От шерифа до террориста. Очерки о геополитике США

РЕКОНСТРУИРОВАТЬ НЕЛЬЗЯ РАЗРУШИТЬ

Война — это всегда выгодное дело. Особенно, если у противника много ценных ресурсов и его вооруженные силы не могут их адекватно защитить. Тогда все затраты победителя окупаются с лихвой. Профессор Оттавского Университета Мишель Чоссудовски в своей недавней статье, посвященной социальноэкономическим достижениям Ливии и агрессии НАТО против этой страны, помимо впечатляющей статистики, которой можно только позавидовать, от здравоохранения до инвестиций в экономику других государств, приводит один замечательный факт — НАТО работает в тандеме с МВФ и Всемирным банком, взаимодействуя с Вашингтонскими аналитическими центрами. Программы по «реконструкции» Всемирного банка, как и «экономическая медицина» МВФ скоординирована с военным планированием США и НАТО[141].

Если случай с Ливией имеет еще и широкую геополитическую подоплеку — это и переформатирование неоимпериалистической политики по отношению к странам Африки, которым помогал режим Каддафи, и перераздел концессий по добыче природных ресурсов, и демонстрация силы, и создание нового очага нестабильности, служащего обоснованием для наращивания силы в регионе, в данной статье мы рассмотрим именно аспекты, связанные с так называемым «постконфликтным периодом», когда основным вопросом является восстановление инфраструктуры страны.

Традиционно проблемами, связанными с последствиями войн и природных катаклизмов занимались ООН, но, после того, как подобная работа зарекомендовала себя как чрезвычайно прибыльное дело, вашингтонские дельцы решили не оставлять ее гуманистам из ООН, а прибрать к своим рукам. Для этого в августе 2004 г. Белый дом специально создал еще один инструмент экономического порабощения — это офис по реконструкции и стабилизации[142], который первоначально возглавил бывший посол США в Украине Карлос Паскуаль. Его задача состояла в том, чтобы выработать планы по урегулированию после конфликтов для 25 стран. Парадокс заключался в том, что в этих странах конфликты еще не произошли. Офис тесно взаимодействует с Советом по национальной разведке и, по видимому, согласно оперативной информации своих коллег, строит планы по быстрому разворачиванию программ в странах с большой долей риска, где прогнозируемый конфликт через какое-то время будет исчерпан[143].

Работа офиса по реконструкции и стабилизации связана не только с восстановительными работами, но и гуманитарными программами, что созвучно заявлению X. Клинтон о применении гибкого подхода в политике (smart power), который предусматривает жесткое давление в одном случае и мягкое воздействие в другом. Нынешний координатор офиса Роберт Лофтис, он же старший советник Центра стратегических и международных исследований (в число членов которого входят Збигнев Бжезинский, Генри Киссинджер, Уильям Коэн, Джеймс Шлезингер, Р. Джеймс Булей и др.), во время выступления в Университете Джонса Хопкинса в начале 2011 г. заявил о намерении США «поддерживать развитие полиэтнической демократии в Кыргызстане». По словам представителя Госдепа, у его команды сложилось достаточно четкое представление, что послужило причиной конфликта на юге Кыргызстана[144]. В этой стране американская агентура из четырех структур, объединенная под названием «Корпус гражданского реагирования» и имеющая слоган «Smart Power in Action», активно действовала еще с середины 2010 г. под видом гражданского и электорального мониторинга[145]. Следует полагать, американские агенты выполняли свою классическую функцию, собирая разведданные, вербуя граждан Кыргызстана и распространяя влияние США в регионе. Две другие основные миссии офиса в прошедшем году — это Афганистан и Судан. С большой долей вероятности можно утверждать, что разделение Судана на два государства произошло под чутким руководством американского офиса. По крайней мере, США не скрывают своей заслуги по проведению референдума о признании независимости[146].

Еще одна вашингтонская структура, которая «помогает» развиваться молодым странам — это American Enterprise Institute, одна из старейших организаций неоконсерваторов, созданная в 1943 г. и ставшая одним из первых интеллектуальных центров США.

Что касается восстановительных работ, то наиболее яркий пример выгодной реконструкции (но не для самих стран) — это Ирак и Афганистан. Там только Halliburton, многие акционеры которой, как ни странно, были членами администрации Буша, получили 10 млрд. долл, под контракты поставок и строительных работ, а американская фирма Bearing Point[147], специализирующаяся на международной деятельности, отрапортовала, что доходы, полученные в результате разделения сфер обслуживания «выросли за пять лет в четыре раза».

Феномен нынешнего «капитализма катастроф», по мнению экспертов, впервые проявил себя в октябре 1998 г., когда ураган «Митч» пронесся над Центральной Америкой и унес жизни более девяти тысяч человек. Вместе с помощью регион поглотила такая же ураганная приватизация. В Гондурасе были приватизированы воздушные и морские порты, шоссе, государственная электрическая компания. Столь же быстро было изменено и законодательство, упрощающее покупку и продажу недвижимости иностранцами. В Гватемале на продажу была выставлена телефонная компания, а в Никарагуа заявили о планах продажи нефтяного сектора.

«Разрушенные страны привлекательны для Всемирного банка по простой причине: они послушны. После катастроф правительства этих стран обычно делают все, что от них требуют, лишь бы получить финансовую помощь, даже если она будет значить огромные долги и травматические политические реформы», — пишет известный критик капиталистической системы и американского империализма Наоми Кляйн в книге «The Rise of Disaster Capitalism»[148]. Осознавая беспомощность потерпевших от конфликта или катаклизма стран, Всемирный банк и МВФ предоставляют помощь не в виде грантов, а в виде займов с определенными оговорками. В этом случае страны с серьезными экономическими проблемами становятся государствами с «ограниченным суверенитетом». В Афганистане с помощью ограничения суверенитета удалось приватизировать сектор здравоохранения — средства поступали на счета определенных неправительственных организаций, которые строили частные клиники, а Хамид Карзай назвал иностранных подрядчиков «коррумпированными и расточительными, тратящими драгоценные ресурсы страны». В Ираке отремонтированные корпорацией Bechtel водопроводные системы довольно быстро вышли из строя. В Шри-Ланке, где шестьсот тысяч пострадавших от цунами остались прозябать во времянках, основные средства быстро растаяли в карманах немногих привилегированных особ.

По мнению Кляйн сейчас в мире существует параллельное правительство, состоящее из одних и тех же коммерческих консалтинговых фирм, инженерных компаний, крупных НПО, агентств помощи ООН и международных финансовых организаций, которые заняты геополитическим инжинирингом.

Хотя необходимо добавить и военную составляющую, как верно заметил профессор Чоссудовски. Об этом свидетельствуют не только логическая цепь событий, но и разработка специальными центрами США особых сценариев для ряда стран. Например, в коллективной монографии Civilian Surge, изданной в 2009 г. Национальным университетом обороны США, на основе статистических данных, политических рисков и т. п. расписаны различные модели вторжения в различные страны, дипломатически обозначенные как «комплексные операции»[149]. На тот момент потенциальными государствами, для которых могли бы применяться подобные операции по стабилизации и реконструкции с участием гражданских и военныхлиц, были нетолько Сирия, Северная Корея, Ирак, Иран и Афганистан, т. е. «классические» страны-изгои в понимании Вашингтона, но Индонезия, Куба и даже Украина (видимо, подразумевался конфликт с Россией). Для каждой страны было просчитано необходимое количество оккупационного контингента, различные комбинации задействования условно гражданских структур и варианты сценариев, связанные с кластерами развития ситуации.

Так что мягкое воздействие обаятельной вашингтонской дипломатии по отношению к странам-партнерам, что характеризуется финансовой помощью и фотографиями с мест событий, запечатляющих радостных аборигенов, могут быстро смениться на жесткую силу с применением экономических санкций, блокады и боевых вылетов ВВС США и НАТО, что собственно и есть доктрина нынешней администрации Обамы, ведь smart power — это умелое сочетание мягкой и жесткой силы.

Между тем, в закромах аналитических центров и военных ведомств США есть сценарии различных конфликтов и кризисных ситуаций в Российской Федерации. Можно не сомневаться, что в этом случае многие, в том числе доморощенные либералы, с радостью возьмутся за стабилизацию и реконструкцию наших необъятных просторов.