Открытое

Но через несколько часов они вернулись… и Киф почувствовал в воздухе столько надежды и уверенности, что у него не хватило духу сказать им, чтобы они уходили.

Плюс… он не был готов отказаться от шанса найти какое-то решение.

Поэтому он забрался в кресло Элвина, серьезно сомневаясь в своем жизненном выборе… особенно после того, как увидел, что Кеслер принес пять новых эликсиров для тестирования.

У Декса также было два новых устройства.

И тройняшки, должно быть, съели много сахара.

Так что, в принципе, это никак не могло закончиться хорошо.

— Готовы, дети? — спросил Кеслер, и когда тройняшки ответили дребезжащим «да!», он сказал им: — Ладно… поехали, хватайте его.

— Ого! Почему у тебя всегда такие холодные руки? — спросил Киф, когда Лекс схватил его за левое запястье… или ему показалось, что это Лекс. Было очень трудно отличить тройняшек друг от друга.

— РАЗВЕ? — Лекс схватил брата за руку.

— НЕТ, ОН ПРОСТО СКУЛИТ, ПОТОМУ ЧТО БОИТСЯ! — Рекс высвободил руку и схватил Кифа за локоть, снова наполнив его странным ощущением пустоты.

И рука Бекс все еще казалась странно мягкой.

Но Киф не упомянул об этом, поскольку, вероятно, это был еще один способ, которым эта новая способность становилась сильнее, и он был не в настроении думать о том, что это значит.

Он был совсем не в настроении думать, теперь, когда на него обрушились молнии буйства тройняшек, смешанного с покалывающим головокружением, пульсирующей уверенностью и горячим любопытством. Все это росло, росло и росло, словно вода поднималась вокруг него, заглушая весь воздух.

— Похоже, в прошлый раз апельсиновый эликсир немного помог, — прокричал Кеслер, перекрывая рев в ушах Кифа, — так что эти первые три — вариации одной и той же формулы. Два других идут в совершенно другом направлении, на случай, если мы все еще на неправильном пути… но я так не думаю.

Спойлер — они определенно двигались не в том направлении.

Первый эликсир заставил все вращаться и крутиться так быстро, что Кифа, возможно, вырвало бы, если бы команда, которую он подавлял, не закрыла его горло.

Второй заставил в его голове заколотиться так сильно, что он был готов молить об облегчении… но вместо этого он прикусил язык, позволяя железному вкусу крови отвлечь его от слова, потрескивающего в мозгу.

Третий вызвал у него зуд.

Так зудело, так чесалось, что Элвину пришлось зажать ему руки, чтобы он не поцарапал кожу.

Глаза Кифа наполнились слезами, ноги подкашивались, и он знал, что есть только один способ покончить с агонией… но он отказывался говорить об этом.

Отказывался даже думать об этом.

— Все в порядке, — сказал Кеслер, положив руку на плечо Кифа. — Ты отлично справляешься. Мы собираемся помочь тебе пройти через это.

Но это было неправдой.

Этого не могло быть.

Не с рукой Кеслера, вызывающей то же самое ощущение пустоты, что и хватка Рекса.

Теперь Киф знал, что это такое.

Должно быть, это был способ его тела сказать ему сдаться.

Перестать драться.

Сдаться своей новой ужасной реальности.

— Эй, не сдавайся, — сказал ему Кеслер, как будто знал, о чем думает Киф. Он прижал холодный флакон к губам Кифа. — У нас есть еще две попытки.

Киф так сильно тряхнул головой, что пролил, по меньшей мере, половину лекарства.

— Давай, Киф, — сказал ему Элвин. — Я знаю, это тяжело, но мы многому учимся.

Смех сорвался с губ Кифа, и он был таким же горьким, как эликсир, который он проглотил, который горел, как магма, заставляя его глаза слезиться, когда обжигал горло.

Но вся эта кипящая боль, по крайней мере, опалила формирующееся слово, превратив его в пепел и пыль.

— Ну… это уже кое-что, — сказал Кеслер, когда Киф откинулся на спинку стула. — Хотя, возможно, не идеальное решение. Последний эликсир… пока что. А этот должен быть помягче.

Киф не заслуживал мягкости.

Но он определенно жаждал этого.

Поэтому он выпил все до капли, вздыхая, когда его тело стало очень, очень тяжелым.

Веки его опустились, конечности безвольно повисли, дыхание сбилось, успокоилось и еще больше замедлилось.

Ему казалось, что он падает… и темнота подхватила его.

Успокаивающая черная лужа, которая поглотила его целиком, пока ничего не осталось.

Теперь он был в безопасности.

Все были в безопасности.

И мир был блаженно тих.

Как и его усталый мозг, который медленно отключался.

Темнота становилась все гуще и гуще, пока Киф погружался как можно глубже.

Надеясь, что он никогда не найдет пути назад.

— Наконец-то он проснулся! — крикнул кто-то, заставив Кифа застонать, когда слишком громкий голос прорезал его мозг.

Он приоткрыл глаза, втягивая воздух сквозь зубы, когда яркий свет озарил все.

Потребовалось несколько болезненных морганий, прежде чем мир снова обрел четкость, и Киф понял, что он снова в своей комнате… и если затекшая шея была каким-то признаком, он был там уже некоторое время.

— Ты был в отключке около пяти часов, — сказал Элвин, и Киф, бросив взгляд на дверь, увидел врача, стоявшего с тарелкой еды и бутылкой молодости. — Я подумал, что было бы неплохо получить немного питательных веществ для организма, прежде чем я дам тебе лекарство от головной боли и тошноты.

Киф застонал.

— Больше никаких лекарств.

— Эй, он говорит! — произнесла Ро.

В ее голосе уже не было прежнего энтузиазма.

— Да, я знаю, — сказал Элвин Кифу. — Мы проверили твой организм. Но сейчас я использую только обычные средства. Они помогут, обещаю.

Киф слишком устал, чтобы спорить.

Еда, молодость и эликсиры действительно заставили его почувствовать себя более нормальным. Ему даже удалось сесть и пригладить пальцами потные волосы.

— На случай, если тебе интересно, — сказал Элвин, собирая пустые тарелки и флаконы, — мы с Кеслером решили сделать перерыв в попытках лечить твои способности медикаментозно. Полагаю, нам следовало бы знать лучше. Способности — это часть того, кто мы есть. Эликсиры на них не действуют. Мы просто подумали, что твоя может быть другой, потому что она такая… уникальная.

Лучше было бы сказать «неестественная».

Но Кифу было небезопасно говорить.

Ему никогда не будет безопасно говорить.

Или быть рядом с людьми.

Или иметь какой-либо физический контакт.

Или жить.

— Привет, — сказал Элвин, плюхаясь на кровать. — Это не значит, что мы сдаемся. На самом деле, Декс оставил кое-что, что он хочет, чтобы ты проверил.

Киф затряс головой сильнее, но Элвин схватил его за руку и вложил в ладонь что-то плоское, холодное и квадратное.

— Расслабься… это не одно из его изобретений. Декс хотел сделать больше настроек для них, прежде чем мы попробуем их. Но у него также была теория, которая звучала вполне обоснованно.

Элвин отдернул руку, и Киф уставился на маленький серебряный прибор.

— Декс считает, что твои команды действуют только на людей, находящихся с тобой в одной комнате, поскольку тон зависит от эмоций, — объяснил Элвин. — Он сказал, что ты, вероятно, передаешь какую-то эмоциональную энергию, когда произносишь слово, и это вызывает реакцию… или, по крайней мере, помогает. И это то, что не может произойти в разговоре с собеседником.

— Он также сказал, что знает, что ты будешь качать головой, когда мы скажем тебе проверить это, потому что ты напуган, устал и убежден, что ничто никогда не поможет, — добавила Ро. — Также он сказал передать тебе довериться Технопату, а также опробовать устройство, как только ты проснешься, чтобы он мог сказать: «я же говорил». И я должен сказать, мне нравится техно-паренек все больше и больше. Я думаю, ты должен его выслушать.

— Я тоже, — согласился Элвин. — Если ты все-таки станешь командовать, я буду здесь с затычками в ушах, чтобы помочь тебе разобраться с контркомандой, но не думаю, что я тебе понадоблюсь. Каждый раз, когда ты использовал свои способности, я чувствовала странную рябь, проходящую по комнате. Поэтому я думаю, что Декс что-то понял в этой теории. Ты также не сможешь почувствовать то, что чувствует Декс… то, что, кажется, подавляет тебя. Но… есть только один способ узнать наверняка.

Киф крепче сжал импартер, понимая, что разумнее и безопаснее будет швырнуть его о стену так сильно, как только сможет, позволить ему разлететься на такое количество осколков, что он никогда не сможет им воспользоваться.

Но крошечная искорка надежды снова зажглась.

— Продолжай, Офигенноволосый, — сказала ему Ро. — У меня хорошее предчувствие.

Киф определенно не знал.

Но он все же сделал медленный, успокаивающий вдох, обещая себе, что если это не удастся, то это будет его последнее испытание.

Он сделал последнюю попытку… последний толчок против того, что сделала с ним мама.

Если это не сработает… настанет время ограничителя способностей.

Он закрыл глаза, стараясь держать себя как можно более расслабленным, прежде чем поднести устройство к губам. Во рту у него пересохло, а голос звучал хрипло и глухо, когда он прошептал:

— Покажи мне Декса.

— ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ — СОФИ

— Нет… мы больше не будем спорить! Вы, ребята, должны перестать волноваться каждый раз, когда что-то звучит немного опасно, — сказала Софи, ожидая, пока в комнате все успокоится.

— Это больше, чем «немного опасно», — перебил Грэйди, подходя к окну и глядя на пастбища Хевенфилда.

Софи сдержала обещание, данное Сандору, и сразу же отправилась домой, как только Мерцание сделала ей предложение.

Но это не означало, что она собиралась остаться там надолго.

— Ты говоришь о том, чтобы отправиться в убежище Невидимок с членом Невидимок, — мягко напомнила ей Эделайн.

— Нет, Мерцание — бывший член Невидимок, — поправила Софи.

— Так она утверждает, — фыркнул Сандор. — Все это может оказаться ловушкой.

— Мерцание этого не сделает! — возразил Там.

— К сожалению, я не думаю, что ты — или кто-либо другой здесь — действительно можете сказать, что сделала бы или не сделала Мерцание, — тихо сказал Тиерган.

Там и Тиерган настояли на том, чтобы принять участие в разговоре, как и Фитц с Бианой. И Софи была уверена, что появление мистера Форкла — лишь вопрос времени.

И остальной части Черного Лебедя.

И еще больше ее друзей.

И Софи больше не будет тратить на это время.

Тем более что ни один из их планов, споров, беспокойств и объяснений, казалось, никогда не спасал их от почти смерти. Вот почему у нее раньше была борьба «мы-должны-перестать-слишком-думать-о-вещах».

И все же она стояла здесь, глядя на кучу упрямых, встревоженных лиц.

Она знала, что они всего лишь пытаются обезопасить ее, но ее уже тошнило от того, что все постоянно спрашивают ее, сомневаются в ней и пытаются удержать.

Она была мунларком.

Это было то, для чего она якобы была создана.

Не пора ли людям начать доверять ей?

И разве тот факт, что она не была мертва — несмотря на то, сколько раз Невидимки пытались убить ее — не доказывал, что она достаточно сильна, достаточно умна и способна понять, когда стоит рискнуть, и смириться с тем, что произойдет дальше?

Или… она просто становилась все более отчаянной и безрассудной?

— Смотрите, — сказала Софи, поднимаясь по изогнутой центральной лестнице, чтобы всем было легче ее видеть. — Наконец-то у нас есть реальная зацепка… и это то, что мы совершенно упустили из виду, так что нам повезло, что у нас есть второй шанс. Что бы ни было в этом хранилище, оно все это время пряталось прямо у нас под носом… вероятно, пока Невидимки смеялись над нами за то, что мы попались на их уловку.

— Это не причина, чтобы торопиться, имея всего пять минут на планирование, — возразил Грэйди.

— На самом деле так оно и есть. Невидимки знают, что Мерцание у нас. Поэтому я уверена, что они изо всех сил стараются защитить все, что она может знать. Они, вероятно, перемещают вещи и прячут их прямо сейчас… пока мы говорим. И у нас осталось это крошечное окно шанса… если, конечно, мы еще не опоздали. Поэтому нам нужно действовать быстро. И скрытность должна быть нашим приоритетом. Чем больше наша группа, тем труднее будет прокрасться. Так что я вполне могу взять с собой Сандора и Флори… и Бо тоже, поскольку он отвечает за Мерцание. Но в остальном это должны быть только я, Там и Мерцание.

Биана вздохнула.

— Ты серьезно собираешься заставить меня напомнить тебе, что я — Ванишер?

— Но это не значит, что ты можешь отключить их сенсоры, — возразила Софи. — Мы направляемся в убежище Путеводной Звезды… там была большая охрана.

— Да… разве тебе не нужно было иметь какой-то маленький черный диск с выгравированным на нем правильным символом Путеводной Звезды, чтобы не сработали все их датчики? — спросил Фитц. — А теперь, когда я думаю об этом, как ты собираешься туда попасть? Сомневаюсь, что Мерцание точно знает, какая часть символа соответствует упомянутому ею хранилищу, и даже если бы она это сделала, тебе понадобилось бы одно из тех устройств, которые проецируют символ, как мы нашли в Серебряной Башне.

К сожалению, это были очень важные вопросы.

У Софи не нашлось подходящего ответа, кроме как сказать:

— Думаю, если это все правда, то мы не пойдем сегодня на склад Невидимок. Но я сомневаюсь, что Мерцание сделала бы такое предложение, если бы не знала, как туда добраться.

— Она бы не стала, — согласился Там. — Она слишком умна для этого.

— Ну, не знаю, — пробормотала Биана. — Она довольно долго поддерживала Невидимок, так что она не обязательно самая блестящая драгоценность в тиаре, если вы понимаете, что я имею в виду. Она может даже не осознавать, насколько сложно добраться до любого из укрытий Путеводной Звезды. Не похоже, чтобы она действительно была в одном из них.

— И если это правда, — вмешалась Софи, — это значит, что мы никуда не пойдем с Мерцанием.

Вместо этого они просто отправятся в каждое укрытие Путеводной Звезды по одному… что им все равно придется сделать, поскольку, похоже, есть и другие, которые не были уничтожены.

Хотя…

Невидимки, вероятно, довольно быстро сообразят, что они делают, и уничтожат остальные укрытия… или устроят засаду.

Так что им будет гораздо лучше, если Мерцание сможет выполнить свое обещание.

— Правда в том, — сказала Софи, выпрямляясь и расправляя плечи, — что сейчас это наш лучший вариант. Если это сработает, то сработает. Если нет, то нет. Но я готова перестать говорить об этом и пойти выяснить.

— У тебя все равно не будет нужных тебе маленьких черных дисков, — напомнил ей Фитц, хотя, похоже, ему было немного не по себе. — Поэтому Невидимки будут знать, что там посторонние.

— Именно поэтому у нас будут телохранители, — возразила Софи. — И оружие. Кроме того, Там может спрятать нас с тенями, как он сделал, когда мы пробрались в Равагог. И если все станет слишком интенсивным, я смогу телепортировать нас в безопасное место.

— Ты говоришь так, будто это настоящий план, — сказал ей Грэйди. — Это не так.

— Может быть. Но остальное мы выясним по ходу дела. Доверяй нашим мозгам и нашим силам — и нашим телохранителям — и… надейся на лучшее.

Она хотела бы придумать более сильный способ закончить свой ответ, но… надежда — это все, что у них когда-либо было. И Софи отказывалась относиться к этому так, будто этого было недостаточно.

Если она позволит своему разуму пойти по этому пути, она захочет сдаться.

Она надеялась, что они отыщут тайник Кенрика, выяснят, что такое Стелларлун и Элизиан, найдут способ помочь Кифу и, наконец, остановят Невидимок.

И все это произойдет только в том случае, если она будет продолжать рисковать.

— Мы уходим, — сказала Софи, направляясь к Таму.

Она больше не спрашивала разрешения.

— Притормози, — сказал ей Грэйди. — Расслабься, я не собираюсь тебя останавливать. Но я пойду с тобой в Солриф, и ты мне точно скажешь, куда ты отправишься с Мерцанием, прежде чем вы, ребята, уйдете. Тогда у тебя будет пятнадцать минут, чтобы найти тайник и вернуться… и если ты задержишься еще на секунду, я приду за тобой.

— И я! — Биана согласилась.

— Пятнадцать минут — это не так уж много, — возразил Там.

— Тогда я предлагаю вам действовать быстро, — сказал ему Тиерган, — потому что через пятнадцать минут и одну секунду я тоже пойду за вами.

Софи и Там обменялись взглядами, им не нужно было проверять мысли друг друга, чтобы понять, что это было лучшее предложение, которое они собирались получить.

— Договорились, — сказала Софи, бросив взгляд на Сандора, который явно не был в восторге от этой договоренности, хотя его и пригласили. — Просто позволь мне сбегать наверх и переодеться. Мне понадобится туника с большим количеством карманов.

Если все пойдет хорошо, она заполнит один из них тайником Кенрика.

И если дела пойдут плохо, будем надеяться, они смогут с этим справиться.

Если Мерцание вообще знает, как их туда доставить…

Сомнение шептало в голове Софи, пока она одевалась для миссии и хватала столько оружия, сколько могла унести… и оно все еще было в глубине ее сознания, когда их группа вернулась в Солриф.

Там, должно быть, был так же обеспокоен, потому что первое, что он сказал после того, как Бо впустил их, чтобы увидеть Мерцание, было:

— Не давай обещаний, которые не сможешь сдержать.

Мерцание выпрямилась во весь рост.

— Значит ли это, что ты принимаешь мою сделку?

— Только если ты действительно знаешь, о чем говоришь, — ответила Софи. — Мы знаем, что такое Служба безопасности Путеводной Звезды — вопрос в том, знаешь ли ты?

— Фу, мне почти хочется снять капюшон, чтобы ты видела, как я закатываю глаза. — Вместо этого она встала и наклонилась, ухватившись за нижний край плаща. — Я никогда не собиралась покидать орден. Но я знал, что если сделаю это, мне придется бросить все, и что они, скорее всего, перенесут мои вещи на свой склад. Поэтому я убедилась, что у меня есть один из них.

Она разорвала шов на подоле, и Софи ожидала, что она поднимет один из тех черных дисков, о которых говорил Фитц.

Вместо этого она подняла маленькую серебряную заколку.

И среди металлической филиграни на конце был гладкий Звездный Камень.

— ГЛАВА ДВЕННАДЦАТАЯ — КИФ

— Так… смысл всего этого в том, чтобы ты говорил, помнишь? — сказал Декс, оглянувшись через плечо, прежде чем снова повернуться к Кифу. — Эй, не смотри на меня так! Ты связался со мной! Я мог бы сейчас заниматься множеством других вещей, вместо того чтобы сидеть здесь и смотреть, как ты дуешься. Рекс уже достаточно этим занимался!

— Он не дуется… а задумчив, — поправила Ро. — Надувшись, он бы сгорбил плечи и еще больше выпятил губу. И дулся бы, опустив глаза. Вау. Я ненавижу себя за то, что знаю это. Очевидно, я слишком много времени провожу с молчаливым, угрюмым мальчиком.

Декс расхохотался.

Но его улыбка исчезла, когда Киф сжал губы еще крепче.

— Ты должен что-то произнести, — сказал он Кифу. — Только так мы узнаем, сработает ли это. Так и будет. Поверь мне.

Элвин толкнул Кифа локтем.

— Помни, я ничего не слышу с этими затычками в ушах. Так что могу помочь, если это начнет становиться пугающим.

Киф фыркнул.

«Пугающим» заставляло эту способность звучать так, будто это была просто глупая маленькая причуда, с которой он учился жить.

— Я знаю, что ты боишься, — сказал ему Декс. — И я знаю, что другие наши тесты прошли не очень хорошо. Но клянусь, на этот раз все будет по-другому.

Киф вздохнул.

Лучше бы все было по-другому.

В противном случае грядут тяжелые перемены… он должен держать себя в руках.

— Может быть, тебе нужны какие-то идеи по теме! — предположила Ро. — Давай посмотрим. Я имею в виду, что вы оба эльфы, так что вы, вероятно, могли бы говорить о блестках в течение нескольких дней… но кто хочет слушать это? О, вы оба очень хорошо шутите! Конечно, не так хорошо, как я. Но кто это? Ооо! Ооо! Мы могли бы что-нибудь спланировать, когда начнутся занятия в школе… сделать так, чтобы этот Великий Инцидент с Гилоном казалась детской забавой! Кто в игре?

Киф покачал головой.

Декс снова оглянулся через плечо, выглядя рассеянным.

— Ладно, ладно, ты явно напуган моим шутливым гением. Не могу винить тебя за это. Давай посмотрим… а что там еще? — Ро постучала по подбородку одним из своих красных когтей. — Должно быть что-то, что заставит Офигенноволосого воспламениться, так что он сможет увидеть, безопасно ли использовать эту штуку. А это значит, что наш лучший выбор — блондиночка.

— Ты имеешь в виду Софи? — спросил Декс, поворачиваясь к ним лицом.

— Ага! Я уверена, что вам обоим есть что сказать о ней.

Декс откашлялся.

— Не совсем. Я имею в виду… она моя лучшая подруга, но…

— Да ладно тебе, Декси, — перебила его Ро. — Ты среди друзей. И Офигенноволосый рассказал мне о твоем поцелуе с таинственной Мисс Ф! Дай пять, кстати!

Декс так покраснел, что казалось, из его ушей вот-вот вырвется пламя.

— Погоди, это был секрет? — спросила Ро. — Я подумала, что ты, должно быть, кричал это с крыш! Особенно с тех пор, как капитан Совершенные Штанишки не получил никакого действия губами… и он, вероятно, не получит, теперь, когда Фитцфи развалились.

— Да? — спросил Декс.

Брови Ро взлетели вверх.

— Ты что, не заметил? Вау. Забвение свирепствует здесь, в Городе Блесток!

— Я не забывчив, — возразил Декс. — Это просто… не мое дело.

— Неужели? Ха. Я думала, она твоя лучшая подруга. О-о-о, неужели из-за этих поцелуев вам, ребята, становится неловко?

Декс еще ниже опустился в кресло.

— Почему мы говорим об этом?

— Потому что я пытаюсь поднять настроение моему мальчику. — Ро положила руку на плечо Кифа, толкая его. — Ничего не хочешь сказать, Офигенноволосый? Держу пари, что Декси мог бы понять, если бы ты захотел на него взвиться. На самом деле, вы, ребята, должны полностью провести одну из этих встреч сочувствия чувакам. Держу пари, это поможет справиться со всеми против.

Киф пытался решить, хочет ли он засунуть свой Импартер ей в глотку или забраться под кровать и никогда оттуда не выходить.

Залезть под кровать казалось лучшим вариантом, когда Декс спросил:

— Против?

Но он, к счастью, отвлекся на то, что, казалось, происходило позади него.

— Сейчас неподходящее время? — спросил Киф.

Декс резко обернулся.

— Эй… ты заговорил! И видишь? Ничего не случилось!

— Пока нет, — пробормотал Киф.

Ро ткнула его когтем в бок.

— Ты должен говорить громче. Произноси, как ты это делаешь, когда даешь команды. Я также с радостью помогу тебе справиться, чтобы мы могли посмотреть, изменится ли что-нибудь.

Она снова ткнула его в бок.

И еще.

И еще.

— Ладно, думаю, что вижу изъян в этом плане, — вмешался Элвин, когда слово начало пузыриться в горле Кифа. — Тест должен проверить, влияет ли на Кифа Декс… или он влияет на Декса. Так что им, наверное, лучше поговорить наедине.

— О, но это звучит гораздо менее весело! — проскулила Ро.

Элвин потащил ее к двери.

— Мы будем прямо здесь, в холле, — сказал он Кифу. — Просто помни… я тебя не слышу, так что, если что-то случится, тебе придется прийти за мной.

— Или за мной! — добавила Ро. — Но я точно буду подслушивать, потому что не боюсь твоих эльфийских способностей!

Декс откашлялся, когда дверь захлопнулась.

— Твой телохранитель… интересная.

— Можно и так сказать, — пробормотал Киф и замер.

— Я в порядке, — сказал ему Декс. — Серьезно, говори, сколько хочешь. На меня это никак не повлияет.

Киф сглотнул, пытаясь снова набрать в рот немного влаги. Но его голос все еще дрожал, когда он сказал:

— Клянусь, я начинаю забывать, как это делается.

— Держу пари. — Декс полез в карман, вытаскивая какую-то схему, чтобы покрутить. — У тебя были тяжелые дни. Что ж… Наверное, это были тяжелые годы, да?

— Почти всю свою жизнь, — поправил Киф. Он ненавидел как ноюще это прозвучало, так что он добавил: — Но… он таков, каков он есть.

— Ты не должен этого делать, — сказал ему Декс. — Нормально говорить об этом. Я с удовольствием…

Он снова резко повернул голову.

— Похоже, есть еще кое-что, с чем тебе следует разобраться прямо сейчас, — заметил Киф.

— Нет, я наслаждаюсь отдыхом от безумия. Ты не можешь услышать все визги и грохоты, потому что я добавил шумоподавление к своему Импартеру. Но внизу — настоящий хаос. Бекс и Лекс проявились пару часов назад.

— Ого, они оба одновременно?

— Ага. Это было очень неожиданно… и потрясающе, конечно. Тем более что так много людей…

Он не закончил фразу. Но Киф прекрасно понимал, как все осуждают тройняшек Дизней, поскольку их родители были плохой парой.

— Рекс не проявился? — спросил он.

— Пока нет… и это нормально, — быстро добавил Декс. Может быть, даже немного защищаясь. — То, что они тройняшки, еще не значит, что они все делают одинаково, понимаешь? Бекс начал ходить на несколько дней раньше остальных. И Рекс по-прежнему единственный, кто может делать колесо.

— Логично, — согласился Киф.

— Но… именно поэтому Рекс так надулся, — признался Декс. — И я не могу его винить. Тем более что Лекс продолжает забрасывать его снежками.

— Значит, Лекс — Замораживатель? — спросил Киф.

— Ага. Совсем как моя мама. Весь нижний этаж выглядит так, будто по дому пронеслась снежная буря. На самом деле он демонстрирует довольно твердый контроль… что, возможно, не очень хорошо, так как я почти уверен, что это означает, что я проснусь в ловушке гигантского кубика льда.

Киф рассмеялся.

— Звучит примерно так.

Декс вздохнул.

— Ага. Моя жизнь вот-вот станет еще более хаотичной. Я даже думать не хочу о тех шалостях, которые выкинет Бекс, когда поймет, как проходить сквозь стены, не застряв.

— Она — Фазер?

— Да, и она определенно все еще в этом разбирается. Отец пытается помочь ей оторвать ноги от пола. Так странно, правда?

Это было.

Но Киф не понимал, почему его вдруг так передернуло.

Если бы…

Как будто он что-то упустил.

Он выпрямился.

— Подожди… вот почему их руки казались такими странными!

— Что ты имеешь в виду?

— Помнишь, я говорил, что у Лекса рука холодная? Рука Бекса тоже была какой-то мягкой. Я не упомянул об этом, потому что было так много всего другого. Но они, должно быть, уже проявились.

Декс нахмурился.

— Что? — спросил Киф, понизив голос. — Я что, слишком много болтаю?

Он так отвлекся, что забыл следить за своим тоном.

— Нет… все в порядке. Я же сказал — использование Импартера защищает меня. Я просто… Меня всегда учили, что проявление — это как щелчок выключателя. Одну секунду у тебя нет никакой силы.

— Но для некоторых людей все может быть по-другому, — напомнил ему Киф.

— Вееееееееерно. — Декс возился с частью схемы, скручивая один из проводов так туго, что казалось, тот вот-вот лопнет. — Но… я держал их за руки, когда мы прыгали домой, и не заметил в них ничего мягкого или ледяного. И Рекс тоже не думал, что Лекс холодно, помнишь?

Теперь настала очередь Кифа нахмуриться.

— Что ты говоришь?

— Я не знаю, — Декс наклонился ближе и понизил голос, прежде чем добавить, — это просто… Похоже, ты почувствовал, что они собираются проявиться. И ты даже знал их точные способности.

Киф глубоко вздохнул.

— Но это еще не все. Никто не может этого сделать… даже способность наставников обнаруживать!

— Верно… но новые силы иногда случаются, — напомнил ему Декс. — Может быть, все изменения в твоей Эмпатии допускают это или что-то в этом роде. Я не знаю… это определенно звучит странно, но так же, как и то, что случилось с тобой, понимаешь? И в этом есть какой-то смысл, не так ли?

Нет.

В этом не было никакого смысла.

— Ты же не думаешь, что я вызвал их способности? — тихо спросил Киф.

— Мне просто интересно… но я так не думаю, потому что Рекс до сих пор не проявился, помнишь? Ты что-нибудь чувствовал, когда держали его за руку?

Киф закрыл глаза и прокрутил воспоминание… потом прокрутил еще раз.

Он хотел быть абсолютно уверенным, прежде чем ответить.

— Ну что ж… я действительно что-то почувствовал, — признался он. — Но я действительно не знаю, как это описать. Это было что-то вроде пустоты. Немного… пусто.

— Пусто, — повторил Декс. — Я пытаюсь представить, что бы это могло быть. Может быть, Тень? Или Ванишер? Ты был рядом с Тамом или Бианой, чтобы сравнить?

— Нет. Но я не знаю, имеет ли это значение. Я ничего не чувствовал ни с тобой, ни с Элвином, ни с Фитцем, ни даже с Софи. Только с тройняшками. Ну, и…

— Что? — спросил Декс.

Киф покачал головой, отчаянно копаясь во всех своих недавних воспоминаниях, надеясь найти какое-нибудь другое ощущение, которое он пропустил.

— Что? — повторил Декс. — Ладно тебе, Киф… ты должен сказать мне.

Технически, Кифу не нужно было ничего делать.

Он мог солгать.

Выключить импартер.

Сбежать из Затерянных Городов навсегда.

Все это звучало гораздо лучше, чем ответ. Потому что если он был прав, то это было намного больше, чем чувствовать чье-то проявление.

Это было даже больше, чем ошеломлять людей своими приказами.

Но, возможно, он ошибался…

Поэтому он сказал Дексу:

— Я почувствовал ту же пустоту, когда твой отец положил руку мне на плечо… и я думаю, что это означает, что я могу чувствовать что-то только тогда, когда это кто-то, кто не проявился.

— Хорошо, — сказал Декс, растягивая слово. — Но… мой отец — Бездарный.

Киф кивнул.

Декс с трудом сглотнул и тоже кивнул.

Он открыл рот, и Кифу захотелось умолять его не говорить того, о чем он думает, потому что, как только он это скажет, им придется иметь дело с настоящей вещью.

Но Декс все еще бормотал:

— Так… ты хочешь сказать, что Рекс будет Бездарным?

— ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ — СОФИ

— Где ты это взяла? — спросила Софи, дрожа от чего-то, что было отчасти дрожью, отчасти припадком, когда она прищурилась на знакомую бело-голубую ауру вокруг Звездного Камня Мерцания.

Там задал более умный вопрос:

— Откуда ты знаешь, куда он ведет?

Мерцание вздохнула.

— Вы, ребята, любите делать вид, что все так сложно. Он принадлежал Гизеле… где еще я могла его достать? И я знаю, куда он ведет, потому что видела, как она использовала его, чтобы достать что-то со склада. Когда она вернулась, я использовал легкий трюк, чтобы заставить ее думать, что что-то повредило Звездный Камень, поэтому она выбросила его. Потом я вернулась, выкопала его из мусорного ведра и спрятала в подоле плаща.

— Это звучит как большая работа для того, кто утверждает, что не планировал покидать Невидимок, — Софи почувствовала необходимость указать.

— Нет, это была большая работа для того, кто любит быть готовым ко всему, — поправила Мерцание.

Это заставило Софи задуматься о том, что сделала Мерцание, чтобы подготовиться к тому, куда она собиралась их отвезти.

Впрочем, это не имело значения.

Что бы ни случилось, Софи справится.

Она должна была.

— Пора идти, — сказала она, протягивая руку за заколкой.

— Подождите, — крикнул Грэйди с порога. — Вам придется оставить его у меня, так как это единственный способ добраться туда. И помните: у вас есть пятнадцать минут… ни секундой больше.

Мерцание бросила Звездный Камень в ладонь Софи.

— А что будет через пятнадцать минут?

— Мы пойдем за вами, — сказал Грэйди, когда Софи принесла ему Звездный Камень.

Мерцание фыркнула.

— И это твой план?

— Ага! — Софи уже начинало тошнить от поведения Мерцания.

Грэйди прищурился на камень, наблюдая, как голубое свечение разгорается все ярче.

— Ты готова к этому, малышка?

— Почти. — Она подошла к Таму и прошептала: — Ты готов?

Ему не приходилось сталкиваться ни с кем из Невидимок с тех пор, как он сбежал… и, Софи надеялась, это не изменится. Но она хотела убедиться, что он морально готов.

Там потянул себя за челку, натягивая серебряные кончики на глаза.

— Да, я в порядке. Давай сделаем это.

Софи взяла его за руку и переплела их пальцы.

Там предложил Мерцанию другую руку, и она приняла ее, бормоча:

— Надеюсь, вы, ребята, знаете, что делаете.

— Конечно, — заверил ее Сандор, хватая Софи за руку.

Флори и Бо завершили их круг.

— Тебе это тоже понадобится, — сказал Тиерган, застегивая серебряную цепочку на шее Софи. — Кулон доставит тебя сюда, где мы будем ждать… если только нам не придется идти за тобой.

— Не приедтся, — заверила его Софи.

— И даже если вы это сделаете, вы не сможете нас найти, — предупредила Мерцание.

Тиерган улыбнулся.

— Ты удивишься, на что мы способны.

— Надеюсь, — сказала ему Мерцание. — Потому что пока я не впечатлена.

И на этой ободряющей ноте Софи крепче сжала руку и сказала Грэйди:

— Ладно, мы готовы.

Грэйди выглядел далеко не довольным… но он послушно поднес Звездный Камень к свету, создавая молочно-голубую дорожку.

— Будьте осторожны, — приказал он. — Ваши пятнадцать минут начинаются прямо сейчас.

***

— А где склад? — крикнула Софи, не уверенная, что кто-нибудь услышит ее за ревом водопада, который обрушивался с края ближайшей скалы и врезался в бурлящую реку далеко внизу.

Земля дрожала у них под ногами, а в воздухе висел густой туман, отчего все вокруг становилось холодным и унылым и трудно было видеть дальше, чем на несколько футов вперед… что, вероятно, было лучше. Выступ, на котором они снова появились, казался одновременно узким и очень крутым, так как находился почти на вершине водопада.

— Видишь радугу? — крикнула в ответ Мерцание, указывая на разноцветную арку, преломляющуюся в тумане. — Это наш путь!

— Как Радуга может быть тропой? — спросила Софи.

— Вот так! — Мерцание сошла с уступа.

Все закричали… даже Мерцание. Но вместо того, чтобы упасть в поток, она зависла, как жуткий призрак в черном плаще. Мокрая ткань прилипла к телу, делая ее меньше, чем представляла Софи… может быть, даже немного хрупкой. Но голос Мерцания гремел силой и властью, когда она сказала им:

— Доверьтесь цветам, а не глазам!

— Я пойду первой! — предложила Флори. И Софи попыталась успокоиться, увидев, как легко крошечный гном последовала за Мерцанием. Но у нее было ужасное чувство, что какой бы путь они ни выбрали, он будет очень скользким.

Затем она отпустила Бо.

Потом Тама.

— Я пойду за тобой, — сказал Сандор, когда она жестом пригласила его идти вперед. — И не волнуйся, если ты начнешь падать, я тебя подхвачу!

Софи сомневалась, что он сможет сделать что-нибудь, кроме как смотреть, как она тонет, но она оценила это чувство, когда сосредоточилась на радуге, представляя, что это широкий, прочный мост, а не простая иллюзия, которая возникает, когда свет сияет сквозь капли воды.

Я доверяю цветам, сказала она себе, думая обо всех других невозможных вещах, которые она могла делать с тех пор, как прибыла в Затерянные Города. Затем она сделала маленький шажок и…

… нашла твердую опору.

Или что-то вроде твердой опоры.

Земля была скользкой и неровной, и ее ноги дрожали от усилий удержать равновесие. Но каким-то образом она догнала всех, не споткнувшись.

— Должно быть, именно поэтому Черный Лебедь счет, что убежище уничтожено! — крикнул Там, указывая на что-то далеко внизу.

Софи решила поверить ему на слово.

Смотреть вниз казалось очень плохой идеей.

— И что теперь? — спросила она.

Мерцание остановилась в нескольких шагах от того места, где радуга была поглощена водопадом, и у Софи возникло ужасное чувство, что она знает, что это значит.

Конечно же, Мерцание сказала ей:

— Теперь мы перейдем!

— По крайней мере, нам не придется прыгать с края! — напомнила всем Флори.

Что было очень кстати.

Но Софи ничуть не разволновалась, когда Мерцание сказала им:

— Задержите дыхание, поднимите руки и держитесь как можно ближе ко мне!

— Откуда ты все это знаешь? — спросил Там.

— Я же сказала… я люблю быть готовой! — Она растопырила пальцы, словно они могли каким-то образом защитить ее от грозовой стены воды. И Софи услышала визг Мерцания, когда ее поглотили бурлящие белые потоки.

Флори подняла руки и последовала за ней, крутясь на ходу.

Бо использовал меч, чтобы прикрыть голову.

Там взглянул на Софи.

— Я действительно жалею, что мы не взяли с собой Линн! — крикнул он, прежде чем броситься за остальными.

Софи определенно согласилась… и это заставило ее понять, что причина, по которой Линн не была там, заключалась в том, что она не доверяла Мерцанию.

Это могло означать, что Линн была намного умнее их.

— Ты следующая! — крикнул Сандор, положив руку ей на плечо. — Не волнуйся… я тебя прикрою!

Он всегда так делал.

И Софи надеялась, что он знает, как она благодарна ему за это.

Она также надеялась, что этого будет достаточно, если они попадут в ловушку.

— Ну вот! — сказала она, поднимая руки и пытаясь приготовиться к ошеломляющему напору водопада. Но когда она толкнула себя в ручей, это было больше похоже на…

… шаг в душ.

Волосы прилипли к лицу, одежда прилипла к коже, вода была теплой и пенистой, но гораздо мягче, чем она ожидала.

Затем она исчезла… как и большая часть шума и весь туман. Земля на самом деле была сухой и потрескивающей, как будто она проскользнула через какое-то силовое поле и вошла в пространство, полностью защищенное от водопада.

Она вытерла слезы с глаз, когда Мерцание сказала ей:

— Добро пожаловать на склад Невидимок. Он… не такой большой, как я себе представляла.

К тому же он не был причудливым, как представляла себе Софи. Это была просто тусклая, пыльная пещера, уставленная полками.

Там даже двери не было!

Только два маленьких огненных канделябра, обрамляющих арку, через которую они прошли, когда вошли… что казалось шокирующей оплошностью в системе безопасности Невидимок.

Но потом Софи вспомнила о черных дисках, которые они должны были нести, и не могла не задаться вопросом, не сработала ли уже сигнализация.

Неужели Невидимки уже в пути?

— Ладно, давайте начнем, — сказал Там, как будто его беспокоило то же самое. — Как ты хочешь это сделать?

Мерцающее голубое пламя отбрасывало достаточно света, чтобы показать, что полки были забиты сундуками, свитками, книгами и коробками, и, казалось, не было никакой структуры или общности ни к чему.

— Думаю, нам следует разойтись веером, — решила Софи. — Тайник представляет собой круглый прозрачный кристалл вот такого размера, — она сложила пальцы, чтобы продемонстрировать размер мраморного шарика, — и их может быть два, поскольку тайник Финтана тоже должен быть здесь. Хватайте и то, и другое, если найдете, и постарайтесь больше ничего не трогать. Мы не знаем, есть ли здесь мины-ловушки.

— Невидимки такое не делают, — возразила Мерцание.

— Откуда ты знаешь? — возразила Софи.

Мерцание пожал плечами.

— Они предпочли бы захватить вас сами. Или убить тебя.

Бо откашлялся.

— Я буду охранять вход… и буду следить в обоих направлениях, на случай, если кто-то подумает о побеге.

— О, пожалуйста, — сказала ему Мерцание. — Куда я пойду?

— Думаю, мы никогда этого не узнаем, — Сандор обнажил меч. — Я проверю периметр. Все, оставайтесь там, где я могу вас видеть.

Он исчез в самом темном углу пещеры.

Софи обменялась взглядом с Тамом, прежде чем они направились к полкам. Флори и Мерцание последовали за ним, каждый из них выбирал разные места для поисков.

Секция Софи, казалось, была заполнена ящиками с крошечными стеклянными флакончиками, все разных цветов. Ни один из них не был помечен, чтобы сказать ей, что это такое, но это не имело значения. Она была там не для того, чтобы узнать, какие эликсиры делают Невидимки.

— Эй, ты думаешь, это все снотворное? — крикнул Там.

Софи повернулась туда, куда он показывал, и заметила штабель бочек, выстроившихся по бокам, спрятанных в тени. Быстрый подсчет показал ей, что их было двадцать, что соответствовало количеству пыльных кругов, которые они видели на полу первого объекта Наступление Ночи.

— Возможно, — поняла она… и это заставило ее задуматься, не были ли какие-нибудь из пузырьков, которые она искала, наполнены противоядием.

На всякий случай она сунула несколько штук в карманы.

— Тебе нужно поторопиться! — предупредил Сандор, как будто они еще этого не знали, и Софи заставила себя пропустить следующий раздел, который был забит свитками.

Часть ее умирала от желания развернуть их и посмотреть, что она сможет узнать о планах Невидимок. Но она была здесь по одной-единственной причине.

— Ты ищешь тайник Кенрика, — пробормотала она, разрывая груду ткани на следующей полке. Это казалось кучей обрывков, пока она не заметила символ белого глаза и не поняла, что это скорее плащи Невидимок.

Их десятки.

Может быть, сотни.

Мурашки пробежали по ее коже, когда она представила, как столкнется с таким количеством врагов.

Они едва выжили, сражаясь сразу с несколькими Невидимками.

Как они должны были это сделать…

— Это то, что ты ищешь? — спросила Мерцание, бросая что-то крошечное и черное в голову Софи, что оказалось бархатной сумкой.

Размер был правильный… и Софи почувствовала внутри два маленьких предмета, но ее пальцы так сильно дрожали, что она не могла развязать ниточки.

— Вот, — сказала Флори, используя свои зеленые зубы, чтобы разорвать ткань, прежде чем высыпать два прозрачных шара в ладонь Софи.

— ДА! ЭТО ДОЛЖНЫ БЫТЬ ОНИ!

Софи искренне не могла в это поверить.

Дела никогда не шли так гладко… что заставляло ее оглядываться через плечо, ожидая, что на нее выскочат фигуры в плащах.

Но в пещере стояла тишина, если не считать приглушенного журчания водопада… и стука ее сердца, когда она убирала тайники в карман.

— Ладно, пора идти, — сказала она, в последний раз с тоской оглядывая пещеру и вытаскивая кристалл, который дал ей Тиерган.

— И это все? — спросила Мерцание, и Софи заметила, что она держит в руках маленький голубой сверток.

— Что это? — спросила она.

— Мои вещи. Знаешь, почему я вообще заключила эту сделку? Не смотри на меня так подозрительно! Я же говорила тебе, что именно поэтому я так старалась найти это место! Кроме того, мы все знаем, что твои маленькие телохранители обыщут его, как только мы выберемся отсюда. Но мы серьезно уходим? Уже?

— Наше время почти истекло, — напомнила ей Софи.

Мерцание покачала головой.

— Ууууууууууу. Это… я даже не знаю, что на это ответить. Все это время я думала, что в плане должно быть что-то большее, чем то, что ты мне рассказывала. Но ты серьезно готова схватить тайники и уйти? Ты ведь понимаешь, что стоишь сейчас на складе Невидимок? Ты думаешь, у тебя будет еще один такой шанс? Невидимки пришлют охранников, которые проползут это место вдоль и поперек в любое время.

— Да, и именно поэтому мы должны уйти, — возразила Софи.

— Нет, именно поэтому ты должна хватать все, пока можешь, хотя, честно говоря, тебе следовало бы прийти сюда со своей маленькой армией и захватить это место. Показала бы Невидимкам, что теперь это твой склад, и пусть они плачут, пока ты будешь рыться в их вещах. Но ты даже не подумала об этом, не так ли?

— Нет, — призналась Софи, чувствуя, как внутри у нее все сжимается.

Узлы скрутились еще туже, когда Мерцание сказала ей:

— Вот почему вы, ребята, всегда проигрываете.

— Мерцание, — предупредил Там.

— Нет, я серьезно, — сказала ему Мерцание. — Вы все время говорите мне, что я должна присоединиться к вам, потому что вы, ребята, правы во всем и справедливы, и держите свое слово, и бла-бла-бла. И, может быть, так оно и есть… но каждый раз вы проигрываете. И теперь я знаю почему! Неужели ты думаешь, что Невидимки оставят хоть что-нибудь, если найдут твой склад? Они захватят все… и оставят здесь несколько гномов, чтобы устроить засаду тому, кто, наконец, появится, чтобы узнать, что происходит. Вот почему они побеждают.

— Вот почему они такие жуткие, — пробормотала Софи.

— Может быть, — согласилась Мерцание. — Но какой смысл быть «лучше», если тебя постоянно бьют? Вы хотите сделать что-то действительно хорошее в этом мире? Вы должны их уничтожить. И извините, но из того, что я видела, вы, ребята, просто не имеете этого в себе.

Софи открыла рот, умирая от желания сказать Мерцание, что она была неправа.

Но… Мерцание была прав.

— Отлично, — сказала она, возвращаясь к полкам. — Все, хватайте столько, сколько сможете.

Она пожалела, что не взяла с собой Фокусника, который мог бы щелкнуть пальцами и отправить все в пустоту. Но об этом она тоже не подумала.

Самое лучшее, что она могла сделать — это набить карманы всеми пузырьками, которые могла унести, а затем загрузить руки свитками.

У Тама был такой же улов.

У Мерцания тоже.

Но Сандор и Бо сообщили ей, что им нужны свободные руки, чтобы выхватить оружие.

А Флори с трудом тащила толстую черную книгу, хотя у Софи участился пульс, когда она узнала ее.

— Это архетип леди Гизелы! — прокричала Софи. — Будь очень осторожна с этим!

Она не могла поверить, что они почти оставили это позади.

— А теперь нам пора идти, — сказала она, поднося кристалл Тиергана к свету. — Нам нужно выбираться отсюда.

Мерцание прищелкнула языком.

— Ты действительно собираешься оставить все это?

— У нас нет выбора! Мы больше не можем тащить, и у нас мало времени, и…

— Если я чему и научилась у Гизелы, — перебила Мерцание, — так это тому, что выбор есть всегда. И ты собираешься сделать неправильный выбор… снова. Ты уже сделала кучу плохих решений, когда планировала эту миссию, но еще не поздно исправить это.

— Как? — спросила Софи.

— Это ты мне скажи, — возразила Мерцание. — Ты ведь мунларк, не так ли? Та, кто должен привести всех к победе. Так веди!

— Как? — повторила Софи. — Чего ты хочешь от меня?

— Я хочу, чтобы ты доказала, что у тебя есть хоть какой-то шанс выиграть это дело! И я думаю, что ты знаешь, что тебе нужно сделать… ты просто не хочешь этого делать. И это прекрасно. Я даже не виню тебя за это. Я, наверное, тоже не хотела бы. Но не проси меня подписаться на твое маленькое дело, потому что я больше не проиграю. Я уже потеряла более чем достаточно!

Софи уставилась в капюшон плаща Мерцания, жалея, что не видит за ним девушку. Так было бы легче понять, права ли Мерцание или просто подстрекает ее.

Но действительно ли ей нужно было видеть лицо Мерцания, чтобы понять, что все, что она только что сказала, было правдой?

Разве она уже не чувствовала себя такой же потерянной… такой же безнадежной, такой же убежденной, что они проигрывают эту битву?

И разве какая-то крошечная сердитая часть ее уже не имела представления о том, что ей нужно делать?

Ее глаза скользнули к канделябрам, наблюдая за мерцанием голубого пламени.

Они были созданы для того, чтобы их сдерживать.

Гореть вечно, не нуждаясь ни в каком топливе.

Но ей было интересно, что произойдет, если кто-нибудь освободит их.

Не выдохнутся ли они?

Или станут намного, намного сильнее?

— О чем думает мой мунларк? — удивилась Флори, когда Софи отложила свитки и потянулась к архетипу, проводя пальцами по металлическому замку.

Они уже нашли ключ. Так что, если она принесет это домой, то сможет изучить его… запомнить все, что планировала Гизела, и придумать стратегию, чтобы дать отпор.

Или…

— Я думаю, как Невидимки, — сказала Софи, взглянув на Мерцание, и добавила: — и меняю игру.

Это за Кенрика! подумала она, замахиваясь Архетипом на один из подсвечников.

И Мистер Форкл!

И Кифа!

И все эти шрамы, и слезы, и кошмары, и угрозы, и страх, и боль!

Она сражалась с огнем Невидимок с того самого момента, как прибыла в Затерянные Города.

Теперь пришло время им сгореть.

Она разбила второй подсвечник и держала страницы архетипа в потоке голубых искр, пока они не загорелись, а затем швырнула горящую книгу в кучу черных плащей.

— Ого, — выдохнула Мерцание, когда ткань вспыхнула синим пламенем. — Я этого не предвидела. Но именно об этом я и говорю.

— Пора идти, — сказал Там, когда Софи схватила свитки, которые она бросила.

И он был прав.

Дым уже обжигал ей горло и глаза.

Но она должна была бросить последний взгляд на горящий склад, задаваясь вопросом, будет ли она сожалеть о потере всей этой информации и доказательств.

Пусть горит, сказала она себе. Пусть Невидимки увидят, каково это — бороться.

Все их планы.

Весь их сопоридин.

Она разрушала все.

И это чувствовалось хорошо.

— Серьезно, пошли, — сказал Сандор, кашляя и оттаскивая Софи от огня. — Мы должны идти… немедленно!

Софи кивнула, поднеся кристалл Тиргана к свету, но прежде чем шагнуть на тропинку, нацарапала каблуком несколько линий на земле.

Это был не идеальный символ, но он был похож на мунларка с распростертыми крыльями.

Она надеялась, что метка переживет огонь.

Она хотела, чтобы Невидимки знали, что она сделала это.

Она не испугалась.

Она была сильной.

И она была готова начать побеждать.

— ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ — КИФ

— Ты не можешь сказать Рексу! — рявкнул Декс и исчез с экрана своего Импартера, заставив Кифа задуматься, не означает ли это, что он слишком расстроен, чтобы говорить.

Киф не стал бы его винить.

Но Декс появился через несколько секунд, бормоча:

— Извини, пришлось запереть дверь. Не хотелось рисковать, чтобы нас кто-нибудь услышал.

— Возможно, это хорошая идея, — сказал Киф, слегка съежившись.

Как раз когда он, наконец, нашел способ поговорить, ему удалось все испортить… хотя это была нелепая, эгоистичная мысль после бомбы, которую он только что сбросил на бедного Декса.

Кожа Декса была бледной и потной, как будто он мог упасть в любую секунду.

— Тут какая-то ошибка, — пробормотал Киф. — Рекс не может быть…

Он даже не хотел повторять это слово.

— Ты уверен, что чувствовал то же самое от моего отца? — спросил Декс. — Как будто… этого не могло быть.… я не знаю, возможно один из эликсиров попал на кожу отца, и в нем были какие-то обезболивающие ингредиенты… и это было похоже на то, как держать руку Рекса, но нет?

Киф вздохнул.

— Думаю, это возможно.

Он закрыл глаза и заткнул уши, не позволяя ничему отвлекать себя, пока прокручивал оба воспоминания… сосредотачиваясь на каждом моменте отдельно и пытаясь разобрать ощущения до мельчайших деталей.

Но… как бы ему ни хотелось сказать Дексу «Ты прав! На самом деле была куча различий!».

Он просто… не мог.

Чем больше он думал об этом, тем больше убеждался, что оба прикосновения были совершенно одинаковыми. Он никогда раньше не чувствовал ничего подобного этой странной пустоте… и надеялся, что никогда не почувствует ее снова.

Но ты почувствуешь, напомнил ему мозг. Каждый раз, когда ты рядом с кем-то, кто…

Он покачал головой, отказываясь закончить мысль.

Но это не делало все менее реальным.

Не менее ужасным.

И когда он открыл глаза, Декс выглядел совершенно разбитым.

Все его тело дрожало, он обхватил себя руками и прошептал:

— Мы серьезно не можем сказать Рексу.

— Я знаю. Не скажем.

— Ему будет так трудно лгать, — пробормотал Декс. — Он все время будет говорить о проявлении, особенно когда станет старше и начнет беспокоиться об этом. Но я не могу ему сказать! Я не могу.

— Не можешь, — согласился Киф.

Декс обхватил себя еще крепче.

— Он плакал раньше… я тебе говорил? Бекс и Лекс дразнили его, как всегда, но обычно ему было все равно. Но это было больше, и он расстроился, побежал наверх и захлопнул дверь в свою комнату. Мама была занята тем, что пыталась помешать Лексу закопать все, что у нас есть, в снег, а папа пытался помочь Бекс освободить ее ноги от пола, поэтому я пошел проверить его и нашел его свернувшимся калачиком на кровати, рыдающим о том, как это несправедливо. И я сказал ему… — Декс с трудом сглотнул. — Я сказал ему, что скоро настанет его очередь. И… он мне не поверил. Он посмотрел прямо на меня и прошептал: «Что, если я никогда не проявлюсь?».

Киф отвернулся.

Декс слегка поперхнулся и добавил:

— Я сказал ему, что он ведет себя нелепо. Я сказал, что ему всего двенадцать, и у него еще куча времени в запасе… и то, что Бекс и Лекс рано получили свои способности, не значит, что он тоже их не получит. А потом я сказал, что его способности, вероятно, будут намного круче, чем у них, и поэтому это заняло немного больше времени… И он сел и спросил: «Как Технопат?». И я помню, что подумал, как это странно, потому что сначала я действительно был расстроен своими способностями. Но он сказал мне: «Подумай, сколько крутых вещей мы могли бы построить вместе!».

Его голос сорвался на рыдание, и Кифу пришлось смахнуть несколько собственных слез.

Он пытался придумать, сказать, что-нибудь, чтобы исправить ситуацию.

Лучшее, что он смог придумать, было:

— Мы все еще можем ошибаться. Просто потому, что эти два чувства были одинаковыми, это не значит, что…

— Да, я знаю, — тихо сказал Декс. — Вот почему мы не можем ему сказать. Может быть, когда ты немного привыкнешь к этой способности, то поймешь, что это было просто… недоразумение.

— Совершенно верно, — согласился Киф.

Но ни один из них не казался убежденным.

Декс шмыгнул носом.

— Но дело в том, что… даже если бы мы знали наверняка… нам все равно придется прятать это как можно дольше. Я имею в виду… подумай, что это сделает с ним…с его жизнью? Скорее всего, его исключат из Ложносвета. И все начнут обращаться с ним еще хуже, чем сейчас. Сплетничать о том, что есть еще один бездарный Дизней… они все ждали этого с тех пор, как родились тройняшки. Поэтому, как только они получат подтверждение, они сосредоточат все свои суждения на Рексе и заставят его чувствовать себя ущербным, никчемным и неполноценным… как будто он не должен существовать, и…

— И они ошибаются, — перебил его Киф. — Мы оба это знаем. Как и все, это имеет значение.

Декс снова шмыгнул носом.

— Да, но мы также знаем, что от этого легче не становится.

Киф вздохнул.

— Совершенно верно.

Прошло несколько мучительных секунд, прежде чем Декс пробормотал:

— И я понимаю, что если ты прав, а Рекс… ты знаешь… тогда все это рано или поздно произойдет. Я не могу этого изменить. Но… если мы не скажем ему, по крайней мере, он получит еще несколько хороших лет, прежде чем ему придется иметь дело с этим, верно? Это не значит, что я храню секрет для себя… на самом деле, будет жестоко скрывать его. Честно говоря, я не знаю, как буду притворяться взволнованным, когда он будет говорить о способностях, которые он хочет, или как я не придушу Лекса и Бекс, когда они будут дразнить его за то, что он еще не проявился. И если он когда-нибудь узнает, что я это знал и молчал… я не знаю. Я не могу решить, буду ли я благодарен или рассержен, если кто-то утаит от меня что-то подобное. Наверное, всего понемногу. Но я также чувствовал бы себя супер преданным и глупым, как… Ты слушал, как я плакал о том, как плохо идет обнаружение способностей, и ничего не сказал! Он может даже возненавидеть меня за это. Но… я не могу ему сказать. Я не могу так поступить с ним… сейчас.

Киф уставился на свои руки, жалея, что у него нет ничего, что можно было бы сжать, бросить или ударить.

— Прости, что свалил это на тебя, — прошептал он, раздумывая, стоит ли ему ударить себя. — Мне не следовало ничего говорить.

Он держал рот на замке в течение нескольких дней, пытаясь убедиться, что он не сказал ничего, что могло бы причинить кому-то боль.

И что он делает в первый раз, когда позволяет себе говорить?

Декс уже никогда не будет смотреть на брата так, как сейчас.

Между ними всегда будет какая-то странность.

И все потому, что он должен был рассказать Дексу…

— Это не твоя вина, — сказал Декс, будто знал, о чем думает Киф. — Ты не делал этого с ним. Это просто… генетика.

— Я все равно не должен был тебе об этом рассказывать, — возразил Киф.

— Ну что ж… я спросил, — напомнил ему Декс.

И, похоже, он жалел об этом.

Что заставило Кифа задуматься, что он должен делать в следующий раз, когда это произойдет… в следующий раз, когда он почувствует эту странную пустоту и точно поймет, что это значит.

Должен ли он рассказать об этом человеку?

Спрятать?

Сможет ли он вообще это сделать?

Или они сразу поймут, что что-то не так?

Не так с ним… не с ними.

Он не должен знать таких вещей. И если люди узнают, это превратится в серьезный кошмар.

Каждый ребенок, который не проявился, будет роиться вокруг него, желая узнать, кем он будет.

Родители будут еще настойчивее.

А что, если окажется, что он действительно может вызвать их способности?

Он еще не исключал такой возможности.

На самом деле это казалось вполне вероятным.

Неужели этого хотела его мама?

Но… почему?

Зачем давать ему такую способность? Так как не было никакого способа, чтобы это проявилось случайно.

Она определенно планировала это.

Так… что же в этом было для нее?

Власть, понял он.

С его мамой всегда так было.

И в мире, где способности были самой определяющей вещью в чьей-то жизни, наличие любого вида знания о том, что должно произойти с ними — или заставить это произойти для них — было абсолютным преимуществом.

Она могла потребовать все, что угодно, за встречу со своим талантливым маленьким сыном, и люди заплатили бы… поклонялись бы. И ей придется выбирать, у кого будет шанс.

Или…

Было ли это больше, чем это?

Он не забыл, как его мама называла свой план.

Архетип.

Оригинальная модель, с которой копировались или сравнивались все остальные вещи.

Он думал, что это просто ее несносный способ сказать: «Я умнее всех, и именно поэтому они все должны слушать меня!»

Но что, если название было о нем?

Что, если он был ее Архетипом… и она собиралась использовать его, чтобы измерить всех?

Судите их.

Сортировать их.

Собирать лучших из лучших.

Сформировать свой собственный высший элитный класс и использовать их, чтобы доминировать над всеми остальными.

Было ли это его Наследием?

Но если это так… разве его сила не ограничена?

Не то чтобы он мог помешать людям проявляться.

Или… мог?

Было ли какое-то слово, какая-то команда, которую он мог дать, чтобы лишить кого-то способности?

Он не знал… и не хотел знать.

Киф сжался в тугой комочек и уткнулся головой колени.

— Я не могу этого сделать, — прошептал он.

— Сделать что? — спросил Декс.

— Все эти странные, неестественные вещи, которые моя мама делала со мной. Я не могу контролировать эти способности…

— Нет, можешь, — возразил Декс. — Я видел, как ты это делаешь. Я имею в виду, конечно, ты все еще учишься этому, но я видел, как ты подавляешь команды. И это первый раз за много дней, когда ты позволяешь себе говорить… и только потому, что знаешь, что это безопасно.

— Да, но что будет, когда моя мама снова появится? Она знает всех, о ком я забочусь, и как использовать их, чтобы манипулировать мной…

— И ты сильнее ее, — заверил его Декс. — Поверь мне, я знаю тебя… ты никогда не сдашься. Она может заставить огров открыть тебе челюсть, а ты все равно не дашь команду.

Ну, там был прекрасный образ мамы-сына.

Но Киф не мог оставить это без внимания.

И Декс был прав… он будет бороться с этим наверняка.

Но что, если она сделает это с одним из его друзей?

Или с Софи?

И… разве это имеет значение?

Эта новая способность не нуждалась ни в чем радикальном.

Все, что нужно было сделать его маме, это привязать его к стулу и держать Телепата рядом, пока люди касались его рук. Тогда она будет знать все, что чувствует Киф и что это значит — даже вызвать их способности или, возможно, забрать их… и он ничего не сможет сделать, чтобы остановить это.

Даже ношения ограничителя способностей будет недостаточно, потому что его мама просто попросит своего Технопата снять его… и, вероятно, наденет его на Софи вместо этого.

— Я не могу этого сделать, — повторил Киф, оглядывая комнату, словно надеясь, что в сверкающих стенах появится какое-то волшебное решение.

Или, может быть, дыра, в которую можно исчезнуть.

— Можешь, — пообещал Декс. — Потому что тебе не придется делать это в одиночку.

Киф покачал головой, ненавидя себя за то, что делает все это из-за него после того, через что он только что заставил Декса пройти.

Но он должен быть предельно ясен.

— Ты никому не можешь рассказать об этом, Декс. Никому. Даже. Элвину. Даже Черному Лебедю. Даже Софи! Особенно ей.

— Хорошо, — сказал ему Декс. — Я и не планировал.

— Мне нужно, чтобы ты пообещал, — настаивал Киф.

Декс выдержал его взгляд.

— Обещаю, я никому не расскажу об этой новой способности.

— О любых моих новых способностях, — уточнил Киф. — Я знаю, что некоторые люди уже знают немного… и я не могу изменить этого. Но просто… преуменьшай эту роль настолько, насколько можешь, и не говори им больше ничего.

— Не скажу. Я обещаю. — Он, должно быть, знал, что Киф все еще беспокоится, потому что добавил: — Так будет лучше для моего брата.

— Так будет лучше для всех.

Каждый. Единственный. Человек был бы счастливее и безопаснее, если бы никто никогда не узнал, на что он способен.

— Куда это ты собрался? — спросил Декс, когда Киф потянулся, чтобы выключить Импартер.

— Я не знаю. Мне просто… нужно подумать. Это перебор, понимаешь? Мне нужно время, чтобы все это обдумать.

Декс медленно кивнул.

— Но… ты в порядке?

— Нет, — признался Киф. — А ты?

Декс вздохнул.

— Нет, не совсем.

И именно эти три слова запечатали его.

Декс был не в порядке.

И это была его вина.

Он должен быть уверен, что никогда не сделает этого ни с кем другим.

Что бы это ни значило.

— Хорошо, — сказал Киф, проводя рукой по лицу. — Мне нужно идти, но… спасибо. За всю помощь с этим голосом. И… за все остальное.

— Конечно. — Декс нахмурился и наклонил голову. — Ты ведь знаешь, что мы еще не закончили? Я не сдаюсь!

— Я тоже, — сказал Киф, его глаза горели, когда он отвернулся.

Он не собирался сдаваться.

Но и притворяться, что все будет хорошо, он тоже не мог.

— Еще раз спасибо, — сказал он Дексу. — И… извини.

— Не стоит. Я скоро с тобой свяжусь.

Киф закусил губу, чтобы не согласиться.

— Пока, Декс.

Он выключил Импартер, прежде чем успел сказать что-то еще, уставившись на безмолвный серебристый экран.

Он знал, что ему нужно делать.

Ему просто нужно было заставить себя сделать это.

Кто-то прочистил горло позади него, и он резко обернулся, съежившись, когда увидел, что Ро стоит и изучает его.

— Мне кажется, сейчас самое время напомнить тебе, что я не вставляла в уши затычки, как Элвин, — сказала она ему. — Так что да, я слышала весь этот разговор. Элвин — нет, если ты беспокоишься. Я даже уговорила его спуститься вниз, потому что знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понять, что ты, вероятно, планируешь что-то супер мелодраматичное и безрассудное прямо сейчас. Так что не забывай, что я иду туда же, куда и ты.

Киф покачал головой.

Она вздохнула.

— Веееееееерно, теперь, когда твой маленький гаджет выключен, мы вернулись ко всем этим «не разговаривающим» вещам. Хорошо… я буду говорить за нас обоих. Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Ты хочешь остановить свою жуткую маму… убедиться, что она не использует тебя, чтобы устроить гигантский беспорядок из Эльфийской Земли, чтобы все рухнуло, и она смогла налететь, захватить власть и установить ее так, как она хочет. И должна признаться, я тоже не в восторге от этого плана. Поэтому я повторяю… я иду туда, куда идешь ты. Это моя работа — держать тебя живым и подальше от неприятностей, но если ты хочешь вместе выследить дорогую мамочку, я готова. Это не идеально… и твоя хорошенькая маленькая блондиночка будет так злиться на нас. Но если ты хочешь попытаться покончить с этим сейчас, мы можем.

Киф снова покачал головой, и Ро преградила ему путь, когда он встал.

— Мне кажется, ты не слышишь, что я говорю, Офигенноволосый. Так что давай попробуем еще раз. Ты никуда не пойдешь без меня. Серьезно, — сказала она, когда он попытался протиснуться мимо нее. — Дерись со мной, сколько хочешь. Я сильнее и умнее тебя. И ты нуждаешься во мне. Ты не убийца. А я да.

Она позволила словам повиснуть на мгновение, вероятно, ожидая, что он вздрогнет.

Но он этого не сделал.

— Интересно, — сказала она. — Думаю, ты, наконец, готов. Но ты все равно получишь мою помощь — хочешь ты этого или нет. Я здесь все контролирую.

Обычно так оно и было.

Обычно ему нужны были уловки или схемы, чтобы одержать верх над Ро.

Но в нем больше не было ничего обычного.

Поэтому он закрыл глаза и позволил страху, беспокойству и отчаянию расти и расти, пока команда не обожгла его язык… и он не попытался сдержать ее.

— Спи.

Ро мгновенно рухнула в кучу спутанных конечностей.

Киф секунду смотрел, как она храпит, вбирая в себя всю тяжесть его силы, напоминая себе, что именно поэтому у него нет другого выбора.

Затем он сорвал простыни и одеяла со своей кровати и использовал их, чтобы удержать ее, прежде чем собрать свои скудные пожитки.

Отец почти ничего не прислал… только кое-какую одежду, записные книжки и миссис Вонючку.

Но это было все, что ему было нужно.

Возможно, даже больше, чем он того заслуживал.

Тем не менее, он перекинул сумку через плечо и еще раз проверил веревки на простыне Ро.

Они не задержат ее надолго.

Но ему понадобилось всего несколько секунд.

Как раз достаточно времени, чтобы ступить в свет.

Он в последний раз оглядел комнату, раздумывая, не оставить ли Элвину записку с благодарностью за то, что он так старался. Но у него не было времени.

Кроме того, его мозг был слишком занят составлением более трудного письма, которое ему нужно было написать.

— Прости, Элвин, — прошептал он, сосредоточившись на Ро, и выдохнул еще одно: — Прости.

Затем закрыл глаза и собрался с силами, чтобы сказать ей:

— Проснись.

Она попыталась выпрямиться, но путы удержали ее на месте… и в ту долю секунды, когда Киф поднял свой кристалл, он увидел, как она поняла, что происходит.

— Ты еще пожалеешь об этом, — предупредила она.

Он кивнул.

В этом он не сомневался.

Но он все же шагнул на тропинку, позволив теплу унести его прочь.

— ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ — СОФИ

— Почему от тебя пахнет дымом? — спросил Грэйди, когда группа Софи снова появилась в Солрифе… к счастью, наверху лестницы, а не внизу. — Что случилось?

Софи знала, что именно ей следует ответить.

Но ее мозг немного застрял на том факте, что Грэйди все еще был там.

Как и Тиерган.

И Фитц.

И Биана.

И Гризель, и Волцер.

За ними еще никто не гнался… что должно было быть очевидно, поскольку на складе никто не появлялся.

Но Софи на самом деле не думала о том, что это значит.

Они… не прошло и целых пятнадцати минут.

Она уничтожила склад Невидимок… и, возможно, большую часть их планов… менее чем за четверть часа.

Если бы только она могла уничтожить остальную часть их организации так же быстро.

Грэйди взял ее за плечи и повернул лицом к себе.

— Ты в порядке? На тебя напали?

— Нет, — ответила она и тут же поняла, как это прозвучало. — Я имею в виду, да, я в порядке… нет, на нас не напали. Но прежде чем мы ушли, я… это трудно объяснить.

Вероятно, ей потребуется больше времени, чтобы рассказать ему о том, что она сделала.

Она не была уверена, что чувствует по поводу этого.

— Вы должны пойти внутрь для этого разговора, — сказал ей Сандор, прежде чем повернуться к другим телохранителям и добавить: — Гризель? Мне нужно, чтобы вы с Флори провели проверку вместе со мной. Волцер? Мне нужно, чтобы ты занялся интерьером. Будь особенно бдителен.

— Похоже, миссия была насыщена событиями, — заметил Тиерган, указывая на свитки, лежащие в руках Софи и Тама.

— Обсудите это внутри! — приказал Сандор, практически впихивая их через парадную дверь.

Взгляд, который он бросил на Софи, прежде чем выхватить меч и уйти, был совершенно непроницаем.

В ярости?

Испуган?

Горд?

Все вышеперечисленное?

Бо взял Мерцание за запястье.

— Я прослежу, чтобы ваша гостья была в безопасности… и предлагаю держать все вещи подальше от нее, пока они не будут тщательно проверены.

— Эй! — запротестовала Мерцание, когда Бо выдернул из ее рук синий сверток вместе со всем остальным, что она собрала. — Мне все равно, если ты обыщешь мои вещи… но ты не должен быть таким придурком!

— Я возьму это, — предложил Там, поправляя свитки, которые он нес, чтобы освободить место.

— Думаю, будет лучше, если мы перенесем все в мой кабинет, — сказал ему Тиерган, забирая у Бо вещи Мерцания и жестом приглашая всех следовать за ним по другому коридору.

— Если ты разобьешь мою статуэтку кошки, я сойду с ума! — крикнула им вслед Мерцание.

Никто больше не произнес ни слова, пока они поднимались по винтовой лестнице в огромную овальную комнату, похожую на кабинет, который Софи постоянно представляла себе в Черном Лебеде — с огромным камином, полками, полными странных вращающихся приспособлений, и внушительным письменным столом, покрытым тщательно разложенными стопками бумаг. Но искривленное дерево, растущее из центра пола, с цветущими ветвями, тянущимися к сводчатому потолочному окну, было немного неожиданным.

— Все, что вы взяли, будет в безопасности здесь, — заверил их Тиерган, складывая вещи Мерцания в аккуратную стопку на полу за своим столом и жестом показывая, чтобы они повторили за ним. — Я прослежу, чтобы все должным образом изучили и занесли в каталог, прежде чем перевезти в более постоянное место.

— Как склад? — спросил Там. — Потому что, возможно, это не самая умная стратегия.

— А почему бы и нет? — В один голос спросили Грэйди, Тиерган, Фитц и Биана.

У Софи был другой вопрос.

— Вы собираетесь вернуть их нам и рассказать все, что узнали?

— Конечно, Софи. Точно так же, как ты собираешься рассказать нам все, что произошло сегодня, не так ли? — возразил Тиерган. Он улыбнулся, когда она кивнула. — Хорошо, я с нетерпением жду этого. Но сначала, — он снова указал на место за своим столом, — пожалуйста, доверьтесь мне. Вам не нужно бремя необходимости защищать эти вещи.

Ей — нет.

И что она собирается делать?

Спрятать вещи под кроватью?

И все же, как только она положила свитки и флаконы, ей захотелось забрать их обратно.

Вместо этого она сунула руку в карман и крепче сжала тайники.

Там добавил свитки и приспособления, которые взял с собой, и все уставились на последнюю стопку.

— Неплохой улов, — сказал им Тиерган. — Особенно с тех пор, как вы отправились туда за единственным тайником, который, я полагаю, вы нашли.

Софи кивнула.

Она была удивлена тем, какое впечатление произвел на нее голос Тиергана, и как взволнованы были Фитц и Биана.

Все, о чем она могла думать, изучая эту кучу, было то, как незначительно она выглядела… и как бесполезно все это, вероятно, окажется.

И как она была рада, что зажгла этот огонь.

Мерцание была прав… они планировали эту миссию совершенно неправильно с самого начала.

Сколько еще раз они совершали эту ошибку — думали слишком мелко и ставили себя на неудачу?

Тиерган откашлялся.

— Итак… Я полагаю, у вас есть история, чтобы поделиться с нами?

Он жестом пригласил всех сесть на разноцветные пуфы, расставленные вокруг дерева.

Софи осталась стоять, ей нужно было двигаться, пока она объясняла, что произошло.

Запах дыма, прилипший к ее одежде, казалось, становился сильнее, когда она говорила, и к концу ее горло стало тяжелым, а глаза горели… хотя, возможно, это также было связано с тем, как все улыбки исчезли в том же непроницаемом выражении, которое она видела у Сандора. Даже Там, который был там с ней.

Он слышал, что сказала Мерцание.

И он доверился Мерцанию.

— Это был правильный ход, — сказала она ему, прежде чем переключить свое внимание на всех остальных и добавить: — вот как нам придется сражаться, если мы хотим победить.

Тиерган снова прочистил горло, растягивая звук.

— Ну… это объясняет упор Сандора на безопасность.

— Ты думаешь, Невидимки придут сюда? — спросил Там.

— Вполне возможно. Мое поместье вряд ли является секретом. Как и тот факт, что Мерцание держат здесь. И, конечно же, Невидимки решат, что это она привела нас к их складу. Поэтому они могут решить, что она представляет слишком большую угрозу, и попытаться вернуть ее… или покончить с ней.

Грэйди встал.

— Или они отправятся в Хевенфилд. Я должен предупредить остальных патрулей гоблинов… и Эделайн.

— Думаю, мне тоже следует предупредить родителей, — тихо сказал Фитц. — Невидимки, вероятно, предположат, что Биана и я были частью этого»

— Мы должны предупредить всех, — исправила Биана. — Кифа, Декса, Линн, Уайли, Мареллу, Маруку, Стину.

— И Совет тоже, — добавил Тиерган. — И Коллектив. И…

— Ладно, стоп! — перебила Софи, протягивая руки, как знаки, когда все потянулись к своим домашним кристаллам или следопытам. — Вы, ребята, не вели себя так после того, как мы отправились в Наступление Ночи или Лоамнор… или на после битвы к новорожденным троллям в Эверглене. Или после любой другой атаки Невидимок.

— Да, но это были их атаки, — напомнил ей Тиерган. — Эта была нашей. Что ж… твоей. И она была неспровоцирована.

— Ничем не спровоцирована? — повторила Софи. — Ты шутишь, да?

— Нет, Софи… никто из нас не думает, что это шутка, — тихо сказал Грэйди. — И я очень надеюсь, что ты тоже. Потому что ты только что превратила это в войну.

Софи моргнула.

— Я что?

Она взглянула на своих друзей, ожидая, что они будут выглядеть столь же оскорбленными.

Но в основном они выглядели нервными и обеспокоенными.

— Это уже была война, — сказала она, поворачиваясь к Грэйди. — С того самого момента, как меня похитили. Вообще-то нет, все началось гораздо раньше. Леди Гизела уже работала над своей штукой со Стелларлуном еще до рождения Кифа. И они убили Джоли задолго до этого.

Грэйди вздрогнул.

— Прости, — пробормотала Софи, понимая, как грубо это прозвучало. — Просто… посмотри, как они нам навредили. Сколько у нас у всех шрамов… сколько раз мы чуть не умерли! Там был их пленником! Киф боится говорить, потому что у него есть все эти пугающие новые способности. Кенрик мертв… и мистер Форкл тоже. И ты обвиняешь меня в эскалации?

— Да, — просто ответил Тиерган. — Хотя «обвинять» — не то слово. «Информировать» лучше. Убедиться, что ты понимаешь, что ты не просто изменила игру для Невидимок… ты изменила ее для всех. До сих пор мы не нападали. Мы защищались. Но налет на их убежище… а затем его уничтожение — это нападение, Софи. А это значит, что теперь мы официально находимся в состоянии войны.

Это слово эхом разнеслось по комнате.

Война. Война. Война.

И по какой-то причине Софи поймала себя на том, что смотрит на дерево, желая услышать его песню, шепчущую сквозь листья.

Может быть, это подскажет ей, что думать, чувствовать, говорить или делать.

Но дерево молчало.

Как и ее друзья.

— Если бы я придерживалась нашего плана, — тихо сказала Софи, — Невидимки просто перевезли бы все свои вещи на новый склад и вели бы себя как ни в чем не бывало. Теперь они должны изменить свою стратегию. Теперь это они борются. Так что, даже если бы я действительно начала… что угодно… я также принесла нам победу. Настоящую, а не просто «ура-мы-не-умерли!».

Она не понимала, почему они этого не видят.

Ей захотелось, чтобы Киф был рядом… он бы поддержал ее.

На самом деле, он, вероятно, помог бы ей разжечь огонь на складе.

— Никто ничего не отрицает, — мягко сказал ей Тиерган. — Но… ты должна быть осторожена с этим словом.

— «Победа»? — спросила Софи.

Тирган покачал головой.

— «Я».

Софи выпрямилась во весь рост.

— Ты думаешь, я сделала это для себя?

— Нет. Я думаю, ты действовала в одиночку. И понимаю, что ты собираешься поспорить, что не было времени для больших дебатов или дискуссий… и я уверен, что не было. Но это не меняет того факта, что ты полностью самостоятельно приняла огромное решение, которое повлияет на всех.

— Ты даже позаботилась о том, чтобы Невидимки знали, что это ты, — сказал Сандор с порога. — Я видел метку, которую ты оставила, прежде чем мы ушли.

— Какую метку? — спросил Грэйди.

Сандор выдержал взгляд Софи, когда ответил:

— Это было похоже на летящего мунларка.

— Ого, ничего себе! — прошептала Биана.

Грэйди вздохнул.

— Эй, Черный Лебедь ставит знак лебедя на всем! — возразила Софи.

— Но мы же группа, — возразил Тиерган.

— И я тоже часть этой группы, — напомнила ему Софи.

— Но это был не тот символ, который ты использовала, — напомнил он ей. — Ты сделал свой собственный, позиционируя себя как угрозу и победителя. Не Черного Лебедя. Не твоих друзей. Себя…

Софи отступила на несколько шагов, нуждаясь в воздухе.

— Ты серьезно думаешь, что я сделала это ради внимания?

— Была ли это твоя цель, не имеет значения, — сказал ей Тиерган. — Я хочу сказать, что теперь ты стала настоящей мишенью. Так что ты должна быть готова к тому, что Невидимки придут за тобой.

— Они всегда шла из мной!

— Только не так, — предупредил Сандор. — Самое опасное время в любом движении — это когда их место занимает новый лидер. Они все еще неоперившиеся, слабые и полные ошибок. Не готовые к нападению, с которым им придется столкнуться.

У Софи пересохло во рту, и ей потребовалось несколько секунд, чтобы найти достаточно голоса, чтобы сказать ему:

— Я не пытаюсь быть лидером.

— И все же, это то, для чего ты была создана, — сказал новый голос.

Голос, который всегда наполнял Софи надеждой и страхом, а теперь, когда Сандор отступил в сторону, пропуская мистера Форкла, шаркающего ногами, в кабинет, в этом голосе звучала здоровая настороженность.

Он выглядел менее опухшим и морщинистым, чем обычно… как будто поспешил туда после выполнения какого-то другого задания. И его пронзительные голубые глаза казались усталыми, когда он сосредоточился на Софи и сказал:

— Если вы все не возражаете, я думаю, нам с мисс Фостер пора поговорить.

Когда все встали, у Софи в животе все перевернулось.

Выражения лиц Фитца и Бианы все еще оставались непроницаемыми, а полуулыбка Тама, казалось, говорила: «Рад, что я не ты». И когда они все исчезли, Софи не могла избавиться от ощущения, что что-то фундаментальное изменилось для всех них.

— Увидимся дома, малышка, — сказал Грэйди, обнимая ее и шепча: — Мы справимся. Просто будь осторожна. И знай, что я так сильно тебя люблю.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала она в ответ, но потом вспомнила, что нужно добавить: — Папа!

Он поцеловал ее в лоб, умоляя быть осторожной еще раз, прежде чем исчезнуть в потоке света.

Тиерган и мистер Форкл обменялись взглядами — вероятно, общались телепатически — прежде чем Тиерган ушел с Сандором и Флори, сказав им, что хотел бы обсудить безопасность Солрифа.

Мистер Форкл закрыл за ними дверь, и Софи опустилась на оттоманку, стараясь не чувствовать себя испуганным ребенком в кабинете директора.

— Я не хочу быть лидером, — сказала она, решив нанести ему упреждающий удар. — Это не то, что я пыталась сделать сегодня.

— Я знаю. — Он тяжело вздохнул и опустился на оттоманку напротив нее. — И я понимаю, как все это должно быть ошеломляюще, и как сильно ты пытаешься поступить правильно. Вот почему я хочу убедиться, что ты действительно готова к тому, что ждет тебя впереди.

— Я не хочу быть лидером, — настаивала Софи. — Я не лидер.

— Я знаю, — согласился он. — И все же… это довольно интересно, не правда ли?

Он остановился, ожидая, что она спросит, что он имеет в виду, и ей правда не хотелось подыгрывать.

Но, в конце концов, она закатила глаза и спросила:

— Интересно что?

Его улыбка стала ярче.

— Вы, детишки, бываете такими упрямыми. Но, полагаю, именно это и делает тебя такой сильной. И что интересно, ты решила оставить свой собственный символ — который звучит как довольно мощный образ, я мог бы добавить… когда никто никогда не просил тебя или не советовал тебе сделать это.

Софи слегка поникла. Сжалась.

— Я сделала это не потому, что хотела послать какое-то сообщение, что я здесь главная или что-то в этом роде. Я просто… хотела, чтобы Невидимки знали, что это я нанесла им удар… после всего, что они со мной сделали. Вот и все, вот и все. И, возможно, это была плохая идея. Я не знаю. Я не придала этому особого значения.

— Именно об этом я и хочу с тобой поговорить, — сказал он, придвигаясь ближе. — Хочешь ты быть лидером или нет, мисс Фостер, но ты им являешься… и я говорю это не потому, что я создал тебя такой. Лидерство просто исходит от того, кто ты есть. Ты сильная, блестящая, решительная, вдохновляющая молодая леди. Люди, естественно, смотрят на тебя. И они будут делать это все больше и больше, чем сильнее ты будешь становится. Сегодня была огромная часть этого. Я горжусь твоей позицией. И для протокола, я думаю, что ты сделала правильный выбор.

— Да? — прошептала Софи.

— Совершенно верно. Ты увидела ошибку, которую мы все совершили, и путь к ее исправлению, и ты сделала то, что нужно было сделать. Но, — добавил он, когда она уже начала чувствовать себя немного лучше, — ты также совершила несколько довольно серьезных ошибок.

Она опустила голову еще ниже.

— Каких, например?

— Ну что ж… для начала, ты предупредила остальных о том, что делаешь, и заставила их отступить, прежде чем разжечь огонь?

— Нет, — призналась Софи. — Но они были уже достаточно далеко.

— Да, но ведь люди двигаются. Всегда лучше общаться. А как насчет большей опасности? Ты приняла какие-нибудь меры, чтобы огонь не распространился дальше убежища Невидимок?

— Нет, — снова вынуждена была признать Софи. — Но мне и не нужно было… склад находился за гигантским водопадом!

— Но ты действительно думала об этом? — настаивал он. — И я имею в виду, была ли у тебя сознательная мысль о том, что поблизости есть обильное водоснабжение, которое безопасно погасит пламя, прежде чем оно сможет распространиться? Потому что, если ты этого не сделала, ты не можешь взять на себя ответственность за безопасность водопада. Это то, что мы называем случайной удачей.

Софи потянулась к своим ресницам, мягко потянув их.

— Не то чтобы у меня было много времени на раздумья…

— На войне никогда не хватает времени на раздутья, — перебил он. — Это не значит, что тебе не нужно этого делать. Поверь, мисс Фостер, я лучше, чем кто-либо, понимаю всю сложность ситуации, в которой ты оказалась сегодня. Но поскольку это только первая из многих сложных ситуаций, в которых ты окажешься, мне нужно убедиться, что ты действительно готова к ответственности, с которой тебе придется столкнуться. Потому что, если бы не случайная удача оказаться сегодня рядом с водопадом, ты могла бы вызвать огромный огненный шторм и нанести неисчислимый сопутствующий ущерб.

Софи вздрогнула и закрыла глаза, пытаясь отогнать болезненные воспоминания.

Но она все еще слышала крики.

Все еще видела неоново-желтое пламя.

Она до сих пор помнила, когда в последний раз видела лицо Кенрика.

— Ты прав, — признала она. — Мне очень жаль.

— Не извиняйся. Будь лучше. И помни, что ошибки не обязательно должны быть ошибками, если ты их быстро исправляешь. Ты могла бы предупредить кого-нибудь о пожаре в ту же секунду, как прибыла в Солриф, заставить их вернуться в убежище, чтобы следить за пламенем и сдерживать его, если это необходимо. Но и этого ты не сделала.

Она хотела сказать, что Там, Флори, Сандор, Бо и Мерцание тоже могли бы это сделать, но не сделали. Но…

Не они разбили эти светильники.

— Все это нелегко, — сказал он ей. — И, к сожалению, это будет еще труднее. Но ты никогда не должна позволять себе забывать, что победа не будет иметь значения, если ты полностью опустишься до уровня Невидимок.

— Мерцание думает, что это единственный способ победить, — пробормотала Софи.

— Да, хорошо, Мерцанию тоже нужно многому поучиться. Есть способ быть смелым и храбрым и противостоять своим врагам, не забывая, что действия имеют последствия.

Софи кивнула, крутя в свободные ленты на краю своего рукава, пока пыталась набраться мужества, чтобы спросить:

— Какие последствия возникнут от того, что я сделала сегодня?

Мистер Форкл тяжело вздохнул.

— Хотел бы я знать. Но так всегда бывает с трудными решениями. Я понятия не имел, что произойдет, когда я помогу создать могущественную молодую девушку… бесстрашного мунларка. Я просто знал, что она изменит игру. А теперь… она изменила. Ты изменила. И я горжусь тобой. Я верю в тебя. И я здесь, чтобы помогать тебе и направлять тебя, насколько это в моих силах.

Софи не знала, что на это ответить.

Она должна была сказать «спасибо»?

Быть благодарной, что он взвалил на ее плечи эту непосильную ответственность?

Может быть.

И, может быть, когда-нибудь она даже почувствует это.

Когда-нибудь, когда все это закончится, и жизнь снова станет нормальной, может быть, она оглянется назад и порадуется, что ей выпала эта роль.

Если предположить, что этот день когда-нибудь наступит.

Но сейчас она позволила своему молчанию говорить само за себя… позволила ему вместить в себя весь ее страх и неуверенность.

— Я верю в тебя, — повторил он. — Я верю в своего мунларка. На самом деле, я хотел бы увидеть символ, который ты создала. Ты мне его покажешь?

Софи встала, подошла к столу Тиергана и взяла ручку и бумагу. Она не была потрясающим художником, как Киф, но она набросала простые линии, которые вырезала на земле, добавив несколько дополнительных изгибов и завитушек, прежде чем передать страницу мистеру Форклу.

Его губы снова скривились в улыбке.

— Так вот, это символ. Ты должна начать использовать его.

— Для чего? — спросила Софи.

— Ты узнаешь, когда придет время, — сказал он ей, что было таким обманчивым способом ответить.

Он рассмеялся, когда она нахмурилась.

— Пусть это принесет людям страх и надежду, мисс Фостер. И пусть это напомнит тебе, что ты должна быть сильной и умной. Используй его, чтобы изменить игру… но убедись, что ты выиграла правильно. И никогда не забывай, что мунларки не могут все сделать сами. Даже ты.

Софи кивнула.

— Хорошо. — Он сунул бумагу в один из карманов плаща. — Я сохраню это. И я позволю тебе сохранить эти тайники… но не думай, что мы не поговорим о твоих планах относительно них очень скоро.

— Вообще-то у меня нет никаких планов, — сказала Софи.

Что было правдой, поскольку она действительно не хотела возвращаться к работе с Оралье.

Но ей, вероятно, придется это сделать.

— Я знаю, что нет, — сказал он. — Но будут. Со временем ты все поймешь. Вот что делают лидеры. А сейчас, как насчет того, чтобы сесть обратно и рассказать мне больше об уничтожении этого склада?

— Почему? — спросила Софи… но все же вернулась к одному из пуфиков.

Он улыбнулся своей самой широкой улыбкой.

— Потому что нам нужно праздновать победы.

— ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ — КИФ

— Я понятия не имею, что делаю, — прошептал Киф, — но все будет хорошо.

Он повторял эти слова про себя несколько десятков раз с тех пор, как сбежал из дома Элвина. И теперь он снова говорил их крошечному импу в клетке… который прищурил свои водянистые зеленые глаза, глядя с таким же сомнением, как и Киф.

— Поверь мне, это будет твой лучший образ… вот увидишь, — пообещал он, стараясь говорить как можно мягче, на случай, если его новая способность сработает на пушистых существах. Кроме того, было бы очень плохо, если бы его поймали, когда он пробрался в комнату Фостер и возился с ее питомцем. — Просто немного выпей, и пусть произойдет нечто потрясающее.

Он прижал пузырек к губам Игги, и злющий имп выпустил дребезжащий пердеж, чтобы наказать его. Но он также прихлебывал густой сироп — смесь из пяти различных эликсиров, которые Киф состряпал из одного из своих тайников с шалостями во время быстрой остановки на Берегах Утешения.

К счастью, Дражайшего Папочки не было дома, так что он смог захватить последнюю вещь, которая ему была нужна, и уйти без всякой драмы.

— О-о-о, работает… что я тебе говорил? — Киф почесал пушистые щеки Игги, наполняя комнату писклявым мурлыканьем, когда пушистый мех Игги медленно менял цвет — местами зеленый. В других — синий и фиолетовый.

Некоторые пятна даже сливались в мягкий бирюзовый оттенок, отчего Кифу хотелось закатить глаза и поворчать на Фицфи.

Но Фостер это понравится.

И, честно говоря, он надеялся, что Фитц сделает шаг вперед и станет тем, кем и чем она хочет его видеть.

Она это заслужила.

Она заслуживала счастья.

— Хм, неожиданно, — сказал он, когда крошечные черные тигровые полоски пробежали по телу Игги. Киф не был уверен, какой из эликсиров вызвал нечто подобное. Он просто собрал свои любимые вещи вместе, пытаясь создать что-то запоминающееся.

По крайней мере, в этом он был прав.

— Ты выглядишь потрясающе, — заверил он Игги. — Я определенно выиграю приз за лучшего стилиста импов.

Не то чтобы он будет рядом, чтобы заявить о своей победе.

Или увидеть реакцию Фостер.

Но это, вероятно, было лучше, так как красочный полосатый имп был не единственным сюрпризом, который он оставил для нее.

Он вытащил из кармана письмо, которое написал, и отнес клетку Игги к гигантской кровати с балдахином, положив на подушку, чтобы никто не мог это пропустить.

Его мозг продолжал кричать, чтобы он разорвал письмо и переписал его. Но на это не было времени.

Плюс… лучше быть честным, не так ли?

— Если ты будешь жевать это, — предупредил он, показывая Игги смятый конверт, — я побрею тебя наголо, слышишь?

Игги рыгнул ему в лицо.

— Я приму это как «да». — Но на всякий случай он поставил клетку поверх письма, чтобы утяжелить его.

И… вот оно.

Для него больше не осталось ничего, что нужно было здесь сделать.

Разве что уйти.

— Укуси любого, кто попытается причинить ей боль, хорошо? — сказал он Игги. — А еще лучше — просто пукни им в лицо.

Игги снова рыгнул, отчего в комнате запахло гниющими листьями умбры.

Киф подавился.

— Отрыжка тоже работает. Просто… позаботься о ней.

Возможно, ему показалось, но он мог поклясться, что крошечный имп кивнул.

— Спасибо, — прошептал он.

А теперь он определенно тянул время, так что пора было уходить.

Но… ноги его не сотрудничали.

Или не хотели, пока знакомый голос за его спиной не произнес:

— Киф?

Тогда Киф был готов пробить в стене дыру в форме Кифа.

Вместо этого он расправил плечи и заставил себя повернуться лицом к приемному отцу Софи, который выглядел…

Экстра желающим совершить убийство.

— Что ты делаешь в моем доме — в комнате моей дочери — без разрешения? — требовательно спросил Грэйди, и стало ясно, что разговор не пойдет.

Киф не мог рисковать своим голосом, поэтому он пожал плечами и указал на клетку Игги, размахивая руками, как будто та-да-причудливые новые цвета импа!

— Верно, я слышал, что ты сейчас молчишь, — глаза Грэйди сосредоточились на запечатанном конверте, на котором было написано имя Софи. — Так вот для чего это письмо? Пытаешься поддерживать связь?

Кивнуть было бы проще.

Грэйди, вероятно, оставил бы эту тему.

Но Киф почему-то покачал головой.

Грэйди вздохнул.

— Ага. Этого я и боялся. И я думаю, что не хочу знать, что ты там написал.

На этот раз Киф определенно кивнул.

Грэйди сжал челюсти… и его зубы издали болезненный скрежет, когда он посмотрел на Кифа, сосредоточившись на рюкзаке.

— Куда-то собираешься?

Киф снова кивнул.

— И как долго?

Киф пожал плечами.

Сколько бы времени ни потребовалось, чтобы все это закончилось.

На этот раз вздох Грэйди больше походил на рычание.

— Ты уже пытался это сделать, помнишь? И это была полная катастрофа! Так почему бы тебе не сделать всем одолжение и не порвать это письмо, не пойти домой и не делать того, что ты планируешь? Мы скажем, что ты приходил сюда, чтобы изменить цвет Игги, и все. Идет?

Он протянул Кифу руку для рукопожатия, и Кифу очень захотелось пожать ее.

Но он отступил на шаг, пытаясь придумать какую-нибудь комбинацию жестов, которая объяснила бы, почему этот план сильно отличается от предыдущего.

— Смотри, — сказал Грэйди, подходя ближе и хватая Кифа за плечи. — Я уверен, ты думаешь, что поступаешь правильно, но это не так. Сейчас не время убегать и делать что-то безрассудное.

— Я знаю, — прошептал Киф, решив рискнуть и произнести эти два крошечных слова.

Он хотел сказать гораздо больше, но чувствовал, как бурлят эмоции Грэйди — жгучий гнев и горькое разочарование — и не доверял своему голосу.

Грэйди покачал головой и опустил руки.

— Ты не понимаешь, Киф. Все вот-вот станет по-настоящему грязным. Сегодня Софи сожгла склад Невидимок.

Брови Кифа взлетели так высоко, что казалось, будто они растягивают его лицо.

— Да, — тихо сказал Грэйди. — Очевидно, без тебя у нее будет еще больше неприятностей. Кто знает?

Губы Кифа растянулись в улыбке, хотя на самом деле это было совсем не смешно.

Он закрыл глаза, сделал несколько успокаивающих вдохов, прежде чем задать один быстрый вопрос.

— С ней все в порядке?

Грэйди подошел к кровати и опустился на край, выглядя более измученным, чем Киф когда-либо видел его, когда он добавил:

— Я уверен, что не займет много времени, прежде чем Невидимок отомстят. И у меня ужасное предчувствие, что это будет их самая жестокая атака. Сандор работает над новыми стратегиями безопасности, но мы оба знаем, как упряма Софи в таких вещах. И… честно говоря… как бы я не понимал вашу дружбу… она иногда слушает тебя. И плогается на тебя. И… думаю, ты ей понадобишься для следующей части.

Киф не был уверен, что это правда.

Но Грэйди, должно быть, был в отчаянии, раз говорил ему это.

На самом деле, он чувствовал беспокойство Грэйди, нависшее над ними, как тяжелые грозовые тучи.

Ему захотелось разорвать это письмо в клочья, побежать к Элвину и сказать Ро: «Я просто пошутил. Не сердись».

Но на этот раз он был прав.

Он чувствовал это.

— Мне действительно пора, — прошептал он.

Грэйди закрыл глаза.

— Я не собираюсь притворяться, будто знаю, через что ты проходишь, — сказал он Кифу. — Но… я знаю, каково это — обладать пугающей силой. И я уважаю, как упорно ты борешься за контроль. Тебе просто нужно верить в себя. Ты поймешь это со временем, тренировкой и практикой…

Киф схватил Грэйди за руку, подождал, пока тот посмотрит на него, и покачал головой.

— Я должен идти, — сказал он, рискнув сделать это чуть-чуть подчеркнуто. — Мне очень жаль. Я бы хотел…

Было так много способов закончить эту фразу… так много надежд и мечтаний, страхов и разочарований.

Но он держал их все при себе.

Ни один из них больше не был вариантом.

У него оставался только один выбор.

И он должен был это сделать.

Неважно, чего это будет ему стоить.

Грэйди наклонил голову, изучая его, словно пытаясь разгадать загадку.

Должно быть, он нашел какой-то ответ, потому что встал и сказал:

— Если это то, что тебе нужно, я не собираюсь тебя останавливать.

Киф кивнул, чувствуя, как сжимается его грудь, и горят глаза, когда он полез в карман за своим следопытом.

Ему нужно было выбраться оттуда, пока он не расплакался.

Но Грэйди положил руку ему на плечо.

— Подожди, мне нужно, чтобы ты взял это с собой, — он сунул руку в карман и вытащил свой Импартер. — Обещаю, буду использовать его только для чрезвычайных ситуаций. Я просто… у меня такое чувство, что ты понадобишься Софи еще до того, как все это закончится. Поэтому, пожалуйста, держи его в кармане… и поклянись мне, что ты ответишь, если я свяжусь с тобой.

Киф сглотнул, прочищая горло несколько раз, чтобы убедиться, что слова были просьбой, а не командой, прежде чем он сказал

— Вы не можете рассказать ей, что у вас есть способ со мной связаться.

— Я никому не скажу, — пообещал Грэйди.

Киф кивнул, схватил Импартер и сунул его в карман, пока слова Грэйди прокручивались у него в голове.

Софи будет нуждаться в тебе.

Он не думал, что она будет.

Он знал, что она будет продолжать оставаться храброй, сильной, потрясающей собой и покажет его маме, почему мунларк всегда будет лучше, умнее и сильнее, чем кто-либо другой.

— Спасибо, — сказал Грэйди, нежно сжимая руку Кифа, прежде чем отпустить.

Киф в последний раз оглядел комнату, и когда он добрался до клетки Игги — и письма под ней — он понял, что достиг еще одной точки невозврата.

В его жизни их было много.

Но эта была большим вопросом.

И правильным.

Он просто должен быть храбрым.

— Береги себя, — сказал ему Грэйди, когда Киф вытащил следопыт, украденный у отца. И было очевидно, что Грэйди заметил, что кристалл был кобальтово-голубым.

— Я постараюсь, — пообещал Киф.

Это было лучшее, что он мог сделать.

Затем он шагнул на тропинку и позволил голубому свету унести себя далеко.

Таинственной Мисс Ф!

Я уже жалею, что начал это письмо таким образом. Но у меня нет лишней бумаги, и вычеркивание будет выглядеть еще хуже, так что… думаю, нам просто придется добавить это к моему списку ошибок.

И я знаю, ты подумаешь, что все, что я собираюсь сказать, должно быть также в этом длинном списке неудач Кифа. Но клянусь — это совсем не то. На этот раз я не пытаюсь все исправить или спасти всех. Я просто пытаюсь убедиться, что никому не причиню вреда.

Я не могу сказать тебе больше, не подвергая тебя опасности, так что просто… поверь мне, когда я говорю, что силы, которые дала мне мама, очень плохи. Нет достаточно сильных слов, чтобы объяснить, насколько они ужасны. И я не могу их контролировать… точно так же, как не могу помешать маме заставить меня ими пользоваться.

Так что… это единственный выход. Я не хочу этого делать. Но я должен.

И я не собираюсь просить тебя не ненавидеть меня. На самом деле, может быть, будет лучше, если ты это сделаешь, потому что мне нужно, чтобы ты пообещала, что не будешь пытаться найти меня. Моя мама будет ждать, когда ты меня выследишь… и поскольку я знаю, как ты упряма, я хочу убедиться, что ты понимаешь, кого подвергаешь опасности.

Я буду прятаться так же, как Черный Лебедь прятал тебя.

Вот почему ты должна держаться подальше. Ну, есть много причин. Так что еще раз, пожалуйста, просто… поверь мне, хорошо?

И поскольку это последний раз, когда я с тобой разговариваю, я просто… я хочу сказать, что действительно буду скучать по тебе. Ты много значишь для меня, Фостер. Больше, чем ты можешь себе представить.

Пожалуйста, будь осторожна. Пожалуйста, будь счастлива. И, пожалуйста, забудь обо мне.

Так будет лучше для всех. Вот увидишь.

С Любовью, Киф