Ответочка

Глава 30

Кацуми мрачно взглянула на вошедших, сейчас она была готова к любому повороту, поэтому даже не удивилась виду ошарашенного Дженшина.

Муж замер на пороге, а за его плечом виднелась голова Кику, той девушки, с которой Дженшин трахался на вручении литературной премии. Кацуми представила, какой она сейчас выглядит с его точки зрения — обнаженная жена рядом с мускулистым мужчиной, член которого даже не думает опадать…

Она чуть отшатнулась, и король это почувствовал. Он неуловимо быстро отскочил назад и почти вышел из опасной зоны.

Почти…

Реакция Кацуми за последние полтора месяца обострилась до такой степени, что она могла схватить кобру в броске и связать из неё собачку, словно клоуны на ярмарке из длинного воздушного шарика. Она прыгнула следом за Кэтсу и снова прижала своё оружие к шее мучителя. Из-под осколка вытекла крупная капля.

Заодно Кацуми схватила за багровую головку члена, сжала так крепко, что он тут же перестал улыбаться и застонал сквозь зубы.

— Кацуми, милая… — только и смог проговорить Дженшин, наблюдая за обнаженными людьми.

В комнате с красными стенами был рай для любителей БДСМ. И крест в центре комнаты… Кику ахнула.

— Прекрасно, — проговорил мужской голос. — Все участники собрались для финального действия. Чудесная кульминация. Вышло даже лучше, чем мы предполагали.

Дженшин оглянулся по сторонам в поисках обладателя голоса, но никого не увидел. Лишь Минори улыбнулась и кивнула им, приказывая пройти в комнату. Она улыбалась… Дженшина передернуло, как от прикосновения к холодной липкой жабе.

— Проходите, проходите, — скомандовала Минори. — Сейчас мы в полной мере насладимся общением друг с другом. Не смущайся, Дженшин. Можешь даже раздеться и присоединиться к оргии. Если вы с Кэтсу Исикава оттрахаете Кацуми вдвоем, то она будет на вершине блаженства. Видишь, как у неё загорелись глаза?

Кацуми не видела Минори, но узнала этот голос — он звучал из динамиков ноутбука, на мониторе которого Дженшин обуздывал миловидную блондинку. И теперь осколок от диска, на котором было запечатлено их сексуальное многоборье, упирался в шею Кэтсу Исикава.

Забавный поворот судьбы — они хотели сделать больно ей, а получается иначе.

— Заходи, Минори, — сказала Кацуми твердо. — Боюсь, что оттрахать меня не получится — я не в настроении.

Дженшин никогда ещё не видел свою жену такой — даже когда она ругалась и сердилась, то это была домашняя, мягкая Кацуми. Девочка, которую можно было поцеловать в шею под ушком, и она расплывется вытащенной на берег медузой.

Сейчас же перед ним стояла валькирия, воительница, которая без колебания заберет чужую жизнь, если это будет нужно для продолжения собственной. Обнаженный мужчина рядом как-то сник и уже не казался тем грозным громилой, которого они видели в торговом центре.

Минори вошла следом за парой и тут же направила ствол пистолета в сторону Кацуми. Та лишь усмехнулась и кивнула на осколок в своей руке.

— Если выстрелишь, я всё равно успею перерезать ему вену. Мне наплевать, что будет дальше, но одного из вас я с собой заберу. Правда, милый король? — Кацуми вновь сжала головку члена, который начал ослабевать и провис в её руке, как обрезок садового шланга.

— Да убей его, милая, всё равно он нам больше не нужен. И черничный пирог у него из рук вон плохо получается.

Когда раздался женский голос нового участника, то Кацуми почувствовала, как подкосились ноги. Всего лишь на миг, на одно моргание глаза. Конечно же, она не поверила королю, но то, что сейчас происходило, лишь подтверждало его слова. И Минори здесь, и Кику, и Дженшин стоит, вытаращив глаза. И этот голос…

— Азуми, мать твою, Симидзу! — воскликнула Кацуми, когда усилием воли прогнала дрожь из коленей. — Ты жива, старая сучка? Так это ты всё затеяла?

В комнату зашла Азуми. Женщина выглядела также, как на фотографиях своих книг — строгая бизнес-леди с забранными в пучок волосами, в приталенном темно-синем костюме и с небольшой коробочкой в руках. Коробочка была в полтора раза длиннее обычной китайской зажигалки и напоминала толстый смартфон. Эту коробочку Азуми поднесла ко рту и произнесла:

— Похоже, что пиратская мачта нравится ей больше, чем кортик офицера. Ещё, милая?

Раздался тот самый мужской голос, который звучал в видеокомнате, когда король насиловал Кацуми.

«Вот кто читал книги и наговаривал текст романов» — подумала Кацуми. Подумала холодно, отстраненно, словно о крутящемся в барабане стиральной машины белье.

Сначала наговаривала, а потом наблюдала за унижением своей давней соперницы через замаскированные видеокамеры.

— К стене! — скомандовала Минори, и Дженшин с Кику отошли чуть дальше. Под ногой Дженшина хрустнула одна из бамбуковых палочек.

— Ну вот и кульминация настала, — мурлыкающим голосом произнесла Азуми. — Все герои на своих местах, осталось только понаблюдать за трагическим финалом и закрыть эту книгу навсегда.

— Азуми? — спросил Дженшин. — Тебя тоже считали похищенной. Неужели это ты…

Минори насмешливо хмыкнула. Так может хмыкнуть человек, который увидел неудачную попытку перепрыгнуть через уличную лужу незнакомого прохожего. Минори погладила Азуми по плечу, а та прижалась щекой к её ладони.

— Мы вместе. Мы всё делаем вместе, правда, Кэтсу-Кэтсу? — Минори подмигнула обнаженному мужчине.

Король и рад бы кивнуть, но упертый под челюсть кулачок Кацуми не давал этого сделать. Поэтому он просто закрыл глаза и через пару секунд открыл их.

— Но зачем? — спросила Кику. — Зачем вы это делаете?

— Тебе ли не знать этого, шлюшка! — ответила вместо похитительниц Кацуми. — Ты же с ними заодно.

У Кику даже рот приоткрылся. Она посмотрела на Дженшина и потрясла головой.

— Дженшин, это неправда.

— Мне всё рассказал ваш король, — последнее слово Кацуми выплюнула с таким раздражением, словно оно было кактусовой колючкой и полдня царапало нёбо. — Он всё про вас рассказал.

Азуми залилась звонким смехом. Да, это была уже не та замарашка, которую видела Кацуми в первые минуты появления в комнате. Сейчас в дверях красовалась акула с блестящими глазами, которая запросто предложила убить их давнего «друга-любовника».

— Кэтсу Исикава всегда что-нибудь рассказывает. Он любит как слушать рассказы, так и повторять. Тебе он повторил мою версию. Кику он рассказал версию Минори…

— Но вы же Юмико и Ичи? — переспросила Кацуми, не отнимая осколка от горла Кэтсу. Она кивнула на Кику. — А эту девушку зовут Шато?

— Да-а, — протянула Минори, — а прошлый раз мы были Учи и Фумико. Кэтсу Исикава очень любит рассказывать сказки.

Кацуми посмотрела на прижатого к стене Кэтсу. Рука начала затекать. Только бы не затряслась сильнее, а то мужчина может не дожить до конца разговора.

— Ты мне соврал? — спросила Кацуми и сжала поникший член как эспандер. — Говори.

Мужчина застонал, приподнялся на цыпочки и закусил губу. Кацуми чуть отпустила, и он снова опустился на полную ступню. Но так ничего и не сказал. Он смотрел своим обычным застывшим взглядом, и снова лицо превратилось в маску.

— Он не соврал, — усмехнулась Азуми. — Он правда в это верит.

Кацуми покачала головой. Кому из них сейчас верить? Кто из них врёт? Дженшин стоял напротив, а возле него тяжело дышала перепуганная девушка. Перепуганная, или она тоже только играла?

Кацуми почувствовала себя Алисой на чаепитии у Безумного Шляпника. Кругом безумство, и только она старается сохранить голову. Или ей это только кажется? Может, это всё ей снится, и она сейчас проснётся?

Пока не закончился сон, нужно узнать о главном.

— Скажи, Азуми, зачем тебе нужно всё это? Зачем вы это затеяли?

Азуми вздохнула, повертела в руках коробочку и потом спрятала её в карман пиджака.

— Ты спрашиваешь — зачем это было всё нужно? А ты не понимаешь?

— Ради мести? Из-за того, что мы поругались?

— Нет, не только. Ладно, начнем всё с самого начала. Ты пишешь книги про изнасилования и любовь жертв к своим насильникам. И ты самый страшный насильник для своих читателей. Ты и есть главная преступница! Не я, не Минори, не даже наш ненасытный Кэтсу Исикава— только ты имеешь на своей совести больше грязи, чем все мы вместе собравшиеся. Чего ты хлопаешь глазками? Скажи ещё, что не понимаешь?

Лицо Азуми покраснело, капельки слюны вылетали изо рта каждый раз, когда она с нажимом выплевывала слова. С таким лицом можно было идти в атаку на врага. Её даже потряхивало, но было видно, что она пытается сдержаться.

— Я? Я же ничего такого не делала. Я всего лишь писала для развлечения женщин, — Кацуми уже не так легко смутить. Возможно, если бы такое случилось полтора месяца назад, то она бы запнулась, опустила глаза, но не сейчас…

— Ты ничего не делала?! — повысила голос Азуми. — Да ты своими книжонками убивала самое дорогое, что может быть у женщины — её достоинство и честь. Ты думаешь, что всего лишь написала очередную порнушку, завернула её в исторический фантик и можешь продавать как вкуснейшую конфету? На самом-то деле, как была твоя история дерьмом, так она дерьмом и останется, в какую-бы оболочку ты её не завернула.

— Неправда, я писала эротику, которая будила фантазию, — возразила Кацуми, когда Азуми замерла на миг, набирая порцию воздуха в легкие. — Женщины читали её и уносились в страну ярких страстей и чувственных эмоций. Да ты же сама писала…

— Ну да, только я писала эротику, а ты порнуху. Грязную и пошлую порнуху. У меня в книгах всё было по согласию и по любви, а у тебя только через изнасилование. Ты сама много эмоций получила от хера, который держишь в руках? Вот то-то и оно. Ты сама испытала то, о чем писала. Ты думаешь, что это всего лишь книги? Всего лишь развлечение? Да это самое страшное оружие, которое могло придумать человечество. И если им пользоваться во благо, то можно добиться величайших результатов, а если наоборот, как ты… Нас с Минори насиловали под начитываемый текст Дженнифер Блейк «Обольщение по-королевски». Иошира Окамото читал пикантные сцены, а остальные десять человек развлекались, как могли. А потом и он присоединился… Представь себе, каково это — лишаться девственности среди окурков и пустых бутылок из-под пива на заплеванном столе. А ведь мальчики из колледжа были уверены, что раз женщина это написала, то и остальным это должно нравиться.

— Все одиннадцать получили своё, — жестко усмехнулась Минори, не сводя пистолета со стоящих Дженшина и Кику. — И никто не подумал на двух невинных подружек…

Кацуми стало на миг дурно, когда она представила себе, что могли сделать эти женщины с насильниками.

— А Патриция Максвелл, то есть писательница с псевдонимом Дженнифер Блейк, и не знает, что послужила толчком для изнасилования. Ну да ничего, мы и до неё в свое время доберемся. Благо, что нашли её дом в Луизиане, — хмыкнула Азуми.

— Но мы же не виноваты… — пролепетала Кику. — Это какое-то повреждение мозга было у самих ребят. Неужели авторы должны писать только о цветочках и бабочках? Мы тогда…

— Заткнись, шлюшка, — оборвала её Азуми. — Ты тоже испытала «ласку» Кэтсу. Скажи, понравилось? Всё было так, как настрочила в своих книгах? Испытала «семикратный оргазм»?

— Нет, — Кику склонила голову.

— Зато ты перестала писать об изнасилованиях, когда поняла, что это никакой не кайф, а одна сплошная боль. Ты испытала на своей шкуре и больше вряд ли станешь писать подобное. А ты, Кацуми?

— Иди ты в задницу, мелкая дрянь. Ты отлично похохотала, пока я старалась написать что-либо про этого ублюдка, — Кацуми кивнула на стоящего Кэтсу Исикава. — И ведь как натурально играла, я даже всплакнула по тебе.

— Я видела. Ты тоже хорошо разыграла свою ярость, но я-то мастер, а ты всего лишь любительница.

— Какая же ты всё-таки сволочь, — сплюнула Кацуми.

— Если бы ты сломалась, то просто бы уснула и тебя выбросили на одной из улиц Токио. Да, пробежалась бы голенькой по кварталу, но ничего бы не случилось. И я ещё не закончила перечисление ваших грехов. Своими мерзкими книгами вы заставляли женщин поверить, что изнасилование — это нормально. Трахнет её на улице какой-нибудь бухой бомж, а ваша читательница подумает, что всё в порядке вещей (ведь у любимой писательницы Грегори трахнул Сюзанну, а та его простила и в финале обрела счастье), и не пойдет в полицию. А бухой бомж трахнет вторую, третью, переключится на детей…

— Ты всё это напрасно накручиваешь. Я ничего такого не хотела… — ответила Кацуми.

— Не хотела? Да, может, и не хотела, но получается именно так. Вы пишете про изнасилования и любовь после них, а женщины принимают это за чистую монету. Вместо того, чтобы вырвать яйца мужа-ублюдка, который живого места не оставляет на женщине каждый выходной, та читает книги и сочувствует героиням. Ещё бы, там у них хуже дела обстоят, но героини же любят… Они же в конце концов меняют натуру насильника и тот становится примерным семьянином.

— И что? Это выбор женщины, — упрямо сказала Кацуми. — Я лишь будила их эротические фантазии. А ваши слова словно упали изо рта поборников морали, я уже слышала такое не раз.

Азуми только вздохнула. Она посмотрела на Минори тем взглядом, каким взрослые перекидываются, когда не получается объяснить ребенку прописную истину.

— Ты так ничего и не поняла. Даже Кику успела понять, а ты всё упрямишься. Ты мастерски владеешь словом — я читала твою сказку о принцессе, но ты продала мастерство темным силам. Да, они платят больше, но платят не за твои книги, а за души читателей. И за эти души ты получаешь самый мизер, — сказала Азуми.

— Это всё неправда, — вставил своё слово Дженшин. — Кацуми писали благодарственные письма за чувственные книги. Она ничего плохого не хотела.

— А ты мог бы и помолчать, Ямамото-сан. Она видела наши с тобой приключения. Надеюсь, ей понравилась поза на диване, — Минори со скучающим видом начала переводить ствол пистолета с Дженшина. — Мы заболтались. Пора заканчивать этот спектакль и уходить. Кого бы из вас первого застрелить? А! Мы дадим выбор Кацуми. Бедняжечка Кацуми, скажи — кого из этих двоих пришить первым? Мужа-изменщика или одну из нашей банды?

Минори улыбалась. Её явно забавляла сложившаяся ситуация.

— Я успею вспороть вену вашему трахарю, — ответила Кацуми.

— Да хоть сейчас это делай, он нам больше и не нужен. Таких идиотов мы ещё с десяток найдем, — сказала Азуми.

— Я люблю своих королев, — вымолвил Кэтсу Исикава.

— А королевам уже надоел их король. Пусть тебя убьет эта королева, а мы посмотрим? — предложила Минори. — А потом я застрелю этих троих людей и вложу пистолет тебе в руку. Умри по-королевски, Какун Кэтсу.

— Король очень любит своих королев. За что вы так со мной?

Кацуми заметила, как по худой щеке короля прокатилась слеза. На миг она ощутила жалость к этой игрушке двух (трех?) женщин. Но миг прошел, и она снова была готова воткнуть осколок в кожу под горлом. Нельзя расслабляться — они могут блефовать.

— Итак, кого ты выберешь, Кацуми? — Минори снова улыбнулась. — Я считаю до трёх. Раз.

Дженшин и Кику с ужасом уставились на Кацуми.

— Два, — проговорила Минори. — Кто же это будет, Кацуми? Шлюшка, которая трахнула твоего мужа, или сам муж, который трахал всех, кто ему только подмигнет?

Повисла тишина. Кацуми не знала, что ей и думать. Всё равно выхода нет. Мысли кончились. Время шло.

— Леди, я бы на вашем месте опустил пистолет, — раздался задыхающийся голос из коридора.