Пан Самоходик и тамплиеры

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Мы стояли с Карен на склоне высокого берега и смотрели на озеро.

У наших ног блестела поверхность воды, уходящая, казалось, за горизонт. Чудилось, будто озеро это бесконечно, но я был здесь не раз и знал, что на следующий день все будет выглядеть по-другому. Будет виден другой берег и прилегающие острова, заросшие лесом.

Мы стояли и смотрели на яхты и моторные лодки, прицепленные к деревянному причалу. Каменные ступени узенькой улочкой сбегали вниз к набережной. В кафе в саду играл оркестр, шли танцы, а мы в ночи и тишине любовались природой.

— Красиво здесь, — прошептала Карен, — очень красиво… И вообще, я очень сожалею, что мы стали противниками.

— Это ваша вина. — Ответил я.

— Моя?

— Конечно. Я неоднократно предлагал тебе сотрудничать. Но ты хотела, чтобы я в качестве подчиненного помогал вам искать сокровища. А я свободный человек, и не имею ни малейшего желания участвовать в таких делах.

Мы спустились на причал, освещенный редкими фонарями.

Вдруг Карен вцепилась в меня рукой.

— Посмотри туда, ты видишь? Там, в конце платформы. Это не Малиновский?

Я увидел, как какой-то человек прыгнул в лодку и начал заводить мотор.

— Конечно, это он! — Закричала Карен.

Лодочный мотор завелся и поэтому Малиновский не услышал криков моей спутницы.

Тем временем лодка отчалила от пристани и двинулась в сторону противоположного берега.

— Надо быстро добраться до моего «Самохода» и тогда мы попытаемся его догнать. — Сказал я Карен, и мы побежали вверх по ступенькам.

— Подожди меня, я заберу ключи от Линкольна. — Попросила Карен. — Я быстро.

В один прыжок я очутился в машине, следом на сиденье рядом со мной плюхнулась Карен.

— Ну, пан Томаш, заводи свою колесницу! — Рассмеялась она.

Отдыхающие перестали танцевать и с любопытством опять стали разглядывать нас и мою машину. Я повернул к берегу. Моторная лодка с Малиновским виднелась вдали озера как крошечная пылинка, но шум лодочного двигателя был еще слышен очень отчетливо. На песчаном пляже сидело несколько молодых пар. Когда я ехал по пляжу в поисках удобного выхода к воде, они закричали нам вслед:

— Вы с ума, что ли сошли? Вернитесь!

Я въехал в воду с огромным всплеском, как будто мой «Самоход» прыгнул в волны озера.

— Боже мой! Что же это делается! — Заверещали девушки на пляже.

И вот мы уже плывем по озеру. Темное пятнышко вдали, что было Малиновским, уже исчезло из поля зрения. Мы слышим только тихий гул нашего двигателя, но след на воде от лодки бежавшего бандита еще виден.

Я нажал на педаль газа. Перед автомобиля начал подниматься, а винт сзади сильнее погнал воду. За нами тянулась полоса белой пены. Я включил дворники: вода забрызгивала ветровое стекло.

— Мы едем к так называемому острову Любви. — Сказал я Карен, держа курс на темную полоску земли.

— Любви?

— Да, его назвали так потому, что там находили уединение влюбленные парочки.

— И ты тоже? — Улыбаясь, спросила она.

— Я искал здесь одного ученого, который помог объяснить мне загадку пропажи коллекции старинных монет. На острове Любви он проводил свой медовый месяц после свадьбы, и я был вынужден прервать его идиллию.

— Представляю, что он думал о тебе. — Засмеялась Карен. — А коллекцию ты нашел?

— Да. Это было одно из моих самых опасных приключений.

— Но сокровища тамплиеров ты не найдешь. — Вдруг сказала она.

— Ты снова начинаешь? История дураков не учит? Тебе мало приключения с Малиновским?

— Теперь я буду осторожней. Но это не значит, что я брошу поиски клада. Он должен быть мой.

— Ну, это мы еще посмотрим. — Усмехнулся я и посмотрел на нее в упор.

Она производила впечатление. После всего, что она пережила, решает продолжать борьбу за сокровища. В ней играли амбиции и упрямство. Мне нравились такие качества в людях.

Из темноты ночи появился высокий, черный силуэт острова. Он смотрел на нас зловеще и загадочно. Нам было немного не по себе, ведь Малиновский был вооружен, а вдруг он сейчас наблюдает за нами. Недалеко от острова в свете фар мы увидели брошенный катер и подплыли к нему.

— Тихо! — Вдруг шикнула Карен. — Ты слышишь?

— Ничего не слышу…

— Показалось. А почему он выбрал именно остров Любви?

— Вероятно, он знает эти места. И когда он понял, что кончается бензин, то вспомнил о Хажиково, здесь есть, где спрятаться. А этот остров просто предназначен для уединения.

— Он необитаем?

— Да. Иногда сюда приплывают и живут здесь в палатках туристы, ну и влюбленные парочки.

— Что будем делать? — Спросила Карен.

— Думаю, надо вывести из строя лодочный мотор.

Я выкрутил свечи, бросил их в бардачок и мы поплыли вдоль берега в поисках удобного место, чтобы войти вглубь острова. Поиски Малиновского в темноте не имели смысла, и поэтому надо было найти место для безопасного ночлега. В крутом берегу я заметил глубокий овраг, вокруг была обширная вырубка.

— Вот здесь и подождем до рассвета. — Сказал я Карен.

Мы решили остаться в машине, здесь были мягкие и уютные сиденья, и в то же время со всех сторон был хороший обзор.

Небо прояснилось, появилось облака и между ними звезды, крошечные и блестящие.

— В сокровищах тамплиеров, — прошептала Карен, — столько драгоценностей, как этих звезд в небе. Я очень люблю драгоценности. Я глубоко убеждена, что в драгоценных камнях сокрыта таинственная сила.

— Существует мнение, что драгоценные камни имеют чудодейственные свойства. — Продолжала Карен. — Еще говорят, что камни могут приносить бедствия, но мне они очень нравятся. Например, рубин вызывает радость, призывает к действию. Его должны носить люди, которые стремятся к намеченной цели. Цвет рубина это также цвет любви. Мне нравятся также изумруды, их носят ясновидящие. Но тот, кто носит изумруд, должен обладать большой силой духа, быть скромным, с холодной головой, спокойным и полным доброты к людям. Например, тебе, пан Самоходик, надо носить на пальце кольцо с изумрудом.

— О! — Воскликнул я. — Во мне обнаружились многие достоинства?

— Ты не смейся. Еще во время нашей первой встречи я поняла, что ты опасный противник. И чем больше мы общаемся, тем больше ты мне не нравишься. Но я никогда не забуду, что ты сегодня для меня сделал.

И она нежно поцеловала меня в щеку. А потом, как будто устыдившись этого жеста, который вероятно, считала признаком слабости, вскочила с сиденья автомобиля и сказала:

— Смотрите, начинается утро.

Действительно природа начала просыпаться. Звезды в небе потускнели. На востоке загоралась заря.

Я вышел из автомобиля и потянулся. Утро было холодное, я чувствовал как внутри меня зарождается чувство голода. Достав из автомобиля стартовый пистолет, сказал Карен:

— Наше рандеву на острове Любви затянулось. Пора поискать Малиновского.

— Ты хочешь его убить? — С тревогой в голосе спросила Карен.

— Это спортивный пистолет, он не убивает. Но попугать им можно. Малиновский принадлежит к тем негодяям, которые, как правило, смелы только в отношении женщин. Я подозреваю, что как бы он не сбежал уже с острова.

Мы пошли вдоль берега туда, где нашли лодку. Она была на месте, моя идея насчет свечей сработала: Малиновский не смог бежать с острова на ней.

Теперь мы направились в лес, внимательно смотря по сторонам. Лес был весь в зарослях кустарников, повсюду валялись поваленные ветром деревья. Потихоньку мы перебрались на другую сторону острова. Малиновского нигде не было.

Между тем солнце поднималось все выше, волны блестели в его лучах. Пышно зеленела трава, недалеко на горке рос сосновый бор. На том берегу озера среди лугов краснел кирпичом одинокий хутор. В раздвоенной иве свили гнездо аисты.

— Самоходик! Иди скорее сюда! — Закричала Карен. — Там в кустах что-то валяется…

Я побежал в том направлении и нашел брошенную мужскую одежду.

— Вот этого я и боялся. Малиновский уплыл ночью с острова. Одежду бросил, чтобы не мешала в воде. Он хороший пловец, ведь до берега порядочное расстояние.

— В такой одежде была твоя подруга Анка! — Воскликнула Карен.

— И еще так одевался мотоциклист, которого мои скауты прозвали Кроликом.

— Получается, что Малиновский принимает разные обличья?

Я обыскал карманы брошенной одежды, но не нашел совершенно ничего, перед бегством неизвестный тщательно опустошил карманы.

— Он не мог далеко деться голый. Куда он пойдет в чем мать родила? — Засмеялась Карен.

Я был, однако, другого мнения:

— Во-первых, он не голый. У него должны быть плавки. Мы находимся у озера, сейчас курортный сезон и человек в таком виде ни у кого не вызовет подозрения. Но ему надо как-то нести с собой твои золотые часы, брошь и наличные, полученные за письмо. Потом, на другой стороне озера он может купить себе одежду.

И тут меня озарило:

— Боже, он провел нас как дураков! Мы последние идиоты.

— Почему? Что случилось? — Удивилась Карен.

— Малиновский назначил вам встречу на пятидесятом километре. Пешком за пятьдесят километров добираться неудобно. Если это Кролик, то у него есть мотоцикл. Когда я приехал к вам на пятидесятый километр, он удрал от нас на «Линкольне», но почему?

— Вероятно, хотел украсть его.

— Нет! Милиция его бы скоро нашла. Он сбежал на чужой машине, а где-то в кустах оставил свой мотоцикл. Он не хотел, чтобы мы признали его как друга Анки. Ты улавливаешь, куда я клоню?

— Да. Что будем делать?

— Малиновский переплыл ночью озеро и, вероятно, сейчас двигается к пятидесятому километру, чтобы забрать свой мотоцикл. Если мы поспешим, то сможем его там застать.

Мы побежали к автомобилю и через некоторое время уже плыли по озеру. Лодку прицепили к «Самоходу» и доставили ее к пристани в Хажиково. Я снова закрутил свечи в двигатель, а тем временем Карен заправила «Линкольн» и мы быстро помчались на пятидесятый километр.

Уже издалека я увидел стоящий у дороги мотоцикл, а рядом с ним человека.

Но это был не Малиновский. Какой-то подросток ремонтировал в мотоцикле цепь.

Я выпрыгнул из автомобиля:

— Парень, не видел здесь молодого человека на мотоцикле?

— Видел. Он приехал из Хажиково. В лесу у него был спрятан мотоцикл. Это ваш друг?

— Мой друг?! — Воскликнул я. — Это бандит, преступник.

— Ну и ну! — Удивился парень. Он появился утром в нашем дворе, на нем были только плавки. Сказал, что плавал на байдарке по озеру, перевернулся, байдарка утонула, а он приплыл к берегу. Потом купил одежду у моего отца. А когда увидел, что у меня есть мотоцикл, то попросил отвести его в Мальборк, заплатил мне пятьсот злотых. Только вместо Мальборка слез здесь. Это удивило меня, а когда он из кустов выкатил мотоцикл и уехал на нем, то я был удивлен еще больше. Бандит, вы говорите? А что он совершил?

— Когда он уехал? — Перебил я его.

— Примерно с полчаса.

В нескольких словах я объяснил ему, что произошло между Карен и Малиновским.

И вот мы снова в пути, но едем теперь без спешки, гнаться не имело никакого смысла. Вскоре мы очутились в своем палаточном лагере. Из домика на колесах вышел капитан Петерсен и увидев свою дочь целой и невредимой, радостно замахал руками.

Через некоторое время, накупавшись в реке, пришли мои разведчики. Они стали готовить завтрак, потом мы все вместе сели за стол.

Конечно, я сразу же рассказал им о наших с Карен приключениях.

— А теперь, — закончив рассказывать, обратился я к Вильгельму Теллю, — надо найти Анку и пригласить ее к нам. Когда она придет, мы ее спросим о ее отношениях с Малиновским. Может быть, это случайное знакомство, а вдруг они связаны друг с другом преступлением? Хотя в это не очень верится.

— Надо было сразу записать номер мотоцикла Кролика, в следующий раз я так и сделаю как только попадется подозрительный мото — или авто владелец. — Сказал Соколиный Глаз.

— И число пойманных преступников тут же увеличится. — Рассмеялся Баська.

— Малиновский не просто мошенник, — ответил ему Соколиный Глаз, — он как американский гангстер, если не получается обманом, то действует силой.

Вернулся Вильгельм Телль и еще издалека прокричал:

— Анки нигде нет, по слухам внезапно уехала в Варшаву.

— Как? Когда? — Меня так удивило его сообщение, что я забыл про завтрак.

— Ночью. Это мне сказали ее соседи. Она взяла свои вещи и тихонько смылась.

— Сбежала… Но почему? — Задумался я. — Это очень интересно…

Я закончил завтрак и сказал мальчикам, что в два часа пополудни мы уедем из нашего лагеря.

Но в назначенный срок выехать мы не смогли. Я был приглашен к Петерсенам в домик на колесах.

На этот раз, несмотря на сопротивление Карен и советы Козловского, капитан Петерсен был полон решимости, чтобы передать дело в милицию.

— Мы все, в некотором смысле потакали бандиту, что карается по закону. Мы покупали ворованные документы.

Капитан Петерсен вскинул руки в отчаянии:

— Трудно, но я готов искупить свою вину. Даже если меня будут судить и я окажусь за решеткой. Лишь бы покончить с Малиновским.

Мы пошли в милицию в Мальборке, где провели много времени, потому что Петерсены были иностранцами и дело передали следователю из Гданьска. Во время расследования офицер, который допрашивал нас, занялся Козловским, и я думаю, что, тут, наконец, было подорвано доверие, которое имели Петерсены до сих пор к своему переводчику.

Оказалось, что договор между Петерсеном и Польской стороной, разрешающий поиски сокровищ тамплиеров, не имеет юридической силы. Со стороны государства соглашение было подписано только… Козловским.

Козловский стал объяснять следователю:

— Я ввязался в это дело из патриотических соображений. Ведь если бы эти иностранцы отказались от своих археологических поисков, то наша страна потеряла бы валюту, которую они обязаны уплатить в качестве налога. Они в обязательном порядке потребовали юридического соглашения с властями. Сначала я пошел в Министерство культуры, чтобы подписать этот договор. Они отказались. Просто посмеялись надо мной. Сказали: «Неизвестно, являются ли эти сокровища произведениями искусство, а нас интересует только искусство. Когда найдете свои сокровища, тогда и приходите к нам.» Тогда я пошел в Министерство финансов. Там тоже посмеялись надо мной: «Сначала вы найдите их, тогда мы и подпишем с вами соглашение. Наше министерство является серьезным учреждением, а вы нам тут всякие небылицы рассказываете.» Что мне было делать? Я сам составил соглашение, и мы его подписали. Как говорится, и волки сыты и овцы целы. Петерсен получил договор для поиска сокровищ, а государство получит деньги, если, конечно, они что-нибудь найдут.

— Вы, пан Козловский, не так просты как кажетесь. — Ответил ему следователь. — Ваши деяния легко могут подпасть под уголовную статью. Мой вам совет: никогда больше не занимайтесь подобными делами.

И он объяснил Петерсену, что у договора нет юридической силы, и он не имеет права искать сокровища тамплиеров.

И вообще, — добавил он, — такими делами обычно занимаются проходимцы и всякие темные личности из уголовного мира. А вот вашим Малиновским мы займемся. Будем держать вас в курсе и как поймаем, сообщим. Вы согласны?

Петерсен кивнул головой. Поздно вечером мы покинули отделение милиции. Мальчики и Ева ждали меня в «Самоходе». Петерсенам мы помахали рукой, а они крикнули нам: «До свидания. Увидимся». И мы поехали из города.