Оттепель

Глава 25 Немцы дома и в Польше

Германия пребывала на грани катастрофы. На фоне голода, поражений на фронте и неуверенных действий императора, начались серьёзные недовольства и брожения среди народа. Дело всерьёз попахивало революцией. Армия пока еще оставалась на стороне правительства, но все меняется.

Император, пребывая в растерянности, не пресёк демонстрации и митинги, а стал вести речи о том, что готов даже отречься от престола, лишь бы хоть как-то сгладить сложившуюся ситуацию.

Однако дальше речей дело не двигалось, а ситуация лишь усугублялась. Наверное, Вильгельм III надеялся, что ситуация исправится и всё рассосётся, как-нибудь, само собой. Даже и странно, с учетом немецкой прагматичности надеяться на авось. Но не рассасывалось. Ситуация не разрешалась, а становилась лишь хуже с каждым днём. И на фоне бездействия императора, его рассуждения о возможном отречении не успокоили народ, а напротив, подлили масла в огонь. И Германия вспыхнула.

Что касаемо действий Вильгельма III, тут признаться, я сам не одобряю его действий и его нерешительности. Нет хуже, нежели когда верховная власть проявляет слабость и импотенцию. Вы уж простите за грубость. Как по мне, ты или отрекайся от престола и передавай страну наследникам, или министрам, или вовсе помалкивай и стоически переноси все удары судьбы и работай, работай, работай на благо своей родины.

Но император Германии поступил так, как поступил, тем самым, породив целую бурю событий, что привели едва ли не к развалу страны.

В Саксонии начались восстания рабочих и погромы в богатых кварталах. Люди вооружались всем, что попадётся под руку и выходили на улицы, дрались с полицией. Мятежники требовали отсоединения Саксонии от Германии и создания республики, без участия в управлении аристократов. Будь среди участников беспорядков серьезные политики, имеющие свою программу, так могло бы и получиться.

В Гамбурге, в одном из немногих уцелевших портов, докеры, жены которых часами стояли в очередях за хлебом, объявили о забастовке. Нечто подобное в моей истории было у нас, в 1917 году. Полиция отказывалась принимать меры против бунтовщиков, потому что министерство внутренних дел, само пребывало в недоумении. Ведь совершенно не ясно, а что будет дальше-то? Ну, победят они докеров, а дальше вспыхнут другие слои населения из-за бесчинства власти. Поэтому полиция бездействовала. Повторюсь, что нет ничего хуже для государства, чем отсутствие твёрдой власти в сложный период истории. У нас тоже такое бывало.

В Берлине пока ещё сохранялась видимость порядка и власть, в лице военного коменданта, который самолично объявил о ведении комендантского часа и запретил появляться на улицах с 6 часов вечера до 6 часов утра. Пока удавалось держать народ в узде.

Разумеется, комендант поступил правильно, но забыл согласовать это с императором. Когда подчинённые проявляют такое самоуправство, это, как правило, должно быть наказуемо. Но Вильгельм III поступил хитрее. Или мудрее. Он не только стерпел, но и одарил наградой военного коменданта, проявившего нужную инициативу в трудное время.

Это немцам ещё повезло, что мы в это время не проводили бомбардировок. Хотя, может и зря? Но я уж пожалел немецкий народ, понимал, что это приведёт к концу Германии, что мне на самом деле не так уж и выгодно. К тому же они и без нас сейчас друг друга вполне могут перебить, зачем отвлекать их внимание на Россию? А так, наша агрессия послужило бы немцам на руку. Они бы консолидировались против нас. А теперь же пусть ищут врагов друг в друге.

Перефразирую товарища Сталина: «Плохие правители приходят и уходят, а немецкий народ остаётся». Правда, говорил он это о Гитлере, но, тем не менее, про Германию.

Кстати, давно не виделся с господином Джугашвили. Хотя, наверное, это хороший знак. Если начальник работает, то он особо и не показывается. Мой премьер-министр, который сейчас отвечает за всё народное хозяйство, он как капитан на судне. Если капитана не видно, значит, с судном всё в порядке.

Отвлекся. Но с Джугашвили все равно нужно составить разговор, хотя бы из уважения к его труду.

В Баварии поднято восстание. Вот там нашлись люди, создавшие, если не партию, то собственную политическую группу и с престола свергли моего неудавшегося тестя. Власть перешла к Временному правительству, а бывшее королевство в составе империи провозглашалось республикой. Вспомнилось, что в моей истории Бавария тоже была непростой территорией. Тут тебе и Баварская республика, и пивной путч в Мюнхене.

Но в этой реальности Временное правительство Баварской республики, как и сама республика, просуществовало недолго. Своей армии у баварцев не было, отряд самообороны оружия почти не имел и туда спешно вошли войска Германии и быстро навели там порядок. Правда, восстанавливать на престоле прежнего короля не стали. Решили пока обождать, как ситуация разрешится. Может и верно. Раз не смог король удержать порядок, значит, это плохой король. Пока был назначен императорский наместник.

Выяснилось, что моя несостоявшаяся невеста, Эдита Мария, (или Мария Эдита, уж не помню, как правильно), спешно эмигрировала в Англию. И там, кстати, даже успела пересечься с Анной Титовой. А мадемуазель Титова, в свою очередь, с удовольствием припомнила ей все старые обиды, в особенности швабру. Ну, Анечка бывшую принцессу бить не стала, но отомстила более изящно, по-женски, и гораздо коварнее. Эдиту Марию не обслуживали в хороших ресторанах, а персонал просто не подходил к её столику, игнорируя. А когда девушка появлялась в магазинах, то перед ней закрывались двери.

В высшем свете поползли нехорошие слухи, что немецкая принцесса ведёт разгульный образ жизни и имеет список венерических хворей. Никто список хворей, конечно же, не упоминал, но самого факта хватило, чтобы принцессу стали обходить стороной и подхихикивать над ней в аристократическом обществе.

Родственники принцессы, проживавшие в Англии, от родства не отказались, но не желали принимать принцессу у себя.

С одной стороны, мне было немного жалко бедную девушку, хотя она все это заслужила с лихвой и заслужила гораздо большего. Она ведь и мне насолила. Как-никак, приехала ко мне в качестве невесты с любовником. Это уж ни в какие ворота не лезет.

А потом, еще и Ваську обидела, хотя кот сам кого хочешь обидит, что и показал в случае с девушкой. Да и Анна, девушка коварная, стоит отдать ей должное. Она могла за швабру и похлеще что придумать. Но, видимо, не стала обострять ситуацию. Так что баварская принцесса легко отделалась. Пусть этому порадуется.

Из-за бардака внутри Германии, неустойчивости престола в армии у немцев тоже начались брожения. Впрочем, это неудивительно. Армия — часть общества и быть свободной от проблем страны не получится. Часть солдат готовы были вернуться домой, бросив оружие и фронт. Некоторые пытались устраивать бунты и выступать против командования.

Генерал-фельдмаршал Паулюс объявил себя гражданским и военным правителем на оккупированных территориях. Заявил, что германская армия не покинет земли, за которые они проливали кровь. Забавно, что в моей истории Паулюс остался синонимом начальника, что пожалел собственную армию и сдался в плен в Сталинграде. Впрочем, почему забавно? В моей истории Паулюс пошёл против воли рейха. Гитлер сдачи войск не хотел и требовал, чтобы немцы дрались до последнего. Здесь же Паулюс тоже пошёл против воли своего правителя. Правда, в нашем случае германский император Вильгельм III не давал своей армии хоть каких-то чётких указаний. И немцы, привыкшие жить по приказу сверху, охотно откликнулись на призыв фельдмаршала, проявившего волю и железный характер. И те солдаты, которые не поддались панике, откликнулись на призыв фельдмаршала сражаться. И не просто сражаться, а остановить натиск русской армии и продолжать завоевывать жизненное пространство до русско-польской границе.

До разведки Генерального штаба и моей личной разведки дошли сведения, что Паулюс и его окружение готовы вести переговоры с Россией на определенных условиях. Правда, условия были скорее забавным, нежели серьёзным предложением. Он был готов договариваться при условии, что русская армия выйдет из Польши и оставит немцев на оккупированной территории.

Неофициальное предложение Паулюса было мною озвучено на заседании Военного совета. От этого заявления у всех генералов синхронно поползли брови вверх, но никто даже не предложил начать обсуждения. Да и я не настаивал. Пока разговаривать вообще не о чем. Не знаю, на что рассчитывал Паулюс, но предложение даже не рассматривалось всерьез, а лишь вызвало негодование у командования, мол, этот немецкий выскочка ещё и насмехается над нами?

Возможно, Паулюс хотел выиграть время для наведения порядка среди своих войск, но проявил неосмотрительность. Если бы он придумал что-то более правдоподобное, может, ему и удалось бы ввести нас в заблуждение, а так он лишь разозлил и меня и мое командование.

Однако, стоит отдать должное Паулюсу. Генерал-фельдмаршал в короткий срок сумел восстановить боеспособность немецкой армии, не побоявшись прибегнуть к самому радикальному методу убеждения — к расстрелам. Причём солдат и офицеров, которые проявили колебания в вопросе, надо ли воевать с русскими, отправляли в штрафные роты. А вот высший командный состав — от полковника и выше, расстреливали обязательно, причём прилюдно. Так, чтобы даже простые солдаты видели к чему приводит неповиновение.

Мне назвали десять фамилий, расстрелянных по приказу Паулюса генералов. Только одна из этих фамилий показалась знакомой — Браухич. Вальтер фон Браухич, генерал, который был отстранён от должности после провала наступления немцев в 1941.

Но это все германские заморочки, которые, нужно сказать, были нам на руку. И этим нужно воспользоваться. А чем быстрее, тем лучше. И наступление следует начинать с трех сторон, всеми фронтами.

Пришел в движение Белорусский фронт под командованием генерала от инфантерии Жукова.

Войска Украинского фронта, находящиеся в Австрийской Польше, развернули часть своих армий на емцев. Полностью развернуть свои войска генерал Говоров пока не мог, потому что перед ним еще имелись французские части. Пусть и потрепанные, но еще способные воевать. Французская армия, хоть и отступала, но не так быстро, как нам бы хотелось. А с Францией мы пока мира не заключали. И всерьёз опасались, что французы могли развернуться. Да, мы их погнали так, что только пятки у их лягушатников сверкали. Но французы, воодушевленные стойкостью армии Паулюса, вполне могли не только остановиться, но и развернуться и ударить нам в спину. И тогда начались бы новые боевые действия, которые затянулись бы и заставили бы нас отвлечься.

Генерал де Голль, нынешний правитель Франции, также не спешил с заключением с нами официального мира. И, естественно, что он не объявлял войну Германии. Поэтому приходилось держать две армии и постепенно двигать их в сторону, по направлению к Франции. И не забывать о том, что хотя мы официально и не воюем с Австро-Венгрией, (теперь уже похоже просто с Австрией), но достаточно какой-то хоть малейшей провокации, чтобы австрийская армия втянулась в бой против нас. Безусловно, австрийцы связаны войной с Венгрией, с Чехией и Словакией, но у официальной Вены имелся вполне приличный резерв, и это тоже следовало учитывать. Соответственно, совсем обескровливать свою армию на этом направлении было нельзя. Как говорится, рассчитывать стоит на лучшее, но готовиться следует к худшему. Да, мы надеемся, что Австрия нас не ударит и что французы не развернутся, но готовиться к этому мы обязаны.

Прибалтийский фронт под командованием Толбухина продолжал наступление в Восточной Пруссии.

Толбухин тоже готов был разделить свою армию и повернуть часть своих сил в сторону Польши. Но и здесь неожиданно всплыл новый фактор — повстанческая партизанская борьба, что вспыхнула множеством очагов, усложняла и замедляла передвижение войск.

Поляки, проживавшие на территории прусской Польши, начали свою собственную войну. Причём, воевали они против всех, видимо вдохновившись идеями воссоединения Польши или и вовсе из анархических соображений. Они поставили себе целью изгнать захватчиков с исконно польских земель, независимо от национальности: русские, немцы, французы или пруссаки.

И что в итоге мы имеем? Часть наших армий, что движется в направлении Прибалтики и Австрии, готова отправиться в Польшу и отрезать немецкую армию. Вопрос только во времени, ну и в переправке через Вислу. А Висла — это тоже серьёзное препятствие, особенно если учесть то, что нам предстоит переправить довольно большое количество техники. А на противоположной стороне реки, на левом берегу сосредоточены огромные силы немцев под предводительством Паулюса.

Картину портили польские повстанцы, что всё время рвались в бой не только с немцами, но и с нами. Для нашей регулярной армии партизаны — это ерунда. Другое дело, что они не вступают в бой с регулярной армией. Разумеется, мы с ними покончим. И не понять, что с ними делать. Убивать? Брать в плен? Вразумлять? Одно ясно — пока не очистим Польшу от немцев, порядок среди поляков не наведём. Да, вначале нужно уничтожить основного противника и двигаться дальше, оставляя в своем тылу гарнизоны, которые и станут разбираться с партизанами. А на освобождённую территорию мы пришлем еще и полицию и сотрудников госбезопасности. Армия хороша в открытом бою, а вот агентурные разработки бандформирования — это уже работа комитета государственной безопасности и министерства внутренних дел.

У Кутепова в Польше должны оставаться свои люди, вряд ли их всех уничтожили. Но это будет уже потом.

А сейчас нам предстоит битва за Варшаву с Паулюсом. С одной стороны, его больше не поддерживает даже сама Германия. Всё-таки Паулюс, во-первых, пошёл против императора, а во-вторых, Вильгельм III для виду несколько раз призывал Паулюса вернуть немецкие войска обратно на родину. (Вот только, мне кажется, Вильгельм сам себе в этот момент не верил). Зато генерал-фельдмаршал Паулюс пообещал вернуться, после победы над Российской империей, и навести в Германии порядок.

Все эти события больно ударили по боевому духу немецких солдат, хоть со стороны войск Паулюс и держит порядок железной рукой, не позволяя солдатам поддаваться хандре. А как известно, солдат с подорванным боевым духом, это половина солдата.