Пача argentino

Глава 27

Я сижу на скамейке и курю свою любимую трубку. Лиза с Дашкой зашли в галантерейную лавку, Васёк удрал покупать у уличного торговца пироги, а я вот сижу на лавочке, отдыхаю и курю.

Мы почти всем семейством приехали в Хабаровск сразу же по многим делам. Я навестил с проверкой свою патронную фабрику, Лиза с дочерью по магазинам и лавкам приехали пробежаться, да нужные им женские вещи прикупить, о которых мужчины даже и не подозревают.

Двойняшки остались дома с дедом, ну а Василий приехал поступать в кадетский корпус.

Поступил, конечно! Да и попробовал бы он только не поступить!

До начала занятий время пока ещё есть, вот он и отрывается последние относительно свободные дни.

— Куда прёшься? Совсем ослеп, узкоглазый?!

Возмущённый вопль Васьки выдёргивает меня из состояния нирваны.

Я оглядываюсь. Метрах в пяти от меня Васька поднимает с тротуара бумажный кулёк с пирожками, а перед ним стоит черноволосый паренёк с длинным свёртком в руках, примерно как и Васька ростом. Ружьё у него там в свёртке, что-ли?

— Ты сам на меня налетел! И я не узкоглазый!

— А какой ты? Вылитый китаёза!

— Сам ты китаёза! Я русский! И отец у меня тоже русский! У меня даже имя, как у него!

Пацаны стоят друг перед другом, как два молодых задиристых петушка.

Интересно, как мой Васёк из этой ситуации выкручиваться будет? Вмешиваться в их разборки я пока не собираюсь.

— Ну и как тебя зовут, «русский»?

— Нормально меня зовут! Так же, как и моего отца — Пача!

ЧТО???

Я даже не заметил, как оказался на ногах. Его зовут Пача?!

Васька мой тоже застыл с удивлением на лице.

Я прокашлялся и обратился к его визави.

— Послушай, парень! Как, ты сказал, тебя зовут?

Паренёк оборачивается ко мне и отвечает:

— Так же, как и моего отца — Пача…

А я стою и разглядываю его.

Нет, я немного ошибся. Ростом он на пару сантиметров пониже Васьки будет. Но тоже жилистый и крепкий.

На лицо довольно симпатичный метис. Чуть узковатые чёрные глаза, но лицо вполне европейского вида.

И да… Они с Васькой даже похожи немного друг на друга.

— А как зовут твою уважаемую мать, Пача?

— Её звали Халандига…

Моё сердце внезапно пропускает удар…

— Звали?.. Она умерла?

Паренёк кивает и говорит.

— Да, заболела и умерла девять дней назад. Перед смертью сказала, чтобы я нашёл своего отца…

Девять дней назад… Халандига умерла…

Я обессиленно сажусь опять на скамейку.

— Бать, ты чего? Тебе плохо?

— Знакомься, сынок. Это твой старший брат — Павел Павлович Мулинский…

… — Пача! Миленький! Что случилось? Почему ты плачешь?..

Я подскакиваю на кровати и не могу сообразить, что произошло. Я что, опять попал в прошлое?

В едва нарождающиеся свете утра вижу смотрящую на меня с тревогой молодую и красивую Лизу. Неподалёку спит в своей кроватке маленький Васька…

Блин… Это что, сон был просто?

Но сон такой настоящий, ничем от реальности не отличимый…

— Пача! Ты чего молчишь?

— Прости, солнышко! Просто сон приснился не очень хороший. Что умер хорошо знакомый мне человек…

Лиза крестится и молча обнимает меня.

— Ты помолись за здравие этого человека! Может он заболел, вот тебе такой сон и приснился…

Мы лежим с Лизой обнявшись и смотрим, как постепенно светлеет в доме. И я говорю:

— Когда родится дочка, мы её Дашуткой назовём.

Лиза вздрагивает и смотрит мне в глаза.

— Как ты догадался? Я сама на днях лишь поняла, что в тяжести.

— Так ты это точно?!

Я на радостях сгребаю пискнувшую Лизу в охапку и начинаю её всю целовать!

У нас будет дочка! Дашутка! Если сон не соврал конечно…

Хотя во сне у нас вдобавок ещё и двойняшки должны будут родиться. Пацан с девкой. Но они родятся где-то в седьмом году только.

Если только этот сон показал именно моё будущее.

Я теперь во всё поверить могу. Ибо сам себе являюсь доказательством. Ведь по всем законам до моего собственного рождения больше семидесяти лет ждать ещё надо. Но я уже здесь и сейчас.

Так что и сон вполне пророческим может быть. Хрен его знает, что и как нашим миром управляет…

Так… Если верить сну, то минимум десять лет я ещё точно проживу. И проживу их довольно неплохо. Раз ещё и патронная фабрика у меня будет…

Придётся, значит, мне в Хабаровск ехать, подыскивать место, да и строить фабрику.

Тем более, что я уже думал об этом. А тут ещё и сон в руку. Вот, значит, после Рождества я и поеду.

Наступивший девятьсот второй год принес мне сплошные хлопоты.

Неподалёку от Затона я выкупил землю под строительство фабрики. Связался с американской фирмой насчёт поставок оборудования для строительства небольшой патронной фабрики.

Почему небольшой? Да потому, что работать на ней пока некому будет. Хабаровск, хоть и город, но ещё не очень большой. Рабочих искать мне придётся.

Хотя, возможно, часть из них женского пола будет. Вот дома же у меня девушки на снаряжении патронов работают, и работают качественно, без нарушений технологии.

На всё про всё опять до хрена денег у меня ушло. Не все, конечно, но довольно много.

И вот тут, правда, мне немного повезло. Мне присоветовали неплохого управляющего. И если он нормально справится со строительством фабрики, то, скорее всего, он же и её директором будет.

А пока на моём участке валится лес, бревна складываются в штабеля до лета.

Дома же пока всё по старому идёт. В мастерской изготавливаются два вида мулинок с разными затворами. Плюс, они же, но в охотничьем варианте. С короткой ореховой ложей, тщательной отделкой и полировкой.

И их берут. И берут неплохо. Тем более я наладил и малосерийное производство патронов для них на бездымном порохе и полуоболочечной пулей.

Мне из Америки поставляют партиями по заказу новенькие гильзы, капсюля и порох. Ну а мы, а если точнее, то Лиза с девушками, уже собираем их в одно целое. Ну и стреляные гильзы тоже переснаряжаем.

Доставка из Америки для меня дешевле выходит, чем из России. Так что американского производителя мне поддерживать приходится, а не отечественного…

Пули полуоболочечные я запатентовал, как, впрочем, и оживальную форму для пуль.

Потихоньку так и копятся эти патенты у меня.

В декабре девятсот первого я написал письмо Георгу Люгеру и внаглую предложил ему переделать его пистолет под «мой» девятимиллиметровый патрон, обещая ему, что с этим патроном пистолет станет просто непревзойдённым!

Пообещал, что в случае его согласия, я продам ему лицензию на патроны совсем-совсем недорого.

Но перед тем, как отправить это письмо, я его перевёл на немецкий и задокументировал всё у юриста.

Если что, то можно будет и пободаться с ним потом.

Все четыре УПМа уже изготовлены, проверены и даже слегка модернизированы.

Я отправил письмо Чичагову, с просьбой провести войсковые испытания этих пулемётов и даже готов выделить для испытаний половину из изготовленных.

Я также доделываю и свой первый ручник. Но там проблема возникла. Никак не получается сделать нормальный магазин ёмкостью свыше тридцати патронов. Сразу же начинают подклинивать первые патроны, если полный магазин набивать.

Тридцатки, как у акаэма, нормально ещё работают, но всё, что больше примерно тридцати пяти патронов, уже ни к чёрту не годится.

Придётся мне «банки» изготавливать. А они то посложнее в производстве будут, чем коробчатые. Но деваться некуда. Буду их делать, значит…

На изготовление первого магазина-«банки» я почти полгода потратил. Ну не помню я точно, как он устроен был на РПК!

Пришлось до всего своим умом доходить. Но вроде бы как получилось…

Чичагов дал добро и я отправил ему в Маньчжурию пару универсальных пулемётов с подробной инструкцией в сопровождении приказного Карноухова.

Тот сам напросился. Уж больно ему упээм понравился. Да и десять кагэ веса пулемёта для него не очень то и много.

Я Ефима поднатаскал немного, объяснил и показал, что к чему, и отправил. Должен справиться он…

С каждым пулемётом в комплекте и по три коробки с лентами шло…

После окончания огородно-полевой кампании мы втроём опять поехали в город. Мы, это я, Лиза и Семён.

Взяли с собой три автомата на всякий случай, Семён подаренный мною смит-вессон, ну а Лиза прихватила тот трофейный велодог из Владивостока.

У меня же с собой была любимая моя игрушка. Пистолет Маузера модели девяносто шестого года.

Да, он тяжёлый. Да, неудобный и сложный. Но я от него просто тащусь! Как никак, это мечта моего детства!

В Хабаровске больше чем полдня ушло только на оформление заказов. На «бубен» только несколько штампов мне заказать пришлось. Да ещё и пружины дополнительно, плюс фрезерные работы для пулемётов и рамок и кожухов пистолетов. А токарные работы? Без них тоже никуда.

Я собираюсь сделать нечто среднее между тэтэ и хай пауэром. Две почти одинаковые модели пистолетов на восемь и на пятнадцать патронов.

Та, которая на пятнадцать, будет с кобурой-прикладом, как и маузер.

Уже после обеда мы поехали на стройплощадку фабрики. Там нашли Евгения Сергеевича, это управляющий строительством, он провёл нас по стройке.

Все деревья уже были спилены, выкопаны траншеи под фундамент. Везде копошились рабочие…

Лиза отпросилась в туалет, ну а мы прошли в домик управляющего подвести итоги осмотра. Минут за пятнадцать мы с ним порешали все вопросы и вышли наружу.

Блин, а где ж Лиза то? Верёвку она там проглотила, что-ли?

Подождав ещё минут пять и выкурив папиросу, я уже начал беспокоиться. Да где ж Лиза то, блин?!

Пошел искать сам. Семён же остался не ждать у нашего фургона.

Побегав по территории стройки, я Лизу так и не нашёл. И распросы тоже больших результатов не дали. Была, ушла…

Да что за херня тут творится, не пойму?

Возле фургона меня дожидался нервничающий Семён и ещё какой-то мужик. И вот этот-то мужик мне сразу чем-то не понравился. Толи одеждой, толи своим поведением. Но отличался он от рабочих на стройке.

— Хозяин, разговор до тебе есть. — сразу же обратился тот ко мне, стоило лишь подойти.

Я оглядел его с ног до головы, оглянулся и махнул рукой.

— Ну залазь, поговорим… Сёма, поглядишь вокруг, пока мы разговариваем. Хорошо?

И первый забрался в фургон. Мужик забрался следом и уселся с видом хозяина.

— Слушай внимательно. Баба твоя у нас. Хочешь вернуть её живой и здоровой, готовь денежку.

Я сцепил зубы и медленно выдохнул воздух. Вот значит как… Похитили Лизу. Выкуп хотят…

— Сколько?

Видя, что я не дёргаюсь, мужик слегка расслабился и собрался предъявить мне свои требования, как тут же схлопотал удар костяшками пальцев в кадык. Захрипел, выпучил глаза…

Я тут же навалился на него, моментом связал ему руки и ноги и запихал в рот грязную тряпку, которой я обтирал свою обувь.

— Семён! Снаружи как, всё тихо? Никто не наблюдает за нами?

— Да нет, вроде. Всё тихо. А чего он хочет?

— Потом скажу. Следи вокруг, а я тут пообщаюсь с гостем немного…

Мужик уже немного пришёл в себя и лишь пучил на меня свои глаза.

— Ты кто, убогий?

Мужик завошкался и что-то замычал.

Я достал нож, и приставив кончик лезвия к глазу связанного, вытащил изо рта того кляп.

— Орать не советую, глаз выколю… Так ты кто такой, убогий? Под кем ходишь?

— Да ты знаешь, что с бабой твоей будет, если…

Кляп снова помешал ему высказать свой протест против моих действий. А легкий удар ногой по яйцам заставил его выпучить глаза и свернуться клубком.

— Ты не понял, убогий. Тебя спросили, кто ты такой. А твоего мнения не спрашивали…

Сёма, как там снаружи?..

— Да тихо вроде. Никто не следит…

— Тогда поехали…

Отъехав от стройки, мы остановились в леске. Оставив Семёна наблюдать за окрестностями, я опять принялся за вымогателя.

Выкинув из фургона, я утащил его в лес и там взялся уже всерьёз. Поплыл он почти сразу, стоило мне примериться ножом к его яйцам.

Как оказалось, три ухаря решили срубить денег по лёгкому. И узнав, что на стройплощадку приехал хозяин с бабой, решили напасть на обратном пути. Но тут Лиза пошла одна в туалет и они быстро всё переиграли.

Двое захватили и увезли Лизу, а самый наглый, или же самый дурной, подошёл ко мне с требованием денег.

А сейчас, узнав, что мы из казаков, вообще обоссался и всё, что знал, выложил…

Опять закинув его в фургон, мы поехали к ним на хазу.

А там всё произошло до изумления просто. Мы подъехали к дому и к нам навстречу вышла Лиза с велодогом и маленьким рыжим котёнком в руках.

Эти идиоты даже не обыскали её. Просто привезли и усадили в углу, пригрозив ей всякими страшными последствиями, в случае её неподчинения.

Ну а Лиза, дождавшись, когда внимание похитителей ослабнет и те начнут праздновать, достала револьвер и просто всадила в каждого из них по пуле. Благо, руки они ей спереди связали. Потом прихватила с собой этого котёнка и свалила оттуда.

Я х…ею, дорогая редакция! Как эти идиоты вообще до своих лет дожили? Бандиты, мать их за ногу!..

Но тут выяснилась ещё одна очень интересная вещь. Эти три шестерки вообще на подхвате всегда были. Подай, принеси.

Но на днях их банда вместе с главарём нарвалась на хорошо вооруженную охрану купеческого обоза и, как результат, вся кончилась. Остались лишь только эти три придурка. Да и те сегодня влипли.

Интере-е-есно…

Не обращая внимания на жалобы и мольбы раненых о перевязке, я вручил Лизе автомат и оставил её на охране. А сам вместе с Семёном принялся всё обыскивать.

Или мы искать нормально не умеем, либо спрятано всё было хорошо, но мало нам что досталось. Всего несколько тюков материи, чай, крупы, соль. Плюс несколько стволов с патронами.

Денег почти не было. Меньше ста рублей мы нашли, плюс немножко ювелирки. А где находится вся остальная касса, эти придурки не знали…

Обыскивали мы всё до самых сумерек. За это время Лиза успела накормить котёнка и уложить его в корзинку. Ну раз хочет она с этим Чубайсом возиться, пусть возится…

Потом, загрузив к себе всю свою добычу, мы напоследок приготовили в сарае три петли и, набросив их на шеи, оставили бандитов одних.

Тут им уж как повезёт. Вытащит их кто из петли, значит хорошо. Не вытащит, или же скамейка из под ног упадёт, то значит не судьба…

Мы прихватили с собой и их лошадку с телегой. Пусть спасибо скажут, что вообще не пристрелили.

С утра мы пробежались по заказам, собрали их и поехали домой. И фургон, и телега у нас под завязку нагружены были.

В фуре, в основном, трофеи мы везли.

К вечеру мы добрались до дома,

Хитрожопый Чубайс или дрых, или же ехал у Лизы на руках, выпрашивая ласку.

Семён помог мне с разгрузкой, забрал приглянувшийся ему ствол и свалил. А мы с Лизой принялись подсчитывать свою добычу.

От деда прибежал Васёк и тоже принялся нам «помогать». Правда, вскоре отвлёкся на Чубайса и загнал его на печку.

Кроме двух рулонов ситца, нам достались и большие отрезы ещё какой-то материи. Лиза её называла, но у меня эти названия тут же вылетели из головы. Всё равно, что крепдешин, что твид, для меня непонятные вещи.

А вот рулон плотного синего шёлка эти бандюганы, по любому, из какого-то купеческого обоза добыли. Очень уж дорогая эта ткань. Ну а нам она как трофей досталась.

И почти новенькая кровать с панцирной сеткой и никелированными шарами на спинках. А ещё красивый самовар с медалями ёмкостью на полведра…

Вот это я понимаю. Ну а тряпки… Тряпки они и есть тряпки. Для этого женщины есть, чтобы в них разбираться…

Или вот почти полный мешок соли или же несколько голов сахара. Это тоже понятно. Как и крупа с чаем. Или же оружие…

Оружие, кстати, надо будет глянуть, да продать потом. Мне из этих стволов ничего не глянулось.

Лизе понравился столовый гарнитур на почти двенадцать персон, скорее всего тоже предыдущая добыча бандитов. Мы и его забрали с собой.

Только гарнитур не полный был. Несколько предметов в нём не хватало. Но нам его за глаза хватит…