Пауки в банке

Глава 24

Он пролетел через присыпанный снегом кустарник, понёсся по склону оврага наискось. Ускоряясь, лишь бы не упасть и всем существом ощущая, как стопы ударяются о мёрзлую землю. С каждым разом лодыжки сгибаются сильнее. Ещё чуть и хрустнут, как молодые ветви, или он полетит кубарем вниз, где среди жёлтой травы замёрз грязный ручей.

Сенатор пробежал до дна, выровнялся и врезался в очередной кустарник, но уже на другой стороне. Пробился через него и на четвереньках побежал вверх, хватаясь то за пучки травы, то землю или тонкие стволы деревьев… Слева земля выстрелила коротким фонтанчиком, и промёрзшие комочки чиркнули по лицу. Почти угодив в глаз. Затем ещё два фонтанчика ударили справа и над головой. Сенатор запоздало понял, что это пули.

Выстрелов он не услышал за гулом крови в висках и грохотом сердца. Развернулся и на краю оврага увидел двух солдат в горном камуфляже. Один прижал винтовку к плечу, ствол слегка покачивается, подстраиваясь под бег мишени. Сенатор сорвал со спины автомат и не глядя выстрелил в сторону врага. Короткая очередь треском пробилась через свист крови в ушах. Руку тряхнуло с такой силой, что почти выбило из плеча.

Солдаты отшатнулись, хотя пули Сенатора ударили далеко от них, ниже по склону оврага. И всё же, они огонь по нему прекратился. Так что мужчина смог выбраться из оврага и спрятаться за деревьями. Где просто упал на снег и зарылся лицом, хрипло дыша и выхаркивая лёгкие.

Такое напряжение никакая тренировка не даст.

Тело опустошено, а разум захлёстывают волны панического счастья. Он выжил! ВЫЖИЛ! Следом накатил ужас, ладонь ухватила рюкзак, ощупала… ЦЕЛЫЙ! В него даже не попали!

Среди деревьев разнёсся сиплый клёкот. Сенатор дёрнулся и осознал, что это его смех. С трудом поднялся на колени, встал, хватаясь за дерево, и побрёл вперёд. В этот раз без какого-либо плана, лишь бы разорвать дистанцию.

Снег беспощаден, и только слепой не возьмёт след, особенно теперь.

Сенатор судорожно огляделся, вслушиваясь в шорохи леса, скрип ветвей и хруст снега под ногами. У него есть шанс! Нужно добраться до текущей воды и дальше идти выше или ниже по течению. Даже если горяне, а это именно они, приведут собак, они потеряют след!

Почти идеальный план, с одним маленьким минусом. Зима. Холод уже сейчас кусается через ботинки, пробует кончики пальцев на вкус. Стоит пройтись по воде, он почти наверняка поймает переохлаждение и даже если не заболеет, будет прикован к костру на пару дней. Пока ботинки не просохнут.

Но всё же это лучше, чем быть пойманным или убитым.

Сенатор прикинул в памяти ручьи, мимо которых проходил ранее. Позади в шорохах ветвей проступают злые голоса и, кажется, лай собак. Андерец прибавил шаг, перешёл на бег трусцой. Отчаянно пытаясь контролировать дыхание и расход сил.

Нужно только добраться до воды, и он будет спасён!

Истребитель приземлился плавно, как по маслу. Полоса уложена посреди леса, бетонными блоками, к которым огромными машинами подведены тропы для снабжения. Инженерные войска, пусть и не участвуют в войне напрямую, но их вклад ничуть не меньше.

Вместо ангаров натянуты брезентовые шатры исполины. Нирел свернул в помеченный тройкой. Ткань, натянутая на железный каркас, затрепетала, стоило истребителю заехать. Двигатель затих, и Нирел выбрался из кокпита на крыло. Воздух в «шатре» на удивление прогрет, вдали от стен и работают тепловые пушки. А над входом гудит тепловая завеса, не дающая холодному воздуху, пробиться внутрь.

Под взглядом Нирела двое механиков «закрывают» ангар. Сдвигают полотно до щелчка магнитной застёжки. Стоило проходу закрыться, и тепловая завеса смолкла. В ангаре, кроме Нирела ещё пятеро пилотов, двое стоят у истребителей и наблюдают за работой механиков. Остальные сидят за пластиковым столом, какие ставят на дачах или в дешёвых кафешках на тёплом побережье. Пилоты играют в карты, время от времени прикладывая руку к передатчику на груди и прислушиваясь.

Винель среди них нет, так что никакого желания присоединяться у Нирела тоже нет. Он спрыгнул с крыла и поймал себя на этом странном умозаключении. С каких пор наглая девчонка стала его объектом интереса? Отмахнулся от них и повернулся к механику, что подходит, вытирая руки чёрным от масла полотенцем.

— Интересная у тебя птичка… — Пробормотал он, оглядывая заломленные вперёд крылья, подвижные турбины и слегка изогнутый корпус. — Это ведь У-37?

— 38-Ц. — Поправил Нирел с чувством гордости, какое редко испытывал, обсуждая, что-либо другое.

— Н-да, редкий аппарат. — Кивнул механик и в глазах появился блеск любопытства. — Сильно отличается от тридцать седьмой модели?

— Ну… на самом деле все отличия убрали ещё до моего рождения. — Вздохнул Нирел. — Он мог выходить на высокие орбиты и, говорят, планировался как для прототипа плазменного щита.

— Ну, про такое я не слышал. — Механик покачал головой и вновь окинул взглядом истребитель, особо уделяя внимание шасси. — Плазменный щит, это типа от снарядов защита?

— Не, для снижения трения. — Нирел неопределённо покачал головой и невольно улыбнулся. — Самолёт должна была покрывать плазменная плёнка и трение о воздух падало почти в ноль, ну или как-то так.

— Звучит… фантастично.

Механик отбросил тряпку, которая скорее пачкала руки, чем счищала с них машинное масло. Сунулся к шасси и заглянул внутрь корпуса, цокая от восхищения работой древних инженеров. Шасси — это не просто костыль с колёсиком. Оно обязано быть лёгким, прочным, безотказным и, главное, компактным. А удержать до двадцати тонн, что ударяются о бетон на немыслимых скоростях… это задача, требующая куда больше гениальности, чем может показаться.

— Ну, говорят в старину технологии были круче. — Нирел пожал плечами и с какой-то ревностью следит за механиком.

— Брешут. — Сунув голову в лоно истребителя, отмахнулся тот. — Не круче, просто им было проще, подумать только, возможность связываться в любое время с любой точкой на планете, а как облегчала жизнь.

— Ну да, здорово облегчало.

— Что за проблема-то?

— Навигация сбоит.

— Сильно?

— Меня увело на полтора квадрата.

— Н-да, недурно. Ладно, сейчас поправим, заодно проверим твою птичку.

Механик соскочил с шасси и свистнул, сложив губы трубочкой. Откуда-то из глубин «шатра» к нему поспешил помощник с массивным ноутбуком подмышкой. Не выслушивая, влетел на крыло и сунулся в кокпит, подключая провода к разъёмам в ноутбуке. Экран запоздало вспыхнул, выскочили чёрно-зелёные окна, что почти сразу заполнились цифрами.

Две машины начали общение в формате «запрос-ответ». С небольшой натяжкой, это похож на беседу с врачом. Помощник прислонился к кабине и, глядя в экран ноутбука, выкрикивает парные цифры:

— Одни… семь. Два… два!

Механик кивает, задумчиво постукивая пальцем по корпусу. На седьмом пункте нахмурился и мрачно кивнул.

— Ладно, сходи покури

Нирел кивнул, он не настолько разбирается в механике, чтобы следить за работой мастеров. А наблюдать, как его «птичке» лезут под «юбку» совсем не тянет. Он вышел через малый клапан и почти сразу поёжился от холодного ветра. Чем ближе к океану, тем холоднее, воздух сырой и на деревьях уже видна наледь. Она же блестит по края взлётно-посадочной полосы. На другом её конце замер экскаватор с приваренным вместо ковша реактивным двигателем. В кабине курит водитель в раздутом ватнике и меховой шапке.

Не зная, чем себя занять, Нирел пошёл вдоль шатра к уцелевшему лесу. Остановился посмотреть на путь, проделанный инженерными войсками — широкая колея разбитой и смятой земли. Торчат пни, похожие на сломанные зубы. В рытвинах скопилась вода, а на обочине уныло застыла проходческая машина. Настоящее чудовище из стали и ненависти к природе. Она задрала к небу ободранные гусеницы и погнутые валы.

Инженеры давно ушли дальше, прокладывать переправы через овраги и реки. Может быть, строят плацдарм для удара по Феру или в тыл горянам. А учитывая, зачем сюда перебросили Сирин, может статься, что инженеры возводят укрепления. Если к берегу прибудет флотилия Андера, с его авианосцами и УДК с БДК, то точка на карте быстро станет горячее любой на линии боевого соприкосновения.

Это без учёта кораблей и самолётов с ядерной нагрузкой. А если к берегам подкрадётся подлодка, каким-то чудом обойдя систему буёв… Нирел зябко передёрнул плечами.

В сером небе, пронёсся знакомый истребитель, Нирел узнал его по звуку. Прилетела Винель. В нагрудном передатчике затрещали голоса, но ничего важного не проскочило. Истребитель напарницы заложил вираж над «аэропортом» и пошёл на посадку. Нирел повернулся к полосе, но замер с занесённой ногой и, отвернувшись, пошёл дальше к лесу.

Ветер принёс далёкие выстрелы. Армия начала контакт с ферцами или подоспевшими горянами? Нирел прижал два пальца к передатчику, включая канал с оператором.

— Это Сирин-пять, слышу выстрелы. Относительно далеко от базы.

Томный от природы голос потёк прямо в уши.

— Вас поняла. Передам.

— У нас ведь есть наземная охрана… ну солиднее, чем та, что я вижу?

— Два подразделения пехоты, усиленные тяжёлой техникой. Не считая ПЗРК и целого инженерного корпуса?

— Ладно, спасибо… просто.

— Я понимаю, все мы беспокоимся. Всё будет хорошо, сладкий, а если не будет… то никого уже не будет.

— Спасибо, успокоила.

— Всегда пожалуйста. — Оператор хохотнула и оборвала связь.

Грэйн облизала губы и смахнула пот со лба. Шпион из неё просто ужасный. Только что она закончила отчёт для Синаи и почти падая в обморок, ждала, пока он закодируется в портсигаре. Теперь настал момент истины. Археолог оперлась о костыль и воздела себя из кресла. Сегодня тело едва слушается, хотя врач и утверждает, что она выздоравливает.

Голова болит, кончики пальцев немеют, а левая нога теряет чувствительность. Увы, пусть пуля в лоб её и не убила, но без последствий не обошлась. Это не считая уродливого шрама, из-за которого ей теперь до конца жизни носить длинную чёлку. А она ей не идёт!

Грэйн замера у двери на балкон и с портсигаром в свободной руке. Она пережила то, что не могла, выжила в перевёрнутом грузовике и теперь играет с расстрелом за предательство. А её беспокоит причёска? Ох, Орсар Дей! Порой ей кажется, что мужские шутки о женщинах совсем не шутки.

Дверь открылась с натугой, и в лицо дохнуло холодком с нотками уходящей осени. Она опёрлась о парапет локтем, перенесла на него половину веса. Внизу влажные древние улочки, приземистые дома едва освещают улицы окнами. В темноте притаились бронированные чудовища, мерцают габаритные огни. Вдали на джипе медленно едет патруль. Город всё ещё используют как перевалочную базу вглубь территория аян, но сюда сгоняют и учёных, что должны помочь Грэй. Но их слишком много. Настолько, что девушка подозревает, что занимаются они далеко не только фильтрацией данных.

Она посмотрела на массивную антенну-тарелку, поставленную на крышу одного из домов. Толстые кабели, протянутые к ней. Похоже на радиотелескоп из седой древности. Говорят их руины до сих пор сохранились на южных островах. Увы, эти чудеса бесполезны с таким количеством мусора на орбите.

Далеко за городом на горе мигает красными огнями радиовышка. Следуя инструкции, Грэйн повернула открытый портсигар к ней, достала сигарету и прикурила.

Просто покалеченный учёный вышел перевести дух, после дня напряжённой работы. Ничего не обычного. Прямо сейчас Драцар не ворвётся в комнату и не вышибет ей мозги, зачитывая обвинение в предательстве. Всё будет хорошо. Аркштайн затянулась и попыталась себя успокоить, представляя, какие тайны прошлого хранятся в аянских архивах. Ведь им достались самые богатые базы данных, причём БУМАЖНЫЕ. Архив, хранящий память тысячелетий. Настоящий кладезь человеческой истории.

Выдохнула едкий дым и замерла. Память подсунула образ, ей посреди архивов и пыльных папок, напротив сидит Мерил… но у него нет лица. Только вечная электронная сигарета с отчётливым запахом. Настолько ярким, будто он дымит рядом. Он говорит, предлагает сделку… но этого не может быть. Они встречались в кафе…

Голова заболела сильнее. В левой ноздре стало омерзительно сыро. Грэйн потёрла глаз торцом ладони и шумно выдохнула. Она просто устала. Портсигар тихонько пискнул, отмечая конец передачи. Наваждение с безликим вербовщиком пропало.