Отказ от стыда. Как мы можем отвергнуть культуру самобичевания и вернуть себе силу - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Devon Price (ч. 3)

Я чаще всего "теряю контроль", когда это происходит:

__ Чувство стресса

__ Ощущение разобщенности со своим телом

__ Измученный

__ Голодный

__ Одинокий

Не хватает стимула или возбуждения

__ Чувствую, что мне не на что надеяться.

__ Расстроен собой

Переживание воспоминаний о прошлых травмах

__ Хочу отстаивать свою свободу

__ Хотите отомстить другому

__ Сердитый

__ Другое:

Одним из главных предикторов компульсивного поведения является чувство лишения. В чем вы чувствуете себя обделенным? Отметьте все, что относится к данному вопросу:

__ Еда

__ Удовольствие

__ Внимание

__ Деньги/ресурсы

__ Комфорт

__ Волнение

__ Благодарность

__ Конфиденциальность

__ Контроль над собственным телом

__ Самовыражение

__ Физический контакт

__ Привязанность/теплота

__ Другое:

Часто ли вы пытаетесь подавить или "перебороть" такие чувства, как голод, скука или усталость? Отметьте все утверждения ниже, которые относятся к вам:

Я часто откладываю прием пищи до последнего момента.

Я не замечаю, что чувствую себя травмированным или больным, пока боль не станет совсем серьезной.

Мне кажется, что спать нужно меньше, чем на самом деле.

Я внутренне борюсь с собой по поводу покупок, даже небольших.

Когда у меня возникает неприятное чувство, я пытаюсь с ним поспорить и заставить его исчезнуть.

Иногда я откладываю поход в туалет, потому что это отвлекает.

Мне нужно слишком много.

Когда мне требуется меньше еды, сна или времени на отдых, чем обычно, я горжусь собой.

Системный стыд заставляет многих из нас верить, что мы должны заслужить право на жизнь неустанным трудом и постоянным принятием правильных, самых "добродетельных" решений. Такой пуританский подход затрудняет честное отношение к тому, что нужно нашему телу, и может легко заставить нас стыдиться даже базовых телесных функций и желаний. Несколько лет назад в Instagram я даже видела пост, созданный психотерапевтом, который напоминал ее подписчикам, что "сделать перерыв" на работе и сходить в туалет - это нормально. Пост был очень благонамеренным, но, представляя мочеиспускание как приятный акт "ухода за собой", а не как фундаментальную человеческую потребность, с которой невозможно поспорить, он лишь еще больше обнажил абсурдную веру нашей культуры в то, что телесные функции - это отвлекающие факторы, с которыми мы должны справляться. Вот как глубокий системный стыд отделил нас от наших собственных тел и потребностей. Мы считаем "греховным" сам акт питания, а мочеиспускание - роскошной индульгенцией.

Стыд мешает заботе о себе

Многие исследования показывают, что когда люди испытывают чувство стыда, они реже заботятся о себе. Стыд снижает самоэффективность, веру человека в свою способность добиваться поставленных целей. [26] У людей, страдающих от стыда, меньше энергии и мотивации отстаивать свое благополучие - и меньше веры в то, что это принесет какую-то пользу в долгосрочной перспективе. Это еще один абсурдный парадокс системного стыда: Возлагая на людей моральную ответственность за тяжелые ситуации, в которые они попадают, мы фактически делаем их менее способными делать "правильные" вещи, например, записываться на прием к врачу, заниматься спортом, искать помощи в борьбе с алкоголем или надевать презерватив.

Стыд также заставляет людей думать, что они не заслуживают доброго и внимательного отношения к своему телу. Когда больные диабетом испытывают стыд за свою болезнь или привычки в питании, они перестают так тщательно следить за уровнем сахара в крови [27] и проявляют меньше интереса к посещению образовательных программ по управлению этим заболеванием. [28] Когда люди с наркотической зависимостью стыдятся себя, они реже носят с собой лекарства, которые могут спасти их от передозировки.[29] Люди, страдающие депрессией и испытывающие сильную стигму в отношении психического здоровья, гораздо реже говорят с кем-либо о своих симптомах и гораздо чаще совершают самоубийства по тем же причинам. [30] Трудно представить, как стыд за "нездоровое" или "плохое" поведение может принести пользу, если посмотреть, как постоянно он препятствует поиску помощи и проактивному, профилактическому лечению.

Не случайно та же самая система государственных школ Огайо, которая в детстве заставляла меня проходить курс D.A.R.E., в шестнадцать лет вынудила меня подписать клятву девственности. В мою школу пришла труппа христианских исполнителей из колледжа и стала восхвалять добродетели воздержания и пороки секса. Артисты передавали по кругу красную чашку Solo и просили каждого мальчика в комнате плюнуть в нее. Артисты заставляли всех смотреть в чашку на пузырящуюся, мутную массу слюны внутри. Вот что делает с вами распутная женщина, говорили они. А гей-секс? Анальный секс - это отвратительный, жестокий акт, который никогда не приведет к любви. Когда актеры говорили с нами, их лица искажались от отвращения. Многие из моих одноклассников-натуралов смеялись и издевались. Когда один из моих друзей в знак протеста попытался раздать учебные материалы о безопасном сексе и сексуальности квиров, директор заставил его остановиться.

Те педагоги, которые занимались только воздержанием, должно быть, считали, что ведут праведную войну против подростковой беременности, инфекций, передающихся половым путем, и "греха", стыдя нас за нашу сексуальность. Но поскольку они учили нас бояться своих желаний, многие из нас не могли планировать безопасный секс, нося с собой презервативы или принимая противозачаточные средства. Мы не могли исследовать свои тела и личности, чтобы понять, кто мы и что нам нравится. Вместо этого многие из нас импульсивно, испытывая стыд, вступали в связь с людьми, которые нас не уважали. Мы переспали со взрослыми, с которыми познакомились на работе, или занимались анонимным сексом в чуланах и у костров с людьми, с которыми познакомились в Интернете. Некоторые из моих сверстниц забеременели очень рано или вступили в брак с пожилыми мужчинами, которые плохо с ними обращались. Но какой бы вред ни постиг каждого из нас, системный стыд проповедовал, что это всего лишь наказание за наше плохое поведение.

Многие исследования подтверждают этот опыт. Религиозные, основанные на стыде подходы к половому воспитанию неоднократно контрпродуктивными; они делают подростков менее склонными к безопасному сексу, в среднем [31] потому, что создают черно-белую бинарность между добродетельным воздержанием и рискованным, "греховным" сексом. Когда квиры стыдятся своей идентичности, они считают слишком опасными открытые разговоры об инфекциях, передающихся половым путем, и профилактических мерах, таких как презервативы и PrEP (доконтактная профилактика, которая помогает предотвратить заражение ВИЧ). Исследование привычек и отношения к сексуальному здоровью чернокожих мужчин-педиков, проведенное Джерилин Рэдклифф и ее коллегами, показало, что чем сильнее стигма в отношении ВИЧ, тем больше вероятность того, что они будут импульсивно заниматься сексом без презервативов и PrEP в состоянии алкогольного или наркотического опьянения. [32] После подавления своих желаний из ненависти к себе эти мужчины-педики нуждались в освобождении от веществ, чтобы "потерять контроль" и насладиться занятиями, которых они так жаждали. Когда в начале 2010-х годов в Канаде впервые начали применять PrEP, исследователи обнаружили, что многие геи стыдились его использовать и считали, что должны скрывать от других, что принимают препарат. [33] Вместо того чтобы дать нам возможность заботиться о своем благополучии, стыд мешает нам принимать решения и наполняет нас внутренним беспокойством из-за элементарных действий по профилактике.

В приведенной ниже таблице вы найдете несколько вопросов, которые помогут вам задуматься о желаниях и привычках, которых вы можете стыдиться в своей собственной жизни. Постарайтесь рассмотреть свои фантазии, страхи и поведение с позиции неосуждения или, по крайней мере, обратите внимание на самоосуждение, когда оно возникает. Обратите особое внимание на ощущение, что вы не можете позволить себе чувствовать или хотеть что-то. Если то, что вы хотите сделать, кажется вам невыразимым, это верный признак того, что на вас действует стыд. Возможно, мы не стесняемся озвучивать свои самые запретные желания только тогда, когда сильно устали, находимся в состоянии алкогольного опьянения или в незнакомой обстановке, где никто не запомнит, что мы сделали или сказали. Ответы на эти вопросы могут помочь вам разобраться с теми желаниями, которые вы обычно не позволяете себе озвучивать.

УПРАЖНЕНИЕ "ЖЕЛАНИЯ, ЗА КОТОРЫЕ ВАМ СТЫДНО"

Стыд часто мешает нам признаться себе или другим в том, чего мы действительно хотим от жизни. Наш разум ставит прочную защиту против наших импульсов и фантазий, потому что мы считаем их слишком постыдными или угрожающими. Воспользуйтесь следующими вопросами, чтобы подумать о желаниях, которые вы блокируете в себе.

Бывает ли так, что вы пытаетесь вытеснить из головы определенные мысли и желания? Когда эти мысли приходят к вам, что вы чувствуете?

Завершите следующие предложения:

"Это неправильно, что я хочу ____________".

"Если я признаюсь, что хочу ____________, это сделает меня ____________ [странным/жутким/патетичным/мерзким/прочим]".

"Если бы я мог в течение дня делать все, что захочу, и никто в моей обычной жизни никогда об этом не узнал бы, я бы ____________".

"Я бы хотела, чтобы кто-то просто знал, что мне нужен ____________, и не спрашивал об этом".

В моем случае я знаю, что, когда мне стыдно за свои чувства, я признаюсь себе в этом только в моменты глубокого истощения или когда думаю, что это не повлечет за собой никаких последствий. Например, однажды я призналась в глубоко подавляемой сексуальной фантазии случайному знакомому на террасе бара, где мы с ним пили всю ночь. До этого я никогда ни с кем не делилась этой фантазией вслух, только гуглила порно с ее участием поздно вечером, когда никого не было рядом, и потом ненавидела себя за это. Но потом этот парень, почти незнакомец, начал пьяно рассказывать мне о своей любви к женщинам постарше, как будто это был какой-то ужасный, пикантный секрет, которому он никогда не мог потакать.

Я была подвыпившей и уставшей, и признание этого случайного человека успокоило меня. Ему казалось глупым стыдиться того, что он считает привлекательными женщин в возрасте сорока и пятидесяти лет. Это заставило меня задуматься о том, что, возможно, некоторые мои собственные желания тоже не так уж ужасны. Поэтому я впервые в жизни объяснила ему свои фантазии вслух. Когда я нашла слова для своих желаний, я наконец-то смогла представить, как буду говорить об этом с сексуальными партнерами и надежными друзьями. Уже через год я начал заниматься теми извращениями, которые прятал в себе более двадцати лет.

Я также заметил, что после подавления своих истинных чувств или желаний в течение дня они часто обрушиваются на меня, как тонна кирпичей, когда я ложусь в постель. И обычно желание, которого я так ужасно стыжусь, является совершенно нейтральным или даже позитивным, например желание, чтобы меня обнимали, говорили со мной ласково и заботились. В условиях системного стыда желание быть обласканным любым способом кажется аморальным, и на самом деле просить о том, чего мы хотим, может быть настолько страшно, что это останавливает нас на пути.

Стыд замораживает нас

Существуют глубоко заложенные биологические причины того, что стыд мешает нам заботиться о себе или вести себя предположительно "ответственно". Все сводится к тому, к какому типу эмоций относится стыд и какую роль он сыграл в начале эволюционной истории человека.

В когнитивной и социальной психологии мы иногда обсуждаем эмоции с точки зрения того, какие из них основаны на приближении, а какие - на избегании. [34] Эмоции, основанные на приближении (такие как надежда, любовь, любопытство, даже гнев и легкая грусть), побуждают вас двигаться навстречу другим и активно взаимодействовать с реальностью. Когда вы испытываете эмоции, основанные на приближении, ваши зрачки расширяются, обоняние улучшается, а время как будто замедляется. Все это облегчает такие действия, как борьба с врагом, объятия или поиск ресурсов. Эмоции, основанные на приближении, вызывают увеличение выработки гормона окситоцина, который может стимулировать просоциальное поведение, эмпатию, [35] связь и даже объятия, [36] хотя он также делает людей более предвзятыми по отношению к своей собственной ингруппе и более предвзятыми по отношению к аутгруппам. [37]

По сути, окситоцин и связанные с ним эмоции, основанные на приближении, помогли ранним людям обрести принадлежность, а также защититься от чужаков, которых они воспринимали как угрозу. Когда вы находитесь в режиме эмоций, основанных на приближении, вы хотите защитить свое сообщество и укрепить существующие отношения, а также обратиться за помощью, и вы чувствуете себя достаточно сильным и мотивированным для этого.

Напротив, эмоции, основанные на избегании (такие как отвращение, апатия и отчаяние), закрывают тело и заставляют нас отстраниться от других людей. [38] Наши зрачки сужаются, а уровень энергии резко падает. Окситоцин падает. [39] Агрессия снижается. Так же как и наше чувство связи и принадлежности. Стремление обратиться за помощью и вера в то, что это принесет пользу, практически исчезают. Существует множество объяснений того, почему эмоции, основанные на избегании, функционируют таким образом, но одна из ведущих теорий заключается в том, что они помогают сохранить энергию и обеспечить защиту, когда ситуация выглядит безнадежной. [40] Если вы чувствуете, что уже прошли тот момент, когда крики о помощи или попытки отбиться от нападающего принесут хоть какую-то пользу, ваше тело может погрузиться в состояние отстранения и низкого уровня энергии, чтобы помочь вам спрятаться и выжить до улучшения ситуации. [41]

Вот таблица, в которой кратко описано, какие эмоции основаны на приближении, а какие - на избегании, а также некоторые виды поведения и стратегии преодоления, которые им сопутствуют.

ЭМОЦИИ, ОСНОВАННЫЕ НА ПРИБЛИЖЕНИИ И ИЗБЕГАНИИ

Тип эмоций

Пример эмоций

Примеры поведения [42]

Подход

Гнев

Счастье

Легкая грусть

Гордость

Любопытство

Противостояние нападающему

Поделитесь хорошими новостями с другом

Плачет и просит обнять его

Похвастаться достижением

Узнайте о новом хобби или навыке

Избегание

Отчаяние

Страх

Апатия

Отвращение

Позор

Перестаньте следить за расстраивающей вас темой или проблемой

Отход от стрессовой социальной ситуации

Потеря интереса к хобби или увлечению

Не пробовать новую пищу и не посещать незнакомые места

Лгать или скрывать конфиденциальную информацию от семьи и друзей

Один из действительно ужасающих примеров того, как функционируют эмоции, мотивированные избеганием, можно найти в эксперименте "Неподвижное лицо", проведенном психологом Эдвардом Троником. В эксперименте "Неподвижное лицо" родителям дается задание смотреть на своего младенца пустым и безэмоциональным взглядом и оставаться совершенно безответным в течение нескольких минут, независимо от того, что ребенок делает, чтобы привлечь его внимание. Сначала младенцы, участвующие в эксперименте "Неподвижное лицо", делают всевозможные жесты, мотивированные приближением, чтобы привлечь внимание своих нереагирующих родителей. Они указывают на предметы в комнате, пытаясь привлечь внимание родителей. Они смеются, улыбаются и протягивают руки для утешения. Когда эти попытки оказываются безуспешными, многие младенцы бьются, плачут и демонстрируют дистресс - опасность и печаль, которые являются более отчаянными эмоциями, мотивированными приближением, чем счастье. Наконец, когда их родитель продолжает безучастно смотреть на них, не реагируя, младенцы в эксперименте "Неподвижное лицо" в конце концов сами становятся вялыми и эмоционально "пустыми". После того как все попытки приблизиться к ребенку оказываются безуспешными, младенцы переходят в режим избегания и сдаются. Наблюдать за тем, как отчаянное стремление маленького ребенка к общению сменяется апатичным унынием, - сокрушительно. [43] Это чувство безнадежной отрешенности, которое слишком хорошо знакомо страдающим от стыда.

Стыд - это мощная эмоция, основанная на избегании. Люди, испытывающие стыд, отстраняются физически и эмоционально. [44] Они также становятся более пассивными и принимают более покорные позы. [45] Они склоняются внутрь, защищают шею руками и не могут набраться смелости, чтобы посмотреть кому-то в лицо. Из-за снижения уровня окситоцина люди, испытывающие стыд, чувствуют себя более подавленными, им труднее сосредоточиться и обработать новую информацию. Некоторые исследования показывают, что когда люди испытывают стыд, они также менее внимательны к своему телу и эмоциям и более склонны подавлять свои истинные чувства. [46]

На ранних этапах истории человечества видимый стыд мог уменьшить конфликт - вспомните собаку, зажавшую хвост между ног и убегающую после драки. Но когда люди перестали жить общинно и взаимозависимо, стыд уже не работает так хорошо. Отстранение от других людей становится изолирующим, а не умиротворяющим. Исследователь эмоций Джун Тангни неоднократно обнаруживала, что стыд заставляет людей реже заглаживать свою вину перед теми, кого они обидели, и чаще отрицать свои прошлые поступки или пытаться убежать. [47] Это подводит нас к следующей причине, по которой стыд не приводит к значимым изменениям: Он побуждает нас к отстранению и разрывает поддерживающие сообщества на части. Мы рассмотрим этот негативный эффект стыда в следующем разделе.

Поскольку стыд - это такая висцеральная эмоция, он оказывает влияние на весь наш организм. Следующее упражнение заставит вас задуматься о том, как стыд ощущается в вашем теле, что поможет вам распознать, когда он влияет на вас, и предпринять более активные шаги, чтобы избежать его в будущем.

ЧТО ЧУВСТВУЕТ СТЫД В ВАШЕМ ТЕЛЕ?

Подумайте о времени, когда вы испытывали глубокий стыд, или о факторе в вашей жизни, за который вы сейчас испытываете стыд. Обратите пристальное внимание на все телесные сигналы дискомфорта, которые вызывает в вас стыд.

Отметьте телесные ощущения и поведение, которые вы замечаете, когда испытываете стыд. Добавьте в список столько собственных ощущений, сколько захотите.

__ Психический "туман" или проблемы с концентрацией внимания

__ Частое моргание, или глаза, которые не могут моргать, вращаются по комнате

__ Опущенные вниз глаза, или вам труднее смотреть на других, чем обычно

Нахмуренные брови

Напряжение в висках или головные боли

Горячее или покрасневшее лицо

Напряженность в челюсти и шее

__ Закрывать лицо или отворачиваться/отворачиваться от других

__ Трудности с речью или подбором слов

__ Плачет

__ Смотрит в пространство

__ Истощение и потребность прилечь/отвлечься

Сгорбленные плечи

__ Скрещенные руки

__ Кислый желудок или расстройство пищеварительного тракта

__ Бабочки в животе

Сердце в бешеном ритме

Тяжесть в груди

Учащенное дыхание

__ Дрожание или потребность суетиться

Желание разорвать или разбить предметы на части или крепко ухватиться за что-то.

__ Прижмите ноги к телу или скрестите ноги.

Сгибание пальцев ног или напряжение в стопах

__ Сидите или стойте в сжатом, скрюченном положении, которое делает ваше тело "меньше".

__ Физическое возбуждение или желание физически "убежать".

__ Замедление реакции или реагирования на внешние раздражители

__ Проблемы с инициативой деятельности; ощущение застревания или застывания

__ Другое:

Как видно из этого списка, физиологические последствия стыда могут быть весьма парадоксальными. Стыд наполняет нас нервной энергией, но при этом заставляет нас чувствовать себя демотивированными и медленно реагировать на окружающую обстановку. Стыд вызывает телесное напряжение, но никогда не дает нам комфортной разрядки. Если вспомнить, что стыд схож с реакцией "бой-бегство", и рассмотреть реакцию младенцев в конце эксперимента "Неподвижное лицо", то все эти многочисленные реакции складываются в единую картину, которая имеет смысл. Стыд наполняет нас бедой, но в то же время сигнализирует нам о том, что нет смысла пытаться ее разрешить. Переступить через это ощущение безнадежности и обратиться за поддержкой, в которой мы нуждаемся, жизненно важно и приносит нам как личное, так и общее исцеление. Но когда нам стыдно, все инстинкты внутри нас кричат о том, чтобы сделать все наоборот.

Стыд изолирует нас

В начале 2020 года любительница философии и культуры Натали Уинн выпустила вирусное видео-эссе "Стыд", в котором она призналась, что является лесбиянкой. В видео Уинн рассказывает о том, как она годами заставляла себя встречаться с мужчинами. Они ее не привлекали, но наличие под рукой условно сексуального натурала доказывало окружающим, что она - желанная женщина. И наоборот, мысль о том, что она лесбиянка, заставляла Уинн чувствовать себя хищной и отвратительной. В течение многих лет перспектива открыться казалась ей немыслимой.

Уинн говорит, что испытывала нечто, называемое "принудительной гетеросексуальностью", или "компетом". [48] Многие женщины-лесбиянки рассказывают, что проходят через компет, заставляя себя влюбляться в вымышленных мужчин или недоступных старших мужчин, в то время как втайне фантазируют о подругах и знакомых. Страдающие компетицией заставляют себя заниматься "прямым" сексом, которого они на самом деле не хотят, скрывая от всех свою сексуальную идентичность и отказывая себе в удовольствии. [49]

Компромат, по-видимому, особенно распространен среди лесбиянок по нескольким причинам. Во-первых, в нашей культуре женщин обычно учат приоритетному вниманию мужчин и определять себя по отношениям с ними. Принятие фамилии мужчины и рождение от него детей представляются в нашей культуре как одни из самых определяющих моментов в жизни женщины, и когда у женщины нет желания принимать в этом участие, ей бывает трудно понять, какое место она занимает в этом мире. Кроме того, в нашей культуре сексуальное удовольствие женщин сильно недооценивается, поэтому многие представительницы квира не могут исследовать свою идентичность через порно, мастурбацию и фантазии так, как это делают многие натуралы и молодые люди. Кроме того, лесбиянки традиционно изображаются на экране: их героини часто жестоки, контролируют себя, ревнуют и невыносимо "жутки" для окружающих их натуралок. [50] Все эти факторы помогают объяснить, почему лесбиянки в среднем выходят из шкафа в гораздо более позднем возрасте, чем геи, [51] и часто сообщают о тревоге и сдерживании при сближении с другими женщинами и приглашении их на свидания.

В случае Уинн стыд за компромат усугублялся тем, что она - трансгендерная женщина, за которую ей также было очень стыдно. [52]

"Есть две проблемы, которые как бы множатся вместе", - говорит Уинн. "Первая - мне стыдно быть транссексуалом. Вторая - мне стыдно быть лесбиянкой. А если умножить на два, то мне действительно стыдно быть транс лесбиянкой. Фу... Иногда я чувствую себя монстром. Как мутант, которому не место в обществе". [53]

Транс-женщины десятилетиями подвергались злодейской травле в СМИ. Как правило, когда транс-женщины появляются на экране, их даже не идентифицируют правильно как женщин, а скорее причисляют к заблуждающимся или нечестным "мужчинам", маскирующимся под женщин ради собственной выгоды. Ранним кинематографическим примером этого является Норман Бейтс в фильме Альфреда Хичкока "Психо", который надевает одежду своей матери и перенимает ее личность, прежде чем приступить к убийственным безумствам. Возможно, самым печально известным примером трансмизогинии (ненависти к транс женщинам) на экране является персонаж Джейм Гамб в фильме "Молчание ягнят". [54] Хотя Гамб идентифицирует себя как трансгендер и сделал операцию по изменению пола, сценарий и диалоги фильма рисуют Гамба только как развратного "мужчину". В фильме Гамб похищает и убивает молодых женщин, чтобы сделать из их кожи костюм, пригодный для ношения. Этот персонаж, по сути, олицетворяет все негативные стереотипы о трансженщинах в СМИ: Она не настоящая женщина, она бредит, она опасна и жестока, а ее близкие отношения с другими женщинами не являются подлинными, это просто извращенная попытка украсть то, что якобы есть у "настоящих" женщин.

Как только вы узнаете о подобных тропах, вы обнаружите их повсюду. Убийственная транс-женщина, которая "обманывает" натуралов, - главный злодей фильма "Эйс Вентура: Pet Detective. В "Мистере Роботе" злодейка, организующая все за кулисами, - гнусная транс-женщина, которая отчаянно пытается избавиться от своей прежней мужской сущности. Телевизионные шоу "Друзья", "Два с половиной человека", "Закон и порядок: SVU, "Гриффины", "Футурама" и даже, как ни странно, "Торт Босс" - все они содержат шокирующее "разоблачение" того, что транс-женщина "на самом деле мужчина", желающий обмануть людей. [55]

Десятилетия демонизации в СМИ нанесли значительный урон трансженщинам. Они страдают от депрессии, употребления психоактивных веществ, членовредительства, расстройств пищевого поведения и социальной тревожности. [56] Трансженщины (особенно чернокожие и коричневые) также подвергаются чрезвычайно высокому уровню сексуальных нападений, побоев, насилия и даже убийств. Систематическая, повсеместная ненависть общества к трансгендерным женщинам влияет на то, как другие люди воспринимают их и относятся к ним, и разрушает восприятие и отношение трансгендерных женщин к самим себе.

В своих видео Натали Уинн рассказывает, что регулярно читает форумы трансфобов, такие как 4chan и Kiwifarms, где пользователи без устали поносят внешность, манеры поведения и идентичность транс-людей (особенно транс-женщин) и фантазируют о применении насилия по отношению к ним. Уинн усваивает эти обидные замечания и применяет их к другим окружающим ее трансженщинам. Она осуждает транс-женщин за их формы тела, лица, голоса и то, как они одеваются. Внутри себя она не может перестать критиковать их манеры, интересы и то, как сильно они пытаются (или не пытаются) "выдать" себя за респектабельных, женственных цисгендерных женщин.

Уинн не нравится, что она так поступает, и в своих видео она ясно дает понять, что не считает такую реакцию правильной. Но, похоже, она не может остановить себя от негативных мыслей о своем собственном сообществе. Личный системный стыд Уинн выплеснулся наружу, создав разрушительный межличностный стыд, который атакует тех самых женщин, которые больше всего понимают ее страдания. Вместо того чтобы найти сообщество среди других транс-женщин и работать вместе, чтобы исцелить их общую травму и добиться большего принятия в обществе, Уинн обнаружила, что она по спирали скатывается вниз и еще больше уходит в себя. В более поздних видео она открыто говорит о том, что ей невероятно трудно встречаться или заводить дружбу с людьми из транс сообщества в ее городе.

Я отношусь к противоречивым чувствам и одиночеству Уинна настолько, что это причиняет боль. До того как я перешел в мужскую идентичность, я чувствовал, что меня тянет к квиру, но в то же время отталкивает мой собственный интерес. Когда я впервые встретил развязного, женоподобного гея в реальной жизни, в итальянском ресторане в Кливленде, когда я был маленьким ребенком, мир вокруг него, казалось, внезапно засветился. Я не мог оторвать глаз от его идеально уложенных волос и нежных, мягких жестов. Я давно восхищался героями-геями в кино (персонаж Харви Фиерстайна в "Миссис Даутфайр" и Шрам Джереми Айронса в "Короле Льве" были ранними фаворитами), но до того момента в ресторане я не был уверен, что геи - это "реально". Тот факт, что геи действительно существуют, вселял в меня надежду, хотя я еще не понимал, что тоже могу быть таким.

Я часто обнаруживал, что идентифицирую себя с геями, женственными мужскими персонажами в фильмах и видеоиграх. В подростковом возрасте и в начале двадцатых годов я регулярно влюблялась в геев. В душе я знал, что я один из них, но социальное воспитание подсказывало мне, что я никак не могу быть одновременно геем и трансом. Это было вдвойне аморально и вдвойне ненормально.

Десятилетиями я твердила себе, что я всего лишь запутавшаяся натуралка, жалкая "педерастическая карга", которая принимает дружбу с геями за любовь. Чтобы защититься от неприятия, я обрушивалась на друзей-геев, которых втайне обожала. Когда я начал знакомиться с другими транс-мужчинами, мой мозг прокручивал длинный список их предполагаемых недостатков - всегда тех качеств, которые я считал неправильными и неприемлемо "женскими" в себе. Я также навязчиво просматривал сайты ненависти вроде Kiwifarms, изучая безжалостно мерзкие вещи, которые члены этого форума говорили о транс-людях, находящихся в поле зрения общественности, включая меня и других людей, которых я знал в реальной жизни. [57]

В первой главе мы рассмотрели, как интернализованный стыд мешал Эллен общаться со своей дочерью Дженной. Словесно наказывая себя и избивая от переутомления каждый раз, когда она заставала Дженну за самоповреждением, Эллен невольно сообщала дочери, что та напрямую причиняет боль своей маме. Это лишь побудило Дженну еще больше скрывать от Эллен свои истинные чувства и привычки к самоповреждению. Стыд вбил клин между ними, хотя они обе и так плохо справлялись с изоляцией и депрессией. И Эллен потребовалось очень много времени, чтобы найти менее саморазрушительный способ решать проблемы обеих вместе.

Вот инструмент для размышлений, который заставит вас задуматься о негативных убеждениях, которые вы, возможно, храните в себе, и о том, как эти убеждения могут влиять на вас изнутри и отражаться на других людях.

УПРАЖНЕНИЕ НА ИНТЕРНАЛИЗАЦИЮ / ЭКСТЕРНАЛИЗАЦИЮ СТЫДА

Выполните это упражнение, ответив на вопросы ниже.

Назовите маргинальную, уязвимую или несправедливо стереотипизированную группу, к которой вы принадлежите. Это может быть группа идентичности, например "женщины", "квиры", "чернокожие мужчины" или "интерсексуалы", а может отражать конкретный опыт, например "люди, пережившие насилие", "люди, не учившиеся в колледже", "иммигранты первого поколения" или "инвалиды-колясочники".

Перечислите несколько распространенных стереотипов, применяемых к представителям вашей группы. Постарайтесь привести от пяти до десяти примеров.

Просмотрите список стереотипов, приведенный выше, и обведите кружком те, думать о которых вам наиболее больно или неловко.

Подчеркните стереотипы, которые вы часто боитесь, что другие люди увидят в вас.

Бывает ли, что вы чувствуете себя смущенным или раздраженным из-за других представителей вашей группы? Какие типы поведения вызывают у вас подобную реакцию?

Что значит быть "респектабельным" членом вашей группы в глазах общества? Как вы "должны" выглядеть, носить себя, одеваться и вести себя?

Придерживаетесь ли вы более высоких стандартов по отношению к членам своей группы, чем к другим людям? Каким образом?

Системный стыд может отрезать нас от наших собственных сообществ, заставляя томиться в ненависти к себе и наказывать всех, кто напоминает нам о себе. К сожалению, влияние системного стыда может быть еще глубже. Помимо разрушения самоощущения и связей с другими людьми, системный стыд может разрушить наше мировоззрение и отношение к человечеству в целом, наполнив нас таким огромным экзистенциальным ужасом, что мы считаем невозможным представить себе лучшее будущее.

Стыд и ужас в "зеленом" мире

В своей книге "Нужен ли стыд?" профессор экологических исследований Дженнифер Жаке рассказывает о том, что в детстве ее преследовали фотографии дельфинов, задыхающихся в сетях для ловли тунца.

"Мне нужно было что-то делать", - пишет она. "В девять лет я уже научилась тому, что в 1980-е годы считалось новым ритуалом посвящения: облегчать свою вину как потребителя. Я настояла на том, чтобы наша семья перестала покупать консервированного тунца, и я была не одинока". [58]

Столкнувшись со шквалом критики со стороны общественности, такие компании, как Heinz , примерно в это время начали продавать "безопасного для дельфинов" тунца. Спустя десятилетия, в марте 2021 года, National Geographic сообщил, что трем крупнейшим компаниям по производству тунца в мире предъявлен коллективный иск за то, что они годами вводили в заблуждение, называя свою продукцию безопасной для дельфинов. [59] Это был лишь последний случай, когда корпорации использовали "зеленое промывание", представляя продукт как экологически чистый, чтобы вызвать у потребителей системный стыд и скрыть вину за свои собственные разрушительные действия.

В конце 1980-х - начале 1990-х годов в потребительской среде распространилась практика "зеленого промывания". Продукты все чаще стали продаваться с такими терминами, как "органический", "устойчивый", "пригодный для переработки" и "этически обоснованный". [60] В большинстве случаев эти термины были нерегулируемой ложью или расплывчатыми формальностями. Например, треугольный символ переработки появляется на тысячах продуктов, которые в настоящее время не имеют технологий для устойчивой переработки. [61] Но с точки зрения маркетинга все, что требовалось от этикетки, - это предложить потребителям краткую передышку от стыда. И на протяжении десятилетий эта тактика прекрасно работала. Как показали исследования эффекта негативного следа, многие сознательные потребители отчаянно пытаются найти какой-то маленький шаг (или какую-то маленькую покупку), способный избавить их от огромного чувства вины за то, что они потребляют слишком много товаров, сжигают слишком много ископаемого топлива и активно участвуют в том, что часто кажется концом света.

Многие из нас, как и Жаке, в детстве стремились стать защитниками окружающей среды, напоминая родителям, чтобы они выключали воду из крана, когда чистят зубы, и требуя покупать шоколад, безопасный для тропических лесов. Однако после неоднократных примеров "зеленой" рекламы мы узнаем, что, сколько бы мы ни резали колечки от газировки или сколько бы воды ни экономили, этого никогда не бывает достаточно. Неудивительно, что в последние годы даже убежденные защитники окружающей среды чувствуют себя все более безнадежными и демотивированными. [62]

Системный стыд мешает борьбе за климатическую справедливость (и против многих других глобальных проблем, таких как глобальные пандемии и стихийные бедствия) двумя основными способами:

Она наполняет людей отчаянием от собственной неспособности изменить ситуацию, [63] и

Это заставляет нас верить, что уже слишком поздно спасать мир.

Первый проявляется в том, что мы зацикливаемся на своих индивидуальных привычках и отчаянно пытаемся "отменить" акты экологического разрушения, покупая нужные вещи. Второе - это скорее коллективное, глобальное проявление стыда. Он проявляется в утверждениях, что "люди - это настоящий вирус" или что мы заслуживаем вымирания. Системный стыд учит нас, что наши страдания - это наша вина. Но когда он применяется к такой экзистенциально угрожающей проблеме, как изменение климата, он принимает прямо-таки апокалиптический оборот.

В 2004 году нефтяная компания British Petroleum (BP) ввела в обиход термин "углеродный след" и создала и продвигала персональный калькулятор углеродного следа. Компания сделала это, чтобы отвлечь внимание от той роли, которую она сыграла в повышении уровня углекислого газа и таких катастрофах, как разливы нефти. [64] И это сработало. Сегодня нам предлагают приложения для отслеживания выбросов углекислого газа, которые помогают отдельным людям подсчитать, какой вред окружающей среде наносит их ежедневная поездка на работу или привычка совершать покупки в Интернете. [65] Шестьдесят пять процентов потребителей выражают желание совершать покупки с учетом экологических требований, но только около 26 процентов говорят, что им это удается. [66] Наши лучшие намерения, как выясняется, не имеют такого значения, как сложная сеть обязательств и экономических стимулов, которые окружают и опутывают нас.

Когда я учился в аспирантуре, "экогильдия" стала горячей темой в социально-психологической литературе. Экогигиена - это тревожное чувство, возникающее при осознании того, что ваши действия не совсем соответствуют вашим собственным моральным стандартам поведения в защиту окружающей среды. [67] Социальные психологи проверяли, может ли чувство экогигиены мотивировать людей больше перерабатывать, увеличивать пожертвования в "зеленые" организации, компостировать, экономить воду, ездить на общественном транспорте, носить многоразовые сумки и многое другое.[68] И что они обнаружили, в целом, так это то, что когда люди сталкиваются с экостроительством, они выражают желание делать больше для окружающей среды в будущем. Они также более склонны верить в эффект негативного следа и пытаться компенсировать "плохие" действия "хорошими" покупками. [69] Исследователи проанализировали содержание тысяч интернет-постов об экожизни и обнаружили, что многие люди используют квазирелигиозный язык для ее описания. [70] Постеры пишут об окружающей среде в терминах личного "греха", а о таких эффектах, как изменение климата и природные катастрофы, как о форме космического наказания.

Интересно, что, хотя эковину изучают уже более десяти лет, ни одно исследование не показало, что чувство эковины действительно приводит к тому, что люди начинают вести себя более дружелюбно по отношению к окружающей среде. Напротив, исследования показывают, что люди с чувством экологической вины заявляют, что хотят делать больше для окружающей среды (у них есть то, что психологи называют поведенческим намерением), но на самом деле у них нет никаких средств для этого. Например, исследование 2016 года, проведенное Биссинг-Олсоном, Филдингом и Айером, показало, что чувство вины за прошлые экологически небезопасные решения не повысило вероятность того, что участники будут вести себя экологично в будущем. Единственное, что способствовало экологичным действиям в будущем, - это возможность перерабатывать, компостировать или иным образом помогать окружающей среде в прошлом, а также ощущение силы и радости от этого факта. Сейчас, спустя почти десятилетие после бума исследований экожира, ведущие специалисты в этой области, такие как Ганга Шредар, отмечают, что переживание экожира может заставить людей эмоционально отстраниться от проблемы - точно так же, как это делают пациенты, стыдящиеся жира или секса в отношении своего здоровья. [71] Исследовательница Элиза Аалтола даже называет чувство экожира формой "морально разрушительного стыда".

Как недавно написала Ребекка Солнит в The Guardian, "кое-что из того, что я могла бы назвать личной добродетелью, стало возможным только благодаря коллективным действиям... Некоторые свои дела я выполняю на велосипеде, потому что Коалиция велосипедистов Сан-Франциско десятилетиями работала над тем, чтобы проложить велосипедные дорожки по всему городу и сделать передвижение на двух колесах более безопасным". [72] В городе, где нет велосипедных дорожек, экологически чистого электричества или надежной системы переработки отходов, большинство людей не могут решить поступать "правильно", даже если хотят этого.

Если учесть, что основной ущерб окружающей среде наносят крупные корпорации и правительства, легко доказать, что вся литература по экостроительству неправильно расставила акценты, заботясь в первую очередь о личных поведенческих намерениях. Даже если бы каждый человек, который может себе это позволить, вдруг решил завтра перейти на веганство, мы все равно жили бы в мире, где говяжья промышленность субсидируется на сумму около сорока миллиардов долларов в год, [73] и где цепочка поставок свежих продуктов невероятно расточительна и экологически разрушительна.[74] Если бы я всегда сортировал и перерабатывал свой мусор до конца жизни, это не изменило бы того факта, что подавляющее большинство переработанных вещей в конечном итоге оказывается на свалке (после дополнительных раундов транспортировки и сортировки, потребляющих еще больше топлива).[75] Такие системные инициативы, как "Зеленый новый курс" (цель которого - ежегодное сокращение выбросов углекислого газа в США и достижение нулевого чистого выброса к 2050 году), весьма популярны среди американской общественности, но с политической точки зрения их оказалось невероятно трудно продвинуть [76] - потому что они обойдутся корпорациям очень дорого.

В течение многих лет "Системный стыд" продавал нам видение спасения окружающей среды, основанное на индивидуальном поведении. Только вы можете предотвратить лесные пожары. Сокращайте, повторно используйте, перерабатывайте. И все, что нам осталось от этого видения, - это постоянный страх за будущее нашей планеты в сочетании с безумным бессилием.

Вполне возможно, что бессилие, которое порождает в нас системный стыд, создано специально. Как пишет политический теоретик Марк Фишер в своей книге "Капиталистический реализм", вечный рост экономики невозможен, и поэтому поверить в то, что мир находится на грани краха, может показаться проще, чем представить себе конец эксплуатации и капитализма. [77] Фишер и другие теоретики, такие как Дэвид Грэбер и Фредерик Джеймсон, утверждают, что вера в конец света может помочь снять давление с корпораций и правительств, которые отказываются меняться. Нет смысла сокращать выбросы, прекращать детское рабство в потогонных цехах или придумывать новые способы жизни, если мы все равно скоро умрем и будем считать, что заслужили это.

Но человечество не должно вот так просто отправить себя на пепелище, как бы стыдно, страшно и обреченно нам ни было. Если мы хотим эффективно решать такие проблемы, как изменение климата, кризисы общественного здравоохранения, экономическая несправедливость и превосходство белой расы, нам нужно найти способы простить себя, вернуть веру в других людей и создать сообщества, которые будут бороться за структурные изменения. Несмотря на настойчивое культурное воспитание, утверждающее, что стыд - это выход, жизнь не должна быть такой.

Мы посвятили много страниц тому, как системный стыд вредит нам и разрывает нас на части. Но теперь настало время выйти из мрачного состояния и перейти к решениям и исцелению. Для второй половины этой книги я взял интервью у терапевтов, исследователей в области общественного здравоохранения, авторов и активистов о том, как выглядит подход к исцелению человека без стыда. Я также пообщалась с маргинальными и уязвимыми людьми с самыми разными идентичностями и расспросила их о том, какие шаги они предпринимают, чтобы избавиться от стыда и переработать его. На основе всего этого я разработала схему для понимания того, что является противоположностью системного стыда. Противоположностью обвинения отдельных людей в системных проблемах является признание того, что всем людям причиняет вред широкая сеть структурных сил, не поддающихся нашему контролю, и что вместо того, чтобы осуждать людей за их человеческие недостатки, нам нужно радикально принимать других такими, какие они есть, а также принимать свое истинное, несовершенное "я". Это многослойный, динамичный подход к личному и общественному исцелению, который мне нравится называть "расширительным признанием", и мы рассмотрим, что это такое и как его культивировать, в следующей главе.

Часть вторая.

Широкое признание

ГЛАВА 5. Понимание расширительного признания

После нескольких лет застоя Эллен наконец решила подойти к проблеме стыда своей дочери совершенно по-новому. Однажды днем она умоляла Дженну пропустить тренировку по черлидингу (как и ее мать, Дженна начала справляться с депрессией с помощью гиперпродуктивности, в ее случае - в виде многочисленных факультативов и волонтерской работы). Две женщины отправились в парк, который они посещали, когда Дженна была еще маленькой. Эллен села рядом с дочерью на скамейку и призналась, что боится, что все, что она делает как родитель, совершенно неправильно.

"Я виню себя в том, что ты ушла, и знаю, что все началось с того, что я попросила твоего отца о разводе", - вспоминает Эллен. "Я не жду, что ты меня простишь. Но я должна сказать тебе, как мне жаль".

Ее дочь удивленно моргнула и повернулась к ней.

"Мам, дело не в этом", - вспоминает она, как Дженна говорила ей. Это не имеет никакого отношения к разводу". Я испытывала облегчение. Я хотела, чтобы вы обе были счастливы. Дело было в школе. Я начала вредить себе, когда не смогла справиться со стрессом в школе".

По словам Эллен, такая возможность никогда не приходила ей в голову.

"[Дженна] была в том возрасте, когда стандартизированные тесты становятся очень серьезными, и она рассчитывала попасть в очень хорошую школу ", - рассказывает Эллен. "Я совершенно не понимала, что происходит, потому что слишком боялась спросить".

Окончательно избавившись от страха, что она непростительно ужасный родитель, Эллен начала откровенный разговор с дочерью о том, какие шаги они обе могут предпринять, чтобы справиться со своим стрессом. Эллен нужно было перестать много работать - это стало ясно сразу. Она ушла из некоммерческой организации, которой посвящала все свои рабочие часы в течение многих лет, и начала писать гранты в качестве консультанта. Это оплачивалось гораздо лучше и отнимало гораздо меньше времени. Она ушла с должности волонтера, которая отнимала у нее все вечера и выходные. Затем они с Дженной приняли решение, что Дженна будет заканчивать среднюю школу дома.

"Для нашей семьи обучение без школы стало просто находкой, - говорит она мне.

Отказ от школы - это подход к образованию, который позволяет ученику самостоятельно руководить процессом обучения и решать, как проводить свои дни. [1] Каждый человек занимается отказ от школы по-своему, но в основе своей это самостоятельная практика, основанная на интересах ребенка, в которой родители и учителя не пытаются заставить ученика учиться или добиваться определенных результатов, а вместо этого стараются помочь ему найти ресурсы, социальные возможности и занятия, которые соответствуют его целям. Эллен говорит, что, работая гораздо меньше, ослабив внешнее давление и сосредоточившись на обучении дочери без школы, ее семья наконец-то смогла процветать.

"Когда Дженна не контролировала свою жизнь, она занималась самоповреждением. Когда она контролирует свою жизнь и свое тело, ей не нужно делать это так часто".

Занимаясь внешкольным образованием, Дженна поняла, что ей очень нравится заботиться о животных. В дополнение к учебе она разводит кур в небольшом курятнике на заднем дворе. Она хочет найти способ пожертвовать излишки яиц в местную продовольственную кладовую, и ее мама помогает ей выяснить, возможно ли это, учитывая законы о безопасности продуктов питания. Она сократила большую часть своей волонтерской и внеклассной работы, не считая работы по выгулу собак , которую она выполняет потому, что ей это нравится, а не потому, что это поможет при поступлении в колледж.

Для Эллен перемены стали освобождением. Раньше она считала, что призвание ее жизни - спасти как можно больше детей, занимающихся членовредительством, чтобы компенсировать ту роль, которую, по ее мнению, она сыграла в страданиях своей дочери. Но только благодаря тому, что она стала жить медленнее и отстранилась от суеты, связанной с поиском средств для некоммерческих организаций, она смогла изменить ситуацию к лучшему там, где это важнее всего.

Эллен рассказывает, что они с дочерью еще не до конца пережили все те травмы, через которые им пришлось пройти. Но, по крайней мере, хуже уже не будет. Она говорит, что они наконец-то растут вместе, а не порознь.

Что противоположно системному стыду? Как нам научиться перестать ненавидеть себя и осуждать других людей, в то же время отчаиваясь по поводу будущего мира? Вся остальная часть этой книги посвящена ответам на эти вопросы и поиску новых способов отношения к другим и к себе. Поиск альтернатив системному стыду - это процесс, который для большинства из нас может оказаться пожизненным, но каждый шаг на этом пути может быть питательным и достойным.

Системный стыд имеет множество слоев, и его сигналы распространяются повсюду. Поэтому наша задача состоит не в том, чтобы найти способ избавиться от всего этого сразу, оставив после себя смелую, бессовестную версию себя, которая никогда не сомневается и не позволяет чувству вины просочиться внутрь. Напротив, исцеление от системного стыда заключается в развитии устойчивости перед лицом многочисленных постыдных посланий общества и выработке более продуктивных стратегий преодоления чувства стыда.

Выход за пределы системного стыда также означает работу над построением уязвимых отношений с другими людьми, на собственном опыте убеждаясь в восстанавливающем эффекте полного восприятия и признавая, что даже в своих несовершенствах человечество можно любить и доверять. Исцеление от системного стыда включает в себя развитие чувства цели и перспективы в жизни, что позволит нам самим определять, что для нас лучше, даже перед лицом внешнего осуждения. Успокоить системный стыд - не значит стать невосприимчивым к нему; скорее, это означает научиться уклоняться и уворачиваться от постоянных психологических ударов, которые наносит нам наша культура, и найти безопасных людей, к которым можно прибежать и обнять, когда кажется, что мы не можем оставаться в борьбе.

Противоположностью системному стыду является то, что я назвал расширительным признанием, - осознание и принятие своего положения в большом социальном мире. Расширенное признание - это успокаивающее и укрепляющее чувство, что вы неразрывно связаны с остальным человечеством и что все ваши стороны, включая недостатки, являются частью того, что поддерживает вашу связь со всеми остальными. Широкое признание - это также способность находить общий язык в проблемах другого человека, даже если ваши взгляды и жизненный опыт значительно отличаются. Там, где системный стыд осуждает, широкое признание уважает. Когда системный стыд распределяет обязанности и ожидания, расширительное признание признает, с какими трудностями сталкивается каждый из нас. И если системный стыд пытается отделить нас друг от друга недоверием и страхом, то экспансивное признание подтверждает, что всегда есть узы, которые связывают нас вместе, особенно в самые низкие моменты.

Системный стыд коренится в целом ряде действительно разрушительных, противоречивых ценностей: акцент на индивидуальной морали, тенденция обвинять жертв в страданиях, ощущение, что "худшие" или самые сложные качества человека всегда должны быть скрыты, и убеждение, что общество не несет ответственности за заботу о других людях. Расширенное признание , напротив, утверждает, что люди неразрывно связаны друг с другом и что единственный способ пережить времена опасности и угнетения - это держаться вместе. В приведенном ниже списке вы найдете некоторые из основных ценностей системного стыда и альтернативные ценности расширительного признания, которые существуют, чтобы противостоять им.

Ценность системного стыда

Расширяющееся значение признания

Перфекционизм

Акцепт

Индивидуализм

Уязвимость

Консьюмеризм

Создание коалиций

Богатство

Сострадание

Личная ответственность

Смирение

Как и системный стыд, экспансивное признание - это одновременно и чувство, и точка зрения. Как эмоция, экспансивное признание - это ощущение того, что вас заметили и полностью поняли, когда вы меньше всего этого ожидали. Если вы когда-нибудь открывали незнакомому человеку свой постыдный секрет, а потом обнаруживали, что он пережил то же самое, что и вы, вам знакомо чувство экспансивного признания. Или когда черта, которой вы всегда стеснялись, отмечается друзьями или над ней с любовью подшучивают. Это невероятно теплое, утверждающее чувство - обнаружить, что те части себя, которых вы больше всего боитесь, являются частью того, что делает вас таким любимым.

Широкое признание провозглашает, что наши битвы выигрываются только тогда, когда мы осознаем, что они общие. Оно побуждает нас открыться и показать свою боль, а также назвать, когда мы подавлены, чтобы мы могли найти поддержку, которой заслуживаем. Широкое признание говорит нам, что даже чувство сокрушительного одиночества и отвращения к себе объединяет нас, и что независимо от того, кто мы и с какими ограничениями сталкиваемся, мы можем строить жизнь, руководствуясь своими страстями и убеждениями в правильности происходящего.

Я выбрал название "Экспансивное признание" по нескольким причинам. Во-первых, я обратился к происхождению слова "стыд" и к истории, связывающей стыд с прятанием или отворачиванием от себя. Когда нам стыдно, мы часто идем на крайние меры, чтобы не быть замеченными. Когда общество стыдит маргинальные группы и систематически угнетает их, оно часто делает это, лишая их контроля над тем, как их видят. Маргиналов бросают в тюрьмы и психиатрические клиники, заставляют закрывать свое тело или носить значки, обозначающие их как других, или не дают им свободы заявить о своем поле или имени. В условиях системного стыда проблемы, с которыми сталкиваются угнетенные люди, часто замалчиваются или регулируются тоном; простое упоминание несправедливой реальности рассматривается как чрезмерное недовольство, "обратный расизм" или "позволение своей инвалидности сдерживать вас". Признание, таким образом, является одним из средств борьбы с системным стыдом, потому что оно дает нам возможность быть увиденными в полной мере, на наших собственных условиях, и чтобы наша человечность и наша борьба были открыто признаны.

Следует отметить, что признание - это не то же самое, что просто видимость. На самом деле системный стыд часто представляет "видимость" или даже медийную "репрезентацию" как отличительную черту прогресса маргинализированных групп. Но видимость - это ложный, индивидуалистический вид свободы, который часто делает угнетенные группы еще более уязвимыми для нападок. Повышение видимости без усиления социальной защиты и поддержки - это не что иное, как ответственность, и она оказывает огромное давление на горстку маргиналов, которые все же оказываются в центре внимания. Если чернокожая женщина становится вице-президентом, системный стыд хвалит ее за личное достижение, а не спрашивает, почему чернокожие женщины веками были исключены из числа лидеров. Когда глухой, биполярный или ВИЧ-инфицированный персонаж появляется на экране в очеловечивающем свете, системный стыд побуждает нас рассматривать это как победу "репрезентации инвалидности", а не критиковать то, что эти группы были исключены из рассказываемых историй на протяжении десятилетий.

Видимость ограничена в своей полезности и имеет реальные недостатки. Например, поскольку в последние годы идентичность и проблемы транс-людей стали более публично "видимыми", члены транс-сообщества все чаще оказываются под юридическим преследованием, и на нас совершается гораздо больше преступлений на почве ненависти и нападений. [2] Теперь, когда обычные люди имеют представление о том, как могут выглядеть транс-люди и каковы некоторые признаки того, что человек может быть трансом, нам стало легче нападать на нас. И по мере того как растет число открытых и гордых трансов, растет и беспокойство трансфобных людей, которые теперь думают, что ведут борьбу с "транс трендом" и защищают следующее поколение транс молодежи от "необратимого ущерба" на всю жизнь.

На протяжении десятилетий трансженщины были более "заметны" в СМИ, чем трансмужчины вроде меня, но почти все эти изображения были графически жестокими и дегуманизирующими, о чем мы говорили ранее в этой книге. [3] Неслучайно в свете этого трансженщины сталкиваются с домашним насилием, сексуальными нападениями и убийствами гораздо чаще, чем трансмужчины вроде меня. Хотя в современной культуре квиров часто поощряют рассматривать выход в свет и видимость как освобождающий акт, неконтролируемая видимость ставит мишень на наши спины. [4]

Для многих инвалидов, людей, переживших насилие, и людей с зависимостями отрицательные стороны видимости также актуальны: как только стигматизированная сторона вашей личности становится достоянием общественности, ваши коллеги, начальники и случайные знакомые начинают проверять ваши действия в поисках признаков того, что вы сломлены или вам нельзя доверять. Одна из инвалидов с двумя духами, с которой я беседовала для этой книги, Лилак, рассказала мне, что из-за своей инвалидности они постоянно находятся под наблюдением врачей, государственных бюро по делам инвалидов и назойливых, осуждающих взглядов людей, не являющихся инвалидами. Чтобы получить льготы и приспособления, Сирень должна постоянно доказывать, что ее тело работает так, как она говорит, и что ее медицинские потребности соответствуют тому, о чем она говорит. Неважно, через какую боль они проходят каждый день, им постоянно приходится доказывать окружающим, что они действительно "стараются изо всех сил".

Гипервидимость Сирени не защищает их. Она ограничивает их и лишает контроля над собственной жизнью. Признание, таким образом, не может быть ничем иным, как наблюдением, с его постоянными вторжениями, оценками и угрозами. Полностью признать чью-то ситуацию - значит поверить, что барьеры и ограничения, с которыми он сталкивается, законны, и довериться ему как эксперту в вопросах собственной жизни. Широкое признание помещает человека в контекст его жизни - с его слишком длинными рабочими днями и утомительными поездками на работу, постоянной болью в колене, затрудняющей передвижение, требованиями стареющего родителя, за которым он ухаживает, травмами расизма, которые он регулярно переживает, и десятилетней никотиновой зависимостью, наносящей ущерб его кошельку и здоровью, - и принимает эти реалии такими, какие они есть, а не пытается придать им моральную ценность или утверждает, что человек должен их изменить.

Это подводит меня к тому, что делает экспансивное распознавание экспансивным - оно рассматривает человека как вечно связанного с другими людьми, их окружением, их историей и их большим социальным состоянием. Это вписывает мотивацию поступков человека в более широкий контекст и помогает нам лучше увидеть смысл жизни. Психолог Артур Арон предположил, что почти все люди имеют сильную мотивацию к саморазвитию: [5] Мы хотим развивать свои навыки и знания и становиться больше, чем мы есть сейчас. Мы жаждем оставить на планете след, который будет жить дольше нас самих. Мы также хотим принадлежать к чему-то большему, чем наши индивидуальные тела. Для этого мы заводим дружбу, заботимся о своих семьях, создаем произведения искусства, изобретаем новые инструменты и строим сообщества, объединенные общими целями и убеждениями.

Врач Роберт Лифтон также заметил, что, когда пациенты сталкиваются со своей смертью, идентификация некой формы символического бессмертия помогает им утешиться. [6] Символическое бессмертие проявляется во многих формах: Это могут быть дети, которых мы вырастили, музыка, которую мы сочинили, сад, который мы вырастили, церковь, которую мы помогли построить, студенты, которых мы наставляли, или любой другой долгосрочный социальный вклад, который мы сделали. Мы также можем обрести символическое бессмертие, поделившись с другими культурой, религиозной практикой, системой верований, ремеслом, историей или наследием. Расширяя наше самоощущение за пределы нашей индивидуальной жизни, мы придаем нашему существованию длинную дугу значимости. Это отличное средство от системного стыда, который говорит о том, что все, чего мы добиваемся сами, имеет значение, и что нет никакого "оправдания" для неудачи или отставания.

Если системный стыд отделяет человека от остального человечества и оценивает его действия в вакууме, то расширительное признание показывает, что мы не можем понять чьи-то действия в изоляции: Мы всегда должны обращать внимание на окружающие их стимулы и наказания, которые определяют, какие у них есть варианты и насколько привлекательным может быть каждый из них. Это очень смиренный подход к пониманию самих себя. Ни наши лучшие достижения, ни худшие решения не являются полностью нашими собственными. И история нашей жизни не заканчивается, когда мы ее заканчиваем. Мы - лишь одна маленькая, прекрасная часть.

При разработке концепции экспансивного признания я отчасти вдохновлялся диалектической поведенческой терапией, или ДБТ. ДБТ была создана доктором Маршей Линехан, психологом, специализирующимся на лечении людей с пограничным расстройством личности, многие из которых сообщают, что испытывают непреодолимые порывы наброситься на других или заняться самоповреждением. У самой д-ра Линехан было диагностировано это расстройство, когда она была молодой женщиной ; она страдала от привычки к жестокому самоповреждению и мыслей о самоубийстве, начиная с подросткового возраста. В процессе собственного выздоровления Линехан обнаружила, что ей пришлось научиться поддерживать баланс между двумя принципами: Во-первых, она должна была научиться радикально принимать свою реальность такой, какая она есть, в том числе неприятной и болезненной, а во-вторых, она должна была развить внутреннюю устойчивость и стратегии преодоления, чтобы справиться с этой реальностью. Эти две силы - принятие и изменение - в рамках ДБТ всегда находятся в напряжении друг с другом. Необходимость принять реальность такой, какая она есть, и необходимость найти лучшие способы работы с этой реальностью постоянно находятся в диалоге (отсюда и термин "диалектика" в ДБТ).

Вот небольшой пример, иллюстрирующий диалектику между принятием и изменением в ДБТ: допустим, пациент в депрессии борется с компульсивной привычкой делать покупки. Вместо того чтобы корить себя за потраченные деньги и ресурсы, пациенту было бы полезно принять тот факт, что он страдает от хронической депрессии и что шопинг помогает ему справиться с ней. Покупки служат какой-то цели в их жизни, даже если это просто помогает им не замечать, насколько несчастными они себя постоянно чувствуют. ДБТ-терапевт может посоветовать пациенту принять опыт своей депрессии и смириться с потенциально очень пугающей реальностью, что он может страдать от низкого настроения всю оставшуюся жизнь.

Если пациент всю жизнь страдает от депрессии, то поход на Amazon - это лишь одна из многих стратегий, которые он может использовать для борьбы с ней. Возможно, она не самая идеальная, но это и не идеальная реальность. Очевидно, что шопинг каким-то образом "работает" для них. Может быть, ожидание посылки помогало им, когда мысли о самоубийстве были особенно сильны. Возможно, поход в торговый центр дал им повод перебороть депрессивную усталость и выйти из дома. Выбор в пользу шопинга, согласно этой схеме, не является ни хорошим, ни плохим по своей сути: это решение, за которым стоит логика, и оно имеет как преимущества , так и издержки. Как терапевтическая техника, ДБТ противостоит перфекционизму: Ни одна стратегия совладания не является плохой по своей сути. Она имеет смысл в определенных ситуациях и может увеличить или уменьшить шансы на то, что жизнь человека станет лучше. Мы можем решить измениться, если механизм совладания больше не работает, но мы не обязаны это делать, чтобы стать морально искупленными людьми.

Эта концепция принятия и изменения в диалоге друг с другом очень полезна, когда речь идет о борьбе с системным стыдом. Системный стыд действует по неумолимой черно-белой логике. Но вместо того чтобы требовать от себя совершенства, мы можем оценивать каждое решение как танец между принятием и изменением, как постоянно развивающиеся переговоры с реальностью.

Правда в том, что я не хочу опускать руки и приходить к выводу, что бороться за спасение планеты бессмысленно, потому что корпорации загрязняют окружающую среду гораздо сильнее, чем я. Это ничуть не лучше, чем часами зацикливаться на том, правильно ли я компостирую. Я хочу меньше стыдиться того, что я всего лишь один маленький, несовершенный человек, но я также хочу предпринимать действия, которые, по моему мнению, имеют значение в этом мире. При широком признании мы можем как примириться с нашей индивидуальной малостью, так и оспорить идею о том, что все наши усилия бессмысленны. Когда мы видим, что наши маленькие усилия взаимосвязаны с работой и поддержкой других людей, мы становимся гораздо более могущественными (а наши жизни - более осмысленными), чем когда-либо позволял индивидуализм.

Придумывая экспансивное признание, я также вдохновился замечанием писателя Джеймса Болдуина о том, что страдание - это мост. [7] Системный стыд учит нас рассматривать наши глубочайшие боли как исключительно личные и предписывает страдать в одиночестве. Но, как замечает Болдуин, наши самые страшные раны на самом деле являются значимым связующим звеном с другими людьми, соединяющим нас между разрозненными группами, а также во времени. В своих работах Болдуин часто подчеркивает жестокость того, что он стал невидимым для общества, потому что был квиром - чернокожим мужчиной. Его благополучие не только не замечалось, но люди отказывались признавать его человеком. Признание его полной, сложной человечности и его страданий было ответом на его боль - но это могло произойти только на его собственных условиях и при обстоятельствах, при которых быть замеченным было бы безопасно. Размышляя о творчестве Болдуина, философ Олуфẹ'ми О. Тайвот пишет, что он связан со всеми другими людьми на планете через взаимное признание нашей общей уязвимости. [8] Построение солидарности, пишет он, - это не вопрос о том, кто больше страдает или кто перед кем должен преклоняться. Напротив, солидарность - это вопрос о том, как лучше объединить наши усилия. Каждый из нас должен сыграть свою роль в этих усилиях. У каждого из нас есть свой мост. Никто из нас не оторван от человеческого опыта.

Уровни расширенного признания

Как системный стыд состоит из трех уровней (личного, межличностного и глобального), так и расширительное признание состоит из трех уровней:

Радикальное самопринятие: Способность осознать свои достоинства, а также недостатки и ошибки.

Как это влияет на нас: Радикальное самопринятие позволяет нам смотреть в лицо своим желаниям и потребностям, не позволяя самоосуждению или страху блокировать нас.

Уязвимая связь: Вера в то, что в мире есть люди, которые могут принять нас такими, какие мы есть, и, в свою очередь, принятие полных, беспорядочных сущностей других людей.

Как это влияет на нас: Уязвимая связь позволяет нам получить необходимую помощь. Когда мы получаем любовь от других и понимаем, что другие люди нуждаются в такой же помощи, как и мы, мы перестаем воспринимать окружающий мир как угрожающее место.

Надежда для человечества: Создание сообществ, в которых мы можем обрести сопричастность, и определение видов деятельности, которые помогают нам ощутить смысл жизни.

Как это влияет на нас: Поддержка сообщества позволяет нам расслабиться и отпустить навязчивую идею о том, что мы никогда не делаем "достаточно". Принадлежность к сообществу дает нам внутреннее чувство безопасности и покоя, а также ясность, позволяющую определить, где наше место и куда лучше всего направить свою энергию. Вместо того чтобы пытаться все исправить или терять всякую надежду сделать что-то стоящее, мы можем почувствовать благодарность за то, что были посажены именно там, где находимся.

Эти три уровня складываются в растущий "снежный ком", как и в случае с системным стыдом:

Почти все, с кем я беседовал для этой книги, говорили мне, что смогли исцелиться от стыда только благодаря отношениям с другими людьми. Учитывая, что стыд неразрывно связан с социальным отвержением, я думаю, можно сделать вывод, что социальное принятие - необходимый компонент исцеления. Однако для того, чтобы мы могли соединиться с людьми, мы должны бросить вызов самозащитному поведению, которое держит нас в изоляции. Когда мы начинаем открываться, мы начинаем находить социальное признание, которое ослабляет наши худшие предположения и самозащиту, позволяя нам выходить за рамки и расширять себя еще больше.

Давайте рассмотрим подробнее, как человек может испытать экспансивное распознавание в своей жизни, по одному слою за раз:

Уровень 1: Радикальное самопринятие

Переживание личного системного стыда почти всегда подразумевает некоторую степень отступления от себя. Есть элементы того, кто мы есть, как мы себя ведем или даже чего мы хотим, которые нас смущают, и чтобы справиться с ними, мы пытаемся спрятать их подальше или притвориться, что их не существует. Таким образом, чтобы научиться справляться с личным системным стыдом, нам необходимо столкнуться с теми сторонами себя, с которыми мы, возможно, не хотели бы сталкиваться. Мы не обязаны любить эти стороны, и мы не можем ожидать, что будем вести себя так, как будто стигмы не было всю жизнь, но каждый из нас может узнать, кто мы есть на самом деле, и признать, что даже наименее любимые нами качества - это фундаментальная часть нашей сущности. Практика радикального принятия - один из лучших путей к этому.

Радикальное принятие предполагает полное прислушивание к своему телу и разуму и культивирование более медленных и мягких привычек, которые руководствуются тем, что действительно важно для нас и зажигает нас страстью, а также нашими истинными ограничениями. Она побуждает нас замечать, когда мы чувствуем, что застряли, или как будто стремимся сделать невозможное. Признание того, что мы делаем слишком много, позволяет нам отпустить не приносящие удовлетворения занятия и обязательства.

В августе 2015 года известная любительница макияжа и игр по имени Стеф Санджати публично объявила себя трансгендерной женщиной. [9] До этого момента Санджати снимала в основном веселые, разговорные видео о своих любимых косметических средствах и о том, чем она занималась в World of Warcraft, изредка обсуждая свою личную жизнь и взгляды. Но после того как она стала транссексуалом, направленность и эмоциональный настрой видеороликов Санджати радикально изменились.

Санджати начала создавать образовательный контент, объясняющий транс-идентичность своим цисгендерным зрителям. Она собрала целый набор советов для трансженщин о том, как придать женственность своему голосу и смягчить внешность с помощью косметики. Она создала полный документальный фильм о жестоком обращении, которому она подверглась, будучи заметным квиром в консервативном сельском канадском городке. По мере своего медицинского перехода Санджати выпускала видеоролики о перенесенных ею операциях, транслируя миру свои заживающие раны и залитый слезами процесс восстановления. Она также регулярно участвовала в дискуссиях и выступала в колледжах и университетах, рассказывая о проблемах транссексуалов и своем опыте.

Все это время я активно следила за каналом Санджати на YouTube. Мне нравилась ее кипучая, милая личность и ее неземное чувство моды. В то время я сама подумывала о смене пола, и наблюдение за новой жизнью Санджати успокаивало меня. Меня впечатлило, как много времени Санджати посвящает обучению других. Она показалась мне идеальным портретом респектабельного транссексуала: бесконечно образованная, неизменно терпеливая, никогда не обижающаяся и готовая выложить всю свою жизнь (и свое тело) на камеру, чтобы весь мир увидел ее.

Однако в конце концов публичная личность Санджати изменилась. Некогда занудная и уютная домоседка, Санджати начала рассказывать о том, что часто ходит на вечеринки и выпивает. Она пристрастилась к слабительным и выпускала эмоционально сырые видео, в которых плакала, рассказывая о сексуальном насилии и разводе родителей. В более непринужденных влогах Санджати казалась менее искренней, более легкомысленной и поверхностной. Казалось, она воюет сама с собой, выпуская пушистые, поверхностные видео о моде и инъекциях для лица в один день, а в другой - длинные, тоскливые рассуждения о дисморфии тела и мыслях о самоубийстве. Поклонники начали критиковать ее за то, что она перестала быть той теплой и милой "хлебной мамой", которой была раньше. После многочисленных перерывов и внезапных смен контента канал Санджати на YouTube замолчал.

Проведя год вне платформы, Стеф Санджати выпустила последнее видео, в котором объявила, что уходит с YouTube и из всех транс активистов. [10] Сидя за своим игровым компьютером в мешковатой толстовке и очках, она объяснила, что давление публичного символа трансгенности было слишком сильным для нее. Это была роль, которую она никогда не хотела - просто то, что от нее, как от известной женщины с переходным возрастом, ожидали.

"К сожалению, из-за того, что я была транссексуалом, рассказывающим о своем опыте, меня, по сути, заклеймили как активистку, не спросив, хочу ли я этого", - говорит Санджати. "Я никогда не была активисткой. Я была просто транс-человеком. Я пыталась играть эту роль в течение многих лет, и это не пошло мне на пользу. Я не была готова к такому уровню ответственности, проверке, грузу на плечах и критическому самоанализу, который требуется для подобной роли".

Когда Санджати только начала вести свой канал на YouTube, ей было всего девятнадцать лет. К двадцати шести годам она уже знала, что хочет выйти из игры в активистов. Уйдя с YouTube, Санджати начала вести прямые трансляции своих видеоигр на канале Twitch. Сейчас она снова упивается тем, что является милым и симпатичным ботаником, наслаждается такими играми, как Sea of Thieves и World of Warcraft, и работает дизайнером нарративов в игровой компании. На экране Санджати выглядит расслабленной и счастливой. Когда игра, которую она транслирует, затрагивает сложные темы, такие как самоповреждение или гендерная дисфория, она иногда просит прервать трансляцию или сделать перерыв.

Стеф Санджати провела много лет, пытаясь соответствовать ожиданиям других людей - невозможным, подпитываемым системным стыдом ожиданиям, согласно которым транс-женщины, проповедующие, должны быть безупречно привлекательными, интересными и самоотверженными. Системный стыд превратил ее в символ всего ее сообщества без ее предварительного согласия. Для уязвимого подростка это было слишком тяжело. Но как только она смирилась с тем, что ей не подходит ни активизм на YouTube, ни наведение красоты, Санджати смогла вернуться к своей чувствительной и занудной сущности.

Системный стыд никогда не перестанет требовать от нас большего. Вместо этого мы должны отпустить карающие ожидания общества, позволив себе перестроиться на более легкое и скромное существование, основанное на наших настоящих страстях и потребностях.

Лилак, трансвестит с физическими недостатками, о котором я упоминал ранее в этой главе, рассказала мне, что им тоже часто приходилось бороться со стыдом за то, что они не соответствуют ожиданиям.

"Оба моих родителя были американскими иммигрантами мексиканского происхождения", - говорят они. "Им во многом пришлось поднимать себя за шкирку. А если вы инвалид и не можете сделать это сами, то вам придется испытать чувство стыда. Не соответствовать ожиданиям. Не стоишь жертв своих родителей".

Лилак рассказала мне, что преодоление стыда означало радикальное принятие своей инвалидности и сопутствующих ей барьеров, а также отказ от требований основного общества.

"Я всегда был квадратным колышком, который вставляют в круглое отверстие, и я никогда не буду соответствовать этому. В итоге у меня будет только неправильная форма", - говорят они. "Я очень хочу сделать все, что в моих силах, и на этом все, знаете ли. Может, я и не самый продуктивный, но я предпочту свое благополучие продуктивности".

Сирень говорит, что в своей работе они очень скрупулезны и преднамеренны, но довольно медлительны. Они могут гордиться качеством написанных ими работ и тем, как тщательно они ведут группы поддержки для таких же, как они сами. Возможно, они не успевают выполнить огромный объем работы. Но они никогда не ставят перед собой задачу сделать больше, чем их методичные, целеустремленные усилия.

В следующей главе мы рассмотрим множество исследований, посвященных радикальному принятию, и проделаем ряд упражнений, направленных на то, чтобы помочь человеку исцелиться от личного системного стыда с его помощью. А пока вот несколько аффирмаций радикального принятия, адаптированных из работы ДБТ-терапевтов, которые вы можете обдумать и попробовать применить к себе.

АФФИРМАЦИИ РАДИКАЛЬНОГО САМОПРИНЯТИЯ [11]

Прочитайте каждое утверждение и подумайте, насколько эти чувства отличаются от того, как вы сейчас думаете о себе и говорите с собой. В следующий раз, когда вы испытаете чувство стыда, постарайтесь переключить свои мысли на подобные утверждения.

Изменение внутреннего самоощущения - долгий процесс, и негативное отношение к себе - это совершенно нормально и вполне обычное явление. Однако независимо от того, как звучит ваш внутренний диалог, вы можете взять за правило останавливаться на более приемлемых, нейтральных утверждениях, таких как эти.

Мой настоящий момент - единственный, который я могу контролировать.

Борьба с этими эмоциями не поможет. Это просто то, что я испытываю сейчас.

Реальность, с которой я столкнулся, - это факт, с которым мне придется смириться, даже если он мне не понравится.

Я хотел бы, чтобы все было по-другому, но я не могу изменить то, что случилось в прошлом.

Я не могу контролировать все, что произойдет.

Миллион переменных, не зависящих от меня, привели к этому моменту.

Мысли, которые я сейчас испытываю, не причинят мне вреда.

С некоторыми вещами я сталкиваюсь чаще, чем другие люди, и это может никогда не измениться.

Как только мы начнем работать над осознанием и принятием своей подлинной сущности, мы сможем начать открывать ее другим и верить в свою способность быть любимыми такими, какие мы есть.

Уровень 2: Уязвимое соединение

Межличностный системный стыд побуждает нас прятаться от других - потому что он учит нас, что никто другой никогда не сможет найти наши худшие стороны привлекательными, и что истинное "я" большинства людей также не является надежным и достойным. Противодействие межличностному системному стыду заключается в том, чтобы научиться быть уязвимым среди безопасных людей и принять более глубокие связи, которые позволяет такая открытость.

Недавно, после двухнедельного отпуска по болезни, Лилак пришлось смириться с тем, что теперь им ежедневно требуется помощь в принятии ванны. Поначалу им было трудно смириться с необходимостью прибегать к посторонней помощи.

"Роль женщины в мире часто заключается в том, чтобы служить другим и создавать для них комфорт", - говорят они. "Но вот она я, нуждающаяся в утешении. Очень трудно сидеть и просто позволять этой медсестре мыть меня губкой, и в каком-то смысле это кажется бесчеловечным".

Поскольку Сирень практикует переосмысление стыда, они смогли переосмыслить этот опыт. Они стали воспринимать новый способ функционирования своего тела как еще один способ связи с другим человеком.

"Очень по-человечески просить о помощи и очень по-человечески быть взаимозависимым", - говорят они. "Никто не может справиться в одиночку. Осознание этого помогает мне почувствовать: "Хорошо, я могу принять эту помощь. Возможно, я не привыкла к ней, но я могу это сделать. Когда вы больны, вам и так приходится иметь дело с огромным количеством дерьма. Вы не хотите иметь дело со стыдом в придачу".

Слова Сирени свидетельствуют о том, что все люди глубоко зависят от других. Другие люди привели нас в мир, переодели и накормили, научили и присматривали за нами, пока мы росли. Каждый день нашей жизни становится возможным благодаря поддержке сотен других людей. Другие люди собирали зерна для кофе, который я варю, готовили, упаковывали и отправляли овсяное молоко, с которым я его пью. Люди изготовили дверь в мою ванную, отшлифовали и покрасили ее и установили в моей квартире. Конкретный человек, которого я встретил и узнал, починил мои жалюзи, когда они сломались на прошлой неделе. Люди написали книги, которые я читаю, скомпоновали музыку, которую я слушаю, и запаслись зубной пастой, которую я ищу на полках магазинов. Есть столько всего, за что можно быть благодарным, что у меня голова идет кругом от одной мысли об этом.

Системный стыд заставляет нас не замечать, насколько мы все связаны и всегда будем связаны, и убеждает, что нуждаться в помощи стыдно. Но жизнь без социальной поддержки невозможна и не стоит того, чтобы жить. Влияние других людей ощущается повсюду. Мы не можем убежать от их даров. Да и зачем нам это нужно?

Подумайте о разнице между стыдливым терпением при мытье губкой и благодарным принятием этого и чувством благодарности к тому, кто это делает. Если бы Сирень отворачивалась от сиделки и терпела стыд каждый раз, когда ее мыли, она бы только продолжала чувствовать себя отчужденной. Сиделка уловила бы их дискомфорт и тоже почувствовала бы себя неловко. Но если обе стороны предпочтут присутствовать и быть открытыми друг с другом, опыт может быть полезным и даже прекрасным, по крайней мере, в некоторых случаях.

Вместо того чтобы жить под властью мифа о безупречном индивидуализме, созданного Системой Стыда, мы можем принять то, что является правдой, нравится нам это или нет: Мы нуждаемся в других людях, и другие проявляют свою поддержку десятки раз каждый день. Психологические исследования показывают, что воспринимаемая социальная поддержка - это огромный предиктор как психического, так и физического здоровья. Когда люди с такими психическими заболеваниями, как депрессия и биполярное расстройство, верят, что другие любят их и придут на помощь, симптомы их настроения становятся менее выраженными, и они с большей вероятностью смогут восстановиться после острых эпизодов.[12] Пациенты с рассеянным склерозом менее склонны к развитию депрессии и тревоги, связанных с их инвалидностью, если они осознают, что сильно связаны с другими людьми и получают от них поддержку. [13] На протяжении десятилетий медицинские исследования неизменно показывают, что одиночество подвергает человека риску ухудшения физического здоровья, [14] более хронических заболеваний, [15] и повышенной смертности, [16] и обратная сторона также верна: Когда у людей есть поддерживающие отношения, которыми они дорожат, они с большей вероятностью будут процветать.

Когда мы опираемся на поддержку других людей, мы становимся более адаптируемыми и устойчивыми. Люди с высоким уровнем восприятия социальной поддержки испытывали меньше депрессии и меньше нарушений сна в начале пандемии Ковид-19. [17] Они также легче выполняли требования по блокировке, [18] еще раз доказывая, что главным предиктором того, что человек поступает "правильно", является не его сила воли, а то, есть ли у него помощь. Исследование пациентов с хронической обструктивной болезнью легких (ХОБЛ) и сердечной недостаточностью показало, что воспринимаемая социальная поддержка помогает предсказать, смогут ли пациенты эффективно управлять своим состоянием. [19] Системный стыд заставляет нас верить, что быть хорошим и сильным человеком - это то, что необходимо для значимых изменений, но данные показывают, что необходима социальная поддержка.

Очень важно, что во всех этих эмпирических исследованиях изучается влияние воспринимаемой социальной поддержки - насколько человек чувствует, что о нем заботятся и что он связан с другими людьми. Социологи и медики часто пытались дать количественную оценку социальной поддержке и пришли к выводу, что определить ее довольно сложно. Важно не то, сколько у человека друзей, сколько ресурсов или социальных связей. Что предсказывает положительные результаты, так это осознание человеком того, что он связан с другими людьми, и признание этих связей.

Многие из нас действительно обладают потенциалом заботливых связей, но мы не осознаем этого - потому что системный стыд не позволяет нам признаться другим людям, что нам не помешала бы помощь. Но , как только мы открыто говорим о том, чего не хватает в нашей жизни и что мы можем предложить, наши потребности и возможности других могут начать сплетаться друг с другом, создавая сложную социальную сеть, которая захватывает нас обоих.

Кэрол, женщина средних лет с СДВГ, рассказала мне, что до переезда к своей подруге Дениз она регулярно пропускала приемы пищи. Кэрол - аналитический мыслитель с реальной потребностью быть полезной другим в практическом плане. Работая в техподдержке, она обычно была поглощена проблемами клиентов, которые казались ей более важными и интересными, чем решение вопроса о собственном питании. Все изменилось в тот момент, когда в доме поселилась Дениз и Кэрол пришлось задуматься о многочисленных диетических ограничениях и аллергиях своего партнера.

"Убедиться в том, что у Дениз есть вкусная еда, внезапно стало проблемой, для решения которой я смогла разработать систему", - говорит Кэрол. "Когда Дениз здесь нет, я не забочусь о том, чтобы прокормить себя, и ем много вредных продуктов. Но с Дениз у меня есть причина заботиться об этом, и я могу составить список продуктов, нарезать овощи - все это практическая сторона дела".

Если бы мы рассматривали эти отношения с чисто индивидуалистической точки зрения, то пришли бы к выводу, что Дениз слишком зависима, а Кэрол - слишком созависима. Системный стыд утверждал бы, что обе женщины должны иметь силу воли, чтобы самостоятельно питаться и составлять план питания, потому что делать что-то самостоятельно морально лучше, чем пользоваться чужим присутствием. Но на самом деле потребности каждой из женщин идеально вписываются в потребности другой. Кэрол лучше заботится о себе, когда у нее есть Денис, о котором нужно заботиться. Непринужденный подход Кэрол к планированию питания помогает Дениз почувствовать, что ее любят такой, какая она есть. Ощущение благополучия каждой из женщин переросло в ощущение благополучия другой.

Одним из ведущих показателей воспринимаемой социальной поддержки является индекс социальной поддержки Дьюка. [20] В таблице ниже приведены некоторые пункты из индекса, которые я адаптировал и оставил открытыми, чтобы вы могли поразмышлять о состоянии своих социальных связей. Если вы боретесь с межличностным системным стыдом, возможно, вы еще не осознаете поддерживающий потенциал ваших существующих отношений. Вы также можете не решаться предложить помощь другим, особенно тем, кто, по вашему мнению, ее не "заслуживает" и может никогда не отплатить за ваши усилия. Или же вы знаете, что вам нужна помощь, но не знаете, с чего начать, чтобы ее получить. Размышления об этих пробелах и проблемах в ваших отношениях могут помочь вам научиться чаще открываться и устанавливать связи.

ОЦЕНКА ВАШЕЙ СПОСОБНОСТИ К УСТАНОВЛЕНИЮ СВЯЗЕЙ:

АДАПТИРОВАНО ИЗ ИНДЕКСА СОЦИАЛЬНОЙ ПОДДЕРЖКИ ДЬЮКА [21].

Прочитайте и ответьте на каждый из приведенных ниже вопросов, причем как можно подробнее.

Чувствуете ли вы, что у вас есть определенная роль в вашей семье/группе друзей?

Есть ли среди ваших близких люди, которые, кажется, действительно вас понимают?

Чувствуете ли вы, что ваши близкие ценят вас?

Когда вы разговариваете со своими близкими, чувствуете ли вы, что вас слушают?

С кем вы можете поговорить о самых сокровенных проблемах?

Как часто за последнюю неделю вы проводили время с близкими людьми?

Есть ли в вашем окружении люди, на которых вы можете положиться? Перечислите их имена.

Чувствуете ли вы, что в ваших отношениях чего-то не хватает? Если да, то чего?

Уязвимая связь - это лекарство от межличностного стыда. В главе 7 мы более подробно рассмотрим, как ее культивировать. И после того как мы узнаем, что нам не нужно прятаться от других людей, и начнем пожинать плоды таких искренних связей, мы сможем, наконец, начать бороться с более широкими социальными проблемами, которые оставили всех нас такими безнадежными и стыдливыми.

Уровень 3: Надежда для человечества

Глобальный системный стыд - это экзистенциально мрачное ощущение того, что человечество обречено, которое часто сочетается с моральным убеждением, что в конечном итоге мы все настолько ленивы и эгоистичны, что вполне заслуживаем этого. Чтобы противостоять этому ужасному мировоззрению, мы должны научиться питать надежду на человечество, а также надежду на то, что наша собственная жизнь может оказать значимое влияние, пусть и небольшое. Как только мы перестанем думать о себе только как об отдельных личностях и поймем, что наши усилия выходят за пределы нас и объединяются с работой бесчисленного множества других людей, наши маленькие искорки надежды смогут разрастись в более яркое и долговечное пламя.

Летом 2022 года, когда Верховный суд отменил закон Роу против Уэйда, я была потрясена. Я знала, что аборты быстро будут запрещены в Огайо, где я родилась; к нему быстро присоединились еще пятнадцать консервативных штатов. [22] Как я могла продолжать жить в стране, где каждый год сотни тысяч людей вынуждены быть сосудами для размножения того, что судья Сэмюэл Алито назвал "внутренними поставками младенцев"? [23] Никакие политические организации не заставили федеральные суды заботиться о телесной автономии меня или любого другого, кто мог забеременеть. Я чувствовала себя бессильной.

В тот день мне пришлось отключиться от интернета. Instagram и Twitter были заполнены сообщениями, предупреждающими о том, что в Америке "вот-вот все станет очень плохо" и что людям нужно быть "внимательными" - как будто нынешняя ситуация и так не ужасна, а наши глаза и так не прикованы к экранам. Они попытаются запретить аборты и на федеральном уровне, предупредил один близкий друг. Верховный суд придет за однополыми браками, сказал один журналист, за которым я следил. Мы не должны отворачиваться от этого, - напутствовал меня один знакомый. Я не понимала, что хорошего в том, чтобы наблюдать за всеми этими страданиями. Я уже глубоко осознавала, что впереди меня ждет разруха. Упреки в том, что мы должны оставаться внимательными и бояться, выглядели как очередная путаница в фокусе: как будто средства массовой информации, которые мы пассивно, с тревогой поглощали, были выражением наших убеждений, которые сами по себе оказывали влияние на мир. Очевидно, что это было не так. Мне просто хотелось заползти под камень и отвернуться.

Тогда подруга познакомила меня с "тетушкиными сетями" в Интернете. Эти анонимные сообщества предоставляют доступ к абортам нуждающимся людям по всему миру. Тетушки, живущие в регионах, где аборты по-прежнему легальны, предоставляют свои дома беременным и оказывают помощь в поездке и посещении врача. Они также собирают информацию о том, как безопасно получить таблетки экстренной контрацепции и абортивные таблетки. Группы, которые я проверила, были транс-утверждающими и тщательно модерировались, чтобы в них не проникали активисты, выступающие против абортов.

"Тетушка из Британской Колумбии снова публикует пост после сегодняшних новостей", - написал один из пользователей. "Прекрасный Ванкувер, Британская Колумбия, - замечательное место отдыха для людей, которым нужна медицинская помощь. Свободная комната, кошка, машина и чуткое ухо".

"Абортные клиники в Нидерландах помогают и иностранцам", - утверждает другой. "Заказать билет и приехать сюда вполне доступно".

Пролистывая посты в тетушкиной сети, я почувствовала надежду на достижение цели. Я не могла отменить тот факт, что во многих местах аборт теперь запрещен, но я могла предпринять конкретные шаги, чтобы помочь женщинам, делающим аборт, обойти закон и найти необходимую им помощь. Я мог бы помочь оплатить перелет молодой, страдающей техасской женщины в штат, где аборт остается легальным. Я могла провести беременную через процесс удаления всех данных из приложения для отслеживания месячных, чтобы их информация не могла быть использована против них на законных основаниях. Я также нашла утешение в существовании таких групп, как Чикагский фонд абортов и Midwest Access, которые оказывают помощь в поездках и финансовую поддержку тем, кто ищет аборт по всей стране.

Через несколько дней мне написала подруга, с которой я прожила всю жизнь, и спросила, как я держусь в свете новостей. В ее штате аборты теперь запрещены, но она уже начала обдумывать планы на случай непредвиденных обстоятельств и то, что она может сделать, чтобы помочь другим. Ее партнер владел помещением для совместной работы, и они вместе решили использовать часть помещения для хранения таблеток Plan B и Plan C, чтобы раздавать их нуждающимся. Я предложила своей подруге помощь в поиске дополнительных шагов и связала ее с другим активистом, который также обеспечивал подпольный доступ к абортам в этом штате. Я была невероятно впечатлена усилиями моей подруги, а также храбростью и щедростью, которые она и ее партнер проявляли по отношению к другим. Благодаря ее усилиям я почувствовала себя не такой одинокой, и мне сразу же захотелось сделать все возможное, чтобы поддержать их.

Отмена закона Роу стала ужасающей реальностью, от которой поначалу хотелось убежать. Но довольно быстро я смогла принять, что это наша новая норма, и что демократический процесс не спасет нас в ближайшее время. Дальше мне пришлось задуматься о том, что я хочу и могу изменить. Проблема запрета абортов в масштабах штата была слишком огромной для меня. Но вопрос о том, что я лично могу сделать, чтобы облегчить жизнь еще одному человеку? С этим я могла справиться.

Когда по всей стране начались юридические нападки на медицинское обслуживание транссексуалов, я утешалась тем, что многие члены моего сообщества создают альтернативные способы доступа транссексуалов к гормонам и другим лекарствам, необходимым для нашего благополучия. Я знаю активистов транс освобождения, которые создали частные веб-сайты, позволяющие транс людям по всей территории США делиться друг с другом своими дополнительными дозами гормонов, а пара транс женщин, с которыми я знакома, готовят и раздают дозы заместительной гормональной терапии бездомным транс людям в лагерях в калифорнийской пустыне. В Интернете транссексуалы обмениваются друг с другом медицинскими знаниями и рецептами "сделай сам" для гормональных добавок, зачастую создавая богатую литературу о здоровье транссексуалов, которая пока не существует для нас в рамках традиционной медицины. Я делаю все, что в моих силах, чтобы поддержать эти усилия: выделяю деньги на эти инициативы, передаю запасные дозы и распространяю информацию среди моих многочисленных гендерно-вариативных братьев и сестер, которые в этом нуждаются.

Исторически сложилось так, что транссексуалы могли освободить свои тела только такими подпольными методами. Моей подруге Марди уже за шестьдесят, и она начала принимать эстроген еще в 1979 году, спрашивая у своих коллег-транс-сексуалов на улицах, где они получают свои дозы . Если у транссексуалов в США не останется других вариантов, мы сможем снова заботиться друг о друге такими же способами.

Вместо того чтобы спрашивать, как мы, отдельные люди, можем лично решить огромные структурные проблемы, как это делает системный стыд, расширительное признание заставляет нас определить один шаг, который мы можем сделать, чтобы внести свой вклад в нечто более значимое. Когда я признаю, что являюсь частью огромной сети человеческой доброты, которая простирается далеко за пределы моего собственного выбора и усилий, я могу утешиться тем, что я что-то изменил, каким бы маленьким он ни был. Больше не нужно спрашивать, достаточно ли я делаю (вопрос, на который нет объективного ответа), достаточно задуматься о том, что я в состоянии сделать.

Как мы уже говорили, одна из причин, по которой системный стыд кажется людям столь привлекательным, заключается в том, что он делает абстрактные вопросы более практичными и конкретными. Обычные люди хотят предпринимать действия, которые имеют значение. Они хотят, чтобы бедность, системный расизм, насилие с применением оружия, неравенство в здравоохранении и другие, казалось бы, непреодолимые проблемы стали преодолимыми. Это прекрасное, практичное желание. Оно становится проблемой только тогда, когда мы возлагаем на отдельных людей всю моральную ответственность за решение этих проблем самостоятельно, без чьей-либо поддержки.

Чтобы вселить надежду в человечество и создать свое собственное ощущение смысла в этом мире, мы должны перестать думать в терминах обязанностей и сосредоточиться на возможностях. Каждый из нас был посажен в совершенно разное место в мире. У каждого из нас есть уникальная комбинация навыков, уязвимых мест, опыта, потребностей и страстей. Все эти факторы влияют на то, как каждый из нас будет менять мир к лучшему. Мы не можем придерживаться одинаковых моральных стандартов. Каждый из нас должен решить, к чему он чувствует призвание.

Стивен работает научным ассистентом в университете, и до нескольких лет назад его возмущали молодые и менее надежные студенты, которым поручали работать в его команде. Стивен считал двадцатилетних , которыми он руководил, ленивыми и взбалмошными. Всякий раз, когда он не укладывался в сроки или ему приходилось тянуть всю ночь, чтобы покрыть недостачу, которую оставил студент, Стивен злился. Однажды на рождественской вечеринке в отделе Стивен высказал свое недовольство и слишком поздно понял, что человек, которому он жаловался на своих "ленивых, ненадежных студентов", сам был студентом.

"Эта молодая женщина посмотрела мне в глаза и очень мрачно сказала: "Не обижайтесь, но мне кажется, вы злитесь не на того человека. Похоже, вы берете на себя слишком много работы. Может быть, вам стоит относиться ко всему проще, и тогда вы не будете так злиться". "

"Я никогда не думал об этом в таком ключе", - говорит Стивен. "Я вырос с мыслью о том, что какую работу тебе поручили, ту ты и должен делать, и ты работаешь так усердно, как должен, а если кто-то не идет в этом темпе, то у него должны быть проблемы".

Но в следующий раз, когда студент пропустил смену из-за того, что готовился к экзамену, Стивен не стал доносить на него начальнику, а просто переместил его проект вниз в списке приоритетов. Когда другой студент пожаловался, что задание по вводу данных, которое ему поручили, слишком велико для него, Стивен задумался, так ли это на самом деле.

"Когда я перестал считать детей, которыми управлял, своими врагами, я начал понимать, что на самом деле я был человеком, который делал слишком много", - объясняет Стивен. Как только он отпустил неоправданные ожидания, он начал находить всевозможные возможности для снятия давления, с которым сталкивалась его лаборатория и его ученики.

"Сейчас я вхожу в комитет, который рассматривает возможность предоставления оплачиваемого декретного отпуска и пенсионных пособий нашим студентам", - говорит Стивен в доказательство того, как сильно изменилось его мировоззрение. "Раньше я бы сказал, что эти дети не заслуживают подачек. Теперь я говорю: "Нет, мы все заслуживаем большего"".

Чтобы помочь вам задуматься о том, какие возможности для перемен существуют в вашей жизни, выполните следующее упражнение. Некоторые из ваших ответов на вопросы этого упражнения будут полезны, когда мы перейдем к главе 8, в которой мы более подробно рассмотрим, как укрепить надежду и найти цель.

ВОЗМОЖНОСТИ ДЛЯ НАДЕЖДЫ

Расти там, где тебя посадили

Ответьте на следующие вопросы в отведенном месте. Вы можете возвращаться к этому упражнению всякий раз, когда почувствуете безнадежность в связи с социальной проблемой или личным кризисом.

Подумайте о проблеме, которая вызывает в вашей жизни сильный стресс. Она может быть личной (например, "Я не знаю, как мне выплатить долг по студенческому кредиту") или иметь широкий общественный характер (например, "Меня беспокоит рост цен на продукты питания для всех"). Назовите и кратко опишите проблему здесь.

Если бы вы хотели поговорить с кем-то, кого тоже волнует эта проблема, куда бы вы могли пойти? Вы можете перечислить конкретных людей в вашей жизни, с которыми можно поговорить, или найти группы поддержки, онлайн-форумы, группы встреч, мероприятия и другие общественные места.

Перечислите все шаги, которые вы предпринимали в прошлом и которые помогли вам почувствовать себя более контролируемым в решении этой проблемы, независимо от того, насколько они незначительны.

Какие стратегии преодоления этой проблемы не помогли вам в прошлом?

Знаете ли вы кого-нибудь, кто разделяет с вами эту проблему или беспокойство? Если бы вы обратились к нему за поддержкой, что бы вы сказали?

Есть ли в вашем районе группы или организации, которые занимаются решением этой или подобных ей проблем? Если вы не уверены, найдите время и проведите небольшое исследование в Интернете. Любопытно ли вам или интересно то, что вы нашли?

Цель приведенного выше упражнения не в том, чтобы нагрузить вашу нервную систему еще большим количеством обязательств, которые вы потом будете корить себя за то, что не выполнили. Напротив, я призываю вас сделать шаг назад и оценить имеющиеся у вас ресурсы, а также ваши уязвимые места. То, что у вас есть, и то, в чем вы нуждаетесь, поможет направить вас туда, где вы должны быть. Как и в диалектической поведенческой терапии, помните, что цель здесь не в том, чтобы сделать все лучше, а в том, чтобы оценить неприятную реальность, в которой вы находитесь, и найти альтернативные способы справиться с ней.

Вам не обязательно реагировать на стресс, связанный с собственным долгом по студенческому кредиту, взяв на себя обязательство, например, стать активистом движения за списание долгов. Но вам может быть полезно присоединиться к группе поддержки людей, которые испытывают стыд из-за собственных долгов. Проговаривая свои переживания, вы принесете утешение другим людям, испытывающим такой же стыд. Обращение за помощью само по себе является актом помощи другим. Она помогает людям почувствовать себя нужными и осознать, что они не одиноки. Может быть, в результате проведенного вместе времени произойдут какие-то долгосрочные политические изменения, а может быть, и нет. В любом случае, вы помогли людям, подвергающимся эксплуатации, почувствовать себя менее виноватыми в своих страданиях. Это важно, и это то, чем вы заслуживаете гордиться.

Теперь, когда мы немного познакомились с тем, что такое расширенное распознавание и как оно работает, мы приступим к процессу его использования для борьбы с системным стыдом, один слой за другим. На первом этапе, конечно, нужно работать над тем, что внутри, - искать способы исцеления от множества разрушительных внешних посланий, которые говорят нам, что мы должны ненавидеть себя и прятаться от остального мира.

ГЛАВА 6. Радикальное самопринятие

Мой друг Эрик Бойд - писатель-фантаст, получивший награду, но он носит в себе стыд и травму, полученные в юности за совершение тяжкого преступления. До тюрьмы Эрик был артистичным, чувствительным, гендерно неординарным подростком; он много слушал Cure и носил юбки из кожи. Тюрьма заставила все это изменить. Чтобы защитить себя от насилия, Эрик затаил свои эмоции в себе и создал образ крутого парня. Когда он вышел из тюрьмы, клеймо преступника еще больше усугубило ситуацию. Найти работу было крайне сложно. В тех немногих местах, где его брали на работу, платили плохо и обращались с работниками бесчеловечно. Даже когда Эрик нашел неплохую подработку в комнате побегов, системный стыд продолжал витать над его головой.

"Девушка, с которой я работал, спросила меня: "Почему бы тебе не найти работу получше?"" говорит Эрик. А я ей ответил: "Тебе никто не говорил? Я преступник". Эта девушка была милой, и я почувствовал, что нахожусь достаточно близко, чтобы сказать ей об этом. Но потом она посмотрела на меня так. Этот взгляд, который наполовину неверие, а наполовину ужас... Этот взгляд - отстой".

Эрик часто получал такой взгляд. Шокированное выражение стыда. Ему пришлось за две минуты отработать краткое объяснение того, почему он попал в тюрьму, которое он сможет произнести, когда кто-нибудь на него посмотрит. Но он ничего не может сделать, чтобы предотвратить этот взгляд. Бывшие заключенные могут подвергаться юридической дискриминации при трудоустройстве на и в сфере образования. Часто они не могут голосовать, быть присяжными, владеть огнестрельным оружием, работать в школах или в здравоохранении. Преступники могут лишиться опеки над своими детьми, им могут отказать в выдаче водительских прав и паспортов. Масштабное общественное клеймо, связанное с лишением свободы, заложено в функционировании каждого крупного государственного учреждения, оно просачивается в частные мысли и реакции каждого человека, пережившего заключение. От этого никуда не деться. Это рана, которую мир постоянно вскрывает.

В последние годы Эрик начал пытаться раскрыть свою скрытую чувствительную сторону. Он ходит на терапию. Он ведет дневник. Он коллекционирует ароматы и катается на железнодорожных вагонах; он пишет стихи и у него яркие волосы цвета мандарина. Всякий раз, когда мы разговариваем, он дразнит меня, сознательно демонстрируя свою привязанность.

"Ты больше года не говорила своему парню, что у тебя начались гормоны?" - спросил он, когда я брала у него интервью для этой книги, с блеском в глазах. "Вы ведь знаете, что это довольно некрасиво, верно?"

"Ну, я не думаю, что это так!" вызывающе ответила я, прежде чем перечислить свои многочисленные оправдания. У нас с Эриком есть тщательно отработанные версии, которые могут помочь объяснить наш стыд другим. Но, будучи друзьями, каждый из нас видит их насквозь - и поджаривает друг друга за это.

"Знаете, в подростковом возрасте ты уже практически понял, что ты из себя представляешь", - говорит мне Эрик. "А потом ты проводишь свои двадцатые годы, отталкиваясь от этого, думая, что тебе нужно быть серьезным взрослым человеком. А потом тебе становится тридцать, и ты думаешь: "О, черт, я только что потратил впустую последнее десятилетие, мне нужно вернуться к прослушиванию Cure и ношению юбок".

Двадцатые годы Эрика были куда более бурными, чем у многих других людей. До ареста он уже имел дело с необеспеченностью жильем и множеством стрессов. Обстоятельства, которые привели к его аресту, сами по себе были очень травмирующими. Затем последовал долгий и медленный путь возвращения к нормальной жизни после заключения в тюрьму. В конечном итоге исцеление для Эрика означало возвращение к тому, с чего он начал, и обучение любви к той чувствительной, артистичной стороне себя, которая процветала в подростковом возрасте.

Я думаю, что работа по смягчению системного стыда обычно требует пересмотра тех частей себя, которые, по нашему убеждению, мы должны скрывать. Конечно, невозможно исправить наши прошлые травмы и избавиться от взглядов общества, которое говорит нам, что наши самые уязвимые стороны лучше держать в тайне. Но я верю, что можно найти исцеление, совершив своего рода духовное возвращение, вернув наше более взрослое, мудрое, пораженное стигмой "я" к нежным "я" нашего прошлого и найдя способы объединить их.

Первый уровень расширенного осознания - личный. Ненависть к себе и изоляция - это основные внутренние переживания, на которых держится системный стыд; невозможно полностью соединиться с другими и процветать, если мы по-прежнему ведем себя так, будто должны любой ценой прятаться от других. Сделав первый жест в сторону самопринятия и доверия, мы сможем начать принимать более глубокий рост и исцеление, которые могут происходить только в сообществе с другими.

Каждому из нас нужна помощь в борьбе с такими силами, как системный расизм, неравенство доходов, насилие с применением огнестрельного оружия, экологическое опустошение и глобальные пандемии. Многие исследования показали, что когда люди чувствуют глубокую связь с другими (и поддержку с их стороны), они чаще ведут себя щедро, дают деньги нуждающимся, [1] поддерживают политику защиты окружающей среды, [2] активно слушают людей, которые испытывают трудности, [3] и больше воплощают свои ценности в повседневной жизни.[4] И наоборот, когда люди чувствуют, что их не поддерживают и стыдятся, они отключаются и вынуждены либо становиться более самостоятельными, либо погибать.

Если мы хотим вырваться из системного стыда, нам нужно снова практиковать построение отношений с другими людьми. Но чтобы добиться этого, нам сначала нужно справиться с интернализованной ненавистью, которую мы впитали и направили на себя, чтобы она перестала быть таким массивным барьером на пути к поиску помощи. Так как же нам этого добиться? В целом, научные работы по излечению чувства стыда сводятся к нескольким общим советам:

Открывайте другим людям те качества, которых мы стыдимся

Уязвимость в отношении своего стыда (также известная как "проговаривание стыда")

Практика самосострадания по отношению к своим недостаткам и ошибкам

Радикальное принятие себя и своей нынешней ситуации, даже если она нам не нравится

Быть движимым удовольствием и радостью, а не страхом

В этой главе мы рассмотрим, как применить каждый из этих советов на практике, обратимся к терапевтическим техникам, помогающим людям принять себя, изучим опыт маргинализированных людей, которые начали работать над своим системным стыдом, и поразмышляем о социальных движениях, которые эффективно помогли уязвимым группам уйти от стыда и перейти к принятию и взаимной поддержке.

Открытие

В своей книге "Скрываясь от человечества" философ и правовед Марта Нуссбаум исследует стыд, который стал частью наших законов. [5] Примером тому служат "законы об уродстве", которые запрещали показываться на публике обезображенным, инвалидом или душевнобольным. Эти законы просуществовали дольше, чем вы могли подумать: Чикаго отменил свой закон об уродстве только в 1974 году. [6] Эти постановления обвиняли "некрасивых" людей в таких социальных кризисах, как бездомность и болезни, и их наследие все еще очень сильно с нами.

Город Лос-Анджелес запретил лагеря бездомных в июле 2021 года, [7] превратив экономический кризис, от которого страдают шестьдесят шесть тысяч лос-анджелесцев в год, в личное преступление, наказуемое тюремным сроком. [8] Это все равно что городские власти снова запретили ходить вприпрыжку, вместо того чтобы строить более безопасные улицы для пешеходов. Исторически сложилось так, что полиция преследовала и арестовывала геев по аналогичным причинам: Их считали корнем "уродливых" проблем, таких как эпидемия ВИЧ. Когда мы запрещаем людям, находящимся в заключении, жить в определенных районах или работать в сферах, которые якобы слишком "чисты" для них, мы также вводим стыд через законодательство, считая отдельных людей "уродливыми", а не проблемы, которые их преследуют.