Падающая звезда

Глава 17

Харм непроизвольно пригнул голову, когда вертолет взлетел над ним с оглушающим треском, взмыл над горами и исчез за ними. Мотоцикл дымился и шипел. Оператор подошел к Тэсс, снял с себя куртку, прикрыл голову и грудь погибшей. Потом выпрямился, сунул руки в карманы, не зная, что еще сделать. Харм опустился на корточки перед мотоциклом, внимательно оглядел его. Тормозной трос был перекушен. Кто-то потрудился над мотоциклом, и небезуспешно. Харм вспомнил о хаосе, царившем на площадке, о том, как Леонард переменил сцены, как Тэсс не хотела садиться на мотоцикл. Предчувствие, предвидение дурного? Он слышал рассказы о том, что часто люди знают, когда умрут, чувствуют смерть, словно она витает рядом с ними в воздухе. На этом мотоцикле могла быть Ния. Если бы Леонард оставил ее в роли невесты. Ния, а не Тэсс лежала бы сейчас на камнях, с прикрытым курткой лицом, с посиневшим, изломанным телом.

Кто мог знать об изменении ролей? Все знали, что роль повисла в воздухе, Даже Моравио мог знать от Сюзанны. Прошлой ночью кто-то пробрался на съемочную площадку и вывел из строя тормоза мотоцикла. Но может быть, их испортили, еще задолго до съемок. Фактически с мотоциклом не было снято ни одной сцены. Возможно, все было подстроено, придумано кем-то давно. Жуткое повторение дублирования ролей в Манзанилло. Определенное дублирование ролей. Сбой личностей. Платья. Кому предназначалась эта смерть?

Харм снова поднял видеокамеру, снял панораму каньона, мотоцикл крупным планом, тело Тэсс» Вертолет вынырнул из-за горы, пролетел над самыми кронами сосен, почти касаясь их. Вздымая сухой песок, вертолет легко опустился неподалеку от Харма.

Леонард выпрыгнул из кабины, пригибаясь под ветром, побежал к Тэсс. Приблизившись, он замедлил шаги. Подойдя, опустился на колени. Снял куртку, прижал пальцы к шее Тэсс, пытаясь нащупать пульс. Еще один человек выпрыгнул из вертолета. В руках у него был красный ящичек с белым крестом. Он оттолкнул Харма, поискал пульс на шее девушки.

– Введите сердечное! – закричал Леонард.

Врач приподнял Тэсс, ощупал позвонки на шее, покачал головой, посмотрел в глаза Джакобсу.

– Мистер Джакобс, это не сердце. У нее сломана шея. Извините. Здесь ничего нельзя сделать.

Леонард подсунул руку под голову Тэсс. Футболка на лбу обильно пропиталась кровью. Джакобс покачивал Тэсс, стоя на коленях, нежно обнимал ее и твердил:

– Тэсси, Тэсси…

Потом опустил ее на камни, прикрыл голову курткой оператора. Мужчины стояли полукругом, наблюдая за ним. Леонард встал, отошел к ручью, пошатнулся, его вырвало.

«Убедительно», – подумал Харм. Джакобс реагировал совсем не как хладнокровный убийца. Но побыв среди этих людей, пообщавшись с ними, Харм не верил уже ничему. У них не разберешь, что – естественность, а что – игра.

Джакобс повернулся, огляделся, наконец-то заметил Харма. Подходя к нему, далеко обошел тело Тэсс.

– Такое не могло случиться, – тихо сказал Джакобс. Он казался растерянным, рубашка испачкана кровью. – Я погиб. Моя жизнь кончена, – он оглянулся на горы, как бы подытоживая степень своей потери. Настолько ли он убит горем? – Она была такой красивой, Боланд, – прошептал Леонард, – такой молодой. Что произошло, Боланд? Вы видели?

– Она пронеслась быстро. Не смогла сбавить скорость, не вписалась в поворот. У меня все запечатлено на видео. Я осмотрел мотоцикл. Тормоза выведены из строя. Кто-то перерезал трос. Это не несчастный случай. Это убийство, мистер Джакобс. Что с Нией?

Леонард тупо глянул на Харма.

– С ней все в порядке. Она внизу, на площадке. В своем трейлере.

– Предполагалось, что сегодня она будет в этой роли. Вы переставили актрис, мистер Джакобс.

Джакобс повернулся и взглянул в сторону трупа, потом зачем-то посмотрел на часы. Он был странно спокоен, словно отрешен от случившегося. Но руки у него вздрагивали, мелко тряслась голова.

– Верно, – подтвердил он. – Вчера у нас была такая мысль. Мирина пересматривала сценарий, именно так мы делаем всегда, мы… – он остановился. – Вы говорите, кто-то копался в этом проклятом мотоцикле, зная, что сегодня на нем должна ехать Ния? Вы это хотите сказать?

Джакобса затрясло сильнее, он поднял голову, поглядел на дорогу. Над ущельем уже выстроились несколько автомобилей. Из одного вышел Куинтана, появился на краю каньона, начал спускаться, скользя между низенькими соснами. Мелкие камешки катились у него из-под ног. Харм увидел, что Джакобс вот-вот потеряет сознание, и схватил его за руку. Он решил подтолкнуть события, может быть, спровоцировать шок.

– Леонард, я знаю, что Тэсс была в Таосской хижине с вами в ту ночь, когда стреляли в Нию. Я знаю, что вы с Тэсс были любовниками. Была у вас связь с Джуран в Мексике? Она оставила съемки фильма из-за какой-то ссоры?

– Частично, да, – ответил Джакобс, он казался уязвленным. Харма потрясла его правдивость.

– А Робин? Вы были любовником Робин Риз, верно?

– Только один раз. Я только один раз был с ней близок.

– Почему вы послали Нию встречать Тэсс в аэропорт, если прекрасно знали, что Тэсс уже в Нью-Мексико?

– Я не посылал. Мирина проверила мои записи, увидела, что записан рейс Тэсс, и отправила Нию, меня тогда не было дома. Я был в Таосе. И вернулся перед тем, как Куинтана привез Нию после обстрела ее машины. Я был в Эспаньоле и в Чимайя. Мы с Хоувом решали вопросы финансирования, обсуждали места съемок. Да, я был в хижине. Да, Тэсс была там со мной.

– Почему вы не говорили об этом раньше? Вам следовало рассказать все начистоту. Как я могу вести расследование, если не знаю, говорит ли кто-то из вас правду?

Джакобс уже не просто дрожал, а трясся, словно замерз. Он поднял руки.

– Вы знаете, как это бывает, Боланд. Жена… везде сложности. Верно?

Куинтана осмотрел тело, взглянул на Харма, махнул ему рукой, подзывая. Харм крикнул ему:

– Мне кажется, у него сейчас будет шок.

Куинтана подбежал, позвал пилота, чтобы тот забрал Леонарда в Санта-Фе. Не было необходимости оставлять вертолет возле Тэсс. Вот-вот должна была прибыть машина скорой помощи.

– Я просто старался держать вещи раздельно.

– Вы хотите сказать, женщин?

– Это все равно, – кивнул Джакобс. Куинтана повел дрожащего Джакобса к вертолету.

У того тряслись руки и голова. Но это был не только шок. Подобная дрожь – побочное действие сильных антидепрессантов. Особенно тех, которые прописывают пациентам, страдающим психозами. Необходимо получить доступ к медицинским картам Леонарда Джакобса. Мирина была тем человеком, с которым следовало поговорить об этом.

Возможно, Ния не является сознательно выбранной жертвой. Раскинув черные крылья, в воздушном потоке парил ястреб. Убийство или покушение на убийство? Робин. Тэсс. Ния. Где общий знаменатель? Все они были предметом амурных, притязаний Джакобса. Все они – его любовницы, даже если и один раз. «Жена… есть сложности».

Мирина наняла его просто по справочнику, не обратилась в престижное сыскное агентство на Беверли-Хиллз. Она наняла детектива, специализирующегося в бухгалтерском деле. Все это она сделала только для того, чтобы успокоить Леонарда и Нию. Мирина наняла Харма и сделала, его работу безрезультатной, «засекретив». Он превратился в писателя, занятого исследовательской работой. Он не мог никого и ни о чем расспросить подробно.

Убийство мужниных любовниц? Возможно. Пока что это – самый вероятный мотив. Но это не вмещается ни в какие рамки. Все трое снимались в их фильмах, являясь актрисами компании «Визионфильм Продакшн». Мирина рисковала разориться из-за смерти этих женщин. Смерть Тэсс вызовет новое расследование, новые страховые обязательства для «Визионфильма». Личные мотивы есть, но, если судить с профессиональной точки зрения, Мирина, поступая таким образом, совершает самоубийство.

Мирина – не глупая женщина. Если бы она захотела избавиться от любовниц Леонарда, она достаточно умна и предусмотрительна, чтобы дождаться окончания съемок.

Куинтана осматривал мотоцикл. Харм подошел к нему, рассказал, что он обнаружил, проверяя тормоза. Куинтана жевал жвачку, громко щелкая.

– Вот, значит, как. А что с Нией Уайтт? Я думал, она с вами в вертолете.

В ущелье собиралась толпа. Люди, прибывшие с места съемок, спускались с насыпи.

– Я оставил ее на площадке.

– Вам лучше поехать туда и разыскать ее, – сказал Куинтана. Харм вскарабкался по красным скалам к дороге, прижав одной рукой видеокамеру, а другой цепляясь за тощие сосенки.

Несколько миль вниз по шоссе Харм проехал в кузове золотистого автомобиля. Поблагодарив молчаливого водителя с черным конским хвостом на затылке, он спрыгнул возле трейлера Нии, затем торопливо постучал в дверь, распахнул ее, не дожидаясь ответа.

Мануэль Моравио склонился над обеденным столом. Он быстро выпрямился, по-птичьи наклонил голову, пытаясь разглядеть, кто пришел.

– Я жду Нию, – сказал Моравио, глядя на Харма яркими темными глазами. – Вы не знаете, где она? Мне кажется, она не знает, что произошел несчастный случай.

Несчастный случай. Моравио не знает еще, что Тэсс мертва. Харм поднялся в трейлер.

– Как вы сюда попали? – спросил он.

– Он был не заперт, – Моравио пожал плечами, – я постучал и толкнул дверь, так же, как и вы. Я знаю, вы думаете о вчерашней ссоре с Джакобсом. Мы во всем разобрались. Боюсь, я просто потерял голову и контроль над собой, – он сел на скамью у стола и подвинул Харму голубой конверт. Письмо было вскрыто. На тонкой бумаге выстроились отпечатанные знакомым шрифтом слова.

– Мне не следовало этого делать, я понимаю, – сказал Моравио, – но я прочитал его. Я сунул нос в чужое дело. Мне тоже пишут поклонники со всего мира, но никогда я не получал ничего подобного. Как можно реагировать на такое письмо? Извращенный вид преданности, вы не находите? Конечно, я не Ния. Кстати, какие новости с вершины? Никаких сломанных костей?

Харм не ответил. Он быстро просмотрел письмо.

«Дорогая Ния!

Не думаешь ли ты, что слишком серьезно все воспринимаешь? Сначала ты создаешь одну историю, потом бросаешь ее ради другой. Я имею в виду твоего нового любовника, нового компаньона. Ясно, что его роль начинает превосходить твои первоначальные намерения. Но, возможно, так и должно быть. Ты всерьез отошла от Леонарда, верно? Я знаю, я глуп, но всегда представлял, что как только ты сделаешь это, то будешь свободной. Свободной для меня.

Наконец, я начинаю понимать, что удерживает меня, почему я не открываю тебе своего присутствия. В своем воображении я чувствую, если мы по-прежнему остаемся в будущем – все будет в пределах моего контроля – наша любовь, наша жизнь вместе. Предстать сейчас перед тобой таким, какой я пока есть, без всяких претензий, означает выпустить ситуацию из рук. Предоставить решение тебе. Я еще не готов это сделать.

Вымысел по-прежнему предпочтительнее. Но это временно. Для того, чтобы представить свою любовь к тебе, я выхожу, оставляю телесную оболочку и наблюдаю со стороны. Ты знаешь, как такое происходит. Чтобы сыграть роль, войти в сюжет, надо отделиться от своей центральной части. Можем ли мы быть в сюжете вместе, не оставляя наши настоящие сердца? Я допускаю отсутствие доверия в этом процессе.

В тебе есть упрямое, собственное существование отдельно от моих мыслей о тебе. Сейчас я это вижу.

По этой причине я наметил план. Разрушившись, ты можешь избавить себя от моего принуждения. Но это лишь перенесет мои устремления на другой объект. Думаю, благоразумнее предоставить моей любви последний шанс для осуществления: то есть уехать вместе. Посмотреть, что может произойти между нами.

Я спрашиваю, хочешь ли ты этого? Но как ты сможешь сказать «да», не зная, кто я? И все-таки я боюсь, если узнаешь…

По этой причине я решил, что побег – не то, где у тебя есть выбор. Мы скоро уедем вместе. Пожалуйста, приготовься».

– Вы нашли письмо здесь? – спросил Харм у Моравио.

– Да, оно лежало здесь, на столе. Я только что сам прочел его. Похоже, что этот человек планирует похищение Нии, Боланд.

Харм еще раз прочел письмо, посмотрел прямо в глаза Моравио. Не настолько же он глуп, чтобы оставаться так долго в трейлере, если письмо написал он. Или открыл и перечитал напоследок? Хотя, все возможно. Кто-то, возможно, может. Тот, кто восхищается звуком собственного голоса.

– Я расскажу вам кое-что, – проговорил Моравио. – Меня до сих пор дрожь пробирает при воспоминаниях. Как-то вечером на съемках «Крыльев» мы сидели все вместе, разговаривали, пили. Мы рассуждали, что необычность снов вызвана самыми разными причинами. Потом мы все решили создать историю, начинающуюся с реального факта в нашей жизни, и придумывать продолжения. Сделать историю мрачной, таинственной, в зависимости от того, что нас больше влечет. Ния придумала историю поклонника но переписке. Со временем его письма становятся настоящим преследованием. Тот мужчина влюблен в нее, но только в мечту о ней. Он не может, он боится к ней приблизиться. Она начинает его бояться. До ужаса. В конце концов, она даже не читает письма. Она узнает их по голубым конвертам и выбрасывает не распечатывая. Она обращается в полицию с просьбой о защите. Но так как ничего не происходит, они не могут ей помочь, – Моравио остановился. – Профессор Боланд, Ния словно знала, что это произойдет. Но она никогда не говорила, что действительно получает такие письма.

– Вы сказали, что ждете ее, – сказал Харм, он почти кричал.

– Я не мог найти ее, – спокойно ответил Моравио. – Я подумал, что она, может быть, поехала в горы, чтобы увидеть мисс Джуран…

Из соседнего трейлера послышались сердитые голоса, приглушенные стенами. Харм выскочил и рывком открыл дверь, извинившись перед Моравио.

Он распахнул дверь соседнего трейлера – на него с удивлением взглянули Джек и Сюзанна.

– Где Ния? Вы видели ее?

– Как Тэсс? – спросила Сюзанна. – С ней все в порядке?

Они не знают. Леонард сел в вертолет, не сказав никому, что происходит.

– Тэсс погибла, – Харм поднялся к ним.

Джек медленно опустился на небольшой диван, встроенный в стену.

– О Боже, – сказал он и ударил в стену кулаком. – Проклятый Джакобс. Что я тебе говорил, Сюзанна? – выкрикнул он.

Сюзанна взглянула на Харма беспомощно и изумленно.

– Джек тоже хочет оставить съемки. Я уговариваю его не делать этого, закончить… – она поднесла руку ко лбу. – Мне надо выпить, – сказана она, потом спросила: – Что вы имеете в виду – она погибла? Как она может быть мертвой?

Харм рассказал им о мотоцикле, ущелье, сломанной шее Тэсс. Пока что он решил оставить подробности для Куинтаны. Джек закрыл лицо руками, тяжело задышал, вздрагивая в сухом мужском плаче. Харм положил руку ему на плечо.

Потом он вышел, стал перебегать от трейлера к трейлеру, рывком распахивал двери, спрашивал о Нии. Видел ли ее кто-нибудь? Куда она исчезла? Он добежал до грузовика с плоской платформой, до трейлера-кафе, до палаток с электронным оборудованием. Мирины тоже нигде не было. Никто не видел ее. Узнав о смерти Тэсс, люди поспешно тянулись к машинам. Хоув объявил по радио:

– Всем актерам и сотрудникам «Визионфильма» явиться в палатку. Повторяю, всем актерам и сотрудникам…

Харм понял, что ему надо уезжать. Нии здесь нет. Он покинул ее. Он обещал не оставлять ее, заботиться о ней. Неужели Мирина забрала ее с собой? Даже не обращаясь к записям на информационных карточках, было ясно, что у Мирины Джакобс есть повод к убийству любовниц мужа. Почему она делала это, рискуя разрушить свои собственные фильмы, оставалось загадкой. Но у нее были все причины. И это было единственной версией Харма.

Он направился к джипу, его догнала Сюзанна, ухватила за рукав.

– Боланд, вот. Я не знаю, какова ваша оплата, ваш гонорар, – она сунула ему чек, – но мне хотелось, чтобы вы прекратили работать на Джакобсов и стали работать на меня. Секретное расследование – фикция. Глупый план, чтобы удержать вас от дознания. Вдруг вы, действительно, разберетесь, что здесь происходит. Леонард явно имеет отношение ко всему происходящему и пытается успокоить Нию, доказывая, что расследование идет полным ходом. Но он слишком далеко забрался. Найдите Нию. Это все, чего я прошу. Найдите и отвезите ее в безопасное место. Вы сделаете то, о чем я прошу?

Харм взял чек, посмотрел на сумму. Пять тысяч долларов. Он вернул чек Сюзанне.

– Я сделаю все возможное, мисс Сколфильд. Я сделаю это просто так. Позвольте мне подумать. Но так или иначе, я найду Нию. И на кого я работаю, не имеет абсолютно никакого значения. Я сообщу вам.

– Вот моя карточка, номер телефона в офисе, номер автоответчика. Мне передадут ваше сообщение в любое время. Позвоните мне, обязательно.

Он кивнул. Возвращаясь к джипу, он снова заглянул в трейлер Нии. Там никого не было. Моравио ушел. Харм порылся в бумагах на столе. Записи сценария, список жалоб на Леонарда, который надо было обсудить с Сюзанной, телефонные номера без имен. Харм сложил все бумаги. Он просмотрит их позже, когда будет время. Сейчас ему надо возвращаться в Санта-Фе. У Нии есть ключ от его квартиры, интуиция подсказывала, что она поехала именно туда. Единственное безопасное место, которое было у нее в Санта-Фе.

Когда он засовывал сверток бумаг в карман, какой-то предмет выскользнул и закатился под стол. Харм присел на корточки, чтобы поднять. На полу лежал прозрачный пластиковый пакет, конверт для компьютерных дискет. Он положил конверт на ладонь и долго смотрел на него, словно пытался заставить заговорить, просил рассказать, какое отношение дискета имеет к пикапу Говарда Нимса, коричневому пакету из продовольственного магазина с парой отрезанных птичьих лап и к мертвой женщине в каньоне.

«Она исчезла.

Она исчезла, и он не мог найти ее. Какая-то часть сознания подсказывала, что если он будет просто ждать, она вернется. Возможно, она поехала в горы, посмотреть, что случилось. Или ушла через поле в сосняк. Может быть, она проголосовала на дороге и добралась на попутке в Чимайо или Санта-Фе.

Он не знал. Он знал только одно, он не может ее потерять. Не может позволить ей уйти от него. Сейчас она узнала его планы, и ему придется придерживаться их.

Когда машина притормозила, чтобы подобрать его, он дотронулся до оружия в кармане. Он подумал:

«Подожду, пока мы выедем на шоссе. Потом я выброшу старика. Этот пожилой мужчина в синей рубашке сказал ему: «Какая-то девушка умерла на дороге. Она разбилась на мотоцикле. Транспорт останавливают на большом отрезке, кругом машины с мигалками. Полицейские регулируют движение. Говорят, она сломала себе шею. Я не мог подойти близко, но видел ее. Она лежит внизу в глубоком овраге. Ужасное падение. Кругом острые скалы, камни. Люди просто не следят за дорогой. Говорят, здесь снимается кино?»

Он ощутил озноб. Точно такой же, как и в Мексике в ту ночь. Холод, казалось, курился в легких белым облаком. Сюжет снова делал поворот, о котором он и не мечтал. Сюжет шел против написанного когда-то сценария, против того, как он был когда-то задуман. Он и не представлял, что той ночью будет убита Робин. Ему и в голову не приходило, что Тэсс умрет. Сюжет развивался своим собственным ходом, вовлекая в себя не только создателя. Ему надо снова скорректировать сюжет. Похоже на лабиринт, где кто-то нагоняет, преследует его. Не человек. Его нагоняет сюжет. И надо держаться впереди, прежде чем произойдет развязка.

Водитель проехал через Чимайо, мимо низких ив у реки Неймбл, покосившихся заборов. Мертвые деревья с чахлыми ветками, казалось, взывают к дождю, которого нет и нет. Пустынный пейзаж вызывал в нем тошноту. Он не знал, сколько еще времени сможет оставаться в Нью-Мексико. Вороны взлетали с края дороги. Все вокруг казалось заброшенным, но еще живым. Сухая планета. Поверхность камней и накренившихся скал пересекали белые соляные полосы. Земля словно опрокинулась, пытаясь дотянуться до неба, вздыбилась горами.

Они проехали мимо церкви с белым крестом на крыше. Солнечные лучи струились над песчаными холмами, плыли сквозь пустоту. Перед перекрестком он попросил старика остановить машину. Тот остановил, не спрашивая ни о чем. Он вытащил револьвер и приказал старику выбираться из машины. Протянул тому две сотни долларов. «За ваши хлопоты. Заберете машину через день или два в аэропорту Альбукерке». Человек кивнул, почти счастливый. Он одолжил машину за два хрустящих сотенных банкнота. Наверное, подумал, что киношники просто сумасшедшие, чего только ни делают.

А он мог думать только об одном: где она может быть? Приехав в Санта-Фе, он направил машину по Расео-де-Перальта, вокруг нижней части города. Свернул на Большой Оросительный канал. Он ехал к дому Боланда. Она будет там. Все хорошо. Именно туда она должна пойти.

Дверь была заперта, но он легко выбил ее ногой. Деревянная дверь, окрашенная в синий цвет, легко распахнулась. Не здесь. Не здесь.

Он натянул перчатки, вспомнив, что в машине был без них. Придется протереть машину, когда он завершит дело. Все казалось верным, хотя он не мог твердо сказать, почему. Он начал сбрасывать книги с полок, бить лампы, вытаскивать ящики из письменного стола, разбрасывать стулья и одежду по комнате. Он запыхался, часто и тяжело дышал. Вскоре все было приведено в нужный вид. Если бы у него была с собой видеокамера, он обязательно запечатлел бы все. Доказать Боланду: «Я в твоем доме. Ты в ней. Ты в опасности».

Никто из вас не может чувствовать себя спокойно. Один за другим вы исчезнете. Он избавится от них. Когда их не станет, она свободна.

Новая Зеландия. Там никто не будет искать. Там у него появится шанс. Если: там, в раю, без преследующего прошлого, она не полюбит его, ему придется убить ее. Чтобы освободить себя. Просто все закончить. Окончательно завершить. Наличие плана давало приятное ощущение. Но где она?

Он склонился над кухонной стойкой у телефона. Нашел блокнот. Ее почерк. Значит, вот куда она сбежала! Это гениально. Линия удачи на его ладони пересечена звездой. Ему везет. Он нашел ее записку к Боланду. Вырвал страницу из блокнота и сунул в карман.

План кадра: женщина, убегающая от кого-то, садится в самолет. Устраивается на своем месте. Смотрит, как земля уплывает вниз. Крошечные домики, горы. Поверив, что в безопасности, она закрывает глаза. Она хочет спать.

Камера отходит, дает панораму хвостовой части самолета. Люди в креслах читают журналы, пьют коктейли, глазеют в иллюминаторы на море облаков.

Среди них сидит он. Ждет».