О ДУХОВНЫХ ЗАКОНАХ

ПЕСТРЫЙ ПЛАТОК

Святой Арсений был очень строг в отношении одежды. Одна девушка из Фарас[4] вышла замуж и носила пёстрый платок, привезённый из Смирны. Святой Арсений неоднократно делал ей замечания, говорил, чтобы она выбросила этот платок и одевалась скромно, как все фарасиотки. Молодая щеголиха его не слушала. Однажды святой Арсений вновь увидел её в пёстром платке и строго сказал: «Западных болячек мне в Фарасах не нужно. Знай, что если ты не образумишься, то дети, которых ты будешь рожать, будут умирать после своего крещения. Они как ангелы будут уходить к Богу, но тебе не придётся порадоваться ни о ком из них». Но она и после этого не образумилась, и у неё умерло два младенца. Только тогда она остепенилась, выбросила свой пёстрый платок, пришла к святому Арсению и попросила у него прощения.

ЯБЛОЧКО ОТ ЯБЛОНИ

Помню, как один юноша поступил послушником в особножительный[5] монастырь, но там ему пришлось не по душе. «Подожди, чадо, — говорил ему его старец, — не уходи, всё изменится». — «Как оно изменится, геронда[6]? — возразил послушник. — Ведь послушник старца такого-то — это его точная копия. Послушник отца такого-то тоже похож на своего учителя как две капли воды. Как же всё может измениться?» Если в монастыре или монашеском братстве есть какое-то застарелое зло и послушники, не проявляя доброй обеспокоенности, просто «снимают копию» с того, что они видят, то недоброе состояние становится хроническим. Если же послушники проявляют добрую обеспокоенность, то недоброе состояние может измениться на доброе. Так могут стать бесконечными добро и зло.


НЕРАЗУМНАЯ БРЕЗГЛИВОСТЬ

В общежительном монастыре, где я жил раньше, был монах, который в миру работал участковым полицейским. Он был образован, и поэтому ему дали послушание чтеца в храме. Он прожил в монастыре немало лет, но, несмотря на это, брезговал всем вокруг. К дверным ручкам он даже и не притрагивался, а открывал двери ногой. Если требовалось поднять щеколду, он делал это локтем, а потом еще протирал рукав спиртом. Он открывал ногой даже дверь церкви. Когда он состарился, то, по попущению Божию, его ноги стали гнить и в них завелись черви — особенно в той, которой он открывал двери в храм. Когда я нес послушание в монастырской больнице — помогал фельдшеру, он как раз впервые пришел туда с перевязанной ногой. Фельдшер велел мне развязать его ногу, а сам пошел за бинтами.

Ох, что же я увидел, сняв повязку! Вся нога кишмя кишела червями! «Иди на море, — сказал я ему, — и промой свою ногу, очисти ее от червей. Потом приходи, и мы сделаем тебе перевязку». До чего же он дошел! Какое наказание его постигло! Я был просто потрясен. «Понял, в чем причина?» — спросил меня фельдшер. «Как не понять! — ответил я. — Причина в том, что он открывает дверь храма ногой».

— Геронда, даже находясь в таком состоянии, он продолжал открывать дверь ногой?

— Да, ногой! А состарился в монашестве!

— Он так ничего и не понял?

— Не знаю. Я потом ушел из того монастыря в обитель Стомион в Конице. Кто знает, какой смертью он умер? А между тем некоторые молодые иноки из того же самого монастыря подъедали за старыми монахами остатки с их тарелок — как благословение. Они собирали после них «избытки укрух». Другие монахи от благоговения целовали дверную ручку, потому что к ней прикасались руки отцов. А этот, прикладываясь к иконам, только чуть-чуть касался их усами, которые после тщательно тер ваткой со спиртом!

СОСТРАДАТЕЛЬНАЯ ДУША

На меня произвела сильное впечатление душа одной женщины, приходившей на днях. Узнав, что кто-то болен и страдает, она не может уснуть: мучается и плачет. А сама живет в миру. Она поделилась с кем-то тем, что с ней происходит, и в ответ получила: «Может быть, это вражье искушение». Да разве может такое происходить от искушения? Диавол может обмануть человека лишь в том случае, если он делает такие вещи напоказ, и тогда переживания будут ложными.


«НЕ ВСЕ РАВНО»

Знаете, что устроили однажды в одном городе? Мне рассказывал об этом один мой знакомый, благоговейный человек, адвокат по профессии. Приближалось Рождество, и некоторые христиане решили собрать разные вещи, сделать свертки, разные подарки и раздать их бедным на городской площади. Тогда, после оккупации[7], люди жили в нужде. Этот адвокат сказал: «Раз мы знаем, кто бедный, а кто нет, давайте лучше раздадим эти подарки без шума». — «Нет, — ответили ему, — раздадим их на площади во славу Божию, чтобы люди видели, что нам не все равно». — «Да зачем это надо? — снова возразил им мой знакомый. — В какой книге вы видели, чтобы так раздавали милостыню?» Те свое: «Во славу Божию». Никак он не мог переубедить их и, когда осознал это и выбился из сил, оставил их делать так, как они хотели. Ну и что же: свезли они подарки на большую городскую площадь и объявили, что будут их там раздавать. Всем это стало известно, и тут же налетел самый прожженный народец, как гориллы все равно: хватали, хватали и остальным ничего не оставили. Подарки достались тому, кто был варваром и нужды не имел, а несчастная беднота осталась с пустыми руками. А когда ответственные за это мероприятие попробовали навести там порядок, то они еще и по шее как следует получили — «во славу Божию»! Видите, как действуют духовные законы? Для человека мирского есть оправдание в том, чтобы погордиться, похвалиться, но какое в этом оправдание для человека духовного?


ДОБРАЯ ЛУЧИНА

Когда я в 1958 году приехал в монастырь Стомион, то в Конице был один протестант который благодаря экономической поддержке из Америки совратил в протестантство восемьдесят семей. Он даже успел построить им молитвенный дом для собраний. Несчастные люди находились в большой нужде, великая нищета вынуждала их становиться протестантами, потому что последние помогали им материально. Как-то раз один из этих несчастных сказал мне: «Да я не только протестантом, но и евреем стать готов, потому что нахожусь в нужде». Услышав это, я сказал: «Надо что-то предпринимать». Собрал людей, которые, имея некоторый материальный достаток, могли помочь другим, и поговорил с ними. Они, бедные, были тогда людьми совершенно мирскими, но имели добрую настроенность.

В частности, один из этих людей, несмотря на то что вел совершенно мирской образ жизни, имел широкое сердце. Я, когда впервые увидел его, сказал: «Снаружи выглядит гнилушкой, но внутри есть добрая лучина». Итак, мы решили собрать какие-то деньги и раздать их бедным семьям. Я посоветовал имевшим достаток самим идти к бедным и раздавать им деньги, для того чтобы и сами они пришли в умиление и получили пользу. Так их сердце, будь оно и каменным, смягчалось, становилось человеческим. Так им открывалась райская дверь. В короткое время все эти благодетели изменились, потому что они видели то горе, которое жило рядом с ними, и их уже не тянуло развлекаться по клубам и танцулькам. «Ты, — говорили они, — нас разоружил. Как мы теперь пойдем развлекаться?» Они и к церкви приблизились, а об одном из них я после узнал, что он даже стал певчим. Но и те восемьдесят семей по благодати Божией одна за другой вернулись в православие. Когда потом приехали американские протестанты, чтобы посмотреть, чего добился протестант-проповедник, то они подали на него в суд, потому что последователей у него уже не было!

Загрузка...