Пароль

10

«Малина — это слабительное средство, особенно, если в ней сидит медведь»

Автор неизвестен

Фанфары были так нелепы для этого места, кощунственны, но, тем не менее, они прозвучали с оглушающим грохотом, и крысы отпрыгнули от стоящих фигур. За лежащим водителем «девятки» резко упал участок стены, словно отвалилась челюсть удивленного зеваки. Черный провал как раз подходил по размеру, чтобы прошел один человек, пригнув голову.

— Вы очень умны, Экзекутор. Поздравляю вас, вы проходите в финал игры. Прошу вас проследовать в зал для следующего соревнования. А чтобы вы не сомневались…

Раздался тонкий звук, такой тонкий, что заломило зубы, как от холодной ключевой воды. От него крысы вытянулись в струнку и начали активно поводить носиками. Оскаленные зубки засверкали в свете люминесцентных ламп, бусины глаз уперлись в людей.

— Бежим! — гаркнул Кирилл и толкнул вперед Марину.

Та самая крыса, которая недавно совершила головокружительное сальто (а может и не она), бросилась к ним и следом пришел в движение весь серый ковер. Писк заглушил тонкий звук, маленькие убийцы прыгали друг через друга, как будто играли в веселую чехарду.

Марина едва успела пригнуться, когда влетела в черноту. Света из комнаты хватило, чтобы увидеть светлую полосу дорожки, шириной с садовую скамью. По бокам дорожки клубилась чернота осеннего неба. На девушку наткнулся Кирилл, выругался.

Крысы замерли возле черты света. Несмотря на яростный писк – что-то удерживало их от проникновения внутрь. Одна всё-таки сделала несмелый шаг вперед, но в это время стена резко поднялась на своё место. Крыса издала последний писк в жизни.

Марине и раньше приходилось бывать в подвалах и темных местах, поэтому она сразу же резко заморгала, чтобы привыкнуть к темноте, но это слабо помогло. Слышно дыхание двоих людей и какое-то урчание, как у старого холодильника «Саратов». И запах…

Пахло смертью?

Нет, пахло мокрой шерстью, словно где-то рядом валялся сырой свитер, который связала бабушка. Марина помнила этот запах, помнила, как в детстве помогала бабушке развешивать бельё на улице. Бабушка ещё тогда хвалила внучку, восхищалась, мол, вон какая помощница растет. Эх, увидела бы бабушка, где сейчас оказалась её маленькая помощница…

— Где мы? — Марина старалась, чтобы голос не прерывался.

Кругом темнота и неизвестность. Такой тьмы не было даже в космосе, где мерцали мириады звезд. Марина наступила на что-то округлое, похожее на морской голыш.

Вот только голыш не будет с хрустом проламываться. Голыш не будет отлетать от испуганного пенделя и ударяться о преграду со звуком ломающейся скорлупы. Голыш просто будет лежать и не реагировать на весь окружающий мир. В крайнем случае лениво откатится прочь.

— Ничего не трогай, — прошипел Кирилл, а его рука отодвинула девушку в сторону.

Плюсом серафима являлось ночное видение, так что он видел то, чего Марина пока не могла разглядеть. Видел, и увиденное ему не нравилось.

Кирилл вспомнил то самое упражнение, которое заставлял его делать Андрей Глазов для улучшения ночного зрения. Неприятное, но действенное. Кирилл находился в полной темноте с мечом в руках, а на него прыгали мелкие зубастые шарики, которые откусывали по проценту здоровья. Малоприятная тренировка. И сверху слышался нравоучительный голос Андрея:

— При решении конкретного оперативно-боевого момента, когда надо немедленно получить максимум информации из окружающей среды и мгновенно синтезировать эту информацию в абсолютную истину, издавна применялся очень несложный психофизический приём. Он заключается в следующем: при обострении активного внимания по всем воспринимающим системам одновременно на вдохе запрокинь голову до упора назад, продержись в таком состоянии несколько секунд и резко, очень резко опусти голову вперёд. После чего у тебя засветятся искры в глазах, но это не страшно. Экзекутор, ты получишь такой мощный приток информации извне, о котором даже не подозревал, и тебе сразу откроется синтезированная из этой информации истина по конкретному моменту.

Кирилл так и сделал, а в следующий миг в его руку впилась зубастая хрень. Он матюкнулся и сшиб «зубастика» эфесом меча. Снова послышался голос Андрея:

— Всё это объясняется просто. При запрокинутой голове получается кратковременное перенасыщение мозга свежей артериальной кровью, богатой кислородом. На такой мощной, хоть и кратковременной подпитке и системы восприятия, и аналитические системы мозга срабатывают намного эффективнее.

— Твою мать, а можешь попроще объяснить? — взвыл Экзекутор, когда ещё два «зубастика» впились в бедра.

— Не ори, а попробуй ещё раз, — сказал Андрей.

Кирилл снова повторил упражнение и четвертый взлетевший «зубастик», который нацелился на ягодицы, оказался разрубленным пополам. Андрей одобрительно хмыкнул и продолжил говорить:

— Жизнь в реальной боевой обстановке мобилизует невостребованные резервы. Жестокая необходимость вызывает массу стрессов. От этих встрясок сами по себе пробуждаются и ночное зрение, и острый слух, и повышенное обоняние. Всё это заложено в человеке матерью-природой и находится в дремлющем состоянии по причине невостребованности. Но активизируются пробужденные системы восприятия только тогда, когда современный человек начинает осознано понимать, что это необходимо для того, чтобы выжить и победить.

Эх, хороший Андрей был парняга…

— Что это урчит? — тихим голосом спросила Марина. — Тут что-то есть?

Рука Кирилла потянула её дальше, в сторону от звука, под ногами хрустнула какая-то ветка. Или это не ветка?

— Да куда ты меня тащишь?

— Тихо, — процедил сквозь зубы Кирилл.

Как назло, в комнате почти нечего использовать как оружие. Даже то, на что наступила Марина. Хотя, если человеческая кость недостаточно обглодана…

— Так-так-так, Экзекутор. Неужели вы испугались моего друга? — раздался мерзкий голос неизвестного противника.

Ещё бы такого друга не испугаться…

Марина пока оставалась в неведении, смешно щурилась, но каково будет ей, когда включится свет? Только бы не закричала. В замкнутом помещении женский крик больно резанет по ушам, а слух сейчас очень важен.

Ответ на этот вопрос Кирилл получил сразу же, как только успел додумать мысль. Тусклая лампочка под потолком вспыхнула мерцающим светом и осветила грязные, заляпанные багровыми разводами, стены, трещины потолка, человеческие кости на полу и огромного медведя в углу комнаты.

— И-и-их, — послышалось со стороны Марины.

Похожий звук она издавала за углом универа, когда бегала туда с девчонками-сокурсницами. Этот звук был частью фразы, доказывающей, что девушка достаточно созрела и умеет курить «по-взрослому». Надо было набрать в рот дыма и втянуть с фразой: «И-и-их, мама идет!» Если не закашляешься, то это является прямым доказательством, что легкие уже привыкли к никотину и ты реально куришь, а не просто понтуешься перед подругами.

Как раз сейчас Марине тоже захотелось упомянуть маму, но только в матерном эквиваленте, более подходящем к данному случаю.

— Вижу, что и ваша спутница порадовалась, Экзекутор. Ну что, готовы сыграть со мной в последнюю игру? Вы уже дошли до финала, дальше будет либо путь на свободу, либо останетесь здесь, как другие, неуверенные в своих силах…

Медведь поднял морду вверх и начал принюхиваться. Его шерсть грязная, в колтунах, а внизу подбородка виднелись застывшие красные сосульки, как будто он недавно плотно позавтракал и не успел умыться. Блестящие зрачки лишь мельком коснулись жертвы с длинными волосами, зато надолго останавливаются на мужчине.

Если бы не ошейник на мускулистой шее… если бы не цепь, один конец которой держал ошейник, а другим концом уходил в стену, то животное уже поднялось бы на ноги и гостеприимно подошло поприветствовать посетителей. Также, как и тех, которые попадали сюда ранее. О-о, как медведю нравились бледные перекошенные лица, когда натянутая цепь слабела настолько, что он мог достать до самого дальнего уголка комнаты. А их крики услаждали слух, поэтому медведь всегда старался не торопиться с обедом.

Его можно было даже сравнить с лордом, который ужинает в сопровождении классической музыки.

Марина почувствовала, как волосы стараются подняться к потолку. Такого здорового медведя она видела лишь по телевизору – не меньше быка, и, судя по округлому телу, он редко оставался голодным. Обглоданные кости на полу подтверждали её домыслы. Как раз одну из костей, похоже, что берцовую, подтягивал к себе Кирилл. Хоть какое-то оружие перед хищником.

— Так вы готовы слушать мою следующую загадку? Учтите, что у вас будет всего три попытки, после которых цепь моего маленького питомца окажется полностью свободна. И тогда мишка будет ужинать, — хихикнул незримый собеседник. — А мы с вами распрощаемся...

— Подожди! — Кирилл медленно шел по стене напротив хищника. — То есть, мы попали в финал твоей игры? Так?

Кость в его руке легонько постукивала по замшелым кирпичам, словно ставила знак препинания в конце предложения.

— Совершенно верно. С вами приятно иметь дело, Экзекутор. Думаю, что вам не составит труда разгадать три моих загадки. Но если ответ будет неверным, то цепь медведя освободится на два метра…

— Почему только на два? — перебил Кирилл, который продолжил постукивать по другой стене, недалеко от медведя.

Животное вскочил на ноги и попытался достать лапой мужчину, но тот пируэтом ушел в сторону, и лапа медведя схватила воздух. Кирилл отпрыгнул к другой стене и снова раздался стук кости о кирпичи.

Жертва хочет поиграть?

Если бы медведь мог улыбаться, то сейчас на его морде расплылась бы довольная улыбка. Он любил играть… Любил почти также, как тот, чей голос иногда раздавался в этой комнате. Сначала раздавался голос, а потом появлялась еда. У медведя даже выработался рефлекс, и слюна появлялась сразу, как слышались знакомые металлические нотки.

— Вы нетерпеливы, Экзекутор, — укоризненно заметил голос. — Вы не даете договорить. Видите ли в чем дело – медведь свободен в передвижениях только на пять метров. Ещё шесть метров и дистанция будет достаточной для полной свободы.

— Подождите, но как мы потом выйдем? За дверью же крысы и выход перекрыт? — спросил Кирилл, когда остановился возле Марины.

— Ты что делаешь? — прошептала Марина

— Увидишь, — одними губами произнес Кирилл в ответ.

— Не волнуйтесь, Экзекутор. Выход будет вам открыт, как только вы правильно ответите на вопросы.

— Будь наготове и старайся держаться подальше от зверя, — прошептал Кирилл.

Медведь маленькими глазками следил за мужчиной. В маленьком мозгу уже проносились сцены того, как худощавое тело будет подмято под мохнатой массой, раздадутся жалобные крики, и огромные, как плошки для воды, глаза самки будут с ужасом следить за пиршеством могучего зверя. Суставы с ласкающим уши звуком будут выходить из сочленений, а кости захрустят под напором клыков. И сладковатая красная жидкость будет плескать на стены, на останки прошлых гостей, на визжащую самку. А потом очередь дойдет и до неё…

Никто ещё не покидал эту комнату.

Никогда.

— Начинаем, Экзекутор. Итак, первый вопрос: в США дату первого июля две тысячи третьего года записывают так – семь, точка, один, точка, две тысячи три, а в других странах один, точка, семь, точка, две тысячи три. Если не знать, в каком формате записано число, то сколько дат в году можно истолковать неправильно?

И снова эта музыка…

Медведь почувствовал, как у него опять начала выделяться слюна. Если бы он слышал об опытах профессора Павлова, который фиксировал рефлексы у собачек при помощи сигналов, то мог бы подобное констатировать и у себя. Эта музыка означала, что вскоре проклятая цепь увеличится на целый метр и он станет ближе к пище.

Он станет ближе к гостям.

Sator arepo tenet opera rotas…

— Да это же просто. У нас нет тринадцатого месяца, а это значит, что неправильные даты могут быть только до двенадцати. Двенадцать на двенадцать будет… будет… Блин, ну подскажи же, а то башка вовсе не варит! — воскликнула Марина.

Медведь снова вскинул брыла в подобии улыбки — самки всегда самые громкие. Но и самые вкусные…

— Сто сорок четыре, — ответил Кирилл, не отрывая взгляда от медведя.

Какой же большой… В нынешнем состоянии он вряд ли с ним справится…

— Точно, сто сорок четыре! — вскинулась Марина и крикнула в сторону динамика на стене. — Слышишь, урод? Сто сорок четыре!

— Вы согласны, Экзекутор? Сейчас не нужно ничего нажимать, достаточно лишь вашего согласия. ­— Кирилл думал две секунды.

Всего две секунды, но они показались Марине такими долгими, что уже успела состариться, умереть и снова родиться, чтобы оказаться с прирожденным убийцей в одной комнате.

И под прирожденным убийцей она понимала не только медведя…

— Да, я согласен с Мариной.

Музыка стихла, и медведь сделал шаг вперед. Как и ожидалось – цепь протянулась следом. Металлический поводок стал длиннее!

Медведю почудилось, что глаза у самки сейчас вывалятся из орбит и поскачут в его сторону. Эти два, похожие на мармеладные шарики, лакомства так забавно лопаются под лапой…

— Вы ошиблись, Экзекутор, — после фразы последовал веселый смешок. — Неужели всё так быстро закончится, и вы не покажите хорошую игру?

— Продолжай, — прорычал Кирилл.

Неправду говорят, что животные отводят взгляд, когда на них смотрит человек. Неправду. Этот медведь смотрел так откровенно, словно уже вонзил клыки в незащищенное горло и медленно сдавливал пасть, с профессорским любопытством наблюдая за исходом жизни из временного пристанища.

— Но как? Я же правильно назвала, — пыталась протестовать Марина. — Сто сорок четыре раза можно истолковать неправильно.

— Экзекутор, объясните своей подруге правильный ответ?

— Да, сейчас объясню… в двенадцати месяцах есть такие дни, которые при любом раскладе будут приняты одинаково. Первого января, как ни крути, но прочитается как первое января. Так же и второе февраля, — задумчиво сказал Экзекутор.

— И ты знал?

— Нет, — пожал он плечами в ответ.

Кирилл смотрел на медведя. Ведь ходили же охотники против этого зверя с рогатиной и как-то побеждали. А что ему остается? Тоже выйти один на один с хищником и… Вот это вот пресловутое «и» не давало вдохнуть свободно.

Медведь настороженно взглянул на мужчину. Что-то было не так. Обычно люди кричали, плакали, падали на колени и ползали по полу, а этот… Этот человек смотрел на него так, как будто медведь был едой, и это он собирается вцепиться в мохнатую глотку.

Странный человек, может, у него и мясо невкусное? Ну да, вон какой жилистый. Да что же он так смотрит?

– Экзекутор, вы начинаете меня разочаровывать. Хорошо, спишем это на волнение. Я загадываю вам следующую загадку. Напоминаю, что у вас осталось всего две попытки. Дальше медвежонок дотянется до любой точки комнаты. Вряд ли вам удастся долго от него бегать – медведь достаточно проворен. Слушайте вторую загадку. Что своим детям никогда не дает их собственная мама, но всегда дает папа?

Марина почувствовала дрожь в коленях. Вот если было такое состояние, когда мозг впадал в ступор, отказывался работать, то это состояние наступило именно сейчас. Возможно, будь она в другом месте и в другое время, она бы смогла отгадать эту загадку, но не сейчас. Сейчас ни одна мысль не лезла в голову. В голове царила паника, колени выбивали чечетку, зубы выстукивали ритм кастаньет.

Снова заиграла эта жуткая музыка…

Кирилл сдвинулся чуть вперед, до медведя оставалось меньше полутора метров. Если зверь бросится, то…

— Я не знаю ответа на вопрос,— спокойно произнес Кирилл.

— Я не тороплю вас, Экзекутор. Песня ещё не закончилась.

— Я не знаю ответа…

Марина поежилась, когда по спине промчался табун мурашек. Ноги стали ватными и почему-то перестали держать тело. Она тихо сползла по стене.

— Может быть ваша спутница знает? — спросил голос.

— Звездюлей? — наобум ляпнула Марина.

— И вы не правы. Ну что же, музыка закончилась…

Медведь услышал последние аккорды и встал на задние лапы, чтобы при ослаблении цепи броситься вперед и зацепить дерзкого человечишку. Экзекутор чуть присел.

Вот он, миг, который неминуемо должен случиться. Цепь поползла из стены…