Пан Самоходик и тамплиеры

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Шел дождь. Мы сидели в уютном домике на колесах у Петерсенов — Анка, Карен, капитан, Козловский, я и мальчики. В маленькое окно был виден туман на улице, сквозь дождь проглядывал коричневый силуэт Мальборкского замка, во втором окне виднелась черная вода реки Ногат.

Капитан Петерсен открыл бутылку французского коньяка, а ребятам достал бутылку с апельсиновым соком. Карен держала в руках письмо от Малиновского и, казалось, что читает его уже в десятый раз, хотя мы знали, что она не понимает по-польски.

Мы напряженно ждали: на что она решится, что скажет. Карен была очень красива, сидела в задумчивости, с разбросанными по плечам волосами. Когда моргала, длинные ресницы бросали тень на щеки и делали ее еще красивей.

Вдруг девушка дернула головой, откидывая волосы назад, и сказала:

— Я принимаю это предложение. Беру автомобиль и еду на пятидесятый километр.

— Я знал, что это так и будет! — Воскликнул Петерсен. — Моя дочь упряма.

— На этот раз и я вам не рекомендую. — Сказал Козловский. — Это очень опасно. Одной ночью ехать на встречу в лес с человеком, который может быть вооружен. Нет, я не советую.

— Очень вероятно, что это новый обман. — Добавила Анка.

— Нет. — Покачала Карен головой. — Хоть я и хотела бы видеть Малиновского за решеткой, но на этот раз я считаю, что он располагает ценной информацией.

Тогда я рассказал ей о ночном происшествии в замке.

— Странно. — Сказал Козловский задумчиво. — Почему он хочет встречи лично с панни Карен и почему так поздно и далеко?

— Я думаю, он хочет сообщить мне что-то действительно важное.

Я покачал головой:

— Я знаю, что в документе. Ничего интересного. Между тем, он назначил встречу так далеко. Будьте осторожны, Карен.

Девушка посмотрела на меня сердито:

— Я не боюсь. И вы меня не отговорите от встречи. Вы просто не хотите, чтобы я получила информацию, которой нет у вас. Я получу ее и найду сокровища тамплиеров. Я сделаю это, если даже буду рисковать всеми нашими деньгами.

Я поколебался, но все же настойчиво повторил:

— Панни Петерсен, поверьте, вас опять обманут, не надо ехать на встречу. Я даже могу вам рассказать содержимое этого документа.

В домике воцарилось полное молчание. Анка схватила меня за руку и с силой ее сжала:

— Не раскрывайте ей свои секреты, а то потеряете шансы найти сокровища. Ведь вы завладели этой информацией благодаря своей отваге, хитрости и изобретательности. Карен не заслуживает такой щедрости.

— Нет. — Повторил я упрямо. — Я ищу сокровища не для того, чтобы нажиться, а из интереса к приключениям, мне это интересно. А Малиновский плохой человек. Если что-то случится с панни Карен, меня будет мучить совесть.

— Пан Томаш, вы просто глупец. — Сердито буркнула Анка. — И учтите, что…, что ты глуп и потому, что влюблен в эту Карен. А она… она просто этого не заслуживает.

— Я все равно поступлю как сказал, и не потому, что влюблен как ты сказала. — Ответил я Анке.

Все слушали меня очень внимательно, только одна Карен насмешливо улыбалась.

Тогда я решил говорить о документе. Рассказал им и про Зигфрида фон Фойхтвангена и про Жака де Моле, про строительство столицы Тевтонского ордена. Я рассказал о Петре из Авиньона, который прибыл в Пруссию, чтобы возвести замок, в подвале которого, вероятно, спрятаны сокровища. И про треугольный знак на стене, который может указать нужное место.

— Я вам рассказал все, что знал, только не ходите на встречу с Малиновским. — Добавил я в конце.

— Спасибо вам, пан Самоходик. — Растроганно сказал Петерсен и обнял меня своими лапищами. — Вы истинный джентльмен. Я надеюсь, что теперь моя дочь не поедет на пятидесятый километр к Малиновскому. Пусть он там ждет ее хоть до утра. Впервые не он нас, а мы обманули его.

Но Карен даже не думала выражать свою благодарность. Насмешливая улыбка снова появилась на ее лице.

— Вы думаете, что я поверила вашим россказням? Где этот таинственный Бахомет, который мог бы подтвердить ваши слова?

— Он уехал сегодня утром, отказавшись от поисков. Так сильно напугало его ночное происшествие в замке.

— Уехал? — Ухмыльнулась Карен. — Это очень складная байка. А кто может подтвердить ваши слова? И почему я должна доверять человеку, который является моим конкурентом в поисках сокровищ? Мне кажется, что вы просто водите меня за нос. Скажите, где может находиться клад?

— Я не знаю, где это место. — Отозвался я. — И Бахомет тоже не знал, потому что в письме об этом ни слова. Он с женой три ночи искал в подвале замка Мальборк знак в виде треугольника и не нашел.

— Я вам не верю, пан Томаш. — Стояла на своем Карен. — Вы очень умный и приготовили мне ловушку. Но я не так глупа как вы думаете. Вот почему я еду на встречу с Малиновским. И я его не боюсь.

— Ну, ты и дура! — Возмущенно воскликнула Анка. — Давай, езжай, а мы посмотрим, что из этого выйдет.

Я встал со своего места и попрощался со всеми:

— Я умываю руки. Панни взрослая девушка и может делать, как она хочет. Но имейте в виду, что я сделал все, что мог, но Карен не захотела меня услышать.

Я и мальчики оставили Петерсенов, вышла и Анка. Мои скауты были возмущены поведением Карен.

— Ну и змея! — Воскликнул Баська. — Вот увидите, что она еще пожалеет о своем упрямстве.

— Не нервничай, Баська. — Успокоил я его. — Пойдем лучше пообедаем в ресторан у реки Ногат.

— Можно мне пойти с вами? — Робко спросила Анка.

— Как хотите. А потом мы пойдем к Еве в замок. — Ответил ей за всех Соколиный Глаз. — Она пригласила нас в гости к своей маме. Мы будем говорить о столице Тевтонского ордена.

— Я думаю, что хотя Карен и вынюхала все секреты нашего пана Томаша, — рассуждал вслух Вильгельм Телль, — но ей не удастся найти сокровища тамплиеров. Она слишком жадна.

— А Малиновский? — Спросила Анка. — Мне кажется, он вообще не верит ни в какие сокровища. Для него важно как можно дольше дурачить Петерсена и вымогать у того деньги.

— Вы так говорите как будто лично знаете Малиновского. — Глубокомысленно изрек Соколиный Глаз и покачал головой.

— Я его не знаю. — Ответила Анка.

Мы пообедали и пошли в замок, где перед разводным мостом нас ждала Ева. Она привела нас в крошечную квартирку в старых стенах, где мы встретились с ее мамой, седой дамой в больших роговых очках.

— Вы очень забавны. — Говорила она нам, разливая чай и ставя на стол печенье.

— Почему?

— Забавно, что есть на свете люди, которые серьезно ищут сокровища. Пан действительно считает, что они существуют, эти сокровища?

Я смутился:

— Вы считаете поиск сокровищ и кладов бессмысленным занятием? Что только дети могут верить в легенды и предания о кладах, верно?

— Каждый человек имеет право распоряжаться своим свободным временем как хочет. Одни ловят рыбу, другие охотятся, третьи путешествуют или играют на пляжах, заодно и загорая. Я не вижу смысла искать сокровища, хотя это занятие не хуже, чем другие. Вы и три мальчика, и еще девушка…

— Мне жаль, но я человек серьезный. — Заявила ей Анка. — Я не ищу сокровищ. Я журналист и мне интересно написать об этом в своем журнале.

Мы пили чай, шутили и смеялись, а потом начали разговор о Тевтонском ордене, о тамплиерах и их сокровищах. Мать Евы оказалась интересной собеседницей.

Анка рассказала ей о наших уговорах Карен:

— И вот пан Томаш рассказал Карен все наши секреты… А мы все думаем, где Фойхтванген хотел возвести столицу и дать ей имя «Сердце твое». Потому что сокровища тамплиеров наверняка находятся там.

Мама Евы задумалась:

— Очень хотелось бы вам помочь, но, к сожалению, я не знаю как. А вот фраза про сердце меня заинтересовала. По латыни сердце будет «Кор». Давайте посмотрим географический атлас Польши. Может быть, мы найдем там населенный пункт с похожим именем.

Она достала с полки атлас, но безрезультатно, мы ничего не нашли.

— Постойте! — Воскликнул я. — Это имя могло измениться за прошедшие столетия. Мы ищем в атласе названия на латинскую букву С, а может надо смотреть на букву К?

Я поспешно стал водить пальцем по названиям сел, поселков и городов. Вдруг мой палец остановился и мальчики прочитали — Кортумово.

— Кортумово? — Повторила мать Евы.

Я прочитал краткое описание Кортумово — деревня на берегу озера. В деревне находится церковь начала четырнадцатого века, приход, посвященный Деве Марии…

— Эти земли принадлежали тевтонским рыцарям. — Сказала мать Евы. — Вы должны обязательно туда поехать, пан Томаш.

— Да, мы поедем в Кортумово. Только, пожалуйста, держите все в секрете. — Обратился я к мальчикам.

— Для этого необходимо отрезать длинный язык кое-кому. — Съязвил Соколиный Глаз.

— Да отстаньте вы от меня! — Ответил ему Баська.

А Ева радостно захлопала в ладоши:

— Я поеду с вами! Вы увидите, что я вам пригожусь.

Мать Евы запротестовала:

— Теперь еще и моя дочь загорелась сумасшедшей идеей.

Ева стала доказывать, что идея не такая уж сумасшедшая. И к тому же их ждут приключения. Три мальчика уже давно путешествуют со мной и ничего плохого не произошло.

— Про них даже написали в журнале. — Заявила она.

Анка пообещала Евиной маме, что возьмет девочку в свою палатку и будет заботиться о ней. После этого та смягчилась и больше не протестовала, только спросила Анку, как мы туда будем добираться.

— Я думаю, что мы поедем на машине пана Самоходика.

— В мой автомобиль не поместится такое большое количество народа.

— Тогда попросим у Петерсена его прицеп.

— Чтобы они сразу разгадали все наши планы?

— Тогда я не знаю. — Развела руками Анка.

— Предоставьте решить этот вопрос мне. — Ответил я ей. — А теперь я оставлю вас.

Я посмотрел на часы, пора ехать, возможно, Карен понадобится помощь.

— Мне надо в город по очень важному делу. — Обратился я к своим скаутам. — Пока побудьте в гостях у Евы, но чтобы к ночи были уже в палатке.

— Я тоже пойду. — Начала прощаться Анка с матерью Евы и мальчиками.

Мы вышли из замка. Анка преградила мне путь и резким голосом сказала:

— Я знаю, что вы теперь собираетесь делать. Вы хотите поехать на пятидесятый километр. Пан влюбился в эту девку, а она смеется над вами, использует в своих целях. Вы слепы и не видите ее неприязнь к вам. Неужели вы ничего не понимаете? Она думает только о кладах и сокровищах. Вы рассказываете ей все секреты, и даже это не улучшает ее отношение к вам. Зачем вам все это?

И она толкнула меня в грудь.

— А если на дороге с ней что-нибудь случится?

— Она не ребенок и была предупреждена. Это вы наивны как ребенок. Я ненавижу эту тщеславную заносчивую гордячку. И я не хочу, чтобы вы рисковали собой.

— Нет. — Покачал я головой. — Я должен туда поехать.

И, оставив Анку у замка, побежал к своему автомобилю.

«Линкольна» Петерсена на стоянке не было. Это означало, что Карен уже уехала на встречу с Малиновским. Я посмотрел на часы: было без двадцати одиннадцать. У меня оставалось всего двадцать минут, чтобы добраться до места встречи.

Я завел двигатель моего автомобиля и тут же как из-под земли вырос Козловский.

— Далеко собрались? — Спросил он хрипло. — Панни Карен будет вам не рада, вы можете спугнуть Малиновского.

Я презрительно пожал плечами:

— Достали вы уже меня со своей Карен. Она назвала меня обманщиком и лжецом. Я не хочу иметь с ней никаких дел. А сейчас я направляюсь в ресторан на ужин. Вы не хотите ко мне присоединиться?

— Нет. — Ответил Козловский и пошел в сторону.

Я выбрался на шоссе и сразу же дал полный газ. Мой «Самоход» как безумный пролетел мост через Ногат и помчался в сторону Гданьска. Дорога была была узкой, с крутыми поворотами, на которых приходилось притормаживать.

Времени в запасе оставалось совсем мало и я должен был наверстать упущенное. У меня совсем не было мыслей о захвате Малиновского. Я ехал на пятидесятый километр, потому что боялся за Карен. Хоть она и оскорбила меня своими подозрениями, но теперь это не имело значения; я боялся, что эта упрямая девушка может оказаться в руках бандита. Нет, я не был влюблен в Карен, Анка мне нравилась больше. Но я считал своим долгом не допустить насилия по отношению к этой взбалмошной девушке. Мне стало страшно от мысли, что бандит может пойти на убийство из-за денег или украшений, которые носила Карен.

Я ехал быстро, как только мог. По сторонам дороги мелькали деревья, заборы, телеграфные столбы. Промелькнул дорожный указатель: «Осторожно, крутой поворот», потом «Внимание, неохраняемый железнодорожный переезд».

Я остановился. Передо мною мчались тускло освещенные вагоны. Они бежали все быстрее и быстрее и, наконец, закончились.

Я опять помчался по дороге. Сто, сто двадцать, сто тридцать километров в час показывала стрелка спидометра. Загадочно светились радужные огоньки подсветки спидометра моего автомобиля.

Дорога пошла по широкому и удобному шоссе, «Самоход» разогнался до ста сорока километров в час. Я проехал перекресток, на нем было много мотоциклистов, поэтому пришлось сбросить скорость.

До одиннадцати оставалось только пять минут, а до цели было, по крайней мере десять километров. Я утопил педаль газа в пол. Стрелка спидометра резко пошла вправо, ветер зашумел вокруг машины. Мне показалось, что этот шум звучит как-то зловеще.

Опять резкий поворот. Я притормозил, но меня все равно снесло на край дороги. Теперь шоссе пошло прямо и вдалеке я увидел красные фонари «Линкольна» Петерсенов.

Я снял ногу с педали газа и начал притормаживать. Однако я не собирался останавливаться, чтобы Карен потом не обвинила меня во всех грехах. Я намеревался проехать мимо, а потом повернуть назад.

«Линкольн» был пуст, Карен и неизвестный мужчина стояли рядом с автомобилем со стороны надвигающейся тени. Они о чем-то громко спорили, мужчина изо всех сил размахивал руками. Из-за шума двигателя я не слышал слов.

Я резко нажал на педаль тормоза. Завизжали шины, автомобиль занесло, он развернулся и стал боком на шоссе, около десятка сантиметров от ствола дерева на обочине дороги.

В одном прыжке я очутился на шоссе. Всего несколько метров отделяло меня от автомобиля Петерсенов, в свете фар я увидел, как Малиновский резко толкнул Карен и вскочил в «Линкольн».

Двигатель был не заглушен и Малиновский на чужой машине стремительно помчался прочь. А Карен упала в придорожную канаву. Когда я вытащил ее оттуда, красные фонари «Линкольна» растаяли в темноте ночи.

— Он мне чуть не сломал руку, забрал золотые часы и брошь. — Отряхиваясь, сказала она. — Еще хотел содрать с пальца кольцо, но я сопротивлялась, и тут вы подоспели. Но зато у меня есть письмо.

И она с торжеством показал мне бумагу, которую сжимала в пальцах.

— Он угнал вашу машину.

— Боже мой, что же делать? Надо заявить в милицию. Я думала, что бандит будет относиться к даме как джентльмен. А он оказался обычным уголовником. Я даже не заметила как он подкрался ко мне.

— Вы, Карен меня удивляете. Где вы видели благородных воров, книжек, что ли начитались? — Ухмыльнулся я. — Давайте лучше попробуем его догнать на моей машине.

— Моего «Линкольна»? На этом подобии автомобиля? — Спросила она с удивлением, в котором сквозило презрение к моему «Самоходу».

— Рано ты судишь о моей машине, также как и о людях! — Резко ответил ей я. — Садись, сейчас убедишься, что ваш «Линкольн» не восьмое чудо света.

Я включил фару с отражателем, которая используется только при движении по воде, дорога сразу предстала нам совсем в другом виде. Шоссе было пустынно, так что свет моей фары никому не мог помешать.

Мы тронулись, и вскоре спидометр показал сто сорок километров в час.

— Не питайте напрасно иллюзий, пан Томаш, чтобы догнать «Линкольн». — Сказала Карен. — Он имеет восемь цилиндров. Его скорость достигает ста восьмидесяти километров в час.

Я не ответил, но добавил газа. Через некоторое время стрелка спидометра коснулась цифры сто шестьдесят. На мгновение я переключился на ближний свет, мимо со свистом проскочила встречная машина и тут мы увидели задние фонари «Линкольна».

Я был уверен, что Малиновский не будет развивать высокую скорость. Он ехал на хорошем автомобиле, а у меня как он, вероятно, думал страшная развалюха. И, конечно, он не ожидал, что я догоню его так скоро. «Линкольн» прибавил в скорости. Я тоже нажал на педаль газа, Карен только вздохнула. Быстрее ехать я пока не хотел, у меня была старая резина и я решил ее поберечь.

— У вашего «Линкольна» восемь цилиндров? — Спросил я Карен. — А у моего урода, ведь вы так о нем думаете, двенадцать.

— Да ну, не может быть! — Широко распахнулись глаза Карен.

— Да, двенадцать. — Повторил я. — А какая мощность двигателя у «Линкольна»?

— Двести восемьдесят лошадиных сил.

— А мой «Самоход» имеет мощность триста пятьдесят лошадиных сил. И скорость у него до двухсот двадцати километров в час. При желании можно выжать даже двести пятьдесят километров в час.

— Вы хотите сказать, что это почти «Феррари 410»!

— Это и есть «Феррари 41 °Супер Америка». Только у него поменян кузов после аварии, мой покойный дядя был изобретателем и сделал свой собственный автомобиль на базе Феррари.

Ничего не ответив, она с каким-то ужасом посмотрела на меня, потом на машину.

Мы опять догнали «Линкольн» и сбросили газ. От гордости за свой «Самоход» я ощущал в своей груди триумф.

Карен опять заговорила:

— Моя машина расходует на сто километров двадцать литров бензина, а ваша?

— В этом отношении мой «Самоход» прожорливее, у него расход двадцать четыре литра на сотню. Но сейчас у меня полный бак, так что можете не беспокоиться.

А между тем гонка продолжалась. Мы в «Самоходе» и Малиновский на «Линкольне» все так же мчались по дороге. Когда я его догонял и пытался обойти, то он кидал машину то в одну, то в другую сторону дороги и не давал мне вырваться вперед. Он, то добавлял газу, то скидывал, и гонка начинала снова. Иногда он делал вид, что сдается и когда я начинал обгонять его, то он пытался прижать мою машину к обочине и вытолкнуть меня в кювет.

В безумной гонке мы проскочили какую-то спящую деревушку, я уже не пытался его обогнать и только ехал позади и терпеливо ждал, когда у него закончится бензин.

— На встречу я приехала ровно в одиннадцать, — рассказывала Карен, — но из машины не вышла и двигатель не заглушила. Вы, наверное, заметили, что в этом месте дорога по краю вся заросла кустами? Через несколько минут из леса вышел мужчина. На его лице был платок с отверстиями для носа, глаз и рта, этот маскарад рассмешил меня. Я открыла окно и не вылезая из машины, сказала: «Я привезла деньги. Давайте письмо». Молча он вытащил из кармана письмо и протянул руку за деньгами. И тут, вероятно, он заметил мои золотые наручные часы. Он схватил меня за руку и вытащил из машины, порвал браслет от часов, содрал брошь с этой рубашки вместе с материалом. Вот видите, у меня осталась дыра на одежде. Потом начал выкручивать руки, чтобы снять кольцо с бриллиантом, но, к счастью тут подоспели вы. Тем не менее, у меня есть письмо.

И крепко держа его в руках, она помахала им перед моим носом.

— Это письмо не содержит ничего больше того, что я уже вам сказал. Это было все бессмысленно и ненужно с самого начала. Вы потеряли свои драгоценности и автомобиль. И продолжаете платить мне недоверием за все, что я для вас сделал.

— Ну, автомобиль, я надеюсь, он скоро бросит. — Сказала Карен. — Там вот-вот должен кончиться бензин.

Впереди замелькали уличные фонари. Это была Хойница. Мы проехали через весь город, и тут Малиновский опять нажал на газ.

В двух километрах от города дорога раздвоилась.

— Он пошел на Хажиково! — Воскликнул я, поворачивая за ним. — Я хорошо знаю эти места. Несколько раз был на местном озере, оно очень красиво. На его высоких берегах построены десятки красивых вилл и бунгало класса люкс, есть кемпинг и гостиница для туристов.

Впереди показалось озеро, на воде качались десятки лодок и катеров.

Бандит резко затормозил рядом с кафе у небольшого сада на высоком берегу. Мы услышали, как хлопнула дверь «Линкольна» и черная тень исчезла в саду за кафе.

— Опять ушел! — С досадой сказал я.

Мы быстро вышли из машины и пошли к кафе. А там уже танцевали. На ветвях деревьев качались красочные бумажные фонарики, от которых шел рассеянный свет.

В Хажиково отдыхали туристы и местная молодежь. Играл вживую джазовый оркестр.

— Какой странный автомобиль подъехал! — Воскликнула молодая девушка, прерывая танец.

— Да это какой-то урод. — Послышались смешки из толпы. — Теперь пошла мода на причудливые автомобили.

Другая девушка говорила:

— Это, вероятно, иностранцы. Гости из-за рубежа.

— А вдруг это американские гангстеры? — Крикнула какая-то подвыпившая девица.

Мы проталкивались сквозь толпу, выискивая Малиновского. Наше появление возбудило общий интерес и удивление.

Во-первых, из красивой машины выпрыгнул мужчина и пробежав мимо танцующих, скрылся. Следом подъехала машина, странная на вид и из нее выскочили двое: красивая девушка, и за ней человек, которые стали искать убежавшего мужчину.

Дальнейшие обсуждения наших действий мы не слышали, так как вышли в небольшой сад.

Мы осмотрели старательно все кусты на берегу озера.

— Сбежал. — Констатировала Карен. — Вот мерзавец.