Оттепель

Глава 15 Зверинец

День выдался ни к чёрту. И оставшуюся половину дня, если честно, практически не работал, а предавался банальной рефлексии, с какой-то нервозностью ожидая того, что может ещё что-то произойти. Сегодня я уже плохих новостей не потерплю.

Однако новости были.

Ко мне в комнату ворвалась взъерошенная София.

— Сашенька, ещё приехали!

— Что значит — приехали? И кто? — удивлённо посмотрел я на свою жену.

— Ну, ещё люди.

— Какие люди? Софочка, Бог с тобой, — произнёс я.

— Ну как? Александр Павлович привёз ещё людей для передачи даров, — пояснила жена.

В суматохе дней я и вовсе позабыл о том, что Кутепов собирает людей, а София, во что бы то ни стало, вознамерилась прошерстить всю Российскую империю на предмет полезных способностей и передать их мне, а заодно и себе.

— И кто там приехал? — спросил я у жены.

— Сегодня маловато, всего двое, — ответила она.

— Какие способности? — устало потёр я глаза.

Не то, чтобы мне было особо интересно, всё равно скоро узнаю, да и не до того сейчас, но надо ведь было как-то разговор поддержать.

— На этот раз приехали два дрессировщика, — пояснила София, — Барон фон Витовт, тот самый, что умеет управляться с котами.

Я удивлённо поднял брови.

— Да быть не может.

Потом поискал глазами Ваську, который сейчас сидел у камина и, как раз потянувшись, сладко зевал.

— Ну что, Василий, скоро закончится твоя вольница, — посмотрел я на кота с мстительной улыбкой. — Буду понимать, что ты там себе бормочешь по утрам и какие гадости думаешь про своего императора, — хмыкнул я.

— Да ничего плохого он не думает, — поспешила успокоить меня Софочка. — Вот увидишь, Вася у нас самый лучший. А дар барона фон Витовта в этом тебе убедиться и поможет.

— Хорошо, — кивнул я, — а второй кто?

— А второй у нас сибирский плотник Пантелей Сурыкин.

— А способность у него какая? — уточнил я суть вопроса.

— Он тоже дрессировщик. Но он управляется с медведями, — пояснила София.

— А, тот самый, — припомнил я. — Да, был такой. И что, когда приступим?

— Они нас уже ожидают, собственно. И надо только доехать до Зимнего Дворца. Сегодня суббота, я думаю, быстро домчим. Если готов, то я уже собрана, и машина стоит перед входом.

Я потянулся и кивнул. Прогуляться мне явно не мешает.

— Да, дорогая моя. Я только пальто накину, и готов выдвигаться.

Доехали до Зимнего Дворца и вправду быстро. Дорога прошла без приключений.

Зато стоило нам зайти в замок, как вокруг началась какая-то неразбериха. Слуги бегали. Вид императора вынудил их придерживаться порядка, но при этом общая нервозность всё равно ощущалась. Что-то их явно беспокоило, но разбираться в чём тут дело, мне сегодня не хотелось. Если уж что-то серьёзное случилось, я и так об этом узнаю. А если не серьёзное, то как-нибудь сами разберутся. Думаю, мне этого знать необязательно. Зимний Дворец не горит, Санкт-Петербург не берут вражеские силы. В остальном всё переживём.

Однако по мере приближения к приёмной я услышал какой-то шум, будто кто-то ругался.

— Да как вы могли себе позволить такое? В императорском дворце! Это ведь вам не богадельня какая-то, не цирк для животных, и не зоопарк, — звучал низкий мужской голос из моей приёмной. Тот явно кого-то отчитывал.

Я даже приостановился. С одной стороны, как императору хотелось поскорее навести порядок. С другой стороны, отчего бы не постоять и не послушать, что там у них развивается. И получше подготовиться к ситуации.

Я подал сигнал Софии, чтобы не торопилась, а сам подошёл к распахнутой двери в приёмную, где ругались двое мужчин. Меня они пока не заметили.

Один явно был благородный, в старомодном отутюженном камзоле, с лихо закрученными усами, с взъерошенным вихром белых оттенков волос. Еще бы шпагу — получился бы мушкетер. И второй — явно простой мужик, который перед с выправкой, судя по всему, бароном Витовтом, не чувствовал совершенно никакого пиетета, и, прислонившись к стене, невозмутимо оглядывал того снизу вверх холодным пронзительным взглядом. Лицо у него было заросшим густой бородой и усами. И волосы едва ли не до плеч. Однако он не выглядел при этом неопрятным или неухоженным. Это, видимо, и есть тот самый плотник — Пантелей Сурыкин.

— Ваш бродь, вы что горланите? — невозмутимо спросил Сурыкин. — Если бы вы сами приехали порожняком, я бы вас ещё понял. Но вы с собой тоже немало зверей привезли. И уж не вам-то меня поучать уму-разуму.

— Да как ты смеешь? В нашем наделе, таких как ты, за один только взгляд подобный выпороть положено. Ты мне поболтай здесь! Радуйся, что в замке императора принято покой сохранять.

Я шагнул ближе к проему, чтобы получше оглядеть картину происходящего. И тут мне самому поплохело.

Барон Витовт держал на руках кота, явно перепуганного, взъерошенного и заунывно мяукающего. Тот смотрел по сторонам округлёнными глазами и явно пытался спрятаться под одеждой барона.

А с другой стороны, прямо рядом с плотником, сидел на пятой точке такой же невозмутимый, как и его хозяин, самый настоящий бурый медведь. И с какой-то даже доброжелательностью поглядывал то на Витовта, то на его кота. Хотя с такой же доброжелательностью, как мне кажется, обычно крокодил глядит на лань, что прибыла на его водопой. Очень так добродушно и с благодарностью глядит на еду, которая сама к нему пришла.

— Я не могу здесь приказывать, но призываю вас к порядку. Немедленно выведите отсюда свою зверюгу, а ещё лучше отправляйтесь с ней вместе и сами домой. Нечего вам здесь благородных людей смущать, — продолжал гудеть раскатистым басом барон.

— Могу сказать вам то же самое, — спокойно ответил ему плотник. — Думаю, что невелика потеря, если вы вместе со своим облезлым котом отправитесь домой.

Но здесь уже я не сдержался, потому что плотник, и правда, позволял себе лишнего. Чего это он котика обижает?

— А это уже я решу, — произнёс я, входя в приёмную. — Господа, объясните, что здесь происходит? — спросил я, стараясь не пялиться на бурого медведя, который перевёл невозмутимый и доброжелательный взгляд на меня.

Я в упор поглядел сначала на барона, которому кивнул, затем требовательно посмотрел на плотника. — Что здесь происходит? К чему здесь эти звери?

— Здравствуйте и процветайте ваше императорское величество. Барон фон Витовт по вашему приказанию прибыл, — торжественно объявил мужчина с кошкой. — Готов передать вам свой дар, а также привёз вам породистого, прекрасного кота для того, чтобы продемонстрировать своё умение, а быть может и оставить его вам в подарок, — с достоинством произнёс он.

Стоило ему это сказать, позади послышалась какая-то возня. А затем в комнату влетел Васька, которого София предложила взять с собой. Я сопротивлялся, но она сказала, что не дотерпит до Царского Села, чтобы не проверить полученную способность. Всё-таки возможность пообщаться с Васькой стоит многого.

Васька же залетел в комнату, уставился на вылупившего круглые глаза чужого кота, что сидел, зацепившись за камзол барона Витовта, и, выгнув спину, зашипел.

Кот барона Витовта, напрочь забыв о медведе, тут же грозно уставился на соперника. Котяра вздёрнул хвост, попытался выгнуть спину, и, вздыбив шерсть на загривке, тоже принялся шипеть. При этом он цеплялся когтями за отутюженный камзол барона, и нещадно его портил.

Но оба кота — что мой, что чужой, не торопились сходиться и начинать сражение.

Васька перешёл в следующую фазу, он же не шипел, он уже начал орать: «Мау, мау!».

Второй кот не отступал, но продлилось это недолго.

Я хотел было привязать к порядку скандалистов, но тут пошевелился медведь и что-то проворчал на своём медвежьем. Васька, заметив боковым зрением такую махину, аж подпрыгнул на месте и тут же сменил фокус внимания. Затем вопросительно спросил: «Мау?».

Медведь ему в ответ что-то прорычал, и мой кот вдруг с такой же прытью бросился из приёмной обратно к Софии.

Ну вот и поговорили.

Но мне почему-то не показалось, что Василий струсил, оставив свою территорию чужаку. Нет, мой рыжий так ни за что не сделает. Здесь что-то другое.

— Как видите, уважаемый барон, котами мы уже обеспечены. Я благодарен вам за столь прелестный экземпляр, — я оглядел кота с приплюснутой мордой и круглыми глазами, которые, похоже, были у него такими не от удивления или ужаса, а просто от природы. — Но, к сожалению, мы должны отказаться, иначе мой Васька не потерпит конкуренции на своей территории.

— Вынужден согласиться с вами, — недовольно нахмурился барон Витовт.

Затем повернулся к плотнику.

— Вы же как прокомментируете вашего спутника? — тщательно подбирая слова, спросил я, косясь на медведя.

— Привёз для этой, как её, для демонстрации, Ваше имперское величество. Значится, чтобы показать, как с медведя́ми… — он сделал ударение на последний слог, — управляться.

— С медведя́ми, — пробормотал я. — Он представляет опасность? Всё-таки медведь — животное могучее и дикое, и способен наделать немало проблем, — спросил я, а про себя подумал, как его охрана-то пропустила?

Ведь и правда дикое животное. Тут можно что угодно подумать, а охрана никак не среагировала. Непорядок это. И чтобы там им не говорил этот плотник, а медведь — это опасное животное, которое вполне может быть использовано как оружие. И если он вдруг выйдет из себя и начнёт рвать всех вокруг, тут никакое оружие не спасёт, особенно в таких ограниченных помещениях.

— Ваше императорское величество, он полностью подконтролен мне. И я привёз его специально в дар вам, как и этот барон, который решил за мной повторить. Не думаю, что он хотел вам своего кота отдать, а я вот вам готов своего лучшего медведя подарить. Он — зверь важный.

А я едва не хлопнул себя по лбу. Только ведь недавно рассуждал о том, что неплохо бы медведя завести. Что значит — мысли материальны. Да уж, лучше с такими шутками впредь быть поосторожнее, а то так ещё чего-нибудь пожелаю себе, оно возьмёт и сбудется.

— Это, конечно, хорошо, — ответил я. — Но животных лучше бы убрать с территории. Хотя бы из здания. У меня уже все слуги переполошились и места себе не находят, и теперь я понимаю, почему, — произнёс я.

Оба гостя кивнули, хотя, как мне показалось, барон проявил большего недовольства моим приказом.

Я же направился к своему кабинету, где и планировали в этот раз провести передачу даров. Когда мы отдалились, я обратился к Семёну Пегову.

— Семён, медведь? В моём дворце? Вы в своём уме?

— Ваше императорское величество, — тут же произнёс Семён. — Сам был не в курсе такого решения начальника дворцовой охраны. Обязательно разберусь, в первую же очередь. Все причастные будут наказаны. Но я пока угрозы от медведя не чувствую.

Пегову верить можно. У него на опасность нюх.

— Ты хотя бы спроси, как он их убедил, что медведь безопасен? — попросил я. — Все-таки, тут у нас и женщины ходя…

Мне это самому теперь стало интересно. Они настолько безалаберны и распоясались, или у нашего дрессировщика медведей ещё и удивительный дар убеждения?

— Так точно, ваше императорское величество, будет исполнено.

Я уселся в своё кресло. София, которая молча присутствовала в обоих разговорах, никак и не прокомментировала их, вошла в кабинет следом. Двое гвардейцев уже заняли места рядом с выходом из кабинета.

— Ну что, давайте первого, — скомандовал я.

Однако пришлось немного подождать, всё-таки мужчинам нужно было убрать своих питомцев из дворца и где-то их разместить. В итоге прождали мы порядка получаса.

София тем временем наглаживала Ваську, а также Барсика — одного из сыновей Васьки, который тоже увязался за нами, и София решила его не оставлять. У того как раз появилась не совсем приятная привычка, которую я совершенно не одобрял. Заигравшись, кот бросался на руки и царапал их или покусывать. Это, конечно, весело и забавно, но он оставлял довольно глубокие царапины на нежных ручках Софии, а этого я простить ему не мог и всё время призывал к порядку. Однако котёнок совершенно не реагировал. А когда я грозил ему пальцем, то весь собирался, будто перед броском, и явно собирался начать охотиться и за моими руками.

На этот раз София предложила проводить процедуры сидя, а не стоя. Всё-таки в прошлый раз она довольно сильно умаялась.

Я дал указание гвардейцам удобно расставить кресла треугольником, чтобы мы могли сидя проводить процедуру.

Первым, как ни странно, прибыл плотник. Я думал, что у него с размещением животного будет больше проблем. Он поклонился, ещё раз поздоровался, а затем поинтересовался, что ему делать.

— Присаживайтесь, — предложила ему София, указывая на кресло.

— Большая честь для меня, — произнёс плотник, невозмутимость из взгляда которого тут же пропала.

Всё-таки перед императором он не показывал свою удаль и вольнодумие, как это демонстрировал перед бароном Витовтом.

Он протянул руку, а София взялась за его ладонь, затем соединилась со мной.

— Готовы?

Я кивнул.

София закрыла глаза, а в этот момент в наши с Софией сцепленные руки вцепился когтями Барсик и принялся кусать меня за указательный палец.