Отчаянный побег

Глава 12

— Отпусти меня!

В глазах Карлин плескался дикий страх, но она сражалась с такой яростной решимостью, что Зику казалось, словно он отбивается от полчищ ниндзя, атакующих и вырывающихся одновременно.

Господи, ну и сцену они тут устроили! Можно подумать, что он напал на свою экономку прямо посреди продуктового магазина. Но по иронии судьбы им повезло — в этом проходе они были единственными, никто не увидел, что Карлин вдруг взбесилась.

— Он здесь! — прошипела она и пнула его по голени.

— Ох! Вот дерьмо! Черт возьми, прекрати буянить! — рявкнул Зик, обхватил ее обеими руками и слегка приподнял — самый простой способ привести истеричку в чувство.

Но уговаривая, вертел головой, высматривая человека, который вверг Карлин в такую панику, выражение лица стало сосредоточенным, взгляд — жестким и мрачным. Кое-кто имел несчастье видеть подобное выражение лица Декера перед расправой, прежде чем он приступал к делу. Несколько раз это самое дело заканчивалось кровопролитием, возможно, сейчас как раз тот случай.

Карлин снова пнула его в голень каблуком, черт возьми, синяки продержатся целый месяц, она лягалась как маленький мул.

— Прекрати, — жестко скомандовал Зик. — Где он? Покажи.

— Он убьет… тебя, меня, всех! — дико замотала головой Карлин.

— Кишка тонка. Гарантирую — по крайней мере половина покупателей вооружена.

Декер приложил губы к ее уху, чтобы не пришлось говорить громко. Какая-то часть Зика уловила запах ее кожи и шелковистость светлых волос, но в основном он оценивал ситуацию. Первым делом надо привести ее в чувство, чтобы Карлин смогла указать на преследователя… хотя, скорее всего, ее напугал обычный незнакомец.

— Я знаком с управляющим магазином. Мы сумеем защитить и тебя, и себя. Обещаю. Просто успокойся. Не позволю, чтобы с тобой что-то случилось. Где ты его видела? Можешь показать?

— Он… мелькнул… в том конце прохода.

Карлин задыхалась так сильно, что едва могла говорить, лицо совершенно побелело, Зик удивлялся, как это она еще не упала в обморок. Карлин втянула в себя воздух и на миг замерла, отчаянно пытаясь взять себя в руки.

— Темные волосы. Зеленая рубашка.

— Сойдет. — Декер опустил ее на ноги и развернул лицом к себе. — Стой здесь. Не двигайся. Поняла? Мне нужно точно знать, где ты находишься. — Схватил ее за плечи, слегка встряхнул, впиваясь в нее пронизывающими зелеными глазами. — Пообещай.

Карлин дрожала с головы до ног. Зик ощущал, как ужас пронизывает всё ее тело, словно электрический ток. Голубые глаза остались единственным цветным пятном на лице, даже губы побелели. Никто не смог бы подделать такую физиологическую реакцию, и любые сомнения по поводу истории о преследующем ее психопате растаяли как дым. «Какой-то урод действительно ее терроризировал, и когда я доберусь до ублюдка…».

— Пообещай, — снова попросил Зик.

Глаза Карлин метались вокруг, словно прикидывая возможность побега, как у попавшего в капкан перепуганного зайчишки. Декера охватило еще большее бешенство, что она настолько перепугалась. Обещание не прозвучало, Карлин молча таращилась на него, и Зику пришлось выбирать — либо позволить подонку уехать, либо продолжать удерживать Карлин, чтобы та не сбежала.

Ну, если и сбежит, то пешком, потому что ключи от грузовика лежали у него в кармане.

— Стой на месте, — сурово скомандовал Зик, а затем отпустил ее и быстро двинулся между стеллажами, завернул, выискивая цель… которую на удивление легко обнаружил.

Мужик стоял через два прохода перед полкой с сухими завтраками. Зик уже приготовился переломать уроду все кости, когда в мозгу что-то щелкнуло, и Декер резко затормозил.

Отступил на пару шагов, чтобы глянуть туда, где оставил Карлин, практически уверенный, что никого не увидит. Но она всё еще стояла там, бледная как смерть, таращась распахнутыми глазами прямо перед собой, словно ожидала появления чудовища.

Зик жестом поманил ее к себе.

Карлин ожесточенно затрясла головой.

— Все в порядке, — решительно махнул Зик. — Давай, Карли.

Та опасливо двинулась вперед, и когда оказалась в пределах досягаемости, Зик схватил ее за руку и притянул к себе, чтобы она разглядела незнакомца.

— Это он? — спросил Декер, указывая на мужчину в зеленой рубашке.

Карлин собралась с духом и с ужасом посмотрела в нужную сторону. Зик почувствовал, как она сначала дернулась, потом инстинктивно отшатнулась, затем замерла и посмотрела еще раз.

— Это он, — слабо пролепетала Карлин. — Но это не он.

— Нет, не он. Успокойся. Это Карсон Лион. Он владеет небольшим ранчо к югу отсюда, где трудится вместе с женой и двумя детьми.

Карлин судорожно вздохнула, согнулась и уперлась руками в колени.

— О, Господи. Я не видела его лица, только… волосы и форму головы. Я… обезумела… запаниковала… Прости, что выставила себя полной дурой…

— Успокойся, — попросил Зик и подтолкнул ее обратно. — Ты вовсе не выставила себя полной дурой. Почувствовала опасность и отреагировала. Это нормально. Именно так ты и должна была поступить. Но в следующий раз просто скажи мне, я сам позабочусь о придурке. Теперь давай прогуляемся в бакалею, возьмем что надо и выберемся отсюда. У меня полно дел на сегодня, а мы теряем время.

Хладнокровный логический подход — вот в чем она нуждалась. Декер сделал вид, что игнорирует Карлин, толкнул тележку вперед, но тайком наблюдал, как она собралась, сосредоточилась и поставила перед собой задачу. Она все еще дрожала, но не колебалась.

Неожиданно Зика охватило смешанное чувство — восхищения и непреклонного желания оберечь эту девушку. Очевидно, Карлин влипла во что-то более серьезное, чем он предполагал, но сражалась изо всех сил. Да, твердый орешек — это про нее.

Но сейчас она под его защитой, и будь он проклят, если с ее головы хоть волосок упадет!

Брэд Хендерсон смотрел в монитор, полностью сосредоточившись на информации. Точнее, на отсутствии таковой.

На этот раз Карлин ускользнула из-под наблюдения. Сука. Если она устроилась на работу, то не используя свой номер социального страхования. Не получала штрафных талонов, не участвовала ни в каких социальных сетях, не открывала счет в банке. Брэд взломал аккаунт ее сестры на Facebook, но ничего не добился. Он знал, что Карлин не слишком близка с братом и сестрой, но наверняка они как-то поддерживают связь. Он просто не понял пока как.

Брэд прищурился, глядя на экран. Может, она и не слишком близка с братом и сестрой, но если он перережет им горло, тут же примчится. Если грохнуть всех членов ее семейки, перед их смертью сообщив Карлин, что это она во всем виновата, вот тогда сука сильно пожалеет, что сбежала.

Хендерсон глубоко вздохнул. Убийство ее близких удовлетворит его только в том случае, если произойдет на глазах Карлин. В противном случае, это пустая трата времени, к тому же чревато лишением собственной свободы и безопасности.

Устроившись с комфортом в домашнем кабинете, с любовью оборудованном лично для себя, Брэд искал, ругался и представлял себе, что сделает с Карлин, когда наконец ее найдет. Весьма рискованно пользоваться одним из компьютеров в отделении, эксплуатируя полицейские ресурсы ради получения информации, которую не сумел найти самостоятельно, но если опять не повезет, придется пойти на риск.

Тупая сука, чего она мечтала добиться своим побегом? Рано или поздно она ошибется, как все идиоты, скрывающиеся от правосудия. Карлин должна была внимательнее его слушать, ведь он так старался ей всё объяснить. Как она не понимает, что принадлежит ему? С того самого момента, когда они познакомились. Она ему улыбнулась, и он сразу всё понял.

«Она моя». Мечтая забрать ее жизнь, Хендерсон не испытывал угрызений совести, потому что она принадлежит ему, стало быть, он вправе распоряжаться ее жизнью по своему усмотрению, как любым другим куском дерьма. Узнав, что убил не ту девушку, что проклятый красный плащ сбил с толку, Брэд на несколько минут опечалился, но чувство вины быстро исчезло. Если бы чертова подружка не путалась под ногами — осталась бы жива. Он тут ни при чем.

Закончив поиски, Брэд открыл другую папку. Фотографии Карлин заполонили экран, выскакивая друг за другом. На одних она улыбалась в камеру. На других даже не подозревала о съемке. Протянув руку, он коснулся кончиком пальца ее щеки на особенно сексуальном фото.

И прошептал: «моя».

Карлин всё еще трясло, пока она разбирала продукты. Мужчины оставили на кухне полный беспорядок — недоеденные сэндвичи, пустые упаковки от чипсов, повсюду стояли грязные тарелки, стаканы из-под чая, лимонада и молока. По сравнению с тем, что она нашла здесь по приезде — это пустяки. Карлин даже обрадовалась, что навалилось столько хлопот и есть чем заняться. Надо привести кухню в порядок, затем загрузить стиральную машину. Потом приготовить ужин: спагетти с мясным соусом, чесночный хлеб, на десерт пироги Кэт. Карлин специально выбрала блюда, не требующие много времени и сил, учитывая, что неизвестно, когда они с Зиком вернутся из Баттл-Риджа.

Она старалась сосредоточиться на самых обычных вещах, но всё еще дрожала. Собственная реакция бесила, ведь трясучка ничем не поможет.

Расслабленность и потеря бдительности стали огромной ошибкой. Увидев мужчину, решила, — пусть ненадолго — что это Брэд, и запаниковала, потому что была не готова к встрече. В Баттл-Ридже она почувствовала себя защищенной, стала своей и начала фантазировать совсем о другом: о разных блюдах, рецептах, проклятом «Никогда не подведет». И о Зике Декере. Как раз о нем Карлин мечтала постоянно, вот потому он являлся самым серьезным отвлекающим фактором и самой большой угрозой для ее безопасности. Держала его на расстояния, не питала иллюзий по поводу своего места на ранчо, но, черт возьми, он ей нравился. Мужчина с головы до ног: сексуальный, волнующий, невыносимо возбуждающий.

Только Суперженщина способна сохранить к нему абсолютную невосприимчивость, причем ничего «супер» не наблюдается в ее необузданной реакции на него, а вот «женщина»… теперь всё изменилось. Черт.

Карлин настолько задумалась, что не услышала шагов. Когда Зик до нее дотронулся, — она как раз направлялась в кладовую с кучей банок зеленого горошка — застыла на месте. Зик не прикасался к ней. Никогда. Ох, черт. А теперь притронулся. «Вспомни, как раз сегодня он тебя много раз касался, даже заключил в медвежьи объятия, чтобы ты не сбежала из магазина…» В общем, много-много раз.

Ладонь горячая, мозолистая и большая. Мужское тело — слишком близко — окутывало теплом, как дровяная печь. Карлин никогда не задумывалась, насколько Декер громадный парень, но теперь четко осознала.

— Здесь ты в безопасности, поверь, — негромко произнес Зик, спокойно и, безусловно, мягче, чем обычно.

— На самом деле я везде в опасности, — покачала головой Карлин, старательно отводя глаза.

Он не двигался и руку не опустил.

— Нельзя позволить мужику, любому мужику, так измываться над собой.

Карлин вошла в кладовку и поставила горох на полку. Физический контакт прервался, но Зик по-прежнему стоял близко, слишком близко. Она поднырнула под его руку и обошла вокруг, своего рода уклончивое танцевальное па.

Не то чтобы он запросто позволит кому-то ускользнуть.

— Позволь тебе помочь.

Карлин пыталась рассмеяться, но звук вышел коротким и невеселым. Еще не хватало натравить Зика на психопата Брэда.

— Что ты собираешься предпринять? — ядовито спросила она. — Выследить и убить его для меня?

— Нет, я подумывал об аресте, — сухо возразил Зик. — Это правда, у меня есть лошади и несколько винтовок, дробовиков и пистолетов, но я фермер, а не вооруженный отморозок.

Губы Карлин невольно изогнулись в легкой улыбке, которая тут же угасла.

— Я уже пыталась сдать его копам. Ничего не вышло.

Ужасно не хотелось говорить о Брэде, не хотелось заново переживать кошмар, который с трудом удалось выкинуть из головы, пусть и ненадолго. Стала ли она бессердечной, или потребность выжить заставила смотреть вперед, а не продолжать перебирать трагичные обстоятельства убийства Джины?

— Собираешься бегать вечно?

— Вопрос на миллион долларов.

Карлин сотню раз на дню спрашивала себя о том же, и ответ всегда — нет. Но что можно сделать? В голову не приходил ни один способ, как покончить с этим ужасом. Так что Зику ответила честно:

— Не знаю.

— Назови его имя и я…

— Нет! — отрезала она, отшатнувшись.

Сердце подскочило к горлу при мысли о несчастьях, которые может навлечь Брэд на это место.

— Этот сукин сын — настоящий хакер, — ткнула Карлин в грудь Зика. — Моя подруга погибла, потому что он принял ее за меня, понимаешь? Понимаешь, черт бы тебя побрал?!

Она не часто ругалась, но когда речь заходила о Брэде, самых бранных слов недостаточно.

Долгое время Зик молча смотрел на нее, слегка подняв брови. «Он что, представлял меня пай-девочкой, которая не сумеет выругаться при необходимости?». Как раз сейчас тот самый момент. Карлин смотрела непримиримо, не отводя глаз.

— Хорошо, — жестко, но спокойно произнес он. — Попробуем по-другому. Обещай хотя бы одно.

Она собралась гордо заявить, что ничего ему не должна, меньше всего — давать какие-то обещания, но Зик выглядел таким суровым, что Карлин решила поддакнуть.

— Может быть. Что именно?

— Когда решишь, что пора уходить, сначала поговори со мной.

— Зачем?

И как, черт возьми, он угадал, что она думает о побеге? Ах, да, возможно, из-за приступа паники в магазине, когда она едва не рванула в люк для приемки товаров.

— Чтобы я сумел тебе помочь. Когда надумаешь сбежать, — уверен, рано или поздно ты отправишься в путь, — подумай хорошенько. Основательно подумай, Карлин, а не кидайся сломя голову в неизвестность, пока не кончится бензин, — теперь уже рассердился Зик. — Не позволяй какому-то гаденышу разрушить свою жизнь. Ты здесь в куда большей безопасности, чем в любом другом месте, потому что ранчо достаточно уединенное, и ты окружена вооруженными мужиками, которые сумеют тебя защитить.

Прежде чем она успела ответить, он направился к задней двери.

— Я сам запру за собой, — бросил Зик через плечо. — Не волнуйся. У меня есть ключ.

Зик тайком поглядывал на Карлин, пока та подавала ужин. К вечеру волнение улеглось, так что никто и никогда не догадался бы, какую панику она пережила в продуктовом магазине. Повариха даже улыбалась и шутила с мужчинами, когда все уселись за стол, и убедилась, что у них имеется все необходимое. Потом ушла есть на кухню.

Спагетти получились замечательными, чесночный хлеб свежим и вкусным. Мужчины ели, словно умирали от голода, возможно, после долгого рабочего дня так оно и было. Спенсеру было нелегко ужинать одной рукой, но он справился. Все наслаждались кулинарной революцией на ранчо Декера. Все наверняка пожалеют, когда Карлин уедет.

И, черт побери, она ведь уедет в конце концов. Зик нанял ее от отчаяния, на время, пока Спенсер снова не возьмет на себя кухонные хлопоты. По крайней мере, план был таким. Он неохотно ее принял и так же неохотно согласился потерпеть до весны. Но уже через пару дней Карлин стала своей, и Зику вдруг ужасно не понравилась ее навязчивая идея об отъезде. Так здорово возвращаться домой к вкусной горячей еде и чистой одежде, даже если эти удобства шли в комплекте с острым язычком и аппетитной задницей, доводившей его до безумия.

Она даже перестирала все простыни, впервые с отъезда Либби его кровать полностью перестелили. Карлин оказалась более чем умелой экономкой и поварихой. Вот единственная причина, по которой он вмешался, когда она практически слетела с катушек.

Угу.

Очень хорошо, что в ближайшие несколько недель дел будет по горло: готовясь к октябрьской ярмарке, надо перегнать поближе к дому крупный рогатый скот, свободно гуляющий на пастбищах. Карлин весь день будет дома, и в следующий раз, когда соберется в город, Спенсер составит ей компанию, заодно и приглядит. Она не хотела никому рассказывать о преследователе, но можно попросить Спенсера проследить, чтобы никто ей не докучал. В глубине души Зик признавал, что ее безопасность крайне важна.

Спенсеру не захочется пропускать перегон скота, ведь это одно из его любимых времен года. Тяжелый труд, правда, но самая что ни на есть классическая обязанность ковбоев. На некоторых ранчо во время облавы использовали квадроциклы, — а по слухам даже вертолеты, — но на ранчо Декера всё делали по старинке, на лошадях.

Если бы у Спенсера был простой перелом руки, можно было найти ему применение. Но плечо нуждалось в покое, и должно вылечиться до того, как парень сядет в седло. Не то чтобы парнишка никогда не падал или не получал мелких травм, но такую серьезную заработал впервые. С порванным плечом на перевязи нечего крутиться под ногами.

Так что Спенсер побудет с Карлин, и Зику можно не бояться оставлять ее одну, да еще надолго. Никогда он не тревожился о Либби, уезжая на ярмарку, но ведь никогда так остро не ощущал присутствия Либби. Он любил ее как мать, но она была неотъемлемой частью его повседневного быта, вот и всё.

С Карлин все по-другому. Проживание под одной крышей, приготовление пищи, уборка и прочие домашние дела, которые мужчина обычно поручает жене, постоянно крутились в подсознании. Когда она принимала душ, он представлял ее голой. Когда она лежала в постели, он представлял ее голой, но в своей кровати. Когда она наклонялась к посудомоечной машине, он представлял ее — голой! — загружающей тарелки. Ни разу в жизни Зик не представлял себе голую Либби… Боже упаси! Декер даже вздрогнул.

Но Карлин… да. Голая. Всё, что ей нужно — дышать, и он представлял ее голую и тяжело дышащую…

И тут вдруг осознал, что, забыв о еде, витает в облаках, представляя себе голую Карлин во всех позах, а остальные времени даром не теряют, блюда пустеют, и он останется голодным. Схватил последний кусок чесночного хлеба, пока никто не опередил, и принялся набивать желудок.

Насытив аппетит, мужчины откинулись на спинки стульев и принялись обсуждать предстоящий перегон скота. Спенсер выглядел угрюмо, ведь он пропустит всё самое интересное, но выражение его лица вскоре просветлело, он не из тех, кто долго страдает. Зик уделил особое внимание грядущему перегону, ведь большая часть годового дохода зависела от того, как он пройдет, даже если все они не раз принимали участие в октябрьской ярмарке. Казалось, он ловко занял мозги работой, пока Карлин не внесла два пирога — один яблочный, второй с лаймом. Зик смотрел на нее, на пироги, и снова представил ее голой и себя, — разумеется, в одиночку — наслаждающегося зрелищем.

Он настолько сексуально возбудился, что, вероятно, кончит, если муха приземлилась на пах.

— Ура! — восторженно воскликнул Спенсер.

Пара мужчин на самом деле зааплодировали, Илай присвистнул, Зик и Уолт взяли у Карлин блюда с пирогами и поставили на стол.

«Глядя на нее, никогда не догадаешься, какой перепуганной она была всего несколько часов назад, — подумал Зик. — А сейчас улыбается и шутит».

— Однажды я внесу в столовую пироги Кэт, а вы все очень расстроитесь. «Ах, Карли, какое разочарование! А мы так мечтали полакомиться твоим «Никогда не подведет!» — фальцетом пропела повариха, смеясь над собой.

— Ну, это вряд ли, — скривился Дарби и потянулся за пирогом.

Карлин положила на стол вилки и стопку десертных тарелок, приготовленных для ужина.

— Эй! Пропал кусок яблочного пирога.

— Не пропал, — сладко промурлыкала Карлин. — Я точно знаю, где он находится. В тарелке на кухне, и эта тарелка — моя!

— Не понимаю, почему ты в первую очередь позаботилась о себе, — пробурчал Дарби.

За спиной ворчуна Карлин высунула язык. Присутствующие рассмеялись, затем замаскировали смех кашлем и восторженными восклицаниями.

Когда она направилась на кухню, Зик тут же задумался, не предложить ли ей помощь, — например, принести кружки или кофе, запах которого доносился до столовой, — но остался на месте. Вряд ли именно сейчас Карлин нуждалась в компании, и наверняка не обрадуется его назойливому вниманию.

Кроме того, она ясно дала понять, что ей не нужна ни физическая, ни эмоциональная привязанность ни к одному из них. Он это понимал, не значит, что соглашался, но понимал. Карлин оказалась в трудном положении. Которое еще больше осложнялось тем, что вынужденное одиночество явно не в ее характере. Посмотрите, как она общалась с мужчинами, выстреливала в ответ насмешками, в общем, влилась в коллектив, словно прожила здесь долгие годы.

Хм. Вот только по отношению к боссу демонстрировала завуалированную враждебность. И всё же у Зика не создалось впечатления, что она плохо к нему относится. Среди присутствующих он был единственным, кого она упорно избегала, как…

Как волка на охоте… Зик прекрасно всё понимал. Карлин явно опасалась его внимания. В отличие от других, он угрожал личному пространству, которое она очертила вокруг себя. И если он зайдет слишком далеко… черт, если слишком сильно будет на нее давить, она запросто сбежит.

Инстинкт требовал добиться желаемого. Много раз — причем исключительно изнурительным трудом и непреклонной решимостью, — Декер ломал преграды ради достижения цели и научился никогда не сдаваться. Если сейчас отступит, то пойдет наперекор своей интуиции, но рассудок настаивал. Это не значит, что он сдался, просто делает стратегический ход. Надо разрушить барьеры, которыми она себя окружила, добиться ее доверия, а потом молиться, чтобы химия или влечение, или то, что можно назвать черной магией притяжения, сделали остальное.

Как стратег, Зик понимал, что до той поры необходимо обращаться с Карлин как с обычной наемной прислугой… пока. Пусть она думает, что ситуация стабильна, что она проработает здесь еще несколько месяцев, а затем уедет. Это его задача — убедиться, что она всем довольна, потому что на ранчо в полной безопасности, как у Христа за пазухой.

Зик никогда прежде не считал засовы на дверях частью стратегии обольщения, но пусть навесит замки куда захочет, если от этого станет счастливее.