Отчим

Глава 3

Через год мало чего изменилось. С Яной было все сложнее, хоть общие интересы добавлялись с молниеносной скоростью. Благодаря влиянию Леши, Яна слушала тяжелую музыку, обожала байки и ругалась красочным матом. В целом все было неплохо, но если дело шло к конфликту, Яна вгрызалась в уязвимые места мертвой хваткой.

Однажды вернувшись из мотомастерской, Леша завопил, как бывало часто:

— Есть что пожрать?!

Тишина в ответ насторожила, поэтому он решил заглянуть к Яне. Дверь, как обычно, нараспашку, вот только Леша забыл и о пустом желудке, и об отсутствие ответа, когда увидел ее. В огромной футболке-платье она сидела на подоконнике, ее волосы укоротились раз в пять. От неожиданности увидеть ее с каре Леша вдохнул прокуренный воздух, а выдохнул придавленным:

— Нахуя ты волосы отхерачила?

— Тебе что не нравится? — захлопала она ресничками.

— Чем здесь, блять, пахнет?

— Твоим хуевым чувством такта.

Принюхавшись, Леша определил причину и подошел к ней с лицом искривленным крайней степенью недовольства.

— Ты что, блять, курила?

— Кто бы мне продал сигареты в пятнадцать?

— Что в кулаке?

— Ничего, блять. Отъебись от меня.

— Показывай, я же разожму, — цедил Леша.

Улыбнувшись перевернутой улыбкой, Яна швырнула прямо в него окурком. Леша не поленился поднять и рассмотреть.

— Блять, мои сигареты? Совсем охуела?

— Я взяла всего две, жадный ты мудила.

Яна пыталась убить его взглядом, скрестив руки на груди и строя вселенское презрение. Переводя взгляд с ее коротких волос на окурок, и так снова и снова, Леша столкнулся с отрицанием. Ему не хотелось верить, что это все происходило с ним. Как же все было спокойно и прекрасно, пока Яна не начала творить всякую дрянь. Сигареты, внезапные стрижки? Он все это знает, хоть и плохо помнит. Как могло оказаться, что он по-другую сторону и теперь должен отчитывать ее за курение? Может забить, как обычно, и пусть делает, что хочет? Отрицание ушло вместе с торгом, Леше пришлось смириться с ролью ранее неизвестной. Сторона занудного ограничивающего взрослого — не думал он, что окажется на ней.

— Еще хоть один ебаный раз найду с палкой, тебе будет пизда. Один ебаный раз! Ты меня услышала?

— Серьезно, блять? Ну давай, почитай мне лекцию о вреде курения! — плевалась ядом Яна. — На себя посмотри, лицемер хуев! Куришь по две пачки в день, раз в неделю обязательно набухаешься в говно и будешь меня учить жизни?! За собой следи! Уверена, что сам уже в десять парил, а я вообще-то уже взрослая!

— Взрослая? Так пиздуй тогда зарабатывать и жить отдельно! Думаешь, взрослыми становятся, когда курят и маты загибают?

— Блять, какой ты невыносимый!

— Я тебе, сука, устрою здесь курилку, блять. Еще раз такую хуйню выкинешь, потом не жалуйся! — орал Леша.

— Что, блять, повоспитывать решил впервые за пять лет? Да пошел ты нахуй!

— Это ты сейчас пойдешь нахуй из моего дома! Выражения выбирай!

— Какой же ты конченый мудила. Тебя вообще ебет: курю я или нет?

— Будешь совершеннолетней так пиздуй курить, бухать, да хоть колоться. Пока сидишь в моем доме и тратишь мое бабло, правила устанавливаю я!

— Да подавись ты своими хуевыми правилами! — в Лешу полетел и второй окурок.

— Какого хуя ты вообще шляешься по моей комнате и трогаешь мои вещи, пока меня нет?

— Сигарет, блять, жалко? Серьезно? Куплю новые, не переживай!

— В комнату мою не ходила чтобы больше. В твою так только с блядским ритуалом можно попасть, а моя скоро общественным местом станет.

— Какой же ты еблан, Леша. Пиздуй в свою драгоценную комнату и кури блядские сигареты. Чтоб тебе одна в горло проскользила и сдох страшно и болезненно! А я, блять, не зайду, чтобы херакнуть в солнечное сплетение, потому что ты ебаный собственник, таким и сдохнешь, блять!

— Блять, — растянул Леша и хлопнул дверью с обратной стороны.

Ему казалось, что он чувствует, как расплавляется мозг. За пять лет жизни с Яной он научился останавливаться, когда хотелось ударить. Собственная медитация с сигаретой во рту на балконе под хеви-метал сделала свое дело. Стараясь не думать об очередной идиотской ругне с наглой малолетней засранкой, он закончил работу на сегодня, заказав недостающие детали из зарубежных складов.

Из комнаты он вышел только часа через два. Сокрушенный запахом еды, Леша непроизвольно завернул на кухню. Казалось, Яна только этого и ждала: как только он вошел, она засияла, как отполированный бампер. Ни следа злобы или заносчивости, сама любезность с белозубой улыбкой в треть лица.

— А я пожрать приготовила, — стрельнула она глазками. — Я же знаю, что ты так ничего и не сожрал. Если бы не я, давно бы уже сдох от голода.

— Доставки еды же не существует.

— И что ты в последний раз заказывал? Пиццу в две тысячи восьмом? Даже заказываю я, тебе просто лень разобраться в этой хуйне, — пожала плечами Яна.

— Что приготовила?

— Хуй догадаешься, — пихнула его плечом Яна. — Борщ.

— Ты приготовила ебаный борщ?

— Неожиданно, да?

— Он хоть съедобный?

— Он охуенный.

Поставив перед Лешей тарелку и банку со сметаной, Яна уселась напротив, умиленно сложив руки под головой. Попробовал он не без опаски, и лицо перекосило еще сильнее, чем когда увидел ее с сигаретой.

— Правда, охуенный?

— Да. Ты умеешь варить борщ?

— Мне кажется, я умею в этой жизни все.

— Просто так хуй бы ты стала варить борщ. Произошла какая-то хуйня, да?

— Как сказать, — вздохнула Яна. — Тебя вызывают в школу.

— Что блять?

Леша подавился борщом. Лицо Яны мрачнело также стремительно, как он пытался откашлять кусок картошки.

— Ну прости, я не думала, что так будет.

— Что ты, нахуй, уже натворила?

— Ничего.

— Не пизди.

— Да серьезно. Просто из-за неуспеваемости, пара прогулов, — взгляд Леши заставил Яну добавить: — Пара десятков.

— Пиздец, просто пиздец.

— Слушай, Леша, это в первый и в последний раз. Дальше я со своими проблемами справлюсь сама. Они доебались вообще с нихуя. Я же никогда не срывала уроки, не избивала людей.

— Яна, это ебаная подстава, понимаешь? Какого хуя я должен идти в ебаную школу?

— Ну прости, мой косяк, признаю.

— Вот же пиздец, блять. Они начнут гнать на меня за то, что я хуево справляюсь с опекунством, раз ты такая распиздяйка. Отчитываться перед училками в сорок с хуем лет — мечта всей моей жизни.

— Ну не злись, ну Леша. Поешь борща, но не всю кастрюлю, я сама завтра буду есть.

Перспектива высказывать претензии Яне проиграла перспективе наконец-то пожрать, поэтому Леша ругнулся и продолжил есть.

— Когда нужно прийти в школу?

— Завтра в четыре. Хочешь я тебе пиво куплю? Целый ящик за свои деньги.

— Все твои деньги — это мои деньги.

— Могу картошки пожарить, — игриво вскидывала брови Яна. — Мою фирменную, с золотой корочкой, вкуснее картошки фри.

Леша сражался с ней испепеляющим взглядом, но, как обычно, поднятые бровки победили.

— Только ты почистишь, а я пожарю, окей? — добавила Яна, почувствовав свою победу.

— Окей.

Тот вечер оказался непредвиденно приятным. Настолько покладистой и дружелюбной Яна была, только когда чувствовала свою вину. Было весело, увы, таких легких вечеров становилось все меньше, потому что их заменяли затяжные ссоры. Ловко перевернув шипящую картошку и пританцовывая с лопаткой, Яна со всевозможным чувством напевала:

— Этот мир жесток и нищ, как не глянь, но зато в нем у меня есть она. По ночам она мне в ухо храпит, моя маленькая дрянь.

— Может врубишь что-нибудь другое? Хотя бы попсовых «Pixies»?

— Кто готовит, тот и ставит музло. Охуенная песня и группа охуенная.

— Депрессивная, примитивная хуйня с искажениями, которые не приносят никакого хуева антуража. Только раздражение и желание вырубить нахуй вызывают.

— Да хуй там. «Свидетельство о смерти» — пиздатая группа. Это настоящий андерграунд и лучший отечественный пост-панк.

— Сопливая хуйня о пиздострадании, затертая до дыр.

— Да хуй о ней в массах знают.

— Сейчас нет, но раньше хватало ценителей, большинство из которых сторчалось или уже сдохло от цирроза, — отбросил голову к стене Леша.

— Расскажи о том, как выступал с ними в одном зале, — Яна уселась рядом и лыбилась скривившемуся Леше.

— Я рассказывал эту историю хуеву тысячу раз.

— Ну еще раз. Пожалуйста. Я так тебе завидую, какое же охуенное время ты застал. Общался с легендами, у самого была такая пиздатая группа. Как жаль, что меня там не было и быть не могло.

— Ты еще не родилась, когда он эту песню написал. Пиздец, конечно. Блять, это звучание вызывает у меня нервный тик. Нихуя не преувеличение, что эти ебланы на консервную банку записывали. Бухали, не просыхая, им похуй было, что выходит полная ебанина, до студии эти алкаши просто не доползли бы. Зато ты сейчас превозносишь их хуету чуть ли не до небес.

— Поебать на качество звука. Атмосфера безысходности, тщетности бытия и русского уныния. «Свидетельство о смерти» стало классикой, ей и останется. Я все еще жду историю.

По новому кругу Леша рассказал, как выпивал с солистом восхваляемой Яной группы, как они выступали на одном концерте. Картошка приготовилась и они вместе поужинали, потом перебрались в гостиную слушать «Metallica», «Slayer», «Helloween», «Cannibal Corpse» и «Megadeth». В годы Яны они были у Леши любимыми, и его забавляло, что девочка младше его на двадцать шесть лет знала наизусть хиты стародавнего метала.