Отвоюю её у друга (СИ)

13 глава

Стася

- А что это?

- Попытка твоего друга сказать спасибо за помощь. Я заберу Таира и отнесу в детскую. Надеюсь, вы здесь шуметь не будете? - внимательно смотрю на мужа.

- Иди к себе в спальню, Стася. Илья справится без тебя. У нас есть Люба. Прости, Сагалов, но ты должен привыкать. Я Любу разбужу. Твой парень уже не так истерит, вон как довольно ручонками машет.

Илья смотрит то на меня, то на друга и ничего не говорит, он возвращается к кровати и садится рядом с сыном.

На моей щеке выступает красное пятно. Пол ночи одному козлу рога обламывала, чтобы теперь встретиться со вторым таким же.

- Он не будет таким довольным, когда я уйду. Хочешь проверить? - я пытаюсь воззвать к сочувствию мужа.

- Ты переигрываешь, жена, иди в постель, у нас с тобой будет отдельный разговор. Я недоволен тем, что увидел.

- Я недовольна, что ты ревнуешь меня к ребенку без матери. Вы такие странные все, право слово. Пытаетесь выставить меня похитительницей младенцев и двинутой бабой, когда все что я хочу это просто помочь маленькому человеку освоиться в новом, большом и страшном мире. Ты хочешь общего ребенка, муж? А я тебя не узнаю. Такое малодушие по отношению к младенцу пугает. Я только что твоему другу дифирамбы пела, как ты спас меня, когда я родила Илью, а ты пришел и разрушил весь свой благородный образ.

- Ты переоцениваешь свою значимость в жизни ребенка без матери. Есть другие люди, которые могут сделать жизнь ребенка Ильи лучше. Саге нужно привыкать к тому, что у Таира будет нянька. Ты не сможешь заменить ему мать, как бы непыталась. У тебя своя семья, принцесса. Похвально, что ты сейчас помогаешь Саге, но нужно делать это дозировано.

- Вартан прав, я не имею права тебя напрягать , - обречённо выдал Сагалов.

Я переоцениваю свою значимость. Вот как. Опускаю взгляд на Сагалова, который совсем раскис, и ничего не говорю.

Хотя ох как много мне есть что сказать. Им обоим. Больше всего мне хочется забрать Таира и не видеть их двоих. Но я не смею. Потому что это не мой ребенок.

- Я не прощаюсь, - бросаю крошке на кровати и выхожу из спальни Сагалова злая, как тысяча чертей. И стоило мне выйти, как из спальни тут же раздалось хныканье, переходящее в дикий рев.

Вартан ненадолго остаётся в спальне друга. Крик медленно стихает. Видимо отец года даёт советы.

- Ты что творишь?! - едва не хлопнув дверь с порога накатывает муж.

- Что я творю? - спрашиваю холодно, скрестив руки под грудью.

Я чувствую не то, что злость - бешенство.

- У на есть Люба, дай ей шанс. Иди в кровать, я не хочу спорить, просто прижмись ко мне.

- Блядь. Об этом как-то не подумала. Пока кормила младенца, мой муж сиську потерял!

- И её тоже, - улыбается и хватает меня за талию, - расслабься, строптивая моя.

Его губы жадно прикасаются к моей шее.

- Я не настроена на секс, - упираюсь руками в его грудь. - И я уже говорила о том, что меня не заводит ревность. Тем более такая!

- Прости, но я не ожидал увидеть вас в таком виде. То вы изрыгает проклятия друг другу, то обнимаетесь. Это бесит, - рычит Вартан и кусает мою грудь сквозь халат.

- Давай, детка, расслабимся, и я слова тебе не скажу.

То есть его это заводит? Картинка, которую он увидел, я в объятиях Ильи, и теперь ему обязательно нужно доказать себе, что я его игрушка?

- Вартан, не надо, - прошу, но он меня не слышит.

Толкает на тумбочку, стягивает шорты с трусами и делает то, что задумал.

Я просто сижу стиснув зубы и жду, пока он закончит. Это ужасный секс. Я отвыкла от такого ужасного секса.

В это время из спальни Сагалова раздается плачь. То громче, то тише. Слышу, что из своей спальни вышла Люба. Стучит к Сагалову, спешит на помощь. Плач от её прихода усиливается, а я понимаю, что вот-вот взорвусь.

И последним гвоздем в крышку гроба моего терпения становится плачь Ильи.

- Ты закончил? - смотрю на мужа с остервенением.

- Ещё чуть чуть, принцесса, - рычит мне в губы Вартан, - ну давай же детка, а тогда иди на все четыре стороны.

Я услышала то, что хотела, и впервые со своих бесславных дней изображения порноактриссы, чтобы угодить трахающему меня Илье, сымитировала оргазм. Это не трудно, когда он регулярно есть. Подалась бёдрами вперёд, выгнула спину, обхватило его ногами сильнее, как он любит, проехалась клитором по его коже и простонала - полный набор действий, который обычно приводит нас обоих к разрядке.

- Люблю тебя, сладкая девочка, - хрипит перевозбужденный муж и трахает меня с какими-то животным напором, сжимая мою грудь, кусая сосок. Он кончает слишком бурно и шумно, вжимая мои бедра в себя и словно боится отпустить.

Я с долей ужаса и странной, запоздалой нежности понимаю, что передо мной действительно стоит ещё один ребёнок, который боится отпустить тело из своего поля зрения надолго. Только когда это произошло? Когда моя опора и защита превратилась в ребёнка? С такими успехами я тут уже многодетная мать.

- Я тоже люблю тебя, - хриплю ему на ухо, погладив бедро. - Выпускай, горячий мужчина. Пойду обмоюсь и уложу нашего сына, если смогу ходить после тебя.

Мы успеем поговорить о том, как это было неприемлемо позже, когда он будет вменяем. Сейчас мне нужно уйти к детям, так безопасно, чтоб никакая псина больше бы меня не тронула. Иначе я окончательно слечу с катушек и начну грызть глотки, как загнанная в угол крыса с пищащими крысятами. Я этого боюсь. Потому что я достаточно дерьма наслушалась за сегодня. Чужая тётка, не заменишь мать, много на себя берёшь. Эти слова пульсировали в голове как эхо.

Когда я зашла в спальню Сагалова, Таир уже был пунцовый от плача, а Люба судорожно пыталась укачивать его на ручках, в то время как расстроенный Сагалов пытался сунуть ему соску.

Мой сын так и плачет один. Как мило.

- Давай сюда, - протягиваю руки к Таиру, который тут же тянет ручки ко мне и цеплятеся за мою одежду.

Мне плевать, как косятся на меня Сагалов и Люба. Я представляю, как выгляжу. С всклоченными волосами и огромным свежим засосом на ключице.

Забираю ребёнка и ухожу с ним в детскую, где в кроватке плачет Илья.

Укладываю Таира на кровать и беру на руки сына, целую.

- Мама! - тут же обнимает меня за шею.

- Мама тут, котятки. Будем спать, мои братишки.

Возвращаюсь на кровать, ложусь, беру на руки Таира и кладу животиком к своему животу, Илья прижимается к моему боку, и я одной рукой прижимаю к себе младенца, второй обнимаю и прижимаю к себе сына. В такой позе у меня быстро затекает всё тело. Но мне плевать. Мне давно не было так хорошо. Дети быстро затихают и засыпают, и я засыпаю вместе с ними.

Проснулась рано, дети ещё спали. Я снова посмотрела на котяток и улыбнулась. Илья и мини Илья. Просто нереальное зрелище.

Я аккуратно сняла с себя Таира и положила рядом с Ильей. Маленькие ручки тут же стали искать сквозь сон, нашли ручку брата, крепко сжали её, и малыш притих. Мои губы растянулись в улыбке. Я быстро подстраховала детей от падения подушками со всех сторон, сбегала за телефоном, вернулась и сделала фото. Это самое милое фото в моем телефоне. Определённо идет на заставку.

Я заглянула в спальню Любы и разбудила девушку, чтобы она перебралась на диванчик в детскую и побыла там, пока я быстро приму душ, приведу себя в божеский вид и сделаю Таиру смесь. Надеюсь, успею всё провернуть.

К себе не пошла, чтобы не разбудить своего старшенького. Приняла душ в другом месте.

Когда ставила чайник и засыпала смесь в бутылочку, наверху ещё было тихо. Детишки спали. А вот внизу была какая-то возня. Странно, ведь на часах всего начало восьмого.

Слышу звуки из кабинета. Отвлекаюсь от приготовления смеси и иду на звук. Неужели мой старшенький проснулся и буянит?

Заглядываю с тяжелым сердцем в кабинет, понимая, что кто бы там ни был - вот на кой черт мне это надо?

Первое, что вижу, почти пустая бутылка коньяка. Второе - пьяный Илья. Валить бы мне отсюда. Но я не вижу закуски. Хлещет в одно горло просто так.

Вартана надо позвать. Он и трезвый на меня кидается. Пьяного вообще боюсь. Но поздно. Я не успела сделать шаг назад и закрыть дверь. Его взгляд сфокусировался на мне.

- Ну что, твоя взяла? Мать Тереза, - горько выплюнул слова Сагалов и свалился на пол, бутылка и стакан зазвенели так, что резануло по ушам.

Даже отвечать не собираюсь. Опять обвинения. Успокоила ребёнка - плохая. Пусть бы орал. И привыкал к папочке. Ну и что, что весь красный и заходится от дискомфорта, зато папочке комфортно.

Я молча подхожу с столику и убираю коньяк и бутылку, чтоб он их не разбил и не перебудил весь дом.

- Ты в папочку наигрался? Терпение никогда не было твоим коньком, но тут даже я поражена скоростью поражения, - бросаю ледяным тоном.

- Ребенка должна растить женщина, - фыркнул Сагалов и одарил меня убийственным взглядом

- О как. Вау. А мужчина что должен? Пить коньяк и страдать? Жалеть себя, пока не закончатся в магазинах запасы алкоголя?

- Пиздеть много твой конёк? Как Вартан тебя терпит?!

- Правда глаза колет?

- Ты заебала, женщина, мой мозг. Ты слышишь только себя. Тебе плевать на то, что чувствую я, потеряв любимую женщину. Мой ребенок прикипел к совершенно посторонней женщине и это не няня. Я видел ваш сон с сыновьями. Прекрасная картина, но заминка в одном: там были два моих сына, но женщина чужая для меня рядом с ними.

Вновь яростно хватает бутылку и делает глоток.

Какой пассаж. В эту игру могут играть двое.

- Я слышу только себя? Занятно. Совершенно посторонняя женщина говоришь? Ничего, что я мать твоего ребёнка? Ты вообще вменяемый нести такое? Говоришь, мне плевать на то, что ты потерял любимую женщину? Так тебе трижды плевать на то, что я потеряла любимого мужчину. Ты стоишь передо мной в его теле, открываешь его рот и изрыгаешь на меня грязь, презрение и ненависть, вообще не видя во мне ничего позитивного и хорошего и окрашивая всё в чёрный. Ты думаешь, мне это приятно? Я чётко понимаю, что ты не он. Не тот человек, которого я любила и который дышать не мог без меня. Но я не заливаю рыло литрами алкоголя с тех пор, как ты вернулся, жалея себя и наплевав на детей.

Тупо смотрит на меня, а потом срывается и припадает ртом к моим губам.

Я почувствовала, что стою на обрыве, и стою там уже очень долго, на волоске, и вот наконец почва под ногами оборвалась, и я полетела в воду. Очень глубоко, там, где некомфортно холодно, а потом его руки обвились вокруг моей талии, он властно вжал меня в своё тело, а я почувствовала, как всплываю вверх. Назад к солнцу. Которое светит так ярко, что может сжечь дотла. В груди появился пожар. Знакомый дикий пожар, который сжёг вертолет, в котором, как я думала, погибла моя любовь.

И вот этот поцелуй. Поцелуй, которого не должно было быть, но который расставил всё в моей голове по местам. Годы психотерапии, а нужен был один лишь поцелуй. Его поцелуй.

Я оторвалась от его губ и сказала лишь одно слово:

- Спасибо.

Смотрит ошарашенно с долей заторможенности.

- За что?

- Не важно, - мягко улыбнулась, освобождаясь из его рук. - Мне пора вернуться к детям. Поезжай домой и погорюй там. Они будут в безопасности со мной. Заберёшь, когда будешь готов к этому.

- Я должен рассказать Вартану о том, что только что сделал, - закипает Сагалов, это видно по его дико злющим глазам.

- Ты вправе сделать это, - киваю спокойно. - Меня саму ждёт тяжелый разговор с ним. Одна просьба, в доме двое маленьких детей, а это разговор с мордобоем. Вы их напугаете. И лучше заранее найди человека, который будет вас разнимать. И ещё. Когда он, наполненный праведным гневом, захочет разбить тебе лицо, напомни ему, что он влюбился в меня с первого взгляда, пока я ещё была твоей женщиной. Вы почти квиты. Он любил меня, не предпринимая шагов и выжидая, пока ты со мной наиграешься, ты поцеловал меня без чувств, но тоже посягнул на чужое. Возможно, когда вы осознаете, что оба хороши, мордобой сойдёт на нет, и вы просто продолжите употреблять напитки покрепче.

- Этот поцелуй ничего не значит, я просто зол на тебя, на себя, на всех. Да, мой характер такой же говняшный, но я никогда этого не скрывал. Что же, в этой ситуации Вартан достойнее меня, - иронично скалится Сагалов.

- Надеюсь, что так.

То, как шарахается меня Люба и как избегает моего взгляда, наводит на слишком много неприятных мыслей.

- И не переживай, здесь между нами сейчас ничего не происходит. Этот поцелуй ничего не значит и для меня в романтическом плане. Он просто расставил кое что на места в голове. Я хочу, чтобы ты чётко это понимал. Ты не тот человек, которого я любила. И я не испытываю ничего к тебе. Я буду благодарна лишь за то, что ты пойдешь на мало-мальски сносный контакт в воспитании нашего общего сына. Больше ни в каком амплуа я тебя не вижу, и ты мне не нужен. Ферштейн?

- Я рад осознавать, что ты не питаешь ко мне ложных надежд, у тебя прекрасный муж, который сделал для тебя намного больше любого другого человека в этом мире. И да, я осознаю, что в память об Алии, я должен прийти в себя и собраться. Спасибо за поддержку, я...я действительно ее ценю. Что бы не кричал мой говнистый психованный язык.

Обессиленно Илья оседает у кресла и кладет голову на сидение.

- Я рада, что мы друг друга поняли. И я не забираю твоего ребёнка и не заменяю им свою потерю. И не пытаюсь заменить ему мать, как вчера кричал Вартан. Я понимаю что так это работает. Просто твоя жена была прекрасным человеком и, как я уже неоднократно подчёркивала, я делаю это ради неё. Потому что я знаю, что она этого хотела бы. И потому что как мать я не могу иначе. Люба хорошая девочка и хорошая няня, но у неё не ёкает, как ёкает у меня. А мой организм выдаёт такую реакцию, потому что Таир копия Ильи. Но он не Илья, и не мой сын, я это осознаю прекрасно.

- Я вызову такси, скажешь Вартану, что я должен побыть наедине со своими мыслями. Пусть простит меня.

Илья едва поднимается и выходит из кабинета.

- Тебя дети ждут, ты им нужна.

Я ему больше ничего не отвечаю и даю уйти. Наконец-то продуктивный разговор. Теперь осталось настроиться на продуктивный разговор с мужем. И я подозревала, что это будет куда сложнее.

С Вартаном поговорить не удалось, и не удавалось вот уже три недели. Я начала, начала с тревожной фразы о том, что возможно нам нужно время по раздельности, но Таир не дал закончить мысль. Как реакция на смесь к нам пришли колики, запор и отторжение смеси и следующие недели у меня просто выпали из жизни, потому что на первое место стал подбор смеси ребёнку и бессонные ночи полные крика и сердитых пуков.

Больше всего во всей этой ситуации меня радовал Илья. Сын как-то резко стал взрослым и ответственным старшим братом. В год. Так странно. Он послушно топал ножками рядом с коляской, с удовольствием сидел с братом и всячески тискал его, подавал ему погремушки и соску и заботился о нём. Гордость за сына распирала. Я снимала много видео и отправляла их Илье. Надеялась, что эта милая картинка поможет ему выйти из запоя и депрессии. Он иногда приезжал. Мы никогда не разговаривали ни о чём, кроме детей. Я не спрашивала, как он, и не лезла в душу. Это не моё дело. Только его.

Вартан бесился каждый раз, когда Илья бывал у нас. Потому что тот каждый раз старался приезжать, когда мужа нет дома. Вероятно, ему было стыдно перед другом за тот поцелуй.

И вот сегодня был один из таких вечеров. Я зашла в спальню за одеждой и поняла, что муж не в духе.

Он был очень терпелив ко мне эти три недели. Больше не нападал, вынося мозг, что я пытаюсь присвоить чужого ребёнка. Только иногда приставал и пытался взять свое и каждый раз мне было некомфортно, и я пыталась вывести его назад на разговор, который хочу, чтобы состоялся. А он старался. Словно одержимый бесами старался доставить мне удовольствие, расплавить так, чтоб говорить не могла, лежала лужицей под ним. И он умел это делать.

- Я отпустила Любу до утра. Ей было плохо весь день, наверное чем-то отравилась, - сразу предупреждаю, что мы ночуем одни с детьми.

- Что с ней?

- Я не знаю. Сказала, что отравилась. Её тошнило и рвало.

- Ты ей звонила? Может к доктору? - напрягся муж.

- Звонила. Грешит на сырок. Приняла лекарство и легла спать, сказала, что утром будет. Если не будет, наберёт заранее. Нам к педиатру завтра, я не отказалась бы от ее помощи. Подбор смеси это ад. Насколько проще было с Ильей - грудь в рот и все счастливы.

- Ты права, с грудью проще, - улыбнулся мой муж и посмотрел на мои груди, и естественно активировался лапальный эффект, - я бы не отказался сейчас тебя натянуть сзади и соски твои пощипать.

- Если после этого ты меня пристрелишь, то звучит как план, на который я могла бы согласиться, - усмехаюсь хмуро. - Я устала. Давай не будем. У меня нет подстраховки сегодня, мне нужно переодеться, пока там тихо, и вернуться к детям.

- Обними и скажи, что любишь, - улыбается хитро.

- Может лучше соску и в люлю? - хмыкаю. - Ты знаешь, что люблю.

Правда, не в том плане, в котором тебе хотелось бы. Три недели бессонных ночей и один поцелуй помогли разобраться в себе на сто процентов.

Я была не права, хватаясь за брак с Вартаном, как за спасительный круг. Я смогу без него. И это нечестно, держать его рядом с собой, когда я больше не могу дать ему трети того, что должна давать жена мужу. Я люблю его, как и в случае с Ильей, это чувство никуда не делось. Я благодарна ему за всё. Я по-прежнему доверила бы ему свою жизнь, свою, и жизнь детей. Мы всё ещё сильный союз. Но в этом союзе больше нет огня.

Страсти. Любви. И в этом виноват не Илья. Всё развалилось с лёгкой руки Егорова. Я отдалилась ещё когда мы потеряли ребёнка. Возвращение Ильи и все следующие за этим события лишь привели меня к одной мысли: я больше не маленькая, запуганная девочка, которую надо оберегать и прятать в доме с охраной. Я взрослая женщина, и я мать, и я могу сама постоять и за себя, и за своих медвежат. И прятаться от мира за спиной сильного Вартана, подставляя эту шикарную любящую спину, - кощунство. Ему нужна женщина, которая даст ему то, что он заслуживает.

Мне же нужно побыть одной.

- Ложись спать. Возможно, ночью тебе не удастся.

Оттесняет к стене, пылко целует. Отвечаю, зная, что ему это надо. А потом шумно выдохнул и отпустил меня.

- Буди, если что, прорвёмся. Где наша не бывала.

Вартан ушел, а я наконец-то занялась своими делами.

На следующий день Люба была в строю, но всё равно выглядела неважно.

- Какие у нас планы, Анастасия Викторовна? - крутится возле Ильи и строит с ним пирамидки.

- Нужно съездить к педиатру и узнать, какие наши действия дальше, отвечаю, поднимаю взгляд, - Люб, ты точно в порядке?

- Да, просто немного...

Она не заканчивает предложение. Делает шаг в сторону дивана и начинает падать. Я подскакиваю и едва успеваю подхватить ее прежде, чем она упадёт прямо на Илью.

- О боже, - выдыхаю. Дотягиваюсь до телефона и делаю два звонка. Первый в скорую, второй - мужу.

- Срочно бросай всё и приезжай домой.