Паладин. Благословение

27

– Слушай, а почему рыцари в монастырь не идут? Палаточный лагерь разбили…

– Выходит не все ты из Сандарма выжал, – усмехнулся Кевин.

– Не вредничай.

– Тут целая куча выпускников пошлых лет. Всех монастырь не вместит. Так что гостевые комнаты и трапезная только для очень уважаемых рыцарей с очень тугим кошельком. На период переаттестации, чтобы место освободить, здесь лишь десятка два послушников оставляют, для мелких поручений. Остальных на полевые работы выгоняют. Сейчас как раз виноград поспел. Самый сезон. Время уборки урожая.

– Значит не зря я мешочек отвоевывал, – радостно погладил.

– Может и не зря, – пожал плечами юноша, – но в монастырь, для того чтобы просто прогуляться по Альма-матер может пройти любой рыцарь, выложив переаттестационную плату в размере пятьсот золотых.

– А нам надо не просто прогуляться, а надолго там задержаться, чтобы сделать все дела.

– Ладно, ладно, уболтал. Теперь тихо, подъезжаем.

У распахнутых ворот монастыря стоял преподаватель боевых искусств отец Селенсей и послушник с двумя опечатанными ящиками с узкой щелью в каждом. Один ящик предназначался для переаттестационных взносов, другой для добровольных пожертвований на нужды ордена.

– О! Сандарм! – расплылся в улыбке отец Селенсей, перевел взгляд на второго рыцаря и замер, – ты… ты что здесь делаешь?

– То же что и все, – невозмутимо ответил юноша, спрыгивая с коня, – приехал за званием паладина.

– Да ты… всего два месяца прошло! – отец Селенсей был вне себя от возмущения, – и потом, подорожная… что я говорю! Рекомендательное письмо с описанием твоих подвигов. Да у тебя и нанимателей-то нет! Вот у Сандарма граф де Рейзи. Предъявите рыцарь!

Люка протянул разгневанному преподавателю свой свиток.

– Вот видишь! – потряс свитком отец Селенсей, – все как положено по закону, согласно устава нашего монастыря. А ты, странствующий рыцарь, будь добр развернуть своего коня…

Кевин извлек из кармана свой свиток.

– Ознакомьтесь, пожалуйста, отец Селенсей.

Монах уставился на печать герцога Антуйского.

– Не может быть!

– Ну, почему же? – хмыкнул Люка, искусно подражая голосу Сандарма, – этот вьюнош оказал герцогу немалые услуги, да и моему нанимателю графу де Рейзи тоже.

Отец Селенсей сломал печать, развернул грамоту и начал читать. И чем дальше он читал, тем шире становились его глаза. А потом на них навернулись слезы.

– Все-таки не зря я тебя воинскому искусству обучал, сынок, – всхлипнул он, – самый лучший был на этом выпуске. Ого! Да неужели? – Что уж он там вычитал неизвестно, но глаза у преподавателя боевых искусств были уже квадратные.

Отец Селенсей оторвал взгляд от грамоты, слегка подрагивающими руками скатал ее, и поклонился Кевину так почтительно, что юноша даже растерялся.

– Проходите рыцарь Кевин. Для вас двери нашего монастыря теперь всегда открыты.

– А переаттестационный взнос? – робко спросил послушник.

– Молчи, – прошипел монах, – ты хоть знаешь с кого взнос требуешь?

– Я думаю, – поспешил вмешаться юноша, – что исключений не должно быть ни для кого. Надеюсь, этого мешка с золотом хватит и на взносы за нас двоих и на нужды ордена.

– Уй дура-а-ак… – простонал Люка.

– О! Без сомнения, – восхитился отец Селенсей, – Исидор, – обратился монах к послушнику, – позови сюда кастеляна, пусть он определит этот щедрый дар в монастырскую казну. Настоятелю тоже об этом доложить не мешает.

– Да вот они, оба идут.

Действительно, к воротам, через монастырский двор неспешным шагом приближались две долговязые фигуры в сутане, в одной из которых Кевин узнал настоятеля монастыря Пия Семнадцатого, в другой кастеляна Клавдия, отвечавшего за монастырское добро.

– У нас какие-то проблемы отец Селенсей? – степенно спросил Пий, и замер, уставившись на Кевина.

– Похоже, у нас действительно проблемы, – усмехнулся кастелян, – выпуск этого молодого человека два месяца назад обошелся нам очень дорого.

Клавдий перевел взгляд на спутника Кевина и тоже замер. «Неужто почуял под личиной Сандарма Люка?», испугался юноша.

– У них прекрасные рекомендации, Ваше Преосвященство, – почтительно сказал отец Селенсей, – и необыкновенное по щедрости пожертвование на нужды ордена, – указал он на мешок.

– Проводите их в гостевые комнаты, – резко сказал Пий Семнадцатый.

– Лучше в трапезную, – попросил бесенок, сверля глазами кастеляна.

– Столь щедрым меценатам у нас ни в чем отказа нет.

Клавдий лично сдернул мешок с коня, для чего, надо сказать, требовалась недюжинная сила. Пий Семнадцатый резко развернулся, и хотел было уйти, но тут к нему подскочил еще один послушник.

– Ваше Преосвященство, к вам пришел какой-то человек. Они просил передать вам вот это, – протянул послушник письмо настоятелю монастыря. – Он ждет вас у черного входа.

Пий Семнадцатый вскрыл письмо, скользнул по нему взглядом.

– Проведи его в мой кабинет, пусть там подождет. Я сейчас буду.

Настоятель монастыря смерил Кевина злым взглядом и поспешил куда-то по своим делам.

– Отец Клавдий! – к кастеляну подбежал еще один послушник, – вино кончается. Надо открывать еще один подвал.

– Иду мой мальчик, иду, – заторопился кастелян, – но сначала надо доставить этот мешочек в монастырскую казну. Ну-ка, дружно, взяли!

Кастелян взвалил мешок на бедного послушника, чья спина аж затрещала под тяжестью щедрого дара. Послушник пошатнулся.

– Эх, молодежь, – скорбно вздохнул кастелян, снял с послушника мешок и закинул его на свое плечо. – Отец Селенсей вам надо больше внимания уделять физической подготовке наших послушников. Пошли, сынок, хотя бы двери подвалов откроешь.

Кастелян спокойным шагом направился в сторону монастырских подвалов, словно шел налегке, а не с тяжеленной ношей на горбу. Пристыженный послушник, потупив глаза, поплелся вслед за ним.

– Извольте следовать за мной господа рыцари, – почтительно сказал Исидор, глядя восторженными глазами на Кевина.

– Не стоит тебе отрываться от дел, мальчик, – благодушно хлопнул его по плечу Люка, – дорогу в трапезную мы еще не забыли. Лучше отведи в стойло наших коней и не пожалей для них овса.

Друзья направились в сторону трапезной, – длинному одноэтажному строению в северном крыле монастырского подворья.

– Ну и за каким нам нужна эта трапезная? – сердито прошипел Кевин, – нам в мою келью надо проникнуть.

– Ни фига ты не понимаешь в колбасных обрезках. Видел, каким зверем на тебя Пий Семнадцатый смотрел?

– Видел.

– Обязательно на разборку в твою келью припрется, и операции по изъятию странного артефакта под названием замок придет хана. Нет, надо сделать так, чтобы пока мы по подземельям шуршим, твой Пий даже носа не посмел туда сунуть. Он же монах?

– Монах.

– Значит надо сделать так, чтобы он от твоей кельи шарахался как черт от ладана. Короче, это я беру на себя.

Друзья ввалились в трапезную, которую Кевин в первый момент не узнал. Вместо длинных рядов столов, за которыми трижды в день собирались послушники, дабы вкусить опостылевшую своим однообразием монастырскую пищу, он увидел отдельные столики, накрытые белоснежными скатерками, и кучу половых снующих между ними. За столиками сидели состоятельные рыцари, чье финансовое положение позволяло выпендриваться друг перед другом в «культурной» обстановке, а не около походного костра. Все было выдержано в стиле приличной ресторации, появилась барная стойка, стояли вина, закуски, и даже половые были наняты орденом на эти дни, скорее всего из лучших кабаков Босгона. Послушников сюда, не допускали. Сквозь гомон голосов, до Кевина доносились обрывки рассказов, хвастающихся своими подвигами рыцарей, за одним столиком оглушительно хохотали. Судя по всему, там дошли уже до скабрезных анекдотов. А за другим столиком какой-то рыцарь воинственно потрясал мечом, призывая Вездесущего в свидетели, утверждая, что говорит правду. Его товарищи, вытирая выступившие от смеха слезы, добродушно хлопали коллегу по плечу, и согласно кивали головами, но было ясно, что они не верили ни одному его слову! Видно, что-то уж совсем не реальное он загнул.

– Теперь я понял, зачем святые отцы отсылали нас на сельхоз работы в это время, – хмыкнул юноша, оглядывая зал.

– Зачем? – весело спросил Люка, – поделись информацией.

– Чтобы не развращать неокрепшие юные души, при виде этого разврата и блуда. Сам не видел, но Ломей, помнится, говорил, что за хорошие деньги, ветеранам сюда и девочек на заказ поставляют.

– И это очень кстати, – потер руки бесенок.

– Вот только посмей!

В этот момент к ним подскочил половой.

– Что бы хотели? К кому-то присоединиться, или вам отдельный столик организовать?

– Пока отдельный, – небрежно махнул рукой Люка.

– На двоих, или вы будете кого-то ждать?

– Осади! Этих уважаемых господ я обслужу лично.

Кевин обернулся. В трапезную вошел кастелян, успевший освободиться от мешка. Он жестом приказал половому испариться, обошел юношу, и подобострастно уставился на Люка.

– Не желаете отведать элитного вина? Я только что открыл подвал, в котором есть коллекционные сорта разлива тысяча пятьсот восьмидесятого.

Несмотря на заманчивое предложение, бесенок почему-то помрачнел, что не ускользнуло от внимания кастеляна.

– Учтите, это все бесплатно, – поспешил успокоить бесенка Клавдий, – должны же мы хоть как-то вас отблагодарить за столь щедрый дар монастырю. Заказывайте. У нас есть все буквально на любой вкус!

Чело Люка тут же просветлело.

– Последнее предложение как нельзя кстати, – с энтузиазмом воскликнул он.

– Тогда пройдемте вон за тот столик, и я лично приму у вас заказ, – просиял в ответ кастелян, – эй, бездельник! – крикнул он бармену за стойкой, – этим господам отпускать всего самого лучшего за счет монастырской казны. Ну, и каких девиц вы предпочитаете? – угодливо, словно заправский лакей, вновь склонился он перед бесенком, как только друзья уселись за стол.

– Значит так. Мне примерно вот такого роста, – поднял над полом руку бесенок, на глазок прикидывая габариты, – вот такой вот ширины, – развел он руки, – белокурую, с карими глазами…

Кастелян старательно запоминал, а Люка все больше и больше входя в раж, упоенно расписывал прелести желаемой девицы. Кевин невольно заслушался. Перед его мысленным взором возникала Офелия, а потому на вопрос кастеляна: «А вам какую, уважаемый господин?», автоматически ответил:

– Такую же только чуть стройнее. Ой… что я говорю? – опомнился рыцарь. До него дошло, что бесенок только что полностью описал Юлию.

– Все нормально, – успокоил его Люка, – ну что? Заказ будет скоро готов? – радостно спросил он кастеляна.

– Часочек пока здесь отдохните, и можете пройти в гостевые комнаты. Они будут ждать вас там.

– Фи-и-и… гостевые комнаты, – поморщился бесенок, – постоянно пьяная братия шататься будет, предлагать выпить. Нам бы что-нибудь более уединенное.

– Да где же тогда? – растерялся кастелян, – у нас кроме келий…

– А вот это пойдет, – благосклонно кивнул Люка.

– Блуд в святом месте, – поежился Клавдий, невольно понизив голос, – если настоятель узнает…

– Так сделай так, чтоб не узнал, – хмыкнул бесенок, бросая на стол свой кошель.

– Как скажете, – кошель исчез в складках монашеской рясы кастеляна, – они будут ждать вас в вашей келье, господин Сандарм.

– О нет, – отмахнулся Люка, – я здесь бываю постоянно, ко всему уже привык, а вот мой молодой друг, хоть и недавно покинул эти стены, за два месяца так успел соскучиться по родному монастырю, что его пробило на ностальгию. Мечтает в своей келье побывать, Вездесущему в ней помолиться. Вот с девочками в ней и помолимся. Почему не сделать приятное другу?

Бесенок захохотал, подражая грубому голосу Сандарма. Кастелян, словно оценив непритязательный солдатский юмор, присоединился к его смеху. Кевин смотрел на них во все глаза, и ничего не понимал. Надменный, вечно чем-то недовольный монастырский завхоз не просто смеялся, а угодливо хихикал!

– Я все понял, уважаемые, все понял. Ждите. Сейчас передам заказ…

Кастелян еще раз подобострастно раскланялся и просеменил к выходу.

– Шеф, радуйся. Нам дали здесь карт-бланш! – проводил его взглядом бесенок, азартно потирая руки, – и я буду не я, если не раскручу эту забегаловку на всю катушку. А ну, пойдем, приценимся, – поднялся бесенок.

– Куда тебя понесло? – прошипел Кевин.

– Делать заказ. Как ты думаешь, сколько было золота в мешке, который я недавно честно заработал?

– А кто считал?

– Вот именно, никто! Сейчас они у меня попляшут! Я твой монастырь сегодня по миру пущу!

Бесенок решительно направился к стойке бара. Юноша поспешил за ним.

– Э! Ты не переусердствуй. Не забывай, зачем мы здесь.

– Я никогда ничего не забываю.

Люка осмотрел образцы выставленных напитков с прикрепленными к ним ценниками.

– Ого! – невольно присвистнул Кевин, проследив его взгляд. Цены впечатляли.

– Кевин, какое здесь самое лучшее? – лениво спросил бесенок.

– «Монастырское Подворье», – мрачно откликнулся рыцарь.

– Двадцать три золотых за бутылку, – обрадовался бармен, – вам как в разлив в стаканчики, или целую?

– Что целую? – нахмурился бесенок.

– Бутылку.

– Юноша, вам надо чаще мыть уши, – внушительно сказал Люка, – у нас здесь с другом неограниченный кредит за счет монастырской казны. Вы что, не слышали?

– Конечно, слышал, – расцвел бармен, который имел свой процент со всего проданного товара.

– Четыре бутылки вина, фруктов и…

– Хватит! – резко оборвал бесенка Кевин. Юноша подхватил поднос с фруктами, и ринулся к выходу.

– Тьфу! – энергично сплюнул бесенок, подхватил выставленные барменом на стойку бутылки, и понесся вслед за другом.

– Ты что делаешь, идиот? – сердито прошипел он, как только они выскочили во двор.

– Делом в отличие от тебя занимаюсь! – отрезал рыцарь, на всех парах несясь в сторону основного здания монастыря, где располагались кельи послушников, – у нас с тобой есть целый час до прихода баб. Успеем подземелья обшарить.

– Да ты на всю голову больной, – стонал Люка, едва поспевая за другом, – всю конспирацию на хрен порушишь!

– Да гори она огнем твоя конспирация! – огрызнулся рыцарь. – Нам надо срочно найти этот проклятый замок-артефакт, и валить отсюда!

– Болван!

Кевин ворвался в свою келью, плюхнул поднос на грубый топчан, не один год служившей ему постелью, и осенил стену знаком Вездесущего. Тут же замерцали камни неровной кладки, которые он еще раз осенил знамением Бога, едва касаясь их, словно благословляя. Каменная стена разверзлась, открывая проход.

– Тьфу! – Люка аккуратно поставил бутылки на топчан рядом с фруктами, – шеф, ты пойми, рано…

Юноша только отмахнулся и ринулся в темноту подземелий.

– Твою мать! Идиот! Там же наверняка свора некромантов за каждым углом! – бесенок растеряно огляделся, еще раз энергично сплюнул, и поспешил вслед за рыцарем. Стена бесшумно сомкнулась за его спиной…