Пасынки Асгарда

Глава 12

Добровольцев набралось человек сорок из всего лагеря. Остальные предпочли выжидать, смотрели с любопытством, а некоторые так и вовсе равнодушно, не препятствовали, но и не помогали.

Желающих служить барону вывели за забор, согнали на большую грузовую платформу. Пара дружинников также взошли на борт, один встал рядом с водителем, другой у кормы. Платформа мягко оторвалась от земли, и двинулась над дорогой. Люди покачнулись, заволновались, стали переговариваться, и их голоса начали звучать все громче и громче.

— Тишина! — Крикнул дружинник, стоявший рядом с водителем. — Молчать всем!

Город, по которому их везли, преображался на глазах. Строительные роботы очистили и выровняли дороги, вырубили разросшиеся парки. Мелкие улицы все ещё засыпаны мусором, падавшим с башен, заросли вьюнком и акациями, но крупные дороги все свободны, кое-где даже мелькает свежее дорожное покрытие.

Платформа двигалась не быстро, километров сорок в час, люди, стоящие в кузове, держались за решетчатые борта. Здоровенный абориген, больше даже Алексея, с детским любопытством провожал взглядом развернувшуюся стройку, рядом с ним босой горожанин в камзоле на голое тело, серой повязке на голове и рваных штанах щупал край решетки, словно чему-то не верил, воин без доспехов глядел то вверх, то в стороны, и постоянно тер глаза.

Алексей выпрямился, одной рукой держался за борт, смотрел вперед и в сторону, и, казалось, не видел ничего перед собой. Дружинник глянул на него внимательно, поправил висевшую на поясе дубинку метровой длины с рукояткой и выступающими кольцами на противоположной стороне. Но Алексей не делал ничего, он все так же смотрел в никуда, и дружинник расслабился.

Дмитрий вертел головой, провожая каждый механизм, встретившийся им на пути, внимательным взглядом. Особо его заинтересовал водитель платформы, при любых маневрах Дмитрий не отрывался от него взглядом.

Их привезли в новый лагерь, располагающийся прямо за окружной дорогой. Раньше тут было просторное поле, выложенное из широких шестиугольных плит. Его расчистили, подровняли, между древними плитами города виднелся новенький то ли раствор, то ли клей. По краям поля стояли приземистые двухэтажные здания-казармы, и окружено все было таким же забором из мерцающих лучей, как и в концлагере. Строительные роботы все ещё были тут, пара механизмов, похожих на громадных десятилапых осьминогов, возились за казармами, видимо, что-то достраивали.

В центре лагеря круглый плац, очерченный новенькой серой краской, в середине стоит высокая штанга-мачта. На эту мачту два дружинника как раз поднимали флаг. Раз, и на ветру развернулось черное полотнище. В центре светлый круг, в котором черный силуэт человека, поднявшего меч горизонтально над головой, в окружении шестерки зеленых четырехконечных звезд.

— На выгрузку! — Скомандовал дружинник.

На плацу уже собралась толпа добровольцев, под охраной дружинников барона.

Дружинники барона выглядели серьезно. В свободных штанах с набедренными карманами, высоких берцах на липучках, черных футболках, обтягивающих мускулистые торсы. Кое-кто был в разгрузке-безрукавке, выставляя на обозрение мощные бицепсы, у многих на голове были черные банданы с аппликацией поднявшего меч человека в окружении звездочек, все в облегающих черных очках, в плотных перчатках, с пистолетами в набедренных кобурах. Все веселые, расслабленные, перебрасываются шутками, болтают о чем-то своем, на новобранцев внимания обращают самое минимальное.

Их партию присоединили к уже собравшимся, организовали некое подобие строя. Алексей оказался рядом, а вот Дмитрия оттеснили назад. Дружинники прошлись, подровняли строй.

— Смирно! — Слово было незнакомое, но, тем не менее, все его поняли правильно, замерли, как стояли.

От общей группы дружинников отделились с десяток человек, и внедрились в строй добровольцев как акулы в стаю мелких рыбешек.

Начался подбор людей.

— Ты, ты, ты… Ты… — Палец в серо-зеленой перчатке тыкал в людей, одного за другим. — Ты… — Палец указал на Виктора.

— Я? — Выступил вперед Алексей.

— И меня возьмите! — Протиснулся к ним ближе Дмитрий.

— Да. — Согласился дружинник. — Ты, ты, ты, ты… Все, кого я назвал, идут за мной и не теряются.

Он развернулся и легким шагом двинулся на край площадки, а выбранные им люди пошли за ним, переглядываясь. Покинули общий строй, который вербовщики уже раздергали на небольшие отряды, дошли почти до светового забора, и тогда дружинник остановился, и обернулся к ним лицом.

Люди встали, как вкопанные, натолкнувшись друг на друга. Дмитрий задел локтем старательно подставленный бок вестянина, идущего рядом, извинился, да не тут-то было, вестянин вызверился, Виктор и Алексей подошли ближе, вокруг вестянина тоже начала собираться команда, парочка таких же, как и мнимый обиженный, чем-то неуловимо смахивающих друг на друга по движениям и манерам…

— Всем замереть и меня слушать. — Сказал дружинник, сказал неожиданно спокойно, но очень жестким тоном. И все замерло, кулаки разжались, тела расслабились, все внимание обратилось на говорившего.

Роста дружинник был среднего, среднего же телосложения, не мускулистый, но жилистый. Лицо его было очень спокойно, даже чуть осунувшееся. Когда его взгляд падал на Виктора, то Виктору казалось, что глаза солдата смотрят мимо него, куда-то за много тысяч километров, и теряются в этой дали.

Одет солдат совершенно средне, в самую простую и удобную одежду, и оттого среди дружинников, снующих тут и там, кажется белой вороной. Ни тактических налокотников, ни бандан-повязок с костями-черепами, ни разгрузок-безрукавок, одежда чуть мешковатая, удобная. Двигается экономно, каждое перемещение простое, выверенное на минимум усилий, словно человек или очень устал, или старательно сберегает силы на что-то более важное, чем банальное перемещение в пространстве.

— Мое имя Дон Донклинд, звание сарж. Обращаться сарж Дон, или сарж. Я ваш командир на период прохождения учебной подготовки в лагере. Меня необходимо слушаться. Тот, кто ослушается, будет повешен. Понятно ли я говорю?

— Да, сарж Дон! — Сразу же отозвался мнимый обиженный. Ещё несколько человек подтвердили своё согласие.

— Отвечать нужно всем разом. — Сказал сарж. — Ещё раз. Понятно ли я говорю?

— Да, сарж! — Более менее слитно ответили все.

— Лучше. — Сарж никак не выразил своих чувств, его взгляд все так же скользил мимо обращенных на него лиц людей. — Теперь все идем за мной вон в то здание.

В просторной комнате внутри одной из казарм был открыт зев печки, за ним пылал огонь, а слева на стене висело полотнище того же флага, что был поднят на плацу. Под ним замерла парочка дружинников, вооруженные пистолетами в набедренных кобурах и палками-дубинками.

— Всем раздеться. — Приказал сарж Дон. — Снять с себя все, все вещи бросить вот туда. — Он указал на печку.

Виктор не без удовольствия стянул с себя футболку, которая за время плена и путешествия через лес превратилась в грязную, пропитанную кровью и сажей тряпку, сел на пол и принялся расстегивать штаны. Пластмассовые пуговицы сплавилась, и никак не хотела расходится застежка джинсов, Виктор дернул посильнее, и пластмасса рассыпалась по полу мелкими кусочками.

Рядом раздался треск разряда, замешкавшийся с выполнением приказа человек упал на пол, извиваясь от боли. Палки-дубинки оказались электрошокерами, бьющими разрядами электрического тока.

Люди шарахнулись к стенам, ожидая, что сейчас и им достанется.

Не досталось, сарж крутанул электрическую дубинку вокруг запястья, и, не глядя, протянул дружиннику. Упавший поднялся с трудом, быстро стягивая с торса кожаный камзол с аляповатым шитьем.

Виктор поспешно швырнул остатки футболки в печку, пламя загудело, вмиг обратив потрепанную ткань в пепел. Вслед за ней в огонь влетели штаны Дмитрия. Туда же отправился камзолы, штаны, рубашки, грубые ботинки на деревянных подошвах… Жарко пылало пламя, пожирая дерево, кожу и ткань.

— Добро пожаловать в новую жизнь. — Немного торжественно сказал один из дружинников.

Сарж Дон смотрел с непроницаемым лицом, словно видел все это много раз, и ничего удивительного для себя давно уже не ожидал.

Их голых погнали в душевые кабинки, вода там была противная, с резким химическим запахом, но хорошо смывала грязь и пот. Ссадины и ранки сразу же начало щипать. По выходу обрили и коротко остригли электрической бритвой, по одному подвели к аппарату, похожему на ксерокс. Нужно было встать на белый квадрат перед аппаратом, сверху и с боков пробегал сканирующий луч, и аппарат выплевывал из себя комплект одежды. Нижнее белье, трусы и майку, серую рубашку и брюки с карманами на бедрах, легкие ботинки, похожие на спортивные кроссовки, с мягкой подошвой. Все вещи застегивались на застежки-липучки.

— Что-то на армейское хебе похоже… — Пробормотал Алексей, крутя в руках выданный ему комплект.

Пара человек никак не могла понять, как же это все одевать, один, самый маленький, быстро натянул майку на голову, завязал наподобие банданы, прикрывая страшные шрамы на лысой макушке. Сарж только головой покачал, выдернул из ниши аппарата новую майку и бросил мелкому. Тот поглядел по сторонам, задержал взгляд на Дмитрии, который одевал выданную майку, понял, быстро натянул майку на тощую грудь. Здоровенный вестянин, что с ними на платформе ехал, крутил в руках трусы, пытаясь понять, что же это такое. Поглядел по сторонам, сообразил, попытался одеть, едва не грохнулся, но как-то попал ногами в прорези, натянул до пояса, ткань затрещала.

— Быстрее одевайтесь. — Поторопил их сарж. — Все? Теперь за мной идем, никому не отставать!

Их провели в соседнее помещение, где стоял ещё один аппарат, похожий на установку МРТ, управляемый техниками в белых халатах. Пара дружинников с делано-скучающим видом стояли у стены, на новобранцев даже не смотрели.

Большое кольцо с огнями каталось вдоль тела, где-то задерживалось, где-то проскакивало быстро. Заминка вышла на одном человеке, кольцо долго скользило вдоль него, а потом аппарат раздраженно пискнул и кольцо убралось в стенную нишу. Техники, похожие на врачей, переглянулись, отрицательно мотнули головами.

— Не годится. — Ответил один из них. Сарж кивнул, и дружинник вывел человека за дверь.

— Что с ним будет, сарж? — Спросил здоровяк гулким голосом.

— Обратно к трелям*. —Ответил сарж. — Воином ему не стать.

Слово «трели» Виктору было не знакомым, но вдруг у него возникло чувство, ощущение, что он где-то его уже слышал. Но вот только где? И что оно означает? Пленники? Или это чуть более уважительное название аборигенов планеты?

* — трели — рабы (Сканд)

— Выходи. — Скомандовал сарж, когда они все прошли через этот аппарат.

Вышли, сарж построил их в шеренгу на краю плаца. Прошелся вдоль, подровнял строй, поменял людей местами, чтобы стояли по росту. Отошел чуть, оценил результат своих усилий, остался доволен. И заговорил жестким, резким тоном.

— Так, объясняю один раз. Дружина барона Харальда Ивенссона оф Винланд это не банда из подворотни, это одна большая семья, где все друг другу братья. И стать одним из нас это не только огромная честь, но и большая ответственность перед самим собой и своими братьями.

Сарж замолчал, поглядел на всех них, взгляд его уже не терялся в дальних далях, а скользил по лицам людей, стоявших перед ним.

— Вы все находитесь перед длинным, долгим и непростым путем в нашей славной и дружной семье. Любой человек, приходя в дружину, становится нашим младшим братом, и нарекается отроком. Отрок начинает свой путь с тренировочного лагеря, где он получает знания и умения, необходимые для честной и достойной службы. Пройдя лагерь и участвуя в походах дружины, показав себя достойным и смелым, отрок становится новиком. Новик же, выслужив десять лет и не запятнав честь дружины, волен идти своей дорогой и заниматься любым достойным делом, которое ему по душе. И никто не сможет упрекнуть его ни в чем или чем препятствовать, ибо человек честно исполнил свой долг. Ветеран дружины барона Харальда Ивенссона оф Винланд — это звучит гордо! Куда лучше, чем охотник или стражник. И уж куда лучше, чем крестьянин. А если вдруг кто человека, однажды ставшего нашим братом, вздумает обидеть, то обидчику ой как не поздоровится! Потому как в дружину трудно прийти, но, если уж пришел, то твоя семья никогда тебя не бросит в беде, что бы с тобой не стало! Всем понятно? Не слышу!

— Да, сарж! — Нестройно отозвались новобранцы.

— Хорошо, что понятно с первого раза. Но вот верю я, что среди всех вас, которые передо мной стоят, найдутся и те, которые решат пройти куда как более длинный, тяжелый и почетный путь, и, рано или поздно, из новиков станут старшими братьями, дружинниками. И я, сарж Дон Донклинд, буду уважать этого человека и тот путь, который он прошел.

— Что нужно, чтобы стать старшим братом, сарж? — Спросил мелкий вестянин с повязкой из майки на голове.

— Не подводить товарищей, быть храбрым, достойным, хорошо учиться. — Чуть заученно ответил сарж Дон. Общался он так же экономно, как и двигался, не говорил лишних слов, не побуждал к лишним действиям. Или информацию сообщал, или отдавал приказы.

Троица вестян, один из которых цеплялся к Дмитрию, переглянулись. Они как-то подозрительно быстро нашли общий язык, и теперь старались держаться рядом, глядели по сторонам внимательно, но сами внимания пытались не привлекать. Есть в них, всех трех, что-то похожее, не как в братьях, но словно в одном месте воспитывались, этакие близнецы по ухваткам, по поведению, даже по внешности похожи, худощавые, крепкие, быстроглазые.

— А если будешь себя плохо вести, то что? Запишут замечание в дневник… — Прошептал сзади Дмитрий по-русски. Один из троицы попытался ткнуть его кулаком, но напоролся на Алексея, и резко передумал, сделал вид, что оступился.

— Быть нашим братом большая честь, но насильно никого им быть не заставляем. — Говорил меж тем сарж Дон, словно бы и не заметивший этого спектакля. — Вдруг кто не захочет, или сил в себе не чувствует, либо ещё какую причину вспомнил, так может вернуться в лагерь. Никого не накажут, не убьют, не вернут прежним хозяевам, ничего страшного не случится с вами. Вас будут кормить, и вскоре каждому предложат честную работу за достойную оплату. Потом же будет уже поздно. Назвавшись нашим братом, придется им стать. Стать смелым, честным и достойным. И оставаться таким отныне и навсегда.

Дмитрий было собрался что-то сказать, но Виктор глянул на него строго.

— Тех, кто подведет своих братьев, опозорит дружину, судить будут уже по нашим законам. И накажут тоже по нашим законам. Наказание неотвратимо, дело чести для любого брата Асгарда исполнить приговор. И наказание только одно, смерть.

Сарж Дон обвел равнодушно-внимательным взглядом замерших перед ним добровольцев, и жестко добавил.

— Кто не желает становится нашим братом, делайте шаг назад.

Никто не двинулся с места.

— Отрадно видеть. — Выждав некоторое время, сказал сарж Дон. — Итак, отроки, за мной шагом марш!

Казармы были разбиты на кубрики, пара окон, семь двухъярусных кроватей, на одной стене окно, на другой большой экран, пошире дорогой плазмы. Столовая и кухня располагались на первом этаже, там же какие-то технические помещения, на втором этаже были учебные классы, туалеты и душевые, и жилые комнаты.

Сначала рассказывали простые вещи. Как пользоваться душевыми кабинами и сантехникой, как стирать свои вещи и насколько часто это нужно делать, как включать и выключать свет… Для вчерашних дикарей, сегодняшних отроков при дружине барона Харальда Ивенссона очень многое было внове.

Ночью, едва за саржем закрылись двери, троица договорившихся близнецов сразу же попыталась взять в оборот Дмитрия. Стоило Алексею встать с койки и расправить плечи, как близнецы отскочили назад и синхронно заорали местный аналог «Наших бьют!». За их спинами выросли трое то ли земляков, то ли единоверцев. Остальные по углам разбегаться не стали, но место освободили.

Шестеро против троих.

Алексей быстро свернул в жгут свою рубашку, перехватил за концы и получившейся конструкцией и со всего маху огрел по лицу того, кто наиболее походил на главаря, а Виктор едва увернулся от пинка в живот.

Вскипела драка. Алексея попытались сбить с ног, он отбивался скупыми ударами, стараясь держаться спиной к стене. Дмитрия сразу схватили сзади, один держал, второй отвешивал оплеухи по лицу, голова Дмитрия моталась мочалкой. Виктор отработал прямую двойку в корпус своему противнику, тот только покачнулся, крепок был, выставил руки, пошел в захват. Виктор вспомнил детскую секцию бокса, отступил на шаг, и зарядил с левой свинг в лицо. Боковых ударов тут не знали, вестянин отшатнулся, запрокинув голову назад и прижимая руки к свернутому носу, Виктор сделал шаг вперед-вбок, чуть присел, и на подъеме провел хук в печень с левой, вкладывая в удар все свои силы.

Бух! Удар отозвался резкой болью в запястье и приятным сопротивлением в плече. Враг согнулся, хватая широко открытым ртом воздух, поймал неловкий удар коленом в челюсть и рухнул на пол. Виктор перескочил его, пнул ногой в бок обрабатывающего Дмитрия, потом налетел Алексей, накинул на шею одного из братцев свернутую рубашку, придушил, швырнул на пол, и чудесным образом из всех противников остался только один, тот, который держал Дмитрия. Но не долго, он быстро оттолкнул Дмитрия в сторону Алексея, и порскнул между коек в сторону двери.

Сарж Дон пришел рано утром, оглядел своих подопечных.

— Есть желающие сменить отряд? — Спросил он равнодушно.

Отряд сменили двое зачинщики вчерашней драки, с ними увязались те, кто их поддержали. Остальные остались.

Поредевший отряд сарж повел в столовую.

Отделения рассаживались, сталкивались боками. Виктор подумал, что будут ещё конфликты, и они, действительно, начались почти сразу, но дружинники были начеку, драки погасили с помощью электрических шокеров, зачинщиков драки вытащили наружу.

— Принятие пищи! — Рявкнули громкоговорители.

— Ешьте быстрее. — Сказал сарж Дон. — Не копайтесь. Не успеете все съесть, будете голодными.

В тарелках лежало что-то, очень похожее на гречневую кашу и кусок мяса, рядом стоял большой пластиковый бокал с алым напитком, похожим на густой кисель.

Алексей пригубил сначала кашу, потом откусил мясо, осторожно сделал глоток напитка.

— Гречка, на вид. Мясо соевое. А компот этот протеиновый, не иначе… — Алексей говорил по-русски.

— Лех, ешь быстрее! — Сказал Виктор на местном языке, воткнув в Алексея тяжелый взгляд.

Их отделение закончило есть быстрее всех. Здоровяк-вестянин, хотя и кривился от вкуса мяса, попросил вторую порцию.

— Дойди до раздачи, возьми. — Пожал плечами сарж, глянул зачем-то на свою ладонь. — Время у тебя ещё есть.

Не без опаски здоровяк дошел до окна, и вернулся с тарелкой, полной кусков соевого мяса под алым соусом.

— Даже не отругали. — Удивился он, запихивая в рот большой кусок и глотая его не жуя, как удав.

Звякнул звонок.

— Заканчивайте. — Поторопил всех сарж. — Посуду на столах оставить, и выходить строиться. Еду с собой не берите, тут её сколько хочешь.

Медицина и нейросеть

Вышли, построились.

Посреди плаца, на высоких перекладинах, болтались повешенные на металлической струне зачинщики драк в столовой. И, кажется, среди них был один из тех, с кем Виктор дрался ночью.

— Сильно. — Сказал шепотом Дмитрий.

Сарж Дон как и не заметил повешенных. Прошелся вдоль строя, подровнял линию.

— Слушать меня, хватит на трелей глазеть, они получили по заслугам. Те, кто интересуется, могут прийти сюда позже и разглядеть их внимательно. А сейчас все мы идем на медицинское обследование. Если кто-то чем болеет, то его вылечат. Избавит от болячек, сделает сильнее и здоровее. Не нужно этого бояться, мы все регулярно проходим такую процедуру. Даже легкие раны лечат моментально! Есть те, кто бояться?

— Сарж, а что такое медицинское обследование? — Спросил мелкий вестянин с майкой на голове.

— Это когда доктора смотрят на тебя прежде, чем лечить.

— А зачем? — Простодушно спросил здоровяк.

— Чтобы понять, от чего лечить. — Терпеливо ответил сказал сарж.

Машина оказалась очень похожа на ту, первую, в которой их прокатывали уже. Разве что кольцо было раза в три больше, и не ездило вдоль тела, а стояло на месте, двигалось ложе с пациентом.

— Это доктор Арчи. — Представил сарж доктора, полноватого круглолицего дядьку в сером халате и в больших прозрачных очках. — Его нужно слушаться как меня.

— Ну, кто пойдет первым? — Размял руки доктор.

Первым вызвался быть Виктор. Разделся до трусов и майки, лег на ложе лицом вверх, расслабился. Материал ложа оказался теплым, коже было приятно, а лампы на потолке совсем не слепили глаза.

— Запускаю? — Спросил доктор, чуть морща лоб. Очки его затуманились, внутренняя часть линз осветилась, на лицо доктора упали зеленоватые отсветы.

— Запускайте, экселенц. — Раздался голос саржа.

Ложе с Виктором поехало внутрь.

— Ну, что скажете? — Донеслось откуда-то издалека до Виктора.

— Зубы не в очень хорошем состоянии, — доктор употребил незнакомое слово. — Есть изменения в… — Снова незнакомое слов. — И вдобавок, в организме присутствуют тяжелые металлы. Плохой набор!

Вокруг Виктора сомкнулись теплые, сухие стены, и он сам не заметил, как провалился в полудрему. Жужжало кольцо, перед глазами всплывали картины, которых он не понимал, круги, треугольники, различные фигуры, из которых почему-то очень важно было составить иные фигуры, бессмысленные вопросы, ответы на которые тоже почему-то были очень важные. В странном состоянии полудремы он не мог осознавать, что делает и для чего, он просто плыл по течению, стараясь держаться в комфортной зоне меж сном и явью.

Состояние комфорта вдруг кончилось, Виктор вдруг провалился куда-то, оказался на твердом, бежал, стрелял, бросал гранаты. Наваждение оказалось неожиданно реальным, Виктор ощутил в руках тяжесть оружия и твердую землю под ногами, и вдруг все отодвинулось, прошло, развеялось, помутнело и слилось вдали с горизонтом.

И все кончилось. Ложе с Виктором замерло снаружи.

— Одевайтесь. — Сказал доктор. — Следующий!

Виктор встал не без труда, казалось, что он в одиночку разгрузил пару грузовиков.

— Слабость пройдет скоро. — Заметил его состояние доктор. — Следующий! Ты!

Следующим стал Дмитрий. Ложе с ним уехало в арку кольца, сомкнулись тонкие полупрозрачные дверцы, за ними вспыхнул яркий свет. Доктор быстро надвинул очки, задрал голову, его лицо осунулось.

— Второй такой же. — Сказал он в пустоту. — Их что, с эттлийской свалки набрали?

Виктор одел штаны, рубашку, наклонился, чтобы натянуть на ноги ботинки, голова вдруг закружилась, и он едва не рухнул на пол, на ногах устоял только потому, что его кто-то подхватил за плечо.

— Интересных вещей ты нахватался, парень. — Покачал головой сарж Дон, отводя пошатывающегося Виктора к скамейке у стены. — Сядь-ка!

С другого бока оказался Алексей, помог, придержал. Виктор опустился на скамейку, расслабился. Сарж сунул ему батончик, похожий на шоколадку.

— Ешь!

— Да, экселенц! — Ответил Виктор, осторожно откусывая кусок. На вкус это походило на фруктовый батончик с шоколадом.

— Сразу честно скажи, в этом городе бывал до того, как вас сюда привезли?

— Ну… Да.

— Н-да. Задал ты доктору нашему работы.

— Что со мной такое было, сарж? — Спросил Виктор.

— Это свет такой… Невидимый. — Сарж тщательно подбирал слова. — Проникает под кожу и остается в костях. И ядовитые металлы… Да, такие тоже бывают. Это, как бы тебе сказать… Пыль, мелкая пыль, только металлическая. Человек вдыхает её, немного за один раз. И пыль оседает в человеческом теле, очень надолго, портит все внутри… Судьба такого человека незавидна, он может умереть или даже стать скрелингом… А это похуже смерти. Те, кто жили городе, много опасностей после себя оставили, а вы там бродили без всякой защиты, откуда у вас защита-то? Скажи, люди, которые в город ходили, умирали?

— Да, иногда бывало… — Медленно сказал Виктор, вспомнив рассказы Смуглого. Значит, что-то такое есть в Малбоно Стоне? Но счетчик радиации молчал же… А с другой стороны, там и помимо радиации могло быть все, что угодно. Те, кто построил город, могли оставить после себя очень много неочевидных опасностей и помимо радиации.

— Что ж вы там искали-то такое? Ладно, не отвечай, сам знаю. Повезло тебе, отрок, вовремя к нам попал! А то б ещё пару лет, и все… Благодари барона Харальда Ивенссона, что он выбрал тебя!

— Да, экселенц!

— Называй меня сарж, или сарж Дон. Как себя чувствуешь?

Виктор прислушался к себе. Чувствовал себя он… Странно? Ближайшая аналогия, словно зарядили аккумулятор. Не беспокоила спина, начавшая побаливать после ночевок в лесу на голой земле, пропали синяки и ожоги, никак не заживавшие после взрыва у Зеркала, исчезли шрамы на руках, оставленные пластиковыми наручниками мародеров, не чесались мелкие ссадины, не ныло после вчерашней драки запястье… Он чувствовал себя здоровым, очень здоровым. Только вот страшно зудели десны.

— Сарж, что со мной случилось?

— Машина тебя вылечила. — Пожал плечами сарж. — После нее всегда так, встаешь сам не свой и есть хочется.

— Сарж, можно я следующий? — Здоровенный вестянин все это рядом с ними стоял, молчал, а тут не вытерпел — А то у меня колено болит, аж никак… — Виновато он пожал плечами. — Можно?

— Пойдешь. — Разрешил сарж Дон.

— Благодарю, сарж! — Просиял здоровяк.

Через машину прошли все. Кто-то радовался, кто-то молчал, кто-то вскакивал и мало не начинал прыгать по залу. Равнодушным никто не оставался. Здоровяк разминал своё колено, Алексей не без удивления двигал левую руку, Дмитрий рассматривал в зеркало свой рот, где росли новые зубы, маленький вестянин оглаживал свою голову, с которой исчезли страшные шрамы, и недоуменно крутил в руках майку-повязку, которой он их раньше прикрывал.

— Так, хватит! — Прикрикнул сарж. — Всем выходить и строиться!

Они вышли, построились, и так же строем пришли в учебный класс на первом этаже.

Обстановка внутри мало чем отличалась от того, что можно увидеть в среднего достатка российской школе. Парты на двоих, стулья, просторные окна. Разве что вместо доски на стене большой экран, проигрывающий заставку — раскинувший крылья ворон в окружении шести зеленых звездочек на черном фоне.

За учительским столом расположился учитель, седой и полноватый старичок, с окладистой белой бородой и быстрыми глазами. Этакий старичок-боровичок, в форменной куртке с нашивками.

— Рассаживайтесь. — Приказал сарж Дон. — Это ваш учитель, он вам расскажет то, что вам нужно знать. Нет, ты, здоровяк, давай назад, а кто ростом поменьше, вперед идите.

— Все заткнулись и слушайте сюда! — Сказал старичок-боровичок, когда все расселись. — Слушать и не перебивать меня, пока я не разрешу. Давным-давно ваши предки прилетели сюда со звезд. Чем-то это место им понравилось, и они решили остаться и поселиться тут. Разгребли мусор, облагородили планету, построили парочку городов, и жили себе. На картах Звездной Федерации этот мир называется Веста. И до распада Звездной Федерации тут было… А никто не знает, что тут было. Курорт, наверное, для торгашей средней руки. На всю планету всего один город и ни одного аппарата на орбите. Потом была война. Про эту планету забыли, а без внешней помощи ваши предки не смогли поддержать уровень цивилизации. Разрушили свой город, испортили машины, передрались друг с другом и разбежались по лесам, скатившись в варварство. Наши предки тоже прилетели на другую планету со звезд. Только мы, в отличие от вас, друг с другом не воевали, мы долго и упорно работали, не покладая рук, и не только сохранили знания предков, но развили их и преумножили. И мы, благороднейшие из детей Асгарда, теперь прилетели сюда, чтобы вернуть в эти края цивилизацию и уничтожить варварство, повторить подвиг, что когда-то совершили наши благородные предки на Терре Изначальной. Вам, варвары, выпала великая честь вернуться в лоно цивилизованных народов Космоса! Гордитесь этим, гордитесь! Все, теперь можно задавать вопросы!

— А как же Великое Яйцо и Малбоно Стоне? — Сражу же спросил вестянин среднего роста, с правильным, чуть округлым лицом. Виктор никогда бы не причислил его к воинам, скорее, к зажиточным горожанам, давно не знавшим тяжелой физической работы.

— Про яйца не знаю ничего. А то, что ты называешь Малбоно Стоне — город, который построили и в котором жили ваши предки. — Ответил учитель. — Объясняю ещё раз, для совсем глупой скот… Совсем глупых. Люди появились на очень далекой отсюда планете, называемой Терра, или Терра Изначальная. Планета это мир, такой же, как и ваш, кто ещё не понял. Значит, Изначальные Люди долго жили на Терре, долго и упорно работали, достигли могущества, начали летать к другим звездам, нашли другие миры. Звезды это солнца, такое же как и тут, и рядом с каждым нет-нет да и есть парочка миров, которые можно сделать пригодными для жизни… Ма-алчать, с мысли собьешь! — Прикрикнул учитель, заметив, что круглолицый открыл рот. — Так, значит, стали люди селиться в других мирах. Строили города, пахали поля, руду добывали. Так все люди с Терры и улетели. А тупые трели, которые на Терре расплодились, захотели, чтобы люди, на другие миры переселившиеся, на них работали. Нам, людям, это не понравилось, была война. Многие миры опустели, многие были уничтожены, а про большую часть просто забыли, не до них совсем было, война шла тяжелая. Оказавшись без поддержки, поселенцы совершенно одичали. Проще говоря, вашим предкам перестали привозить еду и машины, а те, кто умел строить города, подобные вашему Малбоно Стоне, перебили друг друга в борьбе за власть или просто вымерли, не имея возможности передать свои знания потомкам. Вот население вашей планеты и стало… Скотиной. — Это слово старичок-боровичок произнес с видимым вкусом. — Кому что не понятно, отроки? Вопросы задавать по одному.

Виктор сидел как пыльным мешком по голове ударенный. Алексей и Дмитрий выглядели не лучше. Внезапно все стало на свои места. И город, удивительно на земные города похожий, и автомобили, и транспорт, и оружие, и меры времени, и все-все-все остальное… «Сарж», надо полагать, когда-то произносили как «Сержант».

Все на поверхности лежало, достаточно просто увидеть. Это не параллельный мир, не прошлое. Это другая планета и далекое, очень далекое будущее, просто открывшееся с неожиданной стороны.

— А что такое Звездная Федерация? — Спросил здоровенный вестянин.

— Государство, основанное Изначальными Людьми, жителями Изначальной Терры. Оно правило всем известным нам космосом. — Ответил учитель. — Полное название — Федерация Народов Земли, но её проще Федерация называют, или Звездная Федерация.

— Парни, вы о том же подумали, что и я? — Спросил Дмитрий на русском.

— Дим, тише! — Одернул его Виктор, но Дмитрий не понял.

— Я думал, что это типа другой мир, а тут будущее, получается? Да? Ничего себе!

— Заткнись! — Зашипел Виктор по-русски, ощущая, как на них скрещиваются любопытные взгляды. — Закрой же ты фонтан наконец! Потом все обсудим!

Сарж Дон смотрел на них очень внимательно.

— Экселенц, а что такое космос? — Быстро спросил Виктор.

— Отрок, а такие глупости спрашиваешь! — Буркнул учитель. — В общем, вопросы окончены, начнем с азов. Научили б вас толчок за собой смывать и руки мыть, и ладно, нет же…

Космос велик и огромен, и древние земляне шагали по нему широкими шагами. Термоядерные реакторы и атомарные аккумуляторы сделали энергию дешевой и доступной, антигравитация и межзвездный привод сделали далекие звезды близкими, а технологии терраформции сделали безжизненные каменные шары близ чужих звезд не только пригодными к жизни, но и уютными местечками, где каждый мечтал бы поселиться. Сдували с поверхности планеты атмосферу ядовитых газов, выжигали вредные бактерии и опасные вещества, тормозили или ускоряли вращение вокруг оси, выводили на орбиты луны, выбрасывали лишнюю массу в космос или наращивали её, сливая друг с другом астероиды, накачивали воздух и доливали воду, высаживали растения и расставляли автоклавы с эмбрионами животных, урезали здесь, добавляли там, подправляли тут, и вот, новая пригодная для жизни планета, селитесь, плодитесь и размножайтесь! В те времена освоено было столько планет, что до сих пор заново открывают населенные миры даже там, где и не должно ничего быть.

Шло время. Эра рассвета человечества склонилась к закату. Экономические проблемы перешли в затяжной политический кризис, который вылился в череду жестоких гражданских войн. Сначала центральные миры воевали против набирающих силу колоний, щелкая их по одной, потом объединившиеся колонии воевали против центральных миров Федерации, а в итоге выжившие колонии-победители сцепились друг с другом. Когда же опомнились, то оказалось, что в процессе боевых действий многие знания и технологии утрачены, освоенный космос лежит в руинах, большая часть уцелевших планет скатились в дикость, а те миры, где сохранился довоенный уровень цивилизации, по пальцам пересчитать можно.

Так началась эра упадка. Ну или восстановления из пепла, тут уж как посмотреть.

Планета, с которой прилетели люди, несущие свет цивилизации и называющие себя детьми Асгарда, называлась Винланд. Вокруг большой звезды обращалось сразу несколько пригодных к жизни планет землеподобного типа. Винланд, Эдда, Фенрис, все вместе — Асгард. И царил в той звездной системе такой же разнузданный феодализм, как и тут, на Весте. Мелкие владельцы-бонды, бароны, графы, есть даже парочка королей. Когда феодалам становилось скучно, то они грузились в космические корабли и летели нести свет цивилизации к соседям. А когда соседей на всех не хватало, то толкались локтями меж собой, но совершенно не серьезно, зачем ссориться, когда добычи и так полно в когда-то освоенном землянами космосе?

Про другие разумные виды старичок-боровичок не заикнулся даже, значит, не было тут никаких зеленых человечков и разумных амфибий, только люди, человеки.

Урок истории был краткий, но познавательный.

— Так что же получается, наши предки тоже в небесах летали, как и фремдо? — Спросил в потолок здоровяк, когда их отделение оказалось в своем отсеке.

— Получается, так. — Ответил с осторожностью Дмитрий.

— А мы почему же не летаем? Мой дед мне рассказывал, а ему его дед, а тому тоже дед его, что в небесах нет никого, кроме фремдо. А тут получается, что наши предки тоже с небес? И мы потомки фремдо?

— Да не ломай ты себе голову. — Сказал маленький вестянин, который раньше носил майку на голове. — Потомки фремдо, не потомки фремдо… Какая разница-то? Хоть из Великих Яиц произошли, которые Каменные Птицы высиживали в своих гнездах на вершинах Малбоно Стоне, хоть мы потомки фремдо, а Малбоно Стоне они и построили… Какая разница? Кормят, поят, подлечили вот. — Он огладил свою гладкую лысую макушку. — Всяко лучше быть в дружине славного властителя фремдо, чем среди королевской стражи, голодным и в дырявом панцире, на стены очередного мятежного замка лезть, которых наш славный король развел сверх всякой меры… Может, фремдо-то свору эту баронскую на место поставят? Если уж король не может.

— Не клевещи на Его Высочество! — Отозвался кто-то из угла.

— Да у нас тут никак завелся верный королевский слуга? — Прищурился вестянин. — Ну-ка, выйди на свет!

— Уймитесь. — Виктор вышел на середину отсека. — А ну уймитесь все! Не хватало только друг с другом собачиться. Все, что было до того, пусть в прошлом останется. Теперь мы дружинники барона Харальда Ивенссона, а не охотники, стражники или горожане. Или кто-то имеет что против?

— Охотник прав. — Пробурчал здоровяк. — Меня, кстати, Тажик зовут. А ваши имена как? А то прям и не знаю, как к кому обратиться. — Он виновато развел руками.

— Карик! — Буркнул мелкий вестянин.

— Вик. — Представился Виктор. — А это мои друзья, Алекс и Дик.

— Майс. — Кивнул ещё один вестянин. — Горожанин я… Был.

— А ты что молчишь, власти защитник? — Вдруг спросил Карик, уперев взгляд в последнего вестянина, того, что возмущался клеветой на короля. — Кто таков-то? Обзовись!

— Аксель. — Ответил вестянин неохотно. Это был тот самый круглолицый вестянин, что спрашивал про Великое яйцо и Малбоно Стоне.

— Да ты никак дворянин! — Удивился Карик. — Что же привело его благородие в нашу скромную компанию? Как вы думаете, ребята?

— Никакой я не дворянин. — Ответил Аксель. — Оруженосец.

— Да одна грязь! Как ты тут оказался, а, оруженосец? У тебя ж господин есть! Или ты на крови ему честью не клялся? Как там это, в верности служению… А?

— А тебе что за дело?

— Да вот думаю, не подсыл ли ты королевский?

— Да я тебя…

Виктор пропустил момент, когда Карик сорвался с места, а дальше два тела сплелись на полу, душа и толкая друг друга.

Оба вестянина статью не отличались, Карик поменьше и постарше, жилистый, а Аксель побольше и помоложе, округлый, мышцы чуть скрыты жирком. И потому Алексей без труда раскидал их обеих по углам.

— Ну-ка, горячие вестянские парни… — Он сурово глянул на одного, потом на другого. — Что это за бой вы тут затеяли на ровном месте?

Аксель молчал, из разбитой губы капала кровь. Карик тоже молчал, под глазом его наливался синяк, и видно было, что Алексей, стоявший между ними, очень ему мешает. Но Карик убрать помеху не спешил, Алексей возвышался над ним на полторы головы.

— Что случилось? — Раздалось от двери. Сарж Дон внимательно, пристально глянул сначала на Карика, потом на Акселя, а потом почему-то на Виктора. Виктор вдруг понял, что в блоке у них уже не первая драка, и, если после первой санкций никаких не последовало, просто перетасовали коллектив, то после заварушки в столовой зачинщиков повесили вмиг. И как бы сейчас не…

— Сарж, я упал, когда выходил из этой, как его… Умывальни. — Громом среди ясного неба прозвучали слова Акселя.

— А ты что скажешь? — Спросил сарж Дон, внимательно взглянув на Виктора.

— Аксель прав! — Сказал Виктор.

Сарж кивнул, как бы понимая, но и как бы своим мыслям.

— Внимательнее быть надо, отроки. Медицинская машина на первом этаже, дверь с красным крестом. Там всегда есть человек. Он обязан вас вылечить, если с вами что-то случится. После того, как он вас вылечит, он обязан сообщить старшему, то есть мне, о том, кого и как лечил.

— Со мной все хорошо, сарж! — Сказал Аксель. — Все нормально. — Он вдруг улыбнулся, широко. — Все хорошо, сарж Дон!

Сарж Дон не слушал его, он внимательно глянул на Виктора. Виктор поначалу смешался, не понимая, как действовать дальше, решил вернуть взгляд, тоже саржу в глаза посмотреть, да не успел.

— Как считаешь нужным. — Сказал сарж Дон. Развернулся и ушел.

— И что это было? — Спросил Алексей, когда дверь за саржем закрылась.

— Не знаю. — Ответил Виктор. — Но с этого дня все разборки друг с другом… Карик, Аксель! Что против друг друга имеете, отроки?

Последнее слово он правильно выбрал, отроки смолчали, глядя в пол.

— Аксель, тебе оруженосцем быть нравилось? — Спросил Виктор.

— Хм… — Парень явно попал врасплох. — Так а кем ещё, Вик? Семья у меня не такая богатая, земли нет, охотится не умеем, пришлось к барону в стражники податься. А как кончился барон, то и сюда попал. Тут нравится.

— А ты что скажешь, Карик? — Спросил Виктор. — Ау, слышишь?

— Тут лучше. — Хмуро сказал Карик.

— Да и мне неплохо. — Виктор сказал эти слова, и сам поразился той легкости, с которой он их произнес. — Только вот не получится у нас, парни, на двух стульях одной задницей сидеть. Никак не быть верным слугой короны, если вы дружинник барона Харальда Ивенссона. Получится плохой слуга короны и плохой дружинник, Аксель. Понимаешь меня?

— Да, экселенц… То есть Вик. — Сказал Аксель. — Я понимаю твои слова. Я буду хорошим дружинником.

— Карик, упорным врагом короны и хорошим дружинником барона тоже может и не получится. — Виктор внимательно ловил взгляд Карика. Кто же ты такой был-то, маленький человек со страшными шрамами, и что же плохого сделали тебе королевские слуги? Может, эти шрамы, исчезнувшие в медицинской машине, их рук дело?

— Да я… — Начал было говорить Карик. Виктор молчал. Он вдруг понял, что проблему придется как-то решать, конфликт в этом коллективе опасен. Не договорятся сейчас, то та же самая проблема возникнет позже, когда у них в руках будет боевое оружие. И получится то же самое, как и тогда, на поляне перед Зеркалом, когда некогда работавшие бок о бок люди начали думать каждый о себе и решать свои собственные проблемы, и в итоге все вместе попали под мечи людей барона Яроша.

— Не получится. — Виктор говорил спокойно, но сам внимательно глядел на Карика. Что сейчас проскользнет у него в глазах, так он и будет себя вести. Если не смирится, то… Виктор ещё не понял, что именно. Двинет вестянину в челюсть? Сдаст саржу? Или что делать-то, а?

— Верю. — Вдруг поник Карик. — Гори они, королевские псы! Отныне я в дружине барона Харальда Ивенссона!

Виктор внутри вздохнул с облегчением, надеясь, что у него ничего не отразилось на лице.