джедай.

– И какое это имеет отношение?

– Прямое. Ты – джедай. У тебя совершенно другой опыт решения боевых задач. Джедаи – бойцы-одиночки. Они привыкли действовать самостоятельно или в составе двоек. Группа – это уже много. Твои возможности велики, у тебя есть Сила и все, что она дает, но… Скажи мне, там, где пройдешь ты, может пройти обычный человек? Подумай.

Скайуокер замер. Память услужливо подкидывала все новые и новые воспоминания о его похождениях, рассказы Кеноби, слухи о миссиях других рыцарей…

– Теперь понимаешь? – вздохнул Люк. – Ты – одиночка. И ты понятия не имеешь о том, как вести отряд в атаку. Ты не знаешь, какое снаряжение подобрать обычному воину. Сколько он сможет пройти, как выполнит то, что для тебя является плевым делом… Там, где джедай поднимет Силой камень, мешающий проходу, или перепрыгнет препятствие, человек вынужден будет пойти в обход. Разрушить преграду. Повернуть назад. Они не умеют отбивать мечом выстрелы в упор или с дальнего расстояния. Вот так. Вас не учили командовать. Вот и все.

– А тебя учили?

– Меня… – странно усмехнулся Люк. – Да. Как ни пытались из меня сделать одиночного бойца, я постоянно действовал в составе группы. Сначала – как один из. Потом – как капитан эскадрильи. Рейды в тылах противника, точечные удары, бомбардировки. Потом я стал коммандером. Количество тех, кого я вел в бой, увеличилось. Мы были всегда на острие атаки. Истребители, бомбардировщики… Я сам прорабатывал планы. Вел в бой. Вытаскивал раненых. Если терял кого-то – то это была моя вина: не все учел, не все предусмотрел. Значит, мне надо было учесть ошибку, не совершать ее больше. Я учился. Всему, что мог. Глупый мальчишка, с фермы попавший на войну. Меня очень многому научили. Как друзья, так и враги.

Энакин задумался.

– Значит, тебя поставили главным из-за опыта?

– Да. И этот опыт нам сейчас поможет. Для начала составим список необходимого. И начнем с доспеха.

– Что? – непритворно удивился Скайуокер. – Зачем?

– Энакин, ты меня поражаешь… – вздохнул Люк. – Ты будешь вести войска в атаку. В чем? В робе? Она защитит тебя от выстрелов, осколков снарядов, случайных предметов, валящихся на голову потому, что где-то что-то взорвалось? Мать будет огорчена, если с тобой что-то случится. И я буду огорчен. Это будет моя вина: не сделал ничего, чтобы предотвратить. Поэтому: доспехи. Желательно способные противостоять выстрелам очень долго. Поддоспешник. Тканая броня. Термобелье. Аптечка. Личный щит. Возможно, не один. Система навигации. Маячок. Лебедка. Крайне полезная вещь. Дальше…

Энакин слушал, все больше и больше впадая в восторг.

– Но… Ты правда это закажешь?

– Да, – изумленно посмотрел на него парень. – И себе тоже. Это война.

– Но… Ты же меня убить готов.

– Энакин… Ты идиот? – застонал Люк, на секунду закрывая лицо руками. – Пойми! Ты мой брат. У меня больше никого нет, кроме тебя и матери. Ты можешь это понять своим мозгом?! Никого! И если с тобой что-то случится… А о матери ты подумал? Да что с тобой говорить!

– Вы опять ссоритесь? – появившийся Квай-Гон внимательно осмотрел сидящих друг напротив друга братьев. Энакин расплылся в улыбке.

– Рыцарь!

– Здравствуй, Энакин! – мягко улыбнулся Джинн. – Рад вновь тебя видеть.

– Я тоже…

– Что нового, мастер Джинн? – вздохнул Люк. Джинн поджал губы.

– Ничего хорошего, Люк. Я тут послушал разговоры… Граф собирает под свои знамена отступников и падших. Просто сильных одаренных.

– Это проблема… Значит, доспех должен быть из материалов, способных держать удары сейбера. Это надо уточнить.

– Какой доспех? – заинтересовался призрак.

– Обыкновенный. Война, мастер Джинн. Нам необходимы доспехи. А с нашим умением влипать в неприятности мы просто обязаны озаботиться тем, чтобы это были очень хорошие доспехи.

– Это да… – вздохнул Квай. – Тогда… мандалорское железо. Кортозис. Фрик. Это самые распространенные материалы… Ну, как распространенные, самые известные.

– А почему я не видел никого в доспехах? – удивился Энакин. Квай грустно хмыкнул.

– Потому что это очень дорого, Энакин. И никто не будет тратиться. Защита себя на миссиях – это личное дело рыцаря. Понимаешь? Личное. Никто специально выделять средства не будет. Особенно, если ты не член Совета. А так… если кому-то повезет обзавестись такой редкостью, то пожалуйста. Без проблем. Но о таком редко кто задумывается.

– А…

– Почему я о таком подумал? – грустно взглянул на брата Люк. – Потому что теперь у меня есть вот это.

Парень стянул перчатку, обнажая протез.

– Если бы у меня был доспех, возможно, повторяю, только возможно, я не получил бы увечье. Но это была дуэль. А мы будем участвовать в массовом побоище. И от случайностей никто не застрахован. Теперь я это понимаю. И теперь я приму меры, чтобы эти случайности хоть немного предотвратить. Потому что теперь я немного поумнел.

– Теперь? – внимательно посмотрел на него Энакин. Люк кивнул.

– Да. Теперь. И жаль, что я не поумнел раньше. Так что, придется заказывать.

Квай вздохнул, посмотрел на погрустневшего Люка, на задумавшегося Энакина…

– На самом деле, есть еще одно решение. Где взять броню. Запасники Храма.

– А что, там есть? – удивился Энакин. Призрак рассмеялся.

– Ты хоть раз склад посещал?

– Ну… Да, – пожал плечами парень. – Конечно. Перед миссиями. Ну и так. Одежда, некоторые мелочи… брал, что надо.

– Там есть, если не все, то многое, – хмыкнул Квай. – Вопрос в другом – никто даже не подумал над тем, что со склада можно взять броню.

– То есть?

Джинн помолчал, собираясь с мыслями. Братья ждали.

– Я посмотрел, как они отправлялись… Мастера, падаваны… Магистры. Никто не взял ничего для личной защиты. Как были в робах, так и пошли. Отличие только в качестве.

– Мастер Джинн, – нахмурился Энакин, – а ведь Люк прав. Все наемники, которых я встречал, всегда таскали броню. А джедаи ее не носят. Почему?

– А подумать? – добродушно усмехнулся в усы Джинн.

– Броня сковывает движения… – пожал плечами Скайуокер.

– Именно, – кивнул Квай. – Выполняя миссии, рыцари полагаются на Силу и даруемые ею возможности. Скорость. Гибкость. Быстрота реакции и физическая сила. И многое другое. Хорошая защита, сделанная по индивидуальному заказу, стоит очень дорого. А такая, которая подойдет джедаю… – призрак грустно развел руками. – Еще дороже. Однако, мастерские храма запросто могут сделать нужное.

– Так почему не сделали?

– Когда я был падаваном, как-то задал такой вопрос наставнику. Мы были на миссии и встретили одного крайне интересного знакомого моего учителя. Этот знакомый был в броне, невзирая на то, что являлся сильным одаренным. Я задал вопрос и получил исчерпывающий ответ. Даже несколько. Мой учитель ответил мне так. Джедаи – миротворцы. Джедаи – не воюют. А броню носят только ситхи.

– Действительно, очень исчерпывающе, – вздохнул Люк. Энакин задумчиво кивнул.

– Да и взять теперь что-то в храме не получится. Он там, вы – здесь…

– Значит, придется раскошелиться, – пожал плечами Люк. Энакин прищурился.

– У тебя есть на это средства?

– Конечно, – улыбнулся парень. – Работа охотника за головами хорошо оплачивается. Надо только выбирать цели пожирнее.

Люк с Кваем переглянулись, понимающе улыбнувшись. Энакин подался вперед.

– Ты был охотником за головами?

– А что еще оставалось делать? Жить-то на что-то надо. И учеба денег стоит. Очень больших. Да и маме помочь. Да и вообще! – неожиданно скривился Люк, вспомнив кое-что. – Деньги необходимы. И много их не бывает. Почему-то. А вот мало – запросто!

Энакин понимающе вздохнул.

– Ладно. Что еще?

Люк стянул с руки перчатку и уставился на протез. Чувствовал он себя странно. Было ощущение некой неправильности и, в то же время, правильности всего происходящего.

Это Скайуокеру откровенно не нравилось. У него создалось впечатление, что прилет Энакина просто-напросто послужил катализатором, вытащившим на поверхность глубоко спрятанное.

– Что происходит?

Люк переоделся и сел в позу для медитации. Смутные ощущения следовало срочно прояснить, а иначе последствия будут просто ужасными, предчувствия намекали на это достаточно ясно. Парень глубоко вдохнул, медленно выдохнул… Разум начал медленно очищаться от раздражающих сознание мыслей.

Поначалу дело пошло на лад, но вскоре застопорилось. Мысли крутились только вокруг одной темы – брата. Как наладить контакт, как его защитить, ведь вскоре они начнут выполнять поставленные перед ними боевые задачи, что для этого необходимо сделать, как заставить упрямого джедая слушаться умных советов, как…

Люк резко выдохнул, вновь попытавшись очистить разум.

Да что же это такое?

Парень пошевелился, пытаясь принять наиболее удобное положение, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, прикрыл глаза, чтобы не отвлекаться. Чем дальше, тем больше эта зацикленность на брате ему не нравилась. Вместо того, чтобы прояснить сознание, он стал обдумывать способы удержать брата возле себя. Через несколько часов, когда в голову полезли не самые гуманные методы, Люк вздрогнул, осознав шокирующую истину.

Сейчас его состояние напоминало одержимость Вейдера им, Люком.

– Великая Сила… – потрясенно выдохнул Скайуокер, распахнув глаза. В памяти замелькали кадры последних дней. Вот он разговаривает с братом так, словно не считает его себе ровней, словно Энакин – младший. Вот он бьет его, буквально вбивая свою точку зрения на происходящее. Вот он давит брата морально, желая донести до того мысль, что он, Люк, умнее и его надо слушаться. Вот он смотрит на свой протез, как ассоциация, приходит воспоминание о Вейдере – и Люк тут же предлагает заказать броню, подспудно ожидая ранения брата, его небоеспособности и… И тогда тот будет вынужден повиноваться его распоряжениям. Вынужден!

– Не может быть.

Люк вскочил, нервно забегав по кабинету. Воспоминания нахлынули обжигающей волной, снося остатки спокойствия. В памяти разворачивались картины встреч с Темным Лордом. Вот Вейдер сражается с Беном, и тот добровольно уходит в Силу. Вот он летит, преследуя Люка возле Звезды Смерти. Вот Беспин. Люк смотрит на воина и… Парень нахмурился, вновь замирая и заново пересматривая это воспоминание, подвергая анализу. Уже тогда он почувствовал изменение отношения Вейдера. Что-то неуловимое. Лорд уже знал его имя, знал, кто он ему. И… И… Мысли замерли, момент ясности высветил то, чему Скайуокер до сих пор не отдавал отчет.

От Вейдера веяло решимостью. Осознанием того, что он – отец этого глупого повстанца. И готовностью сделать все, чтобы этот идиот остался жив. Всё. Жестокое понимание этой страшной истины.

Любовью там и не пахло.

Люк поднял протез, рассматривая его остановившимся взглядом. Вся эта сцена неожиданно предстала в совершенно другом свете. Совершенно. Вейдер знал, что Люк – его сын. И он был готов его искалечить, чтобы не допустить таким образом гибели. Ведь увечье – это небоеспособность. Это гарантия того, что его можно будет захватить без особых проблем и… заставить поступать так, как Вейдер считает необходимым и правильным. Защитить.

А теперь Люк полностью повторял его поведение.

Люк осел в кресле, потрясенно пялясь в пространство. Фраза, сказанная им на Звезде смерти императору, зазвучала по-новому, приобретя совсем не тот смысл, который он тогда в нее вкладывал.

«Я джедай, как и мой отец до меня.»

Да уж… правильно сказал. Из него вышел точно такой же джедай, как и из его отца. Копия.

Люк рассмеялся горьким смехом, смотря на механическую руку.

Он такой же, как и его отец. И поступает так же…

Неожиданно раздался сигнал, Люк резко поднял голову, одним движением вытирая выступившие на глазах непрошеные слезы. Дверь отъехала в сторону, повинуясь движению руки и слабому импульсу Силы.

– Документы.

Твиллек внимательно посмотрел на всклокоченного Люка, отложил датапад и сел напротив.

– Отпустило?

– Да, – слегка улыбнулся Скайуокер.

– Это хорошо… – протянул Найра. – А то было… страшновато.

Голубые глаза блеснули, Люк слегка наклонил голову.

– Это действительно было так заметно?

Найра кивнул.

– Даже очень. Народ нервничал.

– А ты?

– И я, – пожал плечами твиллек. – Просто у меня шансов уцелеть больше.

– Ясно, – вздохнул Люк, отводя взгляд. – Ясно… А теперь?

– Определенно лучше, – протянул Найра, испытующе взирая на парня. – Совершенно определенно лучше. Не так Тьмой прет. Временами.

– Уже хорошо… – прошептал Скайуокер. В кабинете воцарилось молчание, мужчины сидели, думая о своем. Неожиданно Люк встрепенулся.

– Как тебе мой брат?

– Хороший парень.

– Я тоже так думаю, – тепло улыбнулся Скайуокер.

– Ладно, пошел я…

Дверь закрылась, Люк снова замер, разглядывая протез. Вся эта ситуация заставляла нервничать и думать. Если все произошедшее не случайно, если он каким-то образом занял место отца, если он начинает поступать как Вейдер… Главное, не совершить его же ошибки.

Значит, надо взять себя в руки. Еще больше учиться. Стать более внимательным.

– И воля моя тверда, как алмаз… – прошептал Люк, вставая. Пора ложиться спать. Завтра будет тяжелый день. Надо обдумать как следует, как исправить то, что он успел натворить. Дверь закрылась, и в кабинете появился призрак.

– Рад, что ты понял, Люк… – тихо прошептал Джинн, с неподдельной тревогой глядя на дверь. – Ты заставил меня волноваться. И знай, я всегда готов помочь. Всегда.

Глава 2

Этот год был крайне тяжелым. Постоянные боевые действия, бесконечные рейды, балансирование на грани.

Люк с Энакином мотались по всей галактике, служа своеобразной затычкой в каждой щели. Миссии и бои шли один за другим, без отдыха и возможности развеяться. Иногда Люку небезосновательно казалось, что это планомерное воздействие, что их специально посылают туда, где пасовали остальные, впрочем, были в этом и положительные моменты.

Так неудачно начавшееся знакомство и воссоединение семьи забылось под давлением внешних обстоятельств, сложно злиться и не доверять тому, кто прикрывает твою спину и вытаскивает из огня. Братья сплотились, образовав настоящий тандем, а точнее – триумвират: Найра принимал в обсуждении и разработке планов самое деятельное участие, помогая по мере сил.

За это время изменилось многое. Энакин окончательно довел до ума «Лазурного ангела» – свой истребитель «Дельта-7», модифицировав его до полной неузнаваемости, благодаря чему джедай мог наводить ужас на врагов, Люк тоже обзавелся истребителем крайне интересной конструкции, выполненным по его чертежам, кроме того, Энакин теперь постоянно ходил в доспехах.

После долгих и бурных обсуждений, что можно придумать, Люк вспомнил, как когда-то облизывался на встреченную во время одной из миссий поделку малоизвестной компании под названием «GTU». Он себе тогда, да и потом, такое позволить не мог, да даже если б и смог! Силовая броня это не шутки, крайне приметная вещь, да и Люк был не обучен такое на себе таскать.

Бывший фермер брал скоростью и ловкостью, в сторону брони даже не смотрел, а когда смотрел – стыдливо отворачивался, хотя и понимал, насколько это полезная в хозяйстве вещь.

Конечно, такой вариант всем был хорош, кроме одного: Энакин с броней также не сталкивался, а ведь к ней надо привыкнуть, да и ограничивает она того, кто привык к акробатике и бешеной скорости. После долгого и продолжительного обсуждения с Кваем, было решено сделать заказ у не слишком известной фирмы, о которой был наслышан Джинн. Братья только переглянулись, поражаясь разбросу знакомств давно покойного джедая.

Сняли мерки, обсудили эскиз, и не один…

Доспехи получились на загляденье. Основа – тканая броня, на нее крепились пластины. Очень хотелось шикануть, обзаведясь бескаром, но это оказалось мало того, что дорого, так еще и опасно. Приобрести – сплошная проблема, владеть – еще большая. Фрик в свободной продаже также не появлялся, и рассчитывать на доспех полностью из этого металла было нельзя, зато им покрыли поверхность, давая защиту от сейберов.

Энакин немного покряхтел, привыкая к тяжести и странным ощущениям, но потом побегал, попрыгал, сделал пару акробатических трюков… После чего милостиво одобрил. Дополнением служил шлем, а также накидка до колена опять-таки из тканой брони, не стесняющая движений.

Люк немного успокоился, только увидев брата запакованным, как следует, после чего подумал и заказал еще один комплект. Точно такой же. Была у него мысль, что такая вещичка в гардеробе может ему пригодиться в будущем.

Постоянная опасность сказывалась на характерах братьев не лучшим образом. Особенно паранойя одолевала Люка. После того, как он вытащил из плена захваченного графом Дуку брата, крыша у парня окончательно поехала на почве защиты, во всяком случае, так считал Энакин, а Найра ему только поддакивал.

Самое ужасное для Энакина во всей этой ситуации было то, что мать тотальную заботу Люка о брате полностью одобряла. Скайуокеры все-таки смогли проложить маршрут так, чтобы навестить Шми, что привело женщину в бурный восторг, а ее супруга – в полный ступор.

Увидев двух высоченных парней, которым Шми доставала максимум до плеча, тут же развивших бурную деятельность по обеспечению быта Ларсов, Клигг только поскреб в затылке и философски пожал плечами, благоразумно отойдя в сторону.

Противостоять этим двум воплощениям слепой стихии было решительно невозможно, вот Ларс и не стал строить из себя идиота, прущего против песчаной бури. Вдоволь наобнимавшись и наговорившись, Скайуокеры провели ревизию подаренных Люком дроидов, после чего живо смотались на зависший на орбите корабль, вернувшись с заранее приобретенными подарками.

Генераторы. Дроиды самого различного назначения. Мобильный защитный барьер, который легко установить. Продукты длительного хранения. Здоровенная цистерна с водой, которую закопали возле дома, и новые, самые лучшие влагоуловители. А также россыпь кредитных карт с небольшими суммами на них, складывающиеся в очень неплохое число.

К сожалению, визит продлился только пару часов, но и эта малость радовала до невозможности. Потом парни еще раз смогли навестить Татуин, где Люк и пожаловался на то, что Энакин не сильно рад его заботе, отчего последний получил укоризненный взгляд и краткое внушение, что брата надо слушать.

Энакин вздыхал, понуро опустив голову под скептическим взглядом матери, почему-то не слишком верящей в его покладистость, одновременно вспоминая, как все началось.

Операция по захвату и уничтожению «Темного собирателя» обернулась множеством проблем. Пока братья ходили в рейды, нарабатывая опыт, граф потихоньку проводил изыскания и нарыл сведения о древнем оружии, способном высасывать Силу из всего живого, не успевшего удрать из опасной зоны.

«Темный собиратель» вынырнул из страшных легенд, обретя материальное воплощение на горе жителей галактики и головную боль Скайуокеров. Им пришлось помучиться, уничтожая по частям древний механизм, ведь граф не сидел сложа руки, и эту задачу они выполняли с перерывами на другие задания практически полгода.

Поначалу казалось, что все будет легко. Эвакуация форпоста Республики на Рен-Вар, потом бросок на Раксус Прайм, где находилась основная часть механизма, «Собиратель Силы».

Вот только Дуку был совсем не идиот, ловушки он строил отменные, и Энакин, пошедший в бой во главе клонов, попал в плен. Находившийся в тот момент на корабле Люк почувствовал, что у него похолодело в груди, а сообщение уцелевшего клона заставило его заледенеть.

Дико хотелось все бросить и спуститься на планету, но это означало попасть в руки Дуку, который только порадуется такому подарку судьбы, поэтому Люк решил делать то, что у него получалось просто великолепно: диверсионный рейд.

Отобрав самых лучших бойцов, проявивших себя в сражениях, и тщательно экипировавшись, Люк с небольшим отрядом спустился на планету, наплевав на тот факт, что вообще-то не имеет права так поступать, и откровенно радуясь, что маскировку с себя он не снимал, так что граф был не в курсе наличия еще одного одаренного поблизости. Спасательная экспедиция прошла великолепно. Дуку отбыл как раз перед их прилетом, видимо, умчался отчитываться или еще что, и брата удалось вытащить без потерь, озверевший от плена Энакин бушевал так, что вторжение банально проморгали.

Покидая руины, усеянные трупами, Скайуокер плевался и матерился, обещая страшно отомстить, что Люк всячески поддержал, а затем им пришлось вернуться на Рен-Вар и с боем прорываться к гробнице Улика Кел-Дрома, чтобы узнать, как можно противостоять этой ситхской машине.

Пробраться к гробнице было сложновато, кроме того, теплолюбивого Скайуокера раздражал холод, царящий на этой пустынной ледяной планете. И угораздило же этого раскаявшегося ситха помереть и быть похороненным именно тут!

Хотя, судя по свидетельствам современников, а именно Номи Санрайдер, хоронить было нечего – тело бывшего джедая растворилось в Силе и тут стоял кенотаф, а также обитал призрак Улика.

Энакин добился своего, он разузнал все, что было необходимо, вот только последствия разговора Люку не понравились. Неожиданно начали трещать по швам только-только наладившиеся отношения. Энакин стал грубить, пытаться давить и навязывать свое мнение. Люк не знал, что бы на его месте сделал Кеноби, скорее всего, начал читать нотации, вот только он таким терпением не обладал и банально намял бока брату в тренировочном зале, пока они летели на Тул, где получивший профилактический втык Скайуокер и уничтожил с помощью боевых танков собиратель. Видимо, пар решил спустить.

Вот только Дуку в очередной раз выскользнул из ловушки.

Потом было еще много чего: и Ома-Д'ун, и Муунилинст, и Явин IV, встречи с темной аколиткой Вентресс, которая едва не угробила Энакина, вернувшегося из джунглей проклятой планеты изможденным, бледным и потерянным.

Они сидели плечом к плечу, в полной темноте, в которой Люк чем дальше, тем лучше видел, и Энакин тихо рассказывал, как его душила ярость и злоба, как вползала в душу Тьма, шепча такие завлекательные вещи…

– Я… – Энакин смотрел куда-то в стену, сухо повествуя о произошедшем в храме массасси, – она меня едва не убила. Я сумел сбросить ее в пропасть, но эта чертова ведьма… Не знаю. Смерть я не чувствовал.

– Значит, жива, – пожал плечами Люк, чувствуя, как Сила, разливаясь вокруг, медленно затапливает корабль. Такими темпами они напитают его, словно кристалл меча. Неожиданно снова вспомнился «Палач». Каждый грамм металла «пах» Силой Вейдера. Ситх находился на его борту постоянно, и себя он совершенно не сдерживал. Да и зачем? Ему не от кого было прятаться.

Сам Люк пока что был в тени своего брата. Имя капитана «Предвестника» мало кто знал даже сейчас, и Люк был уверен – это работа Палпатина. Канцлера устраивало такое положение дел, его шпионы и агенты трудились в авральном режиме, чтобы пока что никто из посторонних, а в их число определенно входили Сенат и Совет Джедаев, не интересовались, кто там прикрывает спину Скайуокера, когда он спускается на планеты во главе клонов.

Да. Пока что никто не интересовался. Однако, Люк чувствовал, что еще немного – и его вытолкнут на арену, под яркие лучи солнца. Ситх что-то задумал, но что, парень пока понять не мог, а предвидение… Пока что ничего он не видел… определенного. Только то, что это будет. Уже скоро.

– Я почти сорвался, – прошептал Энакин, непроизвольно напрягаясь. – Почти поддался Тьме.

В каюте повисло тяжелое молчание.

– Если ты ждешь, брат, что я буду тебя укорять, – мягко произнес Люк, глядя в упор на хорошо различимое, и не с помощью силы, лицо Энакина, – то ты обратился не по адресу. Могу только дать совет.

– Какой?

– Держись. Удержать тебя может только один человек. Ты сам. Глупо думать, что тебя кто-то удержит. Только сам. Я понял это недавно… Мы все делаем не для других, а для себя, просто оправдываемся таким образом. Поэтому, если ты не хочешь упасть… Держись.

– А ты? – Сила Энакина взвихрилась, окутывая сидящего рядом с ним Люка плотным теплым коконом, считывая его эмоции, чувства, улавливая обрывки мыслей.

– Я? – Люк усмехнулся, неожиданно стискивая искусственной рукой протез брата. Даже ранения у них почти одинаковые… – Я буду рядом. Готовый подать тебе руку.

Мир «Аурек».

– Великая Сила… – Палпатин смотрел на своих детей, сыто сопящих в колыбельках. Ситх до сих пор не мог поверить, что так ошибся. Скайуокеры. Это их влияние. Их благословенная или проклятая Силой кровь.

Он знал, что детей будет двое, сканер показал это четко и ясно, на третий месяц беременности Леи. Сила ярко светилась в этих растущих комочках плоти, она навевала видения, о двойне, мальчике и девочке, она шептала их имена: Джайна и Джейсен… Он даже видел блеск золотых глаз своего сына! Будущий Темный лорд. Сильный. Жестокий. И его сестра. Такая же беспощадная… Гривы цвета каштанов, с отчетливой рыжиной, буйный норов, карие глаза…

И что же он получил?

Роды начались совершенно внезапно. Лея застонала, и ее тут же окружила бригада акушеров, готовящихся помочь детям безопасно родиться. Палпатин нервничал. Ситх отвлекался, его все раздражало, он чувствовал себя так, словно вот-вот на него свалится милость Силы.

Что сказать… Его предчувствия оправдались. То, что что-то пошло не так, ситх понял, когда вошел в комнату и медик, заикаясь от волнения, ошарашил его новостью.

– Милорд, примите мои поздравления. У вас сын и…

Сидиус едва не сказал: «дочь», как медик продолжил.

– …Сын.

– Что?

– Двойня, – восхищенно произнес врач, – два прекрасных мальчика. Сильные и полностью здоровые.

То, что сильные и здоровые, Сидиус и так понял: орали малыши знатно, да и в Силе светились, словно две новорожденные звезды. Но почему два пацана?! Должна ж была родиться девчонка! Он уже даже примерные планы на ее замужество составил!

Второе потрясение поджидало, когда мужчина подошел ближе. Пушок на головках был однозначно блондинистым, а потом детки распахнули глазки… Эти голубые глаза не спутаешь. Никогда.

– Скайуокеры… – процедил Император, чувствуя себя так, словно его огрели дубиной. Лея лежала в полузабытьи, измотанная родами, ее глаза двигались из стороны в сторону под приспущенными веками, женщина тяжело дышала, словно ее накрыло видение.

Сидиус подошел ближе, осторожно проникая в ее мысли. В голове бывшей принцессы Альдераана звучал издевательский смех Люка и счастливый Энакина. Скайуокеры хохотали, кружились, вздымая фонтаны золотого песка, жар солнц Татуина сжигал ее кожу…

– Я же говорил… – лениво протянул давно покойный брат Леи, – ты пожалеешь.

– Пожалеешь… – прошептал, скалясь, Энакин, нежно целуя дочь в лоб, как покойницу.

– Тьма! – рыкнул Палпатин, выныривая из видения или бреда измученной жены.

Спину жег чей-то насмешливый взгляд.

В тот день ситх заперся в кабинете и долго бегал по помещению, матерясь, как самый последний голодранец, отводя душу, раз за разом прокручивая в голове воспоминание о видении, или что оно там было. Люк Скайуокер выглядел именно таким, каким он приходил в сны своей сестры. Сильный. Гордый. Жестокий. Настоящий джедай. Не та пародия на воина, какими были истребленные члены Ордена, а настоящий монстр, сравнимый с теми, кто носил титулы Лордов-Джедаев.

А вот Энакин… Ученик был почти таким, каким был до того, как надел доспех Вейдера. Медовые кудри, задорная улыбка, смуглая кожа, на которой ярко пылали голубые глаза. Пусть он и вернулся к Свету, но прежним Скайуокер не стал. И черная мантия, под которой мелькал доспех, прекрасно это показывала. В такой Вейдер штурмовал Храм.

Не ситх. Не джедай. Кто-то, кто и то и другое.

Палпатин замер, сгорбясь. Тяжелые мысли навалились лавиной, погребая под собой. Ситха одолевали нехорошие предчувствия. Почему-то тот факт, что призраки Скайуокеров не заглядывают к нему в гости на огонек, так, поздороваться, побеседовать о всяком-разном, очень нервировал. Конечно понятно, что призраки ситхов по галактике не шляются, это только Рагнос так развлекается, остальные сидят тихо и не высовываются, впрочем, призраки джедаев тоже редко проявляют активность, хотя и отличаются свободой передвижения… Но! Оба Скайуокера не подпадали под общепринятые рамки.

Люк явно перевел свое физическое тело в энергию, могилы у него не было, даже кенотафа, а значит, не было и привязки к определенному месту. С Вейдером еще интереснее. От него осталось тело, но сын Энакина сжег бренные останки, даруя отцу свободу. Инквизиторы потом прочесали проклятые джунгли, ища остатки погребального костра, но все было тщетно. Никаких следов, кто-то вычистил все, ничего не осталось.

Частично это сделали повстанцы, а именно Лея с Гармом и Мадином, как выяснилось из допроса принцессы, они раскидали прогоревшие угли, а покореженные доспехи закопали. Однако, когда посланные инквизиторы нашли указанное место, там уже было пусто. Ни грамма металла, ни крошки праха. Абсолютная чистота. Кто бы ни навел порядок, он свое дело знал: забрали даже почву, контактировавшую с костром, а могилу вынули полностью, осталась огромная яма, которую затем заполнили заботливо привезенной из другого места землей.

И значить это могло только одно: неизвестный действовал по указке призрака Силы. Заниматься эксгумацией повстанцам нужды не было, закопали и забыли, тот, кто все это осуществил, преследовал какую-то цель. А ею могла быть только свобода для одного конкретного Призрака.

Мужчина вздохнул, потирая ладонями лицо. Чем дальше, тем больше ему казалось, что он что-то упускает. Только вот что…

Лежащие в колыбельках младенцы зачарованно следили за наклонившимся над ними высоким молодым мужчиной, ласково улыбающимся и осторожно касающимся их щечек прозрачными пальцами. Облик неизвестного постоянно менялся. То он стоял в мантии, накинутой поверх перетянутой ремнем черной туники, то одежда переплавлялась в доспех, сидящий на воине как вторая кожа. Глаза то сверкали сапфирами, то наливались расплавленным золотом.

Пришелец совершенно не обращал внимания на спящую беспробудным сном мать детей, в сторону которой он сделал небрежный пасс рукой, он полностью сосредоточился на рассматривающих его мальчиках.

– Привет-привет, мои прекрасные… Какие вы у меня красивые, все в меня, в своего дедушку, правда? – тихий шепот лился по комнате, но никто не спешил проверять, что происходит, словно незнакомец был невидимкой.

– Вы самые лучшие… Правда? Я буду к вам часто приходить, ведь вы мои внуки. Не могу же я доверить ваше воспитание этой… – в зазолотившихся глазах вспыхнуло презрение, – принцессе… Да и моему бывшему учителю веры нет. Еще воспитает таких же, как он. Нет уж. Вы Скайуокеры, а значит, воспитывать вас должен Скайуокер. Я не смог когда-то быть рядом с вашим дядей… Но теперь мне никто не помешает.

Энакин Скайуокер, лорд Вейдер, выпрямился, гордо рассматривая своих внуков. Пусть от той, которую он считал дочерью очень с натяжкой, но все-таки.

– Спите, мои любимые…

Синие глаза бывшего джедая, ставшего ситхом и вновь вернувшегося к Свету, вспыхнули золотом.

– Дедушка вас защитит.

Мужчина бросил злорадный взгляд на беспокойно спящую Лею, которой он навеял очень интересный сон, и исчез в сгустившихся в углу тенях.

Сделанная на заказ яхта, гибрид комфортабельного пассажирского судна и истребителя, с ревом заложила круг, опускаясь на площадку. Высоченная башня возвышалась мрачным утесом, накрапывал кислотный дождь, воздух был душным и тяжелым. Опустился трап, из яхты вышел пассажир. Высокий парень, коротко стриженый, одетый в штаны, заправленные в сапоги, рубаху, тунику, перехваченную ремнем, развевающуюся вокруг ног при каждом шаге. Блеснул наплечник из тусклого серого металла, на поясе были укреплены два сейбера. За его спиной в воздухе висело нечто, упакованное в пленку.

Гость равнодушно покосился на небо – ему погода не доставляла никаких неудобств: тело парня словно окружало невидимое поле, с которого бессильно скатывались ядовитые капли дождя. Распахнулись ворота, приглашая внутрь.

Зайдя в помещение, огромнейший холл, парень осмотрелся и направился по хорошо известному ему маршруту. Багаж плыл за спиной хозяина, словно привязанный. Коридоры и комнаты, залы и технические помещения поражали пустотой. Никого живого, только дроиды сновали, поддерживая порядок. Наконец гость оказался перед массивными металлическими дверями, разъехавшимися при его приближении в стороны.

– Учитель, – парень упал на колено, склоняя голову. Стоящий напротив окна светящийся силуэт повернул голову. Блеснули в тени капюшона голубые, с золотыми искрами глаза, роба взметнулась облаком тьмы.

– Встань, ученик.

– Ваши указания выполнены.

– Прекрасно. Покажи.

Парень содрал упаковку, освободив бело-голубого дроида. Призрак повел рукой, и астродроид включился. Он повертел куполом и раздраженно бибикнул. В сторону похитителя полетела электрическая молния, от которой парень небрежно отмахнулся ладонью, весело хмыкнув.

– Характер все тот же, – ностальгически вздохнул призрак, глядя, как недовольный дроид пытается поразить его ученика. – Ладно, пора прекращать этот балаган. Старкиллер.

– Мастер?

– Активируй голограмму.

Зазвучали коды и дроид запиликал, после чего подъехал к парню, словно рассматривая.

– Береги его, – в голосе Энакина Скайуокера, Лорда Вейдера, звучала непривычная нежность. – Он будет тебе подчиняться, пока не подрастут мои внуки. Надо будет и второго найти… А пока, пусть покажет то, что заснял. Он был свидетелем гибели моего сына. Я хочу видеть, что произошло.

– Разве вы не смотрели воспоминания Леи?

– Смотрел, – равнодушно пожал плечами Вейдер. – Но она видела не все. А R2D2 вел запись с момента посадки на Эндоре. Меня кое-что смущает… И я хочу в этом разобраться.

Гален отдал приказ, и дроид начал воспроизведение, подключившись к экранам. Ситхи молча смотрели запись. Старкиллер только головой покачал, когда увидел, как растворяется в свете тело Люка.

– Почему он ее не убил?

– Предвидение. Он явно видел будущее своей сестры. И этот вариант устроил его больше, чем ее немедленная гибель, – тяжело произнес Вейдер, перематывая запись. Неожиданно до Галена дошло.

– А где вещи?

– Понял? – глаза призрака блеснули двумя звездами.

– Он… Он жив? – Гален недоуменно нахмурился, покадрово просматривая исчезновение Скайуокера. Вейдер покачал головой.

– Нет. Я не чувствую его среди живых… – призрак тяжело вздохнул, останавливая запись и укрупняя изображение, на котором глаза его сына сияли, словно солнца Татуина – беспощадным белым огнем. – Однако, среди призраков его тоже нет.

Мир «Беш».

– Все готово? – канцлер Палпатин повернул лицо к своей помощнице. Слай Мур сверкнула белыми радужками, слегка светящимися в полумраке кабинета.

– Да, Владыка. Больше мы не сможем фильтровать данные, слишком много внимания.

– Хорошо. Значит, вброс произведем на наших условиях. Приказы уже пересланы?

– Да. «Предвестник» прибудет на Корусант через три дня, как раз к награждению.

– Замечательно. Позаботься о том, чтобы были только наши журналисты.

– Конечно, милорд, – кивнула умбаранка, подавая планшет. – Вот список. А это – приглашенные.

– Замечательно, – мурлыкнул ситх, просматривая списки. – Посмотрим, что теперь Йода запоет.

Слай презрительно фыркнула и тут же вздрогнула: глаза мужчины выражали неодобрение.

– Никогда не недооценивай врага, Слай, – наставительно произнес Палпатин. – Йода живет дольше, чем ты можешь представить, и правит Орденом несколько столетий. Опыта у него много, знаний еще больше, а то, что любит изображать безобидного старичка… Так это не мешает ему быть одним из сильнейших бойцов, а также превосходным провидцем. Враги Ордена живут недолго, а умирают тихо и мирно… Вот как надо действовать.

– Да, Владыка. Ваша мудрость несомненна.

С минуту ситх изучал замершую с опущенной головой помощницу, но потом вновь занялся делами.

– Итак, следующее. Заказ готов?

– Конечно, Владыка. Вот, посмотрите.

Люк, нахмурившись, читал приказ, поступивший на корабль. Им предписывалось лететь к Корусанту, для получения новых видов вооружения, техники, пополнения легиона клонами, а также награждения.

Последний пункт не нравился парню неимоверно. Он чуял, что это аукнется ему и его брату непредсказуемыми последствиями. Впрочем, для кое-кого совершенно предсказуемыми.

– Что происходит? – Энакин возник за спиной, вчитываясь в строки на планшете.

– Канцлер решил меня легализовать.

– Даже так… – вздохнул джедай, морщась. Он относился к канцлеру очень тепло, но за последний год Джинн, Люк и Найра успели немного просветить парня о том, как делается большая политика. На отношение к Палпатину это не повлияло, но теперь Энакин хоть немного представлял, чего от мужчины можно ждать.

– А…

– Выбора у нас нет, – пожал плечами Люк. – Впрочем, я давно уже ждал этого момента. Пора выходить из тени.

– Судя по всему, будет прорва сенаторов, – скривился Найра, Энакин тут же встрепенулся, что от Люка не укрылось.

– Ты кого-то рассчитываешь увидеть?

– М-м-м… – Скайуокер попытался сделать непроницаемое лицо, и его брат отстал.

– Ладно, твои проблемы. А пока надо навести блеск.

Прием был, как ни странно, достаточно скромным. Для Сената. Однако, это не значило, что персоны, соизволившие прийти, были недостаточно влиятельными в политической среде. Люк скользил взглядом по толпе, выхватывая знакомые, благодаря голонету, лица. Промышленники. Политики. Юстициары.

Он смотрел, застыв статуей, подпираемый со спины Найрой, щеголяющим пошитым точно по фигуре мундиром, ощущая какую-то неправильность. Что-то зацепило, Люк отметил какую-то легкую странность и еще раз осмотрелся, так, словно стоял на поле боя.

Приглашенные на прием постепенно подходили. Присутствующие беседовали, фланировали по огромному роскошному залу, пили, выхватывая напитки, разносимые вышколенной прислугой (никаких дроидов), осаждали стол с фуршетом… Скайуокер прищурился. За спиной хмыкнул Найра. Твиллек тоже все понял.

Практически все присутствующие были людьми. Человеческая раса. Немного экзотов, вроде какой-то голубокожей девушки-сенаторши, и практически нет представителей гуманоидных рас. Пара твиллеков, одна тогрута. Негуманоиды отсутствовали. Люк прекрасно знал, что это означает. Император Палпатин был ксенофобом. Это все знали. Об этом не уставала говорить пропаганда Альянса. Конечно, человеческая раса самая распространенная в галактике, но и остальных немало, однако ситх возвышал именно людей.

Честно говоря, этот момент после обучения уже здесь, в этом мире, показался Люку странным. Действительно ли Палпатин был ксенофобом? Ведь притеснять нелюдей – ослаблять Империю, а к своему творению ситх относился трепетно. Поначалу. Или Люк ошибся в своей оценке, и ситх быстро перешел на полностью потребительское, утилитарное отношение? Как к захваченной вражеской территории, которую выжимают досуха, а потом сжигают, чтобы надеющимся на реванш ничего не досталось? Или были какие-то другие причины для такого поведения, замаскированные самым простым и напрашивающимся способом?

С этим еще предстояло разобраться, а пока что Люк съел пару закусок, слегка пригубил поданное официантом легкое золотистое вино и попытался найти в этой толпе своего брата. Энакин обнаружился стоящим возле какой-то расфуфыренной красотки, повествующим о своих подвигах, во всяком случае, такое у Люка сложилось впечатление от его вида.

Парень пожал плечами и отвернулся, отвлекаясь на гораздо более важных лиц. Прибыли джедаи.

Люк замер, рассматривая тех, кто когда-то казался ему самыми важными в его жизни существами, не считая Леи. Они были его учителями, пусть и недолго, он им верил, воспринимая истиной в последней инстанции, не обращая внимания на недомолвки и манипулирование словами, а также ловкую подмену понятий. Как тогда ему сказали? Это тоже правда, только с определенной точки зрения?

Что ж. У него теперь тоже есть своя точка зрения и своя правда. Только своя.

Мир «Аурек».

Палпатин открыл глаза, задумчиво уставившись куда-то в стену. Попытка прозреть будущее принесла неожиданный результат. Ситх просидел в медитации сутки. Он все пытался понять, почему так ошибся, ведь все говорило за то, что дети будут разного пола. Да даже техника свидетельствовала о том же самом!

Тщательный анализ и вопрошение Силы дали неожиданную подсказку, которую подтвердило проведенное расследование. Причина была проста. Человеческая ошибка, раз. И человеческая ошибка, два. Он, гордившийся тем, что может видеть все линии грядущего и выбрать наиболее сильную и подходящую, ошибся. Опьяненный своей победой и тем, как быстро и четко исполняются его планы, он выбрал не тот вариант, который уже существовал, а тот, который мог существовать. А Сила очень любит шутить над теми, кто мнит себя самым умным. Что ж… Этот щелчок по носу и удар по гордости он перенесет стойко, сделав выводы.

А пока надо наказать доктора, не сбросившего предыдущие показания сканера, оставшиеся в памяти прибора после обследования-тестирования другой беременной женщины. Данные тестирования не были правильно удалены нервничающим специалистом, наложились на новые данные, и вот результат. Доктором и техником он займется лично. Надо как следует стимулировать подчиненных, показав, что случается с теми, кто ненадлежащим образом исполняет свои обязанности, и продемонстрировать, что некомпетентность он не потерпит. Да и расслабиться не помешает…

Ситх вышел из комнаты, направляясь в детскую. Подойдя к колыбели, где спали его сыновья, мужчина некоторое время стоял, наблюдая, после чего невесомо коснулся пальцами лежащего справа.

– Джодок.[2]

Лежащий слева младенец зачмокал во сне, мужчина усмехнулся, погладив его по головке.

– Джай.[3]

Сила открыла не только причины ошибки, но и дала подсказки. Пусть они и выглядят стопроцентными Скайуокерами, Сидиус позаботится о том, чтобы по характеру и воспитанию они стали настоящими Палпатинами. И изменение имен – лишь первый шаг на этом пути. Он сохранил традицию именования в своей семье, но и отдал дань уважения семье своего бывшего ученика.

Сидиус довольно кивнул, выходя из детской, оставляя малышей под неусыпным вниманием дроидов и нянек. Кровь Скайуокеров сильна, но и он не слабак. Он сумеет их укротить и обратит их таланты в свою пользу. Один из мальчишек будет правителем. Второй – займется войсками. Конечно, нелегко так ломать вбитые в него когда-то Плэгасом правила, но на кону стоит Империя. Не для того он подыхал и возрождался, чтобы бездарно просрать предоставленные милостью Силы шансы. Второго раза может и не быть.

– Мадин? Что скажешь?

– Ничего хорошего, Мон, – вздохнул мужчина, потерев глаза пальцами. – Ничего хорошего. Если я правильно понимаю намеки, а я понимаю их правильно, то теория о том, что у имперцев завелся некто сильный, перестала быть теорией. И уже давно.

– А если внятно?

– Внятно? – Мадин уставился на присевшую напротив Мотму. – Мы в заднице. И это еще я очень, очень мягко и вежливо выражаюсь. Мы теряем верфи. Куат не идет на контакт, они разорвали все предыдущие договоренности. Шпионы свидетельствуют, что имперский флот перегруппировывается. Это не слишком заметно, но я-то вижу! Скоро, в течение полугода максимум, что-то произойдет. Я не могу это доказать, но я это чую. А тут еще и эти твари совсем страх потеряли!

– Это ты о сенаторах? – уточнила, забавляясь, Мотма. Мадин в сердцах стукнул ладонью по столу.

– А о ком еще?! Вновь принялись за старое. Мне такое докладывают! Иногда так и хочется последовать примеру Палпатина.

– Это какому?

– Устроить массовые казни.

– Что насчет нашей проблемы?

– У нас нет возможности на них повлиять, – зло поджал губы Крикс. – Дасс дал посланцам от ворот поворот. И прямым текстом заявил, что если их и дальше будут тревожить по пустякам, то он примет меры. И я не хочу знать, какие.

– Привлечь кого-то еще, в качестве противовеса? – озабоченно нахмурилась женщина.

– Кого? – устало посмотрел на нее Мадин. – Инквизиторов у нас нет. Никто не перешел на нашу сторону. Никто.

– Другие выжившие?

– Отрицательно. Я нашел пятерых. Трое из них просто ответили отказом. Один развернулся и ушел. А последняя… Встречу с ней пережил только один агент. Вот так. Остальные сейчас гниют под кустиками, удобряя посадки.

– Ласковая встреча… – ошарашенно прокомментировала Мон. Крикс кивнул.

– Она всех так встречает. И еще… Киффу для нас закрыто. Стражи Киффу прислали предупреждение.

– Квинлан Вос? – остро взглянула Мотма, отрываясь от отчета.

– Да. Самое странное, что сделал он это после посещения планеты Дассом. Вос закрыл для джедаев пространство сектора.

– Даже так…

– А еще он сделал несколько десятков звонков в разные уголки. Скорее всего, своим бывшим собратьям…

– Или не бывшим.

– Все может быть.

– И каков результат этой деятельности?

– Впечатляющий. Джедаев объявили персонами нон-грата еще пять секторов. И судя по всему, эта тенденция продолжится. Но если примкнувшие к Дассу просто объявлены нежелательными гостями, то сам Дженир Дасс и Асока Тано… Объявлено, что в случае, если эти личности решат нарушить границы закрытых для них территорий, то их казнят.

– Только их?

– Пока что, – выделил голосом Крикс, – только их. Что будет дальше… – мужчина пожал плечами.

Мон задумалась о причинах такого решения. Причина была только одна.

– Я чувствую, – тихо произнесла Мотма, – смерть Люка обходится нам все дороже и дороже. И цена возрастает с каждым днем.

Крикс убито кивнул.

– Что с Леей? – равнодушно поинтересовалась женщина. Мадин так же равнодушно пожал плечами.

– Ничего. С сегодняшнего дня ее официально признали мертвой. Все сроки прошли.

– Значит, так тому и быть.

Мир «Беш».

– Гранд-магистр! – Палпатин расплылся в радушной улыбке, подходя к особым гостям. – Рад, что вы откликнулись на мое приглашение. Сегодня будут чествовать героев, среди которых есть и ваши воспитанники. Магистр Кеноби… Вас это тоже касается.

– И почему я в этом не сомневаюсь? – иронично вздохнул Оби-Ван, высматривая своего бывшего падавана. – Я уверен, что Энакин обязательно окажется среди этих счастливчиков.

– Мастер Скайуокер? – с каким-то странным удовольствием произнес канцлер. – Разумеется, он есть в нашем наградном списке! И не только он… Очень талантливый юноша! Очень!

– И где этот кладезь достоинств?

– Вы смотрите в нужную сторону.

– Тогда позвольте вас покинуть, – в глазах Кеноби плеснуло нетерпение, – я давно уже не общался с ним. Это надо исправить.

– Разумеется, – кивнул Палпатин. – А пока… Гранд-магистр, что вы думаете по поводу вступления в войну следующих планет…

Оби-Ван сосредоточился, определяя направление, после чего направился к источнику возмущений в Силе. Как он и ожидал, Энакин распустил хвост перед сенатором Наберри. Вот же! Ну ничем этого упрямца не проймешь! А ведь предупреждал…

– Энакин!

Увлекшийся разговором парень вздрогнул.

– Учитель?! Как я рад вас видеть! – Скайуокер повернулся, спиной загораживая миниатюрную собеседницу. Кеноби скептически скривился, смотря на эти потуги. Наблюдающий с безопасного расстояния за этой сценой Люк неслышно хмыкнул.

– Что с вами, мастер Скайуокер? – Оби-Ван выделил голосом звание бывшего ученика, заставив парня покраснеть. – Вы кого-то прячете?

Энакин тяжело вздохнул, делая шаг в сторону.

– Приветствую вас, сенатор Наберри.

– Магистр Кеноби, – тепло улыбнулась девушка. Оби-Ван не среагировал.

– Наслышан о твоих подвигах, Энакин. Впечатляюще. Что нового? В последний раз мы общались три месяца назад.

– Да в принципе, ничего, – пожал широкими плечами Скайуокер. – Правда, удалось уничтожить это порождение чьего-то больного разума, что уже хорошо.

– Собиратель?

– Да, будь он неладен! Сколько крови из нас выпил…

– Отощавшим ты не выглядишь, – улыбнулся мужчина. Энакин фыркнул. Люк грустно дернул уголком рта. Он вспоминал недолгое общение с Кеноби при жизни и пару встреч с его призраком. С ним магистр так себя не вел. Так легко, так… естественно. Теперь Люк видел, что случившееся между ним и его учеником Оби-Вана сильно подкосило. Что же произошло? Жаль, что он не знает ни предпосылок трагедии, ни где она произошла, ни время. Только факт, что это было.

Почему Кеноби сражался с Энакином? Где? Почему не убил, оставил гореть заживо? Оби-Ван был очень умным и спокойным. И просто так броситься рубить ученика на части он не мог. Значит, следуя логике, причина должна была быть достаточно весомой для обоснования такого поведения. И сходу Люк мог назвать только одну: Падение. Энакин Скайуокер перешел на Темную сторону, а джедаи являются естественными врагами ситхов, во всяком случае, так они себя позиционируют. Все, не все… Большинство. Это то, что он смог вынести из недолгого общения с Йодой и Кеноби.

И как жаль, что никто ему ничего не говорил… Они оба молчали, или переводили разговор, или роняли скупые фразы. Он ведь не знает даже, когда и каким образом уничтожили Храм. Все попытки что-то разузнать дали скупую информацию о штурме, который проходил под руководством Вейдера, но фактов, доказывающих это, Люк не нашел. Впрочем, он не нашел и факты, опровергающие данную теорию. Если это и было так, то Империя все скрыла по непонятным для Скайуокера причинам. Все было вычищено до кристальной чистоты, а пропаганда Альянса… Теперь Люк относился к своим воспоминаниям скептически.

На Вейдера Альянс вешал всех майноков, приписывая ему как реальное, так и мнимое. Кеноби отмалчивался… Но иногда прорывалась в нем дикая боль и страшное одиночество человека, потерявшего самое дорогое в жизни. Джедай говорил о том, что нельзя привязываться, но Люк видел в его глазах застарелую печаль. Такую же он видел у потерявших самое дорогое – семьи.

Люк вздохнул, отвлекаясь от некстати нахлынувших размышлений. Началось награждение.

– Дорогие друзья! Граждане Республики! Вот и пришло время чествовать наших героев, – Палпатин помолчал, прижав руки к груди. Вид у мужчины был одухотворенный, с ноткой скорби. – Минул год с начала раскола. Год непрерывных боевых действий, принесших боль, потери, отчаяние. И мы могли бы погрузиться в беспросветную пучину отчаяния…

Оби-Ван слушал разглагольствования канцлера, сохраняя доброжелательное выражение лица. Какая речь! Слезу на раз вышибает. Джедай с трудом удержался от циничного хмыканья, мимоходом одернув начавшего вновь шушукаться с Наберри бывшего падавана. Энакин не обращал внимания на толкающего речь канцлера, расчетливо задвинув обожаемую Падме за спину закатившего глаза в ответ на такое самоуправство мужчины, нацепил на лицо маску напряженного внимания и тихо переговаривался с госпожой сенатором.

Кеноби вздохнул, размышляя, не будет ли слишком мелочным наступить Скайуокеру на ногу, отвлекая от явно гораздо более интересного ему разговора. В принципе, мужчина его прекрасно понимал: пусть Палпатин и являлся прирожденным оратором, и речь была политически верной и правильно расставляющей акценты, все равно это жуткая нудятина и бездарная трата времени.

А еще магистра беспокоило тревожное ощущение. Он чувствовал, что вскоре произойдет нечто, что перевернет все с ног на голову, и больше ничто не будет прежним. Кеноби покосился на бывшего падавана, раздумывая, не связано ли с ним это грядущее потрясение, чье эхо колебало Силу, но Энакин был бодр, криминального не умышлял, если не считать попытки произвести впечатление на Наберри, а отчеты о его деятельности, регулярно поступавшие к мужчине, ничего такого не содержали.

– …Оби-Ван Кеноби! Этот достойный мастер-джедай проявил себя не только как достойный дипломат, но и весьма одаренный военачальник. Поэтому… – Палпатин намекающе посмотрел на с трудом подавившего тяжкий вздох мужчину, сделав красноречивый жест рукой, – от имени Республики поздравляю его со званием генерала-джедая.

Кеноби вышел на небольшой помост, встав рядом с канцлером, кратко, но очень вежливо поблагодарил, приняв из холеных рук Палпатина коробочку со знаками отличия, поклонился и вновь вернулся на свое место. Энакин с бывшей королевой смотрели на канцлера с подчеркнутым вниманием.

Люди выходили один за другим, боевые офицеры, прославившиеся в сражениях, получали награды, звания, толпа хлопала, Кеноби нервничал все сильнее, отметив, что даже Йода, стоявший в отдалении, нахмурился. Ощущение грядущего извержения вулкана усилилось до невозможности, джедай обвел толпу взглядом, насколько мог себе это позволить, отпустив свою Силу в поисках неведомой опасности. Неужели нападение? Теракт? Или еще что?

– И наконец, последние в списке, но не последние по значению.

В голосе канцлера проскользнули странные нотки, заставившие напряженные нервы джедая завибрировать. За спиной потянуло предвкушением и странным удовлетворением. Оби-Ван нахмурился, пытаясь расшифровать настроение бывшего ученика.

– Те, кто вел бои, проявляя чудеса настойчивости и упорства. Они вместе вели войска в бой, они прорывали блокады и разили врагов. Они шли на штурм и приносили мир измученным войной планетам. – Взгляд канцлера скользнул по магистру раскаленным лазером, устремившись за его спину.

– Энакин Скайуокер, рыцарь-джедай. И…

Сердце тяжело ударило.

Энакин выскользнул сбоку, неторопливо идя к подиуму.

Взгляд канцлера вновь прожег полосу, устремляясь в другую сторону.

– Люк Скайуокер, капитан.

На мгновение наступила тишина. Оби-Ван поймал краем глаза, как гранд-магистр сжал когтистой ручкой свою клюку, как изумленно вздернули брови несколько политиков, явно бывших в курсе семейного положения Скайуокера, ощутил потрясение сенатора Наберри… А затем увидел движение затянутой в форменный мундир высокой фигуры. На сцену полным достоинства шагом взошла практически копия Энакина.

– Присваивается звание генерала-джедая…

Слова канцлера доносились, словно сквозь вату. Оби-Ван застыл, потрясенно разглядывая еще одного Скайуокера.

– Поздравляю, адмирал!

Палпатин лично закрепил планки на груди второго Скайуокера и, отступив на шаг, захлопал в ладоши. Стоящие рядом, плечом к плечу, парни переглянулись… Их руки сцепились, поднимаясь вверх в древнем жесте победителей. Солнечные улыбки озарили зал.

Сила дрогнула, затапливая помещение.

Оби-Ван смотрел во все глаза. С первым потрясением он справился, но теперь надо было разобраться во всей этой странной ситуации, породившей просто уйму вопросов, и не самых безобидных.

Тем временем Скайуокеры (от одной мысли, что их двое, становилось дурно. И не утешала возможная мысль о том, что это может быть простой однофамилец, вселенная велика!) раскланялись с канцлером, поблагодарили его в самых цветистых выражениях, заставив изумиться тому факту, что Энакин способен так красиво говорить, и сошли с подиума, шагая в ногу. Синхронное движение, вызвавшее дрожь.

Оби-Ван переглянулся с Йодой, отмечая, что гранд-магистр утратил вечно сонное выражение лица и в огромных глазах плещется тревога. Слабая, но все же. Джедай вздохнул, отметая в сторону волнение – ему необходима ясная голова, – и стал ожидать подхода бывшего падавана с… С кем-то по фамилии Скайуокер.

За спиной насмешливо хрюкнули, Кеноби обернулся и скрипнул зубами. Найра, кто ж еще. Этот поганец явно все знал. И молчал! Твилек весело оскалился, показав треугольные зубы, после чего вытянулся, подчеркнуто официально отдавая подошедшим честь.

– Адмирал! – гаркнул твилек, преданно поедая начальство глазами. Второй Скайуокер по-военному коротко кивнул.

– Вольно, лейтенант.

Найра тут же расплылся в ехидной ухмылке, резко переходя на неформальный стиль общения.

– Не, вы их рожи видели?

– Найра, попридержи язык! – не выдержал Кеноби. Твилек тут же ощетинился.

– С чего это вдруг?

– С того, что…

– Довольно, – оборвал его холодный голос. – Магистр Кеноби, хватит орать на моего подчиненного. И вообще, ваши личные разногласия, будьте так любезны, урегулируйте в другом месте.

Кеноби мгновенно остыл, поворачиваясь к парню. Они стояли плечом к плечу, Энакин и Люк, как представил его канцлер, и Оби-Ван смотрел в яркие голубые глаза, одинаковые, и все его надежды на то, что это шутка, или совпадение, или вообще массовая галлюцинация (ведь может же он помечтать, хоть минуту?) разлетались в пыль.

Они были похожи. Да, были и отличия: немного скулы, чуточку губы, слегка брови… Но совпадений было больше. Подбородок, глаза, нос… Не однофамильцы. Это уж точно. Однако, было еще одно обстоятельство, не дававшее усомниться в том, что этот парень рядом со Скайуокером – родня.

Сила.

Сейчас Кеноби ощущал Силу, исходящую от Люка Скайуокера, испытывая с каждым мгновением все большее потрясение. Они ощущались практически одинаково. Конечно, ни один джедай не спутает их отпечатки в Силе, но… Отмести в сторону это сходство просто невозможно.

– Учитель, – расплылся в счастливой улыбке Энакин, – госпожа сенатор, позвольте вам представить моего брата. Люк Скайуокер.

Люк резко кивнул, отмечая реакцию Оби-Вана и красотки-сенаторши. Потрясение. Быстро прошедшее, но все же.

– Брат?

– Двойня, – холодно сверкнул глазами Люк. Оби-Ван нахмурился.

– Вы уверены?

Люк повернулся к Энакину, демонстративно подняв левую бровь.

– Генетический анализ это полностью подтвердил. Так же, как и моя мать, – недовольно ответил Энакин. – В чем дело, Оби-Ван?

– Я должен был убедиться, что вы не однофамильцы, – мягко произнес джедай. Люк пожал плечами.

– Данные анализа можно предоставить. Если хотите…

– Хочу.

– Вы тоже хотите? – Люк, слегка наклонив голову, обратился к внимательно слушающей девушке, от которой исходили какие-то странные чувства. И удивление, и радость, и непонятное неудовольствие…

– А… нет, – красотка покачала головой. – Что вы, зачем мне это?

– Мало ли…

– В таком случае, данные вам предоставят, магистр Кеноби, – процедил Энакин, всем своим видом демонстрируя неудовольствие.

– Энакин! – укоризненно протянул Кеноби. – Что за официальщина?

– А что за претензии? – прошипел Скайуокер, все сильнее раздражаясь. – Сколько можно! Я…

– Брат, – мягкий голос Люка подействовал, как ранкорья доза успокоительного. – Не надо. Это того не стоит.

Энакин выдохнул, прикрыв глаза, и попытался взять себя в руки.

– Я спокоен. Госпожа сенатор, – парень демонстративно перевел все свое внимание на невозмутимо стоящую девушку, – вы хотели узнать последние вести с фронта?

– Да, рыцарь Скайуокер, очень хочу. Впрочем… Я устала. Вы не могли бы меня проводить?

– Долг джедая – помогать попавшим в затруднительное положение, – пафосно отозвался Энакин, предлагая красавице в дорогом наряде руку, на которую та с готовностью оперлась. – Позвольте вам помочь.

– Благодарю, рыцарь.

Спина Энакина выражала негодование. Люк прищурился: что-то показалось ему необычным. Его брат и эта девушка… Что-то его… Словно где-то тоненько струна зазвенела или мелькнуло нечто на периферии зрения… Непонятно. В спину кольнуло злобным взглядом. Люк слегка скосил глаза: стоящий неподалеку рослый смуглокожий красавец, явно сенатор, провожал идущую к выходу пару невозмутимым взглядом, но Скайуокер чуял его злобу и ненависть. Причем направленную на Энакина лично. А вот стоящий рядом Кеноби был задумчив и свою Силу держал под контролем.

– Э…

– Адмирал Скайуокер, – невозмутимо подсказал парень, не обращая внимания на мужчину. Сила растекалась по залу, сообщая, что стоящий неподалеку Йода странно напряжен, словно готов к чему-то, сенаторы вовсю чешут языками, а его спины касаются чьи-то осторожные взгляды. Наблюдение? Люк был уверен, что в зале полно прослушки. Ее не может не быть, глупо считать иначе. Тем более по такому поводу!

– Адмирал Скайуокер, – по лицу Кеноби было невозможно что-то понять, оно было благожелательным и только, – как так получилось, что о вашем существовании было неизвестно до недавнего времени?

– А вы спрашивали? – Люк повернулся к Оби-Вану, сверкая льдом глаз. – Вы спрашивали? Я узнавал у матери. Ответ – нет. Вас такие мелкие подробности жизни моего брата не интересовали.

– Госпожа Шми не поделилась с нами такими подробностями, – мягко ответил Кеноби.

– А с чего вдруг? Тем более в свете того, что с момента, как вы забрали Энакина, он ни разу не подавал о себе вести? Правду говорят: «Джедаи, как космос – такие же равнодушные».

Кеноби дернулся.

– Это не так, – в голосе мужчины проскользнули нотки негодования.

– Докажите.

– Джедаи хранят мир в галактике…

– Вот только не надо пропаганды, – поморщился Люк. – Меня не интересует ваша деятельность на благо галактики. Меня интересует оная на благо одного единственного человека – моего брата. Скажите, вы хоть раз узнавали, что случилось с той, что предоставила вам кров, еду? Вы хоть раз задумались, чего стоило это гостеприимство рабыне? Нет? Чем вы отплатили за акт милосердия? Я не настаиваю на том, что вы должны были ее выкупить, что уж там. Но узнать о ее жизни, позволить оторванному от единственного родного человека ребенку послать сообщение, поговорить, я даже не напоминаю о возможности визита. Хоть раз в год! Впрочем, о чем с вами говорить!

На пару минут воцарилось молчание, прерванное джедаем.

– Адмирал… Ваши упреки, в какой-то мере, справедливы. Но, поймите и вы. Орден джедаев – это семья для всех, кто стал его частью, это…

– Не надо, – поднял ладонь парень, и Кеноби неожиданно прищурился. – Я этих речей наслушался… Наслушался, в общем. Давайте прекратим этот бессмысленный разговор, все равно мы оба останемся при своем мнении.

Люк отвернулся, всем своим видом показывая, что не желает дальше общаться. Кеноби слегка отступил. В голове мужчины вертелись мысли… Много мыслей на очень разные темы.

Люк был доволен. Он только что высказал претензии, которые высказывало большинство разумных, имеющих в родственниках джедаев: отсутствие или ограничение контактов с семьей. Самая привычная картина, которая должна была отвлечь на какое-то время представителей Ордена, ведь они начнут носом землю рыть в поисках информации о так внезапно объявившемся родственнике их драгоценного Избранного.

Хотя… Для кого Избранный, а для кого и не очень. А уж теперь – так и вообще повод задуматься. Того, что джедаи найдут что-то неподобающее, Люк не боялся: вся его жизнь с момента появления в этом мире могла быть прослежена с легкостью, начиная с момента, как он связался с Юстицией. А вот до того… Это уже тайна, покрытая мраком. С одной стороны хорошо: врать можно, что угодно, с другой – подкрепить эту ложь нечем, впрочем, ему и врать-то сильно нет необходимости, правда у него такая, что ни одна выдумка не сравнится.

Слабое место только одно – мать с Клиггом. Не нужен даже менталист, достаточно квалифицированного следователя, имеющего опыт работы и талант. Есть такие самородки, которым и Сила не нужна, чтобы по реакции на вопросы составить полную и исчерпывающую картину минувшего, он знает, сталкивался. И это будет самый отвратительный вариант. Однако, джедаи пошлют мастера, имеющего склонность к ментальным наукам, какого-нибудь консула-дипломата, развивающего свои способности к управлению Силой, а не навыки мечемахательства.

Что он увидит? Что Шми едва не умерла в плену тускенов, что ее лечил тот, кого она уверенно опознала, как своего давно украденного сына, что он вежлив и имеет склонность к целительству: это будет трактоваться в его пользу. Еще джедай узнает, что у Люка есть меч, зеленый, а не красный, что он обожает свою мать, ровно относится к Клиггу и… все.

Есть где паранойе разгуляться. Однако, тут присутствует один нюанс: у Люка прекрасная защита, он член госструктуры. Юстициар. Да, он призван, как и все остальные, но его положение отличается от положения прочих простых смертных, ведь когда началась война, прорва людей записалась во флот. Неудачники, не принятые корпорациями, зеленые новички, еле дышащие ветераны, с трудом прошедшие возрастной ценз, невезучие контрабандисты… Принимали всех, ведь имеющих хоть какой-то опыт людей, способных занять офицерские должности, было удручающе мало.

Клоны подчинялись, но руководить – нет. Клонов-офицеров мало, и они все равно предпочитают подчиняться, это в них вбили намертво. С одной стороны хорошо, с другой – не очень. Толковых руководителей мало, флот несет ужасающие потери, но политиков это не волнует. Им главное, чтобы в карманы лился дождь из кредитов, на остальное плевать.

В спину вновь кольнуло, и Люк сделал отметку в памяти: разузнать, кто этот смуглокожий красавчик, что так люто ненавидит Энакина.

– Я соскучилась, Эни… – Падме сжала руку супруга, остро сожалея, что они в здании Сената, и надо вести себя, как подобает.

– Я тоже, – мягко произнес Энакин, стараясь держать лицо невозмутимым. В этом гнезде майноков нельзя расслабляться. Забавно, раньше он о таком не думал; однако Люк и Джинн ему на многое открыли глаза. Нельзя сказать, что парень вот так сразу и безоговорочно им поверил, но решившись проверить некоторые утверждения, Скайуокер был очень неприятно удивлен.

Радует, что еще немного, и они улетят в гораздо более спокойное место, квартиру Падме, а там… Энакин мечтательно вздохнул. Хорошо, что канцлер отпустил их с приема, отмахнувшись от объяснений. Теперь у него будет возможность провести время наедине с его Ангелом… Отпуск долго не продлится, у них есть неделя. Целых пять дней настоящего счастья.

Глава 3

То, что его появление поднимет волну, Люк знал, но он даже представить не мог, насколько высокой она окажется. Для широкой общественности ничего сверхинтересного в проскочившем в новостной строке упоминании о награде таких-то разумных не было. Ну, два Скайуокера, ну, один из них джедай, а второй – совсем даже нет. И что?

Зато в Храме штормило по полной программе. Кеноби устроили форменный допрос, Йода выпал на некоторое время из созерцательного состояния и тоже поделился впечатлениями от краткой встречи, Совет заседал в полном составе несколько дней. Возможно, они бы и дольше этим занимались, попутно раздавая указания, поднимая данные и потроша архивы и прочее, а также посылая запросы в Юстицию, но время поджимало.

Скайуокеры должны были вот-вот улететь на Джабиим, и что там могло произойти – неизвестно. Так что за день до отлета братья шагали по коридорам Храма, направляясь в святая святых – Зал Совета.

Перед этим визитом у парней состоялся очень длинный и обстоятельный разговор с Джинном. Призрак дал несколько советов, многое рассказал и помог разобраться в некоторых вещах. Так что к визиту братья были готовы. Энакин был слегка недоволен: все это время он где-то пропадал, Люк не интересовался, где именно, ему и своих проблем хватало.

Скайуокер с Найрой носились по Корусанту, закупались полезным, нужным и попросту необходимым, искали информацию, посещали рекомендованных Кваем разумных… Чем дальше, тем больше Люк понимал, насколько ему повезло встретить Джинна. Явная милость Силы, не иначе. Джинн обладал такой прорвой связей, что Люк искренне недоумевал, почему тот не свалил из Ордена давным-давно, пусть даже и вместе с Кеноби.

Разговоры о последнем помогли парню понять своего так неожиданно появившегося и потом не менее неожиданно исчезнувшего учителя. Кеноби был умным, саркастичным, очень знающим и разносторонне развитым. Он был прекрасным дипломатом и обладал довольно сложным и тяжелым характером.

Он был душой любой компании и в то же время подпускал к себе считаных счастливчиков. Он четко следовал Кодексу и отмазывал своего проштрафившегося ученика, изыскивая великолепнейшие оправдания, которым невозможно было не поверить. А еще Кеноби был очень верным и преданным другом.

Люк слушал внимательно, делая выводы. Для него Бен Кеноби, старик, научивший его азам и давший цель в жизни, отшельник живущий в пустыне, так неожиданно оказавшийся боевым генералом и джедаем, и Оби-Ван Кеноби, магистр, молодой красавец, семимильными шагами развивающий таланты в тактике и стратегии, были двумя разными людьми.

Когда он впервые обдумал эту мысль, то рассмеялся. Точно так же Кеноби разделял Энакина Скайуокера и Дарта Вейдера.

Двери распахнулись, братья вошли в Зал, шагая в ногу. Энакин оделся, как подобает джедаю, радуясь возможности сменить доспех на привычное облачение. Люк, совершенно неожиданно для себя самого, оделся в черное. Рубашка с белым нагрудником, брюки военного образца, сапоги по колено. Сверху туника, перетянутая широким поясом, и плащ. На руке – привычная перчатка. Как и у брата.

Их встретили гробовым молчанием: присутствующие во плоти и голограммы. Йода безмятежно улыбался, Мейс Винду мрачно прищурился, Пло Кун изображал статую, остальные переглядывались.

– Уважаемый Совет.

– Господа Магистры.

– Рыцарь Скайуокер, – благожелательно кивнула Шаак Ти. – Адмирал Скайуокер.

Люк по-военному четко поклонился, сохраняя безмятежное выражение лица. Чувствовал он себя так, словно вновь стоял перед императором, наблюдающим за ним с трона, однако никакого волнения не показывал. Сила была спокойной и тихой, Люк ее не прятал. В этом больше не было нужды: после случившегося на награждении все и так знали, что он – одаренный.

К сожалению, скрывать свои способности Люк хоть и мог, но делать это было бессмысленным занятием. Скайуокер был больше чем уверен, что уже сейчас на Татуин высадился десант в виде парочки джедаев, один из которых, а то и оба сразу, является мастером-менталистом. Да, все джедаи могут улавливать чужие мысли или хотя бы намерения, но не у всех получается просматривать память. Это уже высший пилотаж, и владеют этим умением единицы.

Но уж для проверки Ларсов такого умельца откопают. Палпатин ведь нашел? У Люка не было доказательств, да и мать ничего такого не говорила, но это ничего не значило, Скайуокер предпочел считать, что такой визит был. Ларсы несколько раз ездили в город, и в последние два визита совершенно неожиданно для себя разговорились на отвлеченные темы со своими знакомыми, рядом с которыми сидели уже их знакомые.

Глупых вопросов им не задавали, но Шми гордо обмолвилась о сыновьях, Клигг похвастался удачной продажей банты и планами на оставшихся, которых так своевременно подарил пасынок, служащий на флоте… В общем, Люк предпочел считать, что визит состоялся, и был благодарен Палпатину за то, что все прошло вежливо и незаметно. Сразу видно матерого профессионала в трудном деле интриг.

Посмотрим, как будут вести себя джедаи. Люк предвкушал реакцию Клигга на членов Ордена: мужчине было, что сказать. Да и Шми тоже. После плена у тускенов и такого неожиданного обретения еще одного сына женщина в своем материнстве была уверена абсолютно. Она настолько себя сама накрутила и убедила, что теперь никто не сможет доказать ей обратное. Люк и не собирался: Шми была счастлива, а это главное. Так что с этой стороны он прикрыт, а с остальными проблемами разберется.

К тому же он твердо намеревался сделать Кеноби своим союзником: задача трудная, но выполнимая. Если иметь козырь в рукаве, а он у Скайуокера был.

Пока Энакин отчитывался перед Советом, Люк скучающе смотрел в огромное панорамное окно, опоясывающее зал. За ним кипела жизнь – в отдалении, конечно, безопасная зона соблюдалась строго, но это было неважно. Магистры слушали отчет, задавали вопросы, не торопясь переходить к допросу, но Силу не обманешь. Она заполняла все вокруг, скользила невидимыми течениями, взметывалась гейзерами, журчала ручьями и ревела водопадами.

Магистры, не стесняясь, прощупывали Люка, на что тот не реагировал. Сейчас он просто собрал всю свою энергию вокруг себя, превратившись в неприступный монолит. Кеноби на это только слегка дернул бровью и спрятал улыбку в усы: парень повторил его собственный трюк.

– Адмирал Скайуокер? – ровный голос Винду отвлек от созерцания заоконной жизни, и Люк посмотрел на магистра в упор. Корун сощурил глаза, но агрессии парень не чувствовал, только напряженное внимание.

– Кто вас учил?

Неожиданный вопрос заставил магистров изумленно покоситься на Винду. Магистр явно решил не рассусоливать и узнать главное. Люк пожал плечами.

– Мой похититель.

– Как его звали?

– Бен. Так он себя называл. Жил в пещере, гонял тускенов, торговал с джавами. Отшельничал. Как-то сказал, что был до своего добровольного ухода в изгнание магистром Ордена джедаев. Так ли это, сказать не могу, – иронично усмехнулся Люк. – Я с магистрами да и вообще с джедаями до этого не сталкивался.

– Он вас воспитывал? – слегка подался вперед Пло Кун. – Вы были его падаваном?

– Падаваном? – развеселился Скайуокер. – Что вы! Он меня не воспитывал. То ли брезговал, то ли ему лень было, то ли просто-напросто не хотел возиться с младенцем. Это ведь ответственность и тяжкий труд. Он спихнул меня бездетной паре, своим знакомым, а потом появлялся раз в год, и то много.

Магистры переглянулись. Таких откровений они явно не ждали. Шаак Ти осторожно поинтересовалась, разглядывая сложившего на груди руки парня:

– И… Когда он начал учить вас путям Силы?

Скайуокер прищурился, вспоминая.

– Сразу после того, как мои опекуны погибли. По следам это был набег тускенов, но… не уверен. Было что-то странное. Он учил меня месяц. Потом пафосно умер.

– Пафосно? – поднял брови Винду, недоверчиво глядя на Скайуокера. Энакин, стоящий рядом, изумленно смотрел на брата.

– По-другому я это назвать не могу. Он сражался со своим врагом, после чего отключил прямо посреди боя сейбер и позволил себя убить.

– Для чего это было ему нужно? – Винду облокотился на кресло, пожирая Скайуокера глазами. Люк собрался, готовясь озвучить самую опасную часть. Корун сейчас напоминал хищника в засаде, готовящегося к прыжку. Очень умного хищника… И очень опытного.

– Перед боем он сказал, что его враг – ситх.

– Ситх… – тяжело уронил Винду, рассматривая Скайуокера из-под тяжелых век.

– Так он сказал, – пожал плечами Люк. – Опять-таки, я не могу сказать, является ли это правдой: с ситхами до этого я тоже не сталкивался.

– И что было дальше?

– Дальше? Дальше я удрал. С трудом. Потом выживал. Наемничал, был охотником за головами.

– Ваша жизнь мирной не была, – Шаак Ти указала глазами на перчатку на правой руке. Люк снова пожал плечами.

– Я жив, нашел свою мать, брата.

– А ситх?

– Мертв. Сцепился со своим учителем, оба погибли, на мое счастье.

Джедаи снова переглянулись.

– Несколько лет назад было странное возмущение в Силе… – полуутвердительно произнес Пло Кун. Люк равнодушно смотрел на него.

– Все может быть.

– Странные вещи поведал ты, – неожиданно проскрипел Йода, и все тут же обратили внимание на него. – Только двое их…

– Уже нет, – хмыкнул Люк. – Оба мертвы.

– Учителя того забрака мы так и не нашли, – вступил в разговор Кеноби. – Возможно ли, что он нашел себе нового ученика? И тот убил его?

– Это действительно были ситхи? – в голосе коруна зазвучала угроза.

– Они себя так называли, – терпеливо произнес Люк. – Являлись ли они ситхами или попросту врали, все трое, мне неизвестно. Я с ними до этого не сталкивался!

– Почему «трое»?

– Потому что Бен тоже мог врать. Он мог врать и о том, что джедай и магистр. И скажу откровенно, уважаемые магистры: впечатление о джедаях у меня сложилось… неприглядное.

– Джедаи являются хранителями…

– Да. Бен тоже так говорил. Вот только никаких действий, подтверждающих это, я не увидел.

– Думаю, я смогу вас переубедить, – Кеноби смотрел спокойно, чуть прищуря серо-голубые глаза. Люк на минуту отвел взгляд… пожал плечами.

– Буду рад.

Идя по коридорам вслед за Кеноби, Люк размышлял о том, что присесть им так и не предложили.

Зал Совета затапливало молчание. Говорить? Зачем? Тем более, вслух… Сила объединяла этих разных существ в одно целое, она дарила понимание, которого невозможно достичь словами, она раскрывала тайны и освещала глубоко спрятанное.

Однако слова все-таки необходимы.

– Мастер Жорри.

– Уважаемый Совет, – невысокий мужчина, человек, с самой обычной и незапоминающейся внешностью, уважительно поклонился. Взгляды скользили по нему, не останавливаясь надолго, но магистров такими простыми трюками обмануть было тяжело. Йода укоризненно вздохнул, и мастер поклонился еще раз. По лицу словно прошла рябь, и все прекратилось. Перед Советом стоял самый обычный усталый человек в одежке мелкого торговца всякой всячиной, вот только взгляд маске не соответствовал.

– Докладывайте.

– Конечно.

Мужчина сложил руки в мудру концентации, одновременно словно распахивая свой разум перед присутствующими. Сила взметнулась, и застыла. Магистры замерли, слушая отчет и просматривая показываемые мастером образы, считанные из памяти Клигга Ларса и Шми Ларс, урожденной Скайуокер.

Тяжелые роды и острое чувство потери при взгляде на светловолосого малыша на руках. Он один, и это ощущается неправильным. Боль и ужас. Она мучительно умирает, агония, растянутая во времени. Жалеет только об одном – не увидит сына, но когда надежда потеряна – ее касаются осторожные руки… И такое знакомое ощущение / узнавание / воспоминание… И смерть кругом, боль и агония. Чужие. Сын касается ее ран – и они заживают, боль уходит… и вместе с ней уходят и страшные воспоминания. Теперь все так, как и должно быть.

Их двое.

Джедай тяжело дышал, утирая пот платком: передать такой массив информации сразу всем – это тяжело. Но не невозможно.

– Ваши выводы, мастер Жорри?

– Они действительно братья. Шми Скайуокер абсолютно уверена в этом.

– Однако, меня смущает один момент…

– Похищение?

– Да.

– Для чего? Если ничему не учили? И эти… ситхи…

– Неприятие, – вздохнул Йода, и все остальные магистры повернулись к главе Ордена. – Неприятие. Неприязнь. Недоверие. Не убить, но отвратить.

– Вы заметили? – Винду обвел всех мрачным взглядом. – Ощущение бойни и исцеление.

– Тьма коснулась его, но Свет пылает. Чистый. Пока еще…

– Похитивший дитя рассчитал точно все, – Гранд-магистр сгорбился в кресле, смотря куда-то вдаль. – Чистое сознание пестовал, лишь потом в горнило битвы бросил. Расчетливо.

Винду и Пло Кун переглянулись. Оппо Ранцизис медленно озвучил витающее в воздухе предположение.

– Мы… ошиблись? Или… Нам отдали не того?

– Кто вас учил? – Оби-Ван смотрел в спину Люка, застывшего перед окном.

– Я же сказал, – Скайуокер так и не обернулся. – Бен.

– Месяц?

– Он был очень хорошим учителем, – саркастично отозвался парень.

– Чему именно он вас научил?

– Чувствовать Силу.

– И все? – иронично улыбнулся Оби-Ван.

– И все, – растянул в вежливой улыбке губы Скайуокер. Сидящий на диване Энакин что-то хмыкнул в каф. Он уже понял, что именно делает его брат: Квай-Гон оказался прекрасным учителем, сумевшим заинтересовать еще одного так внезапно появившегося ученика.

Кеноби прищурился, крайне внимательно наблюдая за вновь отвернувшимся парнем. Да, это не Энакин-душа нараспашку, которого можно читать, как раскрытую книгу, даже Силу подключать не надо, достаточно на лицо посмотреть, там все написано. А вот здесь – благожелательная маска. Вежливая и непроницаемая.

На мгновение мужчине что-то показалось неуловимо знакомым… Люк слегка повернулся, еле видно улыбаясь… Кеноби прошиб пот. Эта улыбка… Один в один, как у… Джедай моргнул, отбрасывая идиотские мысли. Ему померещилось, этого не может быть. Совсем не может быть. Абсолютно исключено.

Рука в перчатке подхватила сейбер, рукоять завертелась в пальцах. Машинальные движения, совершенно привычные. Люк играл с сейбером, погруженный в свои мысли, терпеливо выжидающий. Оби-Ван наклонил голову, раздумывая… Неожиданно он хмыкнул.

– Адмирал…

– Да, генерал-джедай?

– Кто вас учил?

– Я же сказал, – пожал плечами Люк, равнодушно смотря на Кеноби. – Бен.

– А кто вас учит сейчас?

– С чего вы это взяли? Что меня кто-то учит? – глаза Люка блеснули. Кеноби встал.

– С того, что ваш сейбер явно собран вашими руками. Он создан конкретно под вас. Ваши движения. Моторика вашего тела сообщает, что вы являетесь неплохим бойцом.

– Может, я танцы люблю, – невозмутимо ответил Скайуокер, нагло продолжая вертеть сейбер, от которого не мог оторвать взгляд Оби-Ван.

– Танцоры двигаются по-другому, – мягко произнес Кеноби, складывая на груди руки. – Так кто вас учит?

– Учитель, – негромко позвал Люк, и джедай замер, белея.

– Здравствуй, Оби. Давно не виделись.

Кеноби застыл, превратившись в статую. Кровь отхлынула, заставив лицо страшно побледнеть, он застыл, пытаясь удержать контроль, но замершая монолитом Сила пошла трещинами, сквозь которые просачивались шок и жуткая боль. Мужчина шевельнул губами, пытаясь что-то сказать, но голос ему явно отказал. В комнате воцарилась напряженная тишина, словно затишье перед бурей.

Квай терпеливо ждал, глядя на своего бывшего падавана с состраданием. От него веяло теплом и поддержкой. Скайуокеры не вмешивались: Энакин понимающе улыбался, допивая каф, Люк вспоминал свое состояние, когда Вейдер сказал ему ту самую фразу. Эффект был такой же.

Оби-Ван что-то просипел, прикрыл глаза, собираясь с силами, откашлялся… Глубоко вздохнул.

– Учитель?.. – робко, не веря до конца своим глазам, спросил Кеноби. Джинн ободряюще улыбнулся, от его глаз разбежались лучики морщинок.

– Да, Оби.

– Учитель! – выдохнул магистр, осознавая, что это не сон, не галлюцинация и не обман зрения, а самая настоящая реальность. Джинн шагнул вперед, сжав плечи мужчины.

– Да, мой юный падаван.

– Я давно не юный, – пробормотал Кеноби, вглядываясь в лицо того, кто стал его идеалом. Призрак рассмеялся.

– Но что падаван, согласен.

Кеноби неопределенно улыбнулся, пожимая плечами. Он пришел в себя, и его острый ум вновь заработал.

– Как?

Джинн прищурился, разглядывая возмужавшего ученика, после чего повернулся к Люку.

– Учитель приходит, когда ученик готов.

Кеноби неопределенно покрутил головой, взгляд джедая стал острым и пронзительным. Он еще раз посмотрел на невозмутимо стоящего Люка, на допивающего каф Энакина, прячущего улыбку за чашкой, на полупрозрачный силуэт своего бывшего Мастера…

– Когда?

– Давно, – пожал плечами Джинн. Кеноби кивнул. В голове всплыло нервное поведение Совета, всполошившегося от эха в Силе, пронесшегося по вселенной…

– Поздравляю, учитель, – серо-голубые глаза мужчины тепло смотрели на Джинна. – Ваша мечта сбылась.

Призрак улыбнулся, кивнув.

– Значит, близнецы?

– Не полностью идентичные, – уточнил Люк. Кеноби пожал плечами.

– Это уже несущественные подробности.

Энакин хихикнул. Магистр вперил в него тяжелый взгляд.

– Почему молчал?

– Э-э-э… Сюрприз? – неуверенно произнес Скайуокер. Кеноби скептически поднял бровь.

– Ты спрашиваешь или отвечаешь?

Парень мудро промолчал, потупясь. Джинн отвернулся, Оби-Ван, вздохнув, покачал головой.

– Ладно. А теперь я хочу послушать вашу версию полностью.

Люк сел рядом с братом.

– Легко.

Падме стояла напротив огромного окна, задумчиво смотря вдаль. За ним бурлила жизнь: закованный в металл Корусант никогда не спал. Бывшая королева и нынешний сенатор смотрела сквозь прозрачную преграду, обдумывая крайне неожиданную информацию.

Сейчас, в тишине и спокойствии квартиры, это можно было сделать тщательно и не торопясь. Падме вздохнула, вспоминая своего супруга и его брата. Семейное сходство было видно невооруженным взглядом: пусть у одного из них более широкие скулы и мягкие черты лица, напоминавшие Шми, общее впечатление это не портило. Братья были разными, это да, но Великая богиня, до чего ж они были одинаковыми!

Телосложение, жесты… Движения. И вместе с тем, они отличались, как день и ночь.

Энакин был теплым. От него исходила неукротимая энергия, которую джедай и не думал прятать или хоть как-то ограничивать. В каждом движении ее мужа сквозили чувства и эмоции, он был открытой книгой, которую опытная Падме читала с легкостью, лишь иногда спотыкаясь на незнакомых терминах.

Однако понять Скайуокера и добиться от него нужных ей реакций для женщины труда не составляло. Падме вспомнила счастливое, гордое выражение лица супруга на награждении, и ласково улыбнулась. Как ни странно, но она его любила. Да, это чувство пришло не сразу, далеко не сразу, но оно проросло в ее сердце и Падме ни разу не пожалела об этом.

Так, как смотрел на нее Энакин, никто на нее не смотрел. Ни один из тех поклонников, которые толпами увивались вокруг нее начиная лет с тринадцати, когда девочка стала расцветать в девушку.

Они смотрели на нее по-другому, как на выгодную партию, которая принесет влияние, доход и возможности… Как на трофей, тешащий мужское самолюбие… Как на выгодное вложение средств или эстетически приятный предмет.

Даже Кловис смотрел на нее с расчетом… Пусть и как на красивую женщину. И только Энакин смотрел на нее, как на богиню. Только в его глазах она приобретала божественный статус и становилась смыслом жизни.

Поначалу Падме такое просто льстило, она и не думала как-то отвечать на чувство парня, бывшего, к тому же, младше ее, но все попытки просто остаться друзьями провалились.

Джедай был неукротим. Он видел цель, и не видел и не хотел замечать никаких препятствий. Скайуокер был просто непрошибаемым в своей уверенности: ему ответят взаимностью. Все потуги Падме направить энергию Энакина в другое русло пропали втуне, у нее ничего не вышло. Однажды она даже испугалась, увидев в отражении в зеркале взгляд парня. Ей действительно стало страшно…

Энакин не видел, что за ним наблюдают и не скрывал своих чувств: в его глазах пылала жажда обладания, готовность снести любые препятствия и добиться своего любой ценой. Действительно любой ценой. Это было жутко. Как при этом в Скайуокере уживались нежность и желание сберечь ее от любых невзгод, Падме не понимала, но и это она тоже отметила.

Любовь Энакина девушка чувствовала физически: та самая пресловутая Сила окутывала ее теплым плащом каждый раз, когда они встречались, а его радость, когда Падме ответила согласием пронизала каждую клеточку ее тела бурным потоком, ей казалось, что даже кровь забурлила, словно игристое вино.

Она сказала «да» и не пожалела об этом, невзирая на тайный брак, на связанные с этим сложности… Но Падме оценила по достоинству те чувства, что питал к ней Энакин, не заметив, когда она сама начала испытывать ответные. Быть рядом с ним – все равно, что плыть по воде в бурю: адреналин бурлит и жизнь чувствуется необычайно остро.

Наберри вздохнула, коснувшись груди, где пряталась под платьем деревянная подвеска. Мысли плавно перескочили на другого Скайуокера… Да, такого явно никто не ожидал, уж это было видно. Никому и в самом страшном сне не могло присниться, что у Избранного есть брат. И он скорее всего одаренный. Уж слишком внимательно на него смотрел магистр Кеноби… Да и глава Ордена проявлял признаки беспокойства.

За годы, проведенные в общении с джедаями, Падме успела их неплохо изучить и отлично поняла, что практически все, а то и все без исключения, они меряют разумных по себе, в первую очередь обращая внимание на наличие Дара. Есть он или нет… Она пару раз даже отмечала, что некоторым тяжело пояснить свои поступки или решения обычным людям, а вот джедаям все было ясно… Как, интересно? Как они ощущают через эту свою Силу?

Хотя у нее и не было столько мидихлориан, чтобы дар проявился в полной мере, Падме хорошо развила свою интуицию, и та буквально орала, что Люк Скайуокер опасен. Не лично для нее, а вообще.

Он был красив и доброжелателен, очень харизматичен, его улыбка освещала присутствующих, словно солнце, но женщина чутьем опытного политика чувствовала какую-то небольшую странность. Люк был явно бит жизнью, и эти уроки оказались суровыми. Он преодолел испытания с честью, но бесследно они не прошли.

Если рядом с Энакином было тепло, то Люк обжигал. И непонятно, что это было, жар или холод, его Сила хлестнула тяжелой океанской волной, сносящей все на своем пути и уволакивающей затем трофеи в глубину. Прозрачная масса, сквозь которую в ясный день видно дно, до которого очень и очень далеко, а если нырнуть – то наглеца просто раздавит давлением. Маленькая Падме как-то ныряла в детстве и на всю жизнь запомнила это ощущение…

Она нырнула глубоко, восхищенно наблюдая, как пронизывают зеленоватую воду солнечные лучи, их было видно, каждый в отдельности, просто незабываемое зрелище, вот только грудную клетку сдавило так, что потом девочка долго не могла отдышаться… В тот раз ей повезло: она вернулась в лодку, а глубоко внизу промелькнула стремительная тень, и до Падме запоздало дошло, что если бы она не вылезла из воды…

Она смотрела в голубые глаза Люка и видела тени прячущихся в глубине чудовищ.

Женщина сама не знала, почему у нее возникли такие ассоциации, почему она испытывает опасение, но отметать его, как несущественное, не собиралась. Ее даже не успокоили рассказы супруга, в красках повествующего о войне, взахлеб рассказывающего о своем брате, об их встрече, о трудностях и путях к пониманию… О том, как они нашли общий язык…

Падме фыркнула. Ох, уж эти мужчины! Набили друг другу морды, и все стало замечательно. Но не все так просто, женщина уже видела изменения. Энакин стал… взрослее, Падме не могла подобрать более подходящее слово. Он стал более закрытым, у него появились тайны, оформились мнения по различным вопросам и суждениям… И его стало гораздо труднее прочесть.

Это явно было влияние брата.

Скайуокер стал спокойнее, из него не изливались эмоции, а еще Падме отметила, что ее супруг явно начал разбираться в политике и не только: пара вскользь брошенных фраз, непринужденное замечание… Его учили. Кто-то, кто был для джедая огромным авторитетом, кто сумел заинтересовать парня тем, от чего он раньше брезгливо отворачивался.

Надо будет пригласить его брата в гости. Надо как следует с ним познакомиться… Но для этого надо, чтобы они вернулись целыми и живыми.

Джабиим стал переломным моментом. Это Люк понял уже через месяц. Месяц адского напряжения и постоянного выживания. Они не сражались и не воевали… Они выживали. Проклятая планета была настоящей ловушкой: окруженная непроницаемыми тучами и бурями, окутанная молниями, затопленная дождями. Люку и Энакину казалось, что вся она представляла собой огромное болото, разросшееся до колоссальных размеров, и никакого твердого ядра у нее нет, и все, что попадает в эту трясину, погружается все глубже и глубже до тех пор, пока через пару столетий не вывалится с другой стороны.

Техника вязла, солдаты вязли, даже мысли вязли в охватившей их апатии, как мухи в клею, постоянная сырость доканывала, даже клоны изумлялись, как это у местных обитателей не выросли жабры. День, когда неожиданно разошлись тучи, утихли бури и на полужидкую поверхность пролились не струи воды, а лучи местного светила, отмечали как праздник.

Братья вообще не понимали, какого черта они здесь делают. Планета была охвачена гражданской войной, Альто Стратус, не стесняясь, высказывал все, что он думает о вероломстве Сената, сначала плевавшего на их обращения о помощи с башен Корусанта, а затем вдруг вспомнивших, что здесь находятся богатейшие шахты.

Люк не знал, кто был инициатором гениальнейшей идеи послать сюда «Предвестника», но твердо намеревался выяснить, чтобы как следует поговорить об этом назначении в тихом и укромном местечке. Вдумчиво. Не торопясь. Не отвлекаясь. Он даже запись сделал, чтоб не забыть.

Сам Люк оставался на корабле, иногда с трудом находя время, чтобы банально выспаться: никаких пополнений никто не присылал, а атаки шли практически постоянно. Энакину было не лучше: он вместе с формирующимся пятьсот первым легионом месил грязь, стараясь остаться в живых, удерживая позиции и иногда даже пытаясь пойти в наступление.

А вокруг царила смерть. Сила стонала от гибели разумных, чужая боль прокатывалась волнами, и если бы не Квай-Гон, то, скорее всего, они оба сорвались бы через некоторое время. Но призрак мотался с планеты на корабль, вправляя своим ученикам мозги, выслушивая и утешая, давая ценные советы.

Люк уже через пару дней после выхода на орбиту перестал маскироваться: Сила всегда была с ним, а меч спокойно вернулся на старое место на поясе. Верный Найра был рядом: твилек не снимал доспех, а затем его примеру последовал и Люк, после того как ему и всем, кто умел, пришлось пересесть на истребители.

Скайуокер кружил в небе, чувствуя себя птицей, раскрывшей крылья после долгого перерыва, он смеялся, уничтожая обнаглевших врагов, пошедших в атаку, решивших, что смогут захватить корабль, Сила пахла гарью и кровью, а планета походила на огромный могильник.

А подкреплений не было.

Еще через месяц одуревший от всего происходящего Энакин открыто матерился в прямом эфире, а Люк завел отдельный датапад, где завел раздел с надписью «Расстрельный список». Планету удержать не получалось. Все это видели, но приказа отступить не было, клоны стояли насмерть, Энакин на ходу применял выученные стратегии, советуясь с братом, Найрой и Джинном, Люк царил в небе, прикрывая его спину…

Еще через полмесяца им прислали помощь, а Люк сделал еще один шаг на ту сторону. Ему прислали падавана.

– Твари! – чумазый и заросший Энакин попытался очистить налипшую на доспехи грязь какой-то тряпкой, но это было бесполезно. Стоящий рядом Рекс философски пропускал прочувствованную речь командира, сплошь состоящую из замысловатых ругательств, мимо ушей, зорко поглядывая по сторонам. Наметилась небольшая передышка, и бойцы использовали ее с толком: отдых, лечение, сон.

База превратилась в огромную кучу грязи, потери были катастрофическими, настроение джедая скатилось вниз и активно закапывалось еще глубже, бодро махая лопатой.

Вызов с корабля немного утихомирил Скайуокера, но уже через пять минут от мата генерала у окружающих уши в трубочку сворачивались. Причина была потрясающей: к ним летела подмога, оружие и… падаван для Люка. Когда Энакин услышал последнее, то даже замолчал, не в силах поверить в этот бред.

– Это как? – озадаченно почесал затылок татуинец. Лицо Люка было осунувшимся и бледным, это даже голограмма скрыть не могла.

– Просто. Не знаю, что им наплел Кеноби, увижу – наизнанку выверну гада, но эти… эти… – парень попытался подобрать эпитет, но у него ничего не выходило, – в общем, Совет, сделали меня рыцарем.

– Еще раз, – пробормотал Энакин, переваривая невероятное известие.

– Я тоже сначала не понял. Но Кеноби… Короче! – рявкнул Люк, нервно дернув головой, пытаясь хоть как-то успокоиться. – Короче, они решили, что раз я твой брат и тоже одаренный, то теперь я джедай.

– Тебя спросили?

– Нет! – гаркнул Скайуокер. Стоящий рядом Найра опасливо отодвинулся. – Но только статус у меня странный. Я вроде и джедай, вроде и нет, Квай пошел на разведку, потом расскажет, а мне дали падавана! Нахрена мне такое счастье?! О чем думают эти сволочи? И где Кеноби, когда я хочу оторвать ему дурную голову и вырвать слишком длинный язык?!

– М-да, – глубокомысленно изрек Энакин, радуясь, что сегодня хорошая погода и можно установить связь, которая здесь работала с огромными перебоями, их спасал Джинн, но раз он ушел на разведку…

– Кто?

– Понятия не имею, – удрученно выдохнул Люк, – данные к концу дня будут.

– А подмога?

– Через сутки.

– Ясно. Парни! Через сутки нас осчастливят!

Сказать, что Палпатин был в шоке – значит ничего не сказать. Ситх вначале даже не поверил очередному докладу своего информатора, решив, что это даже не шутка, а бред. Но второе донесение, поступившее через тридцать минут и дополнившее первое, показало, что его обвинения в идиотизме беспочвенны.

Палпатин крайне внимательно перечитал доклад, радуя секретаря странным выражением лица, после чего встал, отпустил подчиненных, дождался их ухода и только после этого направился к себе. Мужчина неторопливо принял душ, переоделся в мягкую домашнюю одежду, радуясь возможности скинуть с себя официальное облачение, поел и направился в кабинет, где его уже ждала бутылка чрезвычайно редкого и умопомрачительно дорогого фиолетового вина, а также изысканные деликатесы в качестве закуски.

Палпатин, старательно сдерживая свои порывы, присел за стол, налил в бокал, наслаждаясь тонким ароматом, благосклонно осмотрел тарелку с сырами (десять видов, как он любил), включил датапад с сообщением… И рассмеялся.

Так ситху уже давно не было весело, наверное, с самого детства. Канцлер самозабвенно смеялся, не замечая, как текут по лицу слезы, он всхлипывал, на мгновение брал себя в руки, но вновь кидал взгляд на злополучный доклад, и все продолжалось по новой. Успокоился мужчина далеко не сразу. Пришлось пойти умыться и причесать растрепавшиеся волосы, и все равно еще минут десять ситх вздрагивал, беззвучно смеясь.

Полностью успокоившись, мужчина поднял бокал и начал медленно, с выражением, читать вслух доклад, комментируя каждую строчку и салютуя особенно изящным пассажам ломтиком сыра.

Если честно, то такого ситх не ожидал. Честно. Он понимал, что джедаям придется как-то отреагировать на появление у Избранного брата, он даже спрогнозировал примерные варианты развития событий, включая самые печальные, после чего составил планы противодействия. Но это… На такое даже его весьма богатого и изощренного воображения не хватило.

Совет понимал, что наличие еще одного одаренного Скайуокера, практически идентичного первому, является огромнейшим фактором риска. Этот парень рос без их присмотра, он прожил пусть пока что короткую, но явно весьма насыщенную жизнь, он всего добился сам и Ордену совершенно ничем не был обязан. А если учесть, что жил он на Татуине, этой криминальной клоаке, а теперь является юстициаром, то есть неподконтрольным напрямую Ордену государственным служащим, то картина и вовсе вырисовывалась удручающая.

А тут еще и Энакин его принял и даже начал неосознанно подражать, в Совете не идиоты сидели, магистры отлично видели, какие изменения произошли за то время, что Скайуокер провел в обществе брата. Он научился самостоятельности, у него появилось свое личное мнение… На этом фоне даже шашни с Амидалой, про которые все прекрасно знали, стали несущественными.

Если до этого женщина являлась фактором риска, то теперь она могла превратиться в союзницу. Наведенные справки показывали кошмарную картину: Люк Скайуокер был очень себе на уме, крайт-дракон в мешке, о котором известно, что он есть, но вот какой… Магистры послали мозголома к Ларсам, они опросили всех учителей и наставников Юстиции, сталкивавшихся с парнем, подняли архивы и перетрясли космос, выискивая малейшие следы.

Некоторые горячие головы предлагали устроить несчастный случай или послать стражей, но от этих простых, весьма заманчивых, а потому неподходящих решений пришлось отказаться. Ведь Энакин сразу бы понял, кто виноват в гибели брата, и тогда… Они потеряют его.

Йода отмел все возражения и глупые предложения, после чего, посовещавшись с Джокастой Ню и некоторыми мастерами, хорошо разбирающимися в законодательстве Республики, предложил свой вариант, который мог принести огромную пользу и решить эту проблему с блеском.

Сидиус поаплодировал гениальной простоте этого решения. Йода сразу показал уровень своего опыта, ситх даже уважительно поднял бокал, салютуя. На самом деле все было очень просто и основывалось на тех скупых словах, что произнес Люк в Зале Совета.

Откуда вообще разумные знают, что перед ними джедай? Им об этом сообщают. А до этого? Как именно становятся джедаями?

Ответ и прост, и сложен одновременно. Джедаем является тот, кто прошел обучение у мастера-джедая, закончил его и получил подтверждение данного факта у магистров Ордена. Об этом делаются соответствующие записи, поступающие в архив, выдаются документы.

А как становятся джедаями? Детей привозят в Храм, это понятно. Передача данных, регистрация, опять-таки документация. А если разумный – взрослый? Если мастер не может по каким-либо причинам попасть в Храм? Если желающий стать джедаем попал в поле зрения отшельника? Ведь и такие бывают, как и поисковые группы или просто бродяги.

В таком случае достаточно устного согласия. Претендент выражает желание стать учеником, рыцарь или мастер дает свое согласие обучить премудростям, и этого достаточно. Традиция, которой много тысяч лет, которая закреплена законодательно, как прецедент.

В тот день Люк прошел по самому краю… Он сам сказал, что назвавшийся магистром Ордена джедаев научил его чувствовать Силу, однако парня спасло то, что падаваном его не назвали. То есть де-факто можно было объявить Люка ставшим на путь джедая, но на де-юре фактов не хватало. Тем более, и другим был известен рассказ парня и его сомнения насчет магистра…

Поэтому Йода молниеносно сориентировался. Люк – одаренный? Да. Сейбер есть? Да. Силой управлять умеет? Да. Его научил этому магистр Ордена? Снова да. И неважно, что они не могут этого подтвердить, опровергать данное утверждение магистры не собираются. Таким образом можно предположить, что парень прошел стадию падавана и выдержал испытания на звание рыцаря. По умолчанию…

А вот дальше наступало время в высшей степени изящно закрученной интриги. Магистры не обозначили статус Люка как джедая, так как согласия не было. Подтвердить данное утверждение никто не мог, однако, они направили к нему младшего джедая, юнлинга, пользуясь тем, что члены Ордена занимали высшие армейские посты и управляли армией.

Клоны и юстициары находились в подчинении у джедаев, пусть и каждая категория по своему, и магистры воспользовались этим по полной программе, направив юнлинга к Люку в подчинение. Стоит ему принять ее или его на службу, и ловушка захлопнется, в тот же момент по умолчанию юнлинг станет падаваном, а сам Скайуокер опять же по умолчанию станет рыцарем.

Сидиус восхищенно покрутил головой. Какая изящная комбинация! И сколько перспектив она открывает… Ситх допил вино и прищурился, развалившись в кресле, решая непростую задачу: стоит ему предупредить Люка или нет?

Некоторое время Палпатин раздумывал, прикидывая и так и этак, пока не решил просто посмотреть, как развернётся ситуация. Он-то в любом случае ничего не теряет, ему эта интрига только на руку, однако ситх решил не вмешиваться по очень простой причине. Ему захотелось посмотреть на то, как проявит себя брат Избранного. И как отреагирует Сила. Ведь если Люк похож на Энакина не только физически, но и всем остальным…

Это будет незабываемо и крайне неожиданно. Он хочет проверить, действительно ли Избранных двое.

Белый от бешенства Люк перечитывал документы, вызвавшие у него такую бурную реакцию, и нервно стискивал сейбер, не обращая внимания на настороженно наблюдающего за ним Найру. Твилек сидел напряженный, как сжатая пружина, готовясь к любому развитию событий. От Скайуокера тянуло холодом и жаром, причудливо смешивающимися в восприятии одаренного, и опытный, битый жизнью бывший джедай прекрасно видел, что сегодня холода стало чуточку больше.

Однако читать душещипательные лекции или бросаться на Люка с сейбером наперевес Найра не спешил.

– Найра… – утомленно прикрыл глаза Люк, – прочти и ты. Пожалуйста. Вслух. У меня мозги не варят, а глаза что-то не то видят.

Твилек взял датапад, бегло просмотрел достаточно короткий текст, после чего сделал то, о чем его попросили.

– Так, данные… уведомляем… Приказ. Адмиралу Скайуокеру.

Получить следующее вооружение… так, список пропускаем. Принять под свое командование следующие отряды клонов. Список опустим. Принять под свое командование коммандера Тано. Дальше… И?

– Найра, – Люк смотрел мрачным взглядом, – а теперь скажи мне, где здесь написано, что я стал рыцарем джедай?

Твилек еще раз пробежал взглядом по строчкам.

– Нет такого, – констатировал он. Скайуокер тяжело кивнул.

– Именно. А теперь вопрос: почему я увидел именно это? Откуда такой вывод?

Мужчина откинулся на спинку кресла, разглядывая измученного адмирала. Посмотрел на датапад. Перечел приказ еще раз.

– Тебе отдали приказ устно?

– Винду, когда вышел на связь, – медленно начал Люк, – говорил про подкрепление, про то, что надо удержать планету, про то, что ко мне пришлют какого-то коммандера из Храма, но он ничего не сказал о том, что я стал рыцарем! Пусть связь была хреновая до невозможности, но я не помню, чтобы он что-то такое ляпнул! Но я услышал именно это!

– А откуда падаван взялся?

– Так из Храма же, – посмотрел на него, как на идиота, Скайуокер. – А кто у нас коммандеры из Храма? Падаваны.

– То есть, – прищурился Найра, – ты услышал, что тебе дают в подчинение коммандера, и на основании этого сделал следующий вывод: это падаван, а раз падаван, то тебя сделали рыцарем, но как бы неофициально?

Люк только собрался что-то ответить, но тут же замер, глядя сквозь твилека. Скайуокер молча смотрел на терпеливо ожидающего ответа лейтенанта, странно шевеля пальцами правой руки. Наконец он отмер, шумно выдохнул, уткнувшись в ладони лицом.

– Судя по всему, – невнятно пробубнил парень, – именно так.

– Отлично, – кивнул Найра. – И появились у тебя эти мысли после разговора с Винду. Так?

– Так.

– Вопрос… Почему? Впрочем, ответ у меня есть, и он тебе понравится.

Люк поднял голову, откидываясь на спинку кресла. Голубые глаза ярко блестели на изможденном лице.

– Слушаю.

– Ответ прост, друг мой, – улыбнулся Найра. – Сила. Ты сам сказал, что связь была хреновая до невозможности. Ты пытался все расслышать, неосознанно применил Силу… И вот результат. На какой-то миг ты связался с Винду напрямую. А возможно это стало потому, что силенок у тебя много, пусть и знаний пока что маловато, но твоя мощь компенсирует этот недостаток. Хм… А ты не удивлен. Было такое раньше?

– Я… – неожиданно прошептал Люк, погрузившись в воспоминания, – я просто вспомнил. Я ведь связывался с ним так… Мы друг друга даже не видели, но я знал, о чем он думает…

– Кто? – Найра подался вперед, неожиданно до мужчины дошло, о ком мог говорить Скайуокер. – Тот ситх, что за тобой гонялся?

– Да, – потерянно кивнул Люк. – Он.

Взгляд у парня был странным. Найра потер подбородок.

– Молчи об этом. Никому ни слова. Если будет хоть намек на такое… Это явно Узы Силы были, ты понимаешь?

Люк кивнул, погруженный в себя.

– Не дай Сила, Совет узнает… Уничтожат. И плевать им на все сопутствующие риски будет.

Скайуокер встряхнулся, приходя в себя.

– Так что делать будем? Предчувствия насчет этого самого коммандера у меня жуть какие нехорошие.

– Ну…

Они молча смотрели друг на друга, и все было совершенно ясно.

Корабль вышел из гипера, тут же начиная резко отворачивать в сторону. На орбите кипело сражение. «Предвестник», окутанный щитами, отстреливался от наседающих на него истребителей, кружащих вокруг корабля смертоносным роем, неподалеку еще два корабля отбивали атаки крейсеров Торговой федерации, выпускающих все новых и новых «Стервятников». Космос заполнили обломки тех, кому не повезло, лучи выстреливали в пространство, несясь в сторону врага, мельтешили истребители, на планету прорывался десант из дроидов, эфир заполнили крики, приказы и мольбы.

Клоны деловито проверяли вооружение, готовясь вступить в бой, мимо капитана промчалась юркая фигура, не обратившая внимания на запоздалый протест, ударивший в исчезнувшую спину.

Мужчина попытался было остановить своевольную нарушительницу, но не успел. Истребитель рванул в бой.

Люк заложил крутой вираж, уходя из-под удара и срезая залпом удобно подставившихся «Стервятников». Сейчас он составлял с машиной одно целое: это он летел на бешеной скорости, легко уворачиваясь и переходя в наступление, в его сердце горела неукротимая энергия двигателей, из его глаз били смертоносные лучи. Четко за ним следовал Найра, прикрывая спину и помогая брать врагов в клещи.

Одаренные не нуждались в микрофонах, их не волновала барахлящая связь, они понимали друг друга без слов, связанные Силой. Почти Боевое единение, которое они как раз начали потихоньку осваивать под чутким руководством Джинна. Вдвоем Люк с Найрой заменяли целую эскадрилью, что сказывалось на общем результате.

Выкрашенный в алое истребитель твилека, модернизированная «Эфирная фея», как и у Скайуокера, получивший название «Красотка», метнулся влево, черный «Палач» Люка повторил маневр. Оба сожалели, что к ним не сможет присоединиться Энакин на «Лазурном ангеле», но сейчас джедай отбивал атаки на планете и был немножко занят.

Напарники одновременно проскочили мимо заслона из дроидов-истребителей, атакуя на мгновение ставший беззащитным бок крейсера, и тут же резко отвернули, не обращая внимания на навалившиеся невзирая на компрессоры перегрузки. Вынырнувшее из гипера подкрепление включилось в бой, «Предвестник», повинуясь выкрикнутому приказу, дал залп, и крейсер КНС дрогнул, теряя щиты, тут же получив еще один залп в бок.

Неожиданно Люка пронзило чужой Силой, вызвавшей стойкую ассоциацию с опасностью, но выстрелить он просто не мог и не успевал. Ладонь сама сжалась в кулак на миг, полыхнуло болью, рядом пронесся луч подобравшегося слишком близко «стервятника», вспышка смерти, ощущение опасности схлынуло, и Люк выбросил все непонятное из головы, продолжая бой. Надо не допустить высадку десанта на поверхность, там брат. Все остальное не имеет значения.

Бой закончился их победой, как и должно было быть, но Люк видел, что она больше похожа на поражение. «Предвестник» получил повреждения, пусть и незначительные, половина подкрепления погибла, на планете творился просто кошмар. Странный момент во время боя совершенно вылетел из головы, так что когда неожиданно активизировалась связь и перед Люком появилась голограмма Винду, Скайуокер искренне недоумевал, чего от него хотят.

– Еще раз, магистр, – утомленно потер глаза парень, пытаясь избавиться от шума в ушах.

– Где коммандер Тано? – требовательно повторил корун, сверля адмирала тяжелым взглядом. Люк молча повернул голову в сторону Найры, листающего информацию на датападе. Наконец твилек нашел нужное, посмурнев. Люк прочел подчеркнутое пальцем место и недовольно поджал губы.

– Простите, магистр, – попытался максимально изобразить совершенно отсутствующее сожаление Скайуокер, – но коммандер Тано мертв.

– Мертва? – поднял брови джедай, странно смотря на парня. – Как это мертва?

– Так это «она»… – пробормотал Люк, вчитываясь в скупые строки доклада. – Коммандер Тано самовольно решила поддержать атаку на дроидов, ослушавшись приказа капитана, в результате погибла в бою.

Воцарилось молчание, на мостике все усиленно слушали разговор адмирала с магистром.

– Кстати, – неожиданно спросил Люк. – Сколько лет ей было?

– Тринадцать… – глухо произнес чем-то обескураженный Винду. Датапад хрустнул, его обломки медленно выпали из рук Скайуокера, начиная плавно описывать круги вокруг его ног.

– Тринадцать… – процедил парень практически с ненавистью. – Вы прислали нам ребенка. Лучше б еще клонов, от них есть польза и у них в мозги вбито понятие дисциплины. Изумительно. О чем вы думали?! – яростно прошипел адмирал, вцепившись руками в пояс. – Это война! Здесь детям не место!

– Она была джедаем! И воином! И готовилась выполнить свой долг! – гневно выпрямился корун. Люк желчно усмехнулся.

– Воин? Понятно. Теперь, – он подчеркнул слово голосом, – мне многое стало понятно.

В памяти Скайуокера мелькали воспоминания о словах Бена насчет резни в Храме. Воины, значит… Что ж, раз такова их позиция, то неудивительно, что все закончилось так печально. Или закончится? Он уже и сам не знал.

Винду скрипнул зубами, но что-то еще говорить не спешил. Люк, неприятно ухмыльнувшись, отчитался о бое, высказал требования и претензии, после чего отключил связь, неприязненно процедив стоящему рядом Найре:

– Воины! В тринадцать, ну надо же! Пусть готовятся копать могилы, если будет кому.

Покинув мостик, Люк долго шагал по кабинету, ругаясь вполголоса, пока не рухнул в кресло. Он вяло пролистал список погибших, повздыхал над потерянным вооружением, поскрипел зубами над перечнем недополученного… Он уже решил лечь спать, когда ради интереса открыл файл с данными на несостоявшегося падавана и вообще коммандера.

Со снимка смотрела мелкая тогрута, увидев которую, Люк только грустно покачал головой. Жаль, конечно, но это война. Он добрел до койки, лег, смыкая опухшие веки… Неожиданно в памяти всплыло лицо тогруты, атаковавшей его после похорон. Люк резко открыл глаза, вспоминая и сравнивая… Одно лицо, с поправкой на возраст.

Минуту он лежал неподвижно, а потом каюту наполнил тихий хриплый смех.

– Юнлинг, значит? Ну, надо же… Что бы ты теперь сказал, Бен? История повторяется?

Отсмеявшись, Скайуокер потянулся, разминая мышцы, и снова закрыл глаза. Действительно. Что отец, что сын.

И никакого раскаяния он не чувствовал.

Глава 4

Мир «Аурек».

– Возрадуйтесь, моя дорогая, – в голосе Палпатина слышалось ехидство, – скоро вы сможете блистать. Я понимаю, вы молоды и красивы, мечтаете о балах и походах по магазинам, а вместо этого вынуждены прозябать здесь, во дворце. Какая трагедия!

– Действительно, – в тон ситху ответила Лея, невозмутимо отрезая ломтик рулета. – Как я это выношу? Муж-тиран, и никакой светской жизни!

Ситх с удовольствием рассмеялся. Новая личность принцессе определенно шла гораздо больше предыдущей, Палпатин чувствовал законную гордость мастера, создавшего шедевр.

– Ваш сарказм меня радует, продолжайте в том же духе, – Сидиус пригубил вино, предвкушая будущую акцию. Это будет великолепно.

Семейный обед императорской четы проходил в теплой и дружественной обстановке.

Очередное собрание верхушки бывшего Альянса шло своим чередом. Мон слушала отчеты, решала проблемы или отодвигала их до следующего раза, скрипела зубами, подсчитывая, во что ей обойдется лояльность союзников и нейтралитет врагов, записывала мысли и предложения… Двери распахнулись, в огромный кабинет ворвался один из подчиненных Мадина.

– Голонет! Прямое вещание! – прохрипел мужчина. – Первый общеимперский!

Засиял экран, пошла картинка, включился звук. Забитая народом Сенатская площадь. Корусант. Показывается нарезка из других мест: везде люди, кричат, машут флагами, всеобщее воодушевление… Звучит марш, от звуков которого Мотму просто корежит.

По лицу ведущей текут счастливые слезы.

– …в этот поистине знаменательный день… Верные подданные Империи… Народ обретет долгожданного правителя!

– Что происходит? – Мон изумленно повернулась к аналитику, молча ткнувшего рукой в экран.

– …истинный наследник великого основателя Первой галактической империи Кос Палпатин!

В кабинете воцарилась мертвая тишина.

– Он по праву займет трон своего отца, Шива Палпатина!

– Господи… – прошептал кто-то. Мон трясущейся рукой потянулась за стаканом с водой.

Камера дала крупный план. Один из залов Императорского дворца. На фоне карты Империи, сделанной из редких металлов и драгоценных камней, стоит молодой рыжеволосый человек в дорогих одеждах. Рядом с ним потрясает взгляд роскошью наряда и блеском драгоценностей молодая женщина, при взгляде на которую у Мон начало колоть в сердце.

– …и его прекрасная супруга, Ее императорское величество Лея! Инаугурация пройдет…

– Крикс! – госпожа Президент царапала ногтями столешницу, остановившимся взглядом уставясь на экран, где толпа рыдала от счастья. – Как?! Как это могло произойти? Как?

Мадин закрыл лицо руками. На лицах, выхватываемых камерами, потрясение и надежда.

– Не знаю, Мон. Но теперь многое становится ясно.

– Ясно?! – взвыла Мон, срывая связки. – Ясно? Откуда выползла эта тварь?! Посмотри на него! Да на нем пробу негде ставить, сразу видно, чье отродье! Весь в папочку! И Лея! Ты видел, Крикс? Лея! Которая лишила нас единственного шанса на победу!

Мон с размаху ударила кулаками по столу, не чувствуя боли, не отрываясь глядя на экран, на котором сверкала обаянием и харизмой молодая копия ныне покойного последнего Канцлера Республики и первого Императора Империи. А рядом с ним гордо демонстрировала драгоценности ценой в звездную систему та, что искореняла все имперское недрогнувшей рукой. Та, что заставила их уничтожить сына Вейдера – лояльного, преданного им сына Вейдера, того, кто мог повторить свой подвиг и отправить во Тьму еще одного Императора.

– Как ты думаешь, Крикс… – Мотма шептала, неотрывно наблюдая прямую трансляцию, – как ты думаешь, это была ее личная инициатива… Или указание ее… Супруга? А, Мадин?

– Не знаю, Мон, но склоняюсь к второму варианту. Уж слишком своевременно все было сделано. Слишком вовремя. Слишком для простого совпадения, слишком для удачного стечения обстоятельств. Атаковали в тот момент, когда он был уязвим. После боя, когда уже расслабился, но отдохнуть еще не успел. Тот самый момент. И исчезла она тоже очень вовремя.

Мон закрыла ладонями лицо, приходя в себя. Женщина чувствовала себя так, словно уже почти сорвалась в пропасть. Она еще балансирует на краю, но камешки сыпятся из-под ног, медленно оседает земля, и начинающая формироваться лавина вот-вот увлечет ее за собой.

Еще немного, еще чуть-чуть… И она полетит вниз, ломая кости и обдирая мясо.

На экране царила всеобщая эйфория. Толпы ревели от восторга и верноподданического рвения, сейчас населению Осколка было плевать на раздробленность, на грызню моффов и гранд-адмиралов, людям дали намек, и они додумали все остальное, пребывая в грезах о будущем, полном величия и восстановления былого статус кво.

Будущий Император что-то вещал, мило улыбаясь. Мон цинично хмыкнула… Точно Палпатин. Его отец тоже мило улыбался, сладко говорил и растекался медом, и пока его союзники и враги развешивали уши, гнул свою линию и закручивал гайки. Потихоньку… Полегоньку.

Теперь ясно, кто нагнул слишком возомнивших о себе подданных Империи, кто подмял всех под себя и уничтожил строптивцев. Если он даже только вполовину так хорош, как Шив Палпатин, им не сдобровать.

Коварный враг… Искушенный в плетении интриг. Когда была завербована Лея? Каким именно образом? На какой крючок ее подцепили? Лея ненавидела Императора и Вейдера люто. Все специалисты говорили в голос, что реакции принцессы неподдельны. Чем ее купили? Возможностью уничтожить если не одного из виновников гибели Альдераана, то его прямого потомка?

– …и я приношу своей супруге дар. Дар от чистого сердца, как подарок на двухлетнюю годовщину с нашей первой встречи… Новый Альдераан.

Лица сидящих в кабинете вытянулись. Мон и Мадин обменялись потрясенными взглядами. Толпа на Сенатской площади взревела. Камеры показывали, как стихийно формируются толпы, скандирующие здравицы и поздравления, как люди, запинаясь, заикаясь от волнения, хвалят Императора, как славят его, того, кого видят в первый раз в жизни…

Лея трепетно приняла из рук супруга сделанный из драгоценных металлов небольшой, с кулак, шар – копию планеты, подаренной ей, символ… Изящно смахнула слезинки с глаз, низко склонилась в реверансе…

Мадин покачал головой.

– Нам будет нелегко.

– Нелегко? – Мон иронично изогнула бровь. – Как оптимистично!

Мир «Беш».

Мейс Винду мрачно смотрел в отчет, предоставленный капитаном Олди, перевозившим юнлинга Тано к ее будущему учителю. Неприятно было признавать, но магистры сами себя перехитрили.

Решение подсунуть Люку Скайуокеру такого падавана, который будет отнимать все его время и постоянно испытывать на прочность, вылилось в трагедию. Юная тогрута, в последнее время впавшая в отчаяние от того, что никто не хочет брать ее под свою опеку, стала практически неуправляемой.

Она казалась идеальным кандидатом на роль постоянной головной боли: дикое желание выслужиться, показать себя, ведь тогруты – существа хищные и стайные.

Они не успокаиваются, пока не испытают того, кто станет их вожаком, на прочность, да и потом нет-нет, да и проводят проверки. Им нужен безусловный лидер…

Девочка, накрутившая себя почти до истерики, неожиданно получила шанс стать падаваном, о котором она так мечтала. А уж когда ей сказали, что ее Мастером будет Скайуокер, правда, не уточнив, какой именно… Тано едва могла усидеть на месте, не в силах дождаться этого момента. Она станет падаваном Избранного! А тут боевые действия. Для этой сверхэнергичной особы устоять было невозможно, плюс она решила поразить будущего наставника своими умениями, ведь к полетам у нее имелся некоторый талант.

Вот только девочка не учла, что это не симуляторы и не учебные бои, а самая настоящая война со всеми ее неожиданностями. И вот результат.

Трагедия.

Рискнуть еще раз?

Сидиус довольно прочитал отчет и отложил деку, благодушно прикрыв глаза. Ожидания его не обманули: попытка джедаев схитрить вылезла им боком, причем, что самое приятное, самому ситху даже утруждаться не пришлось.

Скайуокер оправдал надежды Палпатина показав, что не так прост, как пытается казаться. Тот еще любимчик Силы… И инкриминировать ему ничего нельзя: случайность, от которой на войне никто не застрахован, и проблема решилась самым простым и радикальным способом.

Кроме того, был еще один маленький бонус: отношение Люка к Ордену еще чуточку испортилось. Мелочь, а так приятно!

Ситх довольно прикрыл на миг глаза, отложил отчет и занялся повседневной рутиной. Тактика выжидания оказалась самой правильной. Значит, пока что он продолжит ее придерживаться. Самый выгодный вариант.

– Что у нас плохого? – Энакин, постанывая от удовольствия, сдирал с себя доспехи. Джабиим неожиданно обрадовал их расчистившимся небом, и джедай, пользуясь случаем, решил навестить брата, заодно и отвез самых тяжело раненых в госпиталь, где им уже оказывали помощь. Люк неопределенно развел руками.

– Что… Да все. Хорошего мало. Разве что… – на осунувшемся лице Скайуокера расплылась неприятная улыбка. – Мой несостоявшийся падаван так до меня и не долетел. Помер в полете. Вернее, померла.

Разоблачившийся Энакин лениво повернул голову, рассматривая явно не огорченного таким поворотом событий брата. Помолчал… После чего пожал плечами.

– Ну и хрен с ней, – абсолютно равнодушно подвел итог парень. – Что еще?

– Все как всегда, – тут же злобно поджал губы Люк. – Кораблей мало, пополнений нет, да и вообще ничего нет. Может, они рассчитывают на то, что мы тут сдохнем?

Энакин задумчиво шевельнул бровями – на большее его не хватило.

– Иди в освежитель. И пошли есть.

– Прекрасный план действий, – согласился джедай, с огромным трудом отдирая себя от спинки кресла. До освежителя еще надо было дойти.

Мир «Аурек».

Ночью пустыня Татуина прекрасна. Огромная луна, спутник иссушенной солнцами планеты, занимающая практически треть неба, заливает пески мертвенно-белым светом. Он превращает песок в дробленый жемчуг, перекати-поле – в наполненные тьмой шары, проносящиеся под порывами ветра куда-то далеко, скеров – в крайт-драконов, а Призраков Силы – практически в живых.

Пока призрачный свет льется с небес, все кажется не настоящим. Или наоборот. Слишком реальным.

Два полупрозрачных силуэта, застывших на бархане, казались органичным продолжением тянущейся вниз тени, своей чернотой подчеркивающей белизну песка. Пожилой, но стройный и крепкий мужчина в широкой робе мрачно смотрел вдаль, а рядом с ним опирался на клюку маленький ушастый гуманоид. Вдали виднелись развалины типичной татуинской постройки: куполообразная крыша, толстые стены, врастающие в песок, защищающие от немилосердного жара, льющегося с неба днем и пробирающего до костей холода, пронизывающего ночью.

Лица призраков были спокойными – отточенные годами опыта в дипломатии маски, – но мысли их одолевали невеселые.

– Что-то удалось узнать? – мужчина все так же смотрел вдаль, не шевелясь. Зеленкожий гуманоид покачал головой, скорбно поджимая губы.

– Судьба Скайуокера юного неведома мне. Но сказать одно могу я… Растворился в Силе он. Нет его среди призраков… И среди живых его тоже нет.

Оби-Ван Кеноби вздохнул, всегда спокойное лицо на миг исказила боль, но через пару секунд вновь приняло безмятежное выражение.

– Как так получилось, гранд-магистр? – тихо произнес призрак, глядя вдаль, на остатки фермы Ларсов. – Как? Люк выполнил свое предназначение, вернул в галактику Свет, восстановил доброе имя джедаев. Он… Ему еще столько предстояло сделать! Восстановить Орден. Воспитать новое поколение Хранителей мира… и не одно. Вести Республику к величию. Где мы ошиблись, учитель, что все наши планы пошли прахом? Где? Вейдера нет, нет и Сидиуса, его учителя. И что? Место сошедшего с ума ситха занял его прямой потомок, да еще и не безумный. И рядом с ним та, что казалась воплощенным Светом… Неужели мы вновь не увидели червоточину? Гниль, разъедающую ее изнутри? Неужели ей мало было имеющегося у нее?

Йода тяжело вздохнул, горбясь. Ставший Призраком Силы древний джедай молча слушал горькие слова ученика его учеников. Когда-то гранд-магистр думал, что навязав Энакину Скайуокеру Кеноби в качестве мастера, он сможет удержать бурлящие в Избранном страсти, не позволив им вырваться наружу. Оби-Ван стремился к Свету, он полностью полагался на Силу и никогда не оспаривал решения Совета.

Настоящий джедай… Рыцарь без страха и упрека, с огромным запасом терпения, постоянно проверяемого на прочность его беспокойным учеником. Однако… Сила решила по-своему.

Тогда им удалось найти уязвимое место врага и получить надежду на восстановление справедливости. Люк был орудием судьбы, направляемым опытными стратегами. И что? Сила вновь решила по-своему. А запасной вариант теперь использовать невозможно. Дочь Скайуокера, во всем пошедшая в своего отца, которую нельзя было обучать, ведь у девушки было слишком много амбиций, она вкусила власти и знала, что это такое… Теперь она полностью принадлежит ситху.

Однако пала она задолго до того, как вышла за него замуж. В головах джедаев не укладывалось, как она могла встать рядом с тем, чей отец молчаливо одобрил гибель ее планеты. Почему? Что послужило причиной? Или месть для Скайуокеров – единственный по-настоящему побудительный мотив? Именно поэтому Лея организовала гибель Люка? Того, кого любила… Кто был ее братом. Ведь Люк ей признался… Так почему же?

А теперь все пошло прахом. Выжившие после Великого истребления джедаев бывшие члены Ордена в большинстве своем и слышать не хотят о его восстановлении, а те, кто готов это совершить, не хотят слушать тех, кто отдал все, включая жизни, за то, чтобы появилась такая возможность.

Дженир Дасс собирает вокруг себя непримиримых. Они идут путем Света, но этот путь ведет к падению. И Йода, и Кеноби это прекрасно видели. Гордыня и непримиримость… Не лучшие советники для тех, кто должен служить другим, а не себе. Орден восстановят, вот только будет ли это Орден джедаев…

Призраки смотрели, как ночь сменяется днем, и мысли их были безрадостными.

Вейдер наблюдал, как уходит день. Сумерки навалились на Вьюн, с каждой минутой превращаясь в непроглядную ночь: страшную, темную… Призрак джедая, ставшего ситхом, вернувшегося к Свету и в конце концов замершего на границе между этими понятиями, застыл на балконе вознесшейся в облака башни, сияя золотом глаз, размышляя на крайне неприятную тему.

Стоит ли открыть свое присутствие возрожденному Сидиусу?

Вейдер принял все меры для того, чтобы его свободу перемещения никто не смог ограничить, чтобы никто не запер его, как остальных Владык на Коррибанне. Особый ритуал, проведенный Мареком, подарил ему всю вселенную… В специальном схроне лежит тщательно подготовленный и законсервированный генетический материал, на тот случай, если он решит следовать путем своего учителя. И этот схрон не один – жизнь полна неожиданностей. У него есть внуки… Которые вырастут, которые будут знать, кто их дед, которым он расскажет всю историю их семьи… Полностью, без цензуры, без замалчиваний и выворачиваний фактов в свою сторону. У него есть ученик, ставший Мастером. Марек великолепен, он настоящий ситх, такой, каким должен быть идущий путем Тьмы, а не безумный эгоист, руководствующийся только Правилом Двух. Сейчас Вейдер как никогда хвалил себя за прозорливость, за то, что когда-то решил не уподобляться своему учителю, не выращивать из ребенка маньяка и того, кто обязательно предаст, ведь ложь – путь ситхов, не так ли, Дарт Сидиус? Он вложил в воспитание Галена все, что когда-то хотел вложить в своего сына. И его ученик жив, а его сын… Его сын исчез, предпочтя идти своим путем.

В гибель Люка Вейдер больше не верил. Его сына не было среди живых, но и среди мертвых его тоже не было. А значит, Люк выбрал третий путь, так же, как когда он предпочел упасть в шахту, не желая отойти в сторону, и не в силах принять предложение врага.

Но Сила… Сила всегда была милостива к его ребенку. Она не позволила ему погибнуть в утробе матери. Она сберегла его от тускенов. Она хранила его от самого Вейдера и его Учителя. А значит, Сила не могла просто так позволить каким-то фанатикам, пусть и Светлым, прикончить того, кто полностью отдал себя Ей.

И Вейдер найдет его. Сила даст знак, подбросит улику, обратит его внимание… Надо только подождать. А за это время он найдет способ отомстить джедаям, задурившим Люку голову, убившим его, наладит контакт с Сидиусом, направит ученика и даст ему свободу – Марек заслужил. Воспитает внуков.

И найдет сына. Единственного, кого он, как оказалось, искренне любил в своей наполненной болью и предательствами жизни.

Вейдер положил ладонь на грудь, туда, где трепетало эхо Уз.

Как странно… Когда-то он думал, что любит мать. Но пришло время, он покинул ее, и… забыл. Эгоистично? К сожалению, да. И только ее гибель вновь заставила вспомнить о той, что подарила ему жизнь.

Затем он решил, что любит Падме. Что она – смысл его жизни. Понадобились годы для осознания простой истины – это была страсть. И как всякая страсть, она закончилась трагически, а потом прошла.

Потом он думал, что любит Империю… Строительство государства отняло все его внимание и силы, но когда ситх встал перед выбором: государство или сын, то оказалось, что выбора-то и нет. Он с легкостью совершил размен и ни разу не пожалел об этом. Снова эгоизм? Да. И что? Себя он не осуждает, а на остальных плевать.

Недавно он думал, что готов полюбить внуков, видя в них копии Люка… Увы, они другие. Не копии, но полностью свои собственные оригиналы. Он готов заботиться, воспитать, но не чувствует и десятой доли того, что почувствовал, когда понял, что у него есть сын.

Одержимость? Все может быть. Он сожалеет только об одном: у него было всего пять лет знания об этом чуде, и те были потрачены бездарно. Вместо того, чтобы повести себя, как отец, он поступил как ситх, готовый без колебаний убить даже ученика, в которого вложена прорва сил и знаний, и взять следующего.

Но теперь он будет умнее. Теперь он будет сначала думать, а затем делать. И пусть пройдут годы, он найдет своего сына. Ведь Люк жив… Уж это Вейдер знал совершенно точно.

Видевший обе стороны Великой Силы призрак, сделавший на этот раз осознанный выбор, стоял на балконе, наблюдая, как густеет мрак, и улыбался, а глубоко внутри билась, словно сердце, еле ощутимая искорка. Вейдер улыбался…

Ведь самое темное время – перед рассветом.

Мир «Беш».

Эскадра покидала Джабиим. Люк и Энакин стояли плечом к плечу на мостике, наблюдая, как корабль выходит на необходимую для прыжка высоту, как чернота космоса сменяется гиперпространством.

Планету они не удержали. Альто Стратус, которого так и не смогли достать, мог праздновать победу, больше похожую на поражение. По приказу Люка шахты, в которых добывались ценные минералы и руды, какие именно – Скайуокер не вникал, были обрушены орбитальной бомбардировкой. Теперь победителям придется попотеть, восстанавливая всю структуру шахт, а это деньги, время и нервы. Стратусу будет не до них, и хвастать своими успехами он не сможет, разве что тем, что выжил.

Энакин приказ Люка одобрил: за проведенное на Джабииме время его розовые очки, уже давно потрескивающие под давлением реальности, лопнули и рассыпались на части окончательно. Не до романтических мечтаний, когда кругом грязь, кровь и ошметки трупов, когда Сила стонет от непрекращающихся смертей, когда читаешь циничные приказы сидящих в безопасном месте главнокомандующих, а ты не в силах помочь раненым, умирающим за чужие амбиции.

Джинн стоял неподалеку, наблюдая за учениками, и размышлял о том, что его усилия не прошли даром. И Люк, и Энакин стали еще сильнее. Их навыки возросли, они получили драгоценный опыт и осознали его. Их понимание Силы стало еще глубже, что не замедлило сказаться: Боевое единение теперь давалось братьям с легкостью, кроме того, они начали осваивать Боевую медитацию. Пока что это были лишь краткие вспышки, но скорость усвоения знаний призрака просто потрясала.

Джинн был доволен: его мечта исполнилась, пусть для этого и пришлось умереть.

Возвращение на Корусант для отчетов и отдыха прошло буднично. Скайуокеры практически весь полет проспали, радуясь возможности сбросить груз ответственности и расслабиться. Они спали, ели, тренировались, но не слишком усердно… Люк составлял планы поездки к матери и строчил список покупок, Энакин мечтал о Падме. Он предвкушал, как увидит обожаемую супругу, как проведет с ней краткие дни отпуска…

О предстоящем визите в Храм и отчетах Сенату никто и не заикался – не хотелось настроение портить, только Люк иногда довольно постукивал пальцами по датападу: «Расстрельный список» медленно, но уверенно пополнялся, благодаря знакомствам Найры и шпионажу Квая. Особняком стояло одно имя – Бейл Органа. Как удалось разузнать, именно он больше всего настаивал, чтобы на Джабиим отправили Скайуокеров. Люка эта настойчивость насторожила: было в ней что-то очень личное. А еще Скайуокер отлично помнил взгляд сенатора в спину его брата – ненавидящий. Искренняя и незамутненная ненависть. Он не забыл, что хотел прояснить этот вопрос, так что… Надо заняться сенатором.

А еще пора предпринять кое-какие шаги. Война войной, но Люк отлично помнил, чем она закончится. Помогать Ордену Скайуокер никакого желания не испытывал, не после этой откровенной подставы с погибшим юнлингом, так и не ставшим падаваном. После тщательной и долгой разведки и мозгового штурма Джинн смог примерно восстановить ход мыслей магистров, приведших к трагическому финалу, и эти рассуждения Скайуокеру откровенно не понравились.

Вновь стать пешкой в чужих руках… Если уж соглашаться на такой вариант, то только на своих условиях: стать ферзем на стороне того, кого сам выбрал, а не тех, кто решил за тебя.

Хватит, джедаи его судьбой уже распоряжались без его ведома. Повторять этот опыт не тянуло. Конечно, ситхи не лучше, но у них есть одно преимущество: последователи Темной стороны Силы не скрывают, что хотят власти.

И ситх Дарт Сидиус не станет читать ученику мораль о том, что нужно соблюдать аскезу и вообще стремление к комфорту ведет к моральному разложению. Он не будет ограничивать ученика в жажде познания Силы, наоборот… Сильный ученик – сильное орудие в его руках.

И Люк согласен стать этим орудием, но опять-таки, на своих условиях. И Сидиус на эти условия согласится, в этом Скайуокер не сомневался. Будут споры, будут интриги… Но Палпатин не упустит возможности прибрать к рукам сильного и самое главное – лояльного к нему одаренного. Поэтому главное, не сплоховать и ставить реальные условия.

Первое, что сделали Энакин с Люком по прибытии на Корусант – вымылись. Возможность стоять под струями воды, наслаждаясь ощущениями… Про ванну и говорить было нечего – просто экстаз. У обоих татуинцев и так был пунктик насчет очистителя, но на корабле, каким бы он ни был огромным, никто не будет держать запас воды просто для того, чтобы помыться, а уж после войны, после того, как приходится спать в доспехах, не зная, сможешь ли ты проснуться, после всей этой кровавой грязи… Энакин вспоминал Озерный край, как он катался на лодке с Падме, как в глубине мелькали рыбы… Это было восхитительно.

И только вымывшись, выспавшись и как следует поев, Скайуокеры начали высылать отчеты и заниматься прочими делами, требующими их участия. В Храме их уже ждали. Обоих. Пришлось идти, но то, что что-то с ними не так, братья поняли, только поймав очередной странный взгляд, на этот раз от Кеноби, который ждал их в холле.

Джедай внимательно осмотрел идущих плечо к плечу братьев, моргнул…

– Энакин, что это?

– То есть? – непонимающе моргнул Скайуокер, Люк изображал дроида.

– Джедаи не носят доспехи! – с упреком воскликнул магистр. Братья переглянулись, после чего оба скептически фыркнули.

– Их проблемы, – буркнул Энакин, Люк пожал плечами.

– Но…

– Это единственная претензия, магистр Кеноби? – неожиданно вернулся к реальности о чем-то размышляющий Люк.

– Ну…

– В таком случае позвольте вам напомнить – я не имею чести состоять в рядах Ордена джедаев.

Кеноби тут же уставился на свисающий с пояса парня сейбер, прячущийся в складках черного широкого плаща.

– Также, – скучающим голосом продолжил Люк, – Орден джедаев не владеет исключительным правом на производство сейберов.

Кеноби закатил глаза, показательно тяжко вздохнув. Ну почему с ними так сложно? Мало ему было одного Энакина, так теперь еще и его брата на голову посадили. За что?!

– Я неправильно выразился, адмирал, – примирительно произнес мужчина. – Я хотел указать вам на тот факт, что мы сейчас на мирном Корусанте, а не на фронте, и в доспехах нет нужды.

Братья снова переглянулись. А крайт-дракона-то они и не заметили!

– Привычка, магистр, – пожал плечами Люк со вздохом. – Просто привычка. Мы идем?

– Да, конечно.

Совет встретил Скайуокеров хмурыми взглядами присутствующих во плоти и в виде голограмм магистров. Йода созерцал дальнюю стену, и Люк поразился его виду. Гранд-магистр сидел сгорбившись, он казался уставшим, тянущим лямку просто по привычке, потому что некому передать эту ношу, потому что это единственное, что ему остается – держаться.

Это мгновение истины, навалившееся на него откровением Силы, дало ответ на то, почему Йода предпочел уйти в добровольное изгнание и бороться с врагами не мечом, но умом.

Усталость. Просто усталость… Груз прожитых лет пригибал гранд-магистра к земле, а смерти его воспитанников подтачивали волю.

Мейс Винду, наоборот был полон энергии и хмур – привычное для коруна состояние.

Он сходу начал задавать вопросы, слушая отчет Энакина, но взгляд магистра то и дело останавливался на его брате.

– Адмирал? – магистр закончил допрос одного Скайуокера и переключился на второго.

– Магистр?

– Будьте так добры, расскажите, что произошло. Гибель юнлинга Тано…

– Простите? – поднял бровь Люк. – Она была юнлингом? Не падаваном?

Винду слегка поджал губы, явно сдерживая резкий ответ.

– Она не успела формально стать падаваном. Только согласие рыцаря подтверждает этот статус, – неохотно буркнул мужчина. Люк отметил эту маленькую подробность, получив подтверждение слов Джинна. Магистры рассчитывали, что он вляпается в ловушку, но… Не судьба.

– Отчет я уже посылал, но могу рассказать вновь. Почти падаван Тано вылетела на истребителе, попав в гущу боя. И погибла, успев сбить перед этим несколько «Стервятников». Однако ее везение долго не продолжилось, девочка погибла. Залп «Стервятника», точное попадание. Причины такого самоуправства мне неизвестны.

Магистры переглянулись, Йода шевельнул ушами, вновь возвращаясь в созерцательное состояние.

– Хорошо, адмирал, – взгляд коруна был тяжелым, но откровенной враждебности не чувствовалось. – Спасибо.

Двери закрылись, магистры вновь обменялись взглядами.

– Повторим попытку?

– Гибель еще одного юнлинга будет на совести нашей, – проскрипел Йода, горбясь. – Другой путь должны найти мы.

– Энакин… – Падме шмыгнула носом и осторожно промокнула платком повлажневшие глаза. – Рада видеть вас живым и здоровым, рыцарь Скайуокер, – перешла на официальный слог набуанка при виде идущих навстречу сенаторов.

– Рад видеть вас, – сухо поклонился парень, пожирая глазами супругу. – Прошу простить, но мне необходимо идти.

Падме на мгновение опустила глаза, предательски краснея и радуясь, что косметика скрыла этот опасный момент – Сила Энакина окутала теплым одеялом, пронизанными радостью от встречи и нетерпением.

– Тогда и вы простите меня, – светски отозвалась бывшая королева, – мне тоже необходимо идти. До встречи, рыцарь Скайуокер.

– До встречи, сенатор.

Тайные супруги поклонились, спеша прочь, чтобы вновь встретиться дома.

Потом, когда они наконец угомонились, Падме долго сидела рядом со спящим мужем, скользя взглядом по новым шрамам. Отметины войны залечили, но избавиться от них окончательно было невозможно.

Утром она долго нежилась в объятиях счастливо улыбающегося Энакина, потом наблюдала, как он с аппетитом наворачивает приготовленный ею лично завтрак.

– Давай пригласим Люка на обед.

Энакин внимательно посмотрел на супругу, тут же пояснившую этот порыв.

– Он ведь твой брат. Я думаю, ему тоже хотелось бы поесть домашней еды.

– Он сейчас по магазинам носится, покупки делает.

– Боишься сказать? – понимающе посмотрела Падме. Энакин набрал в грудь воздух, но тут же выдохнул, смотря куда-то вдаль.

– Не боюсь, просто не привык, – признался парень.

– Тогда приглашай. Если хочешь, можешь сказать, что я делаю это в благодарность за спасение Набу.

Люк отнесся к приглашению индифферентно, но согласился. Привел себя в порядок, переодевшись в гражданское, оставил распоряжения Найре по поводу закупок необходимого…

Обед шел своим чередом, парень с наслаждением ел приготовленную с душой пищу, разительно отличающуюся от привычного меню корабельной столовой, беседовал на нейтральные темы… И все никак не мог понять, что же его беспокоит. То, что брат влюбился в госпожу сенаторшу, было совершенно ясно. Оно и понятно: молодость, а сидящая напротив молодая женщина очень красива. Однако было еще что-то, какой-то маленький, невидимый на первый взгляд нюанс.

Энакин галантно отлевитировал грушу, а потом и соусницу со сладким соусом, Падме слегка покраснела, взглянув на рисующегося джедая из-под густых ресниц… Люка словно по голове ударили. Он смотрел на сидящую напротив пару и не понимал, как можно быть таким слепым. А остальные? Они тоже знают?

– Люк? – нахмурился Энакин, мгновенно уловив странное состояние брата. Падме тревожно посмотрела на парня.

– Энакин, – в голосе Люка звучали странные нотки, – когда ты успел создать Узы с госпожой сенатором? Как давно?

– Что? – севшим голосом просипел Скайуокер.

– Я их практически вижу, – прошептал Люк, гневно раздувая ноздри. – Они как канаты… А если вижу я…

– Но… – Энакин осекся, побледнев. Падме собралась. Вот… То, чего они боялись. Их тайна раскрыта.

– Ты понимаешь, чем это грозит? – мягкий голос Люка озвучивал страхи супругов. – Сила поет, когда вы рядом.

– Мы женаты, – похоронным голосом отозвался Энакин, и Люк застонал, закрыв лицо руками, но тут же встряхнулся, уставившись на сидящую напротив девушку странным взглядом.

Как он мог быть так слеп? Невысокий рост. Карие глаза. Пушистые каштановые волосы. Светлая кожа. Да, у Леи были другие черты лица, но теперь он видит… Прямо перед ним – его мать. Та, которая даст жизнь Люку Скайуокеру и Лее Скайуокер, которая потом станет Органа. Органа! Бейл Органа, вице-король Альдераана. Прожигавший Энакина глазами. Добившийся их отправки на Джабиим. Пожирающий Падме Наберри взглядом, полным жажды обладания. Органа…

Головоломка сложилась.

Люк вздохнул и улыбнулся.

– Поздравляю, брат. Тебе повезло.

В голове крутилась мысль, что о том, чтобы это везение продолжалось, надо будет как следует позаботиться. Люк подтянул к себе десерт, недоуменно уставившись на нечто круглое и дрожащее. Желе? Он уже собрался ткнуть это нечто вилкой, как до него снова дошло. В памяти всплыло, что если имя отца ему было известно с детства, то матери… Никаких намеков. Никто ничего не говорил, и Люк не чувствовал, что эту информацию скрывают. Совершенно. Не было ощущения тайны… Просто никто не знал.

– Родня знает? – голубые глаза вонзились двумя лазерами. Падме вздрогнула, покачав головой.

– Значит, так… – вздохнул Люк, прикрывая на миг глаза. Понятно. Раз никто не знал… Вот почему Лея носила чужую фамилию. Иначе их никто не смог бы разлучить. Они бы воспитывались вместе… Он бы рос в нормальных условиях, а не на Татуине, где повышенная смертность и беспредел. А ведь Бен Кеноби знал, что Лея его сестра. Но молчал до последнего… Почему? Почему их вообще не отправили на воспитание к семье матери?

Она ведь не нищенка, не сирота… Богатая, влиятельная… У нее не может не быть родственников, их нашлось бы кому пристроить. Но Лею забрал этот урод Органа, вырастив из нее самодовольную эгоистку, уж теперь Люк может не закрывать глаза на недостатки, а его оставили в криминальной клоаке. Зачем?

Люк резко выдохнул, в душе крепло убеждение, что это надо изменить. Нельзя позволять повторяться прошлым ошибкам… Нельзя. А сейчас – тем более.

– Значит так, – Люк обвел сидящую напротив пару тяжелым взглядом. – Собирайтесь. Нам предоставили отпуск, надо им воспользоваться по полной программе. Через два часа мы вылетаем на Набу.

– Зачем? – моргнула Падме.

– Зачем? – поднял брови Люк, начиная раздражаться. – Знакомиться! Тайный брак! Вы хоть соображаете, что натворили?!

– То есть? – нахмурилась Падме, и в сердце Люка кольнуло. Так же когда-то делала Лея… Отогнав неуместное сравнение, парень резко выдохнул, беря себя в руки.

– Вы хоть по сторонам смотрите? Нет? Я так и думал.

– Ты о чем? – тут же напружинился Энакин.

– Ну… К примеру, Бейл Органа. Он тебя ненавидит.

– И что? – пожал плечами Скайуокер.

– А то, что инициатором отправки нас на Джабиим выступил именно он. Очень настаивал… Не знал?

– С чего вдруг? – сузил глаза Энакин, судорожно вороша память. Падме нахмурилась.

– С того, брат, что от него прет желанием занять твое место рядом с госпожой сенатором.

– Бейл Органа очень порядочный человек! – воскликнула женщина, и Люк рассмеялся. – Он женат!

– Что не мешает ему иметь на вас виды! – рявкнул парень. – Меня не обманешь! Я его насквозь вижу. А то, что женат… Кого и когда это останавливало?

Энакин скрипнул зубами, наливаясь бешенством. Джедай вспоминал встречи с сенатором и теперь пересматривал свои впечатления. Ревность медленно поднимала свою голову, скаля зубы.

– Поэтому прежде всего мы информируем вашу семью. Документы остались?

– Какие? – моргнул, отвлекаясь, Энакин, Люк закатил глаза.

– Великая Сила! Да о браке! О том, что вы муж и жена!

– У священника хранится запись… – прошептала Падме.

– И все? А в архиве?

Падме покачала головой, Люк, не сдержавшись, грохнул кулаком по столу.

– Да что же это такое?! Сопливые малолетки! А о детях вы подумали?!

– Каких детях? – потрясенно уставился на брата Энакин, Падме о чем-то задумалась, машинально положив ладонь на живот.

– О тех, которые рано или поздно, но появятся, – язвительно прошипел Люк, подавляя дикое желание настучать супругам по головам. Идиоты. Наивные идиоты. Теперь понятно, почему никто и не чесался! – Вы хоть понимаете, на что их обрекли? Никакой защиты. Никакой помощи. Если что-то случится, то даже доказать законность их происхождения нельзя будет! Так. – Люк успокоился, встав. – Живо пошли собираться. Вылет через час. Начинаем исправлять все, что вы наворотили.

– Но… – попыталась возмутиться Падме, однако вошедшего в раж Скайуокера остановить было невозможно.

– Живо!!!

Энакин схватил супругу за руку и потащил собираться. Кипящий от возмущения Люк достал комлинк, связался с Найрой и принялся отдавать приказания. В нем все больше и больше крепло убеждение, что сейчас он поступает правильно. Так, как надо.

Уже через час скоростной курьер несся сквозь гиперпространство, направляясь к Набу. Энакин с Падме нервничали. Скайуокер мялся, пока Люк не отвел его в сторону, шепотом поинтересовавшись причиной нервозности. Энакин, отведя глаза, пожаловался на то, что ему нечем впечатлить семью супруги. Этот брак со всех сторон мезальянс…

Люк тихо рассмеялся:

– Брат, ты меня поражаешь. Ты документы видел, которые получил после награждения? Ты их вообще читал? Ты свой нынешний статус знаешь?

Энакин озадаченно моргнул.

– Ну… Генерал-джедай…

– Скажи спасибо канцлеру, мой наивный брат, – Люк придавил парня ироничным взглядом. – И я не шучу. Только благодаря ему мы получили аккламатор. Первыми, между прочим. И только благодаря ему ты не просто генерал-джедай, как все остальные джедаи, а еще и генерал армии.

– То есть? – нахмурился Скайуокер.

– На награждении тогда закрепляли общую вертикаль власти, – пояснил Люк, косясь в сторону читающей что-то в датападе Падме. – И генералом-джедаем ты стал на общих основаниях. Как все. И об этом сказали вслух. А вот умолчали о том, что ты теперь еще и генерал армии. Ясно? Генералом-джедаем ты будешь до тех пор, пока идет война и пока ты состоишь в рядах Ордена. Но как только она окончится или ты решишь покинуть Орден, ты это звание теряешь. Автоматически. Но, напоминаю, скажи спасибо канцлеру… Это именно его инициатива, я в этом уверен… Тебе присвоено армейское постоянное звание. Понимаешь? Постоянное. Ты можешь делать карьеру невзирая на то, числишься джедаем или нет. И жалованье тебе выплачивается… Очень солидное. А еще боевые. А еще премии. Ты свой счет видел? Проверь.

– Я… Да все как-то руки не доходили… – прошептал обескураженный Энакин. Люк понимающе скосил глаза на увлеченную чтением Падме, напряженно делающую какие-то выписки.

– Понимаю. Сам удивился, когда прочел. Впрочем, у меня тоже все очень неплохо. Так что, брат, ты не нищий замарашка с Татуина и не рыцарь-бессребреник. Ты можешь обеспечить семью и имеешь положение в обществе.

Энакин покивал, о чем-то раздумывая… После чего испытующе уставился в лицо брата.

– А теперь поясни наивному мне, для чего канцлеру это делать.

Люк некоторое время молча смотрел в лицо брата…

– А об этом мы поговорим в укромном месте. В присутствии Найры и, возможно, Джинна.

– Почему именно их? – насторожился Скайуокер.

– Потому, брат, что статус Избранного – это не просто слова. Есть крайне интересная информация, которую тебе необходимо знать. Но это только когда мы вернемся на корабль. А пока лучше готовься предстать перед семьей супруги в самом лучшем виде. Одежду взял? Не робу.

– Конечно, – хмыкнул Энакин. – Ты же и заставил ее взять.

– Переодевайся. Ты должен выглядеть надежно и внушительно. Первое впечатление… Самое важное. И помни… Может, твоя супруга и является сенатором и бывшей королевой, но и ты не пяткой сморкаешься. Ты успешный генерал, и это не вершина твоей карьеры. Готов?

– Да.

– Чудесно. Мы – Скайуокеры, это звучит гордо. Вперед.

Курьер опустился на опоры, выдвинув трап. Энакин глубоко вздохнул, вскинув подбородок. Это испытание он пройдет с честью. Рядом шагал одетый в черное брат, а с такой поддержкой ему ничего не страшно.

Встретили их весьма радушно. И не просто на словах, нет. Что Люк, что Энакин отлично чуяли истинное отношение к себе. К ним присматривались. Их изучали. Но фонтанирующая счастьем и запоздалым раскаянием Падме послужила лакмусовой бумажкой. Она была счастлива, а значит и ее семья тоже.

На Набу институт семьи имел огромное значение. С самого детства маленькие мальчики и девочки впитывали с молоком матерей понятие общности. Да, в семьях тоже ссорились и ругались. Скандалили и настаивали на своем. Но каждый знал: если придет беда, то положиться можно только на тех, кто одной крови с тобой. Остальные не преминут воспользоваться моментом слабости и сожрут.

Мирная планета была родиной для многих поколений утонченных интриганов. Они не марали руки самолично, но благодаря их многоходовым задумкам происходили трагедии и наступали триумфы. Самая настоящая паучья банка, в которой выживали сильнейшие.

Братьев оценили, и эта оценка оказалась высокой. Семья Падме давно следила за всем происходящем, естественно, хроники с фронтов не прошли мимо оружейных магнатов. Скайуокеры с удовольствием побеседовали с Руви, отцом Падме, посплетничали с Джобал, ее матерью, поиграли с малолетними племянницами, дочерьми Солы, старшей сестры девушки.

В разговорах ни о чем и всем сразу прояснился статус так неожиданно появившегося супруга бывшей королевы, а также его брата. Люк небрежно упомянул о близком знакомстве с канцлером, Энакин поддакнул… Оба Скайуокера высказались насчет развития военных действий и возможных переменах… Посетовали на то, что раньше никак не получалось вырваться…

Руви с Джобал одобрительно переглянулись, после чего переключили свое внимание на Люка, пока Энакин копался во внутренностях спидера, стоящего возле дома. Причина поломки никак не желала находиться, потерявший терпение джедай одним небрежным пассом руки поднял машину над головой, осматривая днище.

– Невероятно, – пробормотал Руви, ошарашенно рассматривая висящий в воздухе спидер. Энакин опустил машину, посадил внутрь визжащих от восхищения девочек и принялся их катать. Казалось бы, что тут такого? Машины и так летают… Но то на антигравах, а это – неведомым науке способом.

– Ничего сложного, – пожал плечами Люк. Руви прищурился.

– Для всех?

– Что вы, – тонко улыбнулся Люк. – Это зависит от силы одаренного. И концентрации. И… Впрочем, это мелочи.

– Разумеется, – согласилась Джобал, переглянувшись с супругом. – А вы ведь близнецы?

– Да. Не полностью идентичные.

– Внешность, – утвердительно произнес Руви, наблюдая за тем, как спидер, повинуясь воле Энакина, описывает круги.

– Да.

– А вы женаты? – прозондировала почву Джобал. Люк покачал головой.

– Нет. Мне пока не повезло так, как моему брату.

– Вы еще встретите счастье всей своей жизни, – обнадеживающе улыбнулась Скайуокеру женщина, нежно сжав ладонь супруга. Люк вздохнул, вспоминая свою влюбленность, так неожиданно закончившуюся трагедией.

– Очень на это надеюсь.

Три дня, отведенные на визит, пролетели плодотворно. В архиве появились все необходимые документы, Джобал попеняла дочери на то, что та не соизволила сообщить о том, что собирается замуж… А ведь она так мечтала погрузиться в свадебные хлопоты!

Руви несколько раз беседовал с братьями. Зацепили и политику, и войну. Люк намекнул, что умные люди могут хорошо заработать на разработке некоторых видов вооружения, да и мирные профессии тоже востребованы. Мужчина кивал, понимающе улыбаясь. Зять и его брат Руви не разочаровали, даром что один из них джедай. Второй вот не джедай, но тоже очень даже ничего. И твердые амбиции, и понимание момента… Повезло Падме, что сумела захомутать такой многообещающий экземпляр! И что с того, что не набуанец? Зато одаренный, причем с мозгами. А джедайство… Кого и когда оно останавливало?

Курьер вознесся вверх, унося братьев и Падме назад, к Корусанту. Руви приобнял супругу, в последний день усиленно вправлявшей мозги дочери. Иногда Падме такая идеалистка! И откуда эта наивность? Непонятно. Но теперь этот недостаток постепенно сойдет на нет, Джобал об этом позаботится.

– Что скажешь? – голос мужчины был спокоен. Женщина улыбнулась.

– Отличное приобретение для семьи. Я навела справки, у парня невероятный потенциал. Да и второй очень хорош.

– Между прочим он холост, – напомнил Руви.

– Вот именно. И этот процесс на самотек пускать нельзя.

– Сола замужем, – вздохнула Джобал. Ее муж пожал плечами.

– И что? Зато у нас есть Джайна. Очень умная девочка. Они будут хорошо смотреться вместе.

– Да, – согласилась женщина. – Моя племянница хороша собой и очень умна. То, что надо.

– Значит, надо подумать, как их представить друг другу.

– Это будет нелегко, – нахмурилась Джобал. – Он тоже… джедай.

– И что? – усмехнулся Руви, разламывая яблоко на две половинки и отдавая одну жене. – Просто надо проконсультироваться с понимающими людьми. Вот и все. Кстати… Люк мне тут намекнул на один интересный проект…

– Так о чем ты хотел поговорить? – Энакин внимательно смотрел на своего брата, сидящего напротив. Рядом в кресле расположился Найра, Джинн неторопливо расхаживал из стороны в сторону.

К разговору Люк подготовился тщательно: проверил помещение на предмет прослушки и включил подавители.

– Найра, – Люк повернулся к твилеку. – Расскажи все, что ты знаешь о Пророчестве, Избранном и прочем.

– Все? – уточнил мужчина. Люк решительно кивнул.

– Всё. Если что, мастер Джинн дополнит твой рассказ.

– Разумеется, Люк, – призрак подошел ближе. – Я расскажу все, что мне стало известно. Как при жизни, так и после нее, – усмехнулся Квай.

– Хорошо, – пожал плечами твилек. – Итак… С чего начать. Мой мастер увлекался собиранием данных о пророчествах и предсказаниях. Особое место в его исследованиях занимало пророчество об Избранном Силы.

Энакин внимательно слушал, не торопясь спрашивать, хотя вопросов с каждой минутой возникало все больше. Пророчество… Ситхи и джедаи… Если раньше он бы просто возгордился сверх меры, то теперь, после войны, после встреч с Падшими и просто Темными, после Собирателя и прочих ужасов… Джинн время от времени дополнял слова твилека, рассказывая все, что успел узнать в Ордене. То, как относятся к этой теме магистры, как реагируют, что говорят вслух и о чем умалчивают…

– Вот так, брат. Ты должен это знать, – жестко смотрел на него Люк. – Ты обязан знать, чего от тебя ожидают.

– М-да… – протянул Энакин. – Теперь мне некоторые моменты стали понятнее. Да уж… Впрочем, это я обдумаю, а пока что надо решить один животрепещущий вопрос.

– Органа, – улыбнулся Люк, отмечая изменения, произошедшие с братом за эти несколько дней. Что ни говори, но тайный брак был Энакину не по нутру. Постоянная опаска разоблачения, постоянная нервотрепка… Невозможность назвать жену – женой, невозможность быть вместе… Подспудное ощущение себя не соответствующим высокому положению девушки… Мезальянс.

Все это ушло.

Энакин резко стал спокойным и уверенным. Не самоуверенным, как часто бывало раньше, а именно уверенным. Ощущение незримой поддержки, исходящее от родни Падме, понимание, что если что случится, они помогут… Увы, но этого Шми дать не могла. Чего было ждать от рабыни? Да и теперь… Что может жена фермера на далеком Татуине? Ничего. Ни средств, ни влияния… Кстати…

– Мать надо перевезти на Набу.

– Займемся, – кивнул Энакин. – А пока на повестке дня Органа. Паршивца надо наказать.

– Случайность при инспектировании фронта? – хищно оскалил треугольные зубы Найра, посвященный в проблему. Джинн нахмурился, но промолчал.

– Слишком просто, – покачал головой Люк. – Никакого изящества, – хмыкнул парень под странным взглядом призрака. – Но у меня есть идея.

– Слушаю, – подался вперед Энакин.

– Итак, мне через нанятых специалистов удалось узнать кое-что… Органа женат, брак по расчету. Бреха Антиллес своего супруга не любит и даже не слишком уважает, общих детей нет.

Люк вздохнул, в памяти мелькнуло воспоминание, что ребенок у четы Органа был только один, и тот приемный. Это сразу наводит на нехорошие мысли…

– Так вот. Мало того что Бейл строит глазки твоей супруге, он вообще не слишком уважает понятие супружеской верности. Как ни странно, на коллег-сенаторов не бросается, может, не хочет, чтобы до Падме слухи дошли, к секретаршам тоже равнодушен. Однако… пользуется услугами борделей.

Энакин слегка поморщился, Найра мечтательно вздохнул. Люк хмыкнул.

– Так вот, иногда несчастному, замученному работой на благо окружающих сенатору лениво посещать проверенное заведение, и он вызывает работницу прямо к себе домой.

– Ты шутишь, – потрясенно выдохнул Энакин.

– Сам удивился. Но это факт. И этот факт мы можем использовать к своей пользе.

– Как?

– А вот это уже неважно, – лучезарно улыбнулся Люк. – Считай это запоздалым подарком на свадьбу. Так что… Лучше подумай, как нам быстро перевезти мать на Набу. И как получше их устроить, Клигг заслужил.

– Я расспрошу Падме, – кивнул Энакин, вставая.

Дверь захлопнулась, на Люка уставились две пары глаз: Найра с предвкушением, Джинн – с осуждением.

– Что не так, мастер Джинн? – прохладно посмотрел на него Скайуокер. Призрак тяжело вздохнул.

– Люк, – медленно начал Квай, подбирая слова. – Это неправильно. Ты…

– Мастер Джинн, – холодно оборвал его Люк, постукивая пальцами протеза по подлокотнику. – Вы немного не понимаете ситуацию. Не до конца. Я поясню. То, что Органа делал все, чтобы избавиться от нас – плевать. Мы взрослые, сильные… Отобьемся. Пусть эта тварь и гадит исподтишка. Даже в глаза не смотрит… То, что он неверен своей жене и подбивает клинья к чужой – ладно, в конце концов о браке никто не знает. Но вот то, что этот скот не погнушается украсть чужого ребенка…

– Что? – прошептал призрак, хватаясь машинально за грудь. Раздался треск – Найра оторвал подлокотник кресла, в котором сидел.

– Вы думаете, с чего я так взбесился, когда узнал, что брат женат? – в голосе Скайуокера ревела иссушающая татуинская буря. – Видение. Органа, держащий на руках ребенка. Приговаривающий, что любил Падме и воспитает дитя, как родное. Понимаете? Или разжевать?

– Если ребенок у него был, – прохрипел потрясенный Джинн, – то… Падме погибла? А Энакин? Мертв, покалечен, просто не знал? Великая Сила!

– Понимаете? Я не могу рисковать, – глаза Люка просто пылали. – Семья – это святое. Поэтому не стойте у меня на пути. Это видение не сбудется.

Сила вздрогнула от мощи убеждения, наполняющей слова Люка. Джинн минуту смотрел на застывшего непреклонной статуей ученика, после чего согласно наклонил голову и исчез.

– Найра… Мне потребуется твоя помощь, – мягкий голос парня не вязался с ледяным взглядом. Твиллек вытянулся, ожидая приказаний.

– Конечно, мой лорд.

Люк остро взглянул на него, но промолчал.

– У тебя есть связи с нижними уровнями? Мне нужна совершенно особая проститутка.

Через час Найра молча провел Скайуокера по нужному адресу. Еще через час, после обговаривания всех условий, Люк смотрел на красивую девушку лет двадцати, не больше, от которой фонило полнейшей безнадежностью. Красивая фигуристая шатенка была похожа на супругу его брата – такая же невысокая, очень обаятельная.

– Сколько тебе осталось? – осведомился Люк, довольно кивнув. Девушка равнодушно пожала плечами.

– Месяц, господин. Я уже смирилась.

– Я выкуплю твой контракт, это раз. И дам возможность заработать денег для своей родни. Тебе ведь есть, о ком заботиться?

– Сестра, господин. Совсем маленькая, – равнодушная маска треснула, показав отчаяние.

– Двести тысяч кредитов.

– Кого я должна убить, господин? – девушка рухнула на колени, уставившись на парня, как на божество.

– О, убивать никого не надо. Ты просто как следует его поимеешь.

В глазах девушки отразилось понимание. Она подползла ближе, поцеловав сапог благодетеля, только что одним махом решившего ее проблемы.

– Все, что угодно господину.

Через полчаса Люк с Найрой покинули притон, в котором происходила встреча, оставив довольного сутенера подсчитывать прибыль. А еще через пару часов жадный забрак погиб, нарвавшись на разозленного конкурента, которому перешел дорогу, а девушка, устроив сестру в интернат и положив деньги на специальный счет, переехала в другой район, готовясь выполнить свою часть сделки.

Скандал разразился, когда Скайуокеры готовились отлететь на новое место назначения. Удержать в секрете произошедшее не удалось, уж слишком много свидетелей было вокруг… Сенатор Бейл Органа как раз произносил речь в кабинете, рассказывая своим партнерам, желающим протолкнуть очередную поправку к закону, когда ему неожиданно стало плохо. Сенатора рвало кровью… Его тут же отвезли в самую лучшую больницу, все галдели, предполагая отравление, сочувствовали… Когда сделали анализы, мнение окружающих резко переменилось.

Болезнь, передающаяся только половым путем, смертельная для женщин и вызывающая долгие мучения, не ведущие к летальному исходу, у мужчин. Тут же поползли слухи…

Диагноз попытались скрыть, но было поздно. Пока Бейл лечился, его супруге раз пятьдесят выразили фальшивые соболезнования в связи с недомоганием супруга, так что глаза Брехи наливались кровью только от одной мысли о Бейле.

Сенат бурлил, пока все с радостью смаковали подробности, реальные и выдуманные, насчет того, где и каким именно образом мог подцепить дурную болезнь несчастный мужчина, всего себя положивший на борьбу с коррупцией и прочими нехорошими вещами. Проверили бордель, в котором сенатор обычно подбирал спутницу на ночь, однако там сообщили, что заказ был, но его тут же отменили. Охрана припомнила, что в тот день Бейл принимал девушку, одетую не слишком дорого… Снова поползли слухи: принц-консорт подцепил проститутку на нижних уровнях. Какой позор!

Вот этого брезгливые сенаторы понять не могли. Нижний уровень… Фи.

Долгое и муторное лечение, длящееся месяц, закончилось возвращением Бейла на Альдераан, а финал этой драмы братья узнали, уже находясь на линии фронта, через два месяца.

Пошатнувшееся здоровье защитника демократии так и не окрепло, и сенатор Бейл Органа скончался после неожиданно посетившего его рецидива. Королева скорбела и рыдала на похоронах, окружающие вздыхали, печалясь… Особенно печалились сестры Бейла, которых тут же выперли из дворца пинками под зад.

Но Антиллесы готовы были помочь безутешной вдове пережить ее горе.

Энакин только странно посмотрел на довольного брата, но ничего не сказал. Найра молчал, скаля зубы при чтении новостей, Джинн пожал плечами, демонстрируя отсутствие интереса.

Палпатин прочел отчет и одним нажатием на кнопку стер данные, находящиеся в одном экземпляре. Он не ошибся… Этот Скайуокер будет его учеником. Ситх был крайне наблюдательным, он отлично видел взгляды, кидаемые на прекрасную Падме альдераанцем. Осведомители на Набу сообщили ему о визите братьев вместе с госпожой сенатором на планету, а также о том, что визит растянулся на три дня. И естественно, они не пропустили появившихся в государственном реестре и архиве записей о браке Падме Наберри и Энакина Скайуокера. Мотив был ясен. Однако Палпатин был уверен, что план и исполнение принадлежали не джедаю. Слишком изощренно… Некоторые свидетельства предполагаемую кандидатуру мстителя только подтверждали.

– Великолепно, – на миг глаза ситха блеснули золотыми искрами. – Великолепно… Вы произвели на меня впечатление… мой будущий ученик.

– Люк…

– Да?

– Так зачем канцлеру так обо мне заботиться? Это пророчество имеет смысл только для одаренных.

– Ты сам ответил на свой вопрос, брат, – развел руками Скайуокер. Энакин мгновение соображал, его лицо побледнело.

– Ты хочешь сказать…