Отблески света

Часть 1. Глава 8. О ритуалах, сектантах и прочей чертовщине

Мы допрашиваем всех, кто выжил, а их четверо из шести. Как выясняется, двое погибли почти сразу, когда попытались незаметно подкрасться к спящему Тэану. Он и сам толком не проснулся, рассекая их мечом, на автомате выхваченным из-под постельного белья. Похоже, я не единственная обладательница привычки спать с оружием в обнимку.

Эх, вот были бы мы на Земле, в своей милой уютной квартирке, спали бы не с оружием… Но что-то я отвлекаюсь. Итак, в ходе допроса удается выяснить крайне занимательную информацию.

Оказывается, шестеро несостоявшихся убийц заявились к Тэану, а именно к члену Ордена Красных Воронов, которого в нем опознали. При этом все они (а допрашиваем их, надо заметить, каждого по отдельности в почти приватной обстановке) удивительно единогласно утверждают, что представителям королевской власти в городе не место. На этом они пытаются изобразить полный презрения плевок, но давятся собственными слюнями, ибо взгляд Тэана к подобным проявлениям чувств не располагает.

Меня вскоре отправляют спать, заверяя, что обязательно вытянут из наших пленных все возможное, а мне стоит отдохнуть. Но оставшуюся пару часов я так толком и не сплю. Мне мешают крики из соседней комнаты.

Конечно, с помощью ветра Альрайен пытается заглушить звуки, но если за пределами номера они не слышны, то до меня все-таки доносятся. Судя по всему, когда простые разговоры перестают приводить к результатам, Тэан и Альрайен переходят к чему-то более существенному.

Что именно они делают с пленными, я, к счастью, не догадываюсь, но крики, а потом и мучительные стоны вызывают ворох противоречивых эмоций. С одной стороны, я понимаю, что эти люди пытались убить Тэана. Необходимо выяснить как можно больше полезной информации, чтобы понять, почему все так получилось, и в следующий раз подобного не допустить. С другой стороны, несмотря на всю оправданность жестокости, она неприятна.

Становится невыносимым слушать эти мучительные стоны. Я натягиваю на голову одеяло и зажимаю уши подушкой, но все равно звуки прорываются сквозь постельное белье, не желая оставлять меня в покое.

Пара часов растягивается в вечность, а когда наступает долгожданная тишина, я наконец-то погружаюсь в тревожный сон. Однако и на этот раз мне не дают поспать. Стоит закрыть глаза, как почти сразу же в комнату входит Тэан, стягивает с меня одеяло с подушкой, под которой я продолжаю прятаться, и объявляет, что пора вставать.

– Алиса, нам нужно срочно уходить, – говорит Тэан, когда замечает, что я шевелюсь слишком медленно и трачу несколько минут на то, чтобы спустить ноги с кровати. Само тело при этом остается в горизонтальном положении. А чего вы хотите? Бессонная ночь, вымотанные нервы.

– Думаешь, за ними придут другие? – разом просыпаюсь я, заставляя себя выбраться из постели.

– Нет. Вряд ли. Даже шестерых воинов вполне достаточно, чтобы справиться с Красным Вороном. Другое дело, они не рассчитали, что я не единственный, кто может оказать сопротивление.

Поскольку спать я ложилась прямо в одежде, собираться долго не приходится. Только споласкиваю лицо в остывшей за ночь воде и уже готова отправляться в путь.

– Тогда почему мы так спешим?

– Не здесь…

Общая комната хранит отчетливые следы ночного происшествия. Мне даже кажется, что специально наведен еще больший беспорядок, чем после драки. Все ранее связанные лежат на полу, уже освобожденные от веревок, но… мертвые. При виде их окровавленных, искривленных под неестественными углами тел на меня накатывает волна тошноты. Стоит больших усилий ее удержать.

– Зачем? – хриплю мгновенно севшим голосом.

– Мы не должны оставлять свидетелей, – жестко отвечает Альрайен, с нашими сумками в руках выглядывая из второй спальни. – Мертвые не смогут сообщить, что не справились с заданием, а мы успеем покинуть город.

Я только сейчас замечаю, что Тэан одет уже не в форму Красных Воронов – вместо нее простые дорожные штаны и тонкая рубашка, почти такая же, как у аллира, только другого цвета – черного. Хочу задать еще пару вопросов, но Тэан едва заметно качает головой.

Мы быстро собираемся, выходим из номера, зачем-то не запирая дверь на ключ, и спешим покинуть гостиницу. Даже фоара не забираем из конюшни. Видимо, для того, чтобы маскировка Тэана удалась. Если нас видели с примечательно бордовым фоаром, то теперь легко смогут узнать, несмотря на смену Тэаном одежды.

– Вы мне наконец объясните, что происходит? – спрашиваю я, когда мы выходим на улицу и быстрым шагом устремляемся вперед по улочке, несмотря на ранее время, уже полную народа.

– Мы оставили одного из них в живых, по нашим подсчетам он скоро должен прийти в себя, – говорит Тэан.

– Вы же сказали…

– Наши подсчеты могли оказаться неверны, существовала вероятность, что он услышит наш разговор. Когда он придет в себя, то поспешит вернуться к тем, кто его подослал. Нам останется за ним проследить, чтобы выяснить, где их логово. Или, по крайней мере, выйти на более важных персон.

Тем временем, обойдя несколько улочек и сделав пару поворотов, наталкивающих на мысль, что ходим кругами, мы оказываемся перед непримечательным зданием. При ближайшем рассмотрении узнаю в нем таверну. Осматриваясь, я с удивлением отмечаю, что таверна стоит прямо напротив покинутой нами гостиницы, а из ее окон открывается прекрасный вид, откуда удобно вести наблюдение. На втором этаже таверны находятся комнаты для постояльцев, в одной из которых мы оставляем все свои вещи.

– Значит, город мы все-таки не покидаем и будем выслеживать напавших?

– Да. К сожалению, Высшие просчитали все верно. Мимо этого пройти мы не можем.

Садясь за свободный столик, Альрайен бросает на Тэана странный, далекий от доброжелательности взгляд, но молчит, предоставляя тому право рассказывать.

– Из слов пленников можно сделать вывод, что где-то в городе скрывается некая секта. Потому люди так странно косились на меня. Наверное, они надеялись, что представитель королевской власти избавит их от этих сумасшедших. Все обо всем знают, но продолжают молчать и делать вид, будто все в порядке в надежде, что сектанты обойдут их стороной. А те периодически похищают людей, но далеко пока не заходят и не трогают знать. В основном, пропадают бедняки и прочие, чье исчезновение проще проигнорировать, чем расследовать. К тому же, подозреваю, местная стража работает на сектантов.

– А чем на самом деле занимается эта секта? – спрашиваю я, когда служанка, принесшая нам завтрак, удаляется. – Для чего они похищают людей?

– Догадайся. В этой таверне я вновь чувствую легкий аромат, похожий на присутствие Тьмы.

– Хочешь сказать, они пытаются пробить дорогу к Первозданной Тьме? – ужасаюсь я. – Как служители храма на территории Повелителей Молний?

– Пока не знаю. Но нам необходимо это выяснить.

– Может, ты это и выяснишь? – не выдерживает Альрайен. – А мы с Алисой займемся тем, ради чего здесь оказались. Высшие дали вполне четкие указания.

– Да неужели?! – на этот раз не могу сдержаться уже я. – Только ты никак не желаешь поделиться этими указаниями с нами!

– Ты прекрасно знаешь, что мы отправились в Дэатон, чтобы отыскать будущих Хранителей, а не каких-то сектантов. Какая разница, чем они занимаются? Проводят ритуалы? Пусть проводят. Пытаются вызвать Тьму? Пусть пытаются! У нас и без того хватает дел.

– Мы не можем знать, чего именно они добиваются, – спокойно возражает Тэан. – Скорее всего, их не интересует Первозданная Тьма. Мало кому за пределами Аль’ерхана известно о ее существовании. Однако они могут попытаться создать нечто, подобное аллирскому лабиринту с грязными, отвратительными тенями. Стоит отметить, что сектанты – не аллиры, а потому вряд ли сумеют это сдержать. Вам не кажется, что мы можем не справиться с заданием Высших, если нечто подобное вырвется на свободу и по пути уничтожит мир?

– Уверен, мы успеем забрать будущих Хранителей. Судьба мира нас волновать не должна.

Слушая спор, я забываю об остывающем завтраке и с каждым произнесенным словом все больше впадаю в шок.

– А я не уверен. Учитывая, что даже я, будучи простым человеком, улавливаю в воздухе присутствие темной силы, свои ритуалы эти сектанты проводят давно. Кто знает, сколько времени им понадобится, чтобы добиться более существенных результатов?

– Признайся, что все твои доводы – лишь попытка убедить нас, но на самом деле нисколько не волнуют тебя самого, – язвительно говорит Альрайен. – Тебе просто интересно разобраться, до какой гадости додумались эти люди.

– А тебе разве не интересно, вечно скучающий бессмертный? – насмешливо интересуется Тэан.

– Ладно, подловил. Интересно, – весело улыбается Альрайен, разом меняя настроение. Кажется, только что он был ярым противником идеи вмешаться в происходящее, но не успеваю я опомниться, как он уже готов ввязаться в авантюру.

И все ради чего? Нет, их нисколько не волнует возможное спасение мира от гипотетической угрозы! Одному хочется посмотреть на темные силы, которые в своих ритуалах так упорно призывают сектанты, а другому, наверное, вспоминается отвратительный эксперимент, который мне недавно довелось уничтожить. Впрочем, чего еще можно ожидать от сумасшедшего аллира?

– Алиса, что думаешь ты? – неожиданно спрашивает Тэан.

– А… – я вдруг обнаруживаю, что уже некоторое время слушаю этих двоих с раскрытым ртом. Спешно избавляюсь от глупого выражения лица, возвращая себе более осмысленный вид, и отвечаю: – Думаю, мы должны с этим разобраться. Людей ведь убивают…

Тэан улыбается, я же принимаюсь за полностью остывший завтрак, но голод позволяет не замечать мелкие недостатки.

Тем временем из-за соседнего столика поднимается человек и направляется к выходу. Равняясь с нами, он вдруг спотыкается и падает, успевая выставить руки перед собой. Его потрепанная, местами истертая одежда говорит о том, что человек из сословия бедняков. Наверное, он теряется так сильно, что не обращает внимания на наш вид, а ведь мы вполне похожи на местную знать. Поднимаясь, мужчина неловко хватается за стул Тэана. Мимолетно касаясь его руки, человек вздрагивает и в испуге лопочет:

– Простите… – После чего совсем тихо, едва слышно добавляет: – Я видел, как вы заходили в город.

С этими словами он резко разворачивается и почти бегом бросается прочь из таверны. Я удивленно смотрю ему вслед, пытаясь сообразить, что это такое было. Тэан же поднимает руку, которой коснулся незнакомец, и раскрывает ладонь. А на ней – скомканный клочок желтой бумаги. Тэан разворачивает записку, пробегает по тексту глазами и со вздохом передает мне:

– Я выучил язык, но на изучение письменности не было времени.

Стараясь не обращать внимания на ошибки орфографии и с трудом разбирая кривой почерк, зачитываю:

– Пожалуйста, помогите. Служители темного культа похищают людей и приносят их в жертву. Вчера они забрали мою дочь. Спасите ее.

– Ну что ж, еще одно подтверждение, – заключает Альрайен.

– Темный культ, жертвы, – задумчиво повторяет Тэан. – Они определенно к чему-то или к кому-то взывают.

Больше ничего обсудить не успеваем. Из гостиницы, которую отсюда прекрасно видно, выходит человек. Его тело полностью скрывает слишком длинный плащ, волочащийся за ним по земле. Можно было бы подумать, что это простой постоялец, если бы не рваные, вымученные движения и медленно проявляющееся сбоку на серой ткани плаща небольшое багровое пятно. Похоже, оставленный в живых пленник очнулся, украл у кого-то плащ, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, и наконец собирается отправиться к своим единомышленникам, дабы доложить о проваленном задании.

Мы поднимаемся из-за стола, оплачиваем завтрак и спешим на улицу, пока наш невольный проводник не успевает удалиться.

В одном из пустынных переулков, где улочка сужается настолько, что пройти по ней могут только два человека, тесно прижимаясь друг к другу, неожиданно навстречу нашему проводнику кто-то выходит. Из-за угла, где мы прячемся, невозможно разглядеть лица незнакомца, да и слов, которые он торопливо произносит, не разобрать даже Альрайену с помощью ветра. Морщась, аллир бормочет какое-то ругательство – непривычно и неприятно ему, наверное, ощущать такие ограничения.

Незнакомец приближается к нашему проводнику почти вплотную, тот от чего-то дергается и вдруг начинает оседать на землю. Полюбовавшись пару секунд на дело своих рук, человек прячет металлически сверкнувший на солнце предмет. Перешагивает через неподвижное тело и как ни в чем не бывало продолжает путь. Нам приходится спрятаться за угол дома, чтобы остаться незамеченными. Когда человек проходит мимо, я собираюсь рвануть к неподвижному телу, но Тэан меня перехватывает, тихо поясняя:

– Он мертв. Похоже, раненый, он представлял обузу для своих же.

– А нам стоит проследить за тем, кто его убил, – заканчивает Альрайен. Пораженная сходством их мыслей, я позволяю увести себя вслед за нашим новоиспеченным проводником.

Идти на достаточном расстоянии от преследуемого, чтобы не выдать себя и в то же время не потерять его из виду, непросто, но мы справляемся. К тому же, ветер постоянно служит подстраховкой, помогая, когда очередная улочка оказывается слишком короткой и наш невольный проводник номер два слишком неожиданно куда-то сворачивает еще до того, как мы преодолеваем предыдущий поворот.

Вскоре наш проводник входит внутрь странного здания, не внушающего особого доверия, а потому, по моему мнению, вполне подходящего для какого-нибудь секретного штаба сумасшедших сектантов. Впрочем, для штаба у него слишком маленькие размеры. Невзрачный одноэтажный дом имеет только одно окно и больше всего напоминает будку. Туалетную. Но, поскольку идея общественного туалета этому миру явно не знакома, можно надеяться на… маленький склад, к примеру. Хлипкая деревянная дверь, едва держащаяся на своем законном месте, представляет собой соединенные вместе доски, между которыми просвечивают такие щели, что сквозь них можно просунуть палец.

Опасаясь обнаружения, мы не заходим внутрь. Осторожно подбираемся к самому входу и прислушиваемся. Сначала раздаются невнятные шорохи и даже грохот, будто в темноте человек на что-то натыкается, роняя на пол. Затем слышится голос:

– Они не справились с заданием. Из всех наших выжил только один, но был серьезно ранен. – В холодном голосе явно звучит пренебрежение.

– Ты его устранил? – Второй голос еще холоднее и жестче предыдущего.

– Да, он больше не в состоянии приносить нам пользу.

– А как насчет Красного Ворона?

– Они его упустили.

– Ладно, с этим разберемся позже. Нас ждут, поторопимся.

Мы уже намереваемся спрятаться за стену дома, однако из него так никто и не выходит. Из-за хлипкой двери, не допускающей никакой изоляции, раздается подозрительная возня, после чего все стихает.

Некоторое время мы недоуменно прислушиваемся, но, поскольку больше ничего не происходит, решаемся заглянуть внутрь. Мужчины идут первыми и закрывают обзор. Однако, когда они покидают дверной проем, я умудряюсь протиснуться между ними.

Пыльное, заваленное бесхозными вещами помещение похоже на кладовку. Может быть, когда-то здесь находился магазинчик, но теперь атмосфера заброшенности пропитывает воздух. Какие-то доски, многочисленные ящики беспорядочными горами заполняют помещение. Что самое удивительное, здесь нет ни одного человека, словно недавние собеседники сквозь землю провалились. Но как они могли исчезнуть, да еще так быстро?!

Я в недоумении обвожу взглядом захламленную комнату, единственную в доме. Тэан с неожиданным интересом берется за грязный, истоптанный коврик. Однако брезгливое восклицание не успевает сорваться с моих губ – под ковриком в полу находится люк! К тому же, он не заперт.

Мне вновь не позволяют идти первой. Можно, конечно, поспорить, но, поскольку остается вероятность тем самым себя обнаружить, на этот раз я решаю промолчать и смириться. Хотя лучше бы не пускать вперед именно Тэана, наиболее уязвимого в нашей компании. Но что поделать? Не устраивать же разборки прямо в логове врагов?

Мы спускаемся вниз по лестнице, как будто в самый обыкновенный погреб. Только ступени никак не заканчиваются, уводя нас все глубже во тьму. Чтобы не оступиться, я отправляю в воздух несколько маленьких огоньков света, вряд ли способных выдать наше присутствие. Наконец мы оказываемся в узком коридоре, а я только сейчас замечаю, насколько Тэан напряжен.

– С тобой все в порядке? – шепотом спрашиваю я.

– Да. Но здесь… опять присутствует… это, – отзывается он, делая между словами паузы, будто слишком поглощен своими ощущениями. Передергивая плечами, он стряхивает с себя наваждение и уже более уверенно повторяет: – Все в порядке.

Стелясь по полу, дуновение ветра проскальзывает мимо нас и устремляется на поиски успевших уйти достаточно далеко людей. Спустя некоторое время Альрайен сообщает:

– Я нашел их.

Мы не можем ни видеть, ни слышать разговоры наших невольных проводников, но благодаря ветру уверенно идем за ними. Неровные поверхности стен, пятна грязи и влажный запах затхлости производят мрачное впечатление. Подземные катакомбы навевают отнюдь не приятные воспоминания, вызывая только одно желание – скорей покинуть это место. Однако свои страхи, неприязнь и некое отвращение к плесени и грязным пятнам на стенах я отодвигаю на задний план, обостряя все внимание до предела. Сейчас это важнее, чем содрогаться и передергивать плечами при мысли, откуда могли взяться бурые разводы на серых камнях, полузатертые, неровные, размытые линии на полу, словно кого-то тащили на протяжении всего пути.

Что здесь ни творится, мы обязательно с этим разберемся. Разве может быть иначе? Мы с друзьями выбирались из таких передряг, что вспомнить страшно! Охотники, аллиры, Тьма, Пустота… А здесь? Всего лишь люди, возомнившие себя вправе распоряжаться чужими жизнями в угоду своим сомнительным целям.

Мы идем молча, стараясь не шуметь, но особо не таясь. Пока еще слишком большое расстояние разделяет нас. В какой-то момент Альрайен делает знак вести себя тише, его шаги становятся более осторожными, а я выпускаю новую порцию светящихся огоньков и направляю их к Тэану, чтобы при необходимости быстро создать для него защиту. Если сектанты проводят ритуалы, то вполне могут владеть и магией. Хм… будем надеяться, что моя собственная магия сбоев не даст.

Возле очередного темного провала, знаменующего поворот, Тэан с Альрайеном останавливаются. Я подкрадываюсь к ним почти вплотную, прислушиваюсь. Начинаю различать голоса. Эхо отражается от стен и, затухая, накладывается друг на друга, из-за чего слова перемешиваются, превращаясь в сплошной непонятный гул. Однако это не мешает определить, что людей впереди много.

Кажется, они о чем-то спорят, но потом голоса сливаются в стройный хор и нараспев принимаются ритмично декламировать нечто, похожее на заклинание. Похоже, мы подоспели к самому началу ритуала.

По спине бежит легкий холодок – зловеще-мелодичный гул голосов, с каждым словом набирающий все большую силу, звучит по-настоящему мистически.

– Там дальше короткий, но прямой коридор выходит в зал, – тихо поясняет Альрайен, по-прежнему не пуская меня вперед. – Но все стоят к нам спиной и вряд ли заметят, даже если мы, не скрываясь, пройдем по коридору. Поэтому нам стоит подобраться к ним как можно ближе и ударить магией. Сможешь, Алиса?

– Смогу, – уверенно отвечаю я, на всякий случай уточняя: – Их много?

– Отсюда не видно, однако ветер говорит, что человек сорок. Он, кстати, уже охватил собой весь зал, – самодовольно усмехается аллир, отворачиваясь от меня и вновь заглядывая за угол.

– Сорок? – ошеломленно переспрашиваю я. – Вам не кажется, что это многовато? Если они владеют магией…

– У нас нет выбора, – спокойно возражает Тэан.

– Что ты хочешь… – Договорить я не успеваю.

Резко отодвигая меня в сторону, Тэан оказывается за моей спиной, чтобы спустя несколько секунд отразить атаку троих человек. Неприметная, почти грязная одежда делает их похожими на бродяг, под которых они, наверное, и маскируются. Однако довольно умелые движения подсказывают, что эти люди знают о мечах не понаслышке.

– Алиса, не отвлекайся, – останавливает меня Альрайен, когда я уже собираюсь присоединиться к Тэану. – Он справится, а ты ударь вместе со мной светом.

Я неуверенно смотрю на Тэана, его быстрые, смертоносные удары, держащие всех троих противников в напряжении. Кажется, магию против него пока никто не применяет. А значит, Тэан действительно справится.

– Наш выход, – объявляет аллир.

Некоторые люди уже оборачиваются на звуки битвы, когда я выпускаю волну света. Вместе с тем ветер поднимается в зале, словно веревкой, охватывая всех, кто находится в поле нашей видимости.

– Альрайен, ты знал, да?! – возмущаюсь я, нагоняя аллира у выхода из коридора.

Свет врывается в зал и ударной волной разбрасывает ближайших к нам людей в разные стороны, освобождая дорогу к тем, кто руководит ритуалом. Наверное, я могла бы сжигать одним прикосновением света, но не хочу этого, оставляя ему лишь способность слегка обжигать.

– Конечно, они не настолько глупы, чтобы позволить нам незаметно пробраться в их убежище, – отвечает Тэан, неожиданно оказываясь рядом со мной. – Догадывались, что мы можем проследить за ними, а потому устроили ловушку.

– И ты тоже знал?! – поражаюсь я. Коротко бросаю взгляд через плечо, отмечаю, что все противники Тэана кучкой лежат возле стены. Впрочем, ответа мне не требуется.

Я вновь поворачиваюсь к залу, повторяя атаку.

Одни падают, отброшенные ослепительно светящейся волной. Другие не без помощи ветра путаются в собственных ногах. Со всех сторон раздаются ругательства и крики, злые, но в то же время испуганные. Даже если наше появление не стало чем-то неожиданным, они явно не предвидели подобного поворота событий.

Все собравшиеся в зале люди одеты в черные плащи, со спины больше напоминающие монашеские балахоны, чего, наверное, их владельцы и добиваются. В чем еще можно проводить темные ритуалы, как не в отвратительно безвкусных балахонах? Ах да, постоянно забываю делать скидку на средневековье.

Несмотря на то, что людей много, действительно около сорока, а мы угодили прямо в ловушку, мне не страшно.

Длинные балахоны забавно оплетают сопротивляющиеся фигуры и превращают людей в коконы, которые неизменно падают на пол. А свет послушными волнами выплескивается из меня, отбрасывая в сторону сектантов, но не причиняя вреда ни Тэану, ни Альрайену. Мы продвигаемся к центру зала сквозь гущу толпы, кажущейся такой беззащитной и слабой, не способной нам сопротивляться. И это великие маги или, может, непобедимые воины? Кучка идиотов, возомнивших о себе не пойми что! Конечно, легко ловить в подворотнях простых людей, но что они сделают теперь, нарвавшись на тех, кто может дать отпор?

Навеянная ритуальными песнопениями мистическая обстановка разлетается вдребезги. Мы уверенно идем вперед. Хаос, который при этом создаем, только веселит. До тех пор, пока возмущенные крики не разрывает зловещий смех. Разве так должен смеяться проигравший? Разве он вообще должен смеяться?

А потом мы видим это. Оставшиеся на пути люди расступаются, открывая взору алтарь, на котором лежит девушка. Судя по всему, та самая, о спасении которой нас попросили в записке.

Связанные руки туго перетянуты веревкой, впивающейся в покрасневшую кожу с такой силой, что наверняка она причиняет боль. Края веревки обвиваются вокруг металлических колец, торчащих из неровного камня, поверхность которого похожа на гранитную крошку. Грязный кляп во рту не дает девушке кричать. Длинные, спутанные волосы свисают с каменной плиты. На руках, ногах и груди сквозь разорванную ткань платья виднеются многочисленные порезы. Ее мучитель стоит возле алтаря с кинжалом, готовым в любое мгновение пронзить сердце девушки. Однако смотрит он на нас.

– Случайно к нам забрел Красный Ворон или задание чье выполняет? Задание ордена? А может, королевское? – интересуется руководитель всего этого сборища. Не дожидаясь ответа, с кривой усмешкой добавляет: – Надо же, как испугался за несчастную. Все вы так печетесь о справедливости и хорошей жизни для людей, что аж тошно.

Тонкое лезвие завораживающе блестит в свете факелов, развешенных по всему залу. Кажется, стоит отвести взгляд или только моргнуть, как оно скользнет вниз, к трепещущей от страха груди девушки. Но слова сектанта настолько удивляют меня, что я невольно оглядываюсь.

Тэан не может испугаться! Если быть совсем уж честной, он не может всерьез обеспокоиться судьбой девушки. Нет, он не испуган, но лицо Тэана… излучает растерянность. Он пытается скрыть свои чувства, бурлящие внутри безудержным потоком, но некоторые эмоции все же проскальзывают сквозь привычное спокойствие. Изумление. Сомнения. Недоверие. Одержимость? Янтарный огонек разгорается в глазах Тэана, как будто он видит что-то очень ценное, необходимое ему.

– Сложите оружие, – командует предводитель шайки сектантов, возвращая меня к реальности, – пока я не убил девчонку.

– А если сложим, ты пощадишь ее? – насмешливо интересуется Альрайен, даже не скрывая недоверия.

– Возможно, – пожимая плечами, улыбается мужчина, чем вызывает во мне лишь волну отвращения.

Нет, в его облике нет ничего уродливого или просто необычного. Все тот же черный плащ, имитирующий ритуальный балахон. Обыкновенное лицо с резковатыми чертами, густые брови, темные глаза, трехдневная щетина на широком подбородке, длиной до плеч темные волосы. Но его действия и получаемое от этого наслаждение – вот что вызывает отвращение. – Вам ничего не остается, как это проверить, не так ли?

Рука мужчины как будто невзначай опускается чуть ниже. Девушка вздрагивает, бьется в истерике, пытаясь вырваться и заливаясь беспомощными слезами.

– Только попробуйте пошевелиться – и я убью девку, – предупреждает он. Тем временем нас окружают. До этого поверженные с помощью ветра противники теперь выпутываются из плащей, поднимаются и собираются вокруг нас плотным кольцом. Кажется, среди них мелькает несколько человек с покрасневшими лицами и слегка обуглившимися одеждами. Быстро очухались – излишне осторожно я использовала свет, боясь им сильно навредить.

– Ты пытаешься вызвать Первозданную Тьму? – неожиданно спрашивает Тэан. Его голос звучит напряженно.

– Что? – вздрагивает предводитель сектантов, тем самым выдавая себя. – Что ты о ней знаешь?

– Куда интересней вопрос, откуда о ней знаешь ты.

– Тебя это не касается! – явно нервничая, восклицает человек. – Все это уже не важно! – Его рука мелко подрагивает. – Я призову Тьму, и она убьет вас! – С этими словами он резко вонзает кинжал в грудь девушки. Вернее, пытается.

Уже почти достигший цели кинжал вдруг вырывается из руки сектанта и отлетает в сторону, ударяясь о стену. Туда же, уносимый порывом ветра, отправляется и сам человек, звучно стукая головой о камень.

– Прикройте меня, – бросает Альрайен, устремляясь к алтарю. Начинается хаос.

Со всех сторон на нас наваливаются сектанты, словно пытаясь задавить количеством. С помощью меча я отбиваюсь от них, краем глаза поглядывая на своих напарников.

Поворот – успеваю отметить, как яростно сражается рядом со мной Тэан. Блок, удар, еще один поворот – вижу, как Альрайен поднимает на руки освобожденную девушку. Что-то мелькает сбоку – вовремя поворачиваюсь, чтобы защититься от нового противника, незаметно ко мне подбирающегося.

Небольшая передышка, во время которой решаю помочь Тэану. Поворачиваюсь к нему и в ужасе замираю. Уже не ярость – в нем сверкает сама смерть.

Находясь по другую сторону, он никогда не ценил чужие жизни, не считал их чем-то важным. Душа Тьмы, что правит душами умерших. Пусть Тэан не ценил жизни людей, но никогда и не убивал с удовольствием! Да, он мог убить, например, защищая меня, и при этом ни одна струна не дрогнула бы в нем, смерть не вызывала у него никаких эмоций.

А сейчас вызывает. Что-то темное, страшное и непонятное. Тэан убивает, как одержимый. Как будто каждая смерть дарит ему глоток свежести, глоток воздуха, необходимого для собственной жизни. Из оцепенения меня выводит крик Альрайена:

– Алиса, не жалей их, используй свет! Иначе мы потратим слишком много времени, которого у девушки нет!

Ближайших к себе противников аллир раскидывает ветром, что с силой закручивается в настоящий ураган. Однако к нам пробиться Альрайен не может, опасаясь, видимо, задеть и нас, ведь тот контроль над ветром, когда-то восхитивший меня, в этом мире недоступен аллиру.

Однажды Альрайен ворвался в замок Повелителя Ночи, приютившего меня и моих друзей. Смерч, который принес Альрайена, лишь слегка всколыхнул длинный ворс ковра, но не задел ни одной вещи, и даже занавески на окне остались совершенно неподвижны. Теперь же ветер держится в стороне, не трогая тех, кто окружает нас с Тэаном.

Опять свет, опять я должна использовать свет! Выжечь путь к свободе? Или, быть может, убить всех? Ведь они приносят людей в жертву, они, наверное, заслуживают. Но одно – дать волю свету, когда уже почти ничего не соображаешь от боли, когда тебя окружают лишь тени, мерзкие создания, питающиеся смертью. И совсем другое – убивать людей, которые почти не представляют для тебя угрозы. Да, их много, но мы справимся. И убивать их вовсе не обязательно. Вот только…

Мельком взглянув на Альрайена, я замечаю девушку, безжизненно обвисшую на его руках. Струйки крови стекают на пол из растревоженных порезов, оставляя вслед за аллиром красную дорожку. Сможет ли девушка выжить после всего этого? Успеем ли мы доставить ее к тем, кто окажет помощь? И я решаюсь. Некогда сейчас отбиваться, некогда сохранять жизни людей, отнимающих чужие жизни. Нужно как можно скорее выбираться отсюда.

Расчищая путь, я выплескиваю свет, почти не рассчитывая силу его жара. Они не растворяются бесследно, как тени в аллирском лабиринте. Люди, покрытые жуткими ожогами, в дымящейся, обуглившейся дочерна одежде, просто отлетают от нас. Те, что сбоку, под удар не попадают, однако наконец прекращают нападение. Наверное, даже у сумасшедших сектантов иногда появляется чувство самосохранения. Эти несколько человек бегут к выходу из зала, но неожиданно им наперерез кидается Тэан, одержимый жаждой убийства.

– Тэан! Не надо! – вскрикиваю я и бросаюсь вслед за ним. – Они не причинят нам вреда! Хватит!

Голова кружится от запаха паленой плоти. От осознания того, какую бойню мы здесь устроили, к горлу подступает тошнота, а сердце сжимает почти панический страх за Тэана. Что с ним творится, боже, почему он так хочет убить их всех?! Почему он себя не контролирует?!

Клинок сверкает в воздухе. Еще несколько секунд – и он настигнет очередную жертву, запутавшуюся в полах длинного плаща.

– Тэан! – Я хватаю его за руку и дергаю на себя. Человек падает, меч Тэана проходит над ним, не нанося смертельного удара. – Тэан, посмотри на меня! – кричу, чувствуя, как меня захлестывает отчаяние. Еще немного, совсем немного – и я потеряю его.

Все-таки слышит. Отвлекается от жертвы, переводит взгляд на меня. А в глазах Тэана горит янтарный огонь, так ярко, как горит он только в мире Первозданной Тьмы.

Это одержимость. Тэан смотрит на меня, но не видит и не узнает.