Отвоюю её у друга (СИ)

24 глава

Вартан

Смотрю, как уезжают машины и осознаю, что конец. Один взгляд Ильи дал понять: убью, только рыпнись. Думал, что убьет, как только появится в стенах моего дома, но не сделал это. Зря. Так мой мозг быстрее бы закрыл гештальт. Сейчас же руки трясутся. Этот дом и нахуй никому не нужен. Мне он не нужен.

Гур на кухне мутит кофе. Я брожу по первому этажу словно привидение. Слышу шаги сына, голос жены, смех, их игры. Нет. Это сумасшествие. Этого всего у меня больше не будет. Только воспоминания. Сам виноват. Никто не заставлял трахать Любу, когда любимая женщина переживала потерю ребенка. Сага. Он не так прост, как кажется на первый взгляд. Я думаю, что вернись в тот день без провалов в памяти, этот парень укокошилм меня на месте без суда и следствия. И был бы прав. Я откусил слишком жирный кусок. Теперь расплата.

Нервы оголились до предела, а я взревел как раненый зверь и, схватив кресло в своем кабинете, вышиб дверь.

- Сука, почему так больно!

Закрываю ладонями уши и падаю на колени. А подсознание гадко долбит: делай выводы.

На шум прилетает Гурам.

Он смотрит на треснувший подлокотник кресла и треснувшую на две половины дверь, потом подходит ко мне, садится рядом, кладёт руку на спину.

- Разнесем к хуям строение? Бухаем? Или свалим нахрен и запечатаем этот дом, пока у тебя не пропадёт желание сравнять его с землёй. Командуй, брат. Я поддержу любой кипиш.

- Я думаю, ты понимаешь лучше меня, что с новой семьёй я здесь счастлив не буду в принципе. Нужно заняться его продажей, а лучше сжечь, - злобно иронизирую и прижимаю голову к его плечу.- Продавай, брат. У тебя двойня на подходе, бабло тебе пригодится, - хмыкает Гурам.

- Тогда найду грамотных людей, чтобы весь этот хлам оценили и выставили на торги. Хочу кардинально сменить местность. Нужно больше места и больше зелени, видимо нужно задуматься о том, чтобы купить недвижимость в противоположной части города.

- Сначала узнай, где обоснуются Сагаловы, чтоб случайно не оказаться с ними по соседству, - вполне серьёзно говорит обычно несерьёзный друг. - Сага тоже твердит про покупку дома или квартиры. Говорит, с его с двумя детьми будет тесно.

- Кто бы сомневался. Думаю, Стася захочет дом, она этот любила, здесь все изменилось с их появлением. Он пропитан ими. Не смогу. Хотя строил этот дом как добротное убежище, которое никто бы лучше не спроектировал. Думаешь, лучше бросить силы на то, чтобы построить лучше, а пока жить у Любы?

- Думаю да, - кивает. - Не торопи события, брат. Ты сейчас испытываешь одни эмоции, позже боль притупится и придёт ясность. Отвезти тебя к твоей няне?

- Бухать не дело, прости, брат, Люба и так хреново переносит токс.

Поднимаюсь на ноги и больше не смотрю на то, что натворил. Баста. Пора оставить все в прошлом. Я быстро выгребаю с чемоданы самое важно, чтобы как можно дольше здесь не появляться. И только потом Гур везет меня к Любе.

- В гости не приглашаю, нужно остыть. И еще, Гур, спасибо, что мечешься между нами. Из всех нас ты самый адекватный.

- Остынь, брат. Приходи в себя и учись дышать снова. Перестань думать, что понравилось бы Стасе, и думай о том, что нужно тебе. Люблю тебя, и Сагу люблю, и Стасю люблю, выбора у меня нет. Не могу допустить, чтоб вы трое друг друга растерзали.

Гурам хлопает меня по плечу, смотрит на окна.

- Малой привет и здоровья. Носить двух твоих упрямцев наверное то ещё приключение.

- Передам, - улыбаюсь, услышав слова о двоих упрямцах, если пацаны, то девчонкам в далеком будущем вообще кранты, а еще если от меня соберут львиную долю галимых качеств, то мне заранее жаль крошку Любочку.

Выходим из автомобиля, жму Гуру руку, обнимаю.

- На связи.

Когда я вошёл, в квартире было тихо. Любу обнаружил в зале. На столе стояли мятные конфеты, зеленые яблоки и бутылка колы, а девушка, бледная и уставшая, спала, зажав диванную подушечку между ног.

Присаживаюсь рядом, пальцами прикасаюсь ее волос. Ох не нравится мне она, очень не нравится в таком состоянии. И хотя доктор уверяет, что все в пределах нормы, я все же жутко переживаю. В последние недели старался ее не нервировать. Был рядом, старался узнать девчонку поближе. Узнал много интересного о ее огромной семье. Несколько раз Люба забирала к себе братьев, и мы проводили время вместе. Славные мальчуганы. Им понравилось на аттракционах, пока я сторожил отдыхающую Любу на скамейке в огромном парке.

Пошевелилась и распахнула глаза, смотрит странно, а глаза заплаканные. Ну вот, накрутила себя. А говорила же утром, что все в норме.

- Ты с подушкой дралась? Твоя взяла? – взглядом указываю на побежденное чудовище между ног.

- Ой, - тут же смутилась и откинула подушку. Сразу переводит стрелки, - как всё прошло у вас?

- Жив, Сагалов не убил, но пытался испепелить взглядом. Можешь не переживать, я почти разведенный мужчина, - пытаюсь говорить как можно небрежнее, не хочу ее напрягать, - как сегодня малыши, сильно плохо?

- Это хорошо, живой отец детям нужен, - слабо улыбается. - Малыши нормально. Я вроде тоже. Сегодня меньше рвёт.

Она садится и трет сонные глаза.

- Голодный? Кофе и покушать?

- Нормально, ты что-то ела? – подаю ей руку, помогаю подняться.

- Не нужно кодовых слов для рвоты, вот, пожалуйста, - слабо улыбается и поднимается на ноги, идёт на кухню.

Там сразу включает кофе машину и делает два кофе. Как-то сказала, что кофе это единственный запах, от которого ее не тошнит. Там точно мои дети.

Достает из холодильника тарелку с бутербродами и ставит передо мной, сама садится напротив со своей чашкой.

- Ну говори, почему глаза красные, - пристально изучаю ее лицо, пусть не думает, что меня просто обмануть.

- Я спала, - отвечает уклончиво и делает глоток кофе. - Ешь. Я хотя бы посмотрю, как едят, раз сама не могу.

Да я реально проголодался, только сейчас учуял не только аромат кофе, но и еды. Беру бутерброд и жадно кусаю его.

- Черт, я готов душу продать за кусок аппетитной, - вовремя поднимаю глаза на Любу, черт, чуть не ляпнул о куске отбивнухи с картошкой пюре.

Уже лишний раз боюсь что-то сказать, жаль ее.

- Чем будем маяться, кстати, я у тебя надолго, черт,- кусок буженины падает на стол, сверху капля соуса.

Как дебил испачкался, облизываю с пальца соус и смотрю на Любу.

Девчонка вдруг громко всхлипывает на всю кухню и бурчит:

- Прости, я не могу, - встаёт на ноги и убегает вглубь квартиры.

Ого. Да что такое. Бросаю недоеденный буреброд, мою руки и только потом иду следом. Сидит в гостиной и обнимает подушку.

- Ты не рада, что я буду у тебя?

- Не в этом дело, - досадливо говорит, качает головой.

- Я не умею читать мысли, и не люблю, когда крадут мое время недомолвками, поэтому колись.

Присаживаюсь рядом и обнимаю ее, целую в висок.

- Я чувствую себя странно, - выдаёт несчастным голосом девочка.

- Просто потерпи, девочка, конечно утешение ну так себе, но вспомни, что говорит твой доктор, это временно.

Поворачивает ко мне внезапно сердитый взгляд, сверкает глазами и ничего не говорит, просто опаляет взглядом.

Кладу руку ей на живот, лбом прикасаюсь к ее виску.

- Чшшш, а то исперелишь меня своим огненным взглядом.

- Не надо трогать, - щетинится от прикосновения, - особенно там.

- Да что случилось? - дернулся я, а внутри похолодело, - если плохое самочувствие, то мы срочно к доктору.

- Я секса хочу, - выдаёт совсем поникшим голосом. - Проснулась и не могу перестать об этом думать. Это ужасно.

- Приехали, нам нельзя, я не хочу, чтобы эти бойцы пострадали, женщина.

Встаю с дивана и смотрю на несчастную Любу. В самом деле, что она творит?

- Нам? - Поднимает взгляд. - Вам-то понятно, вы жену свою забыть не можете до сих пор.

- Не начинай, ты знала, что я люблю ее.

- Я не говорю о любви. Забудь.

- Давай поговорим, достаточно, наелся недомолвок. Я тебе давно говорил, что нужно стараться говорить то, что тебя волнует. Это не срашно, правда же? Не такой я уже властный доминат, каким кажусь на первый взгляд. Я обычный домашний увалень.

Улыбаюсь и присаживаюсь обратно.

- Я всё сказала уже. Я возбуждена. Мне врач ничего не запрещал, ты был там, ты все слышал. Никто не просит тебя любить меня, ты и в первый раз называл меня Стасей. Не глухая, помню.

- Почему тогда не прогнала?

- Не хотела.

- Если честно, то я уже не знаю, что можно с женщиной беременной, а что нельзя, - смеюсь и прижимаюсь губами к ее шее, все такая же вкусная, как и тогда.

Сколько у нее живу, но ни разу не было мысли к ней пристать, все ковырялся в себе, в своей голове, своих тараканах, на работе Гуру помогал. Возвращался заебаный в хлам. А дома уютно и тепло.

- Если в этот раз ты постараешься не рисковать быть застреленным, думаю, все остальные риски озвучат врачи, - бурчит, но когда я прижимаюсь губами к ее шее затихает, а потом протяжно стонет. Громко. Страстно. Вздрагивает от желания.

- Трахну, - хрипло на ухо.

- Уж надеюсь, - выдыхает и выгибается, готовая отдаваться.

Сучка малолетняя, бьёт по самому больному. И стонет так протяжно, что я весь уже на взводе. Запомнила первый секс однозначно.

Встаю с дивана и поднимаю малышку, подхватываю ее на руки и несу в ее спальню. Да у нее здесь комфортно. Глазею как дикарь на красивое постельное белье. И когда только успела окультурить эту комнатушку. Я здесь был только один раз, ещё как подбирал квартиру.

Ставлю Любу у кровати и неторопливо расстегиваю ей пуговки тонкого халатика. Черт, забыл, какая у нее полная грудь и темные соски.

- Почему лифчик не носишь? - слетает дурное с губ, пока пальцы не прикасаются к влажной промежности. Да она течет, мать ее.

- Кому он нужен дома? - недоуменно спрашивает, будто я глупость спросил.

Ее руки тянутся к моему торсу. Она скользнула под рубашку, нежные пальчики заскользили по напряжённому прессу. С ее губ слетел ещё стон. Громкий и жаркий. Блядь, так красиво стонет, что я от одних ее стонов кончу.

- И трусики тоже не нужны или баловала себя пальчиками? - улыбаюсь и смотрю вместе с ней туда, где мой палец уже ласкает набухшую горошину.

- Подушкой.

- Ты ужасная девушка, а я считал тебя скромной и стыдливой.

Руками сбрасываю халат в ее плеч, ткань падает к ее ногам, а я тоже поспешно сбрасываю рубашку с себя. Пусть любуется, мне нравится ее похотливый взгляд скромницы.

- И что мне делать с тобой? Говори, что хочешь, и контролируй процесс, мне эти мелкие очень важны, так что без фанатизма.

Прижимаю руку к низу ее живота и улыбаюсь. Совсем скоро там зашевелятся мои бойцы, а я уже в предвкушении.

- Молчи, - говорит девчонка и подходит ко мне. Целует шею, запускает пальчики в волосы на груди. Вторая рука почти невесомо проехалась по ширинке. Невесомо, но там сразу все окаменело.

Мои руки изучают ее тело. Она худенькая и крошечный животик уже округлился. Тот, кто не знает, не заметит разницы, но я знаю, что там мои дети.

- Целуй, не скромничай, - поощряет мои действия.

Ее взгляд на меня заставляет кровь циркулировать быстрее. Жаркий, голодный. Будто я для нее самый желанный мужчина на целом свете.

- Детка, иди к папочке, - хрипло ей в губы и кусаю их, в то время как мои руки расстегивают ремень брюк.

Она отталкивает мои руки, сама все делает, а я сжимаю плечики и нацеловаться не могу. Пиздец крышу рвет без секса. На какое-то время все это притупилась, но теперь оказывается тело устроило бойкот.

- Да, детка, сожми его и приласкай.

А ее уже и не оторвать от трофея. Сжимает пальчиками и скользит вверх-вниз, заводит, с каждым движением избавляет от негатива.

То, как она любуется моим телом - бесценно. Во взгляде слепое восхищение и похоть.

- Пожалуйста, - просит, не выдерживая, - хочу почувствовать его в себе, пожалуйста...

Красавица. Ладони скользят по ее бедрам, сжимают ягодыцы, ну уже все, мне кранты. Голова не думает, только тот товарищ, что внизу.

Падаю на кровать и маню ее пальчикком.

- Иди сверху, моя сладкая конфетка.