Капитан больше не наносил визитов. А писатель то спал до глубокой одури, то, вставив бумагу в машинку, застывал в оцепенении, а потом принимался беспорядочно перебирать клавиши.
Пол в каюте был усеян скомканными листами с бессмысленным набором слов.
Корабль же неумолимо приближался к точке Возможности.