Отец моего жениха

Глава 18

Кто-то гладил меня по щеке, внутри меня пели соловьи, и сердце билось, словно канарейка в закрытой клетке. Я думала, что это сон и боялась открывать глаза.

— Я знаю, что ты не спишь, — бархатный голос Шейна ворвался в мое сознание.

— Что ты здесь делаешь? — сонным голосом спросила я.

Шейн сидел на краю кровати у моей подушки, разглядывая мое лицо. Это было… странно.

— Это все ещё моя квартира, Скарлетт.

Он слабо улыбнулся, и я не сдержала ответной улыбки.

— Точно.

— Я привез тебе кое-какую одежду.

Я приподнялась и увидела пакеты, стоявшие на полу. Шейн снова что-то купил для меня.

— А где мои вещи?

— Я не был в клубе, забудь об одежде, мы купим тебе новую. Давай, собирайся.

— Куда?

Я чувствовала себя растерянной, не до конца понимая, что происходит. Как будто и не было вчерашнего вечера, как будто Шейна подменили.

— Собирайся, Скарлетт, я жду тебя в гостиной.

Я открыла рот, но моя голова была переполнена вопросами настолько, что не смогла сформулировать ни одной фразы.

Я быстро приняла душ и достала содержимое пакетов, принесенных Шейном. Там лежали два летних платья на выбор, джинсы, топ и туфли-лодочки на маленьком каблуке. В одном из пакетов было нижнее белье. Увидев шикарное чёрное кружево, я немного смутилась. И я впервые не узнавала себя. Я собиралась надеть эту одежду, и радовалась внутри как ребенок. Не шмоткам, разумеется. Я впервые не была озлоблена на кого-то за его возможности.

Между красным и жёлтым платьем, я выбрала красное. Оно было лёгким и подчеркивало талию. Выйдя в гостиную, я увидела Шейна, который стоял с дрелью в руке и задумчиво разглядывал стены.

— Что ты делаешь?

Это казалось забавным. Шейн и рабочие инструменты? Пфф.

— Думаю, куда ее повесить.

Он развернулся ко мне, и я увидела «Водяные змеи».

— Ты хочешь повесить ее тут?

Взгляд Шейна прошёлся по моему телу.

— Если хочешь, она будет в комнате. Ты блядски красива, Скарлетт.

Он положил дрель и подошёл ко мне. Я едва ли могла дышать рядом с ним. Шейн снова оглядел меня снизу вверх, его кадык дернулся, а глаза горели желанием.

Он дёрнул меня на себя и впился в губы, меня прошибло током, и кожа стала гореть там, где касался меня Шейн. Его руки скользнули по моим бёдрам, остановившись у кромки белья. Смесь тягучего и сладкого желания поглощала меня, и я тянулась навстречу, отвечая на жадные поцелуи. Я терялась в реальности, буквально ранняя рассудок, вместе с оставшейся гордостью.

«Так не должно быть! Нельзя позволять ему делать все, что ему захочется, Скай! Остановись!».

Я отстранилась, задохнувшись, Шейн растерянно смотрел на меня, и я мучилась от этого тоже.

— Мы не будем делать этого.

— Я хочу тебя, и ты меня тоже.

Он провел рукой по моей промежности, и я ахнула, невольно прикрыв глаза.

— Разве ты можешь мне отказать, маленькая врушка?

Он надавил на клитор, и я едва не осела на пол.

— Пожалуйста… Я… Я не могу, Шейн, твои слова обижают меня. И я все ещё не порвала с Арчи.

Челюсть Шейна сжалась на мгновение. Упоминание его сына в качестве моего мужчины, очевидно, резало Шейну слух, раз он так отреагировал.

— Ты поговоришь с Арчи, если тебе это необходимо, но сегодня ты принадлежишь мне.

Шейн сжал мои ягодицы и притянул к себе.

— Чувствуешь, как я хочу тебя, Скарлетт? Арчи может подождать.

Почему так ранили постоянно его слова? В них не было ничего особенного, но они все же умудрялись задевать за живое.

Твердый, камень член Шейна упирался мне в живот, где внизу все сжималось и изнывало.

— Я не могу принадлежать тебе сегодня. Либо всегда, либо никогда, Шейн.

— Я не стану тебе ничего обещать.

— Тогда проваливай! Я освобожу квартиру через час, — мой голос предательски сорвался, — ты не можешь, просто, приехать и взять меня, когда вздумается, или купить меня за шмотки или эту дурацкую картину!

— Как будто тебе не нравится ебаться со мной, Скарлетт, или когда мой язык у тебя между ног.

Во рту пересохло.

— Это другое.

— Я не знаю ничего другого. Объясни и, может быть, я пойму.

— У меня к тебе чувства!

Я вздрогнула от своего собственного крика и признания, которое было для меня таким же неожиданным, как и для Шейна, которого я, вовсе, ошарашила. Я не собиралась этого говорить, более того, до этого момента я даже не понимала, что значат мои ощущения. Меня как будто кипятком окатило, и я поняла, что в этот момент у меня камень упал с плеч. Я не лгала ни себе, ни Шейну.

Он отстранился, словно я ударила его. Подумать только, чтобы заставить Шейна убрать от меня руки, стоило лишь заговорить о чувствах.

— Ты бредишь? Какие чувства, Скарлетт?

Я горько усмехнулась.

— Ты даже боишься это принять.

— Ты слишком молода, чтобы понимать, о чём говоришь.

— Но я не дура! Ты либо принимаешь это, либо убираешься из моей жизни.

Он подошёл ко мне и коснулся моего лица, я плавилась от его прикосновений.

— Я разобью тебе сердце.

— Лучше сделай это сразу и оставь меня.

Шейн покачал головой.

— Я не могу тебя оставить. Ты рождена для меня, Скарлетт.

— Как приложение к твоему члену?

Он шумно вздохнул.

— Хочешь, чтобы я ушел?

— Я уйду, потому что это твоя квартира.

— Ты можешь жить здесь, сколько захочешь.

— Нет! Если я ухожу, это значит, ты не увидишь меня больше. Ты, правда, ничего не чувствуешь ко мне?

Я провела ладонью по его щеке.

— Уходи.

Он сжал мою руку ненадолго и отбросил со своего лица.

— Что?

— Уходи, Скарлетт, это выше моих сил.

Я отшатнулась. Очевидно, мое сердце не это ожидало услышать. Глупое. Мне захотелось ударить себя ножом в грудь, чтобы заглушить нестерпимую боль.

Зачем он только появился на моем пути? Зачем я встретила его тогда в галерее? Зачем заговорила? Зачем предложила застирать рубашку, а после позволила подарить истинное наслаждение, которое никогда и ни с кем я больше не смогу испытать?

Что если это было неизбежно? Он отец Арчи, мы бы встретились рано или поздно… Это проклятие. Мое проклятие.

Я влюбил в себя девчонку. Это мое проклятие. Я не хочу разрушать ее, не хочу растрачивать ее молодость, кажется, она не понимает этого и воспринимает все как личное оскорбление. Я желаю ее, как никого никогда, ее тонкое хрупкое тело слишком идеально в моих руках. Я тону в ее взгляде, в аромате ее кожи и волос, схожу с ума от ее стонов и сбившегося дыхания, когда трахаю ее. Я брежу ею по ночам, именно поэтому я пришел сегодня сюда. Я бы мог передать ей деньги, потому что просто хотел помочь. Я сделал ее несчастной, из-за меня она, возможно, страдала всю жизнь, лишилась детства и, как минимум, одного из родителей. Ее отец определенно ублюдок, но я не исключаю своей вины. Она возненавидит меня, а я буду эгоистом, если остановлю ее сейчас. Это выводит меня из себя. Я сорокалетний долбоеб, построивший целую империю, не могу удержаться перед девчонкой. Я заработал миллионы через пот и кровь. Идя по головам. И я не знаю, что делать с какой-то малолеткой, раздвинувшей пару раз передо мной ноги.

Она переоделась в одежду, в которой была вчера. Эти ебаные кожаные короткие шорты так обтягивали ее задницу, что мне хотелось содрать их с нее. Меня бесил сам факт, что она собирается разгуливать в этом. Мне стоило уйти и запереть дверь снаружи. Настолько я сбрендил. Я как будто уже привязал ее к себе и сейчас просто стараюсь держать рассудок под контролем. Что я должен сделать, чтобы остановить ее сейчас? Она хочет от меня то, чего я дать не смогу, а я просто хочу ее.

— Куда ты пойдешь?

Я подошёл к двери, перекрывая Скарлетт путь, и вытащил ключ из замка.

— Открой дверь!

Она злилась на меня, и это заводило. Я смотрел на ее миленький ротик с припухшими от нашего поцелуя губами, и мне хотелось впиться в него снова. Мне не хватало ее физически, и я готов был раздавить ее за это. Кто она такая, чтобы настолько врезаться в мой мозг?

— Ты смешна, тебе некуда идти.

Я провоцировал, но это не то, чего я хотел. Почему я просто не могу попросить ее остаться? Как просит она. Когда он говорит это, мое ебаное нутро переворачивается. Маленькая вертихвостка снесла мой разум, ещё чуть-чуть и он превратится в прах.

— Это не твое дело. Открой дверь, Шейн!

Она двинула меня в грудь, я перехватил ее запястья и дёрнул на себя. Я не хочу, чтобы она уходила. И я устал с ней бороться. Все будет проще, если я буду вести себя с ней как с остальными. Если я захочу, она будет моей. Я Шейн Лэнгфорд, мать ее. Эта сучка не сможет устанавливать правила.

— Я разрушу твою жизнь, если ты сейчас уйдешь.

Я усмехнулась.

— Валяй, у меня нет того, что ты мог бы разрушить.

— У тебя не будет будущего, Скарлетт, я тебя уничтожу, клянусь.

Мой подбородок предательски дернулся. Почему Шейн вдруг так заговорил? Разве он не тот, кто привез меня сюда, чтобы я не осталась на улице? Пусть это было в его личной манере, но я сочла это за заботу. И сегодня поначалу он казался милым, принес мне вещи, и мою любимую картину.

Рывком я высвободила свои руки.

— Твой сын позаботится обо мне, как и раньше, — сквозь горечь произнесла я, — ты… Ты же ему в подмётки не годишься, бесчувственный робот.

Я хотела его задеть, хотела, чтобы он хоть что-то почувствовал и думаю, у меня это вышло. Шейн схватил меня за лицо и швырнул на пол. Я приземлилась на счесанные колени. Мне не было больно, я не успела даже что-то почувствовать, потому что это было ничто по сравнению с теми ранами, которые оставлял Шейн внутри меня. Какое-то время я даже не шевелилась, сидя на полу опустив голову и проглатывая ненавистные слезы.

— Скай?

Его ярость будто сменилась беспокойством. Я не понимала, как я все ещё могла чувствовать что-то.

— Скарлетт, мать твою, посмотри на меня!

Я не поднимала головы, и в тот момент, когда сил держать себя в руках не осталось, я громко всхлипнула, и Шейн опустился рядом со мной. Он приподнял мое лицо за подбородок. Прикрыв на секунду глаза, он перевел дыхание.

— Не плачь, пожалуйста.

От его слов я разрыдалась сильнее.

— Прости, клянусь, этого больше не повторится. Скарлетт, прошу. Ты сильно ударилась? Что у тебя болит?

Он взглянул на мои колени, но, кажется, до него так и не дошло, что не они причина моих слез.

— У меня душа болит, — горько прошептала я, — у тебя когда-нибудь болела душа, Шейн? Если она вообще у тебя есть.

Он задержал взгляд на моем жалком заплаканном лице, затем молча сгреб меня в охапку.

— Прости, клянусь, это последнее, что я хотел сделать. Я лишь хотел, чтобы ты осталась. Я не могу совладать с собой, когда вижу тебя, ты разрушаешь мои границы, и я не привык к такому.

Он целовал меня в макушку, разгоняя приятное тепло и мурашки по всему телу, в то время, когда я плакала, прижавшись к горячей груди, которую не хотела отпускать.

Я не знала, что хуже: уйти или остаться. Быть использованной или жить с этой болью в груди. Я ведь просто счастлива от того, что он обнимает меня, а ведь раньше я даже не знала такого чувства. Шейн был лучшим и худшим в моей жизни одновременно.

— Просмотри на меня.

Он вытер слезы с моего лица и убрал пряди волос за уши. В его взгляде читалась забота и волнение.

— Причинить тебе боль это последнее, что я хочу, Скарлетт. Прости, что сорвался, ты говорила об Арчи, и это снесло мне крышу. Я не хочу тебя ни с кем делить, ты проникла в мои границы, и я не могу тебя оттуда выбросить. Ты единственная, кого я хочу, Скарлетт. Останься. Пожалуйста.

Сердце ёкнуло и забилось чаще. Последняя фраза была настолько сложна для Шейна, что я заметила, с каким трудом он ее произнес. Это определено стоило усилий. И он просил меня. Не приказывал. Не заставлял.

— В качестве кого, Шейн?

— Дай мне один день, чтобы выяснить это.

Ему нужен был день, и я должна была отказать, бежать сломя голову отсюда. Но целый день с Шейном? Это рай или…? Даже если это закончится адом, я готова его принять.